Slide It In

</td></tr>

Slide It In
студийный альбом Whitesnake
Дата выпуска	январь 1984 (Великобритания) апрель 1984 (США)
Записан	1983
Жанры	Хард-рок Блюз-рок
Длительность	40:40
Продюсер	Мартин Бёрч
Страна	Великобритания Великобритания
Лейблы	Liberty (весь мир) Geffen (Северная Америка)
Профессиональные рецензии
Allmusic [www.allmusic.com/album/r21796/review ссылка]
Хронология Whitesnake
Saints & Sinners (1982) Slide It In (1984) Whitesnake (1987)

К:Альбомы 1984 года

Slide It In — шестой студийный альбом группы Whitesnake, вышедший в 1984 году, по сертификации RIAA дважды платиновый (1992), поднявшийся до 40 места в Billboard 200 и до 9 места в британском чарте альбомов. Последний альбом группы с «классическим» логотипом Whitesnake на обложке.

Об альбоме

Записи альбома предшествовали перемены в составе группы, не в последнюю очередь связанные с тем, что лидер группы Дэвид Ковердейл, решил несколько изменить стиль группы, сделав его более коммерчески выгодным, с большим тяготением к хард-року.

Ещё во время записи предыдущего альбома Saints & Sinners из группы ушёл гитарист Берни Марсден, который был заменён на Мела Гэлли, который, впрочем, не записывал гитарные партии на альбоме, ограничившись участием в бэк-вокальных партиях. После записи альбома группу покинули барабанщик Иэн Пейс и басист Нил Маррей. Ковердейл пригласил в группу барабанщика Кози Пауэлла, тот в свою очередь, привёл с собой басиста Колина Ходжкинсона. Неизменный гитарист группы Мики Муди был не в восторге от перемен, не без оснований полагая, что группа становится не той, что была раньше. Рассматривая вновь приглашённых участников, как безусловных профессионалов, он, тем не менее, полагал, что они не подходят группе, исходя из манеры их игры.

В 1983 году группа приступила к записи альбома. В октябре 1983 года Мики Муди, записав все партии на альбоме, окончательно покинул группу и был заменён гитаристом Thin Lizzy Джоном Сайксом.

В январе 1984 года альбом Slide It In вышел в Европе, и, несмотря на то, что имел успех в чартах, получил плохую критику, как в части звука («насыщенный плоским эхо»), так и в части двусмысленных текстов. Американская компания Geffen, которая имела права на выпуск альбома в Северной Америке, пришла к выводу, что альбом подлежит перезаписи.

При записи американского релиза, при помощи продюсера Кейт Олсена, на первый план были выведены гитары и барабаны, за счёт более приглушённых баса и клавишных. Партия баса была полностью переписана вернувшимся Нил Марреем, взамен уволенного Колина Ходжкинсона (Ковердейл отметил, что последний не подходил по стилю). Джон Сайкс записал дополнительную гитарную партию, которая была наложена поверх уже имеющихся, став третьей, а также исполнил несколько соло. Кроме того, дополнительно были записаны несколько гитарных партий в исполнении Билла Куомо. Изменения последовали и собственно в записи: например в песне «Gambler» в большинстве убрано эхо от голоса Ковердейла, а в песне «Slow An' Easy», напротив, добавлено.

Альбом стал успешным и в США, чему способствовал тур, в котором Whitesnake выступала совместно с Quiet Riot, а затем с Dio. Тур проходил уже без Джона Лорда, покинувшего группу в апреле 1984 года.

Список композиций

Все песни написаны Дэвидом Ковердэйлом и Мелом Гэлли исключая отмеченные

Британский релиз
№	Название	Автор	Длительность
1.	«Gambler»		3:57
2.	«Slide It In»	Ковердэйл	3:20
3.	«Standing In The Shadow»	Ковердэйл	3:32
4.	«Give Me More Time»		3:41
5.	«Love Ain't No Stranger»		4:13
6.	«Slow An' Easy»	Ковердэйл, Мики Муди	6:09
7.	«Spit It Out»		4:11
8.	«All Or Nothing»		3:34
9.	«Hungry For Love»	Ковердэйл	3:57
10.	«Guilty Of Love»	Ковердэйл	3:18
11.	«Need Your Love So Bad» (Бонус-трек на японском релизе)	Джон Мертис	3:14

Североамериканский релиз
№	Название	Автор	Длительность
1.	«Slide It In»	Ковердэйл	