21-й армейский корпус (Российская империя)
Поделись знанием:
Для чего и как были даны и приняты сражения при Шевардине и при Бородине? Для чего было дано Бородинское сражение? Ни для французов, ни для русских оно не имело ни малейшего смысла. Результатом ближайшим было и должно было быть – для русских то, что мы приблизились к погибели Москвы (чего мы боялись больше всего в мире), а для французов то, что они приблизились к погибели всей армии (чего они тоже боялись больше всего в мире). Результат этот был тогда же совершении очевиден, а между тем Наполеон дал, а Кутузов принял это сражение.
Ежели бы полководцы руководились разумными причинами, казалось, как ясно должно было быть для Наполеона, что, зайдя за две тысячи верст и принимая сражение с вероятной случайностью потери четверти армии, он шел на верную погибель; и столь же ясно бы должно было казаться Кутузову, что, принимая сражение и тоже рискуя потерять четверть армии, он наверное теряет Москву. Для Кутузова это было математически ясно, как ясно то, что ежели в шашках у меня меньше одной шашкой и я буду меняться, я наверное проиграю и потому не должен меняться.
Когда у противника шестнадцать шашек, а у меня четырнадцать, то я только на одну восьмую слабее его; а когда я поменяюсь тринадцатью шашками, то он будет втрое сильнее меня.
До Бородинского сражения наши силы приблизительно относились к французским как пять к шести, а после сражения как один к двум, то есть до сражения сто тысяч; ста двадцати, а после сражения пятьдесят к ста. А вместе с тем умный и опытный Кутузов принял сражение. Наполеон же, гениальный полководец, как его называют, дал сражение, теряя четверть армии и еще более растягивая свою линию. Ежели скажут, что, заняв Москву, он думал, как занятием Вены, кончить кампанию, то против этого есть много доказательств. Сами историки Наполеона рассказывают, что еще от Смоленска он хотел остановиться, знал опасность своего растянутого положения знал, что занятие Москвы не будет концом кампании, потому что от Смоленска он видел, в каком положении оставлялись ему русские города, и не получал ни одного ответа на свои неоднократные заявления о желании вести переговоры.
Давая и принимая Бородинское сражение, Кутузов и Наполеон поступили непроизвольно и бессмысленно. А историки под совершившиеся факты уже потом подвели хитросплетенные доказательства предвидения и гениальности полководцев, которые из всех непроизвольных орудий мировых событий были самыми рабскими и непроизвольными деятелями.
Древние оставили нам образцы героических поэм, в которых герои составляют весь интерес истории, и мы все еще не можем привыкнуть к тому, что для нашего человеческого времени история такого рода не имеет смысла.
На другой вопрос: как даны были Бородинское и предшествующее ему Шевардинское сражения – существует точно так же весьма определенное и всем известное, совершенно ложное представление. Все историки описывают дело следующим образом:
Русская армия будто бы в отступлении своем от Смоленска отыскивала себе наилучшую позицию для генерального сражения, и таковая позиция была найдена будто бы у Бородина.
Русские будто бы укрепили вперед эту позицию, влево от дороги (из Москвы в Смоленск), под прямым почти углом к ней, от Бородина к Утице, на том самом месте, где произошло сражение.
Впереди этой позиции будто бы был выставлен для наблюдения за неприятелем укрепленный передовой пост на Шевардинском кургане. 24 го будто бы Наполеон атаковал передовой пост и взял его; 26 го же атаковал всю русскую армию, стоявшую на позиции на Бородинском поле.
Так говорится в историях, и все это совершенно несправедливо, в чем легко убедится всякий, кто захочет вникнуть в сущность дела.
Русские не отыскивали лучшей позиции; а, напротив, в отступлении своем прошли много позиций, которые были лучше Бородинской. Они не остановились ни на одной из этих позиций: и потому, что Кутузов не хотел принять позицию, избранную не им, и потому, что требованье народного сражения еще недостаточно сильно высказалось, и потому, что не подошел еще Милорадович с ополчением, и еще по другим причинам, которые неисчислимы. Факт тот – что прежние позиции были сильнее и что Бородинская позиция (та, на которой дано сражение) не только не сильна, но вовсе не есть почему нибудь позиция более, чем всякое другое место в Российской империи, на которое, гадая, указать бы булавкой на карте.
(перенаправлено с «21-й армейский корпус (Россия)»)
21-й армейский корпус 21 ак | |
Страна |
---|
21-й армейский корпус — корпус русской армии.
К 5 августа 1914 года корпус в составе 3-й армии находился в составе Юго-Западного фронта.
