Кипарис
| Кипарис | |||||||||||||||||
 Листья и шишки кипариса вечнозелёного | |||||||||||||||||
| Научная классификация | |||||||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
|
промежуточные ранги
| |||||||||||||||||
| Международное научное название | |||||||||||||||||
|
Cupressus L. (1753) | |||||||||||||||||
| Синонимы | |||||||||||||||||
| |||||||||||||||||
| Типовой вид | |||||||||||||||||
| |||||||||||||||||
Кипари́с (лат. Cupréssus) — род вечнозелёных деревьев и кустарников семейства Кипарисовые с пирамидальной или раскидистой кроной.
Содержание
Происхождение
Ныне живущие виды кипариса — очень давнего происхождения; ископаемые и их хорошо сохранившиеся остатки встречаются уже в третичной формации.
Ботаническое описание
Деревья или кустарники.
Листья мелкие, у молодых растений игловидные, у взрослых — чешуевидные, прижатые к ветвям и расположенные черепитчато в четыре ряда; у каждого такого листа свободна только одна верхушка, большая же его часть плотно приросла к ветви; на спинной стороне листа обыкновенно развита масляная железка, иногда резко очерченная.
Кипарис — растение однодомное. Шаровидные или удлинённо цилиндрические микростробилы (мужские шишки) состоят из стерженька, на котором расположены микроспорофиллы, у одних видов закруглённые, у других — многоугольно щитовидные, расположенные накрест супротивно; каждый из микроспорофиллов несёт 3—5 микроспорангиев. У мегастробилов (женских шишек) кроющий лист вполне сросся с семенной чешуёй в плодовую чешую, так что женская шишка состоит из стерженька, покрытого шестью — десятью, изредка четырнадцатью накрест расположенными чешуями (мегаспорофиллами). Семяпочек (мегаспорангиев) при каждой чешуе несколько.
Шишки созревают на второй год, становятся шарообразными или яйцевидными, а чешуи принимают форму толстых многогранных деревянистых щитков, эксцентрично прикреплённых к толстой ножке; на спинке чешуи развит более или менее заострённый вырост. На нижней стороне чешуи находятся несколько расположенных тесным рядом семян. Несколько сплюснутое семя снабжено узким крылом. Зародыш большей частью с двумя семядолями, изредка с тремя — четырьмя.
Произрастание
Кипарисы растут в субтропическом и тропическом климате северного полушария, распространены в Средиземноморье, на Черноморском побережье Кавказа и Крыма, в Сахаре, Гималаях, на юге Китая и в Америке от Гватемалы до Орегона.
Использование
Кипарисы выращивают в садах и парках как декоративные растения, в качестве живых изгородей, чаще всего для этих целей используется кипарис вечнозелёный (Cupressus sempervirens L.). Небольшой размер кипариса крупноплодного (Cupressus macrocarpa) позволяет использовать его даже как комнатное растение.
Хвою и побеги некоторых видов, например, кипариса мексиканского (Cupressus lusitanica Mill.), используют для получения ароматического масла, которое находит применение в ароматерапии, обладая противоревматическим, антисептическим, противоспазматическим, тонизирующим и другими полезными свойствами.
Из-за высокой цены сравнительно редко используются в медицине и парфюмерии, предпочитающих более дешёвые компоненты.
Древесина кипарисов мягкая и лёгкая (за исключением кипариса аризонского, обладающего твёрдой и тяжёлой, орехоподобной древесиной), обладает фунгицидным действием, а запах отпугивает насекомых. Используется в строительстве, судостроении, для изготовления мебели, мелких изделий, в том числе церковной утвари (чётки, кресты, иконные доски, раки, ковчежцы). Высокое содержание смолы в древесине обеспечивает её хорошую сохранность, по этой причине древние египтяне делали саркофаги именно из этого дерева, а кипарисовое масло использовалось при бальзамировании мумий. Плутарх рекомендовал написать все законы на кипарисовых досках.
