Это не любовь
| Это не любовь... | ||||
 | ||||
| Альбом Кино | ||||
|---|---|---|---|---|
| Дата выпуска |
1985 | |||
| Записан |
1985 | |||
| Жанры | ||||
| Длительность |
45:30 | |||
| Страна | ||||
| Лейблы |
Яншива | |||
|
| ||||
| Хронология Кино | ||||
| ||||
«Э́то не любо́вь…» — четвёртый музыкальный альбом, записанный рок-группой «Кино» в 1985 году и выпущенный в том же году на компакт-кассетах. В 1996 году был переиздан лейблом Moroz Records на компакт-дисках с цифровым ремастерингом. В 1993 году впервые издан на виниле неизвестной студией (возможно, Петербургской Студией Грамзаписи). В настоящем времени пластинка является коллекционной редкостью. Также альбом был выпущен на виниле в Корее. В 2012 году альбом издан на виниле тиражом в 1000 экземпляров компанией Moroz Records. Тираж напечатан в Германии в составе Коллекции Кино на виниле.
История альбома
К лету 1984 года в «Кино» окончательно сформировался постоянный состав. Кроме Виктора Цоя и Юрия Каспаряна, в группу вошли барабанщик Георгий Гурьянов и басист Александр Титов, который до ноября 1985 года был полноправным членом сразу двух ведущих коллективов ЛРК — «Кино» и «Аквариума». С осени начинаются репетиции новой концертной программы. В декабре 1984 года Виктор Цой вместе с лидером «Зоопарка» Майком Науменко совершает поездку в Свердловск, где в общежитии Свердловского Архитектурного Института (САИ) они дают совместный акустический концерт. В качестве зрителя на нём присутствовал Владимир Шахрин из группы «Чайф»
На III фестивале ЛРК в марте 1985 «Кино» вновь становится одним из лауреатов. Это выступление примечательно ещё и тем, что Цой впервые оставил гитару и стал свободным вокалистом, весь концерт легко и пластично двигаясь по сцене. Возможно, поэтому, кроме звания лауреатов, группу наградили специальным призом «За артистизм».
Музыканты «Кино» начинают запись альбома «Ночь» на студии Тропилло, но работа идёт достаточно тяжело, особенно когда дело доходит до сведения готового материала. В конце весны, начале лета 1985 Цой решает параллельно «Ночи» записать ещё один альбом на квартирной студии Алексея Вишни, с которым два года назад работал над «46». К тому времени у Вишни появился небывалый для советской действительности жёлтый магнитофон «Basf» с 38 скоростью записи, цифровой ревербератор и драм-машина. Часть имевшейся на студии аппаратуры была получена от Андрея Тропилло, который использовал её ещё в работе над альбомами «Электричество» и «Акустика» группы «Аквариум».
Запись началась с программирования драм-машины, которое осуществляли Вишня и Каспарян. Барабанщик «Кино» Георгий Гурьянов при этом давал советы, как, по его мнению, нужно программировать, но сам кнопок не трогал. Приглашённый на запись басист Александр Титов, поразил всех тем, что записал свои партии ко всем песням буквально за один день. Его манера игры, в итоге, сыграла значительную роль в общем звучании альбома. На записи использовались две гитары. Одну — чешской фирмы «Стар» — удалось одолжить у Тропилло, другую Цою подарил Вишня. Гитары писали в пульт, при этом микрофоном снимался звук цоканья медиатора, от чего получался очень странный звук.
Ещё более неожиданными для слушателя оказались тексты альбома. Городская романтика, характерная для первых записей «Кино», уступила место любовной лирике, исполненной, впрочем, с изрядной долей иронии. В принципе, «Это не любовь», и несколько песен, записанных годом позже у Вишни («Братская любовь», «Подросток», «Ты обвела меня вокруг пальца» и др.) составили целый любовный цикл, который не вписывался в стилистику «Кино» и, в некотором роде, остался забытым. В интервью для радиопередачи «Летопись» («Наше радио»), посвящённой «Чёрному альбому», Юрий Каспарян и Георгий Гурьянов вспоминали, что у «Кино» даже существовала идея создания «бойз-бэнда», который исполнял бы этот материал.
