Дзау

Посёлок городского типа Дзау груз. ჯავა, осет. Дзау Страна Южная Осетия/ГрузияЮжная Осетия/Грузия Район Дзауский/Джавский Координаты 42°23′25″ с. ш. 43°55′20″ в. д.42.3903944° с. ш. 43.9223444° в. д. / 42.3903944; 43.9223444    Дата основания XV век Прежние названия Жаугом, Джавис-тави, Хевская Джавани ПГТ с 1960 Высота центра 1079 м Тип климата умеренный Официальный язык осетинский, русский Население 1524 человек (1989) Национальный состав осетины Конфессиональный состав православные Названия жителей Дзауцы Часовой пояс UTC+3, летом UTC+4 Автомобильный код RSO ჯავა Дзау

К:Статьи о населённых пунктах без категории на Викискладе

Дза́у, Джава (осет. Дзау, груз. ჯავა) — посёлок городского типа (c 1961 года) в Закавказье.
Согласно административно-территоральному делению частично признанной Южной Осетии, де-факто контролирующей посёлок, является административным центром Дзауского района Южной Осетии,
согласно административно-территориальному делению Грузии, де-юре, — административным центром Джавского района (муниципалитета) края Шида-Картли Грузии.

География

Расположен в 22 км к северу от железнодорожной станции Цхинвали и в 133 км к северо-западу от Тбилиси (сообщение автомобильное — от г. Цхинвали); в долине реки Большая Лиахви (левый приток Куры), на склонах Большого Кавказа (на высоте до 1120 м), покрытых смешанными лесами (дуб, бук, пихта, ель, сосна). Бальнеологический и горноклиматический курорт, — близ одноименного поселка.

История

Дзау основан выходцами из Туальского и Урстуальского ущелий в XV веке, на южной окраине села проходила средневековая граница между южными осетинами и грузинами центральной Грузии. Дзау вплоть до октябрьской революции был политическим и экономическим центром всей Закавказской части Осетии. Решением Областных властей ЮОАО Дзау преобразован в районный центр, и в 1960 году получил статус посёлок городского типа.

Во время Советской власти так же имел фактически роль второго значимого населенного пункта юго Осетии

29 апреля 1991 года в числе многих населённых пунктов Южной Осетии Дзау был почти полностью разрушен землетрясением.

В сентябре 2007 года президент Грузии Михаил Саакашвили обвинил Россию в строительстве военной базы в Джаве, однако ничем своих обвинений не подтвердил.

Во время вооружённого конфликта 2008 года ВВС Грузии сбросили на посёлок пятисоткилограммовую бомбу, которую впоследствии взорвали российские сапёры. После признания в 2008 году Россией независимости Южной Осетии не исключено, что, при условии заключения соответствующего соглашения, в Дзау будет размещена российская мотострелковая бригада.

1 февраля 2009 года на базе 693-го и 135-го мотострелковых полков 19-й мотострелковой дивизии в Джаве была основана 4-я гвардейская военная база российской армии. 7 апреля 2010 года Министрами обороны России Анатолием Сердюковым и Южной Осетии Юрием Танаевым было подписано Соглашение об объединенной российской военной базе на территории Южной Осетии.

Социальные объекты

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

• Дзауская районная администрация,
• Дзауская поселковая средняя общеобразовательная школа (основанная в 1847 году),
• Районная школа-интернат
• Дзауский Детский сад,
• Районная библиотека,
• Дворец Культуры,
• Районный отдел милиции,
• Дзауская больница,
• Филиал Национальнго Банка Республики Южная Осетия
• Районное отделение Почты Республики Южная Осетия,
• Офис мобильной связи МЕГАФОН-Южная Осетия,
• Парк отдых и культуры Дзауского района - второй самый развитый современный парк отдыха и культуры в Южной Осетии.

Климат

Климат субтропический влажный. Зима мягкая, снежная; ср. температура января −4 °C; устойчивый снежный покров удерживается с середины декабря до середины марта. Лето тёплое; средняя температура в июле-августе 18 °C. Осадков 950 мм в год, более половины их приходится на апрель — октябрь. Средняя годовая относительная влажность 72 %. Число часов солнечного сияния ок. 2200 в год.

Курорт

Наряду с мягким климатом курортные ресурсы Джавы составляют минеральные воды, известные местному населению с давних пор. Однако с лечебными целями они стали применяться лишь с 1927 года, когда здесь был построен пансионат на 50 мест (с 1937 года — санаторий на 200 мест). Гидрогеологические работы в районе Джавы проводились в 1928-32 экспедицией АН СССР; в 1935-36 сотрудниками Грузинского НИИ курортологии и физиотерапии были исследованы состав и лечебные свойства джавских мин. вод. По химическому составу они относятся к углекислым гидрокарбонатно-хлоридным натриевым; содержат бром (до 8 мг/л) и йод (до 2 мг/л), их минерализация 5-7 г/л. Суточный дебит двух скважин 20 тыс. л. Минеральная вода обладает лечебными свойствами и используется для питьевого лечения и розлива в бутылки (на заводе в пос. Джава, под названием «Дзау-Суар»).

