Чемпионат мира по художественной гимнастике 1983
Поделись знанием:
А вместе с тем сейчас же после сражения, на другое утро, французское войско (по той стремительной силе движения, увеличенного теперь как бы в обратном отношении квадратов расстояний) уже надвигалось само собой на русское войско. Кутузов хотел атаковать на другой день, и вся армия хотела этого. Но для того чтобы атаковать, недостаточно желания сделать это; нужно, чтоб была возможность это сделать, а возможности этой не было. Нельзя было не отступить на один переход, потом точно так же нельзя было не отступить на другой и на третий переход, и наконец 1 го сентября, – когда армия подошла к Москве, – несмотря на всю силу поднявшегося чувства в рядах войск, сила вещей требовала того, чтобы войска эти шли за Москву. И войска отступили ещо на один, на последний переход и отдали Москву неприятелю.
Для тех людей, которые привыкли думать, что планы войн и сражений составляются полководцами таким же образом, как каждый из нас, сидя в своем кабинете над картой, делает соображения о том, как и как бы он распорядился в таком то и таком то сражении, представляются вопросы, почему Кутузов при отступлении не поступил так то и так то, почему он не занял позиции прежде Филей, почему он не отступил сразу на Калужскую дорогу, оставил Москву, и т. д. Люди, привыкшие так думать, забывают или не знают тех неизбежных условий, в которых всегда происходит деятельность всякого главнокомандующего. Деятельность полководца не имеет ни малейшего подобия с тою деятельностью, которую мы воображаем себе, сидя свободно в кабинете, разбирая какую нибудь кампанию на карте с известным количеством войска, с той и с другой стороны, и в известной местности, и начиная наши соображения с какого нибудь известного момента. Главнокомандующий никогда не бывает в тех условиях начала какого нибудь события, в которых мы всегда рассматриваем событие. Главнокомандующий всегда находится в средине движущегося ряда событий, и так, что никогда, ни в какую минуту, он не бывает в состоянии обдумать все значение совершающегося события. Событие незаметно, мгновение за мгновением, вырезается в свое значение, и в каждый момент этого последовательного, непрерывного вырезывания события главнокомандующий находится в центре сложнейшей игры, интриг, забот, зависимости, власти, проектов, советов, угроз, обманов, находится постоянно в необходимости отвечать на бесчисленное количество предлагаемых ему, всегда противоречащих один другому, вопросов.
Нам пресерьезно говорят ученые военные, что Кутузов еще гораздо прежде Филей должен был двинуть войска на Калужскую дорогу, что даже кто то предлагал таковой проект. Но перед главнокомандующим, особенно в трудную минуту, бывает не один проект, а всегда десятки одновременно. И каждый из этих проектов, основанных на стратегии и тактике, противоречит один другому. Дело главнокомандующего, казалось бы, состоит только в том, чтобы выбрать один из этих проектов. Но и этого он не может сделать. События и время не ждут. Ему предлагают, положим, 28 го числа перейти на Калужскую дорогу, но в это время прискакивает адъютант от Милорадовича и спрашивает, завязывать ли сейчас дело с французами или отступить. Ему надо сейчас, сию минуту, отдать приказанье. А приказанье отступить сбивает нас с поворота на Калужскую дорогу. И вслед за адъютантом интендант спрашивает, куда везти провиант, а начальник госпиталей – куда везти раненых; а курьер из Петербурга привозит письмо государя, не допускающее возможности оставить Москву, а соперник главнокомандующего, тот, кто подкапывается под него (такие всегда есть, и не один, а несколько), предлагает новый проект, диаметрально противоположный плану выхода на Калужскую дорогу; а силы самого главнокомандующего требуют сна и подкрепления; а обойденный наградой почтенный генерал приходит жаловаться, а жители умоляют о защите; посланный офицер для осмотра местности приезжает и доносит совершенно противоположное тому, что говорил перед ним посланный офицер; а лазутчик, пленный и делавший рекогносцировку генерал – все описывают различно положение неприятельской армии. Люди, привыкшие не понимать или забывать эти необходимые условия деятельности всякого главнокомандующего, представляют нам, например, положение войск в Филях и при этом предполагают, что главнокомандующий мог 1 го сентября совершенно свободно разрешать вопрос об оставлении или защите Москвы, тогда как при положении русской армии в пяти верстах от Москвы вопроса этого не могло быть. Когда же решился этот вопрос? И под Дриссой, и под Смоленском, и ощутительнее всего 24 го под Шевардиным, и 26 го под Бородиным, и в каждый день, и час, и минуту отступления от Бородина до Филей.
Русские войска, отступив от Бородина, стояли у Филей. Ермолов, ездивший для осмотра позиции, подъехал к фельдмаршалу.
– Драться на этой позиции нет возможности, – сказал он. Кутузов удивленно посмотрел на него и заставил его повторить сказанные слова. Когда он проговорил, Кутузов протянул ему руку.
– Дай ка руку, – сказал он, и, повернув ее так, чтобы ощупать его пульс, он сказал: – Ты нездоров, голубчик. Подумай, что ты говоришь.
