Sd.Kfz.234
Поделись знанием:
Но князь Андрей не успел докончить, как в комнату вошел адъютант, который звал князя Долгорукова к императору.
– Ах, какая досада! – сказал Долгоруков, поспешно вставая и пожимая руки князя Андрея и Бориса. – Вы знаете, я очень рад сделать всё, что от меня зависит, и для вас и для этого милого молодого человека. – Он еще раз пожал руку Бориса с выражением добродушного, искреннего и оживленного легкомыслия. – Но вы видите… до другого раза!
Бориса волновала мысль о той близости к высшей власти, в которой он в эту минуту чувствовал себя. Он сознавал себя здесь в соприкосновении с теми пружинами, которые руководили всеми теми громадными движениями масс, которых он в своем полку чувствовал себя маленькою, покорною и ничтожной» частью. Они вышли в коридор вслед за князем Долгоруковым и встретили выходившего (из той двери комнаты государя, в которую вошел Долгоруков) невысокого человека в штатском платье, с умным лицом и резкой чертой выставленной вперед челюсти, которая, не портя его, придавала ему особенную живость и изворотливость выражения. Этот невысокий человек кивнул, как своему, Долгорукому и пристально холодным взглядом стал вглядываться в князя Андрея, идя прямо на него и видимо, ожидая, чтобы князь Андрей поклонился ему или дал дорогу. Князь Андрей не сделал ни того, ни другого; в лице его выразилась злоба, и молодой человек, отвернувшись, прошел стороной коридора.
– Кто это? – спросил Борис.
– Это один из самых замечательнейших, но неприятнейших мне людей. Это министр иностранных дел, князь Адам Чарторижский.
– Вот эти люди, – сказал Болконский со вздохом, который он не мог подавить, в то время как они выходили из дворца, – вот эти то люди решают судьбы народов.
На другой день войска выступили в поход, и Борис не успел до самого Аустерлицкого сражения побывать ни у Болконского, ни у Долгорукова и остался еще на время в Измайловском полку.
На заре 16 числа эскадрон Денисова, в котором служил Николай Ростов, и который был в отряде князя Багратиона, двинулся с ночлега в дело, как говорили, и, пройдя около версты позади других колонн, был остановлен на большой дороге. Ростов видел, как мимо его прошли вперед казаки, 1 й и 2 й эскадрон гусар, пехотные батальоны с артиллерией и проехали генералы Багратион и Долгоруков с адъютантами. Весь страх, который он, как и прежде, испытывал перед делом; вся внутренняя борьба, посредством которой он преодолевал этот страх; все его мечтания о том, как он по гусарски отличится в этом деле, – пропали даром. Эскадрон их был оставлен в резерве, и Николай Ростов скучно и тоскливо провел этот день. В 9 м часу утра он услыхал пальбу впереди себя, крики ура, видел привозимых назад раненых (их было немного) и, наконец, видел, как в середине сотни казаков провели целый отряд французских кавалеристов. Очевидно, дело было кончено, и дело было, очевидно небольшое, но счастливое. Проходившие назад солдаты и офицеры рассказывали о блестящей победе, о занятии города Вишау и взятии в плен целого французского эскадрона. День был ясный, солнечный, после сильного ночного заморозка, и веселый блеск осеннего дня совпадал с известием о победе, которое передавали не только рассказы участвовавших в нем, но и радостное выражение лиц солдат, офицеров, генералов и адъютантов, ехавших туда и оттуда мимо Ростова. Тем больнее щемило сердце Николая, напрасно перестрадавшего весь страх, предшествующий сражению, и пробывшего этот веселый день в бездействии.
– Ростов, иди сюда, выпьем с горя! – крикнул Денисов, усевшись на краю дороги перед фляжкой и закуской.
Офицеры собрались кружком, закусывая и разговаривая, около погребца Денисова.
– Вот еще одного ведут! – сказал один из офицеров, указывая на французского пленного драгуна, которого вели пешком два казака.
Один из них вел в поводу взятую у пленного рослую и красивую французскую лошадь.
– Продай лошадь! – крикнул Денисов казаку.
