Шерли

Эта статья — о литературном произведении. Об имени см. Ширли.

Шерли
Shirley
Титульный лист первого издания
Жанр:	роман (жанр)
Автор:	Шарлотта Бронте
Язык оригинала:	английский
Дата написания:	1849
Дата первой публикации:	1849

«Ше́рли» (англ. Shirley) — роман английской писательницы Шарлотты Бронте, написанный ею в 1849 году под псевдонимом Каррер Белл. Роман был навеян живыми впечатлениями от разгоравшегося чартистского движения.

Шарлотта Бронте писала свой роман «Шерли» в трудные для неё дни. Только что, в течение одного года, умерли от туберкулёза друзья её юности — брат Бренуэлл и две сестры — Эмили и Энн. Шарлотта по самому характеру своему не могла предаваться бесплодному отчаянию. Она начала работать над «Шерли». Но горькие думы о женской судьбе пронизывают этот роман, и мрачные тени недавнего горя ложатся на него. Одна из глав носит характерное название — «Долина Смерти».

И всё же это не пессимистичная книга. Шарлотта вложила в неё свою веру в победу добра и свою жажду справедливости. И одновременно она пыталась воздвигнуть памятник своим погибшим сёстрам, создать их живые портреты в лице двух героинь романа. В гордой и энергичной Шерли можно угадать черты Эмили; кроткую, мечтательную Каролину писательница наделила моральным и физическим обликом Энн. И она щедро одарила их в заключение тем счастьем, которого они были лишены в жизни, — любовью, семьёй, здоровьем.

Персонажи

• Роберт Мур (англ. Robert Gérard Moore) — фабрикант, чьё дело приостановлено из-за восстания луддитов. Двоюродный брат Каролины.
• Луи Мур (англ. Louis Gérard Moore) — брат Роберта, работает гувернёром в доме мистера Симпсона — дядюшки Шерли
• Каролина Хелстоун (англ. Caroline Helstone) — неуверенная в себе, застенчивая, однако умная и одаренная девушка, бесприданница. Лучшая подруга Шерли.
• Шерли Килдар (англ. Shirley Keeldar) — богатая наследница. Своевольная, независимая и решительная молодая женщина.
• Мистер Йорк (англ. Hiram Yorke) — местный землевладелец.

Время действия

Шарлотта обратилась в своём романе к началу века, к восстаниям луддитов — разрушителей машин. Она много знала об этом стихийном рабочем движении, которое разгорелось между 1811 и 1816 годами. Северные районы Англии (в том числе Йоркширское графство, родина Шарлотты) стали его очагами. Технические изобретения и внедрение машин позволили фабрикантам уволить многих ткачей и усилить эксплуатацию, запугивая остальных новыми увольнениями. Безработные, доведённые до отчаяния, обрушили свой гнев на машины. Они называли себя луддитами, в честь легендарного Лудда, который якобы первый сломал, ещё в XVIII веке, вязальный станок.

Шарлотта понимает, что путь революции — не выход из ситуации. «Другая, более совершенная суконная фабрика поднимется на её развалинах, и другой, более предприимчивый владелец, придёт на её место», — говорит Роберт Мур (герой романа). В конце романа маленькая фабрика превращается в большое цветущее предприятие, она окружена целым городом, где, опекаемые Шерли и Каролиной, в хороших условиях живут рабочие:

«Похоже, что предсказания Роберта Мура, во всяком случае частично, сбылись. Не так давно я посетила лощину, где раньше, говорят, были только дикие зеленые заросли, и увидела, что мечты фабриканта воплотились в каменные и кирпичные строения, в широкую черную дорогу, в дома и сады. Там же я видела большую фабрику с такой высокой трубой, что она могла бы поспорить с вавилонской башней».

