Мельница (шахматы)
«Мельница» — типовая комбинация в шахматах с последовательным чередованием шахов и вскрытых шахов, объявляемых атакующей стороной. При этом обычно (хотя и не обязательно) при объявлении вскрытого шаха одновременно берётся одна из фигур противника. Последний ход делается с учётом последующего взятия незащищённой или более ценной фигуры. Обычно комбинация «мельница» гарантирует атакующей стороне как минимум ничью повторением ходов, а в случае, когда есть возможность с её помощью получить решающий материальный перевес — ведёт к победе. Нередко также (что видно из последующих примеров) комбинация «мельница» связана с жертвой ферзя, что ещё больше повышает её эстетическую ценность. Классический пример «мельницы» — окончание партии К. Торре — Эм. Ласкер (Москва, 1925) [www.chessgames.com/perl/chessgame?gid=1100063].
1-й московский международный турнир, 1925
| a | b | c | d | e | f | g | h | ||
| 8 |              | 8 | |||||||
| 7 | 7 | ||||||||
| 6 | 6 | ||||||||
| 5 | 5 | ||||||||
| 4 | 4 | ||||||||
| 3 | 3 | ||||||||
| 2 | 2 | ||||||||
| 1 | 1 | ||||||||
| a | b | c | d | e | f | g | h | ||
1. Cg5-f6!! Фb5:h5
2. Лg3:g7+ Kpg8-h8
3. Лg7:f7+ Kph8-g8
4. Лf7-g7+ Kpg8-h8
5. Лg7:b7+ Kph8-g8
6. Лb7-g7+ Kpg8-h8
7. Лg7-g5+ Kph8-h7
8. Лg5:h5,
и белые выиграли.
Содержание
Примеры комбинации из практических партий
Мотивы комбинации «мельница» нередко встречаются в шахматных партиях, в соревнованиях разного уровня.
Партия Герасимов — Смыслов
19. … Лd8-d3!
20. Фb3:b6 Лd3:h3!
21. Cb2-d4 Cf4-h2+
Теперь возникает известная «мельница», в которой гибнет ферзь белых (В. Смыслов)[1]
22. Kpg1-h1 Ch2:e5+
23. Kph1-g1 Ce5-h2+
24. Kpg1-h1 Ch2-c7+
25. Kph1-g1 Cc7:b6
Белые сдались.
Партия Котов — Сабо
(вариант из партии)
39. … Фg2:b2+!
40. Лb3:b2 Лh2:b2+
41. Kpb1-a1 …
Теперь чёрные могут давать вскрытые шахи, уводя ладью на любую из двенадцати клеток, что обычно даёт им минимум ничью, а в данном случае даже выигрыш (А. Котов)[2]
41. … Лb2-b7+
42. Kpa1-a2 Лb7:d7,
и у чёрных решающий материальный перевес.
Партия Д. Бирн — Фишер
В комбинационной игре Бобби Фишера против Д. Бирна в следующей знаменитой партии также присутствуют мотивы «мельницы».
17. … Cg4-e6!!
18. Cc5:b6 Ce6:c4+
19. Kpf1-g1 Kc3-e2+
20. Kpg1-f1 Ke2:d4+
21. Kpf1-g1 Kd4-e2+
22. Kpg1-f1 Ke2-c3+
23. Kpf1-g1 a7:b6
24. Фa3-b4 Ла8-а4
25. Фb4:b6 Kc3:d1
26. h2-h3 Ла4:а2
27. Kpg1-h2 Kd1:f2,
и чёрные выиграли.
Партия Ботвинник — Смыслов
Матч на первенство мира, Москва, 1954,
14-я партия
| a | b | c | d | e | f | g | h | ||
| 8 | | 8 | |||||||
| 7 | 7 | ||||||||
| 6 | 6 | ||||||||
| 5 | 5 | ||||||||
| 4 | 4 | ||||||||
| 3 | 3 | ||||||||
| 2 | 2 | ||||||||
| 1 | 1 | ||||||||
| a | b | c | d | e | f | g | h | ||
Схожие идеи — в следующей партии из матча на первенство мира.
