Челканцы
| Самоназвание |
Ку-кижи |
|---|---|
| Численность и ареал | |
|
Всего: 1200 (оценка — до 1700) | |
| Язык |
челканский (северно-алтайский (кумандинско-челканский)), |
| Религия | |
| Расовый тип | |
| Родственные народы | |
Челка́нцы (чалканцы) — тюркоязычный народ, компактно проживающий в Республике Алтай, селах Курмач-Байгол, Суронаш, Майск, Бийка, Чуйка, Турачак Турачакского района и в г.Горно-Алтайске.
История
Историческое название челканцев — ку-кижи (ku-kiši), или лебединцы. Этноним говорит о том, что предки челканцев поклонялись птице/лебедю («Qu/Қу» — значит лебедь а «Qus/Құс» птица на тюркских языках). Челканцы проживали в районе реки Лебедь на Алтае[4].
Переписи населения советского периода (кроме 1926 г.) включали челканцев в состав алтайцев. В 2000 году челканцы были отнесены к коренным малочисленным народам Российской Федерации (Постановление Правительства Российской Федерации № 255 от 24 марта 2000 г.). Всероссийская перепись населения 2002 года учла их отдельной народностью со своим языком, Всероссийская перепись населения 2010 года — численность челканцев составляет 1181 человек.
Численность и расселение
По данным переписи населения 2002 года численность челканцев в Российской Федерации составила 855 человек, из них в Республике Алтай — 830 человек (в основном в Турочакском районе). В то же время, по данным правительства Республики Алтай, в 1997 году в Турочакском районе республики насчитывалось 1689 челканцев.
Численность челканцев в населённых пунктах в 2002 г.[5]:
село Турочак: 160 чел.;
село Бийка: 122 чел.;
село Курмач-Байгол: 121 чел.;
город Горно-Алтайск: 109 чел.;
село Майск.;
село Кебезень 187 чел.
Язык
Челканский язык относится к северно-алтайским языкам (тюркской группы алтайской языковой семьи) или является наречием (диалектом) северно-алтайского (кумандинско-челканского) языка[6]. По переписи 2002 г. в в Республике Алтай из 830 челканцев русским языком владеют 817 чел. (98 %), челканским — 466 чел. (56 %), алтайским (южно-алтайским) — 148 чел. (18 %)[7].
Челканский календарь - Шалғаннуғ айлар – Челканские месяцы
1. Январь – Кижығ кырлащ ай.
2.Февраль – Тӧғӧнӧк ай.
3. Март – Ажығ ай.
4. Апрель – Кӧӧрык ай.
5. Май – Таарығ ай.
6. Июнь – Одоғ ай.
7. Июль – Јыттығ ай.
8. Август – Орок ай.
9. Сентябрь – Уртын ай.
10. Октябрь – Щана ай.
11. Ноябрь – Куртынак ай.
12.Декабрь – Улуғ кырлащ.
Напишите отзыв о статье "Челканцы"
Примечания
- ↑ 1 2 [www.gks.ru/free_doc/new_site/perepis2010/perepis_itogi1612.htm Официальный сайт Всероссийской переписи населения 2010 года. Информационные материалы об окончательных итогах Всероссийской переписи населения 2010 года]
- ↑ 1 2 3 [www.perepis2002.ru/content.html?id=11&docid=10715289081463 Всероссийская перепись населения 2002 года]. Проверено 24 декабря 2009. [www.webcitation.org/616BvJEEv Архивировано из первоисточника 21 августа 2011].
- ↑ 1 2 Оценка Правительства Республики Алтай 1997 г.
- ↑ Аристов Н. А. Заметки об этническом составе тюркских племён и народностей и сведения об их численности. // Живая старина. 1896. Год шестой, вып. III—IV.
- ↑ std.gmcrosstata.ru/webapi/opendatabase?id=vpn2002_pert База микроданных Всероссийской переписи населения 2002 года
- ↑ Баскаков Н. А. Тюркские языки, М., 1960, 2006
- ↑ [www.perepis2002.ru/ct/doc/TOM_04 Перепись 2002. Т.04. Владение языками народами субъектов РФ]
Литература
- Челканцы // Сибирь. Атлас Азиатской России. — М.: Топ-книга, Феория, Дизайн. Информация. Картография, 2007. — 664 с. — ISBN 5-287-00413-3.
- Челканцы // Народы России. Атлас культур и религий. — М.: Дизайн. Информация. Картография, 2010. — 320 с. — ISBN 978-5-287-00718-8.
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
| ||||||
Отрывок, характеризующий Челканцы
«Die erste Colonne marschiert [Первая колонна идет (нем.) ] туда то и туда то, die zweite Colonne marschiert [вторая колонна идет (нем.) ] туда то и туда то» и т. д. И все эти колонны на бумаге приходили в назначенное время в свое место и уничтожали неприятеля. Все было, как и во всех диспозициях, прекрасно придумано, и, как и по всем диспозициям, ни одна колонна не пришла в свое время и на свое место.Когда диспозиция была готова в должном количестве экземпляров, был призван офицер и послан к Ермолову, чтобы передать ему бумаги для исполнения. Молодой кавалергардский офицер, ординарец Кутузова, довольный важностью данного ему поручения, отправился на квартиру Ермолова.
