Селезнёв, Геннадий Николаевич

Геннадий Николаевич Селезнёв<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Председатель Государственной Думы Российской Федерации
17 января 1996 года — 29 декабря 2003 года
Предшественник:	Иван Рыбкин
Преемник:	Борис Грызлов
Заместитель Председателя Государственной Думы Российской Федерации
25 января 1995 года — 16 января 1996 года
Предшественник:	Валентин Ковалёв
Преемник:	Светлана Горячева
Рождение:	Серов, Свердловская область, СССР
Смерть:	Москва, Россия
Супруга:	Селезнёва (Маслова) Ирина Борисовна
Дети:	Селезнёва Татьяна Геннадьевна
Партия:	КПСС (1968—1991) КПРФ (1992—2002) Партия возрождения России (2002-2015)
Награды:

Генна́дий Никола́евич Селезнёв (6 ноября 1947, Серов, Свердловская область, РСФСР, СССР — 19 июля 2015, Москва, Россия) — советский и российский государственный и политический деятель, член ЦК КПСС (1990—1991), председатель Госдумы РФ второго и третьего созывов (1996—2003), депутат Госдумы РФ первых четырёх созывов (1993—2007). Основатель левой политической партии «Возрождения России», Председатель совета директоров Мособлбанка (2009—2014), Председатель Международного телекинофорума «Вместе». Президент Федерации конного спорта России (2005—2010).

Главный редактор газет «Правда», «Комсомольская правда», «Учительская газета» — в период с 1980 по 1993 год.

В посткоммунистической России Селезнёв являлся самым высокопоставленным коммунистом, почти 8 лет занимал четвёртый по значимости пост в государственной иерархии. По распространённым оценкам, внёс существенный вклад в становление российского парламентаризма.

Биография

Детские и юношеские годы

Родился в Серове Свердловской области. Рано остался без отца, воспитывался матерью и отчимом. Семья переехала в Ленинградскую область, жили в деревне, ещё в детстве Геннадий увлёкся лошадьми. Об этом Селезнёв вспоминал: «В моей жизни всегда рядом были конюшни, лошади рабочие: мы с пацанами очень любили подменить конюха и угнать лошадей в ночное». В юности учился в конноспортивной школе.

В 1964 году окончил профессионально-техническое училище. С 1965 по 1966 год работал токарем на предприятии № 730 (Ленинградском государственном компрессорном заводе) в Ленинграде.

В 1966 поступил в Московское высшее пограничное командное училище КГБ СССР при Совете Министров СССР, однако позже был отчислен оттуда по состоянию здоровья. Затем служил в Советской Армии.

С 1968 по 1974 год работал в Ленинградской областной комсомольской организации секретарём комитета комсомола ПТУ № 10, инструктором, заведующим отделом Выборгского райкома ВЛКСМ, заместителем заведующего отделом обкома ВЛКСМ.

В журналистике

В 1974 году окончил факультет журналистики ЛГУ имени А. А. Жданова.

В 1974—1980 годах — заместитель главного редактора, главный редактор областной газеты ВЛКСМ «Смена» (Ленинград).

1980 год — первый заместитель заведующего отделом пропаганды и агитации ЦК ВЛКСМ, член бюро ЦК ВЛКСМ, город Москва.

В 1980—1988 главный редактор газеты «Комсомольская правда». В период работы Селезнёва в «Комсомольской правде» появляются т. н. «прямые линии» (телефонные беседы известных политиков и общественных деятелей с читателями «КП»), цветное еженедельное приложение к «Комсомольской правде» — газета «Собеседник» (первый цветной еженедельник в СССР) и др. В то же время именно при Селезнёве «Комсомольская правда» открыла кампанию против советской рок-музыки (статья «Рагу из Синей птицы» и др.).

С декабря 1988 по февраль 1991 года — главный редактор «Учительской газеты». В этой должности способствовал основанию конкурса «Учитель года СССР».

В 1990—1991 годах — по совместительству заведующий кафедрой журналистики Института молодёжи Госкомтруда СССР, бывшей Высшей комсомольской школы. Среди преподавателей, которых Селезнёв пригласил для чтения лекций, были люди разной политической ориентации и государственной принадлежности — Джульетто Кьеза, Маша Слоним, Анатолий Лысенко, Олег Калугин, Михаил Поздняев, Юрий Иванов, Ксения Пономарёва, Юрий Пилипенко. Выпускники курса Селезнёва нашли себя не только в журналистике — свой творческий путь выбрали певец Сергей Любавин и актриса Елена Старостина.

С июля 1990 по август 1991 года — член ЦК КПСС.

С февраля по август 1991 года — первый заместитель главного редактора газеты «Правда», а после августовских событий 1991 года — главный редактор «Правды».

В августе 1991 года занял пост вице-президента АО «Правда Интернешнл».

С 1992 года — член КПРФ.

Указ Президента РФ Б.Ельцина № 1400 о роспуске Съезда народных депутатов и Верховного Совета, а также последующие события Селезнёв оценивал как антиконституционный и антидемократический переворот с целью установления авторитарного режима.

«Министром печати и информации я пробыл немногим меньше трёх месяцев… Действия мои носили сугубо политический характер. За открытые призывы к свержению законной власти и многочисленные нарушения Закона о печати неоднократно закрывал и предупреждал прохановскую "Сегодня" (её же в виде "Завтра") и "Советскую Россию". А "Правду" не только закрыл, но сделал всё возможное, чтобы её не продали греческому толстосуму (газета, выходящая с 1912 года с одним и тем же названием, является бесценным национальным достоянием), и добился освобождения от должности тогдашнего главного редактора "Правды" Геннадия Селезнёва… Как-то прочитал интервью Геннадия Селезнёва, в котором он говорит, что главным своим врагом на территории Российской Федерации он считает Владимира Шумейко. Правда, признает Селезнёв, Шумейко не только его враг, но и как бы крёстный отец. В том смысле, что если бы я не освободил его от должности главного редактора "Правды", он не избрался бы депутатом и не стал бы Председателем Государственной думы. Прав Геннадий Николаевич. Воистину не знаешь, где найдёшь, а где потеряешь.

