Орлик-Рюкеманн, Вильгельм

Вильгельм Орлик-Рюкеманн
польск. Wilhelm Orlik-Rückemann
Дата рождения	1 августа 1894(1894-08-01)
Место рождения	Львов
Дата смерти	18 октября 1986(1986-10-18) (92 года)
Место смерти	Оттава
Принадлежность	Польша Польша
Род войск	Пограничные войска
Годы службы	1914-1947
Звание	Бригадный генерал
Командовал	1. танковый полк 9. пехотная дивизия Корпус Охраны Границы
Сражения/войны	Первая мировая война Польско-украинская война Советско-польская война Вторая мировая война
Награды и премии

Вильгельм Орлик-Рюкеманн (польск. Wilhelm Orlik-Rückemann; 1 августа 1894, Львов, Австро-Венгрия, — 18 октября 1986, Оттава, Канада) — бригадный генерал Войска Польского. Последний главнокомандующий Корпуса Охраны Границы.

Биография

Вильгельм Орлик-Рюкеманн родился 1 августа 1894 года во Львове в польской семье еврейской национальности. В 1910—1911 годах создал скаутский отряд «Zarzewia» в I реальной гимназии Львова, в 1912 году начал учёбу в местном Политехническом университете на факультете дорожно-мостового строительства. Однако учёбу прервала Первая мировая война.

Был женат на Розе Фаянс, которая происходила из известной варшавской семьи, владельцев, в том числе, судоходной кампании на Висле и общественных деятелей еврейской общины Варшавы.

В августе 1914 года вступил в Польский Легион. Был офицером 6-го пехотного полка. В 1917 году, после кризиса воинской присяги, был переведен в императорско-королевскую армию. Служил в ней, в том числе, в 19-м стрелковом полку. В 1918 году закончил курс офицеров резерва.

4 ноября 1918 года перешёл в Войско Польское. Во время польско-украинской войны в 1919 году попал в плен, однако был освобождён после подписания союза между Пилсудским и Петлюрой.

Во время советско-польской войны показал себя отличным командиром. 16 августа 1920 года получил командование над 1-м танковым полком и командовал им до 1921 года.

В 1921 году получил разрешение добавить к своей изначальной фамилии Рюкеманн дополнительно «Орлик».

В 1921—1922 годах был инспектором бронетанковых частей при департаменте пехоты министерства военных дел. В период с 1922 года до мая 1927 года вновь командовал 1-м танковым полком. Закончил курс танковых командиров во французской Высшей военной школе. 30 апреля 1927 года был назначен на должность начальника отдела бронетанковых войск V инженерного департамента министерства военных дел. В январе 1928 года был назначен на должность второго командира дивизионной пехоты 23-й Верхнесилезской пехотной дивизии в Катовице. С 6 декабря 1930 до 31 июля 1931 года был слушателем V курса Центра высшего военного обучения в Варшаве. После окончания курса вернулся в 23-ю пехотную дивизию на должность первого командира дивизионной пехоты.

27 февраля 1932 года принял командование 9-й пехотной дивизией. 21 декабря 1932 года президент Польши Игнацы Мосцицкий присвоил ему звание бригадного генерала со старшинством с 1 января 1933 года в корпусе генералов. В декабре 1938 года был переведён на должность заместителя главнокомандующего пограничных сил Польши, а 31 августа 1939 года принял командование этими подразделениями.

После начала Сентябрьской войны командовал немногочисленными оставшимися у него после переброски на запад силами при охране восточной границы страны. После вступления Советского Союза в войну силы Корпуса Охраны Границы оказали упорное сопротивление, которое, однако, носило скорее символический характер из-за подавляющего превосходства Красной армии (на один батальон пограничников приходился целый советский корпус).

Рюкеманн принял решение пробиваться со всеми подчинёнными ему войсками в направлении Варшавы и частей оперативной группы «Полесье» генерала Клееберга. 20-22 сентября сосредоточил большую часть не связанных боем подразделений с двухсоткилометрового участка границы с СССР и начал продвижение в направлении столицы. Его группа насчитывала около 9 тысяч человек, имела также две последние артиллерийские батареи и небольшой запас боеприпасов и продовольствия. Тяжёлые столкновения с Красной армией и диверсантами привели к тому, что Рюкеманн отдал приказ дать советским частям решающий бой, чтобы поднять моральный дух своих воинов.