– Уехали, – отвечал денщик Ермолова. Кавалергардский офицер пошел к генералу, у которого часто бывал Ермолов.
– Нет, и генерала нет.
Кавалергардский офицер, сев верхом, поехал к другому.
– Нет, уехали.
«Как бы мне не отвечать за промедление! Вот досада!» – думал офицер. Он объездил весь лагерь. Кто говорил, что видели, как Ермолов проехал с другими генералами куда то, кто говорил, что он, верно, опять дома. Офицер, не обедая, искал до шести часов вечера. Нигде Ермолова не было и никто не знал, где он был. Офицер наскоро перекусил у товарища и поехал опять в авангард к Милорадовичу. Милорадовича не было тоже дома, но тут ему сказали, что Милорадович на балу у генерала Кикина, что, должно быть, и Ермолов там.
– Да где же это?
– А вон, в Ечкине, – сказал казачий офицер, указывая на далекий помещичий дом.
– Да как же там, за цепью?
– Выслали два полка наших в цепь, там нынче такой кутеж идет, беда! Две музыки, три хора песенников.
Офицер поехал за цепь к Ечкину. Издалека еще, подъезжая к дому, он услыхал дружные, веселые звуки плясовой солдатской песни.
«Во олузя а ах… во олузях!..» – с присвистом и с торбаном слышалось ему, изредка заглушаемое криком голосов. Офицеру и весело стало на душе от этих звуков, но вместе с тем и страшно за то, что он виноват, так долго не передав важного, порученного ему приказания. Был уже девятый час. Он слез с лошади и вошел на крыльцо и в переднюю большого, сохранившегося в целости помещичьего дома, находившегося между русских и французов. В буфетной и в передней суетились лакеи с винами и яствами. Под окнами стояли песенники. Офицера ввели в дверь, и он увидал вдруг всех вместе важнейших генералов армии, в том числе и большую, заметную фигуру Ермолова. Все генералы были в расстегнутых сюртуках, с красными, оживленными лицами и громко смеялись, стоя полукругом. В середине залы красивый невысокий генерал с красным лицом бойко и ловко выделывал трепака.
– Ха, ха, ха! Ай да Николай Иванович! ха, ха, ха!..
Офицер чувствовал, что, входя в эту минуту с важным приказанием, он делается вдвойне виноват, и он хотел подождать; но один из генералов увидал его и, узнав, зачем он, сказал Ермолову. Ермолов с нахмуренным лицом вышел к офицеру и, выслушав, взял от него бумагу, ничего не сказав ему.
– Ты думаешь, это нечаянно он уехал? – сказал в этот вечер штабный товарищ кавалергардскому офицеру про Ермолова. – Это штуки, это все нарочно. Коновницына подкатить. Посмотри, завтра каша какая будет!
На другой день, рано утром, дряхлый Кутузов встал, помолился богу, оделся и с неприятным сознанием того, что он должен руководить сражением, которого он не одобрял, сел в коляску и выехал из Леташевки, в пяти верстах позади Тарутина, к тому месту, где должны были быть собраны наступающие колонны. Кутузов ехал, засыпая и просыпаясь и прислушиваясь, нет ли справа выстрелов, не начиналось ли дело? Но все еще было тихо. Только начинался рассвет сырого и пасмурного осеннего дня. Подъезжая к Тарутину, Кутузов заметил кавалеристов, ведших на водопой лошадей через дорогу, по которой ехала коляска. Кутузов присмотрелся к ним, остановил коляску и спросил, какого полка? Кавалеристы были из той колонны, которая должна была быть уже далеко впереди в засаде. «Ошибка, может быть», – подумал старый главнокомандующий. Но, проехав еще дальше, Кутузов увидал пехотные полки, ружья в козлах, солдат за кашей и с дровами, в подштанниках. Позвали офицера. Офицер доложил, что никакого приказания о выступлении не было.
– Как не бы… – начал Кутузов, но тотчас же замолчал и приказал позвать к себе старшего офицера. Вылезши из коляски, опустив голову и тяжело дыша, молча ожидая, ходил он взад и вперед. Когда явился потребованный офицер генерального штаба Эйхен, Кутузов побагровел не оттого, что этот офицер был виною ошибки, но оттого, что он был достойный предмет для выражения гнева. И, трясясь, задыхаясь, старый человек, придя в то состояние бешенства, в которое он в состоянии был приходить, когда валялся по земле от гнева, он напустился на Эйхена, угрожая руками, крича и ругаясь площадными словами. Другой подвернувшийся, капитан Брозин, ни в чем не виноватый, потерпел ту же участь.
