Маслов, Алексей Николаевич

Алексей Николаевич Маслов
Прозвище	псевдоним Бежецкий А. Н.
Дата рождения	7 сентября 1852(1852-09-07)
Место рождения	Варшава, Царство Польское, Российская империя
Дата смерти	1922(1922)
Место смерти	Петроград, РСФСР
Принадлежность	Российская империя Российская империя
Род войск	инженерные войска
Звание	инженер-генерал
Сражения/войны	Хивинский поход (1873), Русско-турецкая война (1877—1878), Ахал-текинская экспедиция (1880—1881)
Награды и премии	Орден Святого Станислава 3-й ст. (1874), Орден Святого Владимира 4-й ст. (1878), Орден Святого Станислава 2-й ст. (1879), Орден Святой Анны 2-й ст. (1880), Золотое оружие «За храбрость» (1882), Орден Святого Владимира 3-й ст. (1894), Орден Святого Станислава 1-й ст. (1903), Орден Святой Анны 1-й ст. (1906), Орден Святого Владимира 2-й ст. (1912), Орден Белого орла (1915)

Алексей Николаевич Ма́слов (литературный псевдоним А. Бе́жецкий; 1852—1922) — русский инженер-генерал, писатель и публицист, писавший главным образом на военные темы, участник Среднеазиатских походов и Русско-турецкой войны 1877—1878 годов.

Биография

Происходил из дворян Тверской губернии, родился 7 сентября 1852 года в Варшавской Александровской цитадели, сын офицера.

Образование получил во 2-й Санкт-Петербургской военной гимназии. 7 сентября 1868 года был зачислен в Николаевское инженерное училище, из которого выпущен 11 августа 1871 года подпоручиком в 1-й Кавказский сапёрный батальон.

Участвовал в кампании 1873 года против Хивинского ханства. В самом начале похода он в Киндерли на Мангышлаке заведывал постройкой пристаней для прибывающих по Каспийскому морю войск с Кавказа. По вступлении соединённых Мангышлакского отряда полковника Ломакина и Оренбургского отряда генерала Верёвкина в пределы ханства Маслов занимался постройкой мостов и переправ через арыки и рукав Амударьи.. Алиханов-Аварский, вместе с Масловым состоявший в Мангышлакском отряде, отмечал:

«… молоденький саперный офицер Маслов, которого все называют „отрядным соловьем“ … По вечерам же нас развлекает порядочный хор апшеронской музыки, но чаще — наш сапер „отрядный соловей“. Он страстный поклонник Оффенбаха и хотя с грехом пополам, поет, и главное неутомимо, почти весь каскадный репертуар.».

За боевые отличия в этой кампании Маслов был награждён орденом св. Станислава 3-й степени с мечами и бантом и 8 ноября 1873года произведён в поручики.

В 1877—1878 годах Маслов участвовал в Русско-турецкой войне на Кавказском театре. Находился при блокаде Карса, в сражениях при Зивине и на Аладжинских высотах. Во время ночной атаки на Эрзерум 27 октября 1877 года Маслов командовал ротой 1-го Кавказского сапёрного батальона и был контужен. 13 января 1878 года за боевые отличия был произведён в штабс-капитаны и в том же году был удостоен ордена св. Владимира 4-й степени с мечами и бантом. В 1879 году окончил по 1-му разряду Николаевскую инженерную академию.

20 апреля 1880 года получил чин капитана. В конце того же года он был включён в состав Закаспийского отряда, сформированного для участия в экспедиции в Ахал-Текинский оазис. Во время этой кампании состоял по началом полковника Рутковского, руководил инженерными работами на центральном участке осадной позиции и непосредственно занимался устройством подкопа и закладкой мины, последующий взрыв которой вызвал обвал крепостной стены и послужил началом сигнала к общему штурму Геок-Тепе. Подполковник Уральского казачьего войска А. Л. Гуляев вспоминал:

«Ну, казачки, — сказал Маслов стоявшей сотне, — вот через 40 секунд взорвем стену». Настало томительное ожидание… Полагали, что будет страшно оглушительный гром. Но вот, среди артиллерийской канонады, раздался особенный какой-то подземный глухой удар, земля под ногами заколебалась, и громадные глыбы стены, поднялись к небу. Некоторые видели в этой земляной массе взлетевших людей….

