Нэш, Кевин

Кевин Нэш
Реальное имя:	Кевин Скотт Нэш
Имена на ринге:	Kevin Nash Diesel Big Sexy
Общая информация
Рост:	208 см
Вес:	149 кг
Дата рождения:	9 июля 1959(1959-07-09) (64 года)
Место рождения:	Детройт, Мичиган, США
Обучение:	Jody Hamilton
Дебют:	14 сентября 1990 года

Кевин Нэш (англ. Kevin Scott Nash, род. 9 июля 1959 года) — американский рестлер и актёр. Выступал в федерациях World Wrestling Federation/Entertainment, World Championship Wrestling и Total Nonstop Action Wrestling. На ринге Нэш выступал под разными именами, но больше всего известен под своим собственным. Спустя почти десять лет посетил WWE — неожиданно вышел в качестве бойца на Королевской битве в 2011 году.

Карьера в профессиональном рестлинге

Возвращение в WWE (2011—2015)

Нэш ступил на арену WWE 30 января во время PPV Королевская битва 2011 года под старым именем Дизель, выйдя под номером 32, но в той же битве был ликвидирован Уэйдом Барреттом (номер 30). Следующее появление Нэша произошло 14 августа 2011 на PPV SummerSlam, где он атаковал СМ Панка, только что выигравшего титул Неоспоримого чемпиона WWE, победив Джона Сину. Нэш провёл Панку бомбу и ушёл, после чего появился Альберто Дель Рио, использовал свой контракт Money in the Bank и стал чемпионом WWE. На следующий день, на Raw, Кевин вышел и сказал, что ему пришло смс от Triple H, в котором он попросил его атаковать Панка, если он выиграет, но вышедший следом СМ Панк сообщил, что не верит ни одному слову Нэша и попытался атаковать его. Охрана не дала ему это сделать. На следующем Raw Triple H опять пригласил Кэвина, чтобы тот объяснил свои действия. Нэш появился, разговаривал с Triple H. В это время вышел СМ Панк и сказал, что сегодня побьёт Нэша, но Игрок не дал ему сделать это, оттолкнув его. Панк потребовал, чтобы Triple H убрал свои руки от него и начал едко высказываться о семье Игрока, после чего Triple H заявил, что Панк перешел черту в общении с ним и что он, Игрок, этого так не оставит. Нэш ударил Панка и они вместе с Игроком ушли с ринга.

На Raw 29 августа состоялась ещё одна беседа Игрока с Панком, но тут заиграла старая тема nWo и появился Нэш (до этого он выходил без музыки), сообщивший, что теперь он подписал контракт с WWE и находится здесь официально. В итоге беседы Triple H назначил матч Нэша против СМ Панка на WWE Night of Champions (2011). В этот же день Нэш атаковал Панка после того, как его избили Миз и R-Truth. В конце выпуска, уже за кулисами, Игрок сказал Панку, что посоветовался с семьёй и отменяет матч Панка с Нэшем и заменяет его матчем СМ Панка с собой. В эту же неделю на Super SmackDown состоялось подписание контракта между Игроком и Панком, в конце которого вышел Нэш, атаковал Панка и толкнул Игрока. На Raw 5 сентября, Игрок сказал, что он не ожидал такого от друга, которого знает 20 лет. Нэш начал легко толкать Игрока и спрашивать: «Что ты сделаешь со мной за это?», после чего Игрок ударил Кевина и заявил, что увольняет его. После показали, что Нэш уезжает на машине, в которую с ним сел Джон Лауринайтис, вице-президент WWE.

На PPV Night of Champions Нэш напал на Игрока и СМ Панка и попытался провести Игроку бомбу на комментаторский стол, но был нокаутирован кувалдой. После этого Triple H победил СМ Панка, проведя ему третий за бой приём «Педигри». На Vengeance Нэш вмешался в матч СМ Панка и Triple H с Мизом и R-Truth, и дал последним выиграть. А на следующем RAW Нэш избил Triple H кувалдой. Позже подписал контракт с WWE. На TLC: Tables, Ladders & Chairs проиграл в матче из кувалдой против Игрока.

Позже он вернулся в свободные федерации, где у него начался фьюд с «The Madness Mad», в результате которого у него состоялся матч с лестницами. Матч длился больше 15 минут, Нэш лидировал весь матч, проводя коронные, но проиграл по отсчёту, после того как «The Mad» столкнул его с лестницы.

