ЭТА

Страна басков и свобода
баск. Euskadi Ta Askatasuna
Идеология:	марксизм-ленинизм, национализм, сепаратизм
Этническая принадлежность:	баски
Лидеры:	Чаби Эчебаррьета Аргала Чомин Итурбе
Дата формирования:	1959
Отделилась от:	Баскской националистической партии
Противники:	Франкистская Испания Королевство Испания

Э́ТА (баск. ЕТА, Euskadi Ta Askatasuna — «Страна басков и свобода») — баскская леворадикальная, националистическая организация сепаратистов, выступающая за независимость Страны басков — региона, расположенного на севере Испании и юго-западе Франции. Создана в 1959 году.

История

Идеологом баскского национализма явился Сабино Арана (1865—1903), который ещё в XIX веке заявлял, что Испания превратила Страну Басков в свою колонию, и требовал полной независимости баскских земель через создание конфедерации четырёх испанских (Бискайя, Гипускоа, Алава и Наварра) и трёх французских регионов (Зуберу, Лабур и Нижняя Наварра), населённых басками.

После прихода к власти генерал Франсиско Франко упразднил завоёванную в период Испанской республики (1936 год) автономию Страны Басков. Баскский язык был запрещён. Делопроизводство и обучение велись лишь на испанском языке. Только на нём издавались книги и выходили газеты, шли радио- и телепередачи. Лишь в 1960-е годы создана система обучения только на баскском языке — школы «икастола». Баскские провинции Бискайя и Гипускоа, которые воевали на стороне республики, были объявлены «провинциями-предателями» и рассматривались как враждебные территории (Наварра и Алава считались «верными провинциями»). 26 апреля 1937 г. с лица земли была стёрта Герника — святыня басков, многовековой символ их национальных свобод. В годы диктатуры в Бискайе и Гипускоа неоднократно вводилось чрезвычайное положение.

Организация ЭТА была основана в 1959 году как движение сопротивления диктатуре генерала Франко несколькими молодыми членами Баскской националистической партии (БНП), которые были неудовлетворены отказом БНП от вооружённой борьбы. Период организационного оформления ЭТА был завершён на состоявшемся в 1962 году съезде баскских левых националистов. Основной целью организации было провозглашено создание независимого государства басков — Эускади.

С начала 1960-х годов члены ЭТА приступают к практике покушений на чиновников и жандармов, а также начинают осуществлять взрывы полицейских участков, казарм и железнодорожных путей. После осуществлённых в 1962 году репрессий авторитарного франкистского режима «Страна басков и свобода» была вынуждена на некоторое время воздержаться от активных действий. Восстановительный период был окончен в 1964 году, после чего вооружённые акции ЭТА приобрели систематический характер.

В 1960-е годы власти Испании отказывались от официальных переговоров с ЭТА, и в то же время, по данным СМИ, стороны поддерживали неофициальные контакты. В конце 1960-х годов ЭТА пошла по пути «революционного» террора — с тех пор от её рук погибло более 850 человек. В 1973 году ЭТА предприняла одну из своих наиболее известных акций — убийство преемника Франко на посту председателя правительства Испании адмирала Луиса Карреро Бланко. Активисты ЭТА (среди которых был Хосе Мигель Беньяран), сняв квартиру в центре Мадрида, прорыли тоннель под проезжим участком улицы, которую часто пересекал автомобиль Бланко. В тоннель была помещена взрывчатка. 20 декабря 1973 года, когда машина председателя правительства проезжала заминированную часть улицы, заготовленное взрывное устройство было приведено в действие. Прогремевший взрыв был настолько мощным, что автомобиль Бланко был отброшен на балкон находившегося неподалёку монастыря и найден лишь некоторое время спустя.

Этот эпизод был экранизирован в 1979 г. режиссёром Джилло Понтекорво, коммунистом и братом известного советского физика.

ЭТА в послефранкистской Испании

После смерти Франко в 1975 году «Страна басков» получила в 1978 году широчайшую автономию и сегодня пользуется правами, которых не имеет ни один другой регион страны, тем не менее, ЭТА по-прежнему придерживается лозунга полной независимости.

Контакты властей с ЭТА активизировались во второй половине 1970-х, во время так называемого переходного периода от франкистской диктатуры к демократии, однако сепаратисты отказались прекратить вооружённую борьбу в обмен на предложенную амнистию.