Символика
Мрачная тёмно-зелёная листва кипариса вечнозелёного с древних времён уже служила эмблемой печали, а потому это дерево часто разводится в южном климате на кладбищах. Этот кипарис был посвящён у греков и римлян богам, преимущественно Плутону. Кипарисовые ветви клались в гробницы умерших; ими украшались в знак траура дома; на могилах обыкновенно сажались кипарисовые деревца.
Древнеримский поэт Овидий в своём произведении «Метаморфозы» передаёт легенду о Кипарисе, юноше, который попросил богов обратить его в дерево, чтобы вечно грустить о своём любимце, олене, которого он ненароком подстрелил на охоте.
С приходом христианства символика кипариса поменялась, из символа смерти он стал символом вечной жизни. В Библии кипарис перечисляется среди деревьев, растущих в райском саду (Иезекииль 31.8). По некоторым предположениям, кипарис — это дерево гофер, из которого был сделан Ноев ковчег.
Классификация
Количество видов, принадлежащих к роду кипарис, варьируется в пределах от 14 до 25 и даже больше — в зависимости от выбранного источника, поскольку большинство популяций изолированы и немногочислены, что составляет трудность в уверенном определении их как отдельного вида, подвида или разновидности. В настоящий момент есть тенденции к уменьшению количества официально признанных видов.
Род Кипарис по данным Королевских ботанических садов Кью включает 19 видов[1]:
- Cupressus arizonica Greene — Кипарис аризонский. Неприхотливое дерево до 21 м высотой, переносит морозы даже до −20…−25 °C
- Cupressus bakeri Jeps.
- Cupressus cashmeriana Royle ex Carrière — Кипарис кашмирский
- Cupressus chengiana S.Y.Hu
- Cupressus duclouxiana Hickel
- Cupressus dupreziana A.Camus — Кипарис Дюпре, или Кипарис сахарский
- Cupressus funebris Endl. — Кипарис плакучий. Растение часто высаживают на кладбищах в Китае и Японии.
- Cupressus gigantea W.C.Cheng & L.K.Fu
- Cupressus goveniana Gordon — Кипарис калифорнийский
- Cupressus guadalupensis S.Watson
- Cupressus lusitanica Mill. — Кипарис лузитанский, или Кипарис мексиканский. Дерево до 30—40 м высотой и раскидистой кроной, плохо переносит сухость воздуха и почвы, чувствительно к холоду.
- Cupressus macnabiana A.Murray bis
- Cupressus macrocarpa Hartw. — Кипарис крупноплодный
- Cupressus nootkatensis D.Don — Кипарис нутканский
- Cupressus sargentii Jeps.
- Cupressus sempervirens L. typus — Кипарис вечнозелёный. Засухоустойчивое дерево до 30 м высотой, живет до 2000 лет.
- Cupressus tonkinensis Silba
- Cupressus torulosa D.Don ex Lamb. — Кипарис гималайский
- Cupressus vietnamensis (Farjon & T.H.Nguyên) Silba
- Cupressus arizonica1.jpg
Кипарис аризонский
- Cupressus funebris.jpg
Кипарис плакучий
- 17 mile drive cypress.jpg
Кипарис крупноплодный
Напишите отзыв о статье "Кипарис"
Примечания
- ↑ [apps.kew.org/wcsp/qsearch.do?plantName=Cupressus&page=quickSearch Список видов рода Кипарис на сайте Royal Botanic Gardens, Kew] (англ.) (Проверено 7 декабря 2012)
Литература
- Кипарис, растения из семейства кипарисовых // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- Денисова Г. А., Пилипенко Ф. С. Семейство кипарисовые (Cupressaceae) // Жизнь растений. В 6-ти т. / Гл. ред. Ал. А. Фёдоров. — М.: Просвещение, 1978. — Т. 4. Мхи. Плауны. Хвощи. Папоротники. Голосеменные растения. Под ред. И. В. Грушвицкого и С. Г. Жилина. — С. 383—398. — 447 с. — 300 000 экз.
- Новицкая Г. Кипарис и кипарисовик. // Цветоводство, 2007, № 4, с. 36—39.
