Флорида Пантерз
| Флорида Пантерз | ||
| ||
| Страна: |  США
| |
|---|---|---|
| Регион: |  Флорида
| |
| Город: | Санрайз | |
| Основан: | 1993 | |
| Прежние названия: | Флорида Пантерз с 1993 года | |
| Домашняя арена: | BB&T Центр (на 19 250) | |
| Цвета: | ||
| Хоккейная лига: | НХЛ | |
| Дивизион: | Атлантический
| |
| Конференция: | Восточная | |
| Главный тренер: |  Жерар Галлан
| |
| Владелец: | Винсент Виола
| |
| Генеральный менеджер: | Том Роу
| |
| Капитан: | Дерек Маккензи
| |
| Фарм-клубы: | Спрингфилд Тандербёрдз (АХЛ) | |
| Победы в конференции: | 1 (1996) | |
| Победы в дивизионе: | 2: (2011/12, 2015/16) | |
|
| ||
«Флорида Пантерз» (англ. Florida Panthers) — профессиональный хоккейный клуб, играющий в НХЛ (Национальная хоккейная лига). Клуб базируется в городе Санрайз, штат Флорида, США.
История
10 декабря 1992 года, хозяева клубов НХЛ утвердили решение об расширении лиги в сезоне 1993/94 и о включении команд из Анахайма и Майами. Владелец новой команды «Флорида Пантерз», Уэйн Хуизенга, пригласил на пост генерального менеджера Бобби Кларка. Президентское кресло занял Билл Торрей, архитектор династии чемпионов в «Нью-Йорк Айлендерс» в начале 80-х, а главным тренером стал Роджер Нильсон.
Набирая игроков для своей команды, Кларк и Торрей проделали большую селекционную работу, и уже в своём первом сезоне «Пантерз» были готовы к борьбе за выход в плей-офф. Лидерами команды стали Билл Линдсэй, Том Фицджеральд, Скотт Мелланби и голкипер Джон Ванбисбрук, а также новичок НХЛ, нападающий Роб Нидермайер, выбранный «Флоридой» под общим 5-м номером на драфте НХЛ.
Свой первый матч «Флорида Пантерз» провела 6 октября 1993 года, сыграв вничью в «Чикаго Блэкхокс» 4:4. Первая победа пришла к «Пантерз» в третьей игре сезона, в поединке против «Тампы» (2:0), свидетелями которой стали 27 227 болельщиков. По ходу сезона «Пантерз» боролись за попадание в плей-офф, но серия поражений в конце чемпионата перечеркнула надежды болельщиков. «Флориде» не хватило всего 1 очка до 8-го места в Восточной конференции.
В следующем, укороченном из-за локаута сезоне 1994/95 команде снова не хватило 1 очка для того, чтобы пробиться в плей-офф, и Нильсон был уволен со своего поста. Его место занял Дуг Маклин.
Сезон 1995/96 стал незабываемым для поклонников «Пантерз». Перед второй домашней игрой сезона Скотт Мелланби заметил в раздевалке команды крысу. Схватив в руки клюшку, Мелланби сильным кистевым броском отправил крысу через всю комнату, и грызун, врезавшись в противоположную стену, сдох. В тот вечер Мелланби забросил две шайбы. История с крысой просочилась в газеты Майами, и уже через несколько игр болельщики стали бросать игрушечных пластиковых крыс при каждой заброшенной шайбе Мелланби. Через небольшой период времени им уже было без разницы, кто забил гол, лишь бы это был игрок «Пантерз». Такой способ празднования получил название «Крыс-трик» (англ. Rat trick).
Команда показывала отличную игру и начала вплотную приближаться к лидерам НХЛ. Эд Жовановски, Роберт Швехла, Стью Барнс, Радек Дворжак наряду с ветеранами привели команду к 92 очкам в регулярном чемпионате и к первому участию в розыгрыше Кубка Стэнли.
В плей-офф обыграв «Бостон Брюинз», «Филадельфию Флайерз» и «Питтсбург Пингвинз», «Флорида» неожиданно для всех дошла до финала, но не смогла выиграть ни одного матча в серии против «Колорадо Эвеланш». Лучшим игроком «Пантерз» в тот год был Джон Ванбисбрук.