В.Ф.Шумейко

В ходе событий сентября-октября 1993 возглавляемая Селезнёвым газета «Правда» поддерживала распущенный Верховный Совет в противостоянии с президентом Ельциным, по этой причине сразу после 4 октября газета была закрыта властями. Сам Селезнёв в качестве главного редактора 3-5 октября 1993 года находился с визитом в Вене, где вёл с австрийскими предпринимателями переговоры о выпуске немецкоязычной версии «Правды». В октябрьских событиях в Москве непосредственного участия не принимал. Тем не менее в качестве условия для возобновления выпуска газеты Министерство печати РФ выдвинуло смену названия газеты и её главного редактора^{[нет в источнике]}К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан). 13 октября 1993 года приказом Министра печати и информации РФ В. Ф. Шумейко Селезнёв был снят с должности главного редактора газеты «Правда», о чём сам Шумейко рассказал в своей книге «Пельмени по протоколу». Однако Селезнёв сохранил право баллотироваться на этот пост вновь и своим правом воспользовался^{[нет в источнике]}К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан). В результате альтернативных выборов главного редактора Селезнёв занял третье место, уступив Виктору Линнику и Александру Ильину. После этих выборов издание «Правды» 21 октября 1993 года с разрешения Комитета по печати РФ возобновилось. Селезнёв после отставки сохранил за собой пост вице-президента АО «Правда Интернешнл», члена редакционной коллегии и политического обозревателя «Правды». Был включён в избирательный список КПРФ на первых выборах в Госдуму.

В политике

В декабре 1993 года был избран по общефедеральному списку КПРФ (№ 9) депутатом Государственной думы первого созыва, входил во фракцию КПРФ и в период с декабря 1993 года по декабрь 1995 года занимал должность заместителя председателя Комитета Государственной Думы по информационной политике и связи.

В феврале 1994 года вошел в инициативную группу общественного движения «Согласие во имя России», но к осени того же года движение распалось.

25 января 1995 года был избран заместителем председателя Государственной Думы РФ вместо ставшего министром юстиции В. А. Ковалёва. На этом посту курировал взаимодействие Государственной Думы РФ со средствами массовой информации. Одновременно являлся вице-президентом Парламентской ассамблеи Черноморского экономического сотрудничества.

В январе 1995 года был избран членом ЦК КПРФ, а на состоявшемся затем пленуме ЦК — членом Президиума ЦК и секретарём ЦК КПРФ, председателем Комиссии ЦК по информационной политике (отозван с этого поста в 1996 после избрания Председателем Государственной Думы РФ).

С марта 1995 по январь 1996 — главный редактор на общественных началах печатного органа КПРФ газеты «Правда России».

В мае 1995 года был избран членом Центрального совета Всероссийского общественно-политического движения «Духовное наследие».

17 декабря 1995 года избран депутатом Государственной думы второго созыва по Дальневосточному региональному списку КПРФ.

С 17 января 1996 года — Председатель (спикер) Государственной Думы второго созыва. Входил в состав фракции КПРФ. Сопредседатель Межпарламентской группы РФ, член Совета Межпарламентской ассамблеи (МПА) государств — стран участников СНГ, сопредседатель российской депутации в МПА, член Высшего совета, заместитель председателя Парламентской ассамблеи ОБСЕ.

18 мая 1996 на VI Пленуме ЦК КПРФ, в связи с избранием на пост Председателя Госдумы, Селезнёв был освобождён от обязанностей секретаря ЦК КПРФ и одновременно введён в состав Президиума ЦК КПРФ.

25 июня 1996 года был избран первым заместителем Председателя Парламентского собрания Союза России и Белоруссии, а с марта 1997 года занимал пост председателя данного собрания.

В апреле 1997 года избран в новый состав ЦК и президиума ЦК КПРФ.

С апреля 1999 года по 2004 год — член Совета безопасности РФ.

В декабре 1999 года Селезнёв баллотировался на пост губернатора Московской области: выиграв первый тур (27,5 % голосов), во втором потерпел с незначительным отрывом поражение от Б. В. Громова (46,39 % против 48,09 %).

19 декабря 1999 года вновь избран депутатом Государственной думы третьего созыва по списку КПРФ, вошёл в состав фракции КПРФ и 19 января 2000 года избран Председателем Государственной Думы третьего созыва.

В июле 2000 года учредил и возглавил Общероссийское лево-демократическое общественное движение «Россия». 25 мая 2002 года на внеочередном пленуме ЦК КПРФ был исключён из партии за отказ подчиниться партийной дисциплине и выполнить её требование о сложении полномочий председателя Государственной Думы, выдвинутое руководством КПРФ после пересмотра в апреле 2002 г. пакетного соглашения между фракциями о распределении руководящих постов, в силу которого фракция КПРФ и аграрная группа лишились должностей председателей в большинстве из ранее возглавлявшихся ими комитетов.

29 октября 2002 года основал собственную Партию возрождения России, в которой стал председателем.

В конце 2003 года, с прекращением полномочий третьего созыва Думы, Селезнёв оставил пост спикера и не баллотировался на него вновь, хотя 7 декабря 2003 года был избран и в четвёртый созыв палаты по Северному одномандатному округу № 209 в Санкт-Петербурге, победив И. М. Хакамаду. Стал членом Комитета по промышленности, строительству и наукоемким технологиям.

