Список армянских храмов на территории современного Азербайджана
Поделись знанием:
К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)
Прочтя об опасностях, угрожающих России, о надеждах, возлагаемых государем на Москву, и в особенности на знаменитое дворянство, Соня с дрожанием голоса, происходившим преимущественно от внимания, с которым ее слушали, прочла последние слова: «Мы не умедлим сами стать посреди народа своего в сей столице и в других государства нашего местах для совещания и руководствования всеми нашими ополчениями, как ныне преграждающими пути врагу, так и вновь устроенными на поражение оного, везде, где только появится. Да обратится погибель, в которую он мнит низринуть нас, на главу его, и освобожденная от рабства Европа да возвеличит имя России!»
– Вот это так! – вскрикнул граф, открывая мокрые глаза и несколько раз прерываясь от сопенья, как будто к носу ему подносили склянку с крепкой уксусной солью. – Только скажи государь, мы всем пожертвуем и ничего не пожалеем.
Шиншин еще не успел сказать приготовленную им шутку на патриотизм графа, как Наташа вскочила с своего места и подбежала к отцу.
– Что за прелесть, этот папа! – проговорила она, целуя его, и она опять взглянула на Пьера с тем бессознательным кокетством, которое вернулось к ней вместе с ее оживлением.
– Вот так патриотка! – сказал Шиншин.
– Совсем не патриотка, а просто… – обиженно отвечала Наташа. – Вам все смешно, а это совсем не шутка…
– Какие шутки! – повторил граф. – Только скажи он слово, мы все пойдем… Мы не немцы какие нибудь…
– А заметили вы, – сказал Пьер, – что сказало: «для совещания».
– Ну уж там для чего бы ни было…
В это время Петя, на которого никто не обращал внимания, подошел к отцу и, весь красный, ломающимся, то грубым, то тонким голосом, сказал:
– Ну теперь, папенька, я решительно скажу – и маменька тоже, как хотите, – я решительно скажу, что вы пустите меня в военную службу, потому что я не могу… вот и всё…
Графиня с ужасом подняла глаза к небу, всплеснула руками и сердито обратилась к мужу.
– Вот и договорился! – сказала она.
Но граф в ту же минуту оправился от волнения.
– Ну, ну, – сказал он. – Вот воин еще! Глупости то оставь: учиться надо.
– Это не глупости, папенька. Оболенский Федя моложе меня и тоже идет, а главное, все равно я не могу ничему учиться теперь, когда… – Петя остановился, покраснел до поту и проговорил таки: – когда отечество в опасности.
– Полно, полно, глупости…
– Да ведь вы сами сказали, что всем пожертвуем.
– Петя, я тебе говорю, замолчи, – крикнул граф, оглядываясь на жену, которая, побледнев, смотрела остановившимися глазами на меньшого сына.
– А я вам говорю. Вот и Петр Кириллович скажет…
– Я тебе говорю – вздор, еще молоко не обсохло, а в военную службу хочет! Ну, ну, я тебе говорю, – и граф, взяв с собой бумаги, вероятно, чтобы еще раз прочесть в кабинете перед отдыхом, пошел из комнаты.
– Петр Кириллович, что ж, пойдем покурить…
Пьер находился в смущении и нерешительности. Непривычно блестящие и оживленные глаза Наташи беспрестанно, больше чем ласково обращавшиеся на него, привели его в это состояние.
– Нет, я, кажется, домой поеду…
– Как домой, да вы вечер у нас хотели… И то редко стали бывать. А эта моя… – сказал добродушно граф, указывая на Наташу, – только при вас и весела…
– Да, я забыл… Мне непременно надо домой… Дела… – поспешно сказал Пьер.
– Ну так до свидания, – сказал граф, совсем уходя из комнаты.
– Отчего вы уезжаете? Отчего вы расстроены? Отчего?.. – спросила Пьера Наташа, вызывающе глядя ему в глаза.
«Оттого, что я тебя люблю! – хотел он сказать, но он не сказал этого, до слез покраснел и опустил глаза.
– Оттого, что мне лучше реже бывать у вас… Оттого… нет, просто у меня дела.
– Отчего? нет, скажите, – решительно начала было Наташа и вдруг замолчала. Они оба испуганно и смущенно смотрели друг на друга. Он попытался усмехнуться, но не мог: улыбка его выразила страдание, и он молча поцеловал ее руку и вышел.
Пьер решил сам с собою не бывать больше у Ростовых.
Петя, после полученного им решительного отказа, ушел в свою комнату и там, запершись от всех, горько плакал. Все сделали, как будто ничего не заметили, когда он к чаю пришел молчаливый и мрачный, с заплаканными глазами.
На другой день приехал государь. Несколько человек дворовых Ростовых отпросились пойти поглядеть царя. В это утро Петя долго одевался, причесывался и устроивал воротнички так, как у больших. Он хмурился перед зеркалом, делал жесты, пожимал плечами и, наконец, никому не сказавши, надел фуражку и вышел из дома с заднего крыльца, стараясь не быть замеченным. Петя решился идти прямо к тому месту, где был государь, и прямо объяснить какому нибудь камергеру (Пете казалось, что государя всегда окружают камергеры), что он, граф Ростов, несмотря на свою молодость, желает служить отечеству, что молодость не может быть препятствием для преданности и что он готов… Петя, в то время как он собирался, приготовил много прекрасных слов, которые он скажет камергеру.
