Солис, Хильда

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
В Википедии есть статьи о других людях с фамилией Солис.
Хильда Солис
Hilda Solis
25-й Министр труда США
24 февраля 2009 года — 22 января 2013 года
Президент: Барак Обама
Предшественник: Элейн Лан Чао
Преемник: Томас Перес
Член Палаты представителей США от 32 избирательного округа Калифорнии
3 января 2001 — 24 февраля 2009
Предшественник: Мэттью Мартинес
Преемник: Глория Ромеро
 
Рождение: 20 октября 1957(1957-10-20) (66 лет)
Лос-Анджелес, Калифорния, США
Отец: Рауль Санчес
Мать: Хуана Секейра
Супруг: Сэм Сайяд
Партия: Демократическая партия

Хильда Лусия Солис (англ. Hilda Lucia Solis) — 25-й министр труда США. Родилась в Лос-Анджелесе, Калифорния. Член Демократической партии, известна своей деятельностью по защите прав рабочих и женщин. С 2001 года была членом Палаты представителей США. С 1994 по 2000 год входила в сенат штата Калифорния. С 1992 по 1994 год была депутатом законодательной ассамблеи штата Калифорния, а с 1985 по 1992 год — членом совета поверенных колледжа Рио Хондо. За экологический активизм была удостоена почетной награды Profile in Courage библиотеки Джона Кеннеди.



Биография

Хильда Лусия Солис (Hilda Lucia Solis[1]) родилась 20 октября 1957 года в Лос-Анджелесе, штат Калифорния[2][3]. Она была третьим ребенком в рабочей семье эмигрантов из Латинской Америки, получивших гражданство США, у которых всего было семеро детей[4][5][6]. Её отец, Рауль Санчес Солис (Raul Sanchez Solis), мексиканец, работал на фабрике по переработке старых аккумуляторных батарей Quemetco и был функционером в профсоюзе Teamsters[5][6][7][8][9][10][10][11]. Мать Хильды, Хуана Секейра (Juana Sequeira) была родом из Никарагуа, работала сборщицей на заводе игрушек компании Mattel, состояла в профсоюзе United Rubber Workers, принимала участие в родительских советах школ, где учились её дети, и была прихожанкой Римско-католической церкви[4][5][8][10]. Хильда занималась воспитанием своих младших братьев и сестер, росла в латиноамериканском квартале San Gabriel Valley, расположенном недалеко от мусорного полигона, что впоследствии определило её желание активно заниматься вопросами экологии[4].

Солис училась в школе La Puente High School. Благодаря усилиям директора этой школы, который помог её родителям получить грант на образование дочери, Хильда первая в своей семье поступила в колледж: им стал Калифорнийский политехнический университет (California Polytechnic University)[4][6][8][10][12].

В 1979 году Солис окончила университет со степенью бакалавра по политическим наукам[1][2][3][12][13][14]. В 1981 году она получила степень магистра по государственному управлению в Южнокалифорнийском университете (University of Southern California)[2][3][4][12]. На последнем курсе Солис проходила практику в Белом доме, в аппарате помощника президента Джимми Картера (Jimmy Carter) по делам латиноамериканских меньшинств[2][3][4][10], а после выпуска была принята на работу аналитиком в департамент Белого дома по вопросам бюджета и управления, который покинула в связи с несогласием с политикой новой администрации Рональда Рейгана[2][4][6][12][14].

В 1982 году Солис вернулась в Калифорнию, в город Эль-Монте, где стала полевым представителем члена сената штата Калифорния Артура Торреса (Arthur Torres), а также начала работать директором программы штата по обеспечению доступности образования[1][7][8].

В 1985 году Солис была избрана в совет поверенных колледжа Рио Хондо (Rio Hondo College), причем сообщалось, что добиваясь этой должности, во время избирательной кампании она похудела на 9 килограмм[6]. В 1989 году она была переизбрана на этом посту и занимала должность до 1992 года[2][3][4][8][12][13][14]. Солис активно участвовала в городских комиссиях по торговле и защите прав женщин. В 1980-х годах её назвали одной из самых выдающихся молодых женщин Америки[15].

В 1991 году Солис была назначена в комиссию по вопросам страхования округа Лос-Анджелес штата Калифорния[4]. В 1992 году, в 35 лет, Солис была избрана в законодательную ассамблею штата Калифорния, причем поначалу коллеги по ассамблее отказывались пускать её в лифт, предназначенный для депутатов, думая, что она из младшего обслуживающего персонала[2][3][4][13][14]. В ассамблее Солис была активным противником табачного лобби, она настояла на принятии законопроекта, запрещавшего курение на всех рабочих местах в штате Калифорния[10].