Появился на Королевской Битве в 2014 году выйдя под 14 номером, где выбил Сваггера, но его самого выбил Роман Рейнс.

Появился на Raw от 11 августа вместе со Скоттом Холлом, чтобы поздравить с днём рождения Халка Хогана. Вышел под музыку NWO.

На Рестлмании 31 вместе с Халком Хоганом и Скотти Холлом вышел в поддержку Стинга, в его матче против Triple H.

Введен в Зал Славы WWE.

Титулы и достижения

• Pro Wrestling Illustrated
  • Самый прогрессирующий рестлер года (1994)
  • PWI Матч года (1995) против Шона Майклза на Рестлмании XI
  • PWI Команда года (1997) со Скоттом Холлом
  • PWI Реслер года (1995)
  • №1 of the 500 best singles wrestlers of the year in the PWI 500 in 1995
  • №59 of the 500 best singles wrestlers in the «PWI Years» in 2003
  • №40 of the 100 best tag teams of the PWI Years with Scott Hall in 2003
  • №55 of the 100 best tag teams in the «PWI Years» with Shawn Michaels in 2003

• Total Nonstop Action Wrestling
  • TNA Legends Championship (2 раза)
  • TNA World Tag Team Championship (1 раз) — с Эриком Янгом и Скоттом Холлом

• World Championship Wrestling
  • Чемпион мира в тяжёлом весе WCW (5 раз)
  • Мировой командный чемпион WCW (9 раз) — со Скоттом Холлом (6), Даймонд Даллас Пейджем (2) и со Стингом (1)
  • WCW World War 3 (1998)

• World Wrestling Federation
  • Чемпион WWF (1 раз)
  • Интерконтинентальный чемпион WWF (1 раз)
  • Командный чемпион WWF (2 раза) — с Шоном Майклзом
  • Третий чемпион тройной короны
  • Член Зала Славы WWE, ввёден в 2015 году

• Wrestling Observer Newsletter awards
  • Самый прогрессирующий рестлер (1994)
  • Самый переоценённый рестлер (1999, 2000)
  • Readers' Least Favorite Wrestler (2000)
  • Худший гиммик (1991)
  • Худший рестлер (1999, 2000)

В реслинге

• • Как Кевин Нэш
    • Jackknife Powerbomb
  • Как Дизель
    • Jackknife
    • Right-handed knockout punch(Нокаутирующий удар правой рукой — 1993
  • Как Винни Вегас
    • Snake Eyes
  • Как Оз
    • Emerald City Slam
    • Emerald City Twister -Spinning crucifix toss
• Коронные приемы
• Big Boot (Большой Ботинок)
• SideWalk Slam (Тротуарный Бросок)
• Snake Eyes (Змеиные глаза)
• Leapfrog Body Guillotine (Гильотина)
• Corner Knee Strikes (Удары коленом в углу)
• Corner Clothesline (Клоузслайн в углу)
• Elbow Drop (Падающий локоть)
• Chokeslam

Медиапроекты

В 1991 году состоялся актёрский дебют Нэша в «Черепашки-ниндзя II: Тайна изумрудного зелья» в качестве злодея Супер-Шреддера. Также он сыграл небольшую роль рабочего с отбойным молотком в картине «Family Plan» 1998 года.

В 1999 году Кевин Нэш создал и стал соавтором книги комиксов под названием «NASH», в которой он создал антиутопическое будущее и себя в качестве основного персонажа. Издательство Image Comics опубликовало предварительную редакцию и два очередных выпуска.

Он был первым актёром озвучания роли Саблезубого в фильме «Люди Икс», но не остался на роли из-за конфликта графиков работы. Он был заменён каскадёром и по совпадению бывшим коллегой по команде в WCW Тайлером Мэном. Нэш присутствует в сцене схватки в роли суперзлодея Русского в фильме «Каратель» 2004 года, снятого по книге комиксов «Каратель». В этой сцене во время съёмок энергичной схватки Нэш был случайно ранен настоящим ножом актёром Томасом Джейном.

В 2006 году вышел фильм «DOA: Живым или мёртвым» с его участием, где он сыграл рестлера Басса Армстронга.