21. … Ke5-f3+
22. Kpg1-h1 Cb7:a8!
23. Лb1:b2 Kf3:g5+
24. Kph1-h2 Kg5-f3+
25. Kph2-h3 Cg7:b2
26. Фа4:а7 Са8-е4
Разменная операция принесла чёрным существенную выгоду. Три лёгкие фигуры являются более чем достаточной компенсацией за ферзя. Кроме того, король белых подвергается непрерывному нападению (В. Смыслов)[3]
Вскоре чёрные выиграли.
Партия Алехин — Флетчер
26. Фd3:e4! f5:e4
27. Cg2:e4+ Kph7-h8
28. Kh4-g6+ Kph8-h7
29. Kg6:f8+ Kph7-h8
30. Kf8-g6+ Kph8-h7
Теперь у белых есть вечный шах, но они, конечно, этим не ограничиваются, так как находится и мат.
31. Kg6-e5+ Kph7-h8
32. Ke5-f7#.
Партия Паульсен — Морфи
1-й американский шахматный конгресс,
Нью-Йорк, 1857
| a | b | c | d | e | f | g | h | ||
| 8 | | 8 | |||||||
| 7 | 7 | ||||||||
| 6 | 6 | ||||||||
| 5 | 5 | ||||||||
| 4 | 4 | ||||||||
| 3 | 3 | ||||||||
| 2 | 2 | ||||||||
| 1 | 1 | ||||||||
| a | b | c | d | e | f | g | h | ||
17. … Фd3:f3!!
18. g2:f3 Лe6-g6+
19. Kpg1-h1 Cd7-h3
20. Лf1-d1 …
Последующие анализы установили, что сильнее здесь 20.Фd3! На это 20…f5! и тоже чёрные должны выиграть.
20. … Ch3-g2+
21. Kph1-g1 Cg2:f3+
Здесь тоже мы видим чистую «мельницу», так как чёрные при желании могут объявить вечный шах, чередуя вскрытые и обычные шахи. Но, поскольку из позиции можно выжать больше, Морфи так не делает и играет на выигрыш.
22. Kpg1-f1 Cf3-g2+
23. Kpf1-g1 Cg2-h3+
Увлёкшись этими маятниковыми перемещениями слоном, Морфи упускает возможность быстро заматовать соперника: 23…Се4+! 24.Kpf1 Cf5! 25.Фе2 Ch3+ 26.Kpe1 Лg1#.
24. Kpg1-h1 Cb6:f2
Теперь, чтобы избежать мата, белые вынуждены вернуть ферзя, после чего их положение проиграно; хотя и там Паульсен мог сопротивляться сильнее вместо того чтобы проигрывать в три хода: 25.Фf1 C:f1 26.Л:f1 Ле2 27.Ла1? Лh6 28.d4? Се3. Белые сдались.
Партия Левенфиш — Флор
Пример неэффективной «мельницы». Как указывает С. Флор[4], здесь белые могли форсированно выиграть путём 39. Л:f8+ Kp:f8 40. Фе5! Однако Левенфиш соблазняется игрой «на красоту» и выпускает победу.
39. Фg5-d5+ Фg6-f7
И здесь ещё у белых сохранялась возможность сыграть 40. Л:f8+ Kp:f8 41. Фе5, хотя и не с такой силой, как ходом ранее, так как у чёрных есть защитительный ресурс 41…Фd7. Однако следующий ход белых ведёт лишь к ненужной «красоте», но не к победе.
40. Ле8-е7? Фf7:d5
41. Лe7:g7+ Kpg8-h8
Здесь проще всего было сыграть 42. Лf7+ Kpg8 43. Лg7+ и т. д. Белые не имеют ничего лучшего, чем ничья повторением ходов. Если же 42. Лd7+ Фd4! 43. C:d4+ cd 44. Л:b7 Л:f4, то ладейный эндшпиль, скорее всего, ничейный.
