У Пэйфу

У Пэйфу
Прозвище	«Нефритовый маршал» (玉帥)
Псевдоним	«Нефритовый маршал» (玉帥)
Дата рождения	22 апреля 1878(1878-04-22)
Место рождения	Пэнлай, провинция Шаньдун
Дата смерти	4 декабря 1939(1939-12-04) (61 год)
Место смерти	Пекин
Принадлежность	Бэйянские милитаристы, Чжилийская клика
Годы службы	1898-1927
Звание	Маршал
Сражения/войны	Чжили-Аньхойская война Первая Чжили-Фэнтяньская война Вторая Чжили-Фэнтяньская война Северный поход

У Пэйфу (кит. 吴佩孚; 22 апреля 1878 — 4 декабря 1939) — военный правитель центрального Китая, чье правление пресек Северный поход. Глава так называемой чжилийской клики северных милитаристов. Во внешней политике ориентировался на Великобританию.

Биография

Родился в бедной крестьянской семье, получил начальное образование в частной школе, в 23 года сдал экзамен на степень сюцая, но пошел в армию, где дослужился до командира бригады. В 1920 году чжилийская клика Цао Куня и У Пэйфу при поддержке США и Англии начала военные действия против аньхойской группировки, скомпрометировавшей себя антинациональной политикой правительства Дуань Цижуя. На стороне побеждавших чжилийцев выступил глава фэнтяньской клики Чжан Цзолин. Аньфуисты потерпели поражение; власть в Пекине перешла к блоку чжилийцев и фэнтяньцев.

У Пэйфу неоднократно заявлял, что не будет «дуцзюнем» и даже одно время поддерживал коммунистов, разрешив им организовать «клубы железнодорожников» и «школы для рабочих». В апреле 1922 года вспыхнула милитаристская война между чжилийской и фэнтяньской кликами. В начавшейся войне армия под командованием У Пэйфу при поддержке коммунистов разбила войска фэнтянской клики. Армия Чжан Цзолиня потерпела поражение, и пост президента Китая в 1923 году занял ставленник чжилийцев Цао Кунь. Влияние США и Англии в Китае возросло. Победа привела к усилению роли коммунистов, так как У Пэйфу объявил «защиту труда» одним из приоритетов политики, назначил шесть членов партии «секретными инспекторами» на железные дороги, не мешал создавать «рабочие клубы». Однако союз продолжался недолго — уже в феврале 1923 года У Пэйфу подавил силой забастовку, организованную коммунистами на железной дороге, а затем приказал арестовать и казнить члена КПК Ши Яна. Осенью 1924 года обострились отношения между У Пэйфу и Чжан Цзолинем — военачальником, протеже Японии, контролировавшим Маньчжурию. Поражение У Пэйфу было ускорено предательством Фэн Юйсяна, который контролировал обширные территории Северо-Западного Китая. В феврале 1926 года Чжан Цзолинь и У Пэйфу смогли временно договориться о борьбе с «национальной армией» Фэн Юйсяна. Военный и дипломатический нажим иностранных держав заставил Фэн Юйсяна в начале 1926 года уйти в отставку и уехать в Москву. Части 1-й «национальной армии» были вынуждены оставить район Пекина и Тяньцзиня, отступив в провинцию Чахар. Трагически сложилась и судьба 2-й «национальной армии» в провинции Хэнань. В январе 1926 года против 2-й «национальной армии» вспыхнуло восстание местных крестьян, организованное тайным традиционным обществом «Красные пики». Этим выступлением воспользовался У Пэйфу и довершил разгром 2-й «национальной армии».

В июле 1926 года Гоминьдан объявил о начале Северного похода. Главные силы НРА в июле-августе завершили захват Хунани и повели наступление на важнейший политический и экономический центр среднего течения Янцзы город Ухань. В октябре был взят Ухань. Войска У Пэйфу потерпели поражение.

После начала второй китайско-японской войны У Пэйфу отказался сотрудничать с японцами. Он вернулся в отставку и вскоре умер при странных, как некоторые считают, обстоятельствах.