В 1994 году Солис была избрана в сенат штата Калифорния от 24 избирательного округа, став первым латиноамериканцем, избранным в этот орган[2][3][8][13][14]. В сенате штата она входила в комитеты по бюджету и фискальной политике, энергетике, здравоохранению и финансам[15]. Пресса отмечала её либеральные взгляды: несмотря на губернаторское вето Солис добилась повышения минимального размера оплаты труда с 4,25 до 5,75 доллара в час[8][10][13], боролась за улучшение системы здравоохранения и защиты прав женщин, в частности, за оказание помощи жертвам домашнего насилия. Республиканцы жаловались на её настойчивость в достижении своих целей и обвиняли в том, что она лоббирует интересы профсоюзов[3][4][6][16]. Солис выступала с рядом экологических инициатив, боролась против размещения новых мусорных полигонов в штате, и за личное мужество была удостоена почетной награды Profile in Courage от библиотеки Джона Кеннеди (John F. Kennedy Library), став первой женщиной-лауреатом[1][4][6][8][12][13].

В 2000 году Солис приняла участие в выборах в Палату представителей Конгресса США от 32-го избирательного округа в Калифорнии. На демократических праймериз она смогла заручиться поддержкой профсоюзов и опередить по голосам и пожертвованиям действовавшего конгрессмена Мэтью Мартинеса (Matthew Martinez), который заседал в палате от этого округа 18 лет и был известен своими консервативными взглядами: в частности, он был против поздних абортов и ужесточения контроля за распространением оружия, а также поддерживал невыгодное для местных рабочих соглашение по Североамериканской зоне свободной торговли (NAFTA). После своего поражения Мартинес перешел в Республиканскую партию США, заявив о том, что демократы его предали[3][4][10][12][12][13][16][17]. Солис легко завоевала победу на выборах, прошедших в ноябре 2000 года: она набрала 79 процентов голосов, опередив трех кандидатов от небольших партий (Республиканская партия своего кандидата не выдвинула) и 3 января 2001 года заняла место в Палате представителей[2][3][4][16].

В Палате представителей США Солис стала первым латиноамериканцем в комитете по энергетике и коммерции[13]. Она была вице-председателем подкомитета по вопросам окружающей среды и токсичным отходам, была главным представителем демократов в этом подкомитете с 2003 по 2006 год[13]. Солис был членом подкомитета по вопросам здравоохранения и телекоммуникациям и комитета под энергонезависимости и глобальному потеплению[13]. Она была одним из глав комитетов по законодательной политике Демократической партии в Палате представителей. Она была председателем специальной комиссий по вопросам здравоохранения и охраны окружающей среды латиноамериканских демократических кокусов (фракционного объединения членов Палаты представителей латиноамериканского происхождения) и заместителем председателя кокусов Палаты представителей по правам женщин[1][13]. Солис выступала за ужесточение контроля над распространением оружия и видела в этом эффективную меру для сокращения уровня преступности[3]. Также она продолжала работать над улучшением защиты прав женщин и материального положения рабочих, была сторонницей усиления профсоюзов и увеличения рабочих мест в сфере экологически чистых технологий[6][7][13][18]. Солис была автором законопроекта о реформе системы здравоохранения, предлагавшего избавиться от неравенства в предоставлении здравоохранительных услуг[1]. Также она была сторонницей либерализации законов об иммиграции и улучшения защиты прав рабочих-иммигрантов[7][9][11] и выступала против сокращения площадей национальных парков и заказников, лоббировавшегося нефтегазовыми и деревообрабатывающими компаниями[19]

В 2002, 2004 и 2006 годах Солис с подавляющим преимуществом переизбиралась в Конгресс, причем в двух последних случаях у неё был единственный противник — представитель Либертарианской партии[1][7][20][21].

В ходе президентских выборов в США в 2008 году Солис была активной сторонницей Хиллари Клинтон, однако после поражения на праймериз та сняла свою кандидатуру[9]. После того, как в ноябре 2009 года новым президентом США был избран демократ Барак Обама, Солис была названа кандидатом на пост нового министра труда США[6][9][10][11][18][22]. Эксперты отмечали, что несмотря на то, что Обама в предвыборных выступлениях обещал улучшения положения трудящихся, выбранные им члены кабинета министров по торговым и финансовым вопросам скорее будут отстаивать интересы крупных корпораций, а не рабочих[18][23].

