Любешов

Посёлок городского типа Любешов укр. Любешів Страна УкраинаУкраина Статус районный центр Область Волынская областьВолынская область Район Любешовский район Координаты 51°45′47″ с. ш. 25°29′57″ в. д.51.763056° с. ш. 25.499167° в. д. / 51.763056; 25.499167    Основан 1484 ПГТ с 1940 Площадь 3,39 км² Население ▲5731 человек (2013) Плотность 1690,56 чел./км² Часовой пояс UTC+2, летом UTC+3 Телефонный код +380 3362 Почтовый индекс 44200 Автомобильный код AC, КС / 03

К:Населённые пункты, основанные в 1484 году

Любешов (укр. Любешів) — небольшой городок на северо-востоке Волынской области, административный центр Любешовского района, расположено на левом берегу реки Стоход (правый приток р. Припять, бас. Днепра). По историко-этнографическим признакам и по своему географическому расположению Любешов относится к Украинского (Волынского) Полесье. Население - 7832 человек (2012 г.). Расстояние до областного центра, г. Луцк, составляет 137 км. Ближайшие железнодорожные станции расположены в г. Маневичи и м. Камень-Каширский, за 50-60 км от Любешова. Через Любешов проходит Р14, которым можно добраться до международного автомобильного пункта пропуска «Дольск» на границе с Беларусью.
Абсолютный максимум температуры воздуха для Любешова +36,9 градуса (10.08.1992), абсолютный минимум-37.2 градуса (12.01.1950).[2] Суточный максимум осадков - 119 мм (3.07.1991).[3]

Радио.

Радио Проминь-105.2

История

Согласно старинным преданиям, основателем первого поселения на территории нынешнего Любешова был охотник по имени Любаша, жившего в XV в. Любаш был слугой шляхтича Верли, который жил в Турівському княжестве и хорошо знаком с польским князем Сапегою, за сына, которого хотел отдать свою дочь Ядвигу. Ядвига, несмотря на волю родителей, полюбила охотника Любаша, поэтому им пришлось убежать далеко от дома и поселиться на берегу небольшой реки, окруженной лесами и болотами.

Первое письменное упоминание о Любешов от 18 сентября 1484 года (на это время Любешов находился под властью Великого княжества Литовского) находится в документе (на русском языке) «Декрет о разделе имений Ольбяза, Любашов, Бискупича и Росного с селами между М. Доркгевичем и Я . Довойновичем». Этот документ находится в Литовской метрике и хранится в Москве в Центральном государственном архиве древних актов (фонд 389, Литовская метрика, опись 1, книга 4, лист 1333). Он опубликован в «Русской исторической библиотеке» (том 27, Санкт-Петербург, 1910 год, 391-392 страницы). Указанный документ утверждает, что Любешов намного старше, поскольку в 1484 году он уже был, развивался и даже через суд делили его окрестные имения. Однако, к сожалению, более раннего упоминания о нём ещё не найдено.

В этом же музее в фонде 389 хранятся ещё два древние документы (также на русском языке), где упоминается Любешов и окрестные населенные пункты. Первый - под 1516 годом: Постановления по жалобам княгини Петрухны Глинской и её сестры Варвары Станкович на их зятя Юрия Рачка, судью Бельского, уклонявшегося вот раздел Любешова и других имений, оставшихся после их матери. Второй - во 9 января 1519 года: Решение по жалобам королевского маршалка и секретаря Н. М. Рачковича, в том числе на князя Януша Козечича об имении Ольбяз.

В 1547 году Любешов переходит во владение графа Льва Оброзцова. В дальнейшем, после подписания Люблинской унии 1569 года, Любешов вместе с окрестными землями перешёл во владение Польши.

В 1653 году Любешов был сожжен дотла татарами. Но поселение постепенно возрождался. В конце XVII века, в 1684 году литовский маршал Ян Кароль Дольский основал в Любешове монастырь отцов пиар, который впоследствии, 2 января 1726 года было передано Ордену капуцинов. В 1693 году хозяин Любешова Ян Кароль Дольский выхлопотал для села статус городка.