Кутузов на Поклонной горе, в шести верстах от Дорогомиловской заставы, вышел из экипажа и сел на лавку на краю дороги. Огромная толпа генералов собралась вокруг него. Граф Растопчин, приехав из Москвы, присоединился к ним. Все это блестящее общество, разбившись на несколько кружков, говорило между собой о выгодах и невыгодах позиции, о положении войск, о предполагаемых планах, о состоянии Москвы, вообще о вопросах военных. Все чувствовали, что хотя и не были призваны на то, что хотя это не было так названо, но что это был военный совет. Разговоры все держались в области общих вопросов. Ежели кто и сообщал или узнавал личные новости, то про это говорилось шепотом, и тотчас переходили опять к общим вопросам: ни шуток, ни смеха, ни улыбок даже не было заметно между всеми этими людьми. Все, очевидно, с усилием, старались держаться на высота положения. И все группы, разговаривая между собой, старались держаться в близости главнокомандующего (лавка которого составляла центр в этих кружках) и говорили так, чтобы он мог их слышать. Главнокомандующий слушал и иногда переспрашивал то, что говорили вокруг него, но сам не вступал в разговор и не выражал никакого мнения. Большей частью, послушав разговор какого нибудь кружка, он с видом разочарования, – как будто совсем не о том они говорили, что он желал знать, – отворачивался. Одни говорили о выбранной позиции, критикуя не столько самую позицию, сколько умственные способности тех, которые ее выбрали; другие доказывали, что ошибка была сделана прежде, что надо было принять сраженье еще третьего дня; третьи говорили о битве при Саламанке, про которую рассказывал только что приехавший француз Кросар в испанском мундире. (Француз этот вместе с одним из немецких принцев, служивших в русской армии, разбирал осаду Сарагоссы, предвидя возможность так же защищать Москву.) В четвертом кружке граф Растопчин говорил о том, что он с московской дружиной готов погибнуть под стенами столицы, но что все таки он не может не сожалеть о той неизвестности, в которой он был оставлен, и что, ежели бы он это знал прежде, было бы другое… Пятые, выказывая глубину своих стратегических соображений, говорили о том направлении, которое должны будут принять войска. Шестые говорили совершенную бессмыслицу. Лицо Кутузова становилось все озабоченнее и печальнее. Из всех разговоров этих Кутузов видел одно: защищать Москву не было никакой физической возможности в полном значении этих слов, то есть до такой степени не было возможности, что ежели бы какой нибудь безумный главнокомандующий отдал приказ о даче сражения, то произошла бы путаница и сражения все таки бы не было; не было бы потому, что все высшие начальники не только признавали эту позицию невозможной, но в разговорах своих обсуждали только то, что произойдет после несомненного оставления этой позиции. Как же могли начальники вести свои войска на поле сражения, которое они считали невозможным? Низшие начальники, даже солдаты (которые тоже рассуждают), также признавали позицию невозможной и потому не могли идти драться с уверенностью поражения. Ежели Бенигсен настаивал на защите этой позиции и другие еще обсуждали ее, то вопрос этот уже не имел значения сам по себе, а имел значение только как предлог для спора и интриги. Это понимал Кутузов.
Бенигсен, выбрав позицию, горячо выставляя свой русский патриотизм (которого не мог, не морщась, выслушивать Кутузов), настаивал на защите Москвы. Кутузов ясно как день видел цель Бенигсена: в случае неудачи защиты – свалить вину на Кутузова, доведшего войска без сражения до Воробьевых гор, а в случае успеха – себе приписать его; в случае же отказа – очистить себя в преступлении оставления Москвы. Но этот вопрос интриги не занимал теперь старого человека. Один страшный вопрос занимал его. И на вопрос этот он ни от кого не слышал ответа. Вопрос состоял для него теперь только в том: «Неужели это я допустил до Москвы Наполеона, и когда же я это сделал? Когда это решилось? Неужели вчера, когда я послал к Платову приказ отступить, или третьего дня вечером, когда я задремал и приказал Бенигсену распорядиться? Или еще прежде?.. но когда, когда же решилось это страшное дело? Москва должна быть оставлена. Войска должны отступить, и надо отдать это приказание». Отдать это страшное приказание казалось ему одно и то же, что отказаться от командования армией. А мало того, что он любил власть, привык к ней (почет, отдаваемый князю Прозоровскому, при котором он состоял в Турции, дразнил его), он был убежден, что ему было предназначено спасение России и что потому только, против воли государя и по воле народа, он был избрал главнокомандующим. Он был убежден, что он один и этих трудных условиях мог держаться во главе армии, что он один во всем мире был в состоянии без ужаса знать своим противником непобедимого Наполеона; и он ужасался мысли о том приказании, которое он должен был отдать. Но надо было решить что нибудь, надо было прекратить эти разговоры вокруг него, которые начинали принимать слишком свободный характер.
Он подозвал к себе старших генералов.
– Ma tete fut elle bonne ou mauvaise, n'a qu'a s'aider d'elle meme, [Хороша ли, плоха ли моя голова, а положиться больше не на кого,] – сказал он, вставая с лавки, и поехал в Фили, где стояли его экипажи.
В просторной, лучшей избе мужика Андрея Савостьянова в два часа собрался совет. Мужики, бабы и дети мужицкой большой семьи теснились в черной избе через сени. Одна только внучка Андрея, Малаша, шестилетняя девочка, которой светлейший, приласкав ее, дал за чаем кусок сахара, оставалась на печи в большой избе. Малаша робко и радостно смотрела с печи на лица, мундиры и кресты генералов, одного за другим входивших в избу и рассаживавшихся в красном углу, на широких лавках под образами. Сам дедушка, как внутренне называла Maлаша Кутузова, сидел от них особо, в темном углу за печкой. Он сидел, глубоко опустившись в складное кресло, и беспрестанно покряхтывал и расправлял воротник сюртука, который, хотя и расстегнутый, все как будто жал его шею. Входившие один за другим подходили к фельдмаршалу; некоторым он пожимал руку, некоторым кивал головой. Адъютант Кайсаров хотел было отдернуть занавеску в окне против Кутузова, но Кутузов сердито замахал ему рукой, и Кайсаров понял, что светлейший не хочет, чтобы видели его лицо.
Вокруг мужицкого елового стола, на котором лежали карты, планы, карандаши, бумаги, собралось так много народа, что денщики принесли еще лавку и поставили у стола. На лавку эту сели пришедшие: Ермолов, Кайсаров и Толь. Под самыми образами, на первом месте, сидел с Георгием на шее, с бледным болезненным лицом и с своим высоким лбом, сливающимся с голой головой, Барклай де Толли. Второй уже день он мучился лихорадкой, и в это самое время его знобило и ломало. Рядом с ним сидел Уваров и негромким голосом (как и все говорили) что то, быстро делая жесты, сообщал Барклаю. Маленький, кругленький Дохтуров, приподняв брови и сложив руки на животе, внимательно прислушивался. С другой стороны сидел, облокотивши на руку свою широкую, с смелыми чертами и блестящими глазами голову, граф Остерман Толстой и казался погруженным в свои мысли. Раевский с выражением нетерпения, привычным жестом наперед курчавя свои черные волосы на висках, поглядывал то на Кутузова, то на входную дверь. Твердое, красивое и доброе лицо Коновницына светилось нежной и хитрой улыбкой. Он встретил взгляд Малаши и глазами делал ей знаки, которые заставляли девочку улыбаться.