Содержание
Состав
До начала войны входил в Киевский военный округ. Состав на 18.07.1914:
- 33-я пехотная дивизия
- 1-я бригада
- 2-я бригада
- 33-я артиллерийская бригада
- 44-я пехотная дивизия
- 1-я бригада
- 2-я бригада
- 44-я артиллерийская бригада
- 21-й мортирно-артиллерийский дивизион
- 4-й тяжёлый артиллерийский дивизион
- 14-й сапёрный батальон
- 5-й понтонный батальон
Командование корпуса
Командиры корпуса
- 01.01.1898 — 03.02.1903 — генерал-лейтенант (с 06.12.1899 генерал от инфантерии) Водар, Александр Карлович
- 04.02.1903 — 01.12.1904 — генерал-лейтенант Кононович-Горбацкий, Пётр Викентьевич
- 16.12.1904 — 02.10.1906 — генерал-лейтенант Драке, Людвиг Людвигович
- 06.10.1906 — 31.01.1909 — генерал-лейтенант Рузский, Николай Владимирович
- 04.02.1909 — 22.04.1914 — генерал-лейтенант (с 06.12.1912 генерал от инфантерии) Чурин, Алексей Евграфович
- 22.04.1914 — 07.10.1915 — генерал от инфантерии Шкинский, Яков Фёдорович
- 24.10.1915 — 02.04.1917 — генерал-лейтенант Широков, Виктор Павлович
- 19.04.1917 — 09.09.1917 — генерал-лейтенант Гулевич, Арсений Анатольевич
- с 30.09.1917 — генерал-майор (с 12.10.1917 генерал-лейтенант) Бредов, Николай Эмильевич
Начальники штаба корпуса
- 29.01.1898 — 26.04.1899 — генерал-майор Ольховский, Пётр Дмитриевич
- 03.06.1899 — 02.11.1902 — генерал-майор Шишковский, Николай Феофилович
- 11.12.1902 — 09.03.1904 — генерал-майор Баланин, Дмитрий Васильевич
- 14.03.1904 — 24.09.1905 — генерал-майор Потоцкий, Пётр Платонович
- 27.11.1905 — 28.11.1908 — генерал-майор Долгов, Дмитрий Александрович
- 19.12.1908 — 29.12.1909 — генерал-майор Саввич, Сергей Сергеевич
- 29.12.1909 — 29.05.1910 — генерал-майор Зандер, Георгий Александрович
- 12.06.1910 — 30.12.1914 — генерал-майор Скерский, Александр Генрихович
- 06.01.1915 — 29.01.1917 — генерал-майор Дорман, Михаил Антонович
- 08.02.1917 — 03.06.1917 — генерал=майор Вихирев, Александр Александрович
- 07.06.1917 — 25.11.1917 — генерал-майор Сапожников, Николай Павлович
Начальники артиллерии корпуса
В 1910 году должность начальника артиллерии корпуса была заменена должностью инспектора артиллерии
Должность начальника / инспектора артиллерии корпуса соответствовала чину генерал-лейтенанта. Лица, назначаемые на этот пост в чине генерал-майора, являлись исправляющими должность и утверждались в ней одновременно с производством в генерал-лейтенанты
- 01.01.1898 — 02.09.1902 — генерал-лейтенант Будде, Александр Эммануилович
- 06.12.1903 — 17.12.1908 — генерал-майор (с 06.12.1903 генерал-лейтенант) Коптев, Николай Аркадьевич
- 24.01.1909 — 23.04.1910 — генерал-лейтенант Вольский, Рудольф Адольфович фон
- 23.04.1910 — 20.08.1913 — генерал-лейтенант Голицын, Андрей Андреевич
- 27.08.1913 — 23.09.1915 — генерал-лейтенант Долгов, Александр Александрович
- 23.09.1915 — 26.03.1917 — генерал-лейтенант Ромишевский, Модест Владиславович
- 1917 — генерал-майор Жаворонков, Иван Иванович
Источники
- [www.grwar.ru/regiments/regiments.html Русская армия в Великой войне: Картотека формирований]
- К. А. Залесский. Первая мировая война. Правители и военачальники. Биографический энциклопедический словарь. 2000
- Военный энциклопедический словарь. М., Военное издательство, 1984. Галицийская битва 1914, с. 178; Галич-Львовская операция 1914, с. 178; Люблин-Холмская операция, с. 411; Юго-Западный фронт 1914-1917, с. 838;
- Зайончковский A.M. Первая мировая война — СПб.: Полигон, 2002.
- [firstww.narod.ru/rus/lublin.html Сайт Web creation. Битвы во время Галицийской операции.]