Дальнейшее описал доктор Щербак:

Земля дрогнула… глухой подземный шум… и гигантский сноп земли, камней и глины высоко взвился к небу, унося с собой часть крепостной стены…

Образовался широкий удобо-восходимый обвал…

Орудия, на минуту смолкнув, гремят снова… и масса чугуна несется на северный фас крепости… Бурные волны криков «ура»! повисших в воздухе, сливаются с общим гулом… В густых облаках дыма и пыли, застилавших прилегающую местность к обвалу, быстро мелькают черные фигуры — это охотники с Воропановым; — более половины их засыпано и задавлено землей; — с охотниками ширванцы и сапёры; во главе последних капитан Маслов. — Все ринулись к обвалу, под град свинца текинцев, бросившихся защищать проход на месте взрыва… Столкнулись грудь с грудью… дерутся штыками, копьями, шашками…

После взятия крепости Маслов некоторое время был её комендантом. За отличия во время осады Геок-Тепе Маслов был награждён золотой шашкой с надписью «За храбрость».

По возвращении из Средней Азии Маслов 3 ноября 1883 года поступил репетитором в Николаевскую инженерную академию и училище, где с 9 октября 1887 года был штатным преподавателем (на этой должности он находился до 9 октября 1910 года). 24 апреля 1888 года произведён в подполковники и 5 апреля 1892 года, за отличие по службе, в полковники. 12 июня 1898 года был избран членом Конференции Николаевской инженерной академии, 6 декабря 1900 года произведён в генерал-майоры; 6 декабря 1908 года, за отличие по службе, получил чин генерал-лейтенанта. После 10 июля 1916 года был откомандирован в распоряжение военного министра. 27 июля 1917 произведён в инженер-генералы с увольнением от службы за болезнью.

Скончался в 1922 году в Петрограде.

Его старший брат Николай (1846—1911) был генералом от инфантерии, главным военным прокурором, начальником Главного военно-судного управления и членом Государственного совета Российской империи.

Литературная деятельность

В литературе дебютировал в 1874 году как автор юмористических заметок.

Работал военным корреспондентом. В конце 1870 года публиковал военные корреспонденции в журнале «Пчела». В 1887 посылал отчёты с азиатского театра военных действий в газету «Новое Время», затем эти материалы были изданы в третьем томе сочинений В. И. Немировича-Данченко под заглавием «Год войны в Малой Азии», с тех пор состоял советником этого издания по военным вопросам. Написал ряд трудов по истории крепостных войн.

Писал беллетристику под псевдонимом Бежецкий. Известность автору принёс сборник «армейских» рассказов «Военные на войне» (1885). Его военные рассказы нравились А. П. Чехову, личное знакомство с которым состоялось в декабре 1886 года. «Это очень талантливый парень. Прочти его военные рассказы, и он вырастет в твоих глазах на пять аршин», — писал Чехов брату Александру 31 января 1887 года. В то же время Бежецкий одним из первых разглядел признаки большого таланта в произведениях самого Чехова.

Интересовался культурой Испании: известен как переводчик с испанского. После путешествия по этой стране издал сборник «Путевые наброски. В стране мантильи и кастаньет» (1884).

Перевёл драму Тирсо де Молина «Севильский обольститель» (1887) (поставлена в Малом театре в 1890 году, большого успеха не имела, оригинальная пьеса с тем же названием по мотивам предыдущей — 1896 г. (изд. 1897), а также две комедии Лопе де Вега: «Собака садовника» и «Сети Фенизы». Писал театральные рецензии.

Создал несколько сказок: «Солдат и черти» (1892), «Котофей Иванович» (1914).