Все ждали Бенигсена, который доканчивал свой вкусный обед под предлогом нового осмотра позиции. Его ждали от четырех до шести часов, и во все это время не приступали к совещанию и тихими голосами вели посторонние разговоры.
Только когда в избу вошел Бенигсен, Кутузов выдвинулся из своего угла и подвинулся к столу, но настолько, что лицо его не было освещено поданными на стол свечами.
ХI чемпионат мира по художественной гимнастике проходил в Страсбурге, Франция, 10-11 ноября 1983 года. Медали были разыграны в групповом и индивидуальном многоборье, а также в отдельных видах упражнений — с обручем, мячом, булавами и лентой[1]. Этот чемпионат стал своего рода квалификационным отбором на участие в Олимпийских играх, в программу которых с 1984 года были включены и соревнования по художественной гимнастике. Однако из-за бойкота многими социалистическими странами Олимпиады-1984 представительницы ведущих на тот момент гимнастических школ — СССР и Болгарии — не приехали в Лос-Анджелес, и состязание в олимпийском первенстве прошло в отсутствие мировых лидеров.
Страны-участницы
В соревнованиях участвовали представительницы следующих стран: Австралия, Австрия, Бельгия, Бразилия, Болгария, Канада, КНР, Куба, Кипр, ЧССР, Дания, ГДР, Финляндия, Франция, Венгрия, Израиль, Италия, Япония, Нидерланды, Новая Зеландия, Северная Корея, Норвегия, Польша, Португалия, Румыния, Испания, Швеция, Швейцария, Великобритания, США, СССР, ФРГ и СФРЮ.
Спортсменки, выступавшие в индивидуальном зачёте
| Страна | Спортсменка | Страна | Спортсменка | Страна | Спортсменка | Страна | Спортсменка |
|---|---|---|---|---|---|---|---|
 |
Гейл Дукенин |  |
Роксана Мерино-Мартинес |  |
Хироко Ямасаки |  |
Марта Кантон |
| |
Карен Хо |  |
Антониаду Эфтитиа |  |
Ирма Боргстеде | |
Пино Диас |
| |
Анна Мари Керр |  |
Либуше Мойжишова | |
Мауд ван Хелворт |  |
Виктория Бенгтссон |
 |
Карин Элмер | |
Даниэла Захоровска | |
Эстер Хилкерт | |
Эва Бергстрём |
| |
Эльке Гёшль |  |
Сусанне Раун |  |
Таня Мосс | |
Хелена Росандер |
| |
Гертруде Рамзауэр |  |
Бьянка Диттрих | |
Карен Шульц |  |
Френци Грогг |
 |
Каролине Влерик | |
Катрин Хушке | |
Анджела Уокер | |
Сюзан Мюллер |
| |
Сарина Роберти | |
Хайде Краузе |  |
Кан Йеннан | |
Грация Вердзаскони |
| |
Доминик Тьебо |  |
Хели Хонко | |
Ким Джэран |  |
Жаклин Ливи |
 |
Розане Фавила Феррейра | |
Леэна Муртамо | |
Чан Оксун | |
Лоррейн Прист |
| |
Лаура Монтейро |  |
Бенедикта Огст |  |
Ингвильд Ландро | |
Джули Рамсден |
| |
Мария Луиза Сантос | |
Валери Бонвуазен | |
Анна Лангмоэн |  |
Мишель Беруб |
 |
Диляна Георгиева | |
Кристель Роже | |
Ширин Зорриассатейни | |
Лидия Бри Крабтри |
| |
Лилия Игнатова |  |
Агнеш Бенчина |  |
Тереса Фолга | |
Валери Зимринг |
| |
Анелия Раленкова | |
Андреа Шинко | |
Дорота Кословска |  |
Галина Белоглазова |
 |
Эми Брендер | |
Жужа Турак |
|
Анна Клос-Сулима | |
Даля Куткайте |
| |
Адриан Дуннетт |  |
Лиат Ханиновлиц |  |
Маргарида Кармо | |
Венера Зарипова |
| |
Лори Фанг | |
Ханит Турнер | |
Мария Жуан Фалкан |  |
Клаудия Шарманн |
 |
Хуан Сяньюань |  |
Мануэла Аньолуччи | |
Кристина Лебре | |
Регина Вебер |
| |
Ли Вэйхун | |
Кристина Чимино |  |
Алина Драган | |
Клаудия Цибурски |
| |
Тао Юй | |
Джулия Стаччиоли | |
Дойна Стайкулеску |  |
Лидия Милицевич |
| |
Перес Каридад | |
Эрика Акияма | |
Михаела Тенаса | |
Милена Релин |
| |
Медина Лурдес | |
Хироко Оцука | |
Марта Бобо | |
Даниэла Симич |
Команды стран, участвовавшие в групповых упражнениях
| Флаг | Страна | Флаг | Страна | Флаг | Страна |
|---|---|---|---|---|---|
| |
Австралия | |
Чехословакия | |
Новая Зеландия |
| |
Бразилия | |
Финляндия | |
Северная Корея |
| |
Болгария | |
Франция | |
Норвегия |
| |
Канада | |
Италия | |
Испания |
| |
КНР | |
Япония | |
Швеция |
| |
Куба | |
Нидерланды | |
Швейцария |
| |
США | |
СССР | |
ФРГ |
Результаты
Таблица медалей
| Место | Страна | Золото | Серебро | Бронза | Всего |
| 1 | Болгария
|
7 | 2 | 5 | 14 |
| 2 | СССР
|
2 | 3 | 2 | 7 |
| 3 | КНДР
|
0 | 0 | 1 | 1 |
Финал
Индивидуальное многоборье
| Место | Страна | Спортсменка |  |