Петя рассчитывал на успех своего представления государю именно потому, что он ребенок (Петя думал даже, как все удивятся его молодости), а вместе с тем в устройстве своих воротничков, в прическе и в степенной медлительной походке он хотел представить из себя старого человека. Но чем дальше он шел, чем больше он развлекался все прибывающим и прибывающим у Кремля народом, тем больше он забывал соблюдение степенности и медлительности, свойственных взрослым людям. Подходя к Кремлю, он уже стал заботиться о том, чтобы его не затолкали, и решительно, с угрожающим видом выставил по бокам локти. Но в Троицких воротах, несмотря на всю его решительность, люди, которые, вероятно, не знали, с какой патриотической целью он шел в Кремль, так прижали его к стене, что он должен был покориться и остановиться, пока в ворота с гудящим под сводами звуком проезжали экипажи. Около Пети стояла баба с лакеем, два купца и отставной солдат. Постояв несколько времени в воротах, Петя, не дождавшись того, чтобы все экипажи проехали, прежде других хотел тронуться дальше и начал решительно работать локтями; но баба, стоявшая против него, на которую он первую направил свои локти, сердито крикнула на него:
– Что, барчук, толкаешься, видишь – все стоят. Что ж лезть то!
– Так и все полезут, – сказал лакей и, тоже начав работать локтями, затискал Петю в вонючий угол ворот.
Петя отер руками пот, покрывавший его лицо, и поправил размочившиеся от пота воротнички, которые он так хорошо, как у больших, устроил дома.
Петя чувствовал, что он имеет непрезентабельный вид, и боялся, что ежели таким он представится камергерам, то его не допустят до государя. Но оправиться и перейти в другое место не было никакой возможности от тесноты. Один из проезжавших генералов был знакомый Ростовых. Петя хотел просить его помощи, но счел, что это было бы противно мужеству. Когда все экипажи проехали, толпа хлынула и вынесла и Петю на площадь, которая была вся занята народом. Не только по площади, но на откосах, на крышах, везде был народ. Только что Петя очутился на площади, он явственно услыхал наполнявшие весь Кремль звуки колоколов и радостного народного говора.
Одно время на площади было просторнее, но вдруг все головы открылись, все бросилось еще куда то вперед. Петю сдавили так, что он не мог дышать, и все закричало: «Ура! урра! ура!Петя поднимался на цыпочки, толкался, щипался, но ничего не мог видеть, кроме народа вокруг себя.
На всех лицах было одно общее выражение умиления и восторга. Одна купчиха, стоявшая подле Пети, рыдала, и слезы текли у нее из глаз.
– Отец, ангел, батюшка! – приговаривала она, отирая пальцем слезы.
– Ура! – кричали со всех сторон. С минуту толпа простояла на одном месте; но потом опять бросилась вперед.
Петя, сам себя не помня, стиснув зубы и зверски выкатив глаза, бросился вперед, работая локтями и крича «ура!», как будто он готов был и себя и всех убить в эту минуту, но с боков его лезли точно такие же зверские лица с такими же криками «ура!».
«Так вот что такое государь! – думал Петя. – Нет, нельзя мне самому подать ему прошение, это слишком смело!Несмотря на то, он все так же отчаянно пробивался вперед, и из за спин передних ему мелькнуло пустое пространство с устланным красным сукном ходом; но в это время толпа заколебалась назад (спереди полицейские отталкивали надвинувшихся слишком близко к шествию; государь проходил из дворца в Успенский собор), и Петя неожиданно получил в бок такой удар по ребрам и так был придавлен, что вдруг в глазах его все помутилось и он потерял сознание. Когда он пришел в себя, какое то духовное лицо, с пучком седевших волос назади, в потертой синей рясе, вероятно, дьячок, одной рукой держал его под мышку, другой охранял от напиравшей толпы.
– Барчонка задавили! – говорил дьячок. – Что ж так!.. легче… задавили, задавили!
Государь прошел в Успенский собор. Толпа опять разровнялась, и дьячок вывел Петю, бледного и не дышащего, к царь пушке. Несколько лиц пожалели Петю, и вдруг вся толпа обратилась к нему, и уже вокруг него произошла давка. Те, которые стояли ближе, услуживали ему, расстегивали его сюртучок, усаживали на возвышение пушки и укоряли кого то, – тех, кто раздавил его.
– Этак до смерти раздавить можно. Что же это! Душегубство делать! Вишь, сердечный, как скатерть белый стал, – говорили голоса.
Петя скоро опомнился, краска вернулась ему в лицо, боль прошла, и за эту временную неприятность он получил место на пушке, с которой он надеялся увидать долженствующего пройти назад государя. Петя уже не думал теперь о подаче прошения. Уже только ему бы увидать его – и то он бы считал себя счастливым!
Во время службы в Успенском соборе – соединенного молебствия по случаю приезда государя и благодарственной молитвы за заключение мира с турками – толпа пораспространилась; появились покрикивающие продавцы квасу, пряников, мака, до которого был особенно охотник Петя, и послышались обыкновенные разговоры. Одна купчиха показывала свою разорванную шаль и сообщала, как дорого она была куплена; другая говорила, что нынче все шелковые материи дороги стали. Дьячок, спаситель Пети, разговаривал с чиновником о том, кто и кто служит нынче с преосвященным. Дьячок несколько раз повторял слово соборне, которого не понимал Петя. Два молодые мещанина шутили с дворовыми девушками, грызущими орехи. Все эти разговоры, в особенности шуточки с девушками, для Пети в его возрасте имевшие особенную привлекательность, все эти разговоры теперь не занимали Петю; ou сидел на своем возвышении пушки, все так же волнуясь при мысли о государе и о своей любви к нему. Совпадение чувства боли и страха, когда его сдавили, с чувством восторга еще более усилило в нем сознание важности этой минуты.
Вдруг с набережной послышались пушечные выстрелы (это стреляли в ознаменование мира с турками), и толпа стремительно бросилась к набережной – смотреть, как стреляют. Петя тоже хотел бежать туда, но дьячок, взявший под свое покровительство барчонка, не пустил его. Еще продолжались выстрелы, когда из Успенского собора выбежали офицеры, генералы, камергеры, потом уже не так поспешно вышли еще другие, опять снялись шапки с голов, и те, которые убежали смотреть пушки, бежали назад. Наконец вышли еще четверо мужчин в мундирах и лентах из дверей собора. «Ура! Ура! – опять закричала толпа.