При монастыре орденом пиаров был основан коллегиум, который в сутки Просвещения приобрел славу одного из лучших европейских коллегиумов. В Любешове получали образование немало выдающихся деятелей культуры и науки Украины и Польши, а в течение 1753-1758 лет в школе при монастыре учился национальный герой польского народа Тадеуш Костюшко. Средневековый римско-католический орден в истории украинского школьного образования имеет важное значение. Тем более, что и сейчас педагоги-пиары реализуют своё учение в десятках стран, среди которых Испания, Польша, Италия, Франция, Австрия, Чехия, Япония, США, Канада, а также почти все страны Южной Америки. К сожалению, деятельность пиаров на Украине после закрытия в 1939 году последней школы - Любешовского коллегиума, прекратилась. Основателем ордена пияров является испанский священник Хосе де Каласанц. Его педагогической деятельности посвящена богатая литература на латинском, итальянском, испанском и других языках, к сожалению, неизвестна педагогам на Украине. Учителями пиаров были Галілео Галілей и Томмазо Кампанелла, которые преследовались неапольською инквизицией.

Пиар не только открыли во всем мире, в противовес действующему школьному образованию, бесплатные школы для детей, но и сдемократизировали образование. В тогдашней школе могли учиться дети богатых родителей, потому что за науку надо платить. Дети нищих родителей таким образом были лишены возможности учиться.

В Любешовском коллегиуме сажали рядом на скамью детей шляхты и простонародья, католиков у православных, протестантов у евреев. В нём не было дискриминации ни этнической, ни сословной, ни религиозной. Польские и украинские ученые не нашли в архивах ни одного документа, который бы засвидетельствовал случай дискриминации украинских или еврейских детей в піярських школах тогдашней Речи Посполитой, к которой входила Западная Украина, что особенно выделяет эту уникальную систему образования, которая немало пострадала от преследований инквизиции и гонений иезуитов. Сейчас школы пиаров продолжают работу во многих странах мира, в том числе и в соседней Польше.

К большому сожалению, в советскую эпоху в Любешове был разрушен костел пияров. Мало что напоминает и славу коллегиума европейского значения. Ни уникальной научной библиотеки, ни лабораторий коллегиума, ни прекрасного ботанического сада. В уцелевшем помещении славного учебного заведения разместились типография, редакция газеты и отдел образования и науки.

В 1756 году владельцем Любешова стал Ян Антоний Чарнецкий, который со своей женой Феліціанною составил пожертвования на очаг капуцинов в Любешове. Предложение приняли. 5 мая того же года в Любешова прибыли первые капуцины. Епископ луцкий РКЦ Антоний Эразм Воллович выдал Litterae Cridae, а 15 августа 1756 г. освятил краеугольный камень под строительство храма и монастыря, которое началось в 1761 году. И когда строительство почти заканчивали, в 1774 году, умирает его основатель - Ян Антоний Чарнецкий. Строительство прекратилось на долгие годы. Закончили строить монастырь ксендзов-капуцинов аж в 1786 году. Того же года епископ Ян Хризостом Каховский освятил храм св. Франциска из Асизи. В 1788 году было утверждено монастырь.

По второму разделу Речи Посполитой в 1793 году Любешов вошёл в Минской губернии в составе Пинского уезда и был центром Любешовской гмины. В конце XVIII века в результате трех разделов Польши (1772, 1793, 1795 гг.) все земли Западной Украины и Западной Белоруссии вошли в состав Российской империи.

В 1817 году любешовский очаг капуцинов сгорел. Почти все было уничтожено огнём, поэтому капуцины покинули своё убежище. В 1828 году Франциск Владислав Чернецкий, сын основателя, просил настоятелей русской провинции направить нескольких монахов, которые бы занялись восстановлением храма и монастыря. Сначала совет провинции отказала ввиду того, что почти весь монастырь сгорел. Однако в следующем году предложение было принято и назначено отца Яна Канта настоятелем и ответственным за восстановление святыни и монастыря. В 1832 году царское правительство ликвидировало монастыре капуцинов в Любешове. Неизвестно, до этого строительство было уже закончено. Но во время мировой Войны немецкие солдаты взорвали южное крыло монастыря.

