Арамбуру, Педро Эухенио

Педро Эухенио Арамбуру Pedro Eugenio Aramburu<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
32-й Президент Аргентины
13 ноября 1955 — 1 мая 1958
Предшественник:	Эдуардо Лонарди
Преемник:	Артуро Фрондиси
Рождение:	21 мая 1903(1903-05-21) Рио-Куарто, Кордова, Аргентина
Смерть:	1 июня 1970(1970-06-01) (67 лет) Тимоте, Аргентина
Место погребения:	кладбище Реколета

Педро Эухенио Арамбуру (исп. Pedro Eugenio Aramburu; 21 мая 1903 — 1 июня 1970) — аргентинский военный и государственный деятель, президент Аргентины в 1955—1958.

Биография

Окончил Национальный военный колледж. В 1943 г. стал профессором Высшей Военной Школы (Escuela Superior de Guerra), в 1958 году ему было присвоено воинское звание генерал-лейтенанта.

Недовольный президентом Хуаном Пероном генералитет в 1950-х начал подготовку заговора по его устранению. Несколько попыток переворотов были подавлены верными главе государства военными.

В 1955 г. Арамбуру встал во главе первого этапа очередного заговора, однако в начале сентября отказался от командования мятежниками, мотивируя это слабостью сил. В итоге «Освободительную революцию», положившую конец эпохе «хустисиализма», возглавил Эдуардо Лонарди, позже ставший президентом страны. Его миротворческий подход в политике под лозунгом «Ни победителей, ни побеждённых!» привёл к тому, что он был устранён с поста главы государства де-факто менее чем через два месяца. В ноябре 1955 г. его сменил более жёсткий Педро Эухенио Арамбуру, в сентябрьских событиях остававшийся в тени. Начались преследования перонистов. Это привело к попытке восстания военных, которое было подавлено. Главу заговора Хуана Хосе Валье расстреляли.

В условиях экономического кризиса военная администрация Аргентины взяла очередной кредит, в итоге в конце апреля 1958 г. внешний долг превысил на 1,1 миллиарда долларов золотовалютные резервы страны.

Этот поворот нивелировал независимую внешнюю политику страны, поставив ее в полную зависимость от США, параллельно с нарастающей зависимостью от МВФ. Режим Арамбуру в 1956 году осуществил разгосударствление банковских депозитов, и отменил конституционную реформу 1949, аннулировав Статья 40, которая устанавливало контроль государства над природными ресурсами.

В ночь на 9 июня 1956 началось военное восстание во главе с генералом Хуан Хосе Валле. Движение действовало в нескольких районах страны, но было быстро подавлено. В ходе боевых действий были убиты три повстанца (Блас Клосс, Рафаэль Фернандес и Бернардино Родригес).

В 1958 году военные вынуждены были передать власть гражданским политикам. В Аргентине состоялись президентские выборы, которые выиграл лидер радикалов Артуро Фрондиси.

На президентских выборах 1963 г. Арамбуру баллотировался на пост президента от партии "Союз аргентинского народа" (UDELPA), ведя кампанию под лозунгом -- "Голосуй за UDELPA, и ОН не вернется!" (имя в виду Перона). Однаког на тех выборах Арамбуру занял только третье место.

Новый пик политической активности Арамбуру пришелся на 1970 год, когда он начал готовить заговор против тогдашнего главы военного режима генерала Онгания. Однавко 31 мая 1970 года он был похищен группой радикальных перонистов (впоследствии, названных группой «Монтонерос»). Через два дня он ими был убит.

Литература

• Ермолаев В. И. Очерки истории Аргентины. — М.: Соцэкгиз, 1961. — 588 с.
• Луна Ф. Краткая история аргентинцев. — М.: Весь мир, 2010. — 280 с. — ISBN 978-5-7777-0491-7.
• Строганов А. И. Новейшая история стран Латинской Америки. — М.: Высшая школа, 1995. — С. 415. — ISBN 5-06-002830-5.