Ночью с 27 на 28 сентября его подразделения приблизились к посёлку Шацк. После смелой атаки посёлок был взят, а обороняющая его советская 52-я стрелковая дивизия понесла тяжёлые потери.

См. также: Бой под Шацком

30 сентября находящаяся в кольце окружения группировка пограничников переправилась через Западный Буг и вышла к деревне Вытычно. 1 октября 1939 года подразделения Корпуса Охраны Границы были атакованы советской 45-й стрелковой дивизией. После суточной упорной обороны генерал Рюкеманн отдал приказ о расформировании подразделения и отходе малыми группами.

Большая часть сохранивших боеспособность отрядов ушла под покровом ночи лесами на оперативную территорию SGO «Полесье», практически без потерь личного состава.

Вильгельм Орлик-Рюкеманн пробрался в Литву, затем в Швецию. Оттуда, благодаря помощи польского консульства, в конце октября прибыл в Великобританию.

До конца войны Орлик-Рюкеманн занимал различные штабные должности. В 1945—1947 годах служил в Генеральной инспекции польского корпуса дислокации и интендантства в Великобритании.

В 1947 году генерал Вильгельм Орлик-Рюкеманн вышел в отставку и остался в эмиграции. Первоначально жил в Лондоне, а в 1972 году переехал к семье в Канаду. Умер в Оттаве 18 октября 1986 года. Похоронен на местном кладбище.

Производство в чины

• подпоручик — 9 августа 1915
• поручик — 11 октября 1915
• подполковник — 3 мая 1922 с подтверждением старшинства с 1 июня 1919 года и 164 номером в корпусе офицеров пехоты
• полковник — 1 декабря 1924 со старшинством с 15 августа 1924 и 32 номером в корпусе офицеров пехоты
• бригадный генерал — 21 декабря 1932 со старшинством с 1 января 1933 и 2 номером в корпусе генералов

Награды

• Серебряный крест ордена «Virtuti Militari»
• Командор ордена Возрождения Польши
• Крест Независимости
• Крест Храбрых (четырежды)
• Золотой Крест Заслуги
• Медаль Независимости
• Медаль «10-летие обретения независимости»

Литература

• Henryk Korczyk, Rückemann (Orlik-Rückemann, Orlik Rückemann) Wilhelm, w: Polski Słownik Biograficzny, t. 33, 1991, Wrocław Zakład Narodowy imienia Ossolińskich, s. 273—275
• Tadeusz Kryska-Karski i Stanisław Żurakowski, Generałowie Polski Niepodległej, Editions Spotkania, Warszawa 1991, wyd. II uzup. i poprawione.
• Piotr Stawecki, Słownik biograficzny generałów Wojska Polskiego 1918—1939, Wydawnictwo Bellona, Warszawa 1994, ISBN 83-11-08262-6.
• Andrzej Kralisz, Na straży wschodnich rubieży (biografia)
• Kazimierz Reychman, Szkice genealogiczne, Serja I., Hoesick F., Warszawa 1936, ss. 61-67
• Tadeusz Jurga. Obrona Polski 1939. — Warszawa: Instytut Wydawniczy PAX, 1990. — 816 с. — ISBN 83-211-1096-7.