Фильмография

• 1991 — Черепашки-ниндзя II: Секрет канистры — Супер-Шреддер
• 1998 — Семейный План — Человек с отбойным молотком
• 2004 — Каратель — Русский
• 2005 — Всё или ничего — Тюремный охранник Энгельхарт
• 2006 — Мальчик на троих — Грузчик
• 2006 — DOA: Живым или мёртвым — Басс Армстронг
• 2010 — Река Тьмы — Джейден Джейкобс
• 2011 — The Newest Pledge — Merkhaus' Dad
• 2011 — Могучий Тор — Один
• 2012 — Супер Майк — Тарзан
• 2012 — Рок на века — телохранитель Стейси Джексса
• 2014 — Джон Уик — Фрэнсис
• 2015 — Супер Майк XXL — Тарзан

Ссылки

• [kevinbigsexynash.com gsexynash.com] — официальный сайт Кевина Нэша
• Профиль [www.wwe.com/superstars/kevinnash Кевина Нэша]  (англ.) на WWE.com
• [www.onlineworldofwrestling.com/bios/k/kevin-nash/ Профиль]  (англ.) на сайте Online World of Wrestling
• Кевин Нэш (англ.) на сайте Internet Movie Database
• Кевин Нэш (англ.) в «Твиттере»

Отрывок, характеризующий Нэш, Кевин

Пленные офицеры, выпущенные из других балаганов, были все чужие, были гораздо лучше одеты, чем Пьер, и смотрели на него, в его обуви, с недоверчивостью и отчужденностью. Недалеко от Пьера шел, видимо, пользующийся общим уважением своих товарищей пленных, толстый майор в казанском халате, подпоясанный полотенцем, с пухлым, желтым, сердитым лицом. Он одну руку с кисетом держал за пазухой, другою опирался на чубук. Майор, пыхтя и отдуваясь, ворчал и сердился на всех за то, что ему казалось, что его толкают и что все торопятся, когда торопиться некуда, все чему то удивляются, когда ни в чем ничего нет удивительного. Другой, маленький худой офицер, со всеми заговаривал, делая предположения о том, куда их ведут теперь и как далеко они успеют пройти нынешний день. Чиновник, в валеных сапогах и комиссариатской форме, забегал с разных сторон и высматривал сгоревшую Москву, громко сообщая свои наблюдения о том, что сгорело и какая была та или эта видневшаяся часть Москвы. Третий офицер, польского происхождения по акценту, спорил с комиссариатским чиновником, доказывая ему, что он ошибался в определении кварталов Москвы.
– О чем спорите? – сердито говорил майор. – Николы ли, Власа ли, все одно; видите, все сгорело, ну и конец… Что толкаетесь то, разве дороги мало, – обратился он сердито к шедшему сзади и вовсе не толкавшему его.
– Ай, ай, ай, что наделали! – слышались, однако, то с той, то с другой стороны голоса пленных, оглядывающих пожарища. – И Замоскворечье то, и Зубово, и в Кремле то, смотрите, половины нет… Да я вам говорил, что все Замоскворечье, вон так и есть.
– Ну, знаете, что сгорело, ну о чем же толковать! – говорил майор.
Проходя через Хамовники (один из немногих несгоревших кварталов Москвы) мимо церкви, вся толпа пленных вдруг пожалась к одной стороне, и послышались восклицания ужаса и омерзения.
– Ишь мерзавцы! То то нехристи! Да мертвый, мертвый и есть… Вымазали чем то.
Пьер тоже подвинулся к церкви, у которой было то, что вызывало восклицания, и смутно увидал что то, прислоненное к ограде церкви. Из слов товарищей, видевших лучше его, он узнал, что это что то был труп человека, поставленный стоймя у ограды и вымазанный в лице сажей…
– Marchez, sacre nom… Filez… trente mille diables… [Иди! иди! Черти! Дьяволы!] – послышались ругательства конвойных, и французские солдаты с новым озлоблением разогнали тесаками толпу пленных, смотревшую на мертвого человека.