– Изволь, ваше благородие…
Офицеры встали и окружили казаков и пленного француза. Французский драгун был молодой малый, альзасец, говоривший по французски с немецким акцентом. Он задыхался от волнения, лицо его было красно, и, услыхав французский язык, он быстро заговорил с офицерами, обращаясь то к тому, то к другому. Он говорил, что его бы не взяли; что он не виноват в том, что его взяли, а виноват le caporal, который послал его захватить попоны, что он ему говорил, что уже русские там. И ко всякому слову он прибавлял: mais qu'on ne fasse pas de mal a mon petit cheval [Но не обижайте мою лошадку,] и ласкал свою лошадь. Видно было, что он не понимал хорошенько, где он находится. Он то извинялся, что его взяли, то, предполагая перед собою свое начальство, выказывал свою солдатскую исправность и заботливость о службе. Он донес с собой в наш арьергард во всей свежести атмосферу французского войска, которое так чуждо было для нас.
 Sd.Kfz.234/3 с 75-мм короткоствольной пушкой в танковом музее в Бовингтоне | |
| Sd.Kfz.234/1 | |
|---|---|
| Классификация |
тяжёлый бронеавтомобиль |
| Боевая масса, т |
11,5 |
| Компоновочная схема |
моторно-трансмиссионное отделение в кормовой части, боевое отделение и отделение управления в лобовой |
| Экипаж, чел. |
4 |
| История | |
| Производитель | |
| Годы производства | |
| Годы эксплуатации | |
| Количество выпущенных, шт. |
200 |
| Основные операторы |
|
| Размеры | |
| Длина корпуса, мм |
5860 |
| Ширина корпуса, мм |
2330 |
| Высота, мм |
2100, по крыше башни |
| База, мм |
4000 |
| Колея, мм |
1950 |
| Клиренс, мм |
350 |
| Бронирование | |
| Тип брони |
стальная катаная, поверхностно закалённая |
| Лоб корпуса (верх), мм/град. |
30 / 40° |
| Лоб корпуса (середина), мм/град. |
15 / 70° |
| Лоб корпуса (низ), мм/град. |
30 / 35—55° |
| Борт корпуса (верх), мм/град. |
8 / 35° |
| Борт корпуса (низ), мм/град. |
8 / 35° |
| Корма корпуса (верх), мм/град. |
10 / 38° |
| Корма корпуса (низ), мм/град. |
10 / 31—46° |
| Днище, мм |
5 |
| Крыша корпуса, мм |
6 |
| Лоб башни, мм/град. |
30 / 40° |
| Маска орудия, мм/град. |
10 / 40° |
| Борт башни, мм/град. |
10 / 40° |
| Корма рубки, мм/град. |
8 / 38° |
| Крыша башни, мм |
открытая |
| Вооружение | |
| Калибр и марка пушки |
20-мм KwK.38 |
| Тип пушки |
нарезная автоматическая |
| Длина ствола, калибров |
55 |
| Боекомплект пушки |
480 |
| Углы ВН, град. |
−4…+70 |
| Прицелы |
телескопический T.Z.F.3a |
| Пулемёты |
1 × 7,92-мм MG-42 |
| Подвижность | |
| Тип двигателя | |
| Мощность двигателя, л. с. |
210 |
| Скорость по шоссе, км/ч |
80 |
| Запас хода по шоссе, км |
1000 |
| Запас хода по пересечённой местности, км |
600 |
| Удельная мощность, л. с./т |
17,9 |
| Колёсная формула |
8 × 8 |
| Тип подвески |
полунезависимая, на листовых рессорах |
| Преодолеваемый подъём, град. |
30 |
| Преодолеваемая стенка, м |
0,50 |
| Преодолеваемый ров, м |
2,00 |
| Преодолеваемый брод, м |
1,20 |
| Sd.Kfz.234 на Викискладе? | |
Schwerer Panzerspähwagen (2 cm) — германский тяжёлый бронеавтомобиль периода Второй мировой войны. По германской ведомственной системе обозначений военной техники носил индекс Sd.Kfz.234.
