Северный военный округ (Израиль)
Поделись знанием:
– Милая Натали, – сказала княжна Марья, – знайте, что я рада тому, что брат нашел счастье… – Она остановилась, чувствуя, что она говорит неправду. Наташа заметила эту остановку и угадала причину ее.
– Я думаю, княжна, что теперь неудобно говорить об этом, – сказала Наташа с внешним достоинством и холодностью и с слезами, которые она чувствовала в горле.
«Что я сказала, что я сделала!» подумала она, как только вышла из комнаты.
Долго ждали в этот день Наташу к обеду. Она сидела в своей комнате и рыдала, как ребенок, сморкаясь и всхлипывая. Соня стояла над ней и целовала ее в волосы.
– Наташа, об чем ты? – говорила она. – Что тебе за дело до них? Всё пройдет, Наташа.
– Нет, ежели бы ты знала, как это обидно… точно я…
– Не говори, Наташа, ведь ты не виновата, так что тебе за дело? Поцелуй меня, – сказала Соня.
Наташа подняла голову, и в губы поцеловав свою подругу, прижала к ней свое мокрое лицо.
– Я не могу сказать, я не знаю. Никто не виноват, – говорила Наташа, – я виновата. Но всё это больно ужасно. Ах, что он не едет!…
Она с красными глазами вышла к обеду. Марья Дмитриевна, знавшая о том, как князь принял Ростовых, сделала вид, что она не замечает расстроенного лица Наташи и твердо и громко шутила за столом с графом и другими гостями.
В этот вечер Ростовы поехали в оперу, на которую Марья Дмитриевна достала билет.
Наташе не хотелось ехать, но нельзя было отказаться от ласковости Марьи Дмитриевны, исключительно для нее предназначенной. Когда она, одетая, вышла в залу, дожидаясь отца и поглядевшись в большое зеркало, увидала, что она хороша, очень хороша, ей еще более стало грустно; но грустно сладостно и любовно.
«Боже мой, ежели бы он был тут; тогда бы я не так как прежде, с какой то глупой робостью перед чем то, а по новому, просто, обняла бы его, прижалась бы к нему, заставила бы его смотреть на меня теми искательными, любопытными глазами, которыми он так часто смотрел на меня и потом заставила бы его смеяться, как он смеялся тогда, и глаза его – как я вижу эти глаза! думала Наташа. – И что мне за дело до его отца и сестры: я люблю его одного, его, его, с этим лицом и глазами, с его улыбкой, мужской и вместе детской… Нет, лучше не думать о нем, не думать, забыть, совсем забыть на это время. Я не вынесу этого ожидания, я сейчас зарыдаю», – и она отошла от зеркала, делая над собой усилия, чтоб не заплакать. – «И как может Соня так ровно, так спокойно любить Николиньку, и ждать так долго и терпеливо»! подумала она, глядя на входившую, тоже одетую, с веером в руках Соню.
«Нет, она совсем другая. Я не могу»!
Наташа чувствовала себя в эту минуту такой размягченной и разнеженной, что ей мало было любить и знать, что она любима: ей нужно теперь, сейчас нужно было обнять любимого человека и говорить и слышать от него слова любви, которыми было полно ее сердце. Пока она ехала в карете, сидя рядом с отцом, и задумчиво глядела на мелькавшие в мерзлом окне огни фонарей, она чувствовала себя еще влюбленнее и грустнее и забыла с кем и куда она едет. Попав в вереницу карет, медленно визжа колесами по снегу карета Ростовых подъехала к театру. Поспешно выскочили Наташа и Соня, подбирая платья; вышел граф, поддерживаемый лакеями, и между входившими дамами и мужчинами и продающими афиши, все трое пошли в коридор бенуара. Из за притворенных дверей уже слышались звуки музыки.
– Nathalie, vos cheveux, [Натали, твои волосы,] – прошептала Соня. Капельдинер учтиво и поспешно проскользнул перед дамами и отворил дверь ложи. Музыка ярче стала слышна в дверь, блеснули освещенные ряды лож с обнаженными плечами и руками дам, и шумящий и блестящий мундирами партер. Дама, входившая в соседний бенуар, оглянула Наташу женским, завистливым взглядом. Занавесь еще не поднималась и играли увертюру. Наташа, оправляя платье, прошла вместе с Соней и села, оглядывая освещенные ряды противуположных лож. Давно не испытанное ею ощущение того, что сотни глаз смотрят на ее обнаженные руки и шею, вдруг и приятно и неприятно охватило ее, вызывая целый рой соответствующих этому ощущению воспоминаний, желаний и волнений.