В 1889 году вышла его повесть «Детская любовь», в которой заметно подражание чеховским рассказам о детях.

В конце XIX — начале XX веков также писал «таинственные» рассказы, в которых описывались различные модные в то время сверхъестественные феномены: отклонения в человеческой психике, спиритизм, астральные тела, призраки и т. д. В 1914 году выпустил сборник этих рассказов — «Неведомое. Фантастические рассказы» — выдержавший в том же году три издания.

После 1917 года продолжал работу в качестве беллетриста. Для задуманной М. Горьким серии «Инсценировка истории культуры» им написана пьеса из истории Нидерландов «На заре освобождения» (1919).

Награды

Среди прочих наград Маслов имел ордена:

• Орден Святого Станислава 3-й степени с мечами и бантом (1874 год)
• Орден Святого Владимира 4-й степени с мечами и бантом (1878 год)
• Орден Святого Станислава 2-й степени с мечами (1879 год)
• Орден Святой Анны 2-й степени с мечами (1880 год)
• Золотая шашка с надписью «За храбрость» (28 января 1882 года)
• Орден Святого Владимира 3-й степени (6 декабря 1894 года)
• Орден Святого Станислава 1-й степени (6 декабря 1903 года)
• Орден Святой Анны 1-й степени (6 декабря 1906 года)
• Орден Святого Владимира 2-й степени (6 декабря 1912 года)
• Орден Белого орла (Высочайшим приказом от 22 марта 1915 года орден пожалован с 1 января 1915 года).
• Персидский орден Льва и Солнца 3-й степени (1883 год)

Публикации

Прижизненные публикации

Книги

• Маслов А. Н. История крепостной войны. Вып. 1. Севастополь (1854—1855 г.) — Бельфор (1870—1871 г.). — СПб., 1900.
• Маслов А. Н. Завоевание Ахал-Теке. Очерки последней экспедиции Скобелева (1880—1881). — СПб., 1882.
• Маслов А. Н. (составитель). Приказы Скобелева. — СПб., 1882.
• Бежецкий А. Н. Путевые наброски. В стране мантильи и кастаньет. За Пиренеями — Мадрид — Севилья — Гренада. — СПб.: изд. Суворина, 1884. — 252 с.
• Маслов А. Н. Завоевание Ахал-Теке. Очерки последней экспедиции Скобелева (1880—1881). — 2-е изд. — СПб., 1887. (с материалами для биографии генерал-адъютанта Скобелева)
• Маслов А. Н. Заметки об осаде Бельфора (1870—1871 гг.): Курс доп. класса Николаев. инж. училища. — СПб., 1897.
• Маслов А. Н. Заметки об осаде Карса (1877 г.). Курс младш. класса Николаевск. инженерной акад. — СПб., 1897.
• Маслов А. Н. Карс. 1877—1878 гг. Очерк военных операций. — СПб., 1893.
• Маслов А. Н. Крепостная война по историческим примерам. Париж (1870—1871 г.). Курс Николаевской инж. акад. — СПб., 1901.
• Бежецкий А. Н. На пути. Рассказы и очерки. — СПб., 1888. — 413 с.
• Бежецкий А. Н. Медвежьи углы. — СПб., 1892. — 406 с.
• Бежецкий А. Н. Военные на войне. — СПб., 1885.
• Бежецкий А. Н. Детская любовь. — СПб., 1889.
• Бежецкий А. Н. Севильский обольститель. — 1897. — 123 с.
• Бежецкий А. Н. Ольгин день. — 1904. — 176 с.
• Маслов А. Н. (составитель). Приказы Скобелева. — 2-е изд. — СПб., 1912.
• Бежецкий А. Н. Неведомое. — СПб.: изд. Суворин, 1914. — 214 с.

Статьи

• Маслов А. Н. Осада крепости Денгил-Тепе 1880—81 // Инженерный журнал. — 1892. — № 1-5.
• Маслов А. Н. Карс 1877—78 гг. // Инженерный журнал. — 1893. — № 1-3.