В январе 1988 года ЭТА объявила одностороннее перемирие в ответ на подписание общенациональными и региональными партиями Испании пакта, призывающего к переговорам с басками. Тем не менее переговоры, состоявшиеся в январе 1989 года в Алжире, никаких результатов не принесли.

16 сентября 1998 года ЭТА объявила о полном и бессрочном прекращении террористической деятельности. В ответ власти освободили ряд активистов ЭТА, но через 14 месяцев сепаратисты вышли из перемирия — по некоторым предположениям, в связи с усилением радикального крыла в руководстве организации. Можно говорить, что в послефранкистский период в идеологии ЭТА произошли значительные изменения: в первые десятилетия своего существования члены ЭТА рассматривали себя в качестве наследников дела старых партизан-антифранкистов, коммунистов. А после смерти Франко в ЭТА возобладала националистическая идеология.

ЭТА в XXI веке. Отказ от террористической деятельности

В 2003 была запрещена деятельность партии «Батасуна» — политического крыла ЭТА.

В феврале 2004 года после несанкционированных переговоров премьер-министра Каталонии с политическим лидером ЭТА Микелем Альбису ЭТА публично объявила об одностороннем прекращении огня на территории Каталонии.

В октябре 2004 года во французских Пиренеях задержали лидера группировки Микеля Альбису Ириарте (кличка Микель Антса) и два десятка его сообщников. Тогда же обнаружили склады с оружием, сотни килограммов взрывчатки и тренировочный полигон боевиков, после чего власти объявили, что ЭТА «обескровлена», но уже через несколько дней взрывы возобновились.

И тем не менее, после этих арестов ЭТА призвала испанские власти к политическому диалогу для урегулирования конфликта. В мае 2005 года парламент Испании (все партии, кроме Народной) поддержал эту инициативу при условии отказа басков от насилия. Правительство Испании одобрило проведение таких переговоров на таких же условиях. В ответ на такое решение радикалы из состава ЭТА организовали несколько взрывов.

В сентябре 2005 стало известно о «непрямых контактах» между властями и сепаратистами с целью начать официальные переговоры.

22 марта 2006 года ЭТА заявила о «постоянном прекращении огня». Боевики сообщили, что в обмен на добровольный отказ от вооружённой борьбы они намерены добиваться от властей амнистии для нескольких сотен баскских заключенных, обвинённых в террористической деятельности, а также легализации «Батасуны» — политического крыла ЭТА.

22 мая 2006 премьер-министр Испании Хосе Луис Родригес Сапатеро заявил, что его правительство готово начать переговоры с баскскими сепаратистами.

6 июля 2006 в испанском городе Сан-Себастьян начались первые официальные мирные переговоры между представителями правящей Испанской социалистической рабочей партии и запрещённой «Эрри Батасуна». На первом этапе от лидеров «Батасуны» ждут официального порицания терроризма и отказа от насильственных методов борьбы.

Испанские власти представлял руководитель баскского отделения ИСРП Пачи Лопес, баскских сепаратистов — лидер «Батасуны» Арнальдо Отеги.

Как показывают опросы, за мирные переговоры с ЭТА выступает большинство испанцев. Однако и противников у этих переговоров немало. Последние считают, что против баскских боевиков следует бороться до «победного конца» исключительно силовыми методами, не вступая с ними ни в какие контакты. Так, незадолго до мирных переговоров ультраконсервативная неправительственная организация «Достоинство и справедливость» обратилась в суд с требованием запретить «встречу с террористами». Активно протестуют также члены Ассоциации родственников жертв терроризма.

Между тем, опыт борьбы с ЭТА говорит о невозможности окончательно расправиться с группировкой силовыми методами. Специалисты считают, что в результате полученных в последние несколько лет мощных ударов от объединившихся в борьбе с ЭТА правоохранительных органов Испании и Франции группировка крайне обессилена. Однако, по мнению Европола, у ЭТА всё ещё сильна поддержка среди молодежи в Стране басков, где она легко вербует новых боевиков. А вместо Франции, которую террористы в своё время выбрали в качестве «оперативной тыловой базы», они осваивают другие страны Европы.