2 января 1926 года ординарий пинской епархии епископ Зигмунд Лозинский отдал капуцинам остатки древнего очага в Любешове. Через два года было принято решение отстроить монастырь. В 1931 году генерал Ордена о. Мельхиор обратился к комиссару провинциального варшавского комиссариата отца Даниэля с просьбой образовать капуцинский очаг восточного обряда. На эту роль идеально подходил монастырь в Любешове, на Полесье. 25 апреля 1933 года отец Мельхиор сообщил отца Даниэля о принятии Орденом Восточной Миссии.

Первым настоятелем миссии в Любешове было назначено отца Кирилла Фермонта, из Голландии. За короткий период голландские капуцины славянского обряда отстроили храм и монастырь. 30 апреля 1935 года в Любешове было зарегистрировано монастырь, а 7 сентября этого же года епископ Николай Чернецкий освятил святилище св. Франциска из Асизи. Однако с приходом советской власти в 1939 году капуцины оставили очаг.

Первая попытка провозглашения в Любешове Советской власти имела место ещё в 1920 году, но эта попытка оказалась неудачной, так как была подавлена польскими легионерами и в 1921 году земля Любешівщини очередной раз перешла под власть Речи Посполитой. Любешов вместе с остальными земель Западной Украины вошёл в состав УССР 30 сентября 1939 года. А 18 января 1940 года указом Президиума Верховного Совета УССР было создано Любешовский район в составе Волынской области, центром которого стал Любешов.

29 июня 1941 года, уже через неделю после начала Великой Отечественной войны Любешов был захвачен немецкими войсками. Оккупация продолжалась до 5 марта 1944 года. В течение всего времени оккупации на территории Любешивского района активно действовали партизанские отряды и силы ОУН-УПА. Некоторое время партизанам Черниговско-Волынского партизанского соединения удавалось даже удерживать на территории Любешова советскую власть, несмотря на то, что длительная оккупация окрестных районов немецкими войсками.

В Любешове расположена администрация созданного 13 августа 2007 года Национального природного парка «Припять-Стоход» (ранее - региональный ландшафтный парк «Припять-Стоход»), который объединил все заповедные объекты Любешовского района. Общая площадь парка составляет 39315,5 га, в том числе 5961,93 га земель, которые предоставлены ему в постоянное пользование.

Метрические книги Любешовской Преображенской православной церкви за период с 1840 по 1859 годы хранятся в Национальном историческом архиве Беларуси м. Минск

Достопримечательности

Памятники

В городе был памятник В. И. Ленину. Демонтирован по инициативе местного отделения КПУ 11 декабря 2013 года во время событий Евромайдана.

Архитектурные памятники

• Здание монастырской школы 1753—1758 годов.
• Въездные ворота усадьбы XVIII века.

Образование

В Любешове с 1940 года действовала Любешовская педагогическая школа, которая готовила учителей начальных классов. Директором её был Тканко Александр Васильевич (1916-2006), будущий Герой Советского Союза.

Известные персоналии

Связанные с Любешовом

• Антон Мошинский (1800-1893), последний ректор Любешовского коллегиума.
• Тадеуш Костюшко (1746-1817) - деятель польского национально-освободительного движения. Учился в Любешове.
• Ежи Цяпінський (1718-1781) - проповедник и поэт, известный знаток латыни.
• Станислав Юндзіл - профессор Виленского университета, основатель Вильнюсского ботанического сада.
• Казимир Нарбут - педагог и философ, автор учебника "Логика".
• Мацей Догель - автор "Кодекса дипломатического".
• Гриневич Эдуард Михайлович (31 мая 1985 - 20 февраля 2014) - Герой Украины, Боец "Волынской сотни" самообороны, защитник Майдана. Учился в Любешовском техническом колледже, Работал в Любешове.
• Малафеик Иван Васильевич - профессор, доктор педагогических наук, академик УААН.

Почётные граждане Любешова

• Кравчук Петр Авксентиевич - писатель, краевед.
• Мартынюк Адам Иванович - первый заместитель Председателя Верховной Рады Украины.

Уроженцы Любешова

• Тарас Михалик - известный футболист, игрок команды «Динамо» (Киев) и национальной сборной Украины.
• Навроцкий Вячеслав Александрович - украинский правовед, доктор юридических наук.

Культура

В Любешове с 1945 года выходит районная газета «Новая жизнь».