 |
 |
 |
Сумма |
|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | Болгария |
Диляна Георгиева | 9.800 | 9.950 | 10.000 | 9.900 | 39.650 |
| 2 | СССР |
Галина Белоглазова | 9.900 | 10.000 | 9.800 | 9.900 | 39.600 |
| 2 | Болгария |
Лилия Игнатова | 9.800 | 10.000 | 10.000 | 9.800 | 39.600 |
| 2 | Болгария |
Анелия Раленкова | 9.900 | 9.950 | 10.000 | 9.750 | 39.600 |
| 5 | СССР |
Даля Куткайте | 9.800 | 9.900 | 9.900 | 9.850 | 39.450 |
| 6 | Румыния |
Дойна Стайкулеску | 9.700 | 9.800 | 9.800 | 9.600 | 38.900 |
| 7 | ГДР |
Бьянка Диттрих | 9.600 | 9.700 | 9.750 | 9.550 | 38.600 |
| 8 |  Чехословакия |
Либуше Мойжишова | 9.800 | 9.650 | 9.500 | 9.550 | 38.500 |
| 8 | ФРГ |
Регина Вебер | 9.600 | 9.650 | 9.500 | 9.750 | 38.500 |
| 10 | Испания |
Марта Бобо | 9.750 | 9.750 | 9.650 | 9.200 | 38.350 |
| 11 | Чехословакия |
Даниэла Захоровска | 9.600 | 9.450 | 9.700 | 9.450 | 38.200 |
| 12 | КНДР |
Ким Джэран | 9.700 | 9.400 | 9.500 | 9.500 | 38.100 |
| 13 | КНДР |
Кан Йеннан | 9.650 | 9.600 | 9.600 | 9.200 | 38.050 |
| 13 | СССР |
Венера Зарипова | 8.800 | 9.650 | 9.800 | 9.800 | 38.050 |
| 15 | Испания |
Марта Кантон | 9.600 | 9.450 | 9.550 | 9.300 | 37.900 |
| 16 | Венгрия |
Агнеш Бенчина | 9.450 | 9.300 | 9.500 | 9.550 | 37.800 |
| 17 | Румыния |
Алина Драган | 9.650 | 9.300 | 9.300 | 9.500 | 37.750 |
| 17 | Италия |
Джулия Стаччиоли | 9.650 | 9.650 | 9.350 | 9.100 | 37.750 |
| 19 | ГДР |
Хайде Краузе | 9.750 | 9.500 | 9.400 | 9.050 | 37.700 |
| 19 | Румыния |
Михаела Тенаса | 9.550 | 9.500 | 9.300 | 9.350 | 37.700 |
| 21 | КНР |
Хуан Сяньюань | 9.400 | 9.350 | 9.450 | 9.450 | 37.650 |
| 22 | Югославия |
Милена Релин | 9.550 | 9.450 | 9.500 | 9.100 | 37.600 |
| 23 | Канада |
Лори Фанг | 9.150 | 9.250 | 9.600 | 9.550 | 37.550 |
| 24 | Польша |
Тереса Фолга | 9.600 | 9.200 | 9.250 | 9.400 | 37.450 |
| 25 | Польша |
Дорота Кословска | 9.600 | 9.550 | 9.000 | 9.250 | 37.400 |
| 25 | КНДР |
Чан Оксун | 9.700 | 9.450 | 9.000 | 9.250 | 37.400 |
| 27 | Япония |
Эрика Акияма | 9.500 | 9.250 | 9.150 | 9.350 | 37.250 |
| 27 | ФРГ |
Клаудия Шарманн | 9.300 | 9.150 | 9.650 | 9.150 | 37.250 |
| 27 | Югославия |
Даниэла Симич | 9.300 | 9.300 | 9.500 | 9.150 | 37.250 |
| 30 | Италия |
Кристина Чимино | 9.400 | 9.150 | 9.200 | 9.400 | 37.150 |
| 31 | Италия |
Мануэла Аньолуччи | 9.500 | 9.450 | 8.850 | 9.300 | 37.100 |
| 31 | Франция |
Бенедикта Огст | 9.150 | 9.400 | 9.250 | 9.300 | 37.100 |
| 33 | Швейцария |
Грация Вердзаскони | 9.350 | 9.150 | 9.350 | 9.200 | 37.050 |
| 34 | Швеция |
Виктория Бенгтссон | 9.300 | 8.950 | 9.400 | 9.350 | 37.000 |
| 34 | США |
Мишель Беруб | 9.300 | 9.100 | 9.250 | 9.350 | 37.000 |
| 34 | Польша |
Анна Клос-Сулима | 9.100 | 9.350 | 9.200 | 9.350 | 37.000 |
| 34 | Венгрия |
Андреа Шинко | 9.450 | 9.350 | 9.200 | 9.000 | 37.000 |
| 34 | Япония |
Хироко Ямасаки | 8.800 | 9.100 | 9.550 | 9.550 | 37.000 |
| 39 | КНР |
Ли Вэйхун | 9.050 | 9.000 | 9.450 | 9.350 | 36.850 |
| 40 | Испания |
Пино Диас | 9.400 | 9.350 | 9.400 | 8.650 | 36.800 |
| 40 | Венгрия |
Жужа Турак | 8.750 | 9.600 | 9.000 | 9.450 | 36.800 |
| 40 | Нидерланды |
Мауд ван Хелворт | 9.050 | 9.300 | 9.500 | 8.950 | 36.800 |
| 43 | Куба |
Роксана Мерино-Мартинес | 9.150 | 9.150 | 9.250 | 9.200 | 36.750 |
| 44 | Куба |
Медина Лурдес | 9.450 | 8.950 | 9.350 | 8.950 | 36.700 |
| 44 | Норвегия |
Ширин Зорриассатейни | 9.350 | 9.000 | 9.050 | 9.300 | 36.700 |
| 46 | Куба |
Перес Каридад | 9.200 | 9.050 | 9.150 | 9.250 | 36.650 |
| 46 | ГДР |
Катрин Хушке | 8.800 | 9.300 | 9.300 | 9.250 | 36.650 |
| 48 | Нидерланды |
Ирма Боргстеде | 9.150 | 9.050 | 9.150 | 9.200 | 36.550 |
| 48 | США |
Валери Зимринг | 9.550 | 8.950 | 8.850 | 9.200 | 36.550 |
| 50 | Франция |
Кристель Роже | 9.250 | 9.100 | 9.000 | 9.150 | 36.500 |
| 51 | Норвегия |
Анна Лангмоэн | 9.300 | 8.950 | 9.000 | 9.150 | 36.500 |
| 52 | Швейцария |
Сюзан Мюллер | 9.150 | 9.050 | 9.450 | 8.750 | 36.400 |
| 52 | ФРГ |
Клаудия Цибурски | 9.350 | 8.950 | 9.050 | 9.050 | 36.400 |
| 54 | Австралия |