Был создан в 1940—1943 годах модификацией бронеавтомобиля Sd.Kfz.231 (8-Rad) на замену последнему, проектировался прежде всего для условий Североафриканского театра военных действий и советско-германского фронта. Лобовая броня была усилена до 30 мм, вместо рамного корпуса введён несущий, бензиновый двигатель заменён на более мощный дизель воздушного охлаждения с грузовика «Татра-111»</span>ruen.
Sd.Kfz.234 являлся одним из наиболее технически совершенных бронеавтомобилей Второй мировой войны, однако его создание, прежде всего доводка являвшегося новшеством в германском танкостроении дизельного двигателя, затянулась на три года. В результате, бронеавтомобиль, производство базового варианта которого началось только в 1944 году и продолжалось вплоть до конца войны, был выпущен сравнительно малой серией из 200 единиц. Sd.Kfz.234 использовались германскими войсками в разведывательных подразделениях танковых и моторизованных дивизий с июня 1944 года и вплоть до конца войны, преимущественно на советско-германском фронте.
Модификации
- Schwerer Panzerspähwagen (2 cm), Sd.Kfz.234/1 — базовый вариант, с 20-мм пушкой в открытой сверху башне. Выпущено 200 единиц с июня 1944 по январь 1945 года
- Schwerer Panzerspähwagen (5 cm), Sd.Kfz.234/2 — вариант с 50-мм пушкой в закрытой башне. Был запущен в производство первым, в связи с требованиями армии по усилению вооружения разведывательных бронеавтомобилей, но в 1943 году было принято решение сократить его выпуск в пользу производства базового варианта. Выпущена 101 единица с сентября 1943 по сентябрь 1944 года
- Schwerer Panzerspähwagen (7,5 cm), Sd.Kfz.234/3 — вариант огневой поддержки, с 75-мм короткоствольной пушкой K51 в неподвижной открытой сверху рубке. Выпущено 88 единиц с июня по декабрь 1944 года
- Schwerer Panzerspähwagen (7,5 cm), Sd.Kfz.234/4 — противотанковый вариант, с 75-мм противотанковой пушкой PaK.40, размещённой в открытом сверху боевом отделении и защищённой лишь лобовым щитком. Выпущено 89 единиц с декабря 1944 по март 1945 года
Напишите отзыв о статье "Sd.Kfz.234"
Литература
- Барятинский М. Б. Бронеавтомобили вермахта. — М.: Моделист-конструктор, 2007. — 32 с. — (Бронеколлекция № 1 (70) / 2007). — 2500 экз.
- P. Chamberlain, H. L. Doyle. Encyclopedia of German Tanks of World War Two. A complete illustrated history of German battle tanks, armoured cars, self-propelled guns and semi-tracked vehicles, 1933—1945 / T. L. Jentz. — London: Arms and Armour Press, 1978. — 272 p. — ISBN 0-85368-202-X.
- T. L. Jentz. Panzerspähwagen. Armored Cars. Sd.Kfz.3 to Sd.Kfz.263. — Boyds, MD: Panzer Tracts, 2001. — 60 p. — (Panzer Tracts № 13). — ISBN 0-97084-074-8.
|
Это заготовка статьи о бронетехнике. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Sd.Kfz.234
– Charmant, [Очаровательно,] – сказал Болконский, – но вот что, князь, я пришел к вам просителем за этого молодого человека. Видите ли что?…Но князь Андрей не успел докончить, как в комнату вошел адъютант, который звал князя Долгорукова к императору.
– Ах, какая досада! – сказал Долгоруков, поспешно вставая и пожимая руки князя Андрея и Бориса. – Вы знаете, я очень рад сделать всё, что от меня зависит, и для вас и для этого милого молодого человека. – Он еще раз пожал руку Бориса с выражением добродушного, искреннего и оживленного легкомыслия. – Но вы видите… до другого раза!