Две замечательно хорошенькие девушки, Наташа и Соня, с графом Ильей Андреичем, которого давно не видно было в Москве, обратили на себя общее внимание. Кроме того все знали смутно про сговор Наташи с князем Андреем, знали, что с тех пор Ростовы жили в деревне, и с любопытством смотрели на невесту одного из лучших женихов России.
Наташа похорошела в деревне, как все ей говорили, а в этот вечер, благодаря своему взволнованному состоянию, была особенно хороша. Она поражала полнотой жизни и красоты, в соединении с равнодушием ко всему окружающему. Ее черные глаза смотрели на толпу, никого не отыскивая, а тонкая, обнаженная выше локтя рука, облокоченная на бархатную рампу, очевидно бессознательно, в такт увертюры, сжималась и разжималась, комкая афишу.
– Посмотри, вот Аленина – говорила Соня, – с матерью кажется!
– Батюшки! Михаил Кирилыч то еще потолстел, – говорил старый граф.
– Смотрите! Анна Михайловна наша в токе какой!
– Карагины, Жюли и Борис с ними. Сейчас видно жениха с невестой. – Друбецкой сделал предложение!
| פיקוד הצפון Северный военный округ | |
 Эмблема Северного военного округа | |
| Страна | |
|---|---|
| Подчинение |
Генштаб Армии обороны Израиля |
| Тип |
территориальный округ |
| Командиры | |
| Действующий командир |
генерал-майор (алуф) Авив Кохави |
Северный военный округ (ивр. פיקוד הצפון) — региональный командный центр Армии обороны Израиля, ответственный за северную границу Израиля с Ливаном и Сирией. Командование находится в главной штаб-квартире в Цфате, и несет ответственность за все подразделения, расположенные между Хермоном на севере и Нетанией в центре страны, со значительным присутствием в Галилее и на Голанских высотах.
Содержание
История
Северный округ был создан в конце Войны за независимость — как часть структуры регионального командования армией (на основе Хаганы). До Шестидневной войны округ в основном отвечал за район границы с Сирией. В Шестидневной войны занимался командованием захвата Голанских высот и северной части Западного берега реки Иордан. После войны Судного дня, во время войны на истощение руководил действиями против Сирии до заключения Соглашения о перемирии в 1974 году.
Структура округа
Штаб командования
Округ возглавляет Командующий округом (ивр. מפקד הפיקוד мефаке́д hа-пику́д) в звании генерал-майора, и его штаб управляется главой штаба округа (ивр. רמ"ט рама́т) в звании бригадного генерала. В состав штаба входят:
- Начальник оперативного отдела округа (ивр. קצין אג"ם кцин ага́м);
- Начальник разведывательного отдела округа (ивр. קמ"ן кама́н);
- Начальник отдела личного состава округа (ивр. קשל"פ кашла́п);
- Начальник отдела тылового обеспечения округа (ивр. קל"פ кала́п);
- Начальник отдела боевой техники округа (ивр. מחש"פ махша́п);
- Начальник отдела связи и электроники округа (ивр. מקשא"פ макша́п);
- Начальник военно-инженерного отдела округа (ивр. מהנ"פ маhана́п);
- Начальник артиллерийского отдела округа (ивр. מת"פ мата́п);
- Начальник медицинского отдела округа (ивр. מר"פ мара́п);
- Начальник военной полиции округа (ивр. ממצ"פ мамца́п) (подчинён Командованию Военной полиции);
- Юридический советник округа (ивр. יועמ"ש йоама́ш) (подчинён Департаменту международного права Военной прокуратуры).
Части поддержки и обслуживания округа
В прямом подчинении штабу Командования находятся:
- Тренировочная база округа «Эльяки́м»;
- 5001-я территориальная часть тылового обеспечения (ивр. אגד לוגיסטי מרחבי, сокращённо אלמ"ר альма́р);
- 5002-я территориальная часть тылового обеспечения;
- 5003-я территориальная часть тылового обеспечения;
- 651-я территориальная часть боевой техники (ивр. יחידת חימוש מרחבית, сокращённо יחש"ם яхша́м);
- Военно-инженерная часть округа (командиром части является начальник военно-инженерного отдела округа);
- Артиллерийская часть округа (командиром части является начальник артиллерийского отдела округа);
- 541-я медчасть округа (командиром части является начальник медицинского отдела округа);
- 388-я база телекоммуникационного оборудования;
- 371-й батальон связи окружного подчинения;
- Строительная часть округа.