Некоторые посмертные публикации

• Маслов-Бежецкий А. Н. [az.lib.ru/m/maslowbezheckij_a_n/text_0020.shtml Тиф. Эпизод из блокады Эрзерума.] // Писатели чеховской поры: Избранные произведения писателей 80-90-х годов. — М.: Художественная литература, 1982. — Т. 1. — С. 134-203.
• Маслов А. Севильский обольститель. Пьеса // Дон Жуан Русский. — Аграф, 2000. — С. 134-203. — 576 с. — (Автограф). — 2000 экз. — ISBN 5-7784-0127-2.

Литература

• Маслов, Алексей Николаевич // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• Масловы // Военная энциклопедия : [в 18 т.] / под ред. В. Ф. Новицкого [и др.]. — СПб. ; [М.] : Тип. т-ва И. В. Сытина, 1911—1915.</span>
• Волков С. В. Генералитет Российской империи. Энциклопедический словарь генералов и адмиралов от Петра I до Николая II. Том II. Л—Я. — М., 2009. — С. 115. — ISBN 978-5-9524-4167-5
• Егоров Н. Д. Русский генералитет накануне Гражданской войны (Материалы к биографическому справочнику). — М. 2004.
• Исмаилов Э. Э. Золотое оружие с надписью «За храбрость». Списки кавалеров 1788—1913. — М., 2007. — ISBN 978-5-903473-05-2
• Русские писатели 1800—1917 гг. Биографический словарь. Т. I. — М. 1989. — С. 196—197.
• Список генералам по старшинству. Составлен по 15 апреля 1914 года. — Пг., 1914. — С. 243
• Список генералам по старшинству. Составлен по 10 июля 1916 г. — Пг., 1916. — С. 26
• [cpllindengrove.com/AUTHORS/B/BEZHECKY.A/BEZHECKY.HTM Маслов, Алексей Николаевич] // Энциклопедия фантастики: Кто есть кто / Под ред. Вл. Гакова. — Минск: ИКО «Галаксиас», 1995. — 694 с. — ISBN 985-6269-01-6.

• [www.fantlab.ru/autor4703 Алексей Бежецкий] на сайте Лаборатория фантастики
• [www.grwar.ru/persons/persons.html?id=2674 Маслов, Алексей Николаевич] на сайте «[www.grwar.ru/ Русская армия в Великой войне]»

Отрывок, характеризующий Маслов, Алексей Николаевич

С бегающими глазами, но всё поднятыми бровями Телянин подал кошелек.
– Да, хорошенький кошелек… Да… да… – сказал он и вдруг побледнел. – Посмотрите, юноша, – прибавил он.
Ростов взял в руки кошелек и посмотрел и на него, и на деньги, которые были в нем, и на Телянина. Поручик оглядывался кругом, по своей привычке и, казалось, вдруг стал очень весел.
– Коли будем в Вене, всё там оставлю, а теперь и девать некуда в этих дрянных городишках, – сказал он. – Ну, давайте, юноша, я пойду.
Ростов молчал.
– А вы что ж? тоже позавтракать? Порядочно кормят, – продолжал Телянин. – Давайте же.
Он протянул руку и взялся за кошелек. Ростов выпустил его. Телянин взял кошелек и стал опускать его в карман рейтуз, и брови его небрежно поднялись, а рот слегка раскрылся, как будто он говорил: «да, да, кладу в карман свой кошелек, и это очень просто, и никому до этого дела нет».
– Ну, что, юноша? – сказал он, вздохнув и из под приподнятых бровей взглянув в глаза Ростова. Какой то свет глаз с быстротою электрической искры перебежал из глаз Телянина в глаза Ростова и обратно, обратно и обратно, всё в одно мгновение.
– Подите сюда, – проговорил Ростов, хватая Телянина за руку. Он почти притащил его к окну. – Это деньги Денисова, вы их взяли… – прошептал он ему над ухом.
– Что?… Что?… Как вы смеете? Что?… – проговорил Телянин.
Но эти слова звучали жалобным, отчаянным криком и мольбой о прощении. Как только Ростов услыхал этот звук голоса, с души его свалился огромный камень сомнения. Он почувствовал радость и в то же мгновение ему стало жалко несчастного, стоявшего перед ним человека; но надо было до конца довести начатое дело.
– Здесь люди Бог знает что могут подумать, – бормотал Телянин, схватывая фуражку и направляясь в небольшую пустую комнату, – надо объясниться…
– Я это знаю, и я это докажу, – сказал Ростов.
– Я…
Испуганное, бледное лицо Телянина начало дрожать всеми мускулами; глаза всё так же бегали, но где то внизу, не поднимаясь до лица Ростова, и послышались всхлипыванья.
– Граф!… не губите молодого человека… вот эти несчастные деньги, возьмите их… – Он бросил их на стол. – У меня отец старик, мать!…
Ростов взял деньги, избегая взгляда Телянина, и, не говоря ни слова, пошел из комнаты. Но у двери он остановился и вернулся назад. – Боже мой, – сказал он со слезами на глазах, – как вы могли это сделать?
– Граф, – сказал Телянин, приближаясь к юнкеру.
– Не трогайте меня, – проговорил Ростов, отстраняясь. – Ежели вам нужда, возьмите эти деньги. – Он швырнул ему кошелек и выбежал из трактира.