В 2004 году в Любешівській районной типографии была напечатана первая в истории Любешова книга. Ею стала книга местного литератора и краеведа Петра Кравчука «Рекорды Волыни 1993».

В Любешове работал Любешовский межотраслевой кооперативный центр научно-технической информации «Эрудит» (председатель Кравчук П. А.), который наряду с разработкой, изготовлением и распространением технической документации имел издательские права. В этом издательстве были изданы книги Петра Кравчука «Рекорды природы» (1993), «Рекорды Волыни 1998» (1999) и «Книга рекордов Волыни» (2005). На книгах указано место их выдачи: Любешов и эмблема кооператива «Эрудит».

Известные персоналии

Связанные с Любешовом

• Тадеуш Костюшко (1746–1817) — национальный герой Польши, США, Белоруссии, почётный гражданин Франции. Учился в Любешове.

Уроженцы Любешова

• Михалик Тарас Владимирович — украинский футболист, центральный защитник московского «Локомотива» и национальной сборной Украины.

Литература

Ниже приводится перечень книг и публикаций в СМИ о Любешов.

• Бущик П. Любешивщина. Историко-краеведческий очерк. - Луцк, ВОРВП «Надстир'я», 1996. ISBN 966-517-075-9.
• [kravchuk.ucoz.com/photo Кравчук П. А]. Нашем Любешову - 520 лет. Газета «Новая жизнь», 1 мая, 10 июля 2004 г.
• Мошинский А. Хроника коллегиума Любешовского. Краков, 1876, с. 176.
• Тинчук В. Жертвы разбоя. " - О Любешовское гетто." Газ. Диалог, 10 января 2013 г., с. 10.
• Тинчук В. Смотреть правде в глаза. Газ. Диалог, 10 января 2013 г., с. 10.
• Неймарк К. Молодость древнего парка (К 500-летию Любешова). Газ. Новая жизнь, 8 сентября 1984 г., с. 2-3.

Ссылки

• [gska2.rada.gov.ua/pls/z7502/A005?rf7571=4153 Учетная карточка поселка на сайте Верховной рады Украины]

СМИ:1.Радио Проминь-105.2(Любешов).

Отрывок, характеризующий Любешов

Николай вдруг почувствовал желание и необходимость рассказать все свои задушевные мысли (такие, которые и не рассказал бы матери, сестре, другу) этой почти чужой женщине. Николаю потом, когда он вспоминал об этом порыве ничем не вызванной, необъяснимой откровенности, которая имела, однако, для него очень важные последствия, казалось (как это и кажется всегда людям), что так, глупый стих нашел; а между тем этот порыв откровенности, вместе с другими мелкими событиями, имел для него и для всей семьи огромные последствия.
– Вот что, ma tante. Maman меня давно женить хочет на богатой, но мне мысль одна эта противна, жениться из за денег.
– О да, понимаю, – сказала губернаторша.
– Но княжна Болконская, это другое дело; во первых, я вам правду скажу, она мне очень нравится, она по сердцу мне, и потом, после того как я ее встретил в таком положении, так странно, мне часто в голову приходило что это судьба. Особенно подумайте: maman давно об этом думала, но прежде мне ее не случалось встречать, как то все так случалось: не встречались. И во время, когда Наташа была невестой ее брата, ведь тогда мне бы нельзя было думать жениться на ней. Надо же, чтобы я ее встретил именно тогда, когда Наташина свадьба расстроилась, ну и потом всё… Да, вот что. Я никому не говорил этого и не скажу. А вам только.
Губернаторша пожала его благодарно за локоть.
– Вы знаете Софи, кузину? Я люблю ее, я обещал жениться и женюсь на ней… Поэтому вы видите, что про это не может быть и речи, – нескладно и краснея говорил Николай.
– Mon cher, mon cher, как же ты судишь? Да ведь у Софи ничего нет, а ты сам говорил, что дела твоего папа очень плохи. А твоя maman? Это убьет ее, раз. Потом Софи, ежели она девушка с сердцем, какая жизнь для нее будет? Мать в отчаянии, дела расстроены… Нет, mon cher, ты и Софи должны понять это.
Николай молчал. Ему приятно было слышать эти выводы.
– Все таки, ma tante, этого не может быть, – со вздохом сказал он, помолчав немного. – Да пойдет ли еще за меня княжна? и опять, она теперь в трауре. Разве можно об этом думать?
– Да разве ты думаешь, что я тебя сейчас и женю. Il y a maniere et maniere, [На все есть манера.] – сказала губернаторша.
– Какая вы сваха, ma tante… – сказал Nicolas, целуя ее пухлую ручку.