Карен Хо | 9.150 | 9.050 | 9.150 | 9.000 | 36.350 |
| 54 | Великобритания |
Жаклин Ливи | 9.200 | 9.050 | 9.000 | 9.100 | 36.350 |
| 54 | Бельгия |
Каролине Влерик | 9.200 | 8.750 | 9.250 | 9.150 | 36.350 |
| 57 | Бразилия |
Розане Фавила Феррейра | 9.300 | 9.000 | 9.200 | 8.800 | 36.300 |
| 57 | Нидерланды |
Эстер Хилкерт | 9.050 | 8.750 | 9.400 | 9.100 | 36.300 |
| 59 | Франция |
Валери Бонвуазен | 9.400 | 8.950 | 8.900 | 9.000 | 36.250 |
| 60 | Новая Зеландия |
Таня Мосс | 9.200 | 8.800 | 9.400 | 8.800 | 36.200 |
| 61 | Канада |
Адриан Дуннетт | 9.350 | 9.150 | 8.600 | 9.000 | 36.100 |
| 61 | Португалия |
Мария Жуан Фалкан | 9.150 | 8.800 | 9.450 | 8.700 | 36.100 |
| 63 | Швейцария |
Френци Грогг | 9.350 | 8.600 | 9.050 | 9.050 | 36.050 |
| 64 | Португалия |
Маргарида Кармо | 9.100 | 8.650 | 9.150 | 9.100 | 36.000 |
| 64 | Австралия |
Анна Мари Керр | 8.950 | 8.800 | 9.150 | 9.100 | 36.000 |
| 66 | США |
Лидия Бри Крабтри | 8.800 | 8.650 | 9.350 | 9.150 | 35.950 |
| 67 | Бразилия |
Мария Луиза Сантос | 9.200 | 8.950 | 9.150 | 8.600 | 35.900 |
| 67 | Великобритания |
Лоррейн Прист | 8.750 | 8.700 | 9.300 | 9.150 | 35.900 |
| 67 | Великобритания |
Джулия Рамсден | 8.850 | 8.700 | 9.300 | 9.150 | 35.900 |
| 67 | Дания |
Сусанне Раун | 9.200 | 8.650 | 9.000 | 9.050 | 35.900 |
| 67 | Новая Зеландия |
Анджела Уокер | 9.200 | 8.700 | 9.050 | 8.950 | 35.900 |
| 72 | Португалия |
Кристина Лебре | 9.100 | 8.700 | 8.850 | 9.200 | 35.850 |
| 72 | Югославия |
Лидия Милицевич | 8.750 | 8.950 | 9.150 | 9.000 | 35.850 |
| 72 | Бельгия |
Сарина Роберти | 9.200 | 8.700 | 9.000 | 8.950 | 35.850 |
| 75 | Австрия |
Эльке Гёшль | 9.000 | 8.800 | 9.050 | 8.900 | 35.750 |
| 75 | Япония |
Хироко Оцука | 9.500 | 9.150 | 9.200 | 7.900 | 35.750 |
| 77 | Норвегия |
Ингвильд Ландро | 9.150 | 8.800 | 8.800 | 8.900 | 35.650 |
| 77 | КНР |
Тао Юй | 8.450 | 8.900 | 9.300 | 9.000 | 35.650 |
| 79 | Израиль |
Лиат Ханиновлиц | 8.800 | 8.750 | 9.300 | 8.750 | 35.600 |
| 80 | Австрия |
Гертруде Рамзауэр | 9.000 | 8.650 | 9.000 | 8.850 | 35.500 |
| 81 | Канада |
Эми Брендер | 9.200 | 8.900 | 8.750 | 8.550 | 35.400 |
| 81 | Швеция |
Хелена Росандер | 9.050 | 8.350 | 9.250 | 8.750 | 35.400 |
| 83 | Финляндия |
Хели Хонко | 9.100 | 9.100 | 8.450 | 8.500 | 35.150 |
| 84 | Швеция |
Ева Бергстрём | 8.850 | 8.750 | 8.650 | 8.850 | 35.100 |
| 84 | Австрия |
Карин Элмер | 8.650 | 8.900 | 8.950 | 8.600 | 35.100 |
| 86 | Новая Зеландия |
Карен Шульц | 9.100 | 8.350 | 8.700 | 8.900 | 35.050 |
| 87 | Израиль |
Ханит Турнер | 8.400 | 8.700 | 9.050 | 8.650 | 34.800 |
| 88 | Финляндия |
Леэна Муртамо | 8.550 | 8.600 | 8.400 | 8.750 | 34.300 |
| 89 | Бельгия |
Доминик Тьебо | 8.550 | 8.300 | 8.800 | 8.550 | 34.200 |
| 90 | Австралия |
Гейл Дукенин | 8.400 | 8.650 | 8.550 | 8.550 | 34.150 |
| 91 | Бразилия |
Лаура Монтейро | 7.550 | 8.750 | 8.900 | 8.450 | 33.650 |
| 92 | Кипр |
Антониаду Эфтихиа | 7.200 | 8.000 | 8.700 | 7.850 | 31.750 |
Обруч
| Место | Страна | Спортсменка | Многоборье | Обруч | Сумма |
|---|---|---|---|---|---|
| 1 | Болгария |
Анелия Раленкова | 9.900 | 10.000 | 19.900 |
| 2 | СССР |
Галина Белоглазова | 9.900 | 9.900 | 19.800 |
| 3 | Болгария |
Лилия Игнатова | 9.800 | 9.850 | 19.650 |
| 3 | СССР |
Даля Куткайте | 9.800 | 9.850 | 19.650 |
| 5 | Чехословакия |
Либуша Мойзисова | 9.800 | 9.800 | 19.600 |
| 6 | СССР |
Диляна Георгиева | 9.800 | 9.750 | 19.550 |
| 6 | ГДР |
Хайде Краузе | 9.750 | 9.800 | 19.550 |
| 8 | Испания |
Марта Бобо | 9.750 | 9.700 | 19.450 |
Мяч
| Место | Страна | Спортсменка | Многоборье | Мяч | Сумма |
|---|---|---|---|---|---|
| 1 | СССР |
Галина Белоглазова | 10.000 | 10.000 | 20.000 |
| 1 | Болгария |
Лилия Игнатова | 10.000 | 10.000 | 10.000 |
| 3 | Болгария |
Диляна Георгиева | 9.950 | 10.000 | 19.950 |
| 3 | Болгария |
Анелия Раленкова | 9.950 | 10.000 | 19.950 |
| 5 | СССР |
Даля Куткайте | 9.900 | 10.000 | 19.900 |
| 6 | Румыния |
Дойна Стайкулеску | 9.800 | 9.850 | 19.650 |
| 7 | Испания |
Марта Бобо | 9.750 | 9.800 | 19.550 |
| 8 | ГДР |
Бьянка Диттрих | 9.700 | 9.800 | 19.500 |