По переулкам Хамовников пленные шли одни с своим конвоем и повозками и фурами, принадлежавшими конвойным и ехавшими сзади; но, выйдя к провиантским магазинам, они попали в середину огромного, тесно двигавшегося артиллерийского обоза, перемешанного с частными повозками.
У самого моста все остановились, дожидаясь того, чтобы продвинулись ехавшие впереди. С моста пленным открылись сзади и впереди бесконечные ряды других двигавшихся обозов. Направо, там, где загибалась Калужская дорога мимо Нескучного, пропадая вдали, тянулись бесконечные ряды войск и обозов. Это были вышедшие прежде всех войска корпуса Богарне; назади, по набережной и через Каменный мост, тянулись войска и обозы Нея.
Войска Даву, к которым принадлежали пленные, шли через Крымский брод и уже отчасти вступали в Калужскую улицу. Но обозы так растянулись, что последние обозы Богарне еще не вышли из Москвы в Калужскую улицу, а голова войск Нея уже выходила из Большой Ордынки.
Пройдя Крымский брод, пленные двигались по нескольку шагов и останавливались, и опять двигались, и со всех сторон экипажи и люди все больше и больше стеснялись. Пройдя более часа те несколько сот шагов, которые отделяют мост от Калужской улицы, и дойдя до площади, где сходятся Замоскворецкие улицы с Калужскою, пленные, сжатые в кучу, остановились и несколько часов простояли на этом перекрестке. Со всех сторон слышался неумолкаемый, как шум моря, грохот колес, и топот ног, и неумолкаемые сердитые крики и ругательства. Пьер стоял прижатый к стене обгорелого дома, слушая этот звук, сливавшийся в его воображении с звуками барабана.
Несколько пленных офицеров, чтобы лучше видеть, влезли на стену обгорелого дома, подле которого стоял Пьер.
– Народу то! Эка народу!.. И на пушках то навалили! Смотри: меха… – говорили они. – Вишь, стервецы, награбили… Вон у того то сзади, на телеге… Ведь это – с иконы, ей богу!.. Это немцы, должно быть. И наш мужик, ей богу!.. Ах, подлецы!.. Вишь, навьючился то, насилу идет! Вот те на, дрожки – и те захватили!.. Вишь, уселся на сундуках то. Батюшки!.. Подрались!..
– Так его по морде то, по морде! Этак до вечера не дождешься. Гляди, глядите… а это, верно, самого Наполеона. Видишь, лошади то какие! в вензелях с короной. Это дом складной. Уронил мешок, не видит. Опять подрались… Женщина с ребеночком, и недурна. Да, как же, так тебя и пропустят… Смотри, и конца нет. Девки русские, ей богу, девки! В колясках ведь как покойно уселись!
Опять волна общего любопытства, как и около церкви в Хамовниках, надвинула всех пленных к дороге, и Пьер благодаря своему росту через головы других увидал то, что так привлекло любопытство пленных. В трех колясках, замешавшихся между зарядными ящиками, ехали, тесно сидя друг на друге, разряженные, в ярких цветах, нарумяненные, что то кричащие пискливыми голосами женщины.
С той минуты как Пьер сознал появление таинственной силы, ничто не казалось ему странно или страшно: ни труп, вымазанный для забавы сажей, ни эти женщины, спешившие куда то, ни пожарища Москвы. Все, что видел теперь Пьер, не производило на него почти никакого впечатления – как будто душа его, готовясь к трудной борьбе, отказывалась принимать впечатления, которые могли ослабить ее.
Поезд женщин проехал. За ним тянулись опять телеги, солдаты, фуры, солдаты, палубы, кареты, солдаты, ящики, солдаты, изредка женщины.
Пьер не видал людей отдельно, а видел движение их.
Все эти люди, лошади как будто гнались какой то невидимою силою. Все они, в продолжение часа, во время которого их наблюдал Пьер, выплывали из разных улиц с одним и тем же желанием скорее пройти; все они одинаково, сталкиваясь с другими, начинали сердиться, драться; оскаливались белые зубы, хмурились брови, перебрасывались все одни и те же ругательства, и на всех лицах было одно и то же молодечески решительное и жестоко холодное выражение, которое поутру поразило Пьера при звуке барабана на лице капрала.
Уже перед вечером конвойный начальник собрал свою команду и с криком и спорами втеснился в обозы, и пленные, окруженные со всех сторон, вышли на Калужскую дорогу.
