Революция 1989 года в Венгрии

Режим Венгерской Народной Республики уступил власть в 1989 году. События стали частью революций 1989 года.

Натиск

Молодые либералы, представлявшие стоявшие за ними силы, достаточно мощные для свержения социалистической власти, создали Фидес; как демократическая оппозиция власти был сформирован Альянс свободных демократов, а также национальная оппозиция учредила Венгерский демократический форум. Уровень гражданской активности не был таким высоким со времён революции 1956 года.

Устранение «железного занавеса» между Венгрией и Австрией в мае 1989 года стало одним из важнейших событий завершающего этапа холодной войны.

Переговоры за круглым столом

Венгрия добилась определённых долговременных экономических реформ и ограниченной политической либерализации в 1980-е, однако крупные реформы произошли только после смещения с поста генерального секретаря Коммунистической партии Яноша Кадара в 1988 году. В том же году парламент принял «демократический пакет», который включал в себя плюрализм профсоюзов, свободу ассоциаций, собраний и печати, новый закон о выборах, радикальный пересмотр конституции.

Имре Надь, которого коммунисты казнили несколько десятилетий назад, был реабилитирован, а его останки перезахоронены в 31-ю годовщину смерти. Более 100 тысяч человек приняли участие в церемонии перезахоронения Имре Надя.

Европейский пикник сыграл важную роль в падении «железного занавеса» и воссоединении Германии.

В октябре 1989 года правящая тогда Венгерская социалистическая рабочая партия провела свой последний съезд и переименовала себя в Венгерскую социалистическую партию. В исторической сессии с 16 по 20 октября парламент принял закон, предусматривающий многопартийные парламентские выборы и прямые президентские выборы. ВНР была преобразована в Республику Венгрия, в её конституции гарантировала права человека и гражданина, а также была создана организационная структура, которая обеспечила разделение полномочий между судебной, законодательной и исполнительной властью.

В 1990 году состоялись первые свободные выборы.

В период с 12 марта 1990 года по 19 июня 1991 года советские войска были выведены с территории Венгрии.

См. также

• Круглый Стол (Венгрия)

Ссылки

• [ondemand.video.axelero.hu/mte/bih_07.wmv]
• [www.mozgovilag.hu/2004/02/03%20radai.htm]
• [www.nol.hu/cikk/435780/]
• [www.szochalo.hu/hireink/article/102018/1331/?encryptionKey=]
• [mek.oszk.hu/01900/01961/]
• [beszelo.c3.hu/05/02/095reveszfugg.htm]

Отрывок, характеризующий Революция 1989 года в Венгрии

Доктор говорил, что выражаемое им беспокойство ничего не значило, что оно имело физические причины; но княжна Марья думала (и то, что ее присутствие всегда усиливало его беспокойство, подтверждало ее предположение), думала, что он что то хотел сказать ей. Он, очевидно, страдал и физически и нравственно.
Надежды на исцеление не было. Везти его было нельзя. И что бы было, ежели бы он умер дорогой? «Не лучше ли бы было конец, совсем конец! – иногда думала княжна Марья. Она день и ночь, почти без сна, следила за ним, и, страшно сказать, она часто следила за ним не с надеждой найти призкаки облегчения, но следила, часто желая найти признаки приближения к концу.
Как ни странно было княжне сознавать в себе это чувство, но оно было в ней. И что было еще ужаснее для княжны Марьи, это было то, что со времени болезни ее отца (даже едва ли не раньше, не тогда ли уж, когда она, ожидая чего то, осталась с ним) в ней проснулись все заснувшие в ней, забытые личные желания и надежды. То, что годами не приходило ей в голову – мысли о свободной жизни без вечного страха отца, даже мысли о возможности любви и семейного счастия, как искушения дьявола, беспрестанно носились в ее воображении. Как ни отстраняла она от себя, беспрестанно ей приходили в голову вопросы о том, как она теперь, после того, устроит свою жизнь. Это были искушения дьявола, и княжна Марья знала это. Она знала, что единственное орудие против него была молитва, и она пыталась молиться. Она становилась в положение молитвы, смотрела на образа, читала слова молитвы, но не могла молиться. Она чувствовала, что теперь ее охватил другой мир – житейской, трудной и свободной деятельности, совершенно противоположный тому нравственному миру, в который она была заключена прежде и в котором лучшее утешение была молитва. Она не могла молиться и не могла плакать, и житейская забота охватила ее.
Оставаться в Вогучарове становилось опасным. Со всех сторон слышно было о приближающихся французах, и в одной деревне, в пятнадцати верстах от Богучарова, была разграблена усадьба французскими мародерами.
Доктор настаивал на том, что надо везти князя дальше; предводитель прислал чиновника к княжне Марье, уговаривая ее уезжать как можно скорее. Исправник, приехав в Богучарово, настаивал на том же, говоря, что в сорока верстах французы, что по деревням ходят французские прокламации и что ежели княжна не уедет с отцом до пятнадцатого, то он ни за что не отвечает.
Княжна пятнадцатого решилась ехать. Заботы приготовлений, отдача приказаний, за которыми все обращались к ней, целый день занимали ее. Ночь с четырнадцатого на пятнадцатое она провела, как обыкновенно, не раздеваясь, в соседней от той комнаты, в которой лежал князь. Несколько раз, просыпаясь, она слышала его кряхтенье, бормотанье, скрип кровати и шаги Тихона и доктора, ворочавших его. Несколько раз она прислушивалась у двери, и ей казалось, что он нынче бормотал громче обыкновенного и чаще ворочался. Она не могла спать и несколько раз подходила к двери, прислушиваясь, желая войти и не решаясь этого сделать. Хотя он и не говорил, но княжна Марья видела, знала, как неприятно было ему всякое выражение страха за него. Она замечала, как недовольно он отвертывался от ее взгляда, иногда невольно и упорно на него устремленного. Она знала, что ее приход ночью, в необычное время, раздражит его.