– Который? Который? – плачущим голосом спрашивал вокруг себя Петя, но никто не отвечал ему; все были слишком увлечены, и Петя, выбрав одного из этих четырех лиц, которого он из за слез, выступивших ему от радости на глаза, не мог ясно разглядеть, сосредоточил на него весь свой восторг, хотя это был не государь, закричал «ура!неистовым голосом и решил, что завтра же, чего бы это ему ни стоило, он будет военным.
Толпа побежала за государем, проводила его до дворца и стала расходиться. Было уже поздно, и Петя ничего не ел, и пот лил с него градом; но он не уходил домой и вместе с уменьшившейся, но еще довольно большой толпой стоял перед дворцом, во время обеда государя, глядя в окна дворца, ожидая еще чего то и завидуя одинаково и сановникам, подъезжавшим к крыльцу – к обеду государя, и камер лакеям, служившим за столом и мелькавшим в окнах.
За обедом государя Валуев сказал, оглянувшись в окно:
– Народ все еще надеется увидать ваше величество.
Обед уже кончился, государь встал и, доедая бисквит, вышел на балкон. Народ, с Петей в середине, бросился к балкону.
– Ангел, отец! Ура, батюшка!.. – кричали народ и Петя, и опять бабы и некоторые мужчины послабее, в том числе и Петя, заплакали от счастия. Довольно большой обломок бисквита, который держал в руке государь, отломившись, упал на перилы балкона, с перил на землю. Ближе всех стоявший кучер в поддевке бросился к этому кусочку бисквита и схватил его. Некоторые из толпы бросились к кучеру. Заметив это, государь велел подать себе тарелку бисквитов и стал кидать бисквиты с балкона. Глаза Пети налились кровью, опасность быть задавленным еще более возбуждала его, он бросился на бисквиты. Он не знал зачем, но нужно было взять один бисквит из рук царя, и нужно было не поддаться. Он бросился и сбил с ног старушку, ловившую бисквит. Но старушка не считала себя побежденною, хотя и лежала на земле (старушка ловила бисквиты и не попадала руками). Петя коленкой отбил ее руку, схватил бисквит и, как будто боясь опоздать, опять закричал «ура!», уже охриплым голосом.
Государь ушел, и после этого большая часть народа стала расходиться.
– Вот я говорил, что еще подождать – так и вышло, – с разных сторон радостно говорили в народе.
Как ни счастлив был Петя, но ему все таки грустно было идти домой и знать, что все наслаждение этого дня кончилось. Из Кремля Петя пошел не домой, а к своему товарищу Оболенскому, которому было пятнадцать лет и который тоже поступал в полк. Вернувшись домой, он решительно и твердо объявил, что ежели его не пустят, то он убежит. И на другой день, хотя и не совсем еще сдавшись, но граф Илья Андреич поехал узнавать, как бы пристроить Петю куда нибудь побезопаснее.
(перенаправлено с «Список армянских храмов в современном Азербайджане»)
Армя́нская апо́стольская це́рковь (арм. Հայաստանեայց Առաքելական Եկեղեցի [һайастанэа́йц арак’элака́н екэғэци́]; используется также и расширенный вариант — Հայ Առաքելական Ուղղափառ Եկեղեցի [һай арак’элака́н уғәғапа́р екэғэци́] / Армянская Апостольская Православная Церковь; среди русскоязычных комментаторов распространено не используемое самой Армянской церковью некорректное название, введённое ещё в царской России — Армяно-григорианская церковь) — одна из древнейших христианских церквей, имеющая ряд существенных особенностей в догматике и обряде, отличающих её как от византийского православия, так и римского католицизма. Относится к группе древневосточных православных церквей. Является древнейшей государственной христианской церковью в мире[1]. В богослужении использует армянский обряд.
Армя́нская католи́ческая це́рковь (арм. Հայ Կաթողիկե Եկեղեցի) — одна из восточнокатолических церквей. Один из шести восточнокатолических патриархатов. По мнению её приверженцев церковь возникла в 1198 в Киликийской Армении в результате унии, заключённой между Римско-католической и Армянской апостольской церквами [2]. В богослужении использует армянский обряд.
Армянская евангелистская церковь (арм. Հայ Ավետարանական Եկեղեցի) —- одна из армянских церквей, учреждённая в Константинополе в 1846 году.
Армяне-халкидонцы, также армяне-халкидониты (арм. Հայ քաղկեդոնացիներ) — армяне, верующие греко-православных или римо-католической церквей, то есть исповедующие богословие Халкидонского собора.[3]
Армяне-протестанты [4]
Основная статья - Список армянских храмов по странам.
В этой статье содержится перечень армянских церквей и монастырей, находящихся на территории современного Азербайджана.
Содержание
Баку
- Церковь Св. Григория Просветителя, 1903 г. Баку — библиотека
- Церковь Святой Богоматери, XVII век, г. Баку — снесена
- Церковь Святых апостолов Фаддея и Варфоломея, г. Баку — снесена
- Часовня Святого Воскресения на кладбище, г. Баку — снесена
- Армяно-лютеранская церковь[5], г. Баку — снесена
Гянджа
- Церковь Сурб Аствацацин (Богоматери), XVIII век — клуб[6][неавторитетный источник?]
- Церковь Сурб Аствацацин Чолага (Святой Богородицы Чолага), VIII—X века — снесена[6][неавторитетный источник?]
- Церковь Сурб Геворг, XIX век — снесена[6][неавторитетный источник?]
- Церковь Сурб Григор Лусаворич (Жам[7]), 1869 год — снесена
- Церковь Сурб Киракос, 1913 — снесена[6][неавторитетный источник?]
- Церковь Сурб Ованес Мкртич, 1633 год — филармония
- Церковь Сурб Саркис, XVI—XVIII века — музей[6][неавторитетный источник?]