Отрывок, характеризующий Арамбуру, Педро Эухенио

Эскадрон перешел мост и вышел из под выстрелов, не потеряв ни одного человека. Вслед за ним перешел и второй эскадрон, бывший в цепи, и последние казаки очистили ту сторону.
Два эскадрона павлоградцев, перейдя мост, один за другим, пошли назад на гору. Полковой командир Карл Богданович Шуберт подъехал к эскадрону Денисова и ехал шагом недалеко от Ростова, не обращая на него никакого внимания, несмотря на то, что после бывшего столкновения за Телянина, они виделись теперь в первый раз. Ростов, чувствуя себя во фронте во власти человека, перед которым он теперь считал себя виноватым, не спускал глаз с атлетической спины, белокурого затылка и красной шеи полкового командира. Ростову то казалось, что Богданыч только притворяется невнимательным, и что вся цель его теперь состоит в том, чтоб испытать храбрость юнкера, и он выпрямлялся и весело оглядывался; то ему казалось, что Богданыч нарочно едет близко, чтобы показать Ростову свою храбрость. То ему думалось, что враг его теперь нарочно пошлет эскадрон в отчаянную атаку, чтобы наказать его, Ростова. То думалось, что после атаки он подойдет к нему и великодушно протянет ему, раненому, руку примирения.
Знакомая павлоградцам, с высокоподнятыми плечами, фигура Жеркова (он недавно выбыл из их полка) подъехала к полковому командиру. Жерков, после своего изгнания из главного штаба, не остался в полку, говоря, что он не дурак во фронте лямку тянуть, когда он при штабе, ничего не делая, получит наград больше, и умел пристроиться ординарцем к князю Багратиону. Он приехал к своему бывшему начальнику с приказанием от начальника ариергарда.
– Полковник, – сказал он с своею мрачною серьезностью, обращаясь ко врагу Ростова и оглядывая товарищей, – велено остановиться, мост зажечь.
– Кто велено? – угрюмо спросил полковник.
– Уж я и не знаю, полковник, кто велено , – серьезно отвечал корнет, – но только мне князь приказал: «Поезжай и скажи полковнику, чтобы гусары вернулись скорей и зажгли бы мост».
Вслед за Жерковым к гусарскому полковнику подъехал свитский офицер с тем же приказанием. Вслед за свитским офицером на казачьей лошади, которая насилу несла его галопом, подъехал толстый Несвицкий.
– Как же, полковник, – кричал он еще на езде, – я вам говорил мост зажечь, а теперь кто то переврал; там все с ума сходят, ничего не разберешь.
Полковник неторопливо остановил полк и обратился к Несвицкому:
– Вы мне говорили про горючие вещества, – сказал он, – а про то, чтобы зажигать, вы мне ничего не говорили.
– Да как же, батюшка, – заговорил, остановившись, Несвицкий, снимая фуражку и расправляя пухлой рукой мокрые от пота волосы, – как же не говорил, что мост зажечь, когда горючие вещества положили?
– Я вам не «батюшка», господин штаб офицер, а вы мне не говорили, чтоб мост зажигайт! Я служба знаю, и мне в привычка приказание строго исполняйт. Вы сказали, мост зажгут, а кто зажгут, я святым духом не могу знайт…
– Ну, вот всегда так, – махнув рукой, сказал Несвицкий. – Ты как здесь? – обратился он к Жеркову.
– Да за тем же. Однако ты отсырел, дай я тебя выжму.
– Вы сказали, господин штаб офицер, – продолжал полковник обиженным тоном…
– Полковник, – перебил свитский офицер, – надо торопиться, а то неприятель пододвинет орудия на картечный выстрел.
Полковник молча посмотрел на свитского офицера, на толстого штаб офицера, на Жеркова и нахмурился.
– Я буду мост зажигайт, – сказал он торжественным тоном, как будто бы выражал этим, что, несмотря на все делаемые ему неприятности, он всё таки сделает то, что должно.
Ударив своими длинными мускулистыми ногами лошадь, как будто она была во всем виновата, полковник выдвинулся вперед к 2 му эскадрону, тому самому, в котором служил Ростов под командою Денисова, скомандовал вернуться назад к мосту.
«Ну, так и есть, – подумал Ростов, – он хочет испытать меня! – Сердце его сжалось, и кровь бросилась к лицу. – Пускай посмотрит, трус ли я» – подумал он.
Опять на всех веселых лицах людей эскадрона появилась та серьезная черта, которая была на них в то время, как они стояли под ядрами. Ростов, не спуская глаз, смотрел на своего врага, полкового командира, желая найти на его лице подтверждение своих догадок; но полковник ни разу не взглянул на Ростова, а смотрел, как всегда во фронте, строго и торжественно. Послышалась команда.
– Живо! Живо! – проговорило около него несколько голосов.
Цепляясь саблями за поводья, гремя шпорами и торопясь, слезали гусары, сами не зная, что они будут делать. Гусары крестились. Ростов уже не смотрел на полкового командира, – ему некогда было. Он боялся, с замиранием сердца боялся, как бы ему не отстать от гусар. Рука его дрожала, когда он передавал лошадь коноводу, и он чувствовал, как со стуком приливает кровь к его сердцу. Денисов, заваливаясь назад и крича что то, проехал мимо него. Ростов ничего не видел, кроме бежавших вокруг него гусар, цеплявшихся шпорами и бренчавших саблями.