Беснак
Коммуна
Беснак
Beyssenac
Показать/скрыть карты
|
Бесна́к (фр. Beyssenac, окс. Baissenac) — коммуна во Франции, находится в регионе Лимузен. Департамент — Коррез. Входит в состав кантона Люберсак. Округ коммуны — Брив-ла-Гайярд.
Код INSEE коммуны — 19025.
Коммуна расположена приблизительно в 400 км к югу от Парижа, в 50 км южнее Лиможа, в 45 км к западу от Тюля[1].
Содержание
Население
Население коммуны на 2008 год составляло 363 человека.
1962 | 1968 | 1975 | 1982 | 1990 | 1999 | 2008 |
---|---|---|---|---|---|---|
553 | 505 | 451 | 405 | 382 | 347 | 363 |
Экономика
В 2007 году среди 211 человек в трудоспособном возрасте (15-64 лет) 155 были экономически активными, 56 — неактивными (показатель активности — 73,5 %, в 1999 году было 75,3 %). Из 155 активных работали 137 человек (75 мужчин и 62 женщины), безработных было 18 (8 мужчин и 10 женщин). Среди 56 неактивных 19 человек были учениками или студентами, 15 — пенсионерами, 22 были неактивными по другим причинам[2].
Фотогалерея
- Beyssenac moulin papeterie (3).JPG
Водяная мельница
- Beyssenac mémorial (1).JPG
Памятник
- Map commune FR insee code 19025.png
Карта коммуны
Напишите отзыв о статье "Беснак"
Примечания
- ↑ Физические расстояния рассчитаны по географическим координатам
- ↑ [www.recensement.insee.fr/chiffresCles.action?zoneSearchField=&codeZone=19025-COM&idTheme=2 Résultats du recensement de la population] (фр.). INSEE. Проверено 18 июня 2013. [www.webcitation.org/6HUAHQLtb Архивировано из первоисточника 19 июня 2013].
Ссылки
- На Викискладе есть медиафайлы по теме Беснак
- [www.insee.fr/fr/methodes/nomenclatures/cog/fichecommunale.asp?codedep=19&codecom=025 Беснак] (фр.). Национальный институт статистики и экономических исследований Франции. Проверено 18 июня 2013. [www.webcitation.org/6HUAID0my Архивировано из первоисточника 19 июня 2013].
- [cassini.ehess.fr/cassini/fr/html/fiche.php?select_resultat=3968 Беснак] (фр.). cassini.ehess.fr. Проверено 18 июня 2013. [www.webcitation.org/6HUAJ7nHy Архивировано из первоисточника 19 июня 2013].
Отрывок, характеризующий Беснак
Здоровье графини все не поправлялось; но откладывать поездку в Москву уже не было возможности. Нужно было делать приданое, нужно было продать дом, и притом князя Андрея ждали сперва в Москву, где в эту зиму жил князь Николай Андреич, и Наташа была уверена, что он уже приехал.Графиня осталась в деревне, а граф, взяв с собой Соню и Наташу, в конце января поехал в Москву.
Пьер после сватовства князя Андрея и Наташи, без всякой очевидной причины, вдруг почувствовал невозможность продолжать прежнюю жизнь. Как ни твердо он был убежден в истинах, открытых ему его благодетелем, как ни радостно ему было то первое время увлечения внутренней работой самосовершенствования, которой он предался с таким жаром, после помолвки князя Андрея с Наташей и после смерти Иосифа Алексеевича, о которой он получил известие почти в то же время, – вся прелесть этой прежней жизни вдруг пропала для него. Остался один остов жизни: его дом с блестящею женой, пользовавшеюся теперь милостями одного важного лица, знакомство со всем Петербургом и служба с скучными формальностями. И эта прежняя жизнь вдруг с неожиданной мерзостью представилась Пьеру. Он перестал писать свой дневник, избегал общества братьев, стал опять ездить в клуб, стал опять много пить, опять сблизился с холостыми компаниями и начал вести такую жизнь, что графиня Елена Васильевна сочла нужным сделать ему строгое замечание. Пьер почувствовав, что она была права, и чтобы не компрометировать свою жену, уехал в Москву.
В Москве, как только он въехал в свой огромный дом с засохшими и засыхающими княжнами, с громадной дворней, как только он увидал – проехав по городу – эту Иверскую часовню с бесчисленными огнями свеч перед золотыми ризами, эту Кремлевскую площадь с незаезженным снегом, этих извозчиков и лачужки Сивцева Вражка, увидал стариков московских, ничего не желающих и никуда не спеша доживающих свой век, увидал старушек, московских барынь, московские балы и Московский Английский клуб, – он почувствовал себя дома, в тихом пристанище. Ему стало в Москве покойно, тепло, привычно и грязно, как в старом халате.
Московское общество всё, начиная от старух до детей, как своего давно жданного гостя, которого место всегда было готово и не занято, – приняло Пьера. Для московского света, Пьер был самым милым, добрым, умным веселым, великодушным чудаком, рассеянным и душевным, русским, старого покроя, барином. Кошелек его всегда был пуст, потому что открыт для всех.
Бенефисы, дурные картины, статуи, благотворительные общества, цыгане, школы, подписные обеды, кутежи, масоны, церкви, книги – никто и ничто не получало отказа, и ежели бы не два его друга, занявшие у него много денег и взявшие его под свою опеку, он бы всё роздал. В клубе не было ни обеда, ни вечера без него. Как только он приваливался на свое место на диване после двух бутылок Марго, его окружали, и завязывались толки, споры, шутки. Где ссорились, он – одной своей доброй улыбкой и кстати сказанной шуткой, мирил. Масонские столовые ложи были скучны и вялы, ежели его не было.
Когда после холостого ужина он, с доброй и сладкой улыбкой, сдаваясь на просьбы веселой компании, поднимался, чтобы ехать с ними, между молодежью раздавались радостные, торжественные крики. На балах он танцовал, если не доставало кавалера. Молодые дамы и барышни любили его за то, что он, не ухаживая ни за кем, был со всеми одинаково любезен, особенно после ужина. «Il est charmant, il n'a pas de seхе», [Он очень мил, но не имеет пола,] говорили про него.