- Часовня Святого Югита [8]
Казахский район
- Монастырь Святого Саргиса на горе Гаг — полуразрушена (руины)
- Церковь Святого Вардана (Казах) — кафе-бар
Дашкесанский район
- Церковь Святого Степаноса (Дашкесан) — полуразрушена (руины)
- Монастырь Святых Переводчиков (Дашкесан) — полуразрушен
- Церковь Святой Богоматери, с. Чирагидзор (Дашкесанский район) — снесена[9]
Кедабекский район
- Хунисаванк — практически разрушен (руины)
Исмаиллинский район
- Кирк церковь — снесена
Нагорный Карабах
См. также: Список храмов Нагорного Карабаха
- Монастырь Амарас, IV век[10]
- Монастырь Дадиванк, IV век[10]
- Монастырь Гандзасар, XIII век, с. Ванклу[10]
- Собор Сурб Аменапркич Казанчецоц, 1867—1887 года, г. Шуша[10]
- Монастырь Цицернаванк[10]
- Церковь «Белый Крест» («Спитак Хач»), с. Ванклу[10]
- Церковь, с. Восканапат (Шаумян)[11]
- Церковь Св. Иоанна Крестителя («Зелёный Час»), г. Шуша[10]
- Церковь, с. Мирзик (Шаумян)[11]
Нахичеванская Автономная Республика
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
В этом разделе не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 12 мая 2011 года. |
[en.wikipedia.org/wiki/List_of_Armenian_churches_in_Nakhichevan (более полная английская версия)]
- Монастырь Святого Месропа Матоца, Месропаван (Насирваз) — снесена
- Монастырь Св. Богоматери, с. Чанабаб (арм. — Цхна) — снесена[12]
- Церковь Св. Богоматери, с. Навиш — снесена[13]
- Монастырь Св. Степаноса, с. Навиш — снесена[13]
* Монастырь Св. Георгия,V век, г. Ернджак — снесена[14]
- Монастырь Св. Товмы, 450 г., г. Вананд — снесена[15]
- Церковь Святого Креста «Андзревабер», 1457 г., г. Вананд — снесена[15]
- Церковь Св. Ованнеса, с. Бердак — полуразрушена (руины)[16]
- Церковь Св. Богоматери, с. Танакерт — снесена[17][18][19]
- Церковь, с. Танакерт — снесена[17][18][19]
- Церковь, с. Танкарет — снесена[17][18][19]
- Церковь, с. Танакерт — снесена[17][18][19]
- Часовня, с. Танакерт — снесена[17][18][19]
- Часовня, с. Танакерт — снесена[17][18][19]
- Часовня, с. Танакерт — снесена[17][18][19]
- Церковь, с. Трунис — снесена[20]
- Церковь, с. Трунис — снесена[20]
- Церковь, 1441 г., с. Кахакик — снесена[21]
- Церковь Св. Георгия, XII—XIII вв., с. Нунис (Вобеванис) — снесена[22]
- Церковь, с. Базмари — снесена[23]
- Монастырь Святого Креста, до XII в., с. Базмари — снесена[23]
- Церковь, с. Анмер (Азнамир) — снесена[24]
- Церковь, с. Хурс — снесена[25]
- Церковь Св. Переводчиков, с. Нюргют — снесена[26]
- Монастырь Святого Креста, с. Алаин (Вохои, Ахаецик) — снесена[27]
- Церковь Св. Степаноса, с. Алаин (Вохои, Ахаецик) — снесена[27]
- Церковь Св. Богоматери, с. Бист — снесена[28]
- Монастырь Сурб Ншан, V век с. Бист — снесена[28]
Шабранский район
См. также
Внешние ссылки
- [www.raa.am/Magazine/News/FR_set_E_News.htm TWO RECENTLY-REVEALED ACTS OF VANDALISM COMMITTED BY THE AZERBAIJANIAN AUTHORITIES]
- news.newarmenia.net/news/print.php?id=1158246241&archive=
Напишите отзыв о статье "Список армянских храмов на территории современного Азербайджана"
Литература
- Галичян Рубен. [www.mgfedayi.info/books/Rub_book_RUS.pdf 1] // Мифологизация истории. Азербайджан, Армения, вымыслы и факты = Հորինված պատմություն: Ադրբեջան և Հայաստան. Կեղծիքներ և փաստեր. — Ереван: Институт Комитаса и издательство “Принтинфо”, 2010. — P. 135-212. — ISBN 978-9939-9005-7-5.
Примечания
- ↑ The Journal of Ecclesiastical History — Page 268 by Cambridge University Press, Gale Group, C.W. Dugmore
- ↑ [www.armeniancatholic.ru/ru/library/outline.html Сайт армяно-католиков в России]
- ↑ [www.pravenc.ru/text/76122.html АРМЯНЕ-ХАЛКИДОНИТЫ]
- ↑ [noravank.am/rus/issues/detail.php?ELEMENT_ID=4619 noravank.am]
- ↑ [ourbaku.com/index.php5/%D0%9B%D1%8E%D1%82%D0%B5%D1%80%D0%B0%D0%BD%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F_%D0%BE%D0%B1%D1%89%D0%B8%D0%BD%D0%B0_%D0%B0%D1%80%D0%BC%D1%8F%D0%BD Лютеранская община армян в Баку]
- ↑ 1 2 3 4 5 [analitika.at.ua/news/armjanskij_gandzak/2010-02-22-21783] Армянский Гандзак
- ↑ именно под сенью Жама (так прихожане называли церковь) в 1988—1989 годах объединились отряды самообороны под предводительством настоятеля Тер-Саака. А сигналом, возвещающим приближение врага, служил колокол часовни, который неоднократно пытались выкрасть "интернационалисты
- ↑ В.М. Арутюнян / Каменная летопись армянского народа /
Изд-во "Советакан грох", 1985 стр. 148 Оригинальный текст (рус.)