Вечером того же дня на квартире Денисова шел оживленный разговор офицеров эскадрона.
– А я говорю вам, Ростов, что вам надо извиниться перед полковым командиром, – говорил, обращаясь к пунцово красному, взволнованному Ростову, высокий штаб ротмистр, с седеющими волосами, огромными усами и крупными чертами морщинистого лица.
Штаб ротмистр Кирстен был два раза разжалован в солдаты зa дела чести и два раза выслуживался.
– Я никому не позволю себе говорить, что я лгу! – вскрикнул Ростов. – Он сказал мне, что я лгу, а я сказал ему, что он лжет. Так с тем и останется. На дежурство может меня назначать хоть каждый день и под арест сажать, а извиняться меня никто не заставит, потому что ежели он, как полковой командир, считает недостойным себя дать мне удовлетворение, так…
– Да вы постойте, батюшка; вы послушайте меня, – перебил штаб ротмистр своим басистым голосом, спокойно разглаживая свои длинные усы. – Вы при других офицерах говорите полковому командиру, что офицер украл…
– Я не виноват, что разговор зашел при других офицерах. Может быть, не надо было говорить при них, да я не дипломат. Я затем в гусары и пошел, думал, что здесь не нужно тонкостей, а он мне говорит, что я лгу… так пусть даст мне удовлетворение…
– Это всё хорошо, никто не думает, что вы трус, да не в том дело. Спросите у Денисова, похоже это на что нибудь, чтобы юнкер требовал удовлетворения у полкового командира?
Денисов, закусив ус, с мрачным видом слушал разговор, видимо не желая вступаться в него. На вопрос штаб ротмистра он отрицательно покачал головой.
– Вы при офицерах говорите полковому командиру про эту пакость, – продолжал штаб ротмистр. – Богданыч (Богданычем называли полкового командира) вас осадил.
– Не осадил, а сказал, что я неправду говорю.
– Ну да, и вы наговорили ему глупостей, и надо извиниться.
– Ни за что! – крикнул Ростов.
– Не думал я этого от вас, – серьезно и строго сказал штаб ротмистр. – Вы не хотите извиниться, а вы, батюшка, не только перед ним, а перед всем полком, перед всеми нами, вы кругом виноваты. А вот как: кабы вы подумали да посоветовались, как обойтись с этим делом, а то вы прямо, да при офицерах, и бухнули. Что теперь делать полковому командиру? Надо отдать под суд офицера и замарать весь полк? Из за одного негодяя весь полк осрамить? Так, что ли, по вашему? А по нашему, не так. И Богданыч молодец, он вам сказал, что вы неправду говорите. Неприятно, да что делать, батюшка, сами наскочили. А теперь, как дело хотят замять, так вы из за фанаберии какой то не хотите извиниться, а хотите всё рассказать. Вам обидно, что вы подежурите, да что вам извиниться перед старым и честным офицером! Какой бы там ни был Богданыч, а всё честный и храбрый, старый полковник, так вам обидно; а замарать полк вам ничего? – Голос штаб ротмистра начинал дрожать. – Вы, батюшка, в полку без году неделя; нынче здесь, завтра перешли куда в адъютантики; вам наплевать, что говорить будут: «между павлоградскими офицерами воры!» А нам не всё равно. Так, что ли, Денисов? Не всё равно?
