Просчёт

К:Википедия:Страницы на КУ (тип: не указан) </th></tr> </td></tr>

Просчет
англ. Eggtown Эпизод телесериала «Остаться в живых»
Кейт на суде
Номер серии	Сезон 4 Серия 4
Режиссёр	Стивен Уильямс
Автор сценария	Элизабет Сарнофф Греггори Нэйшнс
Приглашённые актёры	Зои Белл Бет Бродерик Шоун Дойл Сьюзан Гибни Уильям Бланшетт Трейбер Бёрнс Фред К. Коллинз Таня Кахайл
Производственный номер	404
Центр. персонаж(и)	Кейт
День на острове	96—97
Премьера	21 февраля 2008 (ABC)
Хронология
← Ранее	Далее →
«Экономист»	«Константа»
Список серий

«Просчет» (англ. Eggtown) — четвёртая серия четвёртого сезона американского телесериала «Остаться в живых». Центральный персонаж серии Кейт Остин. Впервые у этого героя и в четвёртый раз за сериал мы видим будущее.

Продюсер сериала Карлтон Кьюз в одном из подкастов рассказал, что такое название было выбрано, так как оно одновременно ссылается на беременность Кейт и яичницу, которую готовил в начале серии Джон Локк для Бена.

Сюжет

Остров

Джон Локк проснулся и начал жарить яичницу. Затем он взял какую-то книгу из шкафа, положил её и приготовленную яичницу на поднос и пошёл в подвал. Он отпёр дверь. В комнате сидит Бенджамин Лайнус. Локк дал ему завтрак и спросил, кто его шпион на корабле. Бен не ответил и сказал что Локк в замешательстве и не знает как поступить дальше, что выводит Джона из себя. Затем Локк забрал поднос и закрыл дверь. После он бросил поднос в стену, и тарелка разбилась. Кейт разговаривает с Клер. К ним подходит Сойер. Клер уходит готовить кофе Сойеру. Он разговаривает с Кейт, говоря, что та избегает его из-за беременности. После этого Кейт разговаривает с Клер. Та просит её подержать Аарона на руках, так как он кричал. Кейт говорит, что не ладит с детьми, и Клер сама берёт малыша. Она говорит, что не думала, что станет хорошей матерью, и говорит Кейт, что и ей стоит попробовать. Затем Кейт идёт к Локу и просит его сказать, где Майлз. Он не говорит. После этого она встречает Хёрли, говоря, что Лок попросил её отнести завтрак Майлзу и спрашивает, где он. Тот говорит ей, что пленник в лодочном сарае. Затем он догадался, что его провели, и просит Кейт не говорить Локку об этом. Она идёт в сарай и открывает дверь. Кейт спрашивает, что он знает о ней. Майлз говорит, что скажет, что он знает о ней, если та приведёт его к Бену. Кейт соглашается. Затем она просит Сойера помочь ей выкрасть Майлза. На пляже Джек волнуется, почему Десмонд и Саид не связались с ними, ведь они уже должны были прилететь на корабль. Фарадей звонит туда, и ему говорят, что вертолёт не прилетал. Сойер идёт к Локку и предлагает сыграть в нарды. За игрой он говорит, что Кейт его попросила помочь выкрасть Майлза. Они бегут к сараю, но там уже нет пленника. Затем Сойер говорит, что Кейт его провела. В это время она входит в дом Бена вместе с Майлзом, и они спускаются в подвал. Там Майлз разговаривает с Беном и говорит, что скажет своим, что тот мёртв, если тот даст ему 3 200 000 долларов за 1 неделю. Затем Кейт выводит Майлза из комнаты и спрашивает, что тот знает о ней. Майлз говорит, что знает о том, что она преступница, и то, что пристав вёз её на суд в Лос-Анджелес. Затем они поднимаются по лестнице, но там их ждёт Лок и просит Кейт уйти. Затем он приходит в её дом и спрашивает, что Майлз спросил у Бена. Кейт ответила, что он попросил у Бена дать ему 3 200 000 долларов за неделю. Затем он просит её уйти из его лагеря до утра. После этого Кейт идёт к Сойеру и проводит ночь с ним и занимается с ним любовью. Утром Кейт говорит, что не беременна, даёт Сойеру пощечину, одевается и уходит. Локк кладёт в рот Майлзу гранату.