Ссылки
- [www.ars-grin.gov/cgi-bin/npgs/html/genus.pl?3183 Кипарис] (англ.): информация на сайте GRIN (Проверено 28 мая 2010)
Отрывок, характеризующий Кипарис
– Да что ж такое? – спросили оба Ростова, старший и младший.Анна Михайловна глубоко вздохнула: – Долохов, Марьи Ивановны сын, – сказала она таинственным шопотом, – говорят, совсем компрометировал ее. Он его вывел, пригласил к себе в дом в Петербурге, и вот… Она сюда приехала, и этот сорви голова за ней, – сказала Анна Михайловна, желая выразить свое сочувствие Пьеру, но в невольных интонациях и полуулыбкою выказывая сочувствие сорви голове, как она назвала Долохова. – Говорят, сам Пьер совсем убит своим горем.
– Ну, всё таки скажите ему, чтоб он приезжал в клуб, – всё рассеется. Пир горой будет.
На другой день, 3 го марта, во 2 м часу по полудни, 250 человек членов Английского клуба и 50 человек гостей ожидали к обеду дорогого гостя и героя Австрийского похода, князя Багратиона. В первое время по получении известия об Аустерлицком сражении Москва пришла в недоумение. В то время русские так привыкли к победам, что, получив известие о поражении, одни просто не верили, другие искали объяснений такому странному событию в каких нибудь необыкновенных причинах. В Английском клубе, где собиралось всё, что было знатного, имеющего верные сведения и вес, в декабре месяце, когда стали приходить известия, ничего не говорили про войну и про последнее сражение, как будто все сговорились молчать о нем. Люди, дававшие направление разговорам, как то: граф Ростопчин, князь Юрий Владимирович Долгорукий, Валуев, гр. Марков, кн. Вяземский, не показывались в клубе, а собирались по домам, в своих интимных кружках, и москвичи, говорившие с чужих голосов (к которым принадлежал и Илья Андреич Ростов), оставались на короткое время без определенного суждения о деле войны и без руководителей. Москвичи чувствовали, что что то нехорошо и что обсуждать эти дурные вести трудно, и потому лучше молчать. Но через несколько времени, как присяжные выходят из совещательной комнаты, появились и тузы, дававшие мнение в клубе, и всё заговорило ясно и определенно. Были найдены причины тому неимоверному, неслыханному и невозможному событию, что русские были побиты, и все стало ясно, и во всех углах Москвы заговорили одно и то же. Причины эти были: измена австрийцев, дурное продовольствие войска, измена поляка Пшебышевского и француза Ланжерона, неспособность Кутузова, и (потихоньку говорили) молодость и неопытность государя, вверившегося дурным и ничтожным людям. Но войска, русские войска, говорили все, были необыкновенны и делали чудеса храбрости. Солдаты, офицеры, генералы – были герои. Но героем из героев был князь Багратион, прославившийся своим Шенграбенским делом и отступлением от Аустерлица, где он один провел свою колонну нерасстроенною и целый день отбивал вдвое сильнейшего неприятеля. Тому, что Багратион выбран был героем в Москве, содействовало и то, что он не имел связей в Москве, и был чужой. В лице его отдавалась должная честь боевому, простому, без связей и интриг, русскому солдату, еще связанному воспоминаниями Итальянского похода с именем Суворова. Кроме того в воздаянии ему таких почестей лучше всего показывалось нерасположение и неодобрение Кутузову.
– Ежели бы не было Багратиона, il faudrait l'inventer, [надо бы изобрести его.] – сказал шутник Шиншин, пародируя слова Вольтера. Про Кутузова никто не говорил, и некоторые шопотом бранили его, называя придворною вертушкой и старым сатиром. По всей Москве повторялись слова князя Долгорукова: «лепя, лепя и облепишься», утешавшегося в нашем поражении воспоминанием прежних побед, и повторялись слова Ростопчина про то, что французских солдат надо возбуждать к сражениям высокопарными фразами, что с Немцами надо логически рассуждать, убеждая их, что опаснее бежать, чем итти вперед; но что русских солдат надо только удерживать и просить: потише! Со всex сторон слышны были новые и новые рассказы об отдельных примерах мужества, оказанных нашими солдатами и офицерами при Аустерлице. Тот спас знамя, тот убил 5 ть французов, тот один заряжал 5 ть пушек. Говорили и про Берга, кто его не знал, что он, раненый в правую руку, взял шпагу в левую и пошел вперед. Про Болконского ничего не говорили, и только близко знавшие его жалели, что он рано умер, оставив беременную жену и чудака отца.