Слушания по кандидатуре Солис в Сенате США были намечены на 5 февраля 2009 года, однако их отложили после того, как выяснилось, что муж Солис с 1993 года уклонялся от уплаты налогов. Пресса отмечала, что из-за подобных претензий Том Дэшл отказался от поста министра здравоохранения, сняв свою кандидатуру[24][25]. Тем не менее, 11 февраля 2009 года кандидатуру Солис поддержала профильная комиссия Сената[26], а 25 февраля Сенат официально утвердил её на посту министра труда США[27][28].

Солис замужем за бизнесменом, владельцем автомобильного магазина Сэмом Сайядом (Sam Sayyad). Они поженились в июне 1982 года, детей у них нет[1][3][4][10][12][24]. Единственным увлечением Солис, помимо политики, пресса называла танец сальса[10].

Напишите отзыв о статье "Солис, Хильда"

Примечания

  1. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 Current Congress Women Members: Hilda L. Solis. — A service of the U.S. Government Printing Office (www.gpoaccess.gov), 24.04.2007
  2. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 Hilda Solis. — Biographical Directory of the US Congress
  3. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 Biographies. — The National Journal, 11.11.2000
  4. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 Jean Merl. Solis Prepares to Take Another Step Up. — The Los Angeles Times, 28.12.2000
  5. ↑ 1 2 3 Speech of Hon. Hilda L. Solis Of California in the House of Representatives. — THOMAS (Library of Congress), 06.06.2006
  6. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 M. J. Stephey. Secretary of Labor: Hilda Solis. — Time, 22.12.2008
  7. ↑ 1 2 3 4 5 CQ Politics in America Profile: Hilda Solis. — CQ Today Online News, 18.12.2008
  8. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 Rebecca Kimitch. Solis, a woman of many firsts, had a steady rise through California's political ranks. — San Gabriel Valley Tribune, 07.01.2009
  9. ↑ 1 2 3 4 Anne E. Kornblut. Obama to Announce Final Cabinet Picks. — The Washington Post, 28.12.2008
  10. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 Dan Morain, Evelyn Larrubia. Hilda Solis' belief in unions runs deep. — The Los Angeles Times, 09.01.2009
  11. ↑ 1 2 3 Getting Immigration Right. — The New York Times, 26.12.2008
  12. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 Press release announcing the award of the Profile in Courage Award to California State Senator Hilda Solis. — John F. Kennedy Presidential Library & Museum (www.jfklibrary.org), 22.05.2000
  13. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 Biography. — Congresswoman Hilda L. Solis (solis.house.gov), 09.02.2009
  14. ↑ 1 2 3 4 5 Profile: Hilda L. Solis. — The Associated Press, 19.12.2008
  15. ↑ 1 2 Hilda L Solis. — California State Senate, 17.10.2006
  16. ↑ 1 2 3 The 2000 Elections: Congress; New in the House. — The New York Times, 09.11.2000
  17. ↑ B. Drummond Ayres Jr.. Political Briefing; Congressman Changes Ways After a Defeat. — The New York Times, 11.06.2000
  18. ↑ 1 2 3 The Labor Agenda. — The New York Times, 28.12.2008
  19. ↑ Susan Sullivan. L.A.’s wild fringe. — The Los Angeles Times, 17.02.2004
  20. ↑ The 2004 Elections; Congress; The Races for the House. — The New York Times, 04.11.2004
  21. ↑ The 2006 Elections; Congress. — The New York Times, 09.11.2006
  22. ↑ John Fund. Richardson Bows Out. — The Wall Street Journal, 07.01.2009
  23. ↑ Helene Cooper Steven Greenhouse. Picks for Labor and Trade Positions Disagree on Policy. — The New York Times, 19.12.2008
  24. ↑ 1 2 Matt Kelley. Tax snafus add up for Obama team. — USA Today, 05.02.2009
  25. ↑ Solis Senate Session Postponed in Wake of Husband's Tax Lien Revelations. — The Washington Post, 05.02.2009
  26. ↑ Holly Rosenkrantz. Solis Nomination for Labor Secretary Backed by Panel. — Bloomberg, 11.02.2009
  27. ↑ Senate Confirms Solis as Labor Secretary. — The Associated Press, 25.02.2009
  28. ↑ Rebecca Cole. Solis confirmed as Labor secretary. — Los Angeles Times, 25.02.2009