Денисов всё молчал и не шевелился, изредка взглядывая своими блестящими, черными глазами на Ростова.
– Вам своя фанаберия дорога, извиниться не хочется, – продолжал штаб ротмистр, – а нам, старикам, как мы выросли, да и умереть, Бог даст, приведется в полку, так нам честь полка дорога, и Богданыч это знает. Ох, как дорога, батюшка! А это нехорошо, нехорошо! Там обижайтесь или нет, а я всегда правду матку скажу. Нехорошо!
И штаб ротмистр встал и отвернулся от Ростова.
– Пг'авда, чог'т возьми! – закричал, вскакивая, Денисов. – Ну, Г'остов! Ну!
Ростов, краснея и бледнея, смотрел то на одного, то на другого офицера.
– Нет, господа, нет… вы не думайте… я очень понимаю, вы напрасно обо мне думаете так… я… для меня… я за честь полка.да что? это на деле я покажу, и для меня честь знамени…ну, всё равно, правда, я виноват!.. – Слезы стояли у него в глазах. – Я виноват, кругом виноват!… Ну, что вам еще?…
– Вот это так, граф, – поворачиваясь, крикнул штаб ротмистр, ударяя его большою рукою по плечу.
– Я тебе говог'ю, – закричал Денисов, – он малый славный.
– Так то лучше, граф, – повторил штаб ротмистр, как будто за его признание начиная величать его титулом. – Подите и извинитесь, ваше сиятельство, да с.
– Господа, всё сделаю, никто от меня слова не услышит, – умоляющим голосом проговорил Ростов, – но извиняться не могу, ей Богу, не могу, как хотите! Как я буду извиняться, точно маленький, прощенья просить?
Денисов засмеялся.
– Вам же хуже. Богданыч злопамятен, поплатитесь за упрямство, – сказал Кирстен.
– Ей Богу, не упрямство! Я не могу вам описать, какое чувство, не могу…
– Ну, ваша воля, – сказал штаб ротмистр. – Что ж, мерзавец то этот куда делся? – спросил он у Денисова.
– Сказался больным, завтг'а велено пг'иказом исключить, – проговорил Денисов.
– Это болезнь, иначе нельзя объяснить, – сказал штаб ротмистр.
– Уж там болезнь не болезнь, а не попадайся он мне на глаза – убью! – кровожадно прокричал Денисов.
В комнату вошел Жерков.
– Ты как? – обратились вдруг офицеры к вошедшему.
– Поход, господа. Мак в плен сдался и с армией, совсем.
– Врешь!
– Сам видел.
– Как? Мака живого видел? с руками, с ногами?
– Поход! Поход! Дать ему бутылку за такую новость. Ты как же сюда попал?
– Опять в полк выслали, за чорта, за Мака. Австрийской генерал пожаловался. Я его поздравил с приездом Мака…Ты что, Ростов, точно из бани?
– Тут, брат, у нас, такая каша второй день.
Вошел полковой адъютант и подтвердил известие, привезенное Жерковым. На завтра велено было выступать.
– Поход, господа!
– Ну, и слава Богу, засиделись.