Булавы
| Место | Страна | Спортсменка | Многоборье | Булавы | Сумма |
|---|---|---|---|---|---|
| 1 | Болгария |
Диляна Георгиева | 10.000 | 10.000 | 20.000 |
| 1 | Болгария |
Лилия Игнатова | 10.000 | 10.000 | 20.000 |
| 3 | СССР |
Даля Куткайте | 9.900 | 10.000 | 19.900 |
| 3 | Болгария |
Анелия Раленкова | 10.000 | 9.900 | 19.900 |
| 5 | СССР |
Галина Белоглазова | 9.800 | 10.000 | 19.800 |
| 6 | Румыния |
Дойна Стайкулеску | 9.800 | 9.900 | 19.700 |
| 7 | ГДР |
Бьянка Диттрих | 9.750 | 9.850 | 19.600 |
| 7 | СССР |
Венера Зарипова | 9.800 | 9.800 | 19.600 |
Лента
| Место | Страна | Спортсменка | Многоборье | Лента | Сумма |
|---|---|---|---|---|---|
| 1 | СССР |
Галина Белоглазова | 9.900 | 10.000 | 19.900 |
| 1 | Болгария |
Диляна Георгиева | 9.900 | 10.000 | 19.900 |
| 3 | Болгария |
Анелия Раленкова | 9.750 | 10.000 | 19.750 |
| 4 | Болгария |
Лилия Игнатова | 9.800 | 9.900 | 19.700 |
| 4 | СССР |
Венера Зарипова | 9.800 | 9.900 | 19.700 |
| 6 | СССР |
Даля Куткайте | 9.850 | 9.800 | 19.650 |
| 7 | ФРГ |
Регина Вебер | 9.750 | 9.600 | 19.350 |
| 8 | Румыния |
Дойна Стайкулеску | 9.600 | 9.600 | 19.200 |
Групповые упражнения
Предварителиные выступления
| Place | Страна | Первое выступление | Второе выступление | Сумма |
|---|---|---|---|---|
| 1 | Болгария |
19.600 | 19.200 | 38.800 |
| 2 | СССР |
19.550 | 19.250 | 38.800 |
| 3 | КНДР |
19.050 | 19.350 | 38.400 |
| 4 | Чехословакия |
18.900 | 19.300 | 38.200 |
| 4 | Испания |
19.000 | 19.200 | 38.200 |
| 6 | ФРГ |
18.500 | 19.000 | 37.500 |
| 7 | КНР |
18.400 | 18.950 | 37.350 |
| 8 | Япония |
18.400 | 18.900 | 37.700 |
| 9 | Франция |
18.200 | 18.500 | 36.700 |
| 10 | Италия |
17.400 | 18.500 | 35.900 |
| 11 | Норвегия |
17.600 | 18.000 | 35.600 |
| 12 | Канада |
17.800 | 17.600 | 35.400 |
| 13 | Нидерланды |
17.500 | 17.800 | 35.300 |
| 13 | Куба |
17.850 | 17.450 | 35.300 |
| 15 | Швеция |
17.500 | 17.550 | 35.050 |
| 16 | Финляндия |
17.200 | 17.700 | 34.900 |
| 17 | Бразилия |
17.200 | 17.600 | 34.800 |
| 18 | США |
16.950 | 17.700 | 34.650 |
| 19 | Швейцария |
17.700 | 16.750 | 34.450 |
| 20 | Новая Зеландия |
17.100 | 16.400 | 33.500 |
| 21 | Австралия |
16.150 | 16.350 | 32.500 |
Финал
| Место | Страна | Средняя оценка | Финал | Сумма |
|---|---|---|---|---|
| 1 | Болгария |
19.400 | 19.900 | 39.300 |
| 2 | СССР |
19.400 | 19.800 | 39.200 |
| 3 | КНДР |
19.200 | 19.600 | 38.800 |
| 4 | Чехословакия |
19.100 | 19.250 | 38.350 |
| 5 | Испания |
19.100 | 19.150 | 38.250 |
| 6 | ФРГ |
18.750 | 19.250 | 38.000 |
| 7 | Япония |
18.650 | 19.100 | 37.750 |
| 8 | КНР |
18.675 | 19.050 | 37.725 |
Напишите отзыв о статье "Чемпионат мира по художественной гимнастике 1983"
Примечания
- ↑ [r-gymnast.bplaced.net/RG/Results/VB83.htm 11. World Championships. 10-11 November 1983] (англ.). r-gymnast.bplaced.net. Проверено 30 апреля 2016.
Ссылки
- [www.fig-gymnastics.com/ FIG — Международная федерация гимнастики]
| ||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Чемпионат мира по художественной гимнастике 1983
Нельзя было давать сражения, когда еще не собраны были сведения, не убраны раненые, не пополнены снаряды, не сочтены убитые, не назначены новые начальники на места убитых, не наелись и не выспались люди.А вместе с тем сейчас же после сражения, на другое утро, французское войско (по той стремительной силе движения, увеличенного теперь как бы в обратном отношении квадратов расстояний) уже надвигалось само собой на русское войско. Кутузов хотел атаковать на другой день, и вся армия хотела этого. Но для того чтобы атаковать, недостаточно желания сделать это; нужно, чтоб была возможность это сделать, а возможности этой не было. Нельзя было не отступить на один переход, потом точно так же нельзя было не отступить на другой и на третий переход, и наконец 1 го сентября, – когда армия подошла к Москве, – несмотря на всю силу поднявшегося чувства в рядах войск, сила вещей требовала того, чтобы войска эти шли за Москву. И войска отступили ещо на один, на последний переход и отдали Москву неприятелю.