Боевые соединения
В состав Северного военного округа входит четыре дивизии, в мирное время подчиняющиеся напрямую штабу Командования.
- 36-я бронетанковая дивизия «Гааш» (ивр. עוצבת געש);
- 91-я территориальная дивизия «Ха-Галиль» (ивр. עוצבת הגליל);
- 210-я территориальная дивизия «Ха-Башан» (ивр. אוגדת הבשן);
- 319-я резервная бронетанковая дивизия «Ха-Мапац» (ивр. עוצבת המפץ).
В военное время может быть принято решение об объединении дивизий в один из двух резервных корпусов, представляющих из себя переходное звено командования между округом и дивизиями — Северный корпус и Корпус Генштаба[1].
Командующие
| Имя | Период | Комментарий |
| Моше Кармель | 1948—1949 | |
| Йосеф Авидар | 1949—1952 | |
| Моше Даян | 1952 | |
| Асаф Симхони | 1952—1954 | |
| Моше Цадок | 1954—1956 | |
| Ицхак Рабин | 1956—1959 | |
| Меир Зореа | 1959—1962 | |
| Авраам Йоффе | 1962—1964 | |
| Давид Элазар | 1964—1969 | Командовал во время Шестидневной войны освобождением Голанских высот |
| Мордехай Гур | 1969—1972, 1974 | |
| Ицхак Хофи | 1972—1974 | Командовал во время войны Судного дня |
| Рафаэль Эйтан | 1974—1977 | |
| Авигдор Бен-Галь | 1977—1981 | |
| Амир Дрори | 1981—1983 | Командовал во время операции «Мир Галилее» |
| Ури Ор | 1983—1986 | |
| Йоси Пелед | 1986—1991 | |
| Ицхак Мордехай | 1991 — 1994 | Командовал во время операции «Сведение счётов» |
| Амирам Левин | 1994—1998 | |
| Габи Ашкенази | 1998—2000 | Командовал во время вывода войск из Ливана |
| Бени Ганц | 2000—2005 | |
| Уди Адам | 2005—2006 | Командовал во время Второй ливанской войны |
| Гади Айзенкот | 2006—2011 | |
| Яир Голан | 2011—2014 | |
| Авив Кохави | c 2 ноября 2014 |
Напишите отзыв о статье "Северный военный округ (Израиль)"
Примечания
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
|
Это заготовка статьи об Армии обороны Израиля. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Северный военный округ (Израиль)
Когда граф вернулся, Наташа неучтиво обрадовалась ему и заторопилась уезжать: она почти ненавидела в эту минуту эту старую сухую княжну, которая могла поставить ее в такое неловкое положение и провести с ней полчаса, ничего не сказав о князе Андрее. «Ведь я не могла же начать первая говорить о нем при этой француженке», думала Наташа. Княжна Марья между тем мучилась тем же самым. Она знала, что ей надо было сказать Наташе, но она не могла этого сделать и потому, что m lle Bourienne мешала ей, и потому, что она сама не знала, отчего ей так тяжело было начать говорить об этом браке. Когда уже граф выходил из комнаты, княжна Марья быстрыми шагами подошла к Наташе, взяла ее за руки и, тяжело вздохнув, сказала: «Постойте, мне надо…» Наташа насмешливо, сама не зная над чем, смотрела на княжну Марью.– Милая Натали, – сказала княжна Марья, – знайте, что я рада тому, что брат нашел счастье… – Она остановилась, чувствуя, что она говорит неправду. Наташа заметила эту остановку и угадала причину ее.
– Я думаю, княжна, что теперь неудобно говорить об этом, – сказала Наташа с внешним достоинством и холодностью и с слезами, которые она чувствовала в горле.
«Что я сказала, что я сделала!» подумала она, как только вышла из комнаты.
Долго ждали в этот день Наташу к обеду. Она сидела в своей комнате и рыдала, как ребенок, сморкаясь и всхлипывая. Соня стояла над ней и целовала ее в волосы.
– Наташа, об чем ты? – говорила она. – Что тебе за дело до них? Всё пройдет, Наташа.
– Нет, ежели бы ты знала, как это обидно… точно я…
– Не говори, Наташа, ведь ты не виновата, так что тебе за дело? Поцелуй меня, – сказала Соня.
Наташа подняла голову, и в губы поцеловав свою подругу, прижала к ней свое мокрое лицо.
– Я не могу сказать, я не знаю. Никто не виноват, – говорила Наташа, – я виновата. Но всё это больно ужасно. Ах, что он не едет!…
Она с красными глазами вышла к обеду. Марья Дмитриевна, знавшая о том, как князь принял Ростовых, сделала вид, что она не замечает расстроенного лица Наташи и твердо и громко шутила за столом с графом и другими гостями.
В этот вечер Ростовы поехали в оперу, на которую Марья Дмитриевна достала билет.
Наташе не хотелось ехать, но нельзя было отказаться от ласковости Марьи Дмитриевны, исключительно для нее предназначенной. Когда она, одетая, вышла в залу, дожидаясь отца и поглядевшись в большое зеркало, увидала, что она хороша, очень хороша, ей еще более стало грустно; но грустно сладостно и любовно.
«Боже мой, ежели бы он был тут; тогда бы я не так как прежде, с какой то глупой робостью перед чем то, а по новому, просто, обняла бы его, прижалась бы к нему, заставила бы его смотреть на меня теми искательными, любопытными глазами, которыми он так часто смотрел на меня и потом заставила бы его смеяться, как он смеялся тогда, и глаза его – как я вижу эти глаза! думала Наташа. – И что мне за дело до его отца и сестры: я люблю его одного, его, его, с этим лицом и глазами, с его улыбкой, мужской и вместе детской… Нет, лучше не думать о нем, не думать, забыть, совсем забыть на это время. Я не вынесу этого ожидания, я сейчас зарыдаю», – и она отошла от зеркала, делая над собой усилия, чтоб не заплакать. – «И как может Соня так ровно, так спокойно любить Николиньку, и ждать так долго и терпеливо»! подумала она, глядя на входившую, тоже одетую, с веером в руках Соню.
«Нет, она совсем другая. Я не могу»!
Наташа чувствовала себя в эту минуту такой размягченной и разнеженной, что ей мало было любить и знать, что она любима: ей нужно теперь, сейчас нужно было обнять любимого человека и говорить и слышать от него слова любви, которыми было полно ее сердце. Пока она ехала в карете, сидя рядом с отцом, и задумчиво глядела на мелькавшие в мерзлом окне огни фонарей, она чувствовала себя еще влюбленнее и грустнее и забыла с кем и куда она едет. Попав в вереницу карет, медленно визжа колесами по снегу карета Ростовых подъехала к театру. Поспешно выскочили Наташа и Соня, подбирая платья; вышел граф, поддерживаемый лакеями, и между входившими дамами и мужчинами и продающими афиши, все трое пошли в коридор бенуара. Из за притворенных дверей уже слышались звуки музыки.
– Nathalie, vos cheveux, [Натали, твои волосы,] – прошептала Соня. Капельдинер учтиво и поспешно проскользнул перед дамами и отворил дверь ложи. Музыка ярче стала слышна в дверь, блеснули освещенные ряды лож с обнаженными плечами и руками дам, и шумящий и блестящий мундирами партер. Дама, входившая в соседний бенуар, оглянула Наташу женским, завистливым взглядом. Занавесь еще не поднималась и играли увертюру. Наташа, оправляя платье, прошла вместе с Соней и села, оглядывая освещенные ряды противуположных лож. Давно не испытанное ею ощущение того, что сотни глаз смотрят на ее обнаженные руки и шею, вдруг и приятно и неприятно охватило ее, вызывая целый рой соответствующих этому ощущению воспоминаний, желаний и волнений.
Две замечательно хорошенькие девушки, Наташа и Соня, с графом Ильей Андреичем, которого давно не видно было в Москве, обратили на себя общее внимание. Кроме того все знали смутно про сговор Наташи с князем Андреем, знали, что с тех пор Ростовы жили в деревне, и с любопытством смотрели на невесту одного из лучших женихов России.
Наташа похорошела в деревне, как все ей говорили, а в этот вечер, благодаря своему взволнованному состоянию, была особенно хороша. Она поражала полнотой жизни и красоты, в соединении с равнодушием ко всему окружающему. Ее черные глаза смотрели на толпу, никого не отыскивая, а тонкая, обнаженная выше локтя рука, облокоченная на бархатную рампу, очевидно бессознательно, в такт увертюры, сжималась и разжималась, комкая афишу.
– Посмотри, вот Аленина – говорила Соня, – с матерью кажется!
– Батюшки! Михаил Кирилыч то еще потолстел, – говорил старый граф.
– Смотрите! Анна Михайловна наша в токе какой!
– Карагины, Жюли и Борис с ними. Сейчас видно жениха с невестой. – Друбецкой сделал предложение!