Часть песен с альбома были написаны достаточно давно. Например, «Весну» Цой и Рыбин пробовали записать в студии Малого Драматического Театра ещё осенью 1982, а «Музыка волн» и «Саша» вошли в альбом «46». Песни «Разреши мне», «Прохожий» и опус «Стишок» на альбом не попали, и впервые были изданы лейблом Moroz Records в 1996 году в качестве бонус-треков.
«Стишок» представлял собой невырезанный фрагмент рабочей записи. Накануне записывалась группа «Кофе» (их драм-машина использовалась при записи альбома «Это не любовь»); Виктор Цой баловался с текстом песни «Принцесса», последние две строки которой попали в запись; когда Вишня стал ругаться, Цой обидчиво сказал: «Потом скажешь, что тебе на работу надо», получив в ответ «Поехали, всё!». Эти фразы также не вырезали, и они попали в конец бонусного трека «Разреши мне».
Альбом «Это не любовь» начал распространяться подпольными «писателями» осенью 1985. Впоследствии создатели этого альбома отзывались о нём неоднозначно.
Обложка
Обложку альбома Виктор Цой сделал сам: чертил клеточки, наклеивал вырезанную надпись «Кино». Сам писал название альбома. Для силуэта девушки он искал изображение голой девушки. Найти её было трудно, так как в советских журналах за 84-85 гг. были совсем другие темы. От безысходности он обратился к теще, она работала архитектором и имела доступ к иностранной прессе. Теща дала Виктору чешский журнал с фотографией этой самой девушки. Цой вырезал фотографию, а затем приклеил. Готовую обложку сфотографировали.
Список композиций
Слова и музыка всех песен написаны Виктором Цоем.| № | Название | Длительность |
|---|---|---|
| 1. | «Это не любовь» | 3:28 |
| 2. | «Весна» | 1:59 |
| 3. | «Уходи» | 4:37 |
| 4. | «Город» | 3:45 |
| 5. | «Это — любовь» (Проснись) | 3:31 |
| 6. | «Рядом со мной» | 3:49 |
| 7. | «Я объявляю свой дом» (Безъядерная зона) | 2:23 |
| 8. | «Саша» | 3:16 |
| 9. | «Верь мне» | 5:33 |
| 10. | «Дети проходных дворов» | 1:45 |
| 11. | «Музыка волн» | 4:03 |
| Ремастированное издание Moroz Records 1996 года | |||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| № | Название | Длительность | |||||||
| 1. | «Разреши мне…» | 4:21 | |||||||
| 2. | «Стишок» (Отрывок песни из репертуара группы «Кофе») | 0:12 | |||||||
| 3. | «Прохожий » | 2:48 | |||||||
Участники записи
- Виктор Цой — вокал, гитара
- Юрий Каспарян — гитара
- Александр Титов —бас-гитара (1-11)
- Алексей Вишня — звукорежиссёр
- Елена Вишня — плач (8)
- Всеволод Гаккель — виолончель (8)
- Георгий Гурьянов — бэк-вокал, ударные
- Игорь Тихомиров — бас-гитара (12,14)
Напишите отзыв о статье "Это не любовь"
Примечания
Ссылки
- [www.ytime.com.ua/ru/50/1128 Статья о альбоме «Это не любовь»]
- [www.discogs.com/Кино-Это-Не-Любовь/master/158846 Альбом «Это не любовь» на сайте Discogs] (англ.)
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Это не любовь
– Ну, а скажите, какое ваше мнение насчет Барклая де Толли? В Москве бог знает что говорили про него. Как вы судите о нем?– Спроси вот у них, – сказал князь Андрей, указывая на офицеров.
Пьер с снисходительно вопросительной улыбкой, с которой невольно все обращались к Тимохину, посмотрел на него.
– Свет увидали, ваше сиятельство, как светлейший поступил, – робко и беспрестанно оглядываясь на своего полкового командира, сказал Тимохин.
– Отчего же так? – спросил Пьер.
