Чкалово (Светлогорский район)
Деревня
Показать/скрыть карты
|
Чкалово (до 20 апреля 1939 года Кокуевичи) (белор. Чкалава) — деревня в Осташковичском сельсовете Светлогорского района Гомельской области Беларуси.
Содержание
География
Расположение
В 35 км на юг от Светлогорска, 36 км от железнодорожной станции Светлогорск-на-Березине (на линии Жлобин — Калинковичи), 100 км от Гомеля.
Гидрография
На западе сеть мелиоративных каналов.
Транспортная сеть
Рядом автодорога Василевичи — Горваль. Планировка состоит из прямолинейной улицы почти меридиональной ориентации, к которой на юге присоединена дугообразная улица с широтной ориентацией. Застройка двусторонняя, деревянная, усадебного типа.
История
Согласно письменным источникам известна с XVIII века, когда село Кокуевичи было во владении Потоцких, а затем Масальских. С 1791 года действовала Рождества-Богородицкая церковь.
После 2-го раздела Речи Посполитой (1793 год) в составе Российской империи. В 1850 году владение помещика Адамовича. В 1886 году построено новое деревянное здание церкви (в ней хранились метрические книги с 1814 года). В 1908 году в Якимовослободской волости Речицкого уезда Минской губернии. В 1900 году открыта школа, которая размещалась в наёмном крестьянском доме, в начале 1920-х годов для неё выделено национализированное здание.
С 20 августа 1924 года до 16 июля 1954 года центр Кокуевичского (с 20 апреля 1939 года Чкаловского) сельсовета Калинковичского, с 27 сентября 1930 года Мозырского, с 5 февраля 1931 года Речицкого, с 20 февраля 1938 года Василевичского районов Мозырского (до 27 сентября 1930 года и с 21 июня 1935 года по 20 февраля 1938 года) округа, с 20 февраля 1938 года Полесской, с 8 января 1954 года Гомельской областей.
В 1931 году организован колхоз «13-й Красный Октябрь». Во время Великой Отечественной войны каратели 17 января 1943 года сожгли деревню и убили 23 жителей (похоронены в центре деревни). Согласно переписи 1959 года. В память о 69 земляках погибших на фронтах и в партизанской борьбе, около здания школы, в центре деревни, в 1965 году установлена скульптура солдата. Центр СПК «Чкалово-Агро». Расположены комбинат бытового обслуживания, механическая мастерская, лесопилка, мельница, базовая школа, Дом культуры, библиотека, фельдшерско-акушерский пункт, отделение связи, столовая, магазин.
До 30 января 2009 года в составе Боровиковского сельсовета[1].
Население
Численность
- 2004 год — 167 хозяйств, 392 жителя.
Динамика
- 1795 год — 27 дворов.
- 1850 год — 35 дворов.
- 1885 год — 54 двора, 270 жителей.
- 1908 год — 88 дворов 551 житель.
- 1930 год — 149 дворов 821 житель.
- 1940 год — 123 двора, 738 жителей.
- 1959 год — 535 жителей (согласно переписи).
- 2004 год — 167 хозяйств, 392 жителя.
См. также
Напишите отзыв о статье "Чкалово (Светлогорский район)"
Примечания
- ↑ [www.bankzakonov.com/regional_pravo_by_2010/blockw5/rtf-n5u3x3.htm Решение Гомельского облсовета депутатов от 20 декабря 2008 г. № 182 «Об изменении границ Боровиковского и Осташковичского сельсоветов Светлогорского района»]
Литература
- Гарады і вёскі Беларусі: Энцыклапедыя. Т.2, кн.2. Гомельская вобласць/С. В. Марцэлеў; Рэдкалегія: Г. П. Пашкоў (галоўны рэдактар) і інш. — Мн.: БелЭн, 2005. 520с.: іл. Тыраж 4000 экз. ISBN 985-11-0330-6 ISBN 985-11-0302-0
Ссылки
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?: |
Отрывок, характеризующий Чкалово (Светлогорский район)
Покачиваясь от давки, охватившей его, Пьер оглядывался вокруг себя.
– Граф, Петр Кирилыч! Вы как здесь? – сказал чей то голос. Пьер оглянулся.
Борис Друбецкой, обчищая рукой коленки, которые он запачкал (вероятно, тоже прикладываясь к иконе), улыбаясь подходил к Пьеру. Борис был одет элегантно, с оттенком походной воинственности. На нем был длинный сюртук и плеть через плечо, так же, как у Кутузова.
