Бой в проливе Мона
| Battle of the Mona Passage | |||
| Основной конфликт: Война за независимость США | |||
 Бой в проливе Мона. В отличие от изображенного, HMS Valiant был совсем не один: французы сдались, когда подошел HMS Belliqueux, и вся эскадра Худа была поблизости | |||
| Дата | |||
|---|---|---|---|
| Место |
пролив Мона, между Санто-Доминго и Пуэрто-Рико, Координаты: 18°30′ с. ш. 68°00′ з. д. / 18.500° с. ш. 68.000° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=18.500&mlon=-68.000&zoom=14 (O)] (Я) | ||
| Итог |
решительная победа британцев | ||
| Противники | |||
| |||
| Командующие | |||
| |||
| Силы сторон | |||
| |||
| Потери | |||
| |||
Бой в проливе Мона — морской бой 19 апреля 1782 между английской эскадрой под командованием контр-адмирала Самуэля Худа, и небольшим французским отрядом. Произошел в проливе Мона, между Эспаньолой и Пуэрто-Рико, вскоре после британской победы при островах Всех Святых. Британцы догнали и захватили четыре корабля, два из которых были 64-пушечные линейные.
Содержание
Предыстория
Между 9 апреля и 12 апреля 1782 года британский флот под командованием адмирала Джорджа Родни дал бой и победил французский флот графа де Грасса в битве при островах Всех Святых, чем сорвал планы французского вторжения на Ямайку. Контр-адмирал сэр Самуэль Худ воевал в этом сражении под командованием Родни, и весьма критически расценил нежелание своего адмирала развить успех преследованием отступающего противника. Британский флот направился на Ямайку, откуда Родни наконец отрядил Худа ловить отставшие или поврежденные французские корабли, бежавшие после боя. Эскадра Худа из тринадцати кораблей пошла в направлении к Сан-Доминго, и в проливе Мона, наткнулся на нескольких французов, которые отстали от своих до боя и теперь направлялись к Кап-Франсуа.
Бой
Худ начал преследование французских кораблей. Это оказались 64-пушечные Caton и Jason, фрегаты Aimable и Astree, и 18-пушечный корвет Ceres. Лучшие ходоки, обшитые медью британцы вскоре догнали французские корабли, и смогли отрезать и окружить их. HMS Valiant захватил Jason[2] и Caton ценой четырех убитых и шести раненых, в то время как HMS Magnificent захватил Aimable за счет четырех убитых и восемь раненых. Astree, однако, удалось бежать с минимальным ущербом.
Последствия
Захваченные французские корабли были приведены в Англию для дальнейшего использования. Jason был переименован в HMS Argonaut, в то время как Caton, пришвартованный в Солташ в Корнуолле, использовался в качестве госпитального судна для военнопленных. В этой роли он оставался и во время Наполеоновских войн.[3] Aimable был переименован HMS Aimable и служил в Королевском флоте до 1811 года.[4]
Состав эскадр
 Британская эскадра
|
 Французская эскадра
| ||||
|---|---|---|---|---|---|
| Корабль
(пушек) |
Командир | Примечание | Корабль
(пушек) |
Командир | Примечание |
| Barfleur (98) | John Knight | флагман Самуэля Худа | Caton (64) | De Framand | захвачен |
| Alfred (74) | W. Bayne | Jason (64) | захвачен | ||
| Belliqueux (64) | A. Sutherland | Astrée (36) | ушел | ||
| Magnificent (74) | Robert Linzee | Aimable (32) | захвачен | ||
| Monarch (74) | F. Reynolds | Ceres (18) | захвачен | ||
| Montagu (74) | George Bowen | ||||
| Prince William (64) | G. Wilkinson | ||||
| Valiant (74) | Samuel Goodall | ||||
| Warrior (74) | James Wallace | ||||
| Yarmouth (60) | |||||
| Champion (24) | шлюп | ||||
| Alecto (12) | брандер | ||||
Напишите отзыв о статье "Бой в проливе Мона"
Примечания
- ↑ Mahan, A. T. Major Operations of the Navies in the War of American Independence. Dodo Press, 2008 (Repr. 1802)., p. 205−226.
- ↑ Lavery, Brian (2003) The Ship of the Line — Volume 1: The development of the battlefleet 1650—1850. Conway Maritime Press. ISBN 0-85177-252-8
- ↑ [www.plymouthdata.info/Prison%20Ships.htm Plymouth, Prison ships]
- ↑ [www.ageofnelson.org/MichaelPhillips/info.php?ref=0066 Ships of the Old Navy: HMS Aimable]
Отрывок, характеризующий Бой в проливе Мона
– Чего? – рассеянно отвечал старик.– Тит! Ступай молотить.