В феврале 2005 Селезнёв заявил, что будет участвовать в Президентских выборах в России 2008; эксперты его шансы серьёзно не расценивали. Селезнёв не принял участия в президентской кампании.

В январе 2007 года Партия возрождения России, объединившись с «Российским союзом воинов-интернационалистов», была переименована в «Патриотические силы. За Родину». Как подчеркнули в РСВА, переименование партии стало главным условием спонсоров союза «афганцев». Заодно на съезде партии было принято решение о введении института сопредседателей партии, которыми тут же были избраны лидер Партии возрождения России Селезнёв и первый зампред РСВА Владимир Костюченко.

В сентябре 2007 года Селезнёв, Геннадий Семигин, Дмитрий Рогозин и Андрей Савельев подписали соглашение о создании избирательной коалиции «Родина — Патриоты России». Тогда же Селезнёв объявил о своём выходе из ПВР и о намерении вновь возглавить движение «Россия». Партию возглавил Георгий Пряхин. На съезде «Патриотов России» 24 сентября Селезнёв был включён в первую тройку списка партии «Патриоты России» на выборах в Госдуму РФ 2 декабря 2007 года.

В конце 2007 г. Селезнёв выдвинут в Госдуму пятого созыва от партии «Патриоты России», однако на выборах эта партия получила поддержку менее одного процента избирателей и не смогла провести в парламент ни одного своего представителя. В то же время из-за включения в список «Патриотов России» от членства в собственной партии ему пришлось отказаться.

10 июня 2009 года избран председателем совета директоров МОСОБЛБАНКа. С этого времени отошёл от политической деятельности.

20 октября 2011 подверг критике реформу железнодорожной отрасли и выдвинул новые предложения по преодолению хронической убыточности пригородных железнодорожных перевозок.

20 февраля 2012 года участвовал во встрече лидеров незарегистрированных партий с Президентом РФ Д.Медведевым и выдвинул новые идеи в сфере партстроительства.

Автор книг «Вся власть — Закону. Законодательство и традиции указного права в России» (М., 1997), «Закон, власть, политика. Государственный и местный уровни» (М., 1998), многочисленных публикаций.

Председатель Международного телекинофорума «Вместе».

С 18 июля 2012 года Указом Президента РФ В. Путина утверждён членом совета по Общественному телевидению в России.

В последнем интервью в июне 2015 года Селезнёв подверг критике политическую систему в России, выборное законодательство и партию власти. Экс-спикер сделал вывод:

«Наша политическая система слабеет. У нас сегодня акцент делается только на партии, которые прикормлены, приучены, удобны…»

Оценки

По политическим взглядам был социал-демократом, стремился к созданию в России влиятельной социалистической партии. С журналистским прошлым Селезнёва связывают его демократичный стиль на посту спикера Госдумы и симпатии к журналистам, которые, тем не менее, часто его критиковали. Отмечается, что Селезнёв никогда не боялся выборов и сильных соперников.

Эпоха конца 1990-х—начала 2000-х, на которую пришёлся расцвет государственной деятельности Селезнёва, была переходной: сначала в Госдуме оппозиционные партии располагали внушительным представительством, однако постепенно, с приходом к власти Владимира Путина и партии «Единая Россия» роль нижней палаты сокращалась, а персональный состав законодательного органа становился всё более серым и невыразительным. Такие политики, как Селезнёв, «хотя и умеренные, но самостоятельные», оказались во власти не нужны. После событий 2002 года, когда Селезнёв отказался подчиниться решению пленума ЦК КПРФ и покинуть пост спикера, за что был исключён из партии Зюганова, во главе Госдумы он остался благодаря Путину и единороссам, однако влияние его в левом спектре парламента резко сократилось. «Вместе с Геннадием Николаевичем уходила и политическая формация второй половины 1990-х — противоречивая, но склонная к свободе, способная к реформам, активной политической деятельности, открытости и диалогу с обществом на равных», отмечала Gazeta.ru.

Главное политическое качество Селезнёва, которое отмечают его коллеги по Госдуме, — умение оставаться над схваткой в любых ситуациях, «держать» большие аудитории, его называли «мастером компромисса». Среди определяющих человеческих качеств Селезнёва общепризнаны его жизнелюбие и постоянный оптимизм.

Болезнь и смерть

Селезнёв всегда много курил, предпочитал трубку, которую в годы работы главредом почти не выпускал изо рта. На этой почве периодически страдал заболеваниями лёгких. В середине 2000-х годов из-за проблем с позвоночником врачи настояли, чтобы он отказался от своего излюбленного увлечения — верховой езды.

В июне 2015 года Селезнёв был госпитализирован в Москве с онкологическим диагнозом, через некоторое время в связи с исчерпанием медицинских возможностей выписан из клиники.

Скончался 19 июля у себя дома в Москве.

С речами на панихиде выступили председатель Госдумы РФ Сергей Нарышкин, лидеры парламентских фракций Геннадий Зюганов, Владимир Жириновский, Отари Аршба. Все они подчеркнули вклад Селезнёва в развитие российского парламентаризма.

Отпевание и похороны состоялись 22 июля 2015 года на Троекуровском кладбище.

Семья

• Отец — Селезнёв Николай Степанович,
• Мать — Фокина (Свободина) Вера Ивановна, ныне здравствующая.
• Жена — Селезнёва (Маслова) Ирина Борисовна (род. 1948).
• Единственная дочь Татьяна(зять — депутат Госдумы РФ Андрей Андреев).
  • две внучки — Елизавета и Екатерина.

Награды и звания

Был членом президиума Международной академии общественных наук, доцентом Московского института молодёжи, Почётным профессором факультета журналистики Санкт-Петербургского государственного университета, членом Международной академии информатизации, действительным членом Международной Академии Общественных Наук.