По состоянию на конец XIX в. город простирался вдоль двух берегов реки Гянджа-чай, естественно делясь на две части: азербайджанскую (на левом берегу) и армянскую (на правом берегу)3. Армянская часть называлась Килисакендом, а азербайджанская – Молла-джаллу. Основным кварталом последнего являлся Багманлар, который простирался на запад, достигая массива садов. В дальнейшем к нему примкнули кварталы Ереванцев и Норашен, в которых также проживали армяне.
Торгово-общественный … центр (одновременно скаковое поле) располагался в азербайджанской части Гянджи. Он представлял огромную площадь (размеры 85,0X320,0 м), по контуру обсаженную вековыми карагачами. Главная Джума – мечеть (1606 г.) входом с двумя минаретами по бокам ориентирована на площадь.
Из четырех армянских церквей города наиболее ранней является церковь Ованнеса-Мкртыча (Иоанна Предтечи. 1633 г.). В 1816 г. к ней пристраивается притвор, а в 1862 г. он надстраивается колокольней. Она, как и церковь св. Григора Просветителя, располагалась в Килисакенде. Последняя, заложенная в 1853 г. и освященная в 1869 г., располагалась в верхней части Килисакенда.
По одной церкви было в кварталах Ереванцев (церковь св. Геворга) и Норашен (церковь св. Аст-вацацин). Кроме перечисленных церквей в различных армянских кварталах города было четыре часовни (св. Саркиса, св. Аствацацин, св. Киракоса и св. Югита).
Наиболее интенсивной застройкой отличился квартал Ереванцев, на главной улице которого были сосредоточены лучшие магазины и гостиницы (в том числе Циралова), здания епархии армянской церкви, общественного собрания и т. д.
В городе функционировали учебные заведения, в том числе мужская гимназия и ремесленное училище. При главной армянской церкви имелась двух полая приходская школа. - ↑ [www.armeniazavtra.ru/print.aspx?id=213 Разрушение армянских церквей Азербайджане]
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 Контролируется непризнанной Нагорно-Карабахской Республикой
- ↑ 1 2 [www.arminfo.info/index.php?show=archive&number=20070228_184200_rus_465 В Азербайджане продолжают целенаправленно уничтожаться армянские памятники истории и культуры]
- ↑ [www.armeniatur.am/modules.php?name=News&file=view&news_id=69 Нахичеван]
Цхна – ныне Чанабаб – старинное армянское село, в котором еще в Средние века существовали скрипторий, театр, шелкоткацкие и многие другие мастерские. Из архитектурных памятников известны монастырь Сурб Аствацацин, богато украшенная картинами и скульптурами Богоматери и распятого Христа. Стены, входы и наличники окон были украшены разнообразными орнаментами. В XIV-XVII веках при монастыре действовала школа, в которой переписывались многочисленные рукописи, богато украшенные различными знаками, а заглавные буквы в них выполнены в виде цветов и птиц. Две из этих рукописей хранятся в Ереванском Матенадаране.
- ↑ [webcache.googleusercontent.com/search?q=cache:ftbxapbXMqsJ:www.armeniatur.am/modules.php?name%3DNews%26file%3Dview%26news_id%3D69+%D0%B1%D0%B8%D1%81%D1%82+%D1%81%D0%B5%D0%BB%D0%BE&cd=1&hl=ru&ct=clnk&gl=ru См. Ернджак]
- ↑ 1 2 [webcache.googleusercontent.com/search?q=cache:ftbxapbXMqsJ:www.armeniatur.am/modules.php?name%3DNews%26file%3Dview%26news_id%3D69+%D0%B1%D0%B8%D1%81%D1%82+%D1%81%D0%B5%D0%BB%D0%BE&cd=1&hl=ru&ct=clnk&gl=ru Село Вананд расположено в живописной местности, под названием Гохтн...]
- ↑ [webcache.googleusercontent.com/search?q=cache:ftbxapbXMqsJ:www.armeniatur.am/modules.php?name%3DNews%26file%3Dview%26news_id%3D69+%D0%B1%D0%B8%D1%81%D1%82+%D1%81%D0%B5%D0%BB%D0%BE&cd=1&hl=ru&ct=clnk&gl=ru Бердаки гех]
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 [artinvestment.ru/auctions/4733/records.html?work_id=154740 Армянская деревня (Танакерт, Нхичеван)]
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 [web.artprice.com/ps/artitem/?id=4347952 Armenian Village (Tanakert Mkhichevan), 1914]
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 [www.google.ru/#hl=ru&source=hp&q=%D1%82%D0%B0%D0%BD%D0%B0%D0%BA%D0%B5%D1%80%D1%82&btnG=%D0%9F%D0%BE%D0%B8%D1%81%D0%BA+%D0%B2+Google&lr=&aq=f&oq=%D1%82%D0%B0%D0%BD%D0%B0%D0%BA%D0%B5%D1%80%D1%82&fp=cee41cc6ea48b526 Поиск гугл выдал 706 страниц про это село]
- ↑ 1 2 [www.armeniatur.am/modules.php?name=News&file=view&news_id=69 Нахичеван]
Трунис – небольшое селение, утопающее в садах. В селе и его окрестностях сохранились руины нескольких церквей, каравансараев и других строений. Около села находится скала, на которой высечены изображения креста, которая считалась священной и служила местом паломничества жителей окрестных сел.
- ↑ [www.armeniatur.am/modules.php?name=News&file=view&news_id=69 Нахичеван]
Кахакик – село в живописной части ущелья, в двухэтажными родовыми усадьбами армянских князей, оставляющих впечатление дворцов, которые служили знати дачами. Согласно преданию, Кахакик основали богачи из Агулиса. Из архитектурных памятников достойна внимания церковь, которая судя по строительной надписи, или была возведена, или отреставрирована в 1441 году.
- ↑ [www.armeniatur.am/modules.php?name=News&file=view&news_id=69 Нахичеван (село Нунис)][неавторитетный источник?]