Кутузов отступил к Вене, уничтожая за собой мосты на реках Инне (в Браунау) и Трауне (в Линце). 23 го октября .русские войска переходили реку Энс. Русские обозы, артиллерия и колонны войск в середине дня тянулись через город Энс, по сю и по ту сторону моста.
День был теплый, осенний и дождливый. Пространная перспектива, раскрывавшаяся с возвышения, где стояли русские батареи, защищавшие мост, то вдруг затягивалась кисейным занавесом косого дождя, то вдруг расширялась, и при свете солнца далеко и ясно становились видны предметы, точно покрытые лаком. Виднелся городок под ногами с своими белыми домами и красными крышами, собором и мостом, по обеим сторонам которого, толпясь, лилися массы русских войск. Виднелись на повороте Дуная суда, и остров, и замок с парком, окруженный водами впадения Энса в Дунай, виднелся левый скалистый и покрытый сосновым лесом берег Дуная с таинственною далью зеленых вершин и голубеющими ущельями. Виднелись башни монастыря, выдававшегося из за соснового, казавшегося нетронутым, дикого леса; далеко впереди на горе, по ту сторону Энса, виднелись разъезды неприятеля.
Между орудиями, на высоте, стояли спереди начальник ариергарда генерал с свитским офицером, рассматривая в трубу местность. Несколько позади сидел на хоботе орудия Несвицкий, посланный от главнокомандующего к ариергарду.
Казак, сопутствовавший Несвицкому, подал сумочку и фляжку, и Несвицкий угощал офицеров пирожками и настоящим доппелькюмелем. Офицеры радостно окружали его, кто на коленах, кто сидя по турецки на мокрой траве.
– Да, не дурак был этот австрийский князь, что тут замок выстроил. Славное место. Что же вы не едите, господа? – говорил Несвицкий.
– Покорно благодарю, князь, – отвечал один из офицеров, с удовольствием разговаривая с таким важным штабным чиновником. – Прекрасное место. Мы мимо самого парка проходили, двух оленей видели, и дом какой чудесный!
– Посмотрите, князь, – сказал другой, которому очень хотелось взять еще пирожок, но совестно было, и который поэтому притворялся, что он оглядывает местность, – посмотрите ка, уж забрались туда наши пехотные. Вон там, на лужку, за деревней, трое тащут что то. .Они проберут этот дворец, – сказал он с видимым одобрением.
– И то, и то, – сказал Несвицкий. – Нет, а чего бы я желал, – прибавил он, прожевывая пирожок в своем красивом влажном рте, – так это вон туда забраться.
Он указывал на монастырь с башнями, видневшийся на горе. Он улыбнулся, глаза его сузились и засветились.
– А ведь хорошо бы, господа!
Офицеры засмеялись.
– Хоть бы попугать этих монашенок. Итальянки, говорят, есть молоденькие. Право, пять лет жизни отдал бы!
– Им ведь и скучно, – смеясь, сказал офицер, который был посмелее.
Между тем свитский офицер, стоявший впереди, указывал что то генералу; генерал смотрел в зрительную трубку.
– Ну, так и есть, так и есть, – сердито сказал генерал, опуская трубку от глаз и пожимая плечами, – так и есть, станут бить по переправе. И что они там мешкают?
На той стороне простым глазом виден был неприятель и его батарея, из которой показался молочно белый дымок. Вслед за дымком раздался дальний выстрел, и видно было, как наши войска заспешили на переправе.
Несвицкий, отдуваясь, поднялся и, улыбаясь, подошел к генералу.
– Не угодно ли закусить вашему превосходительству? – сказал он.
– Нехорошо дело, – сказал генерал, не отвечая ему, – замешкались наши.
– Не съездить ли, ваше превосходительство? – сказал Несвицкий.
– Да, съездите, пожалуйста, – сказал генерал, повторяя то, что уже раз подробно было приказано, – и скажите гусарам, чтобы они последние перешли и зажгли мост, как я приказывал, да чтобы горючие материалы на мосту еще осмотреть.
– Очень хорошо, – отвечал Несвицкий.
Он кликнул казака с лошадью, велел убрать сумочку и фляжку и легко перекинул свое тяжелое тело на седло.
– Право, заеду к монашенкам, – сказал он офицерам, с улыбкою глядевшим на него, и поехал по вьющейся тропинке под гору.
– Нут ка, куда донесет, капитан, хватите ка! – сказал генерал, обращаясь к артиллеристу. – Позабавьтесь от скуки.
– Прислуга к орудиям! – скомандовал офицер.
И через минуту весело выбежали от костров артиллеристы и зарядили.
– Первое! – послышалась команда.
Бойко отскочил 1 й номер. Металлически, оглушая, зазвенело орудие, и через головы всех наших под горой, свистя, пролетела граната и, далеко не долетев до неприятеля, дымком показала место своего падения и лопнула.
Лица солдат и офицеров повеселели при этом звуке; все поднялись и занялись наблюдениями над видными, как на ладони, движениями внизу наших войск и впереди – движениями приближавшегося неприятеля. Солнце в ту же минуту совсем вышло из за туч, и этот красивый звук одинокого выстрела и блеск яркого солнца слились в одно бодрое и веселое впечатление.