Напишите отзыв о статье "21-й армейский корпус (Российская империя)"
Отрывок, характеризующий 21-й армейский корпус (Российская империя)
24 го было сражение при Шевардинском редуте, 25 го не было пущено ни одного выстрела ни с той, ни с другой стороны, 26 го произошло Бородинское сражение.Для чего и как были даны и приняты сражения при Шевардине и при Бородине? Для чего было дано Бородинское сражение? Ни для французов, ни для русских оно не имело ни малейшего смысла. Результатом ближайшим было и должно было быть – для русских то, что мы приблизились к погибели Москвы (чего мы боялись больше всего в мире), а для французов то, что они приблизились к погибели всей армии (чего они тоже боялись больше всего в мире). Результат этот был тогда же совершении очевиден, а между тем Наполеон дал, а Кутузов принял это сражение.
Ежели бы полководцы руководились разумными причинами, казалось, как ясно должно было быть для Наполеона, что, зайдя за две тысячи верст и принимая сражение с вероятной случайностью потери четверти армии, он шел на верную погибель; и столь же ясно бы должно было казаться Кутузову, что, принимая сражение и тоже рискуя потерять четверть армии, он наверное теряет Москву. Для Кутузова это было математически ясно, как ясно то, что ежели в шашках у меня меньше одной шашкой и я буду меняться, я наверное проиграю и потому не должен меняться.
Когда у противника шестнадцать шашек, а у меня четырнадцать, то я только на одну восьмую слабее его; а когда я поменяюсь тринадцатью шашками, то он будет втрое сильнее меня.
До Бородинского сражения наши силы приблизительно относились к французским как пять к шести, а после сражения как один к двум, то есть до сражения сто тысяч; ста двадцати, а после сражения пятьдесят к ста. А вместе с тем умный и опытный Кутузов принял сражение. Наполеон же, гениальный полководец, как его называют, дал сражение, теряя четверть армии и еще более растягивая свою линию. Ежели скажут, что, заняв Москву, он думал, как занятием Вены, кончить кампанию, то против этого есть много доказательств. Сами историки Наполеона рассказывают, что еще от Смоленска он хотел остановиться, знал опасность своего растянутого положения знал, что занятие Москвы не будет концом кампании, потому что от Смоленска он видел, в каком положении оставлялись ему русские города, и не получал ни одного ответа на свои неоднократные заявления о желании вести переговоры.
Давая и принимая Бородинское сражение, Кутузов и Наполеон поступили непроизвольно и бессмысленно. А историки под совершившиеся факты уже потом подвели хитросплетенные доказательства предвидения и гениальности полководцев, которые из всех непроизвольных орудий мировых событий были самыми рабскими и непроизвольными деятелями.
Древние оставили нам образцы героических поэм, в которых герои составляют весь интерес истории, и мы все еще не можем привыкнуть к тому, что для нашего человеческого времени история такого рода не имеет смысла.
На другой вопрос: как даны были Бородинское и предшествующее ему Шевардинское сражения – существует точно так же весьма определенное и всем известное, совершенно ложное представление. Все историки описывают дело следующим образом:
Русская армия будто бы в отступлении своем от Смоленска отыскивала себе наилучшую позицию для генерального сражения, и таковая позиция была найдена будто бы у Бородина.
Русские будто бы укрепили вперед эту позицию, влево от дороги (из Москвы в Смоленск), под прямым почти углом к ней, от Бородина к Утице, на том самом месте, где произошло сражение.
Впереди этой позиции будто бы был выставлен для наблюдения за неприятелем укрепленный передовой пост на Шевардинском кургане. 24 го будто бы Наполеон атаковал передовой пост и взял его; 26 го же атаковал всю русскую армию, стоявшую на позиции на Бородинском поле.
Так говорится в историях, и все это совершенно несправедливо, в чем легко убедится всякий, кто захочет вникнуть в сущность дела.
Русские не отыскивали лучшей позиции; а, напротив, в отступлении своем прошли много позиций, которые были лучше Бородинской. Они не остановились ни на одной из этих позиций: и потому, что Кутузов не хотел принять позицию, избранную не им, и потому, что требованье народного сражения еще недостаточно сильно высказалось, и потому, что не подошел еще Милорадович с ополчением, и еще по другим причинам, которые неисчислимы. Факт тот – что прежние позиции были сильнее и что Бородинская позиция (та, на которой дано сражение) не только не сильна, но вовсе не есть почему нибудь позиция более, чем всякое другое место в Российской империи, на которое, гадая, указать бы булавкой на карте.