Будущее

Кейт Остин сидит в машине. Какой-то мужчина просит её выйти из неё. Их встречают очень много журналистов. Затем Кейт показывают в зале суда. Истец просит судью заключить Кейт под стражу. Он отвечает положительно. Затем адвокат разговаривает с Кейт и говорит ей, что ему придётся вмешать «его». Она просит, чтобы её сына не вмешивали. Затем опять идёт суд. В помещение входит Джек Шепард и клянётся говорить только правду. Затем он врёт, рассказывая, что в авиакатастрофе выжило только 8 человек и Кейт всем помогала, что двое из тех восьми потом умерли. Джека спрашивают, любит ли он подсудимую. Он отвечает, что уже нет. Затем Кейт Остин разговаривает с матерью. Та говорит, что откажется от своих показаний против неё, если Кейт покажет ей внука. Она отвечает, что рисковала жизнью, когда навещала свою мать в больнице, и что та позвала полицию на помощь. И поэтому она её даже близко к своему сыну не подпустит. Затем истец просит перерыв, и судья соглашается. Адвокат Кейт разговаривает с мисс Доусон и просит её прекратить суд. Та говорит, что может сделать так, что наказание Кейт будет заменено исправительными работами и запретом на выезд из США. Кейт говорит, что ей некуда ехать, так как у неё здесь сын, и подписывает бумаги. На парковке её встречает Джек. Они разговаривают, Джек приглашает Кейт на кофе, но та говорит, что сначала он должен приехать к ней домой, но тот говорит, что не может. Затем Кейт едет домой. У неё дома какая-то женщина говорит, что сын Кейт ждал её. Она заходит в детскую комнату и будит своего сына. Она называет его по имени — Аарон.

Отрывок, характеризующий Просчёт

– C'est la route de Varsovie peut etre, [Это варшавская дорога, может быть.] – громко и неожиданно сказал князь Ипполит. Все оглянулись на него, не понимая того, что он хотел сказать этим. Князь Ипполит тоже с веселым удивлением оглядывался вокруг себя. Он так же, как и другие, не понимал того, что значили сказанные им слова. Он во время своей дипломатической карьеры не раз замечал, что таким образом сказанные вдруг слова оказывались очень остроумны, и он на всякий случай сказал эти слова, первые пришедшие ему на язык. «Может, выйдет очень хорошо, – думал он, – а ежели не выйдет, они там сумеют это устроить». Действительно, в то время как воцарилось неловкое молчание, вошло то недостаточно патриотическое лицо, которого ждала для обращения Анна Павловна, и она, улыбаясь и погрозив пальцем Ипполиту, пригласила князя Василия к столу, и, поднося ему две свечи и рукопись, попросила его начать. Все замолкло.
– Всемилостивейший государь император! – строго провозгласил князь Василий и оглянул публику, как будто спрашивая, не имеет ли кто сказать что нибудь против этого. Но никто ничего не сказал. – «Первопрестольный град Москва, Новый Иерусалим, приемлет Христа своего, – вдруг ударил он на слове своего, – яко мать во объятия усердных сынов своих, и сквозь возникающую мглу, провидя блистательную славу твоея державы, поет в восторге: «Осанна, благословен грядый!» – Князь Василий плачущим голосом произнес эти последние слова.
Билибин рассматривал внимательно свои ногти, и многие, видимо, робели, как бы спрашивая, в чем же они виноваты? Анна Павловна шепотом повторяла уже вперед, как старушка молитву причастия: «Пусть дерзкий и наглый Голиаф…» – прошептала она.
Князь Василий продолжал:
– «Пусть дерзкий и наглый Голиаф от пределов Франции обносит на краях России смертоносные ужасы; кроткая вера, сия праща российского Давида, сразит внезапно главу кровожаждущей его гордыни. Се образ преподобного Сергия, древнего ревнителя о благе нашего отечества, приносится вашему императорскому величеству. Болезную, что слабеющие мои силы препятствуют мне насладиться любезнейшим вашим лицезрением. Теплые воссылаю к небесам молитвы, да всесильный возвеличит род правых и исполнит во благих желания вашего величества».
– Quelle force! Quel style! [Какая сила! Какой слог!] – послышались похвалы чтецу и сочинителю. Воодушевленные этой речью, гости Анны Павловны долго еще говорили о положении отечества и делали различные предположения об исходе сражения, которое на днях должно было быть дано.
– Vous verrez, [Вы увидите.] – сказала Анна Павловна, – что завтра, в день рождения государя, мы получим известие. У меня есть хорошее предчувствие.