- ↑ 1 2 [www.armeniatur.am/modules.php?name=News&file=view&news_id=69 Нахичеван (село Базмари)]
- ↑ [www.armeniatur.am/modules.php?name=News&file=view&news_id=69 Нахичеван]
Ынмер (Азнамир) – сохранились лишь развалины древнего села, с руинами армянской церкви, которую жители покинули XIX веке.
- ↑ [www.armeniatur.am/modules.php?name=News&file=view&news_id=69 Нахичеван]
Хурс – небольшое село, где с незапамятных времен до начала XX века обитали армяне. Сохранились развалины армянской церкви.
- ↑ Армянский вариант села — Норакерт
- ↑ 1 2 [www.armeniatur.am/modules.php?name=News&file=view&news_id=69 Нахичеван]
Вохои (Ахаецик) – ныне село Алаин, в котором армяне жили с раннего Средневековья. Сохранились развалины монастыря Сурб Хач, стоявшей до конца XIX века, церкви св Степанос, разрушенной во время землетрясения 1931 года. — снесена</blocquote></span>
</li>
- ↑ 1 2 [www.armeniatur.am/modules.php?name=News&file=view&news_id=69 Нахичеван]
Бист – древнее село, расположенное среди живописной природы. В его окрестностях до сих пор сохранились остатки древних замков-крепостей, гробниц, часовень, мельниц и мостов. Сохранилась церковь монастыря Аствацацин, которая является крупнейшим из архитектурных памятников Нахичевана. Одним из известных духовных и культурных центров и XIII-XVII веках был монастырь св. Ншана, основанный, по преданию, еще в V веке, где были переписаны многочисленные рукописи, часть из которых хранится в Матенадаране.
- ↑ Новейшия известия о Кавказе, собранныя и пополненныя Семеном Броневским. — Петербургское востоковедение, 2004. — С. 248. — 454 с.
Оригинальный текст (рус.)Армяне, живущие в Рюстюйском округе, в деревне Кильвар, и в Мускюрском, в деревнях: первой Барахум, второй Барахум, Карджали, Хазмас Большой, Хазмас Малой и Карагуртли, исповедуют свой закон и говорят своим языком; имеют церковь в Кильваре
- ↑ [news.day.az/photos/135363.html?crnd=39735 Развалины Григорианской церкви в Девечинском районе Азербайджана] (3 ноября 2008). Проверено 8 мая 2014.[www.peeep.us/dca1a7a3 копия]
- ↑ [photos.day.az/images/135363/5.jpg сбитая надпись на армянском в портале храма с.Кильвар] (3 ноября 2008). Проверено 8 мая 2014.[www.peeep.us/1b5ab37f копия]
</ol> - ↑ 1 2 [www.armeniatur.am/modules.php?name=News&file=view&news_id=69 Нахичеван]
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
| ||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Список армянских храмов на территории современного Азербайджана
Пьер чувствовал на себе ее взгляд и старался не оглядываться. Графиня неодобрительно и сердито покачивала головой против каждого торжественного выражения манифеста. Она во всех этих словах видела только то, что опасности, угрожающие ее сыну, еще не скоро прекратятся. Шиншин, сложив рот в насмешливую улыбку, очевидно приготовился насмехаться над тем, что первое представится для насмешки: над чтением Сони, над тем, что скажет граф, даже над самым воззванием, ежели не представится лучше предлога.Прочтя об опасностях, угрожающих России, о надеждах, возлагаемых государем на Москву, и в особенности на знаменитое дворянство, Соня с дрожанием голоса, происходившим преимущественно от внимания, с которым ее слушали, прочла последние слова: «Мы не умедлим сами стать посреди народа своего в сей столице и в других государства нашего местах для совещания и руководствования всеми нашими ополчениями, как ныне преграждающими пути врагу, так и вновь устроенными на поражение оного, везде, где только появится. Да обратится погибель, в которую он мнит низринуть нас, на главу его, и освобожденная от рабства Европа да возвеличит имя России!»
– Вот это так! – вскрикнул граф, открывая мокрые глаза и несколько раз прерываясь от сопенья, как будто к носу ему подносили склянку с крепкой уксусной солью. – Только скажи государь, мы всем пожертвуем и ничего не пожалеем.
Шиншин еще не успел сказать приготовленную им шутку на патриотизм графа, как Наташа вскочила с своего места и подбежала к отцу.
– Что за прелесть, этот папа! – проговорила она, целуя его, и она опять взглянула на Пьера с тем бессознательным кокетством, которое вернулось к ней вместе с ее оживлением.
– Вот так патриотка! – сказал Шиншин.
– Совсем не патриотка, а просто… – обиженно отвечала Наташа. – Вам все смешно, а это совсем не шутка…
– Какие шутки! – повторил граф. – Только скажи он слово, мы все пойдем… Мы не немцы какие нибудь…
– А заметили вы, – сказал Пьер, – что сказало: «для совещания».
– Ну уж там для чего бы ни было…
В это время Петя, на которого никто не обращал внимания, подошел к отцу и, весь красный, ломающимся, то грубым, то тонким голосом, сказал:
– Ну теперь, папенька, я решительно скажу – и маменька тоже, как хотите, – я решительно скажу, что вы пустите меня в военную службу, потому что я не могу… вот и всё…
Графиня с ужасом подняла глаза к небу, всплеснула руками и сердито обратилась к мужу.
– Вот и договорился! – сказала она.
Но граф в ту же минуту оправился от волнения.
– Ну, ну, – сказал он. – Вот воин еще! Глупости то оставь: учиться надо.
– Это не глупости, папенька. Оболенский Федя моложе меня и тоже идет, а главное, все равно я не могу ничему учиться теперь, когда… – Петя остановился, покраснел до поту и проговорил таки: – когда отечество в опасности.
– Полно, полно, глупости…
– Да ведь вы сами сказали, что всем пожертвуем.
– Петя, я тебе говорю, замолчи, – крикнул граф, оглядываясь на жену, которая, побледнев, смотрела остановившимися глазами на меньшого сына.