Бориса волновала мысль о той близости к высшей власти, в которой он в эту минуту чувствовал себя. Он сознавал себя здесь в соприкосновении с теми пружинами, которые руководили всеми теми громадными движениями масс, которых он в своем полку чувствовал себя маленькою, покорною и ничтожной» частью. Они вышли в коридор вслед за князем Долгоруковым и встретили выходившего (из той двери комнаты государя, в которую вошел Долгоруков) невысокого человека в штатском платье, с умным лицом и резкой чертой выставленной вперед челюсти, которая, не портя его, придавала ему особенную живость и изворотливость выражения. Этот невысокий человек кивнул, как своему, Долгорукому и пристально холодным взглядом стал вглядываться в князя Андрея, идя прямо на него и видимо, ожидая, чтобы князь Андрей поклонился ему или дал дорогу. Князь Андрей не сделал ни того, ни другого; в лице его выразилась злоба, и молодой человек, отвернувшись, прошел стороной коридора.
– Кто это? – спросил Борис.
– Это один из самых замечательнейших, но неприятнейших мне людей. Это министр иностранных дел, князь Адам Чарторижский.
– Вот эти люди, – сказал Болконский со вздохом, который он не мог подавить, в то время как они выходили из дворца, – вот эти то люди решают судьбы народов.
На другой день войска выступили в поход, и Борис не успел до самого Аустерлицкого сражения побывать ни у Болконского, ни у Долгорукова и остался еще на время в Измайловском полку.
На заре 16 числа эскадрон Денисова, в котором служил Николай Ростов, и который был в отряде князя Багратиона, двинулся с ночлега в дело, как говорили, и, пройдя около версты позади других колонн, был остановлен на большой дороге. Ростов видел, как мимо его прошли вперед казаки, 1 й и 2 й эскадрон гусар, пехотные батальоны с артиллерией и проехали генералы Багратион и Долгоруков с адъютантами. Весь страх, который он, как и прежде, испытывал перед делом; вся внутренняя борьба, посредством которой он преодолевал этот страх; все его мечтания о том, как он по гусарски отличится в этом деле, – пропали даром. Эскадрон их был оставлен в резерве, и Николай Ростов скучно и тоскливо провел этот день. В 9 м часу утра он услыхал пальбу впереди себя, крики ура, видел привозимых назад раненых (их было немного) и, наконец, видел, как в середине сотни казаков провели целый отряд французских кавалеристов. Очевидно, дело было кончено, и дело было, очевидно небольшое, но счастливое. Проходившие назад солдаты и офицеры рассказывали о блестящей победе, о занятии города Вишау и взятии в плен целого французского эскадрона. День был ясный, солнечный, после сильного ночного заморозка, и веселый блеск осеннего дня совпадал с известием о победе, которое передавали не только рассказы участвовавших в нем, но и радостное выражение лиц солдат, офицеров, генералов и адъютантов, ехавших туда и оттуда мимо Ростова. Тем больнее щемило сердце Николая, напрасно перестрадавшего весь страх, предшествующий сражению, и пробывшего этот веселый день в бездействии.
– Ростов, иди сюда, выпьем с горя! – крикнул Денисов, усевшись на краю дороги перед фляжкой и закуской.
Офицеры собрались кружком, закусывая и разговаривая, около погребца Денисова.
– Вот еще одного ведут! – сказал один из офицеров, указывая на французского пленного драгуна, которого вели пешком два казака.
Один из них вел в поводу взятую у пленного рослую и красивую французскую лошадь.
– Продай лошадь! – крикнул Денисов казаку.
– Изволь, ваше благородие…
Офицеры встали и окружили казаков и пленного француза. Французский драгун был молодой малый, альзасец, говоривший по французски с немецким акцентом. Он задыхался от волнения, лицо его было красно, и, услыхав французский язык, он быстро заговорил с офицерами, обращаясь то к тому, то к другому. Он говорил, что его бы не взяли; что он не виноват в том, что его взяли, а виноват le caporal, который послал его захватить попоны, что он ему говорил, что уже русские там. И ко всякому слову он прибавлял: mais qu'on ne fasse pas de mal a mon petit cheval [Но не обижайте мою лошадку,] и ласкал свою лошадь. Видно было, что он не понимал хорошенько, где он находится. Он то извинялся, что его взяли, то, предполагая перед собою свое начальство, выказывал свою солдатскую исправность и заботливость о службе. Он донес с собой в наш арьергард во всей свежести атмосферу французского войска, которое так чуждо было для нас.