Предчувствие Анны Павловны действительно оправдалось. На другой день, во время молебствия во дворце по случаю дня рождения государя, князь Волконский был вызван из церкви и получил конверт от князя Кутузова. Это было донесение Кутузова, писанное в день сражения из Татариновой. Кутузов писал, что русские не отступили ни на шаг, что французы потеряли гораздо более нашего, что он доносит второпях с поля сражения, не успев еще собрать последних сведений. Стало быть, это была победа. И тотчас же, не выходя из храма, была воздана творцу благодарность за его помощь и за победу.
Предчувствие Анны Павловны оправдалось, и в городе все утро царствовало радостно праздничное настроение духа. Все признавали победу совершенною, и некоторые уже говорили о пленении самого Наполеона, о низложении его и избрании новой главы для Франции.
Вдали от дела и среди условий придворной жизни весьма трудно, чтобы события отражались во всей их полноте и силе. Невольно события общие группируются около одного какого нибудь частного случая. Так теперь главная радость придворных заключалась столько же в том, что мы победили, сколько и в том, что известие об этой победе пришлось именно в день рождения государя. Это было как удавшийся сюрприз. В известии Кутузова сказано было тоже о потерях русских, и в числе их названы Тучков, Багратион, Кутайсов. Тоже и печальная сторона события невольно в здешнем, петербургском мире сгруппировалась около одного события – смерти Кутайсова. Его все знали, государь любил его, он был молод и интересен. В этот день все встречались с словами:
– Как удивительно случилось. В самый молебен. А какая потеря Кутайсов! Ах, как жаль!
– Что я вам говорил про Кутузова? – говорил теперь князь Василий с гордостью пророка. – Я говорил всегда, что он один способен победить Наполеона.
Но на другой день не получалось известия из армии, и общий голос стал тревожен. Придворные страдали за страдания неизвестности, в которой находился государь.
– Каково положение государя! – говорили придворные и уже не превозносили, как третьего дня, а теперь осуждали Кутузова, бывшего причиной беспокойства государя. Князь Василий в этот день уже не хвастался более своим protege Кутузовым, а хранил молчание, когда речь заходила о главнокомандующем. Кроме того, к вечеру этого дня как будто все соединилось для того, чтобы повергнуть в тревогу и беспокойство петербургских жителей: присоединилась еще одна страшная новость. Графиня Елена Безухова скоропостижно умерла от этой страшной болезни, которую так приятно было выговаривать. Официально в больших обществах все говорили, что графиня Безухова умерла от страшного припадка angine pectorale [грудной ангины], но в интимных кружках рассказывали подробности о том, как le medecin intime de la Reine d'Espagne [лейб медик королевы испанской] предписал Элен небольшие дозы какого то лекарства для произведения известного действия; но как Элен, мучимая тем, что старый граф подозревал ее, и тем, что муж, которому она писала (этот несчастный развратный Пьер), не отвечал ей, вдруг приняла огромную дозу выписанного ей лекарства и умерла в мучениях, прежде чем могли подать помощь. Рассказывали, что князь Василий и старый граф взялись было за итальянца; но итальянец показал такие записки от несчастной покойницы, что его тотчас же отпустили.