Смелостью проблематики отличается роман «Шерли», в котором на широком фоне социально-исторических событий начала XIX века (война с Наполеоном, континентальная блокада Англии, выступления луддитов) изображается война рабочих и фабриканта. События происходят в 1812 году, однако описаны они с учётом чартистского движения. Бронте пишет о «ненависти, рождённой нищетой». Возмущение и протест рабочих она считает закономерным следствием невыносимо тяжёлых условий их жизни. Не являясь сторонницей революционных методов борьбы, Шарлотта Бронте полагает возможным улучшить положение народа «разумной» деятельностью буржуазии и в финале романа предлагает явно утопическую программу преобразования общества.

Сюжет

«Шерли» — пылкое описание конфликта поколений, полов и социальных слоёв. Фабрикант Роберт Мур собирается жениться на богатой наследнице Шерли, хотя его сердце принадлежит бесприданнице Каролине, а сама Шерли влюблена в брата Роберта, нищего учителя.

Стиль написания

В отличие от романа «Джейн Эйр», который написан от первого лица главной героини, «Шерли» рассказан от третьего лица. В своём третьем романе «Городок», Шарлотта Бронте вернётся к прежнему стилю повествования от первого лица главной героини Люси Сноу.

Экранизации

Роман «Шерли» был экранизирован лишь однажды, в 1922 году. Это немое кино было снято режиссёром А. В. Брамблом (англ. A. V. Bramble). В роли Шерли выступила актриса Карлотта Бриси (англ. Carlotta Breese).

• [www.imdb.com/title/tt0274838/ Shirley на сайте IMDB] (англ.). — Internet Movie Database. [www.webcitation.org/66l9c5tvQ Архивировано из первоисточника 8 апреля 2012].

Интересные факты

• После выхода романа в свет, популярность имени Шерли неимоверно возросла, причём это имя можно использовать как для девочек, так и для мальчиков.

Оглавление романа

• Глава I. Левиты
• Глава II. Фургоны
• Глава III. Мистер Йорк
• Глава IV. Мистер Йорк (Продолжение)
• Глава V. Домик в лощине
• Глава VI. Кориолан
• Глава VII. Священники в гостях
• Глава VIII. Ной и Моисей
• Глава IX. Брайермейнс
• Глава Х. Старые девы
• Глава XI. Филдхед
• Глава XII. Шерли и Каролина
• Глава XIII. Дальнейшие деловые отношения
• Глава XIV. Шерли ищет успокоения в добрых делах
• Глава XV. Изгнание мистера Донна
• Глава XVI. Троицын день
• Глава XVII. Школьный праздник
• Глава XVIII, которую любезный читатель может пропустить
• Глава XIX. Летняя ночь
• Глава XX. На следующий день
• Глава XXI. Миссис Прайор
• Глава XXII. Две жизни
• Глава XXIII. Вечер в гостях
• Глава XXIV. Долина смерти
• Глава XXV. Западный ветер
• Глава XXVI. Старые ученические тетради
• Глава XXVII. Первый «синий чулок»
• Глава XXVIII. Феб
• Глава XXIX. Луи Мур
• Глава XXX. Исповедь
• Глава XXXI. Дядюшка и племянница
• Глава XXXII. Школьник и лесная нимфа
• Глава XXXIII. Мартин берётся за дело
• Глава XXXIV. Домашние неурядицы
• Глава XXXV, в которой дело продвигается, но не намного
• Глава XXXVI, написанная в классной комнате
• Глава XXXVII. Заключительная
• Комментарии

Литература

• Бронте Шарлотта. Джейн Эйр / предисловие 3. Гражданской, пер. с англ. В.Станевич. — М.: Правда, 1988. — 512 с. — 1 500 000 экз.
• Бронте Шарлотта. Шерли. — Санкт-Петербург, Харьков: МиМ, "Фолио", 1994. — 521 с. — 50 000 экз. — ISBN 5-86459-148-3.
• Бронте Шарлотта. Шерли. Эшворт. — М.: Эксмо-Пресс, 2006. — 640 с. — 7 100 экз. — ISBN 5-04-008493-5.