Над мостом уже пролетели два неприятельские ядра, и на мосту была давка. В средине моста, слезши с лошади, прижатый своим толстым телом к перилам, стоял князь Несвицкий.
Он, смеючись, оглядывался назад на своего казака, который с двумя лошадьми в поводу стоял несколько шагов позади его.
Только что князь Несвицкий хотел двинуться вперед, как опять солдаты и повозки напирали на него и опять прижимали его к перилам, и ему ничего не оставалось, как улыбаться.
– Экой ты, братец, мой! – говорил казак фурштатскому солдату с повозкой, напиравшему на толпившуюся v самых колес и лошадей пехоту, – экой ты! Нет, чтобы подождать: видишь, генералу проехать.
Но фурштат, не обращая внимания на наименование генерала, кричал на солдат, запружавших ему дорогу: – Эй! землячки! держись влево, постой! – Но землячки, теснясь плечо с плечом, цепляясь штыками и не прерываясь, двигались по мосту одною сплошною массой. Поглядев за перила вниз, князь Несвицкий видел быстрые, шумные, невысокие волны Энса, которые, сливаясь, рябея и загибаясь около свай моста, перегоняли одна другую. Поглядев на мост, он видел столь же однообразные живые волны солдат, кутасы, кивера с чехлами, ранцы, штыки, длинные ружья и из под киверов лица с широкими скулами, ввалившимися щеками и беззаботно усталыми выражениями и движущиеся ноги по натасканной на доски моста липкой грязи. Иногда между однообразными волнами солдат, как взбрызг белой пены в волнах Энса, протискивался между солдатами офицер в плаще, с своею отличною от солдат физиономией; иногда, как щепка, вьющаяся по реке, уносился по мосту волнами пехоты пеший гусар, денщик или житель; иногда, как бревно, плывущее по реке, окруженная со всех сторон, проплывала по мосту ротная или офицерская, наложенная доверху и прикрытая кожами, повозка.
– Вишь, их, как плотину, прорвало, – безнадежно останавливаясь, говорил казак. – Много ль вас еще там?
– Мелион без одного! – подмигивая говорил близко проходивший в прорванной шинели веселый солдат и скрывался; за ним проходил другой, старый солдат.
– Как он (он – неприятель) таперича по мосту примется зажаривать, – говорил мрачно старый солдат, обращаясь к товарищу, – забудешь чесаться.
И солдат проходил. За ним другой солдат ехал на повозке.
– Куда, чорт, подвертки запихал? – говорил денщик, бегом следуя за повозкой и шаря в задке.
И этот проходил с повозкой. За этим шли веселые и, видимо, выпившие солдаты.
– Как он его, милый человек, полыхнет прикладом то в самые зубы… – радостно говорил один солдат в высоко подоткнутой шинели, широко размахивая рукой.