Награды

• орден Дружбы народов
• орден «За заслуги перед Отечеством» II степени (6 ноября 1997) — за заслуги перед государством и большой личный вклад в развитие российского парламентаризма
• орден «Содружество» (2001), Совет Межпарламентской Ассамблеи государств — участников СНГ
• орден Франциска Скорины (Белоруссия, 2001)
• Грамота Содружества Независимых Государств (1 июня 2001 года) — за активную работу по укреплению и развитию Содружества Независимых Государств
• премия «Человек года» и награды «Серебряный крест» Русского биографического института
• Золотой почётный знак «Общественное признание»
• Международная премия «Голубь мира», учреждённая Международным общественным фондом «Мир без войн» (Москва)
• Полковник запаса

См. также

• [www.lobbying.ru/content/persons/id_315_linkid_2.html Российский профессиональный портал о лоббизме и GR]
• [www.lenpravda.ru/who/228833.html Общественно-политическая газета «Ленинградская правда»]
• [www.politika.su/vybory/hrc07i.html Партия возрождения России (ПВР)]
• [perly.ru/?p=324 Высказывания Селезнева Геннадия Николаевича, экс-спикера Госдумы РФ в Политбюро на сайте Перлы.ру]
• [persona.rin.ru/view/f/0/11223/seleznev-gennadij-nikolaevich Биография Геннадия Селезнёва]
• Список главных редакторов «Комсомольской правды»

Отрывок, характеризующий Селезнёв, Геннадий Николаевич

– По крайней мере вы можете взять назад свои слова. А? Ежели вы хотите, чтоб я исполнил ваши желанья. А?
– Беру, беру назад, – проговорил Пьер и прошу вас извинить меня. Пьер взглянул невольно на оторванную пуговицу. – И денег, ежели вам нужно на дорогу. – Анатоль улыбнулся.
Это выражение робкой и подлой улыбки, знакомой ему по жене, взорвало Пьера.
– О, подлая, бессердечная порода! – проговорил он и вышел из комнаты.
На другой день Анатоль уехал в Петербург.


