Кияшко, Андрей Иванович

Андрей Иванович Кияшко
Генерал Андрей Кияшко
Дата рождения	30 ноября 1857(1857-11-30)
Место рождения	Екатеринодар, Российская империя
Дата смерти	13 декабря 1917(1917-12-13) (60 лет)
Место смерти	Ташкент, Российская республика
Принадлежность	Российская империя Российская империя Российская республика
Род войск	сухопутные
Годы службы	1879-1917
Звание	Генерал-лейтенант
Командовал	1-й Кавказский полк ККВ (15 октября 1900 — 15 апреля 1904)
Сражения/войны	Серахский отряд Русско-японская война
Награды и премии	1-й ст. 2-й ст. 3-й ст. 3-й ст. 4-й ст. 1-й ст. 2-й ст. 3-й ст.
Связи	брат И. И. Кияшко

Андрей Иванович Кияшко (30 ноября 1857, Екатеринодар, Российская империя - 13 декабря 1917, Ташкент, Российская республика) - губернатор Забайкальской области, потомственный кубанский казак. Генерал-майор (23 декабря 1907), генерал-лейтенант (14 апреля 1913).

Биография

Исследователь-биограф Андрея Ивановича Н.В. Кияшко использует следующую периодизацию его жизни: кубанский период, деятельность в Забайкалье, последний период жизни (назначение в Семиречье).

Кубанский период

Родился 30 ноября 1857 года. Получил образование в Кубанской войсковой классической гимназии и в 1-м военном Павловском училище. В 1881 году произведен в хорунжие в Таманский конный полк Кубанского казачьего войска. В 1883 году участвовал в экспедиции генерал-майора А. И. Глуховского по исследованию старого русла реки Амур-Дарьи между Аральским и Каспийским морями. В 1891 году окончил Николаевскую академию Генерального штаба по 1-му разряду и назначен на службу в Закаспийскую область, где он последовательно занимал должности помощника старшего адъютанта штаба войск области. Состоя на службе в области год, командовал ротой в 1-м Закаспийском стрелковом батальоне. В 1896 году произведен в подполковники и назначен старшим адъютантом штаба Приамурского военного округа. В 1897 году назначен помощником начальника войскового штаба Кубанского казачьего войска. В 1898—1899 годы командовал сотней в 1-м Екатеринодарском кошевого атамана Чепеги полку. В 1900 году произведен в полковники, в том же году назначен начальником штаба 39-й пехотной дивизии, а затем командиром 1-го Кавказского полка Кубанского казачьего войска. В 1904 году назначен в распоряжение Наместника Его Императорского Величества на Дальнем Востоке.

В июле того же года назначен начальником отряда разведчиков, с которым оперировал на левом фланге армии, у Беньсиху и в его окрестностях, до конца Ляоянских боев. В 1905 году назначен начальником канцелярии штаба тыла войск Дальнего Востока, а в 1907 году атаманом Майкопского отдела Кубанской области. В том же году произведен в генерал-майоры и 23 декабря 1907 года назначен начальником войскового штаба ККВ.

Деятельность в Забайкалье

28 марта 1912 года Андрей Иванович был назначен военным губернатором Забайкальской области и наказным атаманом Забайкальского казачьего войска. Сразу после прибытия в область Андрей Иванович приступил к решению накопившихся проблем: было введено управление в поселениях, возникших вдоль Забайкальской и Амурской железной дороги, построены новые больницы и увеличены штаты медицинских работников при них.  Намечено в Чите открытие земской больницы с хорошо оборудованными хирургическими и гинекологическими отделениями. Он лично добивался разрешения на строительстве нового большого корпуса для хирургического отделения при Забайкальской общине Красного Креста. В 1913 г. в связи с созданием института уездных врачей впервые в области появилась сеть врачебных пунктов и лечебниц, в том числе и бактериологическая станция.

Первая мировая война

Во время войны войско выставило на фронт 9 полков, гвардейскую полусотню, конно-артеллирийский дивизион, 2 батареи, запасные части (всего около 14 000 человек). Один из инициаторов и исполнителей временных инструкций и циркуляров об уравнении в правах политических и уголовных каторжан. 24 июня 1915 года в честь Кияшко станица Ильдиканская 3-го военного отдела Забайкальского казачьего войска переименована в «Кияшковскую».

Назначение в Семиречье

21 января 1917 года Кияшко был зачислен в резерв чинов при штабе Казанского, а 18 февраля — Кавказского военного округа. После Февральской революции назначен Временным правительством командующим войсками Туркестанского военного округа. В конце 1917 года выдвигался группой «черноморцев» при выборах атамана Кубани, но не прошел. Он был человек правых, черносотенных взглядов. Убит солдатами охраны — бывшими политкаторжанами. Имеет награды: ордена Святого Владимира 4-й и 3-й степеней, Святого Станислава 3, 2 и 1-й степеней, Святой Анны 3-й и 2-й степеней, медали, награждён Георгиевским оружием с надписью «За храбрость».