Ссылки

• [brontesisters.ru/writings/novels/shirley Скачать полный текст романа Шерли]
• [www.lang.nagoya-u.ac.jp/~matsuoka/Bronte-Shirley.html Текст романа на английском]

Отрывок, характеризующий Шерли

Петя, сам себя не помня, стиснув зубы и зверски выкатив глаза, бросился вперед, работая локтями и крича «ура!», как будто он готов был и себя и всех убить в эту минуту, но с боков его лезли точно такие же зверские лица с такими же криками «ура!».
«Так вот что такое государь! – думал Петя. – Нет, нельзя мне самому подать ему прошение, это слишком смело!Несмотря на то, он все так же отчаянно пробивался вперед, и из за спин передних ему мелькнуло пустое пространство с устланным красным сукном ходом; но в это время толпа заколебалась назад (спереди полицейские отталкивали надвинувшихся слишком близко к шествию; государь проходил из дворца в Успенский собор), и Петя неожиданно получил в бок такой удар по ребрам и так был придавлен, что вдруг в глазах его все помутилось и он потерял сознание. Когда он пришел в себя, какое то духовное лицо, с пучком седевших волос назади, в потертой синей рясе, вероятно, дьячок, одной рукой держал его под мышку, другой охранял от напиравшей толпы.
– Барчонка задавили! – говорил дьячок. – Что ж так!.. легче… задавили, задавили!
Государь прошел в Успенский собор. Толпа опять разровнялась, и дьячок вывел Петю, бледного и не дышащего, к царь пушке. Несколько лиц пожалели Петю, и вдруг вся толпа обратилась к нему, и уже вокруг него произошла давка. Те, которые стояли ближе, услуживали ему, расстегивали его сюртучок, усаживали на возвышение пушки и укоряли кого то, – тех, кто раздавил его.
– Этак до смерти раздавить можно. Что же это! Душегубство делать! Вишь, сердечный, как скатерть белый стал, – говорили голоса.
Петя скоро опомнился, краска вернулась ему в лицо, боль прошла, и за эту временную неприятность он получил место на пушке, с которой он надеялся увидать долженствующего пройти назад государя. Петя уже не думал теперь о подаче прошения. Уже только ему бы увидать его – и то он бы считал себя счастливым!
Во время службы в Успенском соборе – соединенного молебствия по случаю приезда государя и благодарственной молитвы за заключение мира с турками – толпа пораспространилась; появились покрикивающие продавцы квасу, пряников, мака, до которого был особенно охотник Петя, и послышались обыкновенные разговоры. Одна купчиха показывала свою разорванную шаль и сообщала, как дорого она была куплена; другая говорила, что нынче все шелковые материи дороги стали. Дьячок, спаситель Пети, разговаривал с чиновником о том, кто и кто служит нынче с преосвященным. Дьячок несколько раз повторял слово соборне, которого не понимал Петя. Два молодые мещанина шутили с дворовыми девушками, грызущими орехи. Все эти разговоры, в особенности шуточки с девушками, для Пети в его возрасте имевшие особенную привлекательность, все эти разговоры теперь не занимали Петю; ou сидел на своем возвышении пушки, все так же волнуясь при мысли о государе и о своей любви к нему. Совпадение чувства боли и страха, когда его сдавили, с чувством восторга еще более усилило в нем сознание важности этой минуты.
Вдруг с набережной послышались пушечные выстрелы (это стреляли в ознаменование мира с турками), и толпа стремительно бросилась к набережной – смотреть, как стреляют. Петя тоже хотел бежать туда, но дьячок, взявший под свое покровительство барчонка, не пустил его. Еще продолжались выстрелы, когда из Успенского собора выбежали офицеры, генералы, камергеры, потом уже не так поспешно вышли еще другие, опять снялись шапки с голов, и те, которые убежали смотреть пушки, бежали назад. Наконец вышли еще четверо мужчин в мундирах и лентах из дверей собора. «Ура! Ура! – опять закричала толпа.