Ссылки

Отрывок, характеризующий Солис, Хильда

Денщик рубил огонь, Щербинин ощупывал подсвечник.
– Ах, мерзкие, – с отвращением сказал он.
При свете искр Болховитинов увидел молодое лицо Щербинина со свечой и в переднем углу еще спящего человека. Это был Коновницын.
Когда сначала синим и потом красным пламенем загорелись серники о трут, Щербинин зажег сальную свечку, с подсвечника которой побежали обгладывавшие ее прусаки, и осмотрел вестника. Болховитинов был весь в грязи и, рукавом обтираясь, размазывал себе лицо.
– Да кто доносит? – сказал Щербинин, взяв конверт.
– Известие верное, – сказал Болховитинов. – И пленные, и казаки, и лазутчики – все единогласно показывают одно и то же.
– Нечего делать, надо будить, – сказал Щербинин, вставая и подходя к человеку в ночном колпаке, укрытому шинелью. – Петр Петрович! – проговорил он. Коновницын не шевелился. – В главный штаб! – проговорил он, улыбнувшись, зная, что эти слова наверное разбудят его. И действительно, голова в ночном колпаке поднялась тотчас же. На красивом, твердом лице Коновницына, с лихорадочно воспаленными щеками, на мгновение оставалось еще выражение далеких от настоящего положения мечтаний сна, но потом вдруг он вздрогнул: лицо его приняло обычно спокойное и твердое выражение.
– Ну, что такое? От кого? – неторопливо, но тотчас же спросил он, мигая от света. Слушая донесение офицера, Коновницын распечатал и прочел. Едва прочтя, он опустил ноги в шерстяных чулках на земляной пол и стал обуваться. Потом снял колпак и, причесав виски, надел фуражку.
– Ты скоро доехал? Пойдем к светлейшему.
Коновницын тотчас понял, что привезенное известие имело большую важность и что нельзя медлить. Хорошо ли, дурно ли это было, он не думал и не спрашивал себя. Его это не интересовало. На все дело войны он смотрел не умом, не рассуждением, а чем то другим. В душе его было глубокое, невысказанное убеждение, что все будет хорошо; но что этому верить не надо, и тем более не надо говорить этого, а надо делать только свое дело. И это свое дело он делал, отдавая ему все свои силы.
Петр Петрович Коновницын, так же как и Дохтуров, только как бы из приличия внесенный в список так называемых героев 12 го года – Барклаев, Раевских, Ермоловых, Платовых, Милорадовичей, так же как и Дохтуров, пользовался репутацией человека весьма ограниченных способностей и сведений, и, так же как и Дохтуров, Коновницын никогда не делал проектов сражений, но всегда находился там, где было труднее всего; спал всегда с раскрытой дверью с тех пор, как был назначен дежурным генералом, приказывая каждому посланному будить себя, всегда во время сраженья был под огнем, так что Кутузов упрекал его за то и боялся посылать, и был так же, как и Дохтуров, одной из тех незаметных шестерен, которые, не треща и не шумя, составляют самую существенную часть машины.
Выходя из избы в сырую, темную ночь, Коновницын нахмурился частью от головной усилившейся боли, частью от неприятной мысли, пришедшей ему в голову о том, как теперь взволнуется все это гнездо штабных, влиятельных людей при этом известии, в особенности Бенигсен, после Тарутина бывший на ножах с Кутузовым; как будут предлагать, спорить, приказывать, отменять. И это предчувствие неприятно ему было, хотя он и знал, что без этого нельзя.
Действительно, Толь, к которому он зашел сообщить новое известие, тотчас же стал излагать свои соображения генералу, жившему с ним, и Коновницын, молча и устало слушавший, напомнил ему, что надо идти к светлейшему.