В следующий сезон 1996/97 «Флорида» сохранила свои позиции в регулярном чемпионате НХЛ, но в плей-офф выбыла уже в первом раунде, проиграв «Нью-Йорк Рейнджерс» в 5 матчах.
Неудачные обмены зимой 1996 года, спад в игре Жовановски и Ванбисбрука, уход помощника старшего тренера Линди Раффа в «Баффало Сейбрз» — всё это вместе выразилось в полном провале «Пантерз» в сезоне 1997/98. Смена тренеров в середине чемпионата не помогла изменить ход дел, и «Флорида», не добрав 26 очков по сравнению с предыдущим годом, не смогла пробиться в плей-офф.
По результатам сезона 1998/99 «Пантерз» снова остались за чертой команд-участниц плей-офф. На пост главного тренера пришёл опытный Терри Мюррей, а его брат, генеральный менеджер клуба Брайан Мюррэй сумел совершить удачную сделку с «Ванкувер Кэнакс», отправив туда слабо игравшего Жовановски и получив взамен Павла Буре, который, правда, из-за травм сыграл за «Флориду» в сезоне всего 11 матчей, но сумел в то же время забросить 13 шайб и поднять настроение болельщикам.
Эра Буре во «Флориде» продолжалась лишь три года. За это время Павел забросил 152 шайбы в 223 матчах за «Пантерз», но команда лишь однажды пробилась в плей-офф, где проиграла в четырёх матчах подряд уже в первом раунде «Нью-Джерси Девилз» в 2000 году. Буре в итоге был обменян в «Нью-Йорк Рейнджерс» в марте 2002 года.
Не имея стабильности ни в руководстве, ни в составе команды, «Флорида» в последующие года постоянно оказывалась за чертой участников розыгрыша Кубка Стэнли.
По результатам сезона 2011/12 Флорида довольно неожиданно попала в плей-офф, при этом опередила «Вашингтон» и выиграла «Юго-восточный дивизион». В первом раунде «пантеры» проиграли «Нью-Джерси» в семи матчах. После этого, команде три сезона подряд не удавалось попасть в плей-офф.
Название
Клуб «Флорида Пантерз» был назван в честь флоридской пумы (Florida panther или Puma concolor coryi), которая обитает в лесах южной Флориды. Это самый редкий подвид пумы, находящийся на грани исчезновения.
Статистика
Сокращения: И = сыгранные матчи в регулярном чемпионате, В = победы, П = поражения, ПО = поражения в овертаймах, О = очки, ЗШ = забитые шайбы, ПШ = пропущенные шайбы, Рег. чемп. = место, занятое в указанном дивизионе по итогам регулярного чемпионата, Плей-офф = результат в плей-офф
| Сезон | И | В | П | ПО | О | ЗШ | ПШ | Рег. чемп. | Плей-офф |
| 2011-12 | 82 | 38 | 26 | 18 | 94 | 203 | 227 | 1, Юго-восточный | проиграли в четвертьфинале конференции, 3:4 («Нью-Джерси») |
| 2012-13 | 48 | 15 | 27 | 6 | 36 | 112 | 171 | 5, Юго-восточный | не попали |
| 2013-14 | 82 | 29 | 45 | 8 | 66 | 196 | 268 | 7, Атлантическийй | не попали |
| 2014-15 | 82 | 38 | 29 | 15 | 91 | 206 | 223 | 6, Атлантическийй | не попали |
| 2015-16 | 82 | 47 | 26 | 9 | 103 | 239 | 203 | 1, Атлантический | проиграли в четвертьфинале конференции, 2:4 («Айлендерс») |
Текущий состав
| Вратари | |||
| Номер | Страна | Имя | Дата рождения |
|---|---|---|---|
| 1 |
|
Роберто Люонго | 4 апреля, 1979 |
| 34 |
|
Джеймс Раймер | 15 марта, 1988 |
| Защитники | |||