Память

Память в наименованиях

Имя Андрея Ивановича Кияшко было присвоено некоторым населенным пунктам.

Населенные пункты

• станица Ильдиканская 3-го военного отдела Забайкальского казачьего войска 24 июня 1915 года была переименована в "Кияшковскую"

Киновоплощения

Образ Кияшко как военного губернатора и наказного атамана использовался в советском кинематографе.

Исполнители:

• Ларионов, Всеволод Дмитриевич - "Не имеющий чина" (1985)

Награды

отечественные

ордена

• Орден св. Владимира 4-й ст. с мечами и бантом, 3-й ст. (1905)
• Орден св. Анны 2-й и 3-й ст.
• Орден св. Станислава 1-й, 2-й, 3-й ст.
• Орден Благородной Бухары 2-й ст.

наградное оружие

• Золотое оружие на Георгиевской ленте с надписью «За храбрость».

медали

• медаль «В память русско-японской войны" (1896)
• медаль Красного Креста «В память русско-японской войны»
• медаль «За труды по первой всеобщей переписи населения»
• медаль «В память 25-летия церковно-приходских школ»
• медаль «В память коронации Императора Николая II»
• медаль «В память 200-летия Полтавской битвы»
• медаль «За походы в Средней Азии 1853—1895»
• нагрудный крест "В память столетнего юбилея Павловского военного училища" (1898)

Источники

• [ez.chita.ru/encycl/concepts/?id=2985 «Кияшко А.И.»] в Энциклопедии Забайкалья.
• [www.grwar.ru/persons/persons.html?id=477 Кияшко, Андрей Иванович] на сайте «[www.grwar.ru/ Русская армия в Великой войне]»
• [leb.nlr.ru/fullpage/319964/Разведчик Журнал «Разведчик»].

Отрывок, характеризующий Кияшко, Андрей Иванович

Мрачное, несчастное лицо Пьера поразило ее. Она остановилась против него. Ей хотелось помочь ему, передать ему излишек своего счастия.
– Как весело, граф, – сказала она, – не правда ли?
Пьер рассеянно улыбнулся, очевидно не понимая того, что ему говорили.
– Да, я очень рад, – сказал он.
«Как могут они быть недовольны чем то, думала Наташа. Особенно такой хороший, как этот Безухов?» На глаза Наташи все бывшие на бале были одинаково добрые, милые, прекрасные люди, любящие друг друга: никто не мог обидеть друг друга, и потому все должны были быть счастливы.