Кутузов, как и все старые люди, мало спал по ночам. Он днем часто неожиданно задремывал; но ночью он, не раздеваясь, лежа на своей постели, большею частию не спал и думал.
Так он лежал и теперь на своей кровати, облокотив тяжелую, большую изуродованную голову на пухлую руку, и думал, открытым одним глазом присматриваясь к темноте.
С тех пор как Бенигсен, переписывавшийся с государем и имевший более всех силы в штабе, избегал его, Кутузов был спокойнее в том отношении, что его с войсками не заставят опять участвовать в бесполезных наступательных действиях. Урок Тарутинского сражения и кануна его, болезненно памятный Кутузову, тоже должен был подействовать, думал он.
«Они должны понять, что мы только можем проиграть, действуя наступательно. Терпение и время, вот мои воины богатыри!» – думал Кутузов. Он знал, что не надо срывать яблоко, пока оно зелено. Оно само упадет, когда будет зрело, а сорвешь зелено, испортишь яблоко и дерево, и сам оскомину набьешь. Он, как опытный охотник, знал, что зверь ранен, ранен так, как только могла ранить вся русская сила, но смертельно или нет, это был еще не разъясненный вопрос. Теперь, по присылкам Лористона и Бертелеми и по донесениям партизанов, Кутузов почти знал, что он ранен смертельно. Но нужны были еще доказательства, надо было ждать.
«Им хочется бежать посмотреть, как они его убили. Подождите, увидите. Все маневры, все наступления! – думал он. – К чему? Все отличиться. Точно что то веселое есть в том, чтобы драться. Они точно дети, от которых не добьешься толку, как было дело, оттого что все хотят доказать, как они умеют драться. Да не в том теперь дело.
И какие искусные маневры предлагают мне все эти! Им кажется, что, когда они выдумали две три случайности (он вспомнил об общем плане из Петербурга), они выдумали их все. А им всем нет числа!»
Неразрешенный вопрос о том, смертельна или не смертельна ли была рана, нанесенная в Бородине, уже целый месяц висел над головой Кутузова. С одной стороны, французы заняли Москву. С другой стороны, несомненно всем существом своим Кутузов чувствовал, что тот страшный удар, в котором он вместе со всеми русскими людьми напряг все свои силы, должен был быть смертелен. Но во всяком случае нужны были доказательства, и он ждал их уже месяц, и чем дальше проходило время, тем нетерпеливее он становился. Лежа на своей постели в свои бессонные ночи, он делал то самое, что делала эта молодежь генералов, то самое, за что он упрекал их. Он придумывал все возможные случайности, в которых выразится эта верная, уже свершившаяся погибель Наполеона. Он придумывал эти случайности так же, как и молодежь, но только с той разницей, что он ничего не основывал на этих предположениях и что он видел их не две и три, а тысячи. Чем дальше он думал, тем больше их представлялось. Он придумывал всякого рода движения наполеоновской армии, всей или частей ее – к Петербургу, на него, в обход его, придумывал (чего он больше всего боялся) и ту случайность, что Наполеон станет бороться против него его же оружием, что он останется в Москве, выжидая его. Кутузов придумывал даже движение наполеоновской армии назад на Медынь и Юхнов, но одного, чего он не мог предвидеть, это того, что совершилось, того безумного, судорожного метания войска Наполеона в продолжение первых одиннадцати дней его выступления из Москвы, – метания, которое сделало возможным то, о чем все таки не смел еще тогда думать Кутузов: совершенное истребление французов. Донесения Дорохова о дивизии Брусье, известия от партизанов о бедствиях армии Наполеона, слухи о сборах к выступлению из Москвы – все подтверждало предположение, что французская армия разбита и сбирается бежать; но это были только предположения, казавшиеся важными для молодежи, но не для Кутузова. Он с своей шестидесятилетней опытностью знал, какой вес надо приписывать слухам, знал, как способны люди, желающие чего нибудь, группировать все известия так, что они как будто подтверждают желаемое, и знал, как в этом случае охотно упускают все противоречащее. И чем больше желал этого Кутузов, тем меньше он позволял себе этому верить. Вопрос этот занимал все его душевные силы. Все остальное было для него только привычным исполнением жизни. Таким привычным исполнением и подчинением жизни были его разговоры с штабными, письма к m me Stael, которые он писал из Тарутина, чтение романов, раздачи наград, переписка с Петербургом и т. п. Но погибель французов, предвиденная им одним, было его душевное, единственное желание.
В ночь 11 го октября он лежал, облокотившись на руку, и думал об этом.
В соседней комнате зашевелилось, и послышались шаги Толя, Коновницына и Болховитинова.
– Эй, кто там? Войдите, войди! Что новенького? – окликнул их фельдмаршал.
Пока лакей зажигал свечу, Толь рассказывал содержание известий.
– Кто привез? – спросил Кутузов с лицом, поразившим Толя, когда загорелась свеча, своей холодной строгостью.
– Не может быть сомнения, ваша светлость.
– Позови, позови его сюда!
Кутузов сидел, спустив одну ногу с кровати и навалившись большим животом на другую, согнутую ногу. Он щурил свой зрячий глаз, чтобы лучше рассмотреть посланного, как будто в его чертах он хотел прочесть то, что занимало его.
– Скажи, скажи, дружок, – сказал он Болховитинову своим тихим, старческим голосом, закрывая распахнувшуюся на груди рубашку. – Подойди, подойди поближе. Какие ты привез мне весточки? А? Наполеон из Москвы ушел? Воистину так? А?
Болховитинов подробно доносил сначала все то, что ему было приказано.
– Говори, говори скорее, не томи душу, – перебил его Кутузов.
Болховитинов рассказал все и замолчал, ожидая приказания. Толь начал было говорить что то, но Кутузов перебил его. Он хотел сказать что то, но вдруг лицо его сщурилось, сморщилось; он, махнув рукой на Толя, повернулся в противную сторону, к красному углу избы, черневшему от образов.
– Господи, создатель мой! Внял ты молитве нашей… – дрожащим голосом сказал он, сложив руки. – Спасена Россия. Благодарю тебя, господи! – И он заплакал.