Кутузов между тем подошел к деревне и сел в тени ближайшего дома на лавку, которую бегом принес один казак, а другой поспешно покрыл ковриком. Огромная блестящая свита окружила главнокомандующего.
Икона тронулась дальше, сопутствуемая толпой. Пьер шагах в тридцати от Кутузова остановился, разговаривая с Борисом.
Пьер объяснил свое намерение участвовать в сражении и осмотреть позицию.
– Вот как сделайте, – сказал Борис. – Je vous ferai les honneurs du camp. [Я вас буду угощать лагерем.] Лучше всего вы увидите все оттуда, где будет граф Бенигсен. Я ведь при нем состою. Я ему доложу. А если хотите объехать позицию, то поедемте с нами: мы сейчас едем на левый фланг. А потом вернемся, и милости прошу у меня ночевать, и партию составим. Вы ведь знакомы с Дмитрием Сергеичем? Он вот тут стоит, – он указал третий дом в Горках.
– Но мне бы хотелось видеть правый фланг; говорят, он очень силен, – сказал Пьер. – Я бы хотел проехать от Москвы реки и всю позицию.
– Ну, это после можете, а главный – левый фланг…
– Да, да. А где полк князя Болконского, не можете вы указать мне? – спросил Пьер.
– Андрея Николаевича? мы мимо проедем, я вас проведу к нему.
– Что ж левый фланг? – спросил Пьер.
– По правде вам сказать, entre nous, [между нами,] левый фланг наш бог знает в каком положении, – сказал Борис, доверчиво понижая голос, – граф Бенигсен совсем не то предполагал. Он предполагал укрепить вон тот курган, совсем не так… но, – Борис пожал плечами. – Светлейший не захотел, или ему наговорили. Ведь… – И Борис не договорил, потому что в это время к Пьеру подошел Кайсаров, адъютант Кутузова. – А! Паисий Сергеич, – сказал Борис, с свободной улыбкой обращаясь к Кайсарову, – А я вот стараюсь объяснить графу позицию. Удивительно, как мог светлейший так верно угадать замыслы французов!
– Вы про левый фланг? – сказал Кайсаров.
– Да, да, именно. Левый фланг наш теперь очень, очень силен.
Несмотря на то, что Кутузов выгонял всех лишних из штаба, Борис после перемен, произведенных Кутузовым, сумел удержаться при главной квартире. Борис пристроился к графу Бенигсену. Граф Бенигсен, как и все люди, при которых находился Борис, считал молодого князя Друбецкого неоцененным человеком.
В начальствовании армией были две резкие, определенные партии: партия Кутузова и партия Бенигсена, начальника штаба. Борис находился при этой последней партии, и никто так, как он, не умел, воздавая раболепное уважение Кутузову, давать чувствовать, что старик плох и что все дело ведется Бенигсеном. Теперь наступила решительная минута сражения, которая должна была или уничтожить Кутузова и передать власть Бенигсену, или, ежели бы даже Кутузов выиграл сражение, дать почувствовать, что все сделано Бенигсеном. Во всяком случае, за завтрашний день должны были быть розданы большие награды и выдвинуты вперед новые люди. И вследствие этого Борис находился в раздраженном оживлении весь этот день.
За Кайсаровым к Пьеру еще подошли другие из его знакомых, и он не успевал отвечать на расспросы о Москве, которыми они засыпали его, и не успевал выслушивать рассказов, которые ему делали. На всех лицах выражались оживление и тревога. Но Пьеру казалось, что причина возбуждения, выражавшегося на некоторых из этих лиц, лежала больше в вопросах личного успеха, и у него не выходило из головы то другое выражение возбуждения, которое он видел на других лицах и которое говорило о вопросах не личных, а общих, вопросах жизни и смерти. Кутузов заметил фигуру Пьера и группу, собравшуюся около него.
– Позовите его ко мне, – сказал Кутузов. Адъютант передал желание светлейшего, и Пьер направился к скамейке. Но еще прежде него к Кутузову подошел рядовой ополченец. Это был Долохов.
– Этот как тут? – спросил Пьер.
– Это такая бестия, везде пролезет! – отвечали Пьеру. – Ведь он разжалован. Теперь ему выскочить надо. Какие то проекты подавал и в цепь неприятельскую ночью лазил… но молодец!..
Пьер, сняв шляпу, почтительно наклонился перед Кутузовым.
– Я решил, что, ежели я доложу вашей светлости, вы можете прогнать меня или сказать, что вам известно то, что я докладываю, и тогда меня не убудет… – говорил Долохов.
