Фигурное катание на зимних Олимпийских играх 1992
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
В этой статье не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 12 апреля 2014 года. |
Соревнования по фигурному катанию на зимних Олимпийских играх 1992 года прошли с 9 по 21 февраля в «Ля Алль де гляс Олимпик» во французском Альбервиле.
Содержание
Участники
В четырёх традиционных дисциплинах приняли участие 68 мужчин и 66 женщин из 29 стран.
Представительство по странам
Всего в Олимпийских играх приняли участие 134 фигуриста (68 мужчин и 66 женщин) из 29 стран (в скобках указано количество фигуристов от страны):
|
Итоги соревнований
Спортсмены бывшего СССР, оказавшиеся гражданами разных стран СНГ, выступали в составе Объединённой команды под флагом Международного олимпийского комитета — эта сборная и завоевала наибольшее количество медалей: пять. Спортсмены независимых Латвии, Литвы и Эстонии выступали на этих играх за свои страны, так в мужском одиночном катании представитель Латвии Константин Костин занял 20 место, как и латвийская фигуристка Алма Лепина — в женском одиночном катании; эстонской фигуристке Ольге Васильевой повезло ещё меньше — она заняла лишь 21 место. Литву представляла танцевальная пара Маргарита Дробязко — Повилас Ванагас, они заняли 16 место.
Олимпийские игры 1992 года — последние, где выступала команда Чехословакии (в 1993 страна распалась на Чехию и Словакию), и выступила неплохо: Петр Ба́рна завоевал бронзовую медаль в мужском одиночном катании, спортивная пара Радка Коваржикова — Рене Новотны заняла 4 место, танцевальная пара Катержина Мразова — Мартин Шимечек показала 10 результат, Ленка Кулована заняла 11 место в женском одиночном разряде.
Российская танцевальная пара Оксана Грищук и Евгений Платов заняла четвёртое место, показав произвольную программу на музыку Фрица Крайслера. Алексей Урманов занял пятое место в мужском одиночном катании.
Самой юной фигуристкой на этих играх стала венгерка одиночница 13-летняя Кристина Цако, самой старшей участницей — американка Калла Урбански, выступающая в паре с Рокки Марвалом.
Общий медальный зачёт
| Место | Страна | Золото | Серебро | Бронза | Всего |
|---|---|---|---|---|---|
| 1 |
| ||||
| 2 |
| ||||
| 3 |
| ||||
|
| |||||
| 5 |
| ||||
|
|
Медалисты
| Дисциплина | Золото | Серебро | Бронза |
| Мужское одиночное катание детали | |||
| Женское одиночное катание детали | |||
| Парное катание детали | |||
| Танцы на льду детали |
До 1991 года танцевальная пара Марина Климова — Сергей Пономаренко тренировалась у Натальи Дубовой, выступая в подчеркнуто классическом стиле и оставаясь некоторым образом «в тени» звёздной пары Натальи Бестемьяновой и Андрея Букина. На олимпиаде 1992 года пара Климова—Пономаренко с помощью Татьяны Тарасовой показала себя в совершенно ином, современном стиле, с необычными оригинальными хореографией и костюмами, что позволило судьям по-новому оценить возможности этой пары и поставить высшие оценки.
Спортивная пара Мишкутёнок — Дмитриев показала произвольную программу «Грёзы любви» на музыку Ференца Листа, поставленную их постоянным тренером Тамарой Москвиной. Серебряные призёры Бечке и Петров — также воспитанники Москвиной.
Завоевав олимпийское серебро, танцевальная пара брата и сестры Дюшене покинула любительский спорт.
Факты
- В соревнованиях по фигурному катанию на XVI зимних Олимпийских Играх принимало участие рекордное количество спортивных делегаций из 29 стран Европы, Северной Америки, Азии и Австралии с Океанией и рекордное количество фигуристов 134 спортсмена.
- Самой молодой фигуристкой на Олимпиаде-1992 стала Кристина Цако из Венгрии, ей было на тот момент всего 13 лет и 64 дня.
- Самой старшей фигуристкой на Олимпиаде-1992 была Калла Урбански из США, выступающий в спортивной паре с Рокки Марвалом, ей было 31 год и 228 дней.
- Половина спортивной делегации Хорватии на XVI зимних Олимпийских Играх состояли из фигуристов.
- Немногочисленная спортивная делегация Дании на XVI зимних Олимпийских Играх на треть состояла из фигуристов.
Напишите отзыв о статье "Фигурное катание на зимних Олимпийских играх 1992"
Ссылки
- [www.sports-reference.com/olympics/winter/1992/FSK/ Итоги соревнований] на сайте sports-reference.com
| ||||||
| ||||||||
Отрывок, характеризующий Фигурное катание на зимних Олимпийских играх 1992
– Так зачем же вы здесь? вам давно бы впереди должно быть, теперь до вечера не пройдете.– Вот распоряжения то дурацкие; сами не знают, что делают, – говорил офицер и отъезжал.
Потом проезжал генерал и сердито не по русски кричал что то.
– Тафа лафа, а что бормочет, ничего не разберешь, – говорил солдат, передразнивая отъехавшего генерала. – Расстрелял бы я их, подлецов!
– В девятом часу велено на месте быть, а мы и половины не прошли. Вот так распоряжения! – повторялось с разных сторон.
И чувство энергии, с которым выступали в дело войска, начало обращаться в досаду и злобу на бестолковые распоряжения и на немцев.
Причина путаницы заключалась в том, что во время движения австрийской кавалерии, шедшей на левом фланге, высшее начальство нашло, что наш центр слишком отдален от правого фланга, и всей кавалерии велено было перейти на правую сторону. Несколько тысяч кавалерии продвигалось перед пехотой, и пехота должна была ждать.