Приехав в Москву после своей встречи с Ростовым, княжна Марья нашла там своего племянника с гувернером и письмо от князя Андрея, который предписывал им их маршрут в Воронеж, к тетушке Мальвинцевой. Заботы о переезде, беспокойство о брате, устройство жизни в новом доме, новые лица, воспитание племянника – все это заглушило в душе княжны Марьи то чувство как будто искушения, которое мучило ее во время болезни и после кончины ее отца и в особенности после встречи с Ростовым. Она была печальна. Впечатление потери отца, соединявшееся в ее душе с погибелью России, теперь, после месяца, прошедшего с тех пор в условиях покойной жизни, все сильнее и сильнее чувствовалось ей. Она была тревожна: мысль об опасностях, которым подвергался ее брат – единственный близкий человек, оставшийся у нее, мучила ее беспрестанно. Она была озабочена воспитанием племянника, для которого она чувствовала себя постоянно неспособной; но в глубине души ее было согласие с самой собою, вытекавшее из сознания того, что она задавила в себе поднявшиеся было, связанные с появлением Ростова, личные мечтания и надежды.
Когда на другой день после своего вечера губернаторша приехала к Мальвинцевой и, переговорив с теткой о своих планах (сделав оговорку о том, что, хотя при теперешних обстоятельствах нельзя и думать о формальном сватовстве, все таки можно свести молодых людей, дать им узнать друг друга), и когда, получив одобрение тетки, губернаторша при княжне Марье заговорила о Ростове, хваля его и рассказывая, как он покраснел при упоминании о княжне, – княжна Марья испытала не радостное, но болезненное чувство: внутреннее согласие ее не существовало более, и опять поднялись желания, сомнения, упреки и надежды.
В те два дня, которые прошли со времени этого известия и до посещения Ростова, княжна Марья не переставая думала о том, как ей должно держать себя в отношении Ростова. То она решала, что она не выйдет в гостиную, когда он приедет к тетке, что ей, в ее глубоком трауре, неприлично принимать гостей; то она думала, что это будет грубо после того, что он сделал для нее; то ей приходило в голову, что ее тетка и губернаторша имеют какие то виды на нее и Ростова (их взгляды и слова иногда, казалось, подтверждали это предположение); то она говорила себе, что только она с своей порочностью могла думать это про них: не могли они не помнить, что в ее положении, когда еще она не сняла плерезы, такое сватовство было бы оскорбительно и ей, и памяти ее отца. Предполагая, что она выйдет к нему, княжна Марья придумывала те слова, которые он скажет ей и которые она скажет ему; и то слова эти казались ей незаслуженно холодными, то имеющими слишком большое значение. Больше же всего она при свидании с ним боялась за смущение, которое, она чувствовала, должно было овладеть ею и выдать ее, как скоро она его увидит.
Но когда, в воскресенье после обедни, лакей доложил в гостиной, что приехал граф Ростов, княжна не выказала смущения; только легкий румянец выступил ей на щеки, и глаза осветились новым, лучистым светом.
– Вы его видели, тетушка? – сказала княжна Марья спокойным голосом, сама не зная, как это она могла быть так наружно спокойна и естественна.
Когда Ростов вошел в комнату, княжна опустила на мгновенье голову, как бы предоставляя время гостю поздороваться с теткой, и потом, в самое то время, как Николай обратился к ней, она подняла голову и блестящими глазами встретила его взгляд. Полным достоинства и грации движением она с радостной улыбкой приподнялась, протянула ему свою тонкую, нежную руку и заговорила голосом, в котором в первый раз звучали новые, женские грудные звуки. M lle Bourienne, бывшая в гостиной, с недоумевающим удивлением смотрела на княжну Марью. Самая искусная кокетка, она сама не могла бы лучше маневрировать при встрече с человеком, которому надо было понравиться.
«Или ей черное так к лицу, или действительно она так похорошела, и я не заметила. И главное – этот такт и грация!» – думала m lle Bourienne.