42. Лg7:b7+ Лf8-f6!
43. Cb2:f6+ Kph8-g8
44. Лb7-g7+ Kpg8-f8
45. Лg7-c7 c5-c4
46. b3:c4 b5:c4
47. Cf6-e5 Фd5-d3. Ничья, причём уже скорее с позиции силы чёрных.
Партия Архипов — Алексеев
сеанс одновременной игры, Якутск, 1997
| a | b | c | d | e | f | g | h | ||
| 8 | | 8 | |||||||
| 7 | 7 | ||||||||
| 6 | 6 | ||||||||
| 5 | 5 | ||||||||
| 4 | 4 | ||||||||
| 3 | 3 | ||||||||
| 2 | 2 | ||||||||
| 1 | 1 | ||||||||
| a | b | c | d | e | f | g | h | ||
В данной позиции возникает весьма своеобразный вариант «мельницы».
33. Лd5-f5+ Kpf7-g6
34. Лf5:c5+ Kpg6-f7
35. Лc5-f5+ Kpf7-g6
36. Лf5-f4+ Kpg6:h5
37. Лf4:g4 Kph5:g4
38. Фd3-g6+,
и мат в два хода.
В шахматной композиции
| a | b | c | d | e | f | g | h | ||
| 8 | | 8 | |||||||
| 7 | 7 | ||||||||
| 6 | 6 | ||||||||
| 5 | 5 | ||||||||
| 4 | 4 | ||||||||
| 3 | 3 | ||||||||
| 2 | 2 | ||||||||
| 1 | 1 | ||||||||
| a | b | c | d | e | f | g | h | ||
В следующей утрированной позиции белые, располагая всего двумя фигурами против полного комплекта фигур чёрных, выигрывают при помощи комбинации «мельница».
1. Cg6:h7+ Kpg8-h8
2. Ch7:f5+ Kph8-g8
3. Cf5-h7+ Kpg8-h8
4. Ch7:e4+ Kph8-g8
5. Ce4-h7+ Kpg8-h8
6. Ch7:d3+ Kph8-g8
7. Cd3-h7+ Kpg8-h8
8. Ch7:c2+ Kph8-g8
9. Cc2-h7+ Kpg8-h8
10. Ch7:b1+ Kph8-g8
11. Cb1:a2.
| a | b | c | d | e | f | g | h | ||
| 8 | | 8 | |||||||
| 7 | 7 | ||||||||
| 6 | 6 | ||||||||
| 5 | 5 | ||||||||
| 4 | 4 | ||||||||
| 3 | 3 | ||||||||
| 2 | 2 | ||||||||
| 1 | 1 | ||||||||
| a | b | c | d | e | f | g | h | ||
1. Л:g6+ Kрh7 2. Лg7+ Kрh8 3. Л:g5+ Kрh7 4. Лg7+ Kрh8 5. Л:f7+ Kрg8 6. Лg7+ Kрh8 7. Л:e7+ Kрg8 8. Лg7+ Kрh8 9. Л:g4+ Kрh7 10. Лg7+ Kрh8 11. Л:g3+ Kрh7 12. Лg7+ Kрh8 13. Л:d7+ Kрg8 14. Лg7+ Kрh8 15. Л:c7+ Kрg8 16. Лg7+ Kрh8 17. Л:b7+ Kрg8 18. Лg7+ Kрh8 19. Л:g2+ Kрh7 20. Лg7+ Kрh8 21. Kр: a1. Мельница «перемолола» десять фигур чёрных, а оставшиеся две расположены так неудачно, что дальнейшие материальные потери для чёрных неизбежны.