Впереди произошло столкновение между австрийским колонновожатым и русским генералом. Русский генерал кричал, требуя, чтобы остановлена была конница; австриец доказывал, что виноват был не он, а высшее начальство. Войска между тем стояли, скучая и падая духом. После часовой задержки войска двинулись, наконец, дальше и стали спускаться под гору. Туман, расходившийся на горе, только гуще расстилался в низах, куда спустились войска. Впереди, в тумане, раздался один, другой выстрел, сначала нескладно в разных промежутках: тратта… тат, и потом всё складнее и чаще, и завязалось дело над речкою Гольдбахом.
Не рассчитывая встретить внизу над речкою неприятеля и нечаянно в тумане наткнувшись на него, не слыша слова одушевления от высших начальников, с распространившимся по войскам сознанием, что было опоздано, и, главное, в густом тумане не видя ничего впереди и кругом себя, русские лениво и медленно перестреливались с неприятелем, подвигались вперед и опять останавливались, не получая во время приказаний от начальников и адъютантов, которые блудили по туману в незнакомой местности, не находя своих частей войск. Так началось дело для первой, второй и третьей колонны, которые спустились вниз. Четвертая колонна, при которой находился сам Кутузов, стояла на Праценских высотах.
В низах, где началось дело, был всё еще густой туман, наверху прояснело, но всё не видно было ничего из того, что происходило впереди. Были ли все силы неприятеля, как мы предполагали, за десять верст от нас или он был тут, в этой черте тумана, – никто не знал до девятого часа.
Было 9 часов утра. Туман сплошным морем расстилался по низу, но при деревне Шлапанице, на высоте, на которой стоял Наполеон, окруженный своими маршалами, было совершенно светло. Над ним было ясное, голубое небо, и огромный шар солнца, как огромный пустотелый багровый поплавок, колыхался на поверхности молочного моря тумана. Не только все французские войска, но сам Наполеон со штабом находился не по ту сторону ручьев и низов деревень Сокольниц и Шлапаниц, за которыми мы намеревались занять позицию и начать дело, но по сю сторону, так близко от наших войск, что Наполеон простым глазом мог в нашем войске отличать конного от пешего. Наполеон стоял несколько впереди своих маршалов на маленькой серой арабской лошади, в синей шинели, в той самой, в которой он делал итальянскую кампанию. Он молча вглядывался в холмы, которые как бы выступали из моря тумана, и по которым вдалеке двигались русские войска, и прислушивался к звукам стрельбы в лощине. В то время еще худое лицо его не шевелилось ни одним мускулом; блестящие глаза были неподвижно устремлены на одно место. Его предположения оказывались верными. Русские войска частью уже спустились в лощину к прудам и озерам, частью очищали те Праценские высоты, которые он намерен был атаковать и считал ключом позиции. Он видел среди тумана, как в углублении, составляемом двумя горами около деревни Прац, всё по одному направлению к лощинам двигались, блестя штыками, русские колонны и одна за другой скрывались в море тумана. По сведениям, полученным им с вечера, по звукам колес и шагов, слышанным ночью на аванпостах, по беспорядочности движения русских колонн, по всем предположениям он ясно видел, что союзники считали его далеко впереди себя, что колонны, двигавшиеся близ Працена, составляли центр русской армии, и что центр уже достаточно ослаблен для того, чтобы успешно атаковать его. Но он всё еще не начинал дела.
Нынче был для него торжественный день – годовщина его коронования. Перед утром он задремал на несколько часов и здоровый, веселый, свежий, в том счастливом расположении духа, в котором всё кажется возможным и всё удается, сел на лошадь и выехал в поле. Он стоял неподвижно, глядя на виднеющиеся из за тумана высоты, и на холодном лице его был тот особый оттенок самоуверенного, заслуженного счастья, который бывает на лице влюбленного и счастливого мальчика. Маршалы стояли позади его и не смели развлекать его внимание. Он смотрел то на Праценские высоты, то на выплывавшее из тумана солнце.
Когда солнце совершенно вышло из тумана и ослепляющим блеском брызнуло по полям и туману (как будто он только ждал этого для начала дела), он снял перчатку с красивой, белой руки, сделал ею знак маршалам и отдал приказание начинать дело. Маршалы, сопутствуемые адъютантами, поскакали в разные стороны, и через несколько минут быстро двинулись главные силы французской армии к тем Праценским высотам, которые всё более и более очищались русскими войсками, спускавшимися налево в лощину.
В 8 часов Кутузов выехал верхом к Працу, впереди 4 й Милорадовичевской колонны, той, которая должна была занять места колонн Пржебышевского и Ланжерона, спустившихся уже вниз. Он поздоровался с людьми переднего полка и отдал приказание к движению, показывая тем, что он сам намерен был вести эту колонну. Выехав к деревне Прац, он остановился. Князь Андрей, в числе огромного количества лиц, составлявших свиту главнокомандующего, стоял позади его. Князь Андрей чувствовал себя взволнованным, раздраженным и вместе с тем сдержанно спокойным, каким бывает человек при наступлении давно желанной минуты. Он твердо был уверен, что нынче был день его Тулона или его Аркольского моста. Как это случится, он не знал, но он твердо был уверен, что это будет. Местность и положение наших войск были ему известны, насколько они могли быть известны кому нибудь из нашей армии. Его собственный стратегический план, который, очевидно, теперь и думать нечего было привести в исполнение, был им забыт. Теперь, уже входя в план Вейротера, князь Андрей обдумывал могущие произойти случайности и делал новые соображения, такие, в которых могли бы потребоваться его быстрота соображения и решительность.