– Э, дурак, тьфу! – сердито плюнув, сказал старик. Прошло несколько времени молчаливого движения, и повторилась опять та же шутка.
В пятом часу вечера сражение было проиграно на всех пунктах. Более ста орудий находилось уже во власти французов.
Пржебышевский с своим корпусом положил оружие. Другие колонны, растеряв около половины людей, отступали расстроенными, перемешанными толпами.
Остатки войск Ланжерона и Дохтурова, смешавшись, теснились около прудов на плотинах и берегах у деревни Аугеста.
В 6 м часу только у плотины Аугеста еще слышалась жаркая канонада одних французов, выстроивших многочисленные батареи на спуске Праценских высот и бивших по нашим отступающим войскам.
В арьергарде Дохтуров и другие, собирая батальоны, отстреливались от французской кавалерии, преследовавшей наших. Начинало смеркаться. На узкой плотине Аугеста, на которой столько лет мирно сиживал в колпаке старичок мельник с удочками, в то время как внук его, засучив рукава рубашки, перебирал в лейке серебряную трепещущую рыбу; на этой плотине, по которой столько лет мирно проезжали на своих парных возах, нагруженных пшеницей, в мохнатых шапках и синих куртках моравы и, запыленные мукой, с белыми возами уезжали по той же плотине, – на этой узкой плотине теперь между фурами и пушками, под лошадьми и между колес толпились обезображенные страхом смерти люди, давя друг друга, умирая, шагая через умирающих и убивая друг друга для того только, чтобы, пройдя несколько шагов, быть точно. так же убитыми.
Каждые десять секунд, нагнетая воздух, шлепало ядро или разрывалась граната в средине этой густой толпы, убивая и обрызгивая кровью тех, которые стояли близко. Долохов, раненый в руку, пешком с десятком солдат своей роты (он был уже офицер) и его полковой командир, верхом, представляли из себя остатки всего полка. Влекомые толпой, они втеснились во вход к плотине и, сжатые со всех сторон, остановились, потому что впереди упала лошадь под пушкой, и толпа вытаскивала ее. Одно ядро убило кого то сзади их, другое ударилось впереди и забрызгало кровью Долохова. Толпа отчаянно надвинулась, сжалась, тронулась несколько шагов и опять остановилась.
Пройти эти сто шагов, и, наверное, спасен; простоять еще две минуты, и погиб, наверное, думал каждый. Долохов, стоявший в середине толпы, рванулся к краю плотины, сбив с ног двух солдат, и сбежал на скользкий лед, покрывший пруд.
– Сворачивай, – закричал он, подпрыгивая по льду, который трещал под ним, – сворачивай! – кричал он на орудие. – Держит!…
Лед держал его, но гнулся и трещал, и очевидно было, что не только под орудием или толпой народа, но под ним одним он сейчас рухнется. На него смотрели и жались к берегу, не решаясь еще ступить на лед. Командир полка, стоявший верхом у въезда, поднял руку и раскрыл рот, обращаясь к Долохову. Вдруг одно из ядер так низко засвистело над толпой, что все нагнулись. Что то шлепнулось в мокрое, и генерал упал с лошадью в лужу крови. Никто не взглянул на генерала, не подумал поднять его.
– Пошел на лед! пошел по льду! Пошел! вороти! аль не слышишь! Пошел! – вдруг после ядра, попавшего в генерала, послышались бесчисленные голоса, сами не зная, что и зачем кричавшие.
Одно из задних орудий, вступавшее на плотину, своротило на лед. Толпы солдат с плотины стали сбегать на замерзший пруд. Под одним из передних солдат треснул лед, и одна нога ушла в воду; он хотел оправиться и провалился по пояс.
Ближайшие солдаты замялись, орудийный ездовой остановил свою лошадь, но сзади всё еще слышались крики: «Пошел на лед, что стал, пошел! пошел!» И крики ужаса послышались в толпе. Солдаты, окружавшие орудие, махали на лошадей и били их, чтобы они сворачивали и подвигались. Лошади тронулись с берега. Лед, державший пеших, рухнулся огромным куском, и человек сорок, бывших на льду, бросились кто вперед, кто назад, потопляя один другого.
Ядра всё так же равномерно свистели и шлепались на лед, в воду и чаще всего в толпу, покрывавшую плотину, пруды и берег.
На Праценской горе, на том самом месте, где он упал с древком знамени в руках, лежал князь Андрей Болконский, истекая кровью, и, сам не зная того, стонал тихим, жалостным и детским стоном.
К вечеру он перестал стонать и совершенно затих. Он не знал, как долго продолжалось его забытье. Вдруг он опять чувствовал себя живым и страдающим от жгучей и разрывающей что то боли в голове.