| a | b | c | d | e | f | g | h | ||
| 8 | | 8 | |||||||
| 7 | 7 | ||||||||
| 6 | 6 | ||||||||
| 5 | 5 | ||||||||
| 4 | 4 | ||||||||
| 3 | 3 | ||||||||
| 2 | 2 | ||||||||
| 1 | 1 | ||||||||
| a | b | c | d | e | f | g | h | ||
1. Лa2! (с угрозой 2. С:b6+ и 3. Сc7#) Сh2 2. С:b6+ Kрb8 3. Сa7+ Kрa8 4. С:c5+ Kрb8 5. Сa7+ Kрa8 6. С:d4+ Kрb8 7. Сa7+ Kрa8 8. С:e3+ Kрb8 9. Сa7+ Kрa8 10. С:f2+ Kрb8 11. Сa7+ Kрa8 12. Сg1+ Kрb8 13. С:h2#
Напишите отзыв о статье "Мельница (шахматы)"
Литература
- Шахматы : энциклопедический словарь / гл. ред. А. Е. Карпов. — М.: Советская энциклопедия, 1990. — С. 294, 252. — 624 с. — 100 000 экз. — ISBN 5-85270-005-3.
Примечания
- ↑ Смыслов В. В. В поисках гармонии. — Москва: Физкультура и спорт, 1979. — С. 29. — 238 с.
- ↑ Малкин Ф. М. (автор-составитель). Александр Котов. — Москва: Физкультура и спорт, 1984. — С. 178—179. — 239 с.
- ↑ Смыслов В. В. В поисках гармонии. — Москва: Физкультура и спорт, 1979. — С. 81. — 238 с.
- ↑ Батуринский В. Д. (автор-составитель). Гроссмейстер Флор. — Москва: Физкультура и спорт, 1985. — С. 129. — 256 с.
| ||||||||||||
Отрывок, характеризующий Мельница (шахматы)
Князь Андрей открыл глаза и посмотрел из за носилок, в которые глубоко ушла его голова, на того, кто говорил, и опять опустил веки.Ополченцы принесли князя Андрея к лесу, где стояли фуры и где был перевязочный пункт. Перевязочный пункт состоял из трех раскинутых, с завороченными полами, палаток на краю березника. В березнике стояла фуры и лошади. Лошади в хребтугах ели овес, и воробьи слетали к ним и подбирали просыпанные зерна. Воронья, чуя кровь, нетерпеливо каркая, перелетали на березах. Вокруг палаток, больше чем на две десятины места, лежали, сидели, стояли окровавленные люди в различных одеждах. Вокруг раненых, с унылыми и внимательными лицами, стояли толпы солдат носильщиков, которых тщетно отгоняли от этого места распоряжавшиеся порядком офицеры. Не слушая офицеров, солдаты стояли, опираясь на носилки, и пристально, как будто пытаясь понять трудное значение зрелища, смотрели на то, что делалось перед ними. Из палаток слышались то громкие, злые вопли, то жалобные стенания. Изредка выбегали оттуда фельдшера за водой и указывали на тех, который надо было вносить. Раненые, ожидая у палатки своей очереди, хрипели, стонали, плакали, кричали, ругались, просили водки. Некоторые бредили. Князя Андрея, как полкового командира, шагая через неперевязанных раненых, пронесли ближе к одной из палаток и остановились, ожидая приказания. Князь Андрей открыл глаза и долго не мог понять того, что делалось вокруг него. Луг, полынь, пашня, черный крутящийся мячик и его страстный порыв любви к жизни вспомнились ему. В двух шагах от него, громко говоря и обращая на себя общее внимание, стоял, опершись на сук и с обвязанной головой, высокий, красивый, черноволосый унтер офицер. Он был ранен в голову и ногу пулями. Вокруг него, жадно слушая его речь, собралась толпа раненых и носильщиков.
– Мы его оттеда как долбанули, так все побросал, самого короля забрали! – блестя черными разгоряченными глазами и оглядываясь вокруг себя, кричал солдат. – Подойди только в тот самый раз лезервы, его б, братец ты мой, звания не осталось, потому верно тебе говорю…
Князь Андрей, так же как и все окружавшие рассказчика, блестящим взглядом смотрел на него и испытывал утешительное чувство. «Но разве не все равно теперь, – подумал он. – А что будет там и что такое было здесь? Отчего мне так жалко было расставаться с жизнью? Что то было в этой жизни, чего я не понимал и не понимаю».