– Который? Который? – плачущим голосом спрашивал вокруг себя Петя, но никто не отвечал ему; все были слишком увлечены, и Петя, выбрав одного из этих четырех лиц, которого он из за слез, выступивших ему от радости на глаза, не мог ясно разглядеть, сосредоточил на него весь свой восторг, хотя это был не государь, закричал «ура!неистовым голосом и решил, что завтра же, чего бы это ему ни стоило, он будет военным.
Толпа побежала за государем, проводила его до дворца и стала расходиться. Было уже поздно, и Петя ничего не ел, и пот лил с него градом; но он не уходил домой и вместе с уменьшившейся, но еще довольно большой толпой стоял перед дворцом, во время обеда государя, глядя в окна дворца, ожидая еще чего то и завидуя одинаково и сановникам, подъезжавшим к крыльцу – к обеду государя, и камер лакеям, служившим за столом и мелькавшим в окнах.
За обедом государя Валуев сказал, оглянувшись в окно:
– Народ все еще надеется увидать ваше величество.
Обед уже кончился, государь встал и, доедая бисквит, вышел на балкон. Народ, с Петей в середине, бросился к балкону.
– Ангел, отец! Ура, батюшка!.. – кричали народ и Петя, и опять бабы и некоторые мужчины послабее, в том числе и Петя, заплакали от счастия. Довольно большой обломок бисквита, который держал в руке государь, отломившись, упал на перилы балкона, с перил на землю. Ближе всех стоявший кучер в поддевке бросился к этому кусочку бисквита и схватил его. Некоторые из толпы бросились к кучеру. Заметив это, государь велел подать себе тарелку бисквитов и стал кидать бисквиты с балкона. Глаза Пети налились кровью, опасность быть задавленным еще более возбуждала его, он бросился на бисквиты. Он не знал зачем, но нужно было взять один бисквит из рук царя, и нужно было не поддаться. Он бросился и сбил с ног старушку, ловившую бисквит. Но старушка не считала себя побежденною, хотя и лежала на земле (старушка ловила бисквиты и не попадала руками). Петя коленкой отбил ее руку, схватил бисквит и, как будто боясь опоздать, опять закричал «ура!», уже охриплым голосом.
Государь ушел, и после этого большая часть народа стала расходиться.
– Вот я говорил, что еще подождать – так и вышло, – с разных сторон радостно говорили в народе.
Как ни счастлив был Петя, но ему все таки грустно было идти домой и знать, что все наслаждение этого дня кончилось. Из Кремля Петя пошел не домой, а к своему товарищу Оболенскому, которому было пятнадцать лет и который тоже поступал в полк. Вернувшись домой, он решительно и твердо объявил, что ежели его не пустят, то он убежит. И на другой день, хотя и не совсем еще сдавшись, но граф Илья Андреич поехал узнавать, как бы пристроить Петю куда нибудь побезопаснее.


15 го числа утром, на третий день после этого, у Слободского дворца стояло бесчисленное количество экипажей.
Залы были полны. В первой были дворяне в мундирах, во второй купцы с медалями, в бородах и синих кафтанах. По зале Дворянского собрания шел гул и движение. У одного большого стола, под портретом государя, сидели на стульях с высокими спинками важнейшие вельможи; но большинство дворян ходило по зале.
Все дворяне, те самые, которых каждый день видал Пьер то в клубе, то в их домах, – все были в мундирах, кто в екатерининских, кто в павловских, кто в новых александровских, кто в общем дворянском, и этот общий характер мундира придавал что то странное и фантастическое этим старым и молодым, самым разнообразным и знакомым лицам. Особенно поразительны были старики, подслеповатые, беззубые, плешивые, оплывшие желтым жиром или сморщенные, худые. Они большей частью сидели на местах и молчали, и ежели ходили и говорили, то пристроивались к кому нибудь помоложе. Так же как на лицах толпы, которую на площади видел Петя, на всех этих лицах была поразительна черта противоположности: общего ожидания чего то торжественного и обыкновенного, вчерашнего – бостонной партии, Петрушки повара, здоровья Зинаиды Дмитриевны и т. п.