Функционирует профсоюзный санаторий «Джава» (200 мест), турбаза. Летом в окрестностях курорта — детский оздоровительный лагерь.

В 4 км от посёлка Джава (в долине реки Джрия; левый приток реки Большая Лиахви) находится бальнеоклиматическая курортная местность Кодибин.

В 20 км от Джавы — бальнеоклиматическая курортная местность Багиата.

Известные уроженцы

• Санакоев, Павел Алексеевич (1882—1962) — юго-осетинский писатель.
• Ванеев, Ахсар Дмитриевич - заслуженный артист Юго Осетинской автономной области.

Ссылки

• Джава — статья из Большой советской энциклопедии.
• [cominf.org/node/1166478995 «Зима. Транскам. Дзау»] — ИА РЕС (12.01.2009) — фотографии
• Лист карты K-38-52 Джава. Масштаб: 1 : 100 000. Состояние местности на 1987 год. Издание 1989 г.

Литература

• Шарафян-Джинчарадзе М. А. Курорт Джава. Тб., 1976.
• Чихелидзе С. С. Минеральные воды. М., 1961 [Природные ресурсы Грузинской ССР, т. 3]

Отрывок, характеризующий Дзау

Жюли было 27 лет. После смерти своих братьев, она стала очень богата. Она была теперь совершенно некрасива; но думала, что она не только так же хороша, но еще гораздо больше привлекательна, чем была прежде. В этом заблуждении поддерживало ее то, что во первых она стала очень богатой невестой, а во вторых то, что чем старее она становилась, тем она была безопаснее для мужчин, тем свободнее было мужчинам обращаться с нею и, не принимая на себя никаких обязательств, пользоваться ее ужинами, вечерами и оживленным обществом, собиравшимся у нее. Мужчина, который десять лет назад побоялся бы ездить каждый день в дом, где была 17 ти летняя барышня, чтобы не компрометировать ее и не связать себя, теперь ездил к ней смело каждый день и обращался с ней не как с барышней невестой, а как с знакомой, не имеющей пола.
Дом Карагиных был в эту зиму в Москве самым приятным и гостеприимным домом. Кроме званых вечеров и обедов, каждый день у Карагиных собиралось большое общество, в особенности мужчин, ужинающих в 12 м часу ночи и засиживающихся до 3 го часу. Не было бала, гулянья, театра, который бы пропускала Жюли. Туалеты ее были всегда самые модные. Но, несмотря на это, Жюли казалась разочарована во всем, говорила всякому, что она не верит ни в дружбу, ни в любовь, ни в какие радости жизни, и ожидает успокоения только там . Она усвоила себе тон девушки, понесшей великое разочарованье, девушки, как будто потерявшей любимого человека или жестоко обманутой им. Хотя ничего подобного с ней не случилось, на нее смотрели, как на такую, и сама она даже верила, что она много пострадала в жизни. Эта меланхолия, не мешавшая ей веселиться, не мешала бывавшим у нее молодым людям приятно проводить время. Каждый гость, приезжая к ним, отдавал свой долг меланхолическому настроению хозяйки и потом занимался и светскими разговорами, и танцами, и умственными играми, и турнирами буриме, которые были в моде у Карагиных. Только некоторые молодые люди, в числе которых был и Борис, более углублялись в меланхолическое настроение Жюли, и с этими молодыми людьми она имела более продолжительные и уединенные разговоры о тщете всего мирского, и им открывала свои альбомы, исписанные грустными изображениями, изречениями и стихами.
Жюли была особенно ласкова к Борису: жалела о его раннем разочаровании в жизни, предлагала ему те утешения дружбы, которые она могла предложить, сама так много пострадав в жизни, и открыла ему свой альбом. Борис нарисовал ей в альбом два дерева и написал: Arbres rustiques, vos sombres rameaux secouent sur moi les tenebres et la melancolie. [Сельские деревья, ваши темные сучья стряхивают на меня мрак и меланхолию.]
В другом месте он нарисовал гробницу и написал:
«La mort est secourable et la mort est tranquille
«Ah! contre les douleurs il n'y a pas d'autre asile».
[Смерть спасительна и смерть спокойна;
О! против страданий нет другого убежища.]
Жюли сказала, что это прелестно.
– II y a quelque chose de si ravissant dans le sourire de la melancolie, [Есть что то бесконечно обворожительное в улыбке меланхолии,] – сказала она Борису слово в слово выписанное это место из книги.
– C'est un rayon de lumiere dans l'ombre, une nuance entre la douleur et le desespoir, qui montre la consolation possible. [Это луч света в тени, оттенок между печалью и отчаянием, который указывает на возможность утешения.] – На это Борис написал ей стихи:
«Aliment de poison d'une ame trop sensible,
«Toi, sans qui le bonheur me serait impossible,
«Tendre melancolie, ah, viens me consoler,
«Viens calmer les tourments de ma sombre retraite