Один из докторов, в окровавленном фартуке и с окровавленными небольшими руками, в одной из которых он между мизинцем и большим пальцем (чтобы не запачкать ее) держал сигару, вышел из палатки. Доктор этот поднял голову и стал смотреть по сторонам, но выше раненых. Он, очевидно, хотел отдохнуть немного. Поводив несколько времени головой вправо и влево, он вздохнул и опустил глаза.
– Ну, сейчас, – сказал он на слова фельдшера, указывавшего ему на князя Андрея, и велел нести его в палатку.
В толпе ожидавших раненых поднялся ропот.
– Видно, и на том свете господам одним жить, – проговорил один.
Князя Андрея внесли и положили на только что очистившийся стол, с которого фельдшер споласкивал что то. Князь Андрей не мог разобрать в отдельности того, что было в палатке. Жалобные стоны с разных сторон, мучительная боль бедра, живота и спины развлекали его. Все, что он видел вокруг себя, слилось для него в одно общее впечатление обнаженного, окровавленного человеческого тела, которое, казалось, наполняло всю низкую палатку, как несколько недель тому назад в этот жаркий, августовский день это же тело наполняло грязный пруд по Смоленской дороге. Да, это было то самое тело, та самая chair a canon [мясо для пушек], вид которой еще тогда, как бы предсказывая теперешнее, возбудил в нем ужас.
В палатке было три стола. Два были заняты, на третий положили князя Андрея. Несколько времени его оставили одного, и он невольно увидал то, что делалось на других двух столах. На ближнем столе сидел татарин, вероятно, казак – по мундиру, брошенному подле. Четверо солдат держали его. Доктор в очках что то резал в его коричневой, мускулистой спине.
– Ух, ух, ух!.. – как будто хрюкал татарин, и вдруг, подняв кверху свое скуластое черное курносое лицо, оскалив белые зубы, начинал рваться, дергаться и визжат ь пронзительно звенящим, протяжным визгом. На другом столе, около которого толпилось много народа, на спине лежал большой, полный человек с закинутой назад головой (вьющиеся волоса, их цвет и форма головы показались странно знакомы князю Андрею). Несколько человек фельдшеров навалились на грудь этому человеку и держали его. Белая большая полная нога быстро и часто, не переставая, дергалась лихорадочными трепетаниями. Человек этот судорожно рыдал и захлебывался. Два доктора молча – один был бледен и дрожал – что то делали над другой, красной ногой этого человека. Управившись с татарином, на которого накинули шинель, доктор в очках, обтирая руки, подошел к князю Андрею. Он взглянул в лицо князя Андрея и поспешно отвернулся.
– Раздеть! Что стоите? – крикнул он сердито на фельдшеров.
Самое первое далекое детство вспомнилось князю Андрею, когда фельдшер торопившимися засученными руками расстегивал ему пуговицы и снимал с него платье. Доктор низко нагнулся над раной, ощупал ее и тяжело вздохнул. Потом он сделал знак кому то. И мучительная боль внутри живота заставила князя Андрея потерять сознание. Когда он очнулся, разбитые кости бедра были вынуты, клоки мяса отрезаны, и рана перевязана. Ему прыскали в лицо водою. Как только князь Андрей открыл глаза, доктор нагнулся над ним, молча поцеловал его в губы и поспешно отошел.
После перенесенного страдания князь Андрей чувствовал блаженство, давно не испытанное им. Все лучшие, счастливейшие минуты в его жизни, в особенности самое дальнее детство, когда его раздевали и клали в кроватку, когда няня, убаюкивая, пела над ним, когда, зарывшись головой в подушки, он чувствовал себя счастливым одним сознанием жизни, – представлялись его воображению даже не как прошедшее, а как действительность.
Около того раненого, очертания головы которого казались знакомыми князю Андрею, суетились доктора; его поднимали и успокоивали.