Отрывок, характеризующий Орлик-Рюкеманн, Вильгельм

Пьер оглядывался на первый дым, который он оставил округлым плотным мячиком, и уже на месте его были шары дыма, тянущегося в сторону, и пуф… (с остановкой) пуф пуф – зарождались еще три, еще четыре, и на каждый, с теми же расстановками, бум… бум бум бум – отвечали красивые, твердые, верные звуки. Казалось то, что дымы эти бежали, то, что они стояли, и мимо них бежали леса, поля и блестящие штыки. С левой стороны, по полям и кустам, беспрестанно зарождались эти большие дымы с своими торжественными отголосками, и ближе еще, по низам и лесам, вспыхивали маленькие, не успевавшие округляться дымки ружей и точно так же давали свои маленькие отголоски. Трах та та тах – трещали ружья хотя и часто, но неправильно и бедно в сравнении с орудийными выстрелами.
Пьеру захотелось быть там, где были эти дымы, эти блестящие штыки и пушки, это движение, эти звуки. Он оглянулся на Кутузова и на его свиту, чтобы сверить свое впечатление с другими. Все точно так же, как и он, и, как ему казалось, с тем же чувством смотрели вперед, на поле сражения. На всех лицах светилась теперь та скрытая теплота (chaleur latente) чувства, которое Пьер замечал вчера и которое он понял совершенно после своего разговора с князем Андреем.
– Поезжай, голубчик, поезжай, Христос с тобой, – говорил Кутузов, не спуская глаз с поля сражения, генералу, стоявшему подле него.
Выслушав приказание, генерал этот прошел мимо Пьера, к сходу с кургана.
– К переправе! – холодно и строго сказал генерал в ответ на вопрос одного из штабных, куда он едет. «И я, и я», – подумал Пьер и пошел по направлению за генералом.
Генерал садился на лошадь, которую подал ему казак. Пьер подошел к своему берейтору, державшему лошадей. Спросив, которая посмирнее, Пьер взлез на лошадь, схватился за гриву, прижал каблуки вывернутых ног к животу лошади и, чувствуя, что очки его спадают и что он не в силах отвести рук от гривы и поводьев, поскакал за генералом, возбуждая улыбки штабных, с кургана смотревших на него.