30 декабря 2006 года премьер-министр Испании Сапатеро заявил о прекращении переговоров с ЭТА после того, как она взяла на себя ответственность за теракт в мадридском аэропорту Барахас, совершённый её боевиками утром того же дня. В результате взрыва погибли двое граждан Эквадора, ещё четыре человека получили ранения. По оценке специалистов, в заминированном автомобиле находилось около 200 килограммов взрывчатки. В результате теракта здание аэропорта получило значительные повреждения. Таким образом, ЭТА официально нарушила перемирие, объявленное баскскими сепаратистами 22 марта 2006 года.

9 октября 2007 боевик ЭТА заминировал автомобиль телохранителя, охранявшего политика-социалиста. В результате взрыва телохранитель был тяжело ранен.

20 мая 2008 во французском городе Бордо в результате совместной операции испанской и французской полиции был арестован глава ЭТА Хавьер Лопес-Пенья, известный также как Тьерри. Служба безопасности Испании разыскивала его с 1983 года.

16 сентября 2008 г. решением Верховного суда Испании по обвинению в связях с ЭТА была запрещена партия Баскское национальное действие. Решение было обжаловано в Европейский суд по правам человека, но безуспешно.

17 ноября 2008 года французский министр внутренних дел объявила об аресте Мигеля Гарикоиц Аспиазу Рубина по кличке «Чероки», которого спецслужбы Испании и Франции считали лидером боевиков ЭТА после ареста Лопеса-Пеньи Тьерри.

29 июля 2009 года рано утром в испанском городе Бургос взорвался автомобиль, припаркованный рядом с казармами Гражданской Гвардии. В результате взрыва 46 человек получили ранения. Ответственность за взрыв взяла на себя баскская сепаратистская организация ЭТА. Взрыв автомобиля повредил 14-этажное здание казармы, в котором проживали полицейские с семьями. Именно они составили основную массу пострадавших. Большинство получили легкие осколочные ранения. 38 человек получили медицинскую помощь в госпитале. Региональный представитель МВД Испании М. Алехо заявил, что на месте взрыва осталась воронка, заполнившаяся водой из поврежденного водопровода. Взрывом также были повреждены ещё несколько зданий рядом с казармами полицейских — в них выбило окна и были разрушены стены. На место происшествия выехал министр внутренних дел Испании Альфредо Перес Рубалькаба.

9 августа 2009 Баскская группировка ЭТА совершила теракт в баре на пляже в Пальма-де-Мальорка. Бомба была маломощной, никто не пострадал.

28 февраля 2010 года в ходе совместной операции спецслужб Франции и Испании был арестован лидер ЭТА Ибона Арронатегу.

5 сентября 2010 года баскская сепаратистская группировка ЭТА выступила с заявлением об отказе от вооружённой борьбы, в рамках борьбы за независимость Страны Басков организация будет придерживаться мирных средств. Однако представители основных испанских политических партий назвали очередное заявление сепаратистской группировки ЭТА о прекращении огня «недостаточным».

10 января 2011 года ЭТА объявила о прекращении вооружённой борьбы. 20 октября ЭТА повторно отказалась от вооружённой борьбы

На всеобщих парламентских выборах в Испании 13 ноября 2011 года баскская националистическая коалиция «Амайур», костяк которой, как считается, составляют последователи ЭТА, получила 7 депутатских мест и возможность создать собственную фракцию в кортесах. В связи с этим историческим успехом усилились разговоры о грядущем исчезновении ЭТА (см. например интервью бывшего боевика Эдуардо Уриарте).

Международные связи ЭТА

На протяжении всего периода своего существования ЭТА неофициально пользовалась поддержкой многочисленных прокоммунистических, антифашистских и антиимпериалистических движений, видевших в баскских террористах прежде всего противников франкистской диктатуры, антифашистов, борцов за национальную независимость Басконии. Подарки и помощь приходили из стран Варшавского Договора, в первую очередь из СССР и ГДР, от коммунистических партий (например, из Италии). После смерти Франко ЭТА помогали страны «третьего мира» — государства Латинской Америки, Африки, различные леворадикальные движения, в частности повстанческая армия Колумбии ФАРК. Когда в 2005—2006 годах ЭТА отвергла ряд компромиссных предложений правительства Испании, то её позиция была поддержана, в частности, Африканским национальным конгрессом, охарактеризовавшим её как «ответственную».