Шли очень скоро, не отдыхая, и остановились только, когда уже солнце стало садиться. Обозы надвинулись одни на других, и люди стали готовиться к ночлегу. Все казались сердиты и недовольны. Долго с разных сторон слышались ругательства, злобные крики и драки. Карета, ехавшая сзади конвойных, надвинулась на повозку конвойных и пробила ее дышлом. Несколько солдат с разных сторон сбежались к повозке; одни били по головам лошадей, запряженных в карете, сворачивая их, другие дрались между собой, и Пьер видел, что одного немца тяжело ранили тесаком в голову.
Казалось, все эти люди испытывали теперь, когда остановились посреди поля в холодных сумерках осеннего вечера, одно и то же чувство неприятного пробуждения от охватившей всех при выходе поспешности и стремительного куда то движения. Остановившись, все как будто поняли, что неизвестно еще, куда идут, и что на этом движении много будет тяжелого и трудного.
С пленными на этом привале конвойные обращались еще хуже, чем при выступлении. На этом привале в первый раз мясная пища пленных была выдана кониною.
От офицеров до последнего солдата было заметно в каждом как будто личное озлобление против каждого из пленных, так неожиданно заменившее прежде дружелюбные отношения.
Озлобление это еще более усилилось, когда при пересчитывании пленных оказалось, что во время суеты, выходя из Москвы, один русский солдат, притворявшийся больным от живота, – бежал. Пьер видел, как француз избил русского солдата за то, что тот отошел далеко от дороги, и слышал, как капитан, его приятель, выговаривал унтер офицеру за побег русского солдата и угрожал ему судом. На отговорку унтер офицера о том, что солдат был болен и не мог идти, офицер сказал, что велено пристреливать тех, кто будет отставать. Пьер чувствовал, что та роковая сила, которая смяла его во время казни и которая была незаметна во время плена, теперь опять овладела его существованием. Ему было страшно; но он чувствовал, как по мере усилий, которые делала роковая сила, чтобы раздавить его, в душе его вырастала и крепла независимая от нее сила жизни.
Пьер поужинал похлебкою из ржаной муки с лошадиным мясом и поговорил с товарищами.
Ни Пьер и никто из товарищей его не говорили ни о том, что они видели в Москве, ни о грубости обращения французов, ни о том распоряжении пристреливать, которое было объявлено им: все были, как бы в отпор ухудшающемуся положению, особенно оживлены и веселы. Говорили о личных воспоминаниях, о смешных сценах, виденных во время похода, и заминали разговоры о настоящем положении.
Солнце давно село. Яркие звезды зажглись кое где по небу; красное, подобное пожару, зарево встающего полного месяца разлилось по краю неба, и огромный красный шар удивительно колебался в сероватой мгле. Становилось светло. Вечер уже кончился, но ночь еще не начиналась. Пьер встал от своих новых товарищей и пошел между костров на другую сторону дороги, где, ему сказали, стояли пленные солдаты. Ему хотелось поговорить с ними. На дороге французский часовой остановил его и велел воротиться.
Пьер вернулся, но не к костру, к товарищам, а к отпряженной повозке, у которой никого не было. Он, поджав ноги и опустив голову, сел на холодную землю у колеса повозки и долго неподвижно сидел, думая. Прошло более часа. Никто не тревожил Пьера. Вдруг он захохотал своим толстым, добродушным смехом так громко, что с разных сторон с удивлением оглянулись люди на этот странный, очевидно, одинокий смех.
– Ха, ха, ха! – смеялся Пьер. И он проговорил вслух сам с собою: – Не пустил меня солдат. Поймали меня, заперли меня. В плену держат меня. Кого меня? Меня! Меня – мою бессмертную душу! Ха, ха, ха!.. Ха, ха, ха!.. – смеялся он с выступившими на глаза слезами.
Какой то человек встал и подошел посмотреть, о чем один смеется этот странный большой человек. Пьер перестал смеяться, встал, отошел подальше от любопытного и оглянулся вокруг себя.
Прежде громко шумевший треском костров и говором людей, огромный, нескончаемый бивак затихал; красные огни костров потухали и бледнели. Высоко в светлом небе стоял полный месяц. Леса и поля, невидные прежде вне расположения лагеря, открывались теперь вдали. И еще дальше этих лесов и полей виднелась светлая, колеблющаяся, зовущая в себя бесконечная даль. Пьер взглянул в небо, в глубь уходящих, играющих звезд. «И все это мое, и все это во мне, и все это я! – думал Пьер. – И все это они поймали и посадили в балаган, загороженный досками!» Он улыбнулся и пошел укладываться спать к своим товарищам.