Ежели бы княжна Марья в состоянии была думать в эту минуту, она еще более, чем m lle Bourienne, удивилась бы перемене, происшедшей в ней. С той минуты как она увидала это милое, любимое лицо, какая то новая сила жизни овладела ею и заставляла ее, помимо ее воли, говорить и действовать. Лицо ее, с того времени как вошел Ростов, вдруг преобразилось. Как вдруг с неожиданной поражающей красотой выступает на стенках расписного и резного фонаря та сложная искусная художественная работа, казавшаяся прежде грубою, темною и бессмысленною, когда зажигается свет внутри: так вдруг преобразилось лицо княжны Марьи. В первый раз вся та чистая духовная внутренняя работа, которою она жила до сих пор, выступила наружу. Вся ее внутренняя, недовольная собой работа, ее страдания, стремление к добру, покорность, любовь, самопожертвование – все это светилось теперь в этих лучистых глазах, в тонкой улыбке, в каждой черте ее нежного лица.
Ростов увидал все это так же ясно, как будто он знал всю ее жизнь. Он чувствовал, что существо, бывшее перед ним, было совсем другое, лучшее, чем все те, которые он встречал до сих пор, и лучшее, главное, чем он сам.
Разговор был самый простой и незначительный. Они говорили о войне, невольно, как и все, преувеличивая свою печаль об этом событии, говорили о последней встрече, причем Николай старался отклонять разговор на другой предмет, говорили о доброй губернаторше, о родных Николая и княжны Марьи.
Княжна Марья не говорила о брате, отвлекая разговор на другой предмет, как только тетка ее заговаривала об Андрее. Видно было, что о несчастиях России она могла говорить притворно, но брат ее был предмет, слишком близкий ее сердцу, и она не хотела и не могла слегка говорить о нем. Николай заметил это, как он вообще с несвойственной ему проницательной наблюдательностью замечал все оттенки характера княжны Марьи, которые все только подтверждали его убеждение, что она была совсем особенное и необыкновенное существо. Николай, точно так же, как и княжна Марья, краснел и смущался, когда ему говорили про княжну и даже когда он думал о ней, но в ее присутствии чувствовал себя совершенно свободным и говорил совсем не то, что он приготавливал, а то, что мгновенно и всегда кстати приходило ему в голову.
Во время короткого визита Николая, как и всегда, где есть дети, в минуту молчания Николай прибег к маленькому сыну князя Андрея, лаская его и спрашивая, хочет ли он быть гусаром? Он взял на руки мальчика, весело стал вертеть его и оглянулся на княжну Марью. Умиленный, счастливый и робкий взгляд следил за любимым ею мальчиком на руках любимого человека. Николай заметил и этот взгляд и, как бы поняв его значение, покраснел от удовольствия и добродушно весело стал целовать мальчика.
Княжна Марья не выезжала по случаю траура, а Николай не считал приличным бывать у них; но губернаторша все таки продолжала свое дело сватовства и, передав Николаю то лестное, что сказала про него княжна Марья, и обратно, настаивала на том, чтобы Ростов объяснился с княжной Марьей. Для этого объяснения она устроила свиданье между молодыми людьми у архиерея перед обедней.
Хотя Ростов и сказал губернаторше, что он не будет иметь никакого объяснения с княжной Марьей, но он обещался приехать.
Как в Тильзите Ростов не позволил себе усомниться в том, хорошо ли то, что признано всеми хорошим, точно так же и теперь, после короткой, но искренней борьбы между попыткой устроить свою жизнь по своему разуму и смиренным подчинением обстоятельствам, он выбрал последнее и предоставил себя той власти, которая его (он чувствовал) непреодолимо влекла куда то. Он знал, что, обещав Соне, высказать свои чувства княжне Марье было бы то, что он называл подлость. И он знал, что подлости никогда не сделает. Но он знал тоже (и не то, что знал, а в глубине души чувствовал), что, отдаваясь теперь во власть обстоятельств и людей, руководивших им, он не только не делает ничего дурного, но делает что то очень, очень важное, такое важное, чего он еще никогда не делал в жизни.
После его свиданья с княжной Марьей, хотя образ жизни его наружно оставался тот же, но все прежние удовольствия потеряли для него свою прелесть, и он часто думал о княжне Марье; но он никогда не думал о ней так, как он без исключения думал о всех барышнях, встречавшихся ему в свете, не так, как он долго и когда то с восторгом думал о Соне. О всех барышнях, как и почти всякий честный молодой человек, он думал как о будущей жене, примеривал в своем воображении к ним все условия супружеской жизни: белый капот, жена за самоваром, женина карета, ребятишки, maman и papa, их отношения с ней и т. д., и т. д., и эти представления будущего доставляли ему удовольствие; но когда он думал о княжне Марье, на которой его сватали, он никогда не мог ничего представить себе из будущей супружеской жизни. Ежели он и пытался, то все выходило нескладно и фальшиво. Ему только становилось жутко.