См. также

• Terra Lliure
• Хосе Мигель Беньяран Орденьяна
• Операция «Чудовище» (фильм)
• Каталонский сепаратизм
• Ирландская республиканская армия
• Фронт освобождения Бретани

Ссылки

• [napalmoff.ru/rozdumi/analitika/3239-realnj-terror-ta.html Реальный террор. ЭТА]
• [ethnoconflict.ru/analitics/007-spain.htm Этнополитический конфликт в Басконии (история и аналитика)]
• [studies.agentura.ru/to/eta/ На «Агентуре»]
• [www.libfront.org/2013/intervyu-s-koldo-landaluze Интервью с писателем из Страны Басков]

Отрывок, характеризующий ЭТА

– Папа! – опять тем же тоном повторила красавица, – мы опоздаем.
– Ну, au revoir, [до свиданья,] прощайте. Видите?
– Так завтра вы доложите государю?
– Непременно, а Кутузову не обещаю.
– Нет, обещайте, обещайте, Basile, [Василий,] – сказала вслед ему Анна Михайловна, с улыбкой молодой кокетки, которая когда то, должно быть, была ей свойственна, а теперь так не шла к ее истощенному лицу.
Она, видимо, забыла свои годы и пускала в ход, по привычке, все старинные женские средства. Но как только он вышел, лицо ее опять приняло то же холодное, притворное выражение, которое было на нем прежде. Она вернулась к кружку, в котором виконт продолжал рассказывать, и опять сделала вид, что слушает, дожидаясь времени уехать, так как дело ее было сделано.
– Но как вы находите всю эту последнюю комедию du sacre de Milan? [миланского помазания?] – сказала Анна Павловна. Et la nouvelle comedie des peuples de Genes et de Lucques, qui viennent presenter leurs voeux a M. Buonaparte assis sur un trone, et exaucant les voeux des nations! Adorable! Non, mais c'est a en devenir folle! On dirait, que le monde entier a perdu la tete. [И вот новая комедия: народы Генуи и Лукки изъявляют свои желания господину Бонапарте. И господин Бонапарте сидит на троне и исполняет желания народов. 0! это восхитительно! Нет, от этого можно с ума сойти. Подумаешь, что весь свет потерял голову.]
Князь Андрей усмехнулся, прямо глядя в лицо Анны Павловны.
– «Dieu me la donne, gare a qui la touche», – сказал он (слова Бонапарте, сказанные при возложении короны). – On dit qu'il a ete tres beau en prononcant ces paroles, [Бог мне дал корону. Беда тому, кто ее тронет. – Говорят, он был очень хорош, произнося эти слова,] – прибавил он и еще раз повторил эти слова по итальянски: «Dio mi la dona, guai a chi la tocca».
– J'espere enfin, – продолжала Анна Павловна, – que ca a ete la goutte d'eau qui fera deborder le verre. Les souverains ne peuvent plus supporter cet homme, qui menace tout. [Надеюсь, что это была, наконец, та капля, которая переполнит стакан. Государи не могут более терпеть этого человека, который угрожает всему.]
– Les souverains? Je ne parle pas de la Russie, – сказал виконт учтиво и безнадежно: – Les souverains, madame! Qu'ont ils fait pour Louis XVII, pour la reine, pour madame Elisabeth? Rien, – продолжал он одушевляясь. – Et croyez moi, ils subissent la punition pour leur trahison de la cause des Bourbons. Les souverains? Ils envoient des ambassadeurs complimenter l'usurpateur. [Государи! Я не говорю о России. Государи! Но что они сделали для Людовика XVII, для королевы, для Елизаветы? Ничего. И, поверьте мне, они несут наказание за свою измену делу Бурбонов. Государи! Они шлют послов приветствовать похитителя престола.]
И он, презрительно вздохнув, опять переменил положение. Князь Ипполит, долго смотревший в лорнет на виконта, вдруг при этих словах повернулся всем телом к маленькой княгине и, попросив у нее иголку, стал показывать ей, рисуя иголкой на столе, герб Конде. Он растолковывал ей этот герб с таким значительным видом, как будто княгиня просила его об этом.
– Baton de gueules, engrele de gueules d'azur – maison Conde, [Фраза, не переводимая буквально, так как состоит из условных геральдических терминов, не вполне точно употребленных. Общий смысл такой : Герб Конде представляет щит с красными и синими узкими зазубренными полосами,] – говорил он.
Княгиня, улыбаясь, слушала.
– Ежели еще год Бонапарте останется на престоле Франции, – продолжал виконт начатый разговор, с видом человека не слушающего других, но в деле, лучше всех ему известном, следящего только за ходом своих мыслей, – то дела пойдут слишком далеко. Интригой, насилием, изгнаниями, казнями общество, я разумею хорошее общество, французское, навсегда будет уничтожено, и тогда…
Он пожал плечами и развел руками. Пьер хотел было сказать что то: разговор интересовал его, но Анна Павловна, караулившая его, перебила.
– Император Александр, – сказала она с грустью, сопутствовавшей всегда ее речам об императорской фамилии, – объявил, что он предоставит самим французам выбрать образ правления. И я думаю, нет сомнения, что вся нация, освободившись от узурпатора, бросится в руки законного короля, – сказала Анна Павловна, стараясь быть любезной с эмигрантом и роялистом.
– Это сомнительно, – сказал князь Андрей. – Monsieur le vicomte [Господин виконт] совершенно справедливо полагает, что дела зашли уже слишком далеко. Я думаю, что трудно будет возвратиться к старому.
– Сколько я слышал, – краснея, опять вмешался в разговор Пьер, – почти всё дворянство перешло уже на сторону Бонапарта.
– Это говорят бонапартисты, – сказал виконт, не глядя на Пьера. – Теперь трудно узнать общественное мнение Франции.
– Bonaparte l'a dit, [Это сказал Бонапарт,] – сказал князь Андрей с усмешкой.
(Видно было, что виконт ему не нравился, и что он, хотя и не смотрел на него, против него обращал свои речи.)
– «Je leur ai montre le chemin de la gloire» – сказал он после недолгого молчания, опять повторяя слова Наполеона: – «ils n'en ont pas voulu; je leur ai ouvert mes antichambres, ils se sont precipites en foule»… Je ne sais pas a quel point il a eu le droit de le dire. [Я показал им путь славы: они не хотели; я открыл им мои передние: они бросились толпой… Не знаю, до какой степени имел он право так говорить.]