Со времени этого известия и до конца кампании вся деятельность Кутузова заключается только в том, чтобы властью, хитростью, просьбами удерживать свои войска от бесполезных наступлений, маневров и столкновений с гибнущим врагом. Дохтуров идет к Малоярославцу, но Кутузов медлит со всей армией и отдает приказания об очищении Калуги, отступление за которую представляется ему весьма возможным.
Кутузов везде отступает, но неприятель, не дожидаясь его отступления, бежит назад, в противную сторону.
Историки Наполеона описывают нам искусный маневр его на Тарутино и Малоярославец и делают предположения о том, что бы было, если бы Наполеон успел проникнуть в богатые полуденные губернии.
Но не говоря о том, что ничто не мешало Наполеону идти в эти полуденные губернии (так как русская армия давала ему дорогу), историки забывают то, что армия Наполеона не могла быть спасена ничем, потому что она в самой себе несла уже тогда неизбежные условия гибели. Почему эта армия, нашедшая обильное продовольствие в Москве и не могшая удержать его, а стоптавшая его под ногами, эта армия, которая, придя в Смоленск, не разбирала продовольствия, а грабила его, почему эта армия могла бы поправиться в Калужской губернии, населенной теми же русскими, как и в Москве, и с тем же свойством огня сжигать то, что зажигают?
Армия не могла нигде поправиться. Она, с Бородинского сражения и грабежа Москвы, несла в себе уже как бы химические условия разложения.
Люди этой бывшей армии бежали с своими предводителями сами не зная куда, желая (Наполеон и каждый солдат) только одного: выпутаться лично как можно скорее из того безвыходного положения, которое, хотя и неясно, они все сознавали.
Только поэтому, на совете в Малоярославце, когда, притворяясь, что они, генералы, совещаются, подавая разные мнения, последнее мнение простодушного солдата Мутона, сказавшего то, что все думали, что надо только уйти как можно скорее, закрыло все рты, и никто, даже Наполеон, не мог сказать ничего против этой всеми сознаваемой истины.
Но хотя все и знали, что надо было уйти, оставался еще стыд сознания того, что надо бежать. И нужен был внешний толчок, который победил бы этот стыд. И толчок этот явился в нужное время. Это было так называемое у французов le Hourra de l'Empereur [императорское ура].
На другой день после совета Наполеон, рано утром, притворяясь, что хочет осматривать войска и поле прошедшего и будущего сражения, с свитой маршалов и конвоя ехал по середине линии расположения войск. Казаки, шнырявшие около добычи, наткнулись на самого императора и чуть чуть не поймали его. Ежели казаки не поймали в этот раз Наполеона, то спасло его то же, что губило французов: добыча, на которую и в Тарутине и здесь, оставляя людей, бросались казаки. Они, не обращая внимания на Наполеона, бросились на добычу, и Наполеон успел уйти.
Когда вот вот les enfants du Don [сыны Дона] могли поймать самого императора в середине его армии, ясно было, что нечего больше делать, как только бежать как можно скорее по ближайшей знакомой дороге. Наполеон, с своим сорокалетним брюшком, не чувствуя в себе уже прежней поворотливости и смелости, понял этот намек. И под влиянием страха, которого он набрался от казаков, тотчас же согласился с Мутоном и отдал, как говорят историки, приказание об отступлении назад на Смоленскую дорогу.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Солис,_Хильда&oldid=79617587»