| Номер | Страна | Имя | Дата рождения |
| 3 |
|
Стивен Кампфер | 24 сентября, 1988 |
| 4 |
|
Джейсон Демерс | 9 июня, 1988 |
| 5 |
|
Аарон Экблад 
|
7 февраля, 1996 |
| 6 |
|
Алекс Петрович | 3 марта, 1992 |
| 56 |
|
Майк Матесон | 27 февраля, 1994 |
| 93 |
|
Кит Яндл | 9 сентября, 1986 |
|
|
Марк Песик | 11 января, 1982 | |
| Нападающие | |||
| Номер | Страна | Имя | Дата рождения |
| 11 |
|
Джонатан Юбердо | 4 июня, 1993 |
| 16 | 
|
Александр Барков | 2 сентября, 1995 |
| 17 |
|
Дерек Маккензи 
|
11 июня, 1981 |
| 18 |
|
Райлли Смит | 1 апреля, 1991 |
| 21 |
|
Винсент Трочек | 11 июля, 1993 |
| 22 |
|
Шон Торнтон | 23 июля, 1977 |
| 24 | 
|
Иржи Гудлер | 4 января, 1984 |
| 27 |
|
Ник Бьюгстэд | 17 июля, 1992 |
| 28 |
|
Гарретт Уилсон | 16 марта, 1991 |
| 36 |
|
Юсси Йокинен
|
1 апреля, 1983 |
| 41 |
|
Грег Маккегг | 17 июня, 1992 |
| 48 |
|
Логан Шоу | 5 октября, 1992 |
| 53 |
|
Корбан Найт | 10 сентября, 1990 |
| 68 |
|
Яромир Ягр | 15 февраля, 1972 |
| 81 |
|
Джонатан Марчессо | 27 декабря, 1990 |
| 92 |
|
Кайл Рау | 24 октября, 1992 |
|
|
Колтон Севьюр | 20 апреля, 1989 | |
Индивидуальные рекорды
- Наибольшее количество очков за сезон: Павел Буре — 94 (58+36 в 1999—2000)
- Наибольшее количество заброшенных шайб за сезон: Павел Буре — 59 (2000-01)
- Наибольшее количество результативных передач за сезон: Виктор Козлов — 53 (1999—2000)
- Наибольшее количество штрафных минут за сезон: Питер Уоррелл — 354 (2001-02)
- Наибольшее количество очков набранных, защитником за один сезон: Роберт Швехла — 57 (8+49 в 1995-96)
- Наибольшее количество «сухих» игр: Роберто Люонго — 7 (2003-04)
Напишите отзыв о статье "Флорида Пантерз"
Ссылки
- [panthers.nhl.com/ Официальный сайт] (англ.)
| ||||||||||||||||||||||||||||||
</div> </div>
Отрывок, характеризующий Флорида Пантерз
Князь Андрей вошел в столовую. Всё общество стояло между двух окон у небольшого стола с закуской. Сперанский в сером фраке с звездой, очевидно в том еще белом жилете и высоком белом галстухе, в которых он был в знаменитом заседании государственного совета, с веселым лицом стоял у стола. Гости окружали его. Магницкий, обращаясь к Михайлу Михайловичу, рассказывал анекдот. Сперанский слушал, вперед смеясь тому, что скажет Магницкий. В то время как князь Андрей вошел в комнату, слова Магницкого опять заглушились смехом. Громко басил Столыпин, пережевывая кусок хлеба с сыром; тихим смехом шипел Жерве, и тонко, отчетливо смеялся Сперанский.Сперанский, всё еще смеясь, подал князю Андрею свою белую, нежную руку.
– Очень рад вас видеть, князь, – сказал он. – Минутку… обратился он к Магницкому, прерывая его рассказ. – У нас нынче уговор: обед удовольствия, и ни слова про дела. – И он опять обратился к рассказчику, и опять засмеялся.
Князь Андрей с удивлением и грустью разочарования слушал его смех и смотрел на смеющегося Сперанского. Это был не Сперанский, а другой человек, казалось князю Андрею. Всё, что прежде таинственно и привлекательно представлялось князю Андрею в Сперанском, вдруг стало ему ясно и непривлекательно.