– Aucun, [Никакого,] – возразил виконт. – После убийства герцога даже самые пристрастные люди перестали видеть в нем героя. Si meme ca a ete un heros pour certaines gens, – сказал виконт, обращаясь к Анне Павловне, – depuis l'assassinat du duc il y a un Marietyr de plus dans le ciel, un heros de moins sur la terre. [Если он и был героем для некоторых людей, то после убиения герцога одним мучеником стало больше на небесах и одним героем меньше на земле.]
Не успели еще Анна Павловна и другие улыбкой оценить этих слов виконта, как Пьер опять ворвался в разговор, и Анна Павловна, хотя и предчувствовавшая, что он скажет что нибудь неприличное, уже не могла остановить его.
– Казнь герцога Энгиенского, – сказал мсье Пьер, – была государственная необходимость; и я именно вижу величие души в том, что Наполеон не побоялся принять на себя одного ответственность в этом поступке.
– Dieul mon Dieu! [Боже! мой Боже!] – страшным шопотом проговорила Анна Павловна.
– Comment, M. Pierre, vous trouvez que l'assassinat est grandeur d'ame, [Как, мсье Пьер, вы видите в убийстве величие души,] – сказала маленькая княгиня, улыбаясь и придвигая к себе работу.
– Ah! Oh! – сказали разные голоса.
– Capital! [Превосходно!] – по английски сказал князь Ипполит и принялся бить себя ладонью по коленке.
Виконт только пожал плечами. Пьер торжественно посмотрел поверх очков на слушателей.
– Я потому так говорю, – продолжал он с отчаянностью, – что Бурбоны бежали от революции, предоставив народ анархии; а один Наполеон умел понять революцию, победить ее, и потому для общего блага он не мог остановиться перед жизнью одного человека.
– Не хотите ли перейти к тому столу? – сказала Анна Павловна.
Но Пьер, не отвечая, продолжал свою речь.
– Нет, – говорил он, все более и более одушевляясь, – Наполеон велик, потому что он стал выше революции, подавил ее злоупотребления, удержав всё хорошее – и равенство граждан, и свободу слова и печати – и только потому приобрел власть.
– Да, ежели бы он, взяв власть, не пользуясь ею для убийства, отдал бы ее законному королю, – сказал виконт, – тогда бы я назвал его великим человеком.
– Он бы не мог этого сделать. Народ отдал ему власть только затем, чтоб он избавил его от Бурбонов, и потому, что народ видел в нем великого человека. Революция была великое дело, – продолжал мсье Пьер, выказывая этим отчаянным и вызывающим вводным предложением свою великую молодость и желание всё полнее высказать.
– Революция и цареубийство великое дело?…После этого… да не хотите ли перейти к тому столу? – повторила Анна Павловна.
– Contrat social, [Общественный договор,] – с кроткой улыбкой сказал виконт.
– Я не говорю про цареубийство. Я говорю про идеи.
– Да, идеи грабежа, убийства и цареубийства, – опять перебил иронический голос.
– Это были крайности, разумеется, но не в них всё значение, а значение в правах человека, в эманципации от предрассудков, в равенстве граждан; и все эти идеи Наполеон удержал во всей их силе.
– Свобода и равенство, – презрительно сказал виконт, как будто решившийся, наконец, серьезно доказать этому юноше всю глупость его речей, – всё громкие слова, которые уже давно компрометировались. Кто же не любит свободы и равенства? Еще Спаситель наш проповедывал свободу и равенство. Разве после революции люди стали счастливее? Напротив. Mы хотели свободы, а Бонапарте уничтожил ее.
Князь Андрей с улыбкой посматривал то на Пьера, то на виконта, то на хозяйку. В первую минуту выходки Пьера Анна Павловна ужаснулась, несмотря на свою привычку к свету; но когда она увидела, что, несмотря на произнесенные Пьером святотатственные речи, виконт не выходил из себя, и когда она убедилась, что замять этих речей уже нельзя, она собралась с силами и, присоединившись к виконту, напала на оратора.
– Mais, mon cher m r Pierre, [Но, мой милый Пьер,] – сказала Анна Павловна, – как же вы объясняете великого человека, который мог казнить герцога, наконец, просто человека, без суда и без вины?
– Я бы спросил, – сказал виконт, – как monsieur объясняет 18 брюмера. Разве это не обман? C'est un escamotage, qui ne ressemble nullement a la maniere d'agir d'un grand homme. [Это шулерство, вовсе не похожее на образ действий великого человека.]
– А пленные в Африке, которых он убил? – сказала маленькая княгиня. – Это ужасно! – И она пожала плечами.
– C'est un roturier, vous aurez beau dire, [Это проходимец, что бы вы ни говорили,] – сказал князь Ипполит.
Мсье Пьер не знал, кому отвечать, оглянул всех и улыбнулся. Улыбка у него была не такая, какая у других людей, сливающаяся с неулыбкой. У него, напротив, когда приходила улыбка, то вдруг, мгновенно исчезало серьезное и даже несколько угрюмое лицо и являлось другое – детское, доброе, даже глуповатое и как бы просящее прощения.
Виконту, который видел его в первый раз, стало ясно, что этот якобинец совсем не так страшен, как его слова. Все замолчали.
– Как вы хотите, чтобы он всем отвечал вдруг? – сказал князь Андрей. – Притом надо в поступках государственного человека различать поступки частного лица, полководца или императора. Мне так кажется.
– Да, да, разумеется, – подхватил Пьер, обрадованный выступавшею ему подмогой.
– Нельзя не сознаться, – продолжал князь Андрей, – Наполеон как человек велик на Аркольском мосту, в госпитале в Яффе, где он чумным подает руку, но… но есть другие поступки, которые трудно оправдать.
Князь Андрей, видимо желавший смягчить неловкость речи Пьера, приподнялся, сбираясь ехать и подавая знак жене.