Страшное известие о Бородинском сражении, о наших потерях убитыми и ранеными, а еще более страшное известие о потере Москвы были получены в Воронеже в половине сентября. Княжна Марья, узнав только из газет о ране брата и не имея о нем никаких определенных сведений, собралась ехать отыскивать князя Андрея, как слышал Николай (сам же он не видал ее).
Получив известие о Бородинском сражении и об оставлении Москвы, Ростов не то чтобы испытывал отчаяние, злобу или месть и тому подобные чувства, но ему вдруг все стало скучно, досадно в Воронеже, все как то совестно и неловко. Ему казались притворными все разговоры, которые он слышал; он не знал, как судить про все это, и чувствовал, что только в полку все ему опять станет ясно. Он торопился окончанием покупки лошадей и часто несправедливо приходил в горячность с своим слугой и вахмистром.
Несколько дней перед отъездом Ростова в соборе было назначено молебствие по случаю победы, одержанной русскими войсками, и Николай поехал к обедне. Он стал несколько позади губернатора и с служебной степенностью, размышляя о самых разнообразных предметах, выстоял службу. Когда молебствие кончилось, губернаторша подозвала его к себе.
– Ты видел княжну? – сказала она, головой указывая на даму в черном, стоявшую за клиросом.
Николай тотчас же узнал княжну Марью не столько по профилю ее, который виднелся из под шляпы, сколько по тому чувству осторожности, страха и жалости, которое тотчас же охватило его. Княжна Марья, очевидно погруженная в свои мысли, делала последние кресты перед выходом из церкви.
Николай с удивлением смотрел на ее лицо. Это было то же лицо, которое он видел прежде, то же было в нем общее выражение тонкой, внутренней, духовной работы; но теперь оно было совершенно иначе освещено. Трогательное выражение печали, мольбы и надежды было на нем. Как и прежде бывало с Николаем в ее присутствии, он, не дожидаясь совета губернаторши подойти к ней, не спрашивая себя, хорошо ли, прилично ли или нет будет его обращение к ней здесь, в церкви, подошел к ней и сказал, что он слышал о ее горе и всей душой соболезнует ему. Едва только она услыхала его голос, как вдруг яркий свет загорелся в ее лице, освещая в одно и то же время и печаль ее, и радость.
– Я одно хотел вам сказать, княжна, – сказал Ростов, – это то, что ежели бы князь Андрей Николаевич не был бы жив, то, как полковой командир, в газетах это сейчас было бы объявлено.
Княжна смотрела на него, не понимая его слов, но радуясь выражению сочувствующего страдания, которое было в его лице.
– И я столько примеров знаю, что рана осколком (в газетах сказано гранатой) бывает или смертельна сейчас же, или, напротив, очень легкая, – говорил Николай. – Надо надеяться на лучшее, и я уверен…
Княжна Марья перебила его.
– О, это было бы так ужа… – начала она и, не договорив от волнения, грациозным движением (как и все, что она делала при нем) наклонив голову и благодарно взглянув на него, пошла за теткой.
Вечером этого дня Николай никуда не поехал в гости и остался дома, с тем чтобы покончить некоторые счеты с продавцами лошадей. Когда он покончил дела, было уже поздно, чтобы ехать куда нибудь, но было еще рано, чтобы ложиться спать, и Николай долго один ходил взад и вперед по комнате, обдумывая свою жизнь, что с ним редко случалось.