За столом разговор ни на мгновение не умолкал и состоял как будто бы из собрания смешных анекдотов. Еще Магницкий не успел докончить своего рассказа, как уж кто то другой заявил свою готовность рассказать что то, что было еще смешнее. Анекдоты большею частью касались ежели не самого служебного мира, то лиц служебных. Казалось, что в этом обществе так окончательно было решено ничтожество этих лиц, что единственное отношение к ним могло быть только добродушно комическое. Сперанский рассказал, как на совете сегодняшнего утра на вопрос у глухого сановника о его мнении, сановник этот отвечал, что он того же мнения. Жерве рассказал целое дело о ревизии, замечательное по бессмыслице всех действующих лиц. Столыпин заикаясь вмешался в разговор и с горячностью начал говорить о злоупотреблениях прежнего порядка вещей, угрожая придать разговору серьезный характер. Магницкий стал трунить над горячностью Столыпина, Жерве вставил шутку и разговор принял опять прежнее, веселое направление.
Очевидно, Сперанский после трудов любил отдохнуть и повеселиться в приятельском кружке, и все его гости, понимая его желание, старались веселить его и сами веселиться. Но веселье это казалось князю Андрею тяжелым и невеселым. Тонкий звук голоса Сперанского неприятно поражал его, и неумолкавший смех своей фальшивой нотой почему то оскорблял чувство князя Андрея. Князь Андрей не смеялся и боялся, что он будет тяжел для этого общества. Но никто не замечал его несоответственности общему настроению. Всем было, казалось, очень весело.
Он несколько раз желал вступить в разговор, но всякий раз его слово выбрасывалось вон, как пробка из воды; и он не мог шутить с ними вместе.
Ничего не было дурного или неуместного в том, что они говорили, всё было остроумно и могло бы быть смешно; но чего то, того самого, что составляет соль веселья, не только не было, но они и не знали, что оно бывает.
После обеда дочь Сперанского с своей гувернанткой встали. Сперанский приласкал дочь своей белой рукой, и поцеловал ее. И этот жест показался неестественным князю Андрею.
Мужчины, по английски, остались за столом и за портвейном. В середине начавшегося разговора об испанских делах Наполеона, одобряя которые, все были одного и того же мнения, князь Андрей стал противоречить им. Сперанский улыбнулся и, очевидно желая отклонить разговор от принятого направления, рассказал анекдот, не имеющий отношения к разговору. На несколько мгновений все замолкли.
Посидев за столом, Сперанский закупорил бутылку с вином и сказав: «нынче хорошее винцо в сапожках ходит», отдал слуге и встал. Все встали и также шумно разговаривая пошли в гостиную. Сперанскому подали два конверта, привезенные курьером. Он взял их и прошел в кабинет. Как только он вышел, общее веселье замолкло и гости рассудительно и тихо стали переговариваться друг с другом.
– Ну, теперь декламация! – сказал Сперанский, выходя из кабинета. – Удивительный талант! – обратился он к князю Андрею. Магницкий тотчас же стал в позу и начал говорить французские шутливые стихи, сочиненные им на некоторых известных лиц Петербурга, и несколько раз был прерываем аплодисментами. Князь Андрей, по окончании стихов, подошел к Сперанскому, прощаясь с ним.
– Куда вы так рано? – сказал Сперанский.
– Я обещал на вечер…
Они помолчали. Князь Андрей смотрел близко в эти зеркальные, непропускающие к себе глаза и ему стало смешно, как он мог ждать чего нибудь от Сперанского и от всей своей деятельности, связанной с ним, и как мог он приписывать важность тому, что делал Сперанский. Этот аккуратный, невеселый смех долго не переставал звучать в ушах князя Андрея после того, как он уехал от Сперанского.
Вернувшись домой, князь Андрей стал вспоминать свою петербургскую жизнь за эти четыре месяца, как будто что то новое. Он вспоминал свои хлопоты, искательства, историю своего проекта военного устава, который был принят к сведению и о котором старались умолчать единственно потому, что другая работа, очень дурная, была уже сделана и представлена государю; вспомнил о заседаниях комитета, членом которого был Берг; вспомнил, как в этих заседаниях старательно и продолжительно обсуживалось всё касающееся формы и процесса заседаний комитета, и как старательно и кратко обходилось всё что касалось сущности дела. Он вспомнил о своей законодательной работе, о том, как он озабоченно переводил на русский язык статьи римского и французского свода, и ему стало совестно за себя. Потом он живо представил себе Богучарово, свои занятия в деревне, свою поездку в Рязань, вспомнил мужиков, Дрона старосту, и приложив к ним права лиц, которые он распределял по параграфам, ему стало удивительно, как он мог так долго заниматься такой праздной работой.