На другой день князь Андрей вспомнил вчерашний бал, но не на долго остановился на нем мыслями. «Да, очень блестящий был бал. И еще… да, Ростова очень мила. Что то в ней есть свежее, особенное, не петербургское, отличающее ее». Вот всё, что он думал о вчерашнем бале, и напившись чаю, сел за работу.
Но от усталости или бессонницы (день был нехороший для занятий, и князь Андрей ничего не мог делать) он всё критиковал сам свою работу, как это часто с ним бывало, и рад был, когда услыхал, что кто то приехал.
Приехавший был Бицкий, служивший в различных комиссиях, бывавший во всех обществах Петербурга, страстный поклонник новых идей и Сперанского и озабоченный вестовщик Петербурга, один из тех людей, которые выбирают направление как платье – по моде, но которые по этому то кажутся самыми горячими партизанами направлений. Он озабоченно, едва успев снять шляпу, вбежал к князю Андрею и тотчас же начал говорить. Он только что узнал подробности заседания государственного совета нынешнего утра, открытого государем, и с восторгом рассказывал о том. Речь государя была необычайна. Это была одна из тех речей, которые произносятся только конституционными монархами. «Государь прямо сказал, что совет и сенат суть государственные сословия ; он сказал, что правление должно иметь основанием не произвол, а твердые начала . Государь сказал, что финансы должны быть преобразованы и отчеты быть публичны», рассказывал Бицкий, ударяя на известные слова и значительно раскрывая глаза.
– Да, нынешнее событие есть эра, величайшая эра в нашей истории, – заключил он.
Князь Андрей слушал рассказ об открытии государственного совета, которого он ожидал с таким нетерпением и которому приписывал такую важность, и удивлялся, что событие это теперь, когда оно совершилось, не только не трогало его, но представлялось ему более чем ничтожным. Он с тихой насмешкой слушал восторженный рассказ Бицкого. Самая простая мысль приходила ему в голову: «Какое дело мне и Бицкому, какое дело нам до того, что государю угодно было сказать в совете! Разве всё это может сделать меня счастливее и лучше?»
И это простое рассуждение вдруг уничтожило для князя Андрея весь прежний интерес совершаемых преобразований. В этот же день князь Андрей должен был обедать у Сперанского «en petit comite«, [в маленьком собрании,] как ему сказал хозяин, приглашая его. Обед этот в семейном и дружеском кругу человека, которым он так восхищался, прежде очень интересовал князя Андрея, тем более что до сих пор он не видал Сперанского в его домашнем быту; но теперь ему не хотелось ехать.
В назначенный час обеда, однако, князь Андрей уже входил в собственный, небольшой дом Сперанского у Таврического сада. В паркетной столовой небольшого домика, отличавшегося необыкновенной чистотой (напоминающей монашескую чистоту) князь Андрей, несколько опоздавший, уже нашел в пять часов собравшееся всё общество этого petit comite, интимных знакомых Сперанского. Дам не было никого кроме маленькой дочери Сперанского (с длинным лицом, похожим на отца) и ее гувернантки. Гости были Жерве, Магницкий и Столыпин. Еще из передней князь Андрей услыхал громкие голоса и звонкий, отчетливый хохот – хохот, похожий на тот, каким смеются на сцене. Кто то голосом, похожим на голос Сперанского, отчетливо отбивал: ха… ха… ха… Князь Андрей никогда не слыхал смеха Сперанского, и этот звонкий, тонкий смех государственного человека странно поразил его.
Князь Андрей вошел в столовую. Всё общество стояло между двух окон у небольшого стола с закуской. Сперанский в сером фраке с звездой, очевидно в том еще белом жилете и высоком белом галстухе, в которых он был в знаменитом заседании государственного совета, с веселым лицом стоял у стола. Гости окружали его. Магницкий, обращаясь к Михайлу Михайловичу, рассказывал анекдот. Сперанский слушал, вперед смеясь тому, что скажет Магницкий. В то время как князь Андрей вошел в комнату, слова Магницкого опять заглушились смехом. Громко басил Столыпин, пережевывая кусок хлеба с сыром; тихим смехом шипел Жерве, и тонко, отчетливо смеялся Сперанский.
Сперанский, всё еще смеясь, подал князю Андрею свою белую, нежную руку.
– Очень рад вас видеть, князь, – сказал он. – Минутку… обратился он к Магницкому, прерывая его рассказ. – У нас нынче уговор: обед удовольствия, и ни слова про дела. – И он опять обратился к рассказчику, и опять засмеялся.
Князь Андрей с удивлением и грустью разочарования слушал его смех и смотрел на смеющегося Сперанского. Это был не Сперанский, а другой человек, казалось князю Андрею. Всё, что прежде таинственно и привлекательно представлялось князю Андрею в Сперанском, вдруг стало ему ясно и непривлекательно.
За столом разговор ни на мгновение не умолкал и состоял как будто бы из собрания смешных анекдотов. Еще Магницкий не успел докончить своего рассказа, как уж кто то другой заявил свою готовность рассказать что то, что было еще смешнее. Анекдоты большею частью касались ежели не самого служебного мира, то лиц служебных. Казалось, что в этом обществе так окончательно было решено ничтожество этих лиц, что единственное отношение к ним могло быть только добродушно комическое. Сперанский рассказал, как на совете сегодняшнего утра на вопрос у глухого сановника о его мнении, сановник этот отвечал, что он того же мнения. Жерве рассказал целое дело о ревизии, замечательное по бессмыслице всех действующих лиц. Столыпин заикаясь вмешался в разговор и с горячностью начал говорить о злоупотреблениях прежнего порядка вещей, угрожая придать разговору серьезный характер. Магницкий стал трунить над горячностью Столыпина, Жерве вставил шутку и разговор принял опять прежнее, веселое направление.
Очевидно, Сперанский после трудов любил отдохнуть и повеселиться в приятельском кружке, и все его гости, понимая его желание, старались веселить его и сами веселиться. Но веселье это казалось князю Андрею тяжелым и невеселым. Тонкий звук голоса Сперанского неприятно поражал его, и неумолкавший смех своей фальшивой нотой почему то оскорблял чувство князя Андрея. Князь Андрей не смеялся и боялся, что он будет тяжел для этого общества. Но никто не замечал его несоответственности общему настроению. Всем было, казалось, очень весело.
Он несколько раз желал вступить в разговор, но всякий раз его слово выбрасывалось вон, как пробка из воды; и он не мог шутить с ними вместе.
Ничего не было дурного или неуместного в том, что они говорили, всё было остроумно и могло бы быть смешно; но чего то, того самого, что составляет соль веселья, не только не было, но они и не знали, что оно бывает.
После обеда дочь Сперанского с своей гувернанткой встали. Сперанский приласкал дочь своей белой рукой, и поцеловал ее. И этот жест показался неестественным князю Андрею.
Мужчины, по английски, остались за столом и за портвейном. В середине начавшегося разговора об испанских делах Наполеона, одобряя которые, все были одного и того же мнения, князь Андрей стал противоречить им. Сперанский улыбнулся и, очевидно желая отклонить разговор от принятого направления, рассказал анекдот, не имеющий отношения к разговору. На несколько мгновений все замолкли.