– А я вам говорю. Вот и Петр Кириллович скажет…
– Я тебе говорю – вздор, еще молоко не обсохло, а в военную службу хочет! Ну, ну, я тебе говорю, – и граф, взяв с собой бумаги, вероятно, чтобы еще раз прочесть в кабинете перед отдыхом, пошел из комнаты.
– Петр Кириллович, что ж, пойдем покурить…
Пьер находился в смущении и нерешительности. Непривычно блестящие и оживленные глаза Наташи беспрестанно, больше чем ласково обращавшиеся на него, привели его в это состояние.
– Нет, я, кажется, домой поеду…
– Как домой, да вы вечер у нас хотели… И то редко стали бывать. А эта моя… – сказал добродушно граф, указывая на Наташу, – только при вас и весела…
– Да, я забыл… Мне непременно надо домой… Дела… – поспешно сказал Пьер.
– Ну так до свидания, – сказал граф, совсем уходя из комнаты.
– Отчего вы уезжаете? Отчего вы расстроены? Отчего?.. – спросила Пьера Наташа, вызывающе глядя ему в глаза.
«Оттого, что я тебя люблю! – хотел он сказать, но он не сказал этого, до слез покраснел и опустил глаза.
– Оттого, что мне лучше реже бывать у вас… Оттого… нет, просто у меня дела.
– Отчего? нет, скажите, – решительно начала было Наташа и вдруг замолчала. Они оба испуганно и смущенно смотрели друг на друга. Он попытался усмехнуться, но не мог: улыбка его выразила страдание, и он молча поцеловал ее руку и вышел.
Пьер решил сам с собою не бывать больше у Ростовых.
Петя, после полученного им решительного отказа, ушел в свою комнату и там, запершись от всех, горько плакал. Все сделали, как будто ничего не заметили, когда он к чаю пришел молчаливый и мрачный, с заплаканными глазами.
На другой день приехал государь. Несколько человек дворовых Ростовых отпросились пойти поглядеть царя. В это утро Петя долго одевался, причесывался и устроивал воротнички так, как у больших. Он хмурился перед зеркалом, делал жесты, пожимал плечами и, наконец, никому не сказавши, надел фуражку и вышел из дома с заднего крыльца, стараясь не быть замеченным. Петя решился идти прямо к тому месту, где был государь, и прямо объяснить какому нибудь камергеру (Пете казалось, что государя всегда окружают камергеры), что он, граф Ростов, несмотря на свою молодость, желает служить отечеству, что молодость не может быть препятствием для преданности и что он готов… Петя, в то время как он собирался, приготовил много прекрасных слов, которые он скажет камергеру.
Петя рассчитывал на успех своего представления государю именно потому, что он ребенок (Петя думал даже, как все удивятся его молодости), а вместе с тем в устройстве своих воротничков, в прическе и в степенной медлительной походке он хотел представить из себя старого человека. Но чем дальше он шел, чем больше он развлекался все прибывающим и прибывающим у Кремля народом, тем больше он забывал соблюдение степенности и медлительности, свойственных взрослым людям. Подходя к Кремлю, он уже стал заботиться о том, чтобы его не затолкали, и решительно, с угрожающим видом выставил по бокам локти. Но в Троицких воротах, несмотря на всю его решительность, люди, которые, вероятно, не знали, с какой патриотической целью он шел в Кремль, так прижали его к стене, что он должен был покориться и остановиться, пока в ворота с гудящим под сводами звуком проезжали экипажи. Около Пети стояла баба с лакеем, два купца и отставной солдат. Постояв несколько времени в воротах, Петя, не дождавшись того, чтобы все экипажи проехали, прежде других хотел тронуться дальше и начал решительно работать локтями; но баба, стоявшая против него, на которую он первую направил свои локти, сердито крикнула на него:
– Что, барчук, толкаешься, видишь – все стоят. Что ж лезть то!
– Так и все полезут, – сказал лакей и, тоже начав работать локтями, затискал Петю в вонючий угол ворот.
Петя отер руками пот, покрывавший его лицо, и поправил размочившиеся от пота воротнички, которые он так хорошо, как у больших, устроил дома.
Петя чувствовал, что он имеет непрезентабельный вид, и боялся, что ежели таким он представится камергерам, то его не допустят до государя. Но оправиться и перейти в другое место не было никакой возможности от тесноты. Один из проезжавших генералов был знакомый Ростовых. Петя хотел просить его помощи, но счел, что это было бы противно мужеству. Когда все экипажи проехали, толпа хлынула и вынесла и Петю на площадь, которая была вся занята народом. Не только по площади, но на откосах, на крышах, везде был народ. Только что Петя очутился на площади, он явственно услыхал наполнявшие весь Кремль звуки колоколов и радостного народного говора.
Одно время на площади было просторнее, но вдруг все головы открылись, все бросилось еще куда то вперед. Петю сдавили так, что он не мог дышать, и все закричало: «Ура! урра! ура!Петя поднимался на цыпочки, толкался, щипался, но ничего не мог видеть, кроме народа вокруг себя.
На всех лицах было одно общее выражение умиления и восторга. Одна купчиха, стоявшая подле Пети, рыдала, и слезы текли у нее из глаз.
– Отец, ангел, батюшка! – приговаривала она, отирая пальцем слезы.
– Ура! – кричали со всех сторон. С минуту толпа простояла на одном месте; но потом опять бросилась вперед.
Петя, сам себя не помня, стиснув зубы и зверски выкатив глаза, бросился вперед, работая локтями и крича «ура!», как будто он готов был и себя и всех убить в эту минуту, но с боков его лезли точно такие же зверские лица с такими же криками «ура!».