См. также

• Эра милитаристов в Китае

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий У Пэйфу

– Для меня? Нет! Для меня всё пропало, – сказала она со стыдом и самоунижением.
– Все пропало? – повторил он. – Ежели бы я был не я, а красивейший, умнейший и лучший человек в мире, и был бы свободен, я бы сию минуту на коленях просил руки и любви вашей.
Наташа в первый раз после многих дней заплакала слезами благодарности и умиления и взглянув на Пьера вышла из комнаты.
Пьер тоже вслед за нею почти выбежал в переднюю, удерживая слезы умиления и счастья, давившие его горло, не попадая в рукава надел шубу и сел в сани.
– Теперь куда прикажете? – спросил кучер.
«Куда? спросил себя Пьер. Куда же можно ехать теперь? Неужели в клуб или гости?» Все люди казались так жалки, так бедны в сравнении с тем чувством умиления и любви, которое он испытывал; в сравнении с тем размягченным, благодарным взглядом, которым она последний раз из за слез взглянула на него.
– Домой, – сказал Пьер, несмотря на десять градусов мороза распахивая медвежью шубу на своей широкой, радостно дышавшей груди.
Было морозно и ясно. Над грязными, полутемными улицами, над черными крышами стояло темное, звездное небо. Пьер, только глядя на небо, не чувствовал оскорбительной низости всего земного в сравнении с высотою, на которой находилась его душа. При въезде на Арбатскую площадь, огромное пространство звездного темного неба открылось глазам Пьера. Почти в середине этого неба над Пречистенским бульваром, окруженная, обсыпанная со всех сторон звездами, но отличаясь от всех близостью к земле, белым светом, и длинным, поднятым кверху хвостом, стояла огромная яркая комета 1812 го года, та самая комета, которая предвещала, как говорили, всякие ужасы и конец света. Но в Пьере светлая звезда эта с длинным лучистым хвостом не возбуждала никакого страшного чувства. Напротив Пьер радостно, мокрыми от слез глазами, смотрел на эту светлую звезду, которая, как будто, с невыразимой быстротой пролетев неизмеримые пространства по параболической линии, вдруг, как вонзившаяся стрела в землю, влепилась тут в одно избранное ею место, на черном небе, и остановилась, энергично подняв кверху хвост, светясь и играя своим белым светом между бесчисленными другими, мерцающими звездами. Пьеру казалось, что эта звезда вполне отвечала тому, что было в его расцветшей к новой жизни, размягченной и ободренной душе.


С конца 1811 го года началось усиленное вооружение и сосредоточение сил Западной Европы, и в 1812 году силы эти – миллионы людей (считая тех, которые перевозили и кормили армию) двинулись с Запада на Восток, к границам России, к которым точно так же с 1811 го года стягивались силы России. 12 июня силы Западной Европы перешли границы России, и началась война, то есть совершилось противное человеческому разуму и всей человеческой природе событие. Миллионы людей совершали друг, против друга такое бесчисленное количество злодеяний, обманов, измен, воровства, подделок и выпуска фальшивых ассигнаций, грабежей, поджогов и убийств, которого в целые века не соберет летопись всех судов мира и на которые, в этот период времени, люди, совершавшие их, не смотрели как на преступления.
Что произвело это необычайное событие? Какие были причины его? Историки с наивной уверенностью говорят, что причинами этого события были обида, нанесенная герцогу Ольденбургскому, несоблюдение континентальной системы, властолюбие Наполеона, твердость Александра, ошибки дипломатов и т. п.
Следовательно, стоило только Меттерниху, Румянцеву или Талейрану, между выходом и раутом, хорошенько постараться и написать поискуснее бумажку или Наполеону написать к Александру: Monsieur mon frere, je consens a rendre le duche au duc d'Oldenbourg, [Государь брат мой, я соглашаюсь возвратить герцогство Ольденбургскому герцогу.] – и войны бы не было.
Понятно, что таким представлялось дело современникам. Понятно, что Наполеону казалось, что причиной войны были интриги Англии (как он и говорил это на острове Св. Елены); понятно, что членам английской палаты казалось, что причиной войны было властолюбие Наполеона; что принцу Ольденбургскому казалось, что причиной войны было совершенное против него насилие; что купцам казалось, что причиной войны была континентальная система, разорявшая Европу, что старым солдатам и генералам казалось, что главной причиной была необходимость употребить их в дело; легитимистам того времени то, что необходимо было восстановить les bons principes [хорошие принципы], а дипломатам того времени то, что все произошло оттого, что союз России с Австрией в 1809 году не был достаточно искусно скрыт от Наполеона и что неловко был написан memorandum за № 178. Понятно, что эти и еще бесчисленное, бесконечное количество причин, количество которых зависит от бесчисленного различия точек зрения, представлялось современникам; но для нас – потомков, созерцающих во всем его объеме громадность совершившегося события и вникающих в его простой и страшный смысл, причины эти представляются недостаточными. Для нас непонятно, чтобы миллионы людей христиан убивали и мучили друг друга, потому что Наполеон был властолюбив, Александр тверд, политика Англии хитра и герцог Ольденбургский обижен. Нельзя понять, какую связь имеют эти обстоятельства с самым фактом убийства и насилия; почему вследствие того, что герцог обижен, тысячи людей с другого края Европы убивали и разоряли людей Смоленской и Московской губерний и были убиваемы ими.