Для тех людей, которые привыкли думать, что планы войн и сражений составляются полководцами таким же образом, как каждый из нас, сидя в своем кабинете над картой, делает соображения о том, как и как бы он распорядился в таком то и таком то сражении, представляются вопросы, почему Кутузов при отступлении не поступил так то и так то, почему он не занял позиции прежде Филей, почему он не отступил сразу на Калужскую дорогу, оставил Москву, и т. д. Люди, привыкшие так думать, забывают или не знают тех неизбежных условий, в которых всегда происходит деятельность всякого главнокомандующего. Деятельность полководца не имеет ни малейшего подобия с тою деятельностью, которую мы воображаем себе, сидя свободно в кабинете, разбирая какую нибудь кампанию на карте с известным количеством войска, с той и с другой стороны, и в известной местности, и начиная наши соображения с какого нибудь известного момента. Главнокомандующий никогда не бывает в тех условиях начала какого нибудь события, в которых мы всегда рассматриваем событие. Главнокомандующий всегда находится в средине движущегося ряда событий, и так, что никогда, ни в какую минуту, он не бывает в состоянии обдумать все значение совершающегося события. Событие незаметно, мгновение за мгновением, вырезается в свое значение, и в каждый момент этого последовательного, непрерывного вырезывания события главнокомандующий находится в центре сложнейшей игры, интриг, забот, зависимости, власти, проектов, советов, угроз, обманов, находится постоянно в необходимости отвечать на бесчисленное количество предлагаемых ему, всегда противоречащих один другому, вопросов.
Нам пресерьезно говорят ученые военные, что Кутузов еще гораздо прежде Филей должен был двинуть войска на Калужскую дорогу, что даже кто то предлагал таковой проект. Но перед главнокомандующим, особенно в трудную минуту, бывает не один проект, а всегда десятки одновременно. И каждый из этих проектов, основанных на стратегии и тактике, противоречит один другому. Дело главнокомандующего, казалось бы, состоит только в том, чтобы выбрать один из этих проектов. Но и этого он не может сделать. События и время не ждут. Ему предлагают, положим, 28 го числа перейти на Калужскую дорогу, но в это время прискакивает адъютант от Милорадовича и спрашивает, завязывать ли сейчас дело с французами или отступить. Ему надо сейчас, сию минуту, отдать приказанье. А приказанье отступить сбивает нас с поворота на Калужскую дорогу. И вслед за адъютантом интендант спрашивает, куда везти провиант, а начальник госпиталей – куда везти раненых; а курьер из Петербурга привозит письмо государя, не допускающее возможности оставить Москву, а соперник главнокомандующего, тот, кто подкапывается под него (такие всегда есть, и не один, а несколько), предлагает новый проект, диаметрально противоположный плану выхода на Калужскую дорогу; а силы самого главнокомандующего требуют сна и подкрепления; а обойденный наградой почтенный генерал приходит жаловаться, а жители умоляют о защите; посланный офицер для осмотра местности приезжает и доносит совершенно противоположное тому, что говорил перед ним посланный офицер; а лазутчик, пленный и делавший рекогносцировку генерал – все описывают различно положение неприятельской армии. Люди, привыкшие не понимать или забывать эти необходимые условия деятельности всякого главнокомандующего, представляют нам, например, положение войск в Филях и при этом предполагают, что главнокомандующий мог 1 го сентября совершенно свободно разрешать вопрос об оставлении или защите Москвы, тогда как при положении русской армии в пяти верстах от Москвы вопроса этого не могло быть. Когда же решился этот вопрос? И под Дриссой, и под Смоленском, и ощутительнее всего 24 го под Шевардиным, и 26 го под Бородиным, и в каждый день, и час, и минуту отступления от Бородина до Филей.
Русские войска, отступив от Бородина, стояли у Филей. Ермолов, ездивший для осмотра позиции, подъехал к фельдмаршалу.
– Драться на этой позиции нет возможности, – сказал он. Кутузов удивленно посмотрел на него и заставил его повторить сказанные слова. Когда он проговорил, Кутузов протянул ему руку.
– Дай ка руку, – сказал он, и, повернув ее так, чтобы ощупать его пульс, он сказал: – Ты нездоров, голубчик. Подумай, что ты говоришь.
Кутузов на Поклонной горе, в шести верстах от Дорогомиловской заставы, вышел из экипажа и сел на лавку на краю дороги. Огромная толпа генералов собралась вокруг него. Граф Растопчин, приехав из Москвы, присоединился к ним. Все это блестящее общество, разбившись на несколько кружков, говорило между собой о выгодах и невыгодах позиции, о положении войск, о предполагаемых планах, о состоянии Москвы, вообще о вопросах военных. Все чувствовали, что хотя и не были призваны на то, что хотя это не было так названо, но что это был военный совет. Разговоры все держались в области общих вопросов. Ежели кто и сообщал или узнавал личные новости, то про это говорилось шепотом, и тотчас переходили опять к общим вопросам: ни шуток, ни смеха, ни улыбок даже не было заметно между всеми этими людьми. Все, очевидно, с усилием, старались держаться на высота положения. И все группы, разговаривая между собой, старались держаться в близости главнокомандующего (лавка которого составляла центр в этих кружках) и говорили так, чтобы он мог их слышать. Главнокомандующий слушал и иногда переспрашивал то, что говорили вокруг него, но сам не вступал в разговор и не выражал никакого мнения. Большей частью, послушав разговор какого нибудь кружка, он с видом разочарования, – как будто совсем не о том они говорили, что он желал знать, – отворачивался. Одни говорили о выбранной позиции, критикуя не столько самую позицию, сколько умственные способности тех, которые ее выбрали; другие доказывали, что ошибка была сделана прежде, что надо было принять сраженье еще третьего дня; третьи говорили о битве при Саламанке, про которую рассказывал только что приехавший француз Кросар в испанском мундире. (Француз этот вместе с одним из немецких принцев, служивших в русской армии, разбирал осаду Сарагоссы, предвидя возможность так же защищать Москву.) В четвертом кружке граф Растопчин говорил о том, что он с московской дружиной готов погибнуть под стенами столицы, но что все таки он не может не сожалеть о той неизвестности, в которой он был оставлен, и что, ежели бы он это знал прежде, было бы другое… Пятые, выказывая глубину своих стратегических соображений, говорили о том направлении, которое должны будут принять войска. Шестые говорили совершенную бессмыслицу. Лицо Кутузова становилось все озабоченнее и печальнее. Из всех разговоров этих Кутузов видел одно: защищать Москву не было никакой физической возможности в полном значении этих слов, то есть до такой степени не было возможности, что ежели бы какой нибудь безумный главнокомандующий отдал приказ о даче сражения, то произошла бы путаница и сражения все таки бы не было; не было бы потому, что все высшие начальники не только признавали эту позицию невозможной, но в разговорах своих обсуждали только то, что произойдет после несомненного оставления этой позиции. Как же могли начальники вести свои войска на поле сражения, которое они считали невозможным? Низшие начальники, даже солдаты (которые тоже рассуждают), также признавали позицию невозможной и потому не могли идти драться с уверенностью поражения. Ежели Бенигсен настаивал на защите этой позиции и другие еще обсуждали ее, то вопрос этот уже не имел значения сам по себе, а имел значение только как предлог для спора и интриги. Это понимал Кутузов.