Вдруг князь Ипполит поднялся и, знаками рук останавливая всех и прося присесть, заговорил:
– Ah! aujourd'hui on m'a raconte une anecdote moscovite, charmante: il faut que je vous en regale. Vous m'excusez, vicomte, il faut que je raconte en russe. Autrement on ne sentira pas le sel de l'histoire. [Сегодня мне рассказали прелестный московский анекдот; надо вас им поподчивать. Извините, виконт, я буду рассказывать по русски, иначе пропадет вся соль анекдота.]
И князь Ипполит начал говорить по русски таким выговором, каким говорят французы, пробывшие с год в России. Все приостановились: так оживленно, настоятельно требовал князь Ипполит внимания к своей истории.
– В Moscou есть одна барыня, une dame. И она очень скупа. Ей нужно было иметь два valets de pied [лакея] за карета. И очень большой ростом. Это было ее вкусу. И она имела une femme de chambre [горничную], еще большой росту. Она сказала…
Тут князь Ипполит задумался, видимо с трудом соображая.
– Она сказала… да, она сказала: «девушка (a la femme de chambre), надень livree [ливрею] и поедем со мной, за карета, faire des visites». [делать визиты.]
Тут князь Ипполит фыркнул и захохотал гораздо прежде своих слушателей, что произвело невыгодное для рассказчика впечатление. Однако многие, и в том числе пожилая дама и Анна Павловна, улыбнулись.
– Она поехала. Незапно сделался сильный ветер. Девушка потеряла шляпа, и длинны волоса расчесались…
Тут он не мог уже более держаться и стал отрывисто смеяться и сквозь этот смех проговорил:
– И весь свет узнал…
Тем анекдот и кончился. Хотя и непонятно было, для чего он его рассказывает и для чего его надо было рассказать непременно по русски, однако Анна Павловна и другие оценили светскую любезность князя Ипполита, так приятно закончившего неприятную и нелюбезную выходку мсье Пьера. Разговор после анекдота рассыпался на мелкие, незначительные толки о будущем и прошедшем бале, спектакле, о том, когда и где кто увидится.