На другой день князь Андрей поехал с визитами в некоторые дома, где он еще не был, и в том числе к Ростовым, с которыми он возобновил знакомство на последнем бале. Кроме законов учтивости, по которым ему нужно было быть у Ростовых, князю Андрею хотелось видеть дома эту особенную, оживленную девушку, которая оставила ему приятное воспоминание.
Наташа одна из первых встретила его. Она была в домашнем синем платье, в котором она показалась князю Андрею еще лучше, чем в бальном. Она и всё семейство Ростовых приняли князя Андрея, как старого друга, просто и радушно. Всё семейство, которое строго судил прежде князь Андрей, теперь показалось ему составленным из прекрасных, простых и добрых людей. Гостеприимство и добродушие старого графа, особенно мило поразительное в Петербурге, было таково, что князь Андрей не мог отказаться от обеда. «Да, это добрые, славные люди, думал Болконский, разумеется, не понимающие ни на волос того сокровища, которое они имеют в Наташе; но добрые люди, которые составляют наилучший фон для того, чтобы на нем отделялась эта особенно поэтическая, переполненная жизни, прелестная девушка!»
Князь Андрей чувствовал в Наташе присутствие совершенно чуждого для него, особенного мира, преисполненного каких то неизвестных ему радостей, того чуждого мира, который еще тогда, в отрадненской аллее и на окне, в лунную ночь, так дразнил его. Теперь этот мир уже более не дразнил его, не был чуждый мир; но он сам, вступив в него, находил в нем новое для себя наслаждение.
После обеда Наташа, по просьбе князя Андрея, пошла к клавикордам и стала петь. Князь Андрей стоял у окна, разговаривая с дамами, и слушал ее. В середине фразы князь Андрей замолчал и почувствовал неожиданно, что к его горлу подступают слезы, возможность которых он не знал за собой. Он посмотрел на поющую Наташу, и в душе его произошло что то новое и счастливое. Он был счастлив и ему вместе с тем было грустно. Ему решительно не об чем было плакать, но он готов был плакать. О чем? О прежней любви? О маленькой княгине? О своих разочарованиях?… О своих надеждах на будущее?… Да и нет. Главное, о чем ему хотелось плакать, была вдруг живо сознанная им страшная противуположность между чем то бесконечно великим и неопределимым, бывшим в нем, и чем то узким и телесным, чем он был сам и даже была она. Эта противуположность томила и радовала его во время ее пения.
Только что Наташа кончила петь, она подошла к нему и спросила его, как ему нравится ее голос? Она спросила это и смутилась уже после того, как она это сказала, поняв, что этого не надо было спрашивать. Он улыбнулся, глядя на нее, и сказал, что ему нравится ее пение так же, как и всё, что она делает.
Князь Андрей поздно вечером уехал от Ростовых. Он лег спать по привычке ложиться, но увидал скоро, что он не может спать. Он то, зажжа свечку, сидел в постели, то вставал, то опять ложился, нисколько не тяготясь бессонницей: так радостно и ново ему было на душе, как будто он из душной комнаты вышел на вольный свет Божий. Ему и в голову не приходило, чтобы он был влюблен в Ростову; он не думал о ней; он только воображал ее себе, и вследствие этого вся жизнь его представлялась ему в новом свете. «Из чего я бьюсь, из чего я хлопочу в этой узкой, замкнутой рамке, когда жизнь, вся жизнь со всеми ее радостями открыта мне?» говорил он себе. И он в первый раз после долгого времени стал делать счастливые планы на будущее. Он решил сам собою, что ему надо заняться воспитанием своего сына, найдя ему воспитателя и поручив ему; потом надо выйти в отставку и ехать за границу, видеть Англию, Швейцарию, Италию. «Мне надо пользоваться своей свободой, пока так много в себе чувствую силы и молодости, говорил он сам себе. Пьер был прав, говоря, что надо верить в возможность счастия, чтобы быть счастливым, и я теперь верю в него. Оставим мертвым хоронить мертвых, а пока жив, надо жить и быть счастливым», думал он.