Пьер поехал к Марье Дмитриевне, чтобы сообщить об исполнении ее желанья – об изгнании Курагина из Москвы. Весь дом был в страхе и волнении. Наташа была очень больна, и, как Марья Дмитриевна под секретом сказала ему, она в ту же ночь, как ей было объявлено, что Анатоль женат, отравилась мышьяком, который она тихонько достала. Проглотив его немного, она так испугалась, что разбудила Соню и объявила ей то, что она сделала. Во время были приняты нужные меры против яда, и теперь она была вне опасности; но всё таки слаба так, что нельзя было думать везти ее в деревню и послано было за графиней. Пьер видел растерянного графа и заплаканную Соню, но не мог видеть Наташи.
Пьер в этот день обедал в клубе и со всех сторон слышал разговоры о попытке похищения Ростовой и с упорством опровергал эти разговоры, уверяя всех, что больше ничего не было, как только то, что его шурин сделал предложение Ростовой и получил отказ. Пьеру казалось, что на его обязанности лежит скрыть всё дело и восстановить репутацию Ростовой.
Он со страхом ожидал возвращения князя Андрея и каждый день заезжал наведываться о нем к старому князю.
Князь Николай Андреич знал через m lle Bourienne все слухи, ходившие по городу, и прочел ту записку к княжне Марье, в которой Наташа отказывала своему жениху. Он казался веселее обыкновенного и с большим нетерпением ожидал сына.
Чрез несколько дней после отъезда Анатоля, Пьер получил записку от князя Андрея, извещавшего его о своем приезде и просившего Пьера заехать к нему.
Князь Андрей, приехав в Москву, в первую же минуту своего приезда получил от отца записку Наташи к княжне Марье, в которой она отказывала жениху (записку эту похитила у княжны Марьи и передала князю m lle Вourienne) и услышал от отца с прибавлениями рассказы о похищении Наташи.
Князь Андрей приехал вечером накануне. Пьер приехал к нему на другое утро. Пьер ожидал найти князя Андрея почти в том же положении, в котором была и Наташа, и потому он был удивлен, когда, войдя в гостиную, услыхал из кабинета громкий голос князя Андрея, оживленно говорившего что то о какой то петербургской интриге. Старый князь и другой чей то голос изредка перебивали его. Княжна Марья вышла навстречу к Пьеру. Она вздохнула, указывая глазами на дверь, где был князь Андрей, видимо желая выразить свое сочувствие к его горю; но Пьер видел по лицу княжны Марьи, что она была рада и тому, что случилось, и тому, как ее брат принял известие об измене невесты.
– Он сказал, что ожидал этого, – сказала она. – Я знаю, что гордость его не позволит ему выразить своего чувства, но всё таки лучше, гораздо лучше он перенес это, чем я ожидала. Видно, так должно было быть…
– Но неужели совершенно всё кончено? – сказал Пьер.
Княжна Марья с удивлением посмотрела на него. Она не понимала даже, как можно было об этом спрашивать. Пьер вошел в кабинет. Князь Андрей, весьма изменившийся, очевидно поздоровевший, но с новой, поперечной морщиной между бровей, в штатском платье, стоял против отца и князя Мещерского и горячо спорил, делая энергические жесты. Речь шла о Сперанском, известие о внезапной ссылке и мнимой измене которого только что дошло до Москвы.
– Теперь судят и обвиняют его (Сперанского) все те, которые месяц тому назад восхищались им, – говорил князь Андрей, – и те, которые не в состоянии были понимать его целей. Судить человека в немилости очень легко и взваливать на него все ошибки другого; а я скажу, что ежели что нибудь сделано хорошего в нынешнее царствованье, то всё хорошее сделано им – им одним. – Он остановился, увидав Пьера. Лицо его дрогнуло и тотчас же приняло злое выражение. – И потомство отдаст ему справедливость, – договорил он, и тотчас же обратился к Пьеру.
– Ну ты как? Все толстеешь, – говорил он оживленно, но вновь появившаяся морщина еще глубже вырезалась на его лбу. – Да, я здоров, – отвечал он на вопрос Пьера и усмехнулся. Пьеру ясно было, что усмешка его говорила: «здоров, но здоровье мое никому не нужно». Сказав несколько слов с Пьером об ужасной дороге от границ Польши, о том, как он встретил в Швейцарии людей, знавших Пьера, и о господине Десале, которого он воспитателем для сына привез из за границы, князь Андрей опять с горячностью вмешался в разговор о Сперанском, продолжавшийся между двумя стариками.
– Ежели бы была измена и были бы доказательства его тайных сношений с Наполеоном, то их всенародно объявили бы – с горячностью и поспешностью говорил он. – Я лично не люблю и не любил Сперанского, но я люблю справедливость. – Пьер узнавал теперь в своем друге слишком знакомую ему потребность волноваться и спорить о деле для себя чуждом только для того, чтобы заглушить слишком тяжелые задушевные мысли.
Когда князь Мещерский уехал, князь Андрей взял под руку Пьера и пригласил его в комнату, которая была отведена для него. В комнате была разбита кровать, лежали раскрытые чемоданы и сундуки. Князь Андрей подошел к одному из них и достал шкатулку. Из шкатулки он достал связку в бумаге. Он всё делал молча и очень быстро. Он приподнялся, прокашлялся. Лицо его было нахмурено и губы поджаты.
– Прости меня, ежели я тебя утруждаю… – Пьер понял, что князь Андрей хотел говорить о Наташе, и широкое лицо его выразило сожаление и сочувствие. Это выражение лица Пьера рассердило князя Андрея; он решительно, звонко и неприятно продолжал: – Я получил отказ от графини Ростовой, и до меня дошли слухи об искании ее руки твоим шурином, или тому подобное. Правда ли это?
– И правда и не правда, – начал Пьер; но князь Андрей перебил его.
– Вот ее письма и портрет, – сказал он. Он взял связку со стола и передал Пьеру.
– Отдай это графине… ежели ты увидишь ее.
– Она очень больна, – сказал Пьер.
– Так она здесь еще? – сказал князь Андрей. – А князь Курагин? – спросил он быстро.
– Он давно уехал. Она была при смерти…
– Очень сожалею об ее болезни, – сказал князь Андрей. – Он холодно, зло, неприятно, как его отец, усмехнулся.
– Но господин Курагин, стало быть, не удостоил своей руки графиню Ростову? – сказал князь Андрей. Он фыркнул носом несколько раз.
– Он не мог жениться, потому что он был женат, – сказал Пьер.
Князь Андрей неприятно засмеялся, опять напоминая своего отца.
– А где же он теперь находится, ваш шурин, могу ли я узнать? – сказал он.
– Он уехал в Петер…. впрочем я не знаю, – сказал Пьер.
– Ну да это всё равно, – сказал князь Андрей. – Передай графине Ростовой, что она была и есть совершенно свободна, и что я желаю ей всего лучшего.
Пьер взял в руки связку бумаг. Князь Андрей, как будто вспоминая, не нужно ли ему сказать еще что нибудь или ожидая, не скажет ли чего нибудь Пьер, остановившимся взглядом смотрел на него.
– Послушайте, помните вы наш спор в Петербурге, – сказал Пьер, помните о…
– Помню, – поспешно отвечал князь Андрей, – я говорил, что падшую женщину надо простить, но я не говорил, что я могу простить. Я не могу.
– Разве можно это сравнивать?… – сказал Пьер. Князь Андрей перебил его. Он резко закричал:
– Да, опять просить ее руки, быть великодушным, и тому подобное?… Да, это очень благородно, но я не способен итти sur les brisees de monsieur [итти по стопам этого господина]. – Ежели ты хочешь быть моим другом, не говори со мною никогда про эту… про всё это. Ну, прощай. Так ты передашь…
Пьер вышел и пошел к старому князю и княжне Марье.
Старик казался оживленнее обыкновенного. Княжна Марья была такая же, как и всегда, но из за сочувствия к брату, Пьер видел в ней радость к тому, что свадьба ее брата расстроилась. Глядя на них, Пьер понял, какое презрение и злобу они имели все против Ростовых, понял, что нельзя было при них даже и упоминать имя той, которая могла на кого бы то ни было променять князя Андрея.
За обедом речь зашла о войне, приближение которой уже становилось очевидно. Князь Андрей не умолкая говорил и спорил то с отцом, то с Десалем, швейцарцем воспитателем, и казался оживленнее обыкновенного, тем оживлением, которого нравственную причину так хорошо знал Пьер.