«Так вот что такое государь! – думал Петя. – Нет, нельзя мне самому подать ему прошение, это слишком смело!Несмотря на то, он все так же отчаянно пробивался вперед, и из за спин передних ему мелькнуло пустое пространство с устланным красным сукном ходом; но в это время толпа заколебалась назад (спереди полицейские отталкивали надвинувшихся слишком близко к шествию; государь проходил из дворца в Успенский собор), и Петя неожиданно получил в бок такой удар по ребрам и так был придавлен, что вдруг в глазах его все помутилось и он потерял сознание. Когда он пришел в себя, какое то духовное лицо, с пучком седевших волос назади, в потертой синей рясе, вероятно, дьячок, одной рукой держал его под мышку, другой охранял от напиравшей толпы.
– Барчонка задавили! – говорил дьячок. – Что ж так!.. легче… задавили, задавили!
Государь прошел в Успенский собор. Толпа опять разровнялась, и дьячок вывел Петю, бледного и не дышащего, к царь пушке. Несколько лиц пожалели Петю, и вдруг вся толпа обратилась к нему, и уже вокруг него произошла давка. Те, которые стояли ближе, услуживали ему, расстегивали его сюртучок, усаживали на возвышение пушки и укоряли кого то, – тех, кто раздавил его.
– Этак до смерти раздавить можно. Что же это! Душегубство делать! Вишь, сердечный, как скатерть белый стал, – говорили голоса.
Петя скоро опомнился, краска вернулась ему в лицо, боль прошла, и за эту временную неприятность он получил место на пушке, с которой он надеялся увидать долженствующего пройти назад государя. Петя уже не думал теперь о подаче прошения. Уже только ему бы увидать его – и то он бы считал себя счастливым!
Во время службы в Успенском соборе – соединенного молебствия по случаю приезда государя и благодарственной молитвы за заключение мира с турками – толпа пораспространилась; появились покрикивающие продавцы квасу, пряников, мака, до которого был особенно охотник Петя, и послышались обыкновенные разговоры. Одна купчиха показывала свою разорванную шаль и сообщала, как дорого она была куплена; другая говорила, что нынче все шелковые материи дороги стали. Дьячок, спаситель Пети, разговаривал с чиновником о том, кто и кто служит нынче с преосвященным. Дьячок несколько раз повторял слово соборне, которого не понимал Петя. Два молодые мещанина шутили с дворовыми девушками, грызущими орехи. Все эти разговоры, в особенности шуточки с девушками, для Пети в его возрасте имевшие особенную привлекательность, все эти разговоры теперь не занимали Петю; ou сидел на своем возвышении пушки, все так же волнуясь при мысли о государе и о своей любви к нему. Совпадение чувства боли и страха, когда его сдавили, с чувством восторга еще более усилило в нем сознание важности этой минуты.
Вдруг с набережной послышались пушечные выстрелы (это стреляли в ознаменование мира с турками), и толпа стремительно бросилась к набережной – смотреть, как стреляют. Петя тоже хотел бежать туда, но дьячок, взявший под свое покровительство барчонка, не пустил его. Еще продолжались выстрелы, когда из Успенского собора выбежали офицеры, генералы, камергеры, потом уже не так поспешно вышли еще другие, опять снялись шапки с голов, и те, которые убежали смотреть пушки, бежали назад. Наконец вышли еще четверо мужчин в мундирах и лентах из дверей собора. «Ура! Ура! – опять закричала толпа.
– Который? Который? – плачущим голосом спрашивал вокруг себя Петя, но никто не отвечал ему; все были слишком увлечены, и Петя, выбрав одного из этих четырех лиц, которого он из за слез, выступивших ему от радости на глаза, не мог ясно разглядеть, сосредоточил на него весь свой восторг, хотя это был не государь, закричал «ура!неистовым голосом и решил, что завтра же, чего бы это ему ни стоило, он будет военным.
Толпа побежала за государем, проводила его до дворца и стала расходиться. Было уже поздно, и Петя ничего не ел, и пот лил с него градом; но он не уходил домой и вместе с уменьшившейся, но еще довольно большой толпой стоял перед дворцом, во время обеда государя, глядя в окна дворца, ожидая еще чего то и завидуя одинаково и сановникам, подъезжавшим к крыльцу – к обеду государя, и камер лакеям, служившим за столом и мелькавшим в окнах.
За обедом государя Валуев сказал, оглянувшись в окно:
– Народ все еще надеется увидать ваше величество.
Обед уже кончился, государь встал и, доедая бисквит, вышел на балкон. Народ, с Петей в середине, бросился к балкону.
– Ангел, отец! Ура, батюшка!.. – кричали народ и Петя, и опять бабы и некоторые мужчины послабее, в том числе и Петя, заплакали от счастия. Довольно большой обломок бисквита, который держал в руке государь, отломившись, упал на перилы балкона, с перил на землю. Ближе всех стоявший кучер в поддевке бросился к этому кусочку бисквита и схватил его. Некоторые из толпы бросились к кучеру. Заметив это, государь велел подать себе тарелку бисквитов и стал кидать бисквиты с балкона. Глаза Пети налились кровью, опасность быть задавленным еще более возбуждала его, он бросился на бисквиты. Он не знал зачем, но нужно было взять один бисквит из рук царя, и нужно было не поддаться. Он бросился и сбил с ног старушку, ловившую бисквит. Но старушка не считала себя побежденною, хотя и лежала на земле (старушка ловила бисквиты и не попадала руками). Петя коленкой отбил ее руку, схватил бисквит и, как будто боясь опоздать, опять закричал «ура!», уже охриплым голосом.
Государь ушел, и после этого большая часть народа стала расходиться.
– Вот я говорил, что еще подождать – так и вышло, – с разных сторон радостно говорили в народе.
Как ни счастлив был Петя, но ему все таки грустно было идти домой и знать, что все наслаждение этого дня кончилось. Из Кремля Петя пошел не домой, а к своему товарищу Оболенскому, которому было пятнадцать лет и который тоже поступал в полк. Вернувшись домой, он решительно и твердо объявил, что ежели его не пустят, то он убежит. И на другой день, хотя и не совсем еще сдавшись, но граф Илья Андреич поехал узнавать, как бы пристроить Петю куда нибудь побезопаснее.