«Et mele une douceur secrete
«A ces pleurs, que je sens couler».
[Ядовитая пища слишком чувствительной души,
Ты, без которой счастье было бы для меня невозможно,
Нежная меланхолия, о, приди, меня утешить,
Приди, утиши муки моего мрачного уединения
И присоедини тайную сладость
К этим слезам, которых я чувствую течение.]
Жюли играла Борису нa арфе самые печальные ноктюрны. Борис читал ей вслух Бедную Лизу и не раз прерывал чтение от волнения, захватывающего его дыханье. Встречаясь в большом обществе, Жюли и Борис смотрели друг на друга как на единственных людей в мире равнодушных, понимавших один другого.
Анна Михайловна, часто ездившая к Карагиным, составляя партию матери, между тем наводила верные справки о том, что отдавалось за Жюли (отдавались оба пензенские именья и нижегородские леса). Анна Михайловна, с преданностью воле провидения и умилением, смотрела на утонченную печаль, которая связывала ее сына с богатой Жюли.
– Toujours charmante et melancolique, cette chere Julieie, [Она все так же прелестна и меланхолична, эта милая Жюли.] – говорила она дочери. – Борис говорит, что он отдыхает душой в вашем доме. Он так много понес разочарований и так чувствителен, – говорила она матери.
– Ах, мой друг, как я привязалась к Жюли последнее время, – говорила она сыну, – не могу тебе описать! Да и кто может не любить ее? Это такое неземное существо! Ах, Борис, Борис! – Она замолкала на минуту. – И как мне жалко ее maman, – продолжала она, – нынче она показывала мне отчеты и письма из Пензы (у них огромное имение) и она бедная всё сама одна: ее так обманывают!
Борис чуть заметно улыбался, слушая мать. Он кротко смеялся над ее простодушной хитростью, но выслушивал и иногда выспрашивал ее внимательно о пензенских и нижегородских имениях.
Жюли уже давно ожидала предложенья от своего меланхолического обожателя и готова была принять его; но какое то тайное чувство отвращения к ней, к ее страстному желанию выйти замуж, к ее ненатуральности, и чувство ужаса перед отречением от возможности настоящей любви еще останавливало Бориса. Срок его отпуска уже кончался. Целые дни и каждый божий день он проводил у Карагиных, и каждый день, рассуждая сам с собою, Борис говорил себе, что он завтра сделает предложение. Но в присутствии Жюли, глядя на ее красное лицо и подбородок, почти всегда осыпанный пудрой, на ее влажные глаза и на выражение лица, изъявлявшего всегдашнюю готовность из меланхолии тотчас же перейти к неестественному восторгу супружеского счастия, Борис не мог произнести решительного слова: несмотря на то, что он уже давно в воображении своем считал себя обладателем пензенских и нижегородских имений и распределял употребление с них доходов. Жюли видела нерешительность Бориса и иногда ей приходила мысль, что она противна ему; но тотчас же женское самообольщение представляло ей утешение, и она говорила себе, что он застенчив только от любви. Меланхолия ее однако начинала переходить в раздражительность, и не задолго перед отъездом Бориса, она предприняла решительный план. В то самое время как кончался срок отпуска Бориса, в Москве и, само собой разумеется, в гостиной Карагиных, появился Анатоль Курагин, и Жюли, неожиданно оставив меланхолию, стала очень весела и внимательна к Курагину.
– Mon cher, – сказала Анна Михайловна сыну, – je sais de bonne source que le Prince Basile envoie son fils a Moscou pour lui faire epouser Julieie. [Мой милый, я знаю из верных источников, что князь Василий присылает своего сына в Москву, для того чтобы женить его на Жюли.] Я так люблю Жюли, что мне жалко бы было ее. Как ты думаешь, мой друг? – сказала Анна Михайловна.
Мысль остаться в дураках и даром потерять весь этот месяц тяжелой меланхолической службы при Жюли и видеть все расписанные уже и употребленные как следует в его воображении доходы с пензенских имений в руках другого – в особенности в руках глупого Анатоля, оскорбляла Бориса. Он поехал к Карагиным с твердым намерением сделать предложение. Жюли встретила его с веселым и беззаботным видом, небрежно рассказывала о том, как ей весело было на вчерашнем бале, и спрашивала, когда он едет. Несмотря на то, что Борис приехал с намерением говорить о своей любви и потому намеревался быть нежным, он раздражительно начал говорить о женском непостоянстве: о том, как женщины легко могут переходить от грусти к радости и что у них расположение духа зависит только от того, кто за ними ухаживает. Жюли оскорбилась и сказала, что это правда, что для женщины нужно разнообразие, что всё одно и то же надоест каждому.