Поблагодарив Анну Павловну за ее charmante soiree, [очаровательный вечер,] гости стали расходиться.
Пьер был неуклюж. Толстый, выше обыкновенного роста, широкий, с огромными красными руками, он, как говорится, не умел войти в салон и еще менее умел из него выйти, то есть перед выходом сказать что нибудь особенно приятное. Кроме того, он был рассеян. Вставая, он вместо своей шляпы захватил трехугольную шляпу с генеральским плюмажем и держал ее, дергая султан, до тех пор, пока генерал не попросил возвратить ее. Но вся его рассеянность и неуменье войти в салон и говорить в нем выкупались выражением добродушия, простоты и скромности. Анна Павловна повернулась к нему и, с христианскою кротостью выражая прощение за его выходку, кивнула ему и сказала:
– Надеюсь увидать вас еще, но надеюсь тоже, что вы перемените свои мнения, мой милый мсье Пьер, – сказала она.
Когда она сказала ему это, он ничего не ответил, только наклонился и показал всем еще раз свою улыбку, которая ничего не говорила, разве только вот что: «Мнения мнениями, а вы видите, какой я добрый и славный малый». И все, и Анна Павловна невольно почувствовали это.
Князь Андрей вышел в переднюю и, подставив плечи лакею, накидывавшему ему плащ, равнодушно прислушивался к болтовне своей жены с князем Ипполитом, вышедшим тоже в переднюю. Князь Ипполит стоял возле хорошенькой беременной княгини и упорно смотрел прямо на нее в лорнет.
– Идите, Annette, вы простудитесь, – говорила маленькая княгиня, прощаясь с Анной Павловной. – C'est arrete, [Решено,] – прибавила она тихо.
Анна Павловна уже успела переговорить с Лизой о сватовстве, которое она затевала между Анатолем и золовкой маленькой княгини.
– Я надеюсь на вас, милый друг, – сказала Анна Павловна тоже тихо, – вы напишете к ней и скажете мне, comment le pere envisagera la chose. Au revoir, [Как отец посмотрит на дело. До свидания,] – и она ушла из передней.
Князь Ипполит подошел к маленькой княгине и, близко наклоняя к ней свое лицо, стал полушопотом что то говорить ей.
Два лакея, один княгинин, другой его, дожидаясь, когда они кончат говорить, стояли с шалью и рединготом и слушали их, непонятный им, французский говор с такими лицами, как будто они понимали, что говорится, но не хотели показывать этого. Княгиня, как всегда, говорила улыбаясь и слушала смеясь.