– Да вот хоть бы насчет дров или кормов, доложу вам. Ведь мы от Свенцян отступали, не смей хворостины тронуть, или сенца там, или что. Ведь мы уходим, ему достается, не так ли, ваше сиятельство? – обратился он к своему князю, – а ты не смей. В нашем полку под суд двух офицеров отдали за этакие дела. Ну, как светлейший поступил, так насчет этого просто стало. Свет увидали…
– Так отчего же он запрещал?
Тимохин сконфуженно оглядывался, не понимая, как и что отвечать на такой вопрос. Пьер с тем же вопросом обратился к князю Андрею.
– А чтобы не разорять край, который мы оставляли неприятелю, – злобно насмешливо сказал князь Андрей. – Это очень основательно; нельзя позволять грабить край и приучаться войскам к мародерству. Ну и в Смоленске он тоже правильно рассудил, что французы могут обойти нас и что у них больше сил. Но он не мог понять того, – вдруг как бы вырвавшимся тонким голосом закричал князь Андрей, – но он не мог понять, что мы в первый раз дрались там за русскую землю, что в войсках был такой дух, какого никогда я не видал, что мы два дня сряду отбивали французов и что этот успех удесятерял наши силы. Он велел отступать, и все усилия и потери пропали даром. Он не думал об измене, он старался все сделать как можно лучше, он все обдумал; но от этого то он и не годится. Он не годится теперь именно потому, что он все обдумывает очень основательно и аккуратно, как и следует всякому немцу. Как бы тебе сказать… Ну, у отца твоего немец лакей, и он прекрасный лакей и удовлетворит всем его нуждам лучше тебя, и пускай он служит; но ежели отец при смерти болен, ты прогонишь лакея и своими непривычными, неловкими руками станешь ходить за отцом и лучше успокоишь его, чем искусный, но чужой человек. Так и сделали с Барклаем. Пока Россия была здорова, ей мог служить чужой, и был прекрасный министр, но как только она в опасности; нужен свой, родной человек. А у вас в клубе выдумали, что он изменник! Тем, что его оклеветали изменником, сделают только то, что потом, устыдившись своего ложного нарекания, из изменников сделают вдруг героем или гением, что еще будет несправедливее. Он честный и очень аккуратный немец…
– Однако, говорят, он искусный полководец, – сказал Пьер.
– Я не понимаю, что такое значит искусный полководец, – с насмешкой сказал князь Андрей.
– Искусный полководец, – сказал Пьер, – ну, тот, который предвидел все случайности… ну, угадал мысли противника.
– Да это невозможно, – сказал князь Андрей, как будто про давно решенное дело.
Пьер с удивлением посмотрел на него.
– Однако, – сказал он, – ведь говорят же, что война подобна шахматной игре.
– Да, – сказал князь Андрей, – только с тою маленькою разницей, что в шахматах над каждым шагом ты можешь думать сколько угодно, что ты там вне условий времени, и еще с той разницей, что конь всегда сильнее пешки и две пешки всегда сильнее одной, a на войне один батальон иногда сильнее дивизии, а иногда слабее роты. Относительная сила войск никому не может быть известна. Поверь мне, – сказал он, – что ежели бы что зависело от распоряжений штабов, то я бы был там и делал бы распоряжения, а вместо того я имею честь служить здесь, в полку вот с этими господами, и считаю, что от нас действительно будет зависеть завтрашний день, а не от них… Успех никогда не зависел и не будет зависеть ни от позиции, ни от вооружения, ни даже от числа; а уж меньше всего от позиции.
– А от чего же?
– От того чувства, которое есть во мне, в нем, – он указал на Тимохина, – в каждом солдате.
Князь Андрей взглянул на Тимохина, который испуганно и недоумевая смотрел на своего командира. В противность своей прежней сдержанной молчаливости князь Андрей казался теперь взволнованным. Он, видимо, не мог удержаться от высказывания тех мыслей, которые неожиданно приходили ему.