3 го марта во всех комнатах Английского клуба стоял стон разговаривающих голосов и, как пчелы на весеннем пролете, сновали взад и вперед, сидели, стояли, сходились и расходились, в мундирах, фраках и еще кое кто в пудре и кафтанах, члены и гости клуба. Пудренные, в чулках и башмаках ливрейные лакеи стояли у каждой двери и напряженно старались уловить каждое движение гостей и членов клуба, чтобы предложить свои услуги. Большинство присутствовавших были старые, почтенные люди с широкими, самоуверенными лицами, толстыми пальцами, твердыми движениями и голосами. Этого рода гости и члены сидели по известным, привычным местам и сходились в известных, привычных кружках. Малая часть присутствовавших состояла из случайных гостей – преимущественно молодежи, в числе которой были Денисов, Ростов и Долохов, который был опять семеновским офицером. На лицах молодежи, особенно военной, было выражение того чувства презрительной почтительности к старикам, которое как будто говорит старому поколению: уважать и почитать вас мы готовы, но помните, что всё таки за нами будущность.
Несвицкий был тут же, как старый член клуба. Пьер, по приказанию жены отпустивший волоса, снявший очки и одетый по модному, но с грустным и унылым видом, ходил по залам. Его, как и везде, окружала атмосфера людей, преклонявшихся перед его богатством, и он с привычкой царствования и рассеянной презрительностью обращался с ними.
По годам он бы должен был быть с молодыми, по богатству и связям он был членом кружков старых, почтенных гостей, и потому он переходил от одного кружка к другому.
Старики из самых значительных составляли центр кружков, к которым почтительно приближались даже незнакомые, чтобы послушать известных людей. Большие кружки составлялись около графа Ростопчина, Валуева и Нарышкина. Ростопчин рассказывал про то, как русские были смяты бежавшими австрийцами и должны были штыком прокладывать себе дорогу сквозь беглецов.
Валуев конфиденциально рассказывал, что Уваров был прислан из Петербурга, для того чтобы узнать мнение москвичей об Аустерлице.
В третьем кружке Нарышкин говорил о заседании австрийского военного совета, в котором Суворов закричал петухом в ответ на глупость австрийских генералов. Шиншин, стоявший тут же, хотел пошутить, сказав, что Кутузов, видно, и этому нетрудному искусству – кричать по петушиному – не мог выучиться у Суворова; но старички строго посмотрели на шутника, давая ему тем чувствовать, что здесь и в нынешний день так неприлично было говорить про Кутузова.
Граф Илья Андреич Ростов, озабоченно, торопливо похаживал в своих мягких сапогах из столовой в гостиную, поспешно и совершенно одинаково здороваясь с важными и неважными лицами, которых он всех знал, и изредка отыскивая глазами своего стройного молодца сына, радостно останавливал на нем свой взгляд и подмигивал ему. Молодой Ростов стоял у окна с Долоховым, с которым он недавно познакомился, и знакомством которого он дорожил. Старый граф подошел к ним и пожал руку Долохову.
– Ко мне милости прошу, вот ты с моим молодцом знаком… вместе там, вместе геройствовали… A! Василий Игнатьич… здорово старый, – обратился он к проходившему старичку, но не успел еще договорить приветствия, как всё зашевелилось, и прибежавший лакей, с испуганным лицом, доложил: пожаловали!
Раздались звонки; старшины бросились вперед; разбросанные в разных комнатах гости, как встряхнутая рожь на лопате, столпились в одну кучу и остановились в большой гостиной у дверей залы.
