Воробьёва, Ирина Николаевна

Ирина Воробьёва

И. Воробьёва и И. Лисовский в 1979 году
Персональные данные
Представляет	СССР
Дата рождения	30 июня 1958(1958-06-30) (65 лет)
Место рождения	Ленинград, СССР
Бывшие партнёры	Игорь Лисовский, Александр Власов
Бывшие тренеры	Тамара Москвина
Место проживания	Колорадо-Спрингс, США
Награды
Спортивные достижения Лучшие результаты по системе ИСУ (на международных любительских соревнованиях) Сумма: Произвольная: «Завершила выступления»

Ири́на Никола́евна Воробьёва (30 июня 1958, Ленинград) — советская фигуристка выступавшая в парном катании. В паре с Александром Власовым — призёр чемпионатов Европы и мира, чемпионка СССР 1976 года; в паре с Игорем Лисовским — чемпионка мира 1981 года и чемпионка Европы 1981 года. Мастер спорта СССР международного класса.

В 1972 году 13-летняя Ирина Воробьёва в паре с Александром Власовым неожиданно заняла 2-е место на чемпионате СССР, выступая за ДСО «Труд» (Ленинград). Уже в первые годы Т. Н. Москвина поставила сложные интересные элементы, в том числе поддержку на одной руке со спуском также на одной руке.

После чемпионата мира 1977 года Александр Власов завершил выступления, Ирина позднее встала в пару с Игорем Лисовским, освоив сложные выбросы тройной сальхов и аксель в два с половиной оборота, а также исполняла спуск переворотом на выходе из поддержки.

В начале 1990-х годов уехала в США, где работает тренером в олимпийском центре в Колорадо-Спрингс.

Спортивные достижения

(с Александром Власовым)

Соревнования	1971—72	1972—73	1973—74	1974—75	1975—76	1976—77
Зимние Олимпийские игры					4
Чемпионаты мира			6	4	3	2
Чемпионаты Европы					3	2
Чемпионаты СССР	2		3		1	2
Приз газеты «Московские новости»		1			2

(с Игорем Лисовским)

Соревнования	1978—79	1979—80	1980—81	1981—82	1982—83
Чемпионаты мира	4		1	5
Чемпионаты Европы	2		1	3
Чемпионаты СССР	3	2	2	3
NHK Trophy		1			2
Приз газеты «Московские новости»	3	1	1

См. также

• Фигурное катание на зимних Олимпийских играх 1976 — парное катание

Ссылки

• [www.solovieff.ru/main.mhtml?Part=48&PubID=187 Профиль на сайте В. Соловьёва]
• [www.fskate.ru/skaters/1358.html Профиль на сайте fskate.ru]
• [www.pairsonice.net/record.php?f=Vorobieva&m=Lisovsky Pairs on Ice: Воробьёва/Лисовский]
• [www.pairsonice.net/record.php?f=Vorobieva&m=Vlasov Pairs on Ice: Воробьёва/Власов]

Отрывок, характеризующий Воробьёва, Ирина Николаевна

– И! да у вас какое веселье, – смеясь, сказал Ростов.
– А вы что зеваете?
– Хороши! Так и течет с них! Гостиную нашу не замочите.
– Марьи Генриховны платье не запачкать, – отвечали голоса.
Ростов с Ильиным поспешили найти уголок, где бы они, не нарушая скромности Марьи Генриховны, могли бы переменить мокрое платье. Они пошли было за перегородку, чтобы переодеться; но в маленьком чуланчике, наполняя его весь, с одной свечкой на пустом ящике, сидели три офицера, играя в карты, и ни за что не хотели уступить свое место. Марья Генриховна уступила на время свою юбку, чтобы употребить ее вместо занавески, и за этой занавеской Ростов и Ильин с помощью Лаврушки, принесшего вьюки, сняли мокрое и надели сухое платье.
В разломанной печке разложили огонь. Достали доску и, утвердив ее на двух седлах, покрыли попоной, достали самоварчик, погребец и полбутылки рому, и, попросив Марью Генриховну быть хозяйкой, все столпились около нее. Кто предлагал ей чистый носовой платок, чтобы обтирать прелестные ручки, кто под ножки подкладывал ей венгерку, чтобы не было сыро, кто плащом занавешивал окно, чтобы не дуло, кто обмахивал мух с лица ее мужа, чтобы он не проснулся.
– Оставьте его, – говорила Марья Генриховна, робко и счастливо улыбаясь, – он и так спит хорошо после бессонной ночи.
– Нельзя, Марья Генриховна, – отвечал офицер, – надо доктору прислужиться. Все, может быть, и он меня пожалеет, когда ногу или руку резать станет.
Стаканов было только три; вода была такая грязная, что нельзя было решить, когда крепок или некрепок чай, и в самоваре воды было только на шесть стаканов, но тем приятнее было по очереди и старшинству получить свой стакан из пухлых с короткими, не совсем чистыми, ногтями ручек Марьи Генриховны. Все офицеры, казалось, действительно были в этот вечер влюблены в Марью Генриховну. Даже те офицеры, которые играли за перегородкой в карты, скоро бросили игру и перешли к самовару, подчиняясь общему настроению ухаживанья за Марьей Генриховной. Марья Генриховна, видя себя окруженной такой блестящей и учтивой молодежью, сияла счастьем, как ни старалась она скрывать этого и как ни очевидно робела при каждом сонном движении спавшего за ней мужа.
Ложка была только одна, сахару было больше всего, но размешивать его не успевали, и потому было решено, что она будет поочередно мешать сахар каждому. Ростов, получив свой стакан и подлив в него рому, попросил Марью Генриховну размешать.
– Да ведь вы без сахара? – сказала она, все улыбаясь, как будто все, что ни говорила она, и все, что ни говорили другие, было очень смешно и имело еще другое значение.
– Да мне не сахар, мне только, чтоб вы помешали своей ручкой.
Марья Генриховна согласилась и стала искать ложку, которую уже захватил кто то.
– Вы пальчиком, Марья Генриховна, – сказал Ростов, – еще приятнее будет.
– Горячо! – сказала Марья Генриховна, краснея от удовольствия.
Ильин взял ведро с водой и, капнув туда рому, пришел к Марье Генриховне, прося помешать пальчиком.
– Это моя чашка, – говорил он. – Только вложите пальчик, все выпью.
Когда самовар весь выпили, Ростов взял карты и предложил играть в короли с Марьей Генриховной. Кинули жребий, кому составлять партию Марьи Генриховны. Правилами игры, по предложению Ростова, было то, чтобы тот, кто будет королем, имел право поцеловать ручку Марьи Генриховны, а чтобы тот, кто останется прохвостом, шел бы ставить новый самовар для доктора, когда он проснется.
– Ну, а ежели Марья Генриховна будет королем? – спросил Ильин.
– Она и так королева! И приказания ее – закон.
Только что началась игра, как из за Марьи Генриховны вдруг поднялась вспутанная голова доктора. Он давно уже не спал и прислушивался к тому, что говорилось, и, видимо, не находил ничего веселого, смешного или забавного во всем, что говорилось и делалось. Лицо его было грустно и уныло. Он не поздоровался с офицерами, почесался и попросил позволения выйти, так как ему загораживали дорогу. Как только он вышел, все офицеры разразились громким хохотом, а Марья Генриховна до слез покраснела и тем сделалась еще привлекательнее на глаза всех офицеров. Вернувшись со двора, доктор сказал жене (которая перестала уже так счастливо улыбаться и, испуганно ожидая приговора, смотрела на него), что дождь прошел и что надо идти ночевать в кибитку, а то все растащат.