– Сражение выиграет тот, кто твердо решил его выиграть. Отчего мы под Аустерлицем проиграли сражение? У нас потеря была почти равная с французами, но мы сказали себе очень рано, что мы проиграли сражение, – и проиграли. А сказали мы это потому, что нам там незачем было драться: поскорее хотелось уйти с поля сражения. «Проиграли – ну так бежать!» – мы и побежали. Ежели бы до вечера мы не говорили этого, бог знает что бы было. А завтра мы этого не скажем. Ты говоришь: наша позиция, левый фланг слаб, правый фланг растянут, – продолжал он, – все это вздор, ничего этого нет. А что нам предстоит завтра? Сто миллионов самых разнообразных случайностей, которые будут решаться мгновенно тем, что побежали или побегут они или наши, что убьют того, убьют другого; а то, что делается теперь, – все это забава. Дело в том, что те, с кем ты ездил по позиции, не только не содействуют общему ходу дел, но мешают ему. Они заняты только своими маленькими интересами.
– В такую минуту? – укоризненно сказал Пьер.
– В такую минуту, – повторил князь Андрей, – для них это только такая минута, в которую можно подкопаться под врага и получить лишний крестик или ленточку. Для меня на завтра вот что: стотысячное русское и стотысячное французское войска сошлись драться, и факт в том, что эти двести тысяч дерутся, и кто будет злей драться и себя меньше жалеть, тот победит. И хочешь, я тебе скажу, что, что бы там ни было, что бы ни путали там вверху, мы выиграем сражение завтра. Завтра, что бы там ни было, мы выиграем сражение!
– Вот, ваше сиятельство, правда, правда истинная, – проговорил Тимохин. – Что себя жалеть теперь! Солдаты в моем батальоне, поверите ли, не стали водку, пить: не такой день, говорят. – Все помолчали.
Офицеры поднялись. Князь Андрей вышел с ними за сарай, отдавая последние приказания адъютанту. Когда офицеры ушли, Пьер подошел к князю Андрею и только что хотел начать разговор, как по дороге недалеко от сарая застучали копыта трех лошадей, и, взглянув по этому направлению, князь Андрей узнал Вольцогена с Клаузевицем, сопутствуемых казаком. Они близко проехали, продолжая разговаривать, и Пьер с Андреем невольно услыхали следующие фразы:
– Der Krieg muss im Raum verlegt werden. Der Ansicht kann ich nicht genug Preis geben, [Война должна быть перенесена в пространство. Это воззрение я не могу достаточно восхвалить (нем.) ] – говорил один.
– O ja, – сказал другой голос, – da der Zweck ist nur den Feind zu schwachen, so kann man gewiss nicht den Verlust der Privatpersonen in Achtung nehmen. [О да, так как цель состоит в том, чтобы ослабить неприятеля, то нельзя принимать во внимание потери частных лиц (нем.) ]
– O ja, [О да (нем.) ] – подтвердил первый голос.
– Да, im Raum verlegen, [перенести в пространство (нем.) ] – повторил, злобно фыркая носом, князь Андрей, когда они проехали. – Im Raum то [В пространстве (нем.) ] у меня остался отец, и сын, и сестра в Лысых Горах. Ему это все равно. Вот оно то, что я тебе говорил, – эти господа немцы завтра не выиграют сражение, а только нагадят, сколько их сил будет, потому что в его немецкой голове только рассуждения, не стоящие выеденного яйца, а в сердце нет того, что одно только и нужно на завтра, – то, что есть в Тимохине. Они всю Европу отдали ему и приехали нас учить – славные учители! – опять взвизгнул его голос.
– Так вы думаете, что завтрашнее сражение будет выиграно? – сказал Пьер.
– Да, да, – рассеянно сказал князь Андрей. – Одно, что бы я сделал, ежели бы имел власть, – начал он опять, – я не брал бы пленных. Что такое пленные? Это рыцарство. Французы разорили мой дом и идут разорить Москву, и оскорбили и оскорбляют меня всякую секунду. Они враги мои, они преступники все, по моим понятиям. И так же думает Тимохин и вся армия. Надо их казнить. Ежели они враги мои, то не могут быть друзьями, как бы они там ни разговаривали в Тильзите.