– Покажите мне… Ооооо! о! ооооо! – слышался его прерываемый рыданиями, испуганный и покорившийся страданию стон. Слушая эти стоны, князь Андрей хотел плакать. Оттого ли, что он без славы умирал, оттого ли, что жалко ему было расставаться с жизнью, от этих ли невозвратимых детских воспоминаний, оттого ли, что он страдал, что другие страдали и так жалостно перед ним стонал этот человек, но ему хотелось плакать детскими, добрыми, почти радостными слезами.
Раненому показали в сапоге с запекшейся кровью отрезанную ногу.
– О! Ооооо! – зарыдал он, как женщина. Доктор, стоявший перед раненым, загораживая его лицо, отошел.
– Боже мой! Что это? Зачем он здесь? – сказал себе князь Андрей.
В несчастном, рыдающем, обессилевшем человеке, которому только что отняли ногу, он узнал Анатоля Курагина. Анатоля держали на руках и предлагали ему воду в стакане, края которого он не мог поймать дрожащими, распухшими губами. Анатоль тяжело всхлипывал. «Да, это он; да, этот человек чем то близко и тяжело связан со мною, – думал князь Андрей, не понимая еще ясно того, что было перед ним. – В чем состоит связь этого человека с моим детством, с моею жизнью? – спрашивал он себя, не находя ответа. И вдруг новое, неожиданное воспоминание из мира детского, чистого и любовного, представилось князю Андрею. Он вспомнил Наташу такою, какою он видел ее в первый раз на бале 1810 года, с тонкой шеей и тонкими рукамис готовым на восторг, испуганным, счастливым лицом, и любовь и нежность к ней, еще живее и сильнее, чем когда либо, проснулись в его душе. Он вспомнил теперь ту связь, которая существовала между им и этим человеком, сквозь слезы, наполнявшие распухшие глаза, мутно смотревшим на него. Князь Андрей вспомнил все, и восторженная жалость и любовь к этому человеку наполнили его счастливое сердце.
Князь Андрей не мог удерживаться более и заплакал нежными, любовными слезами над людьми, над собой и над их и своими заблуждениями.
«Сострадание, любовь к братьям, к любящим, любовь к ненавидящим нас, любовь к врагам – да, та любовь, которую проповедовал бог на земле, которой меня учила княжна Марья и которой я не понимал; вот отчего мне жалко было жизни, вот оно то, что еще оставалось мне, ежели бы я был жив. Но теперь уже поздно. Я знаю это!»
Страшный вид поля сражения, покрытого трупами и ранеными, в соединении с тяжестью головы и с известиями об убитых и раненых двадцати знакомых генералах и с сознанием бессильности своей прежде сильной руки произвели неожиданное впечатление на Наполеона, который обыкновенно любил рассматривать убитых и раненых, испытывая тем свою душевную силу (как он думал). В этот день ужасный вид поля сражения победил ту душевную силу, в которой он полагал свою заслугу и величие. Он поспешно уехал с поля сражения и возвратился к Шевардинскому кургану. Желтый, опухлый, тяжелый, с мутными глазами, красным носом и охриплым голосом, он сидел на складном стуле, невольно прислушиваясь к звукам пальбы и не поднимая глаз. Он с болезненной тоской ожидал конца того дела, которого он считал себя причиной, но которого он не мог остановить. Личное человеческое чувство на короткое мгновение взяло верх над тем искусственным призраком жизни, которому он служил так долго. Он на себя переносил те страдания и ту смерть, которые он видел на поле сражения. Тяжесть головы и груди напоминала ему о возможности и для себя страданий и смерти. Он в эту минуту не хотел для себя ни Москвы, ни победы, ни славы. (Какой нужно было ему еще славы?) Одно, чего он желал теперь, – отдыха, спокойствия и свободы. Но когда он был на Семеновской высоте, начальник артиллерии предложил ему выставить несколько батарей на эти высоты, для того чтобы усилить огонь по столпившимся перед Князьковым русским войскам. Наполеон согласился и приказал привезти ему известие о том, какое действие произведут эти батареи.
