Пирамида Кукулькана

Пирами́да Кукулька́на (исп. Pirámide de Kukulkán, Templo de Kukulkán, «El Castillo») — храмовое сооружение, уцелевшее среди руин древнего города майя Чичен-Ица на полуострове Юкатан в Мексике. Кукулькан у майя являлся аналогом бога Кетцалькоатля.

Храм стоит в центре обширной террасы площадью около 18 гектаров и окружён широким каменным парапетом. Высота пирамиды составляет 24 м (плюс ещё 6 м — высота храма на вершине), длина каждой из её сторон составляет 55 м. Каждая грань храма имеет 9 ступеней. Со всех четырёх сторон от основания к вершине пирамиды ведут четыре крутые лестницы, сориентированные по сторонам света. Окаймляет лестницы каменная балюстрада, начинающаяся внизу с головы змея и продолжающаяся в виде изгибающегося змеиного тела до верха пирамиды. Ежегодно в дни осеннего и весеннего равноденствия можно наблюдать уникальное зрелище «Пернатого Змея». Тень ступенчатых рёбер пирамиды падает на камни балюстрады. При этом создаётся впечатление, что Пернатый Змей оживает и ползёт, в марте вверх, а в сентябре вниз. Каждая из четырёх лестниц храма имеет 91 ступеньку, а их суммарное количество равно 364. Вместе с базой-платформой на вершине пирамиды, объединяющей все четыре лестницы, получается число 365 — количество дней в солнечном году. Кроме того, символичным является количество секций с каждой стороны храма (9 ступеней пирамиды рассечены лестницей надвое) — 18, что соответствует количеству месяцев в календарном году майя. Девять уступов храма соответствует «девяти небесам» мифологии тольтеков. 52 каменных рельефа на каждой стене святилища символизируют один календарный цикл тольтеков, включающий 52 года.

На вершине пирамиды располагается небольшой храм с четырьмя входами. В нём совершались жертвоприношения.

Внутри пирамиды, главный вход в которую находится с северной стороны и украшен двумя массивными колоннами в виде стоящих на голове извивающихся змей, расположен непосредственно храм с двумя помещениями. В нём находится жертвенная фигура Чак-Мооль и «Циновка Ягуара» (Ягуаровый трон). Помимо функции храма пирамида, вероятно, выполняла функцию календаря.

На глубине около 20 метров под фундаментом пирамиды располагается карстовое подземное озеро, которое может создавать угрозу для её разрушения.

Литература

• Низовский А. Ю. Величайшие чудеса света. Энциклопедический справочник. — М.: Вече, 2007. — С. 43-45. — ISBN 5-9533-0667-9.

Отрывок, характеризующий Пирамида Кукулькана

Николай не видал и не слыхал Данилы до тех пор, пока мимо самого его не пропыхтел тяжело дыша бурый, и он услыхал звук паденья тела и увидал, что Данила уже лежит в середине собак на заду волка, стараясь поймать его за уши. Очевидно было и для собак, и для охотников, и для волка, что теперь всё кончено. Зверь, испуганно прижав уши, старался подняться, но собаки облепили его. Данила, привстав, сделал падающий шаг и всей тяжестью, как будто ложась отдыхать, повалился на волка, хватая его за уши. Николай хотел колоть, но Данила прошептал: «Не надо, соструним», – и переменив положение, наступил ногою на шею волку. В пасть волку заложили палку, завязали, как бы взнуздав его сворой, связали ноги, и Данила раза два с одного бока на другой перевалил волка.
С счастливыми, измученными лицами, живого, матерого волка взвалили на шарахающую и фыркающую лошадь и, сопутствуемые визжавшими на него собаками, повезли к тому месту, где должны были все собраться. Молодых двух взяли гончие и трех борзые. Охотники съезжались с своими добычами и рассказами, и все подходили смотреть матёрого волка, который свесив свою лобастую голову с закушенною палкой во рту, большими, стеклянными глазами смотрел на всю эту толпу собак и людей, окружавших его. Когда его трогали, он, вздрагивая завязанными ногами, дико и вместе с тем просто смотрел на всех. Граф Илья Андреич тоже подъехал и потрогал волка.
– О, материщий какой, – сказал он. – Матёрый, а? – спросил он у Данилы, стоявшего подле него.
– Матёрый, ваше сиятельство, – отвечал Данила, поспешно снимая шапку.
Граф вспомнил своего прозеванного волка и свое столкновение с Данилой.
– Однако, брат, ты сердит, – сказал граф. – Данила ничего не сказал и только застенчиво улыбнулся детски кроткой и приятной улыбкой.


Старый граф поехал домой; Наташа с Петей обещались сейчас же приехать. Охота пошла дальше, так как было еще рано. В середине дня гончих пустили в поросший молодым частым лесом овраг. Николай, стоя на жнивье, видел всех своих охотников.
Насупротив от Николая были зеленя и там стоял его охотник, один в яме за выдавшимся кустом орешника. Только что завели гончих, Николай услыхал редкий гон известной ему собаки – Волторна; другие собаки присоединились к нему, то замолкая, то опять принимаясь гнать. Через минуту подали из острова голос по лисе, и вся стая, свалившись, погнала по отвершку, по направлению к зеленям, прочь от Николая.
Он видел скачущих выжлятников в красных шапках по краям поросшего оврага, видел даже собак, и всякую секунду ждал того, что на той стороне, на зеленях, покажется лисица.
Охотник, стоявший в яме, тронулся и выпустил собак, и Николай увидал красную, низкую, странную лисицу, которая, распушив трубу, торопливо неслась по зеленям. Собаки стали спеть к ней. Вот приблизились, вот кругами стала вилять лисица между ними, всё чаще и чаще делая эти круги и обводя вокруг себя пушистой трубой (хвостом); и вот налетела чья то белая собака, и вслед за ней черная, и всё смешалось, и звездой, врозь расставив зады, чуть колеблясь, стали собаки. К собакам подскакали два охотника: один в красной шапке, другой, чужой, в зеленом кафтане.