В этот же вечер, Пьер поехал к Ростовым, чтобы исполнить свое поручение. Наташа была в постели, граф был в клубе, и Пьер, передав письма Соне, пошел к Марье Дмитриевне, интересовавшейся узнать о том, как князь Андрей принял известие. Через десять минут Соня вошла к Марье Дмитриевне.
– Наташа непременно хочет видеть графа Петра Кирилловича, – сказала она.
– Да как же, к ней что ль его свести? Там у вас не прибрано, – сказала Марья Дмитриевна.
– Нет, она оделась и вышла в гостиную, – сказала Соня.
Марья Дмитриевна только пожала плечами.
– Когда это графиня приедет, измучила меня совсем. Ты смотри ж, не говори ей всего, – обратилась она к Пьеру. – И бранить то ее духу не хватает, так жалка, так жалка!
Наташа, исхудавшая, с бледным и строгим лицом (совсем не пристыженная, какою ее ожидал Пьер) стояла по середине гостиной. Когда Пьер показался в двери, она заторопилась, очевидно в нерешительности, подойти ли к нему или подождать его.
Пьер поспешно подошел к ней. Он думал, что она ему, как всегда, подаст руку; но она, близко подойдя к нему, остановилась, тяжело дыша и безжизненно опустив руки, совершенно в той же позе, в которой она выходила на середину залы, чтоб петь, но совсем с другим выражением.
– Петр Кирилыч, – начала она быстро говорить – князь Болконский был вам друг, он и есть вам друг, – поправилась она (ей казалось, что всё только было, и что теперь всё другое). – Он говорил мне тогда, чтобы обратиться к вам…
Пьер молча сопел носом, глядя на нее. Он до сих пор в душе своей упрекал и старался презирать ее; но теперь ему сделалось так жалко ее, что в душе его не было места упреку.
– Он теперь здесь, скажите ему… чтобы он прост… простил меня. – Она остановилась и еще чаще стала дышать, но не плакала.
– Да… я скажу ему, – говорил Пьер, но… – Он не знал, что сказать.
Наташа видимо испугалась той мысли, которая могла притти Пьеру.
– Нет, я знаю, что всё кончено, – сказала она поспешно. – Нет, это не может быть никогда. Меня мучает только зло, которое я ему сделала. Скажите только ему, что я прошу его простить, простить, простить меня за всё… – Она затряслась всем телом и села на стул.
Еще никогда не испытанное чувство жалости переполнило душу Пьера.
– Я скажу ему, я всё еще раз скажу ему, – сказал Пьер; – но… я бы желал знать одно…
«Что знать?» спросил взгляд Наташи.
– Я бы желал знать, любили ли вы… – Пьер не знал как назвать Анатоля и покраснел при мысли о нем, – любили ли вы этого дурного человека?
– Не называйте его дурным, – сказала Наташа. – Но я ничего – ничего не знаю… – Она опять заплакала.
И еще больше чувство жалости, нежности и любви охватило Пьера. Он слышал как под очками его текли слезы и надеялся, что их не заметят.
– Не будем больше говорить, мой друг, – сказал Пьер.
Так странно вдруг для Наташи показался этот его кроткий, нежный, задушевный голос.
– Не будем говорить, мой друг, я всё скажу ему; но об одном прошу вас – считайте меня своим другом, и ежели вам нужна помощь, совет, просто нужно будет излить свою душу кому нибудь – не теперь, а когда у вас ясно будет в душе – вспомните обо мне. – Он взял и поцеловал ее руку. – Я счастлив буду, ежели в состоянии буду… – Пьер смутился.
– Не говорите со мной так: я не стою этого! – вскрикнула Наташа и хотела уйти из комнаты, но Пьер удержал ее за руку. Он знал, что ему нужно что то еще сказать ей. Но когда он сказал это, он удивился сам своим словам.
– Перестаньте, перестаньте, вся жизнь впереди для вас, – сказал он ей.
– Для меня? Нет! Для меня всё пропало, – сказала она со стыдом и самоунижением.
– Все пропало? – повторил он. – Ежели бы я был не я, а красивейший, умнейший и лучший человек в мире, и был бы свободен, я бы сию минуту на коленях просил руки и любви вашей.
Наташа в первый раз после многих дней заплакала слезами благодарности и умиления и взглянув на Пьера вышла из комнаты.
Пьер тоже вслед за нею почти выбежал в переднюю, удерживая слезы умиления и счастья, давившие его горло, не попадая в рукава надел шубу и сел в сани.
– Теперь куда прикажете? – спросил кучер.
«Куда? спросил себя Пьер. Куда же можно ехать теперь? Неужели в клуб или гости?» Все люди казались так жалки, так бедны в сравнении с тем чувством умиления и любви, которое он испытывал; в сравнении с тем размягченным, благодарным взглядом, которым она последний раз из за слез взглянула на него.
– Домой, – сказал Пьер, несмотря на десять градусов мороза распахивая медвежью шубу на своей широкой, радостно дышавшей груди.
Было морозно и ясно. Над грязными, полутемными улицами, над черными крышами стояло темное, звездное небо. Пьер, только глядя на небо, не чувствовал оскорбительной низости всего земного в сравнении с высотою, на которой находилась его душа. При въезде на Арбатскую площадь, огромное пространство звездного темного неба открылось глазам Пьера. Почти в середине этого неба над Пречистенским бульваром, окруженная, обсыпанная со всех сторон звездами, но отличаясь от всех близостью к земле, белым светом, и длинным, поднятым кверху хвостом, стояла огромная яркая комета 1812 го года, та самая комета, которая предвещала, как говорили, всякие ужасы и конец света. Но в Пьере светлая звезда эта с длинным лучистым хвостом не возбуждала никакого страшного чувства. Напротив Пьер радостно, мокрыми от слез глазами, смотрел на эту светлую звезду, которая, как будто, с невыразимой быстротой пролетев неизмеримые пространства по параболической линии, вдруг, как вонзившаяся стрела в землю, влепилась тут в одно избранное ею место, на черном небе, и остановилась, энергично подняв кверху хвост, светясь и играя своим белым светом между бесчисленными другими, мерцающими звездами. Пьеру казалось, что эта звезда вполне отвечала тому, что было в его расцветшей к новой жизни, размягченной и ободренной душе.