Генерал, за которым скакал Пьер, спустившись под гору, круто повернул влево, и Пьер, потеряв его из вида, вскакал в ряды пехотных солдат, шедших впереди его. Он пытался выехать из них то вправо, то влево; но везде были солдаты, с одинаково озабоченными лицами, занятыми каким то невидным, но, очевидно, важным делом. Все с одинаково недовольно вопросительным взглядом смотрели на этого толстого человека в белой шляпе, неизвестно для чего топчущего их своею лошадью.
– Чего ездит посерёд батальона! – крикнул на него один. Другой толконул прикладом его лошадь, и Пьер, прижавшись к луке и едва удерживая шарахнувшуюся лошадь, выскакал вперед солдат, где было просторнее.
Впереди его был мост, а у моста, стреляя, стояли другие солдаты. Пьер подъехал к ним. Сам того не зная, Пьер заехал к мосту через Колочу, который был между Горками и Бородиным и который в первом действии сражения (заняв Бородино) атаковали французы. Пьер видел, что впереди его был мост и что с обеих сторон моста и на лугу, в тех рядах лежащего сена, которые он заметил вчера, в дыму что то делали солдаты; но, несмотря на неумолкающую стрельбу, происходившую в этом месте, он никак не думал, что тут то и было поле сражения. Он не слыхал звуков пуль, визжавших со всех сторон, и снарядов, перелетавших через него, не видал неприятеля, бывшего на той стороне реки, и долго не видал убитых и раненых, хотя многие падали недалеко от него. С улыбкой, не сходившей с его лица, он оглядывался вокруг себя.
– Что ездит этот перед линией? – опять крикнул на него кто то.
– Влево, вправо возьми, – кричали ему. Пьер взял вправо и неожиданно съехался с знакомым ему адъютантом генерала Раевского. Адъютант этот сердито взглянул на Пьера, очевидно, сбираясь тоже крикнуть на него, но, узнав его, кивнул ему головой.
– Вы как тут? – проговорил он и поскакал дальше.
Пьер, чувствуя себя не на своем месте и без дела, боясь опять помешать кому нибудь, поскакал за адъютантом.
– Это здесь, что же? Можно мне с вами? – спрашивал он.
– Сейчас, сейчас, – отвечал адъютант и, подскакав к толстому полковнику, стоявшему на лугу, что то передал ему и тогда уже обратился к Пьеру.
– Вы зачем сюда попали, граф? – сказал он ему с улыбкой. – Все любопытствуете?
– Да, да, – сказал Пьер. Но адъютант, повернув лошадь, ехал дальше.
– Здесь то слава богу, – сказал адъютант, – но на левом фланге у Багратиона ужасная жарня идет.
– Неужели? – спросил Пьер. – Это где же?
– Да вот поедемте со мной на курган, от нас видно. А у нас на батарее еще сносно, – сказал адъютант. – Что ж, едете?
– Да, я с вами, – сказал Пьер, глядя вокруг себя и отыскивая глазами своего берейтора. Тут только в первый раз Пьер увидал раненых, бредущих пешком и несомых на носилках. На том самом лужке с пахучими рядами сена, по которому он проезжал вчера, поперек рядов, неловко подвернув голову, неподвижно лежал один солдат с свалившимся кивером. – А этого отчего не подняли? – начал было Пьер; но, увидав строгое лицо адъютанта, оглянувшегося в ту же сторону, он замолчал.
Пьер не нашел своего берейтора и вместе с адъютантом низом поехал по лощине к кургану Раевского. Лошадь Пьера отставала от адъютанта и равномерно встряхивала его.
– Вы, видно, не привыкли верхом ездить, граф? – спросил адъютант.
– Нет, ничего, но что то она прыгает очень, – с недоуменьем сказал Пьер.
– Ээ!.. да она ранена, – сказал адъютант, – правая передняя, выше колена. Пуля, должно быть. Поздравляю, граф, – сказал он, – le bapteme de feu [крещение огнем].
Проехав в дыму по шестому корпусу, позади артиллерии, которая, выдвинутая вперед, стреляла, оглушая своими выстрелами, они приехали к небольшому лесу. В лесу было прохладно, тихо и пахло осенью. Пьер и адъютант слезли с лошадей и пешком вошли на гору.
– Здесь генерал? – спросил адъютант, подходя к кургану.
– Сейчас были, поехали сюда, – указывая вправо, отвечали ему.
Адъютант оглянулся на Пьера, как бы не зная, что ему теперь с ним делать.
– Не беспокойтесь, – сказал Пьер. – Я пойду на курган, можно?
– Да пойдите, оттуда все видно и не так опасно. А я заеду за вами.
Пьер пошел на батарею, и адъютант поехал дальше. Больше они не видались, и уже гораздо после Пьер узнал, что этому адъютанту в этот день оторвало руку.
Курган, на который вошел Пьер, был то знаменитое (потом известное у русских под именем курганной батареи, или батареи Раевского, а у французов под именем la grande redoute, la fatale redoute, la redoute du centre [большого редута, рокового редута, центрального редута] место, вокруг которого положены десятки тысяч людей и которое французы считали важнейшим пунктом позиции.
Редут этот состоял из кургана, на котором с трех сторон были выкопаны канавы. В окопанном канавами место стояли десять стрелявших пушек, высунутых в отверстие валов.
В линию с курганом стояли с обеих сторон пушки, тоже беспрестанно стрелявшие. Немного позади пушек стояли пехотные войска. Входя на этот курган, Пьер никак не думал, что это окопанное небольшими канавами место, на котором стояло и стреляло несколько пушек, было самое важное место в сражении.
Пьеру, напротив, казалось, что это место (именно потому, что он находился на нем) было одно из самых незначительных мест сражения.
Войдя на курган, Пьер сел в конце канавы, окружающей батарею, и с бессознательно радостной улыбкой смотрел на то, что делалось вокруг него. Изредка Пьер все с той же улыбкой вставал и, стараясь не помешать солдатам, заряжавшим и накатывавшим орудия, беспрестанно пробегавшим мимо него с сумками и зарядами, прохаживался по батарее. Пушки с этой батареи беспрестанно одна за другой стреляли, оглушая своими звуками и застилая всю окрестность пороховым дымом.
В противность той жуткости, которая чувствовалась между пехотными солдатами прикрытия, здесь, на батарее, где небольшое количество людей, занятых делом, бело ограничено, отделено от других канавой, – здесь чувствовалось одинаковое и общее всем, как бы семейное оживление.
Появление невоенной фигуры Пьера в белой шляпе сначала неприятно поразило этих людей. Солдаты, проходя мимо его, удивленно и даже испуганно косились на его фигуру. Старший артиллерийский офицер, высокий, с длинными ногами, рябой человек, как будто для того, чтобы посмотреть на действие крайнего орудия, подошел к Пьеру и любопытно посмотрел на него.
Молоденький круглолицый офицерик, еще совершенный ребенок, очевидно, только что выпущенный из корпуса, распоряжаясь весьма старательно порученными ему двумя пушками, строго обратился к Пьеру.