Бенигсен, выбрав позицию, горячо выставляя свой русский патриотизм (которого не мог, не морщась, выслушивать Кутузов), настаивал на защите Москвы. Кутузов ясно как день видел цель Бенигсена: в случае неудачи защиты – свалить вину на Кутузова, доведшего войска без сражения до Воробьевых гор, а в случае успеха – себе приписать его; в случае же отказа – очистить себя в преступлении оставления Москвы. Но этот вопрос интриги не занимал теперь старого человека. Один страшный вопрос занимал его. И на вопрос этот он ни от кого не слышал ответа. Вопрос состоял для него теперь только в том: «Неужели это я допустил до Москвы Наполеона, и когда же я это сделал? Когда это решилось? Неужели вчера, когда я послал к Платову приказ отступить, или третьего дня вечером, когда я задремал и приказал Бенигсену распорядиться? Или еще прежде?.. но когда, когда же решилось это страшное дело? Москва должна быть оставлена. Войска должны отступить, и надо отдать это приказание». Отдать это страшное приказание казалось ему одно и то же, что отказаться от командования армией. А мало того, что он любил власть, привык к ней (почет, отдаваемый князю Прозоровскому, при котором он состоял в Турции, дразнил его), он был убежден, что ему было предназначено спасение России и что потому только, против воли государя и по воле народа, он был избрал главнокомандующим. Он был убежден, что он один и этих трудных условиях мог держаться во главе армии, что он один во всем мире был в состоянии без ужаса знать своим противником непобедимого Наполеона; и он ужасался мысли о том приказании, которое он должен был отдать. Но надо было решить что нибудь, надо было прекратить эти разговоры вокруг него, которые начинали принимать слишком свободный характер.
Он подозвал к себе старших генералов.
– Ma tete fut elle bonne ou mauvaise, n'a qu'a s'aider d'elle meme, [Хороша ли, плоха ли моя голова, а положиться больше не на кого,] – сказал он, вставая с лавки, и поехал в Фили, где стояли его экипажи.
В просторной, лучшей избе мужика Андрея Савостьянова в два часа собрался совет. Мужики, бабы и дети мужицкой большой семьи теснились в черной избе через сени. Одна только внучка Андрея, Малаша, шестилетняя девочка, которой светлейший, приласкав ее, дал за чаем кусок сахара, оставалась на печи в большой избе. Малаша робко и радостно смотрела с печи на лица, мундиры и кресты генералов, одного за другим входивших в избу и рассаживавшихся в красном углу, на широких лавках под образами. Сам дедушка, как внутренне называла Maлаша Кутузова, сидел от них особо, в темном углу за печкой. Он сидел, глубоко опустившись в складное кресло, и беспрестанно покряхтывал и расправлял воротник сюртука, который, хотя и расстегнутый, все как будто жал его шею. Входившие один за другим подходили к фельдмаршалу; некоторым он пожимал руку, некоторым кивал головой. Адъютант Кайсаров хотел было отдернуть занавеску в окне против Кутузова, но Кутузов сердито замахал ему рукой, и Кайсаров понял, что светлейший не хочет, чтобы видели его лицо.
Вокруг мужицкого елового стола, на котором лежали карты, планы, карандаши, бумаги, собралось так много народа, что денщики принесли еще лавку и поставили у стола. На лавку эту сели пришедшие: Ермолов, Кайсаров и Толь. Под самыми образами, на первом месте, сидел с Георгием на шее, с бледным болезненным лицом и с своим высоким лбом, сливающимся с голой головой, Барклай де Толли. Второй уже день он мучился лихорадкой, и в это самое время его знобило и ломало. Рядом с ним сидел Уваров и негромким голосом (как и все говорили) что то, быстро делая жесты, сообщал Барклаю. Маленький, кругленький Дохтуров, приподняв брови и сложив руки на животе, внимательно прислушивался. С другой стороны сидел, облокотивши на руку свою широкую, с смелыми чертами и блестящими глазами голову, граф Остерман Толстой и казался погруженным в свои мысли. Раевский с выражением нетерпения, привычным жестом наперед курчавя свои черные волосы на висках, поглядывал то на Кутузова, то на входную дверь. Твердое, красивое и доброе лицо Коновницына светилось нежной и хитрой улыбкой. Он встретил взгляд Малаши и глазами делал ей знаки, которые заставляли девочку улыбаться.
Все ждали Бенигсена, который доканчивал свой вкусный обед под предлогом нового осмотра позиции. Его ждали от четырех до шести часов, и во все это время не приступали к совещанию и тихими голосами вели посторонние разговоры.
Только когда в избу вошел Бенигсен, Кутузов выдвинулся из своего угла и подвинулся к столу, но настолько, что лицо его не было освещено поданными на стол свечами.