С конца 1811 го года началось усиленное вооружение и сосредоточение сил Западной Европы, и в 1812 году силы эти – миллионы людей (считая тех, которые перевозили и кормили армию) двинулись с Запада на Восток, к границам России, к которым точно так же с 1811 го года стягивались силы России. 12 июня силы Западной Европы перешли границы России, и началась война, то есть совершилось противное человеческому разуму и всей человеческой природе событие. Миллионы людей совершали друг, против друга такое бесчисленное количество злодеяний, обманов, измен, воровства, подделок и выпуска фальшивых ассигнаций, грабежей, поджогов и убийств, которого в целые века не соберет летопись всех судов мира и на которые, в этот период времени, люди, совершавшие их, не смотрели как на преступления.
Что произвело это необычайное событие? Какие были причины его? Историки с наивной уверенностью говорят, что причинами этого события были обида, нанесенная герцогу Ольденбургскому, несоблюдение континентальной системы, властолюбие Наполеона, твердость Александра, ошибки дипломатов и т. п.
Следовательно, стоило только Меттерниху, Румянцеву или Талейрану, между выходом и раутом, хорошенько постараться и написать поискуснее бумажку или Наполеону написать к Александру: Monsieur mon frere, je consens a rendre le duche au duc d'Oldenbourg, [Государь брат мой, я соглашаюсь возвратить герцогство Ольденбургскому герцогу.] – и войны бы не было.
Понятно, что таким представлялось дело современникам. Понятно, что Наполеону казалось, что причиной войны были интриги Англии (как он и говорил это на острове Св. Елены); понятно, что членам английской палаты казалось, что причиной войны было властолюбие Наполеона; что принцу Ольденбургскому казалось, что причиной войны было совершенное против него насилие; что купцам казалось, что причиной войны была континентальная система, разорявшая Европу, что старым солдатам и генералам казалось, что главной причиной была необходимость употребить их в дело; легитимистам того времени то, что необходимо было восстановить les bons principes [хорошие принципы], а дипломатам того времени то, что все произошло оттого, что союз России с Австрией в 1809 году не был достаточно искусно скрыт от Наполеона и что неловко был написан memorandum за № 178. Понятно, что эти и еще бесчисленное, бесконечное количество причин, количество которых зависит от бесчисленного различия точек зрения, представлялось современникам; но для нас – потомков, созерцающих во всем его объеме громадность совершившегося события и вникающих в его простой и страшный смысл, причины эти представляются недостаточными. Для нас непонятно, чтобы миллионы людей христиан убивали и мучили друг друга, потому что Наполеон был властолюбив, Александр тверд, политика Англии хитра и герцог Ольденбургский обижен. Нельзя понять, какую связь имеют эти обстоятельства с самым фактом убийства и насилия; почему вследствие того, что герцог обижен, тысячи людей с другого края Европы убивали и разоряли людей Смоленской и Московской губерний и были убиваемы ими.
Для нас, потомков, – не историков, не увлеченных процессом изыскания и потому с незатемненным здравым смыслом созерцающих событие, причины его представляются в неисчислимом количестве. Чем больше мы углубляемся в изыскание причин, тем больше нам их открывается, и всякая отдельно взятая причина или целый ряд причин представляются нам одинаково справедливыми сами по себе, и одинаково ложными по своей ничтожности в сравнении с громадностью события, и одинаково ложными по недействительности своей (без участия всех других совпавших причин) произвести совершившееся событие. Такой же причиной, как отказ Наполеона отвести свои войска за Вислу и отдать назад герцогство Ольденбургское, представляется нам и желание или нежелание первого французского капрала поступить на вторичную службу: ибо, ежели бы он не захотел идти на службу и не захотел бы другой, и третий, и тысячный капрал и солдат, настолько менее людей было бы в войске Наполеона, и войны не могло бы быть.
Ежели бы Наполеон не оскорбился требованием отступить за Вислу и не велел наступать войскам, не было бы войны; но ежели бы все сержанты не пожелали поступить на вторичную службу, тоже войны не могло бы быть. Тоже не могло бы быть войны, ежели бы не было интриг Англии, и не было бы принца Ольденбургского и чувства оскорбления в Александре, и не было бы самодержавной власти в России, и не было бы французской революции и последовавших диктаторства и империи, и всего того, что произвело французскую революцию, и так далее. Без одной из этих причин ничего не могло бы быть. Стало быть, причины эти все – миллиарды причин – совпали для того, чтобы произвести то, что было. И, следовательно, ничто не было исключительной причиной события, а событие должно было совершиться только потому, что оно должно было совершиться. Должны были миллионы людей, отрекшись от своих человеческих чувств и своего разума, идти на Восток с Запада и убивать себе подобных, точно так же, как несколько веков тому назад с Востока на Запад шли толпы людей, убивая себе подобных.
Действия Наполеона и Александра, от слова которых зависело, казалось, чтобы событие совершилось или не совершилось, – были так же мало произвольны, как и действие каждого солдата, шедшего в поход по жребию или по набору. Это не могло быть иначе потому, что для того, чтобы воля Наполеона и Александра (тех людей, от которых, казалось, зависело событие) была исполнена, необходимо было совпадение бесчисленных обстоятельств, без одного из которых событие не могло бы совершиться. Необходимо было, чтобы миллионы людей, в руках которых была действительная сила, солдаты, которые стреляли, везли провиант и пушки, надо было, чтобы они согласились исполнить эту волю единичных и слабых людей и были приведены к этому бесчисленным количеством сложных, разнообразных причин.
Фатализм в истории неизбежен для объяснения неразумных явлений (то есть тех, разумность которых мы не понимаем). Чем более мы стараемся разумно объяснить эти явления в истории, тем они становятся для нас неразумнее и непонятнее.
Каждый человек живет для себя, пользуется свободой для достижения своих личных целей и чувствует всем существом своим, что он может сейчас сделать или не сделать такое то действие; но как скоро он сделает его, так действие это, совершенное в известный момент времени, становится невозвратимым и делается достоянием истории, в которой оно имеет не свободное, а предопределенное значение.
Есть две стороны жизни в каждом человеке: жизнь личная, которая тем более свободна, чем отвлеченнее ее интересы, и жизнь стихийная, роевая, где человек неизбежно исполняет предписанные ему законы.
Человек сознательно живет для себя, но служит бессознательным орудием для достижения исторических, общечеловеческих целей. Совершенный поступок невозвратим, и действие его, совпадая во времени с миллионами действий других людей, получает историческое значение. Чем выше стоит человек на общественной лестнице, чем с большими людьми он связан, тем больше власти он имеет на других людей, тем очевиднее предопределенность и неизбежность каждого его поступка.
«Сердце царево в руце божьей».
Царь – есть раб истории.
История, то есть бессознательная, общая, роевая жизнь человечества, всякой минутой жизни царей пользуется для себя как орудием для своих целей.
Наполеон, несмотря на то, что ему более чем когда нибудь, теперь, в 1812 году, казалось, что от него зависело verser или не verser le sang de ses peuples [проливать или не проливать кровь своих народов] (как в последнем письме писал ему Александр), никогда более как теперь не подлежал тем неизбежным законам, которые заставляли его (действуя в отношении себя, как ему казалось, по своему произволу) делать для общего дела, для истории то, что должно было совершиться.
Люди Запада двигались на Восток для того, чтобы убивать друг друга. И по закону совпадения причин подделались сами собою и совпали с этим событием тысячи мелких причин для этого движения и для войны: укоры за несоблюдение континентальной системы, и герцог Ольденбургский, и движение войск в Пруссию, предпринятое (как казалось Наполеону) для того только, чтобы достигнуть вооруженного мира, и любовь и привычка французского императора к войне, совпавшая с расположением его народа, увлечение грандиозностью приготовлений, и расходы по приготовлению, и потребность приобретения таких выгод, которые бы окупили эти расходы, и одурманившие почести в Дрездене, и дипломатические переговоры, которые, по взгляду современников, были ведены с искренним желанием достижения мира и которые только уязвляли самолюбие той и другой стороны, и миллионы миллионов других причин, подделавшихся под имеющее совершиться событие, совпавших с ним.
Когда созрело яблоко и падает, – отчего оно падает? Оттого ли, что тяготеет к земле, оттого ли, что засыхает стержень, оттого ли, что сушится солнцем, что тяжелеет, что ветер трясет его, оттого ли, что стоящему внизу мальчику хочется съесть его?
Ничто не причина. Все это только совпадение тех условий, при которых совершается всякое жизненное, органическое, стихийное событие. И тот ботаник, который найдет, что яблоко падает оттого, что клетчатка разлагается и тому подобное, будет так же прав, и так же не прав, как и тот ребенок, стоящий внизу, который скажет, что яблоко упало оттого, что ему хотелось съесть его и что он молился об этом. Так же прав и не прав будет тот, кто скажет, что Наполеон пошел в Москву потому, что он захотел этого, и оттого погиб, что Александр захотел его погибели: как прав и не прав будет тот, кто скажет, что завалившаяся в миллион пудов подкопанная гора упала оттого, что последний работник ударил под нее последний раз киркою. В исторических событиях так называемые великие люди суть ярлыки, дающие наименований событию, которые, так же как ярлыки, менее всего имеют связи с самым событием.
Каждое действие их, кажущееся им произвольным для самих себя, в историческом смысле непроизвольно, а находится в связи со всем ходом истории и определено предвечно.


29 го мая Наполеон выехал из Дрездена, где он пробыл три недели, окруженный двором, составленным из принцев, герцогов, королей и даже одного императора. Наполеон перед отъездом обласкал принцев, королей и императора, которые того заслуживали, побранил королей и принцев, которыми он был не вполне доволен, одарил своими собственными, то есть взятыми у других королей, жемчугами и бриллиантами императрицу австрийскую и, нежно обняв императрицу Марию Луизу, как говорит его историк, оставил ее огорченною разлукой, которую она – эта Мария Луиза, считавшаяся его супругой, несмотря на то, что в Париже оставалась другая супруга, – казалось, не в силах была перенести. Несмотря на то, что дипломаты еще твердо верили в возможность мира и усердно работали с этой целью, несмотря на то, что император Наполеон сам писал письмо императору Александру, называя его Monsieur mon frere [Государь брат мой] и искренно уверяя, что он не желает войны и что всегда будет любить и уважать его, – он ехал к армии и отдавал на каждой станции новые приказания, имевшие целью торопить движение армии от запада к востоку. Он ехал в дорожной карете, запряженной шестериком, окруженный пажами, адъютантами и конвоем, по тракту на Позен, Торн, Данциг и Кенигсберг. В каждом из этих городов тысячи людей с трепетом и восторгом встречали его.
Армия подвигалась с запада на восток, и переменные шестерни несли его туда же. 10 го июня он догнал армию и ночевал в Вильковисском лесу, в приготовленной для него квартире, в имении польского графа.
На другой день Наполеон, обогнав армию, в коляске подъехал к Неману и, с тем чтобы осмотреть местность переправы, переоделся в польский мундир и выехал на берег.
Увидав на той стороне казаков (les Cosaques) и расстилавшиеся степи (les Steppes), в середине которых была Moscou la ville sainte, [Москва, священный город,] столица того, подобного Скифскому, государства, куда ходил Александр Македонский, – Наполеон, неожиданно для всех и противно как стратегическим, так и дипломатическим соображениям, приказал наступление, и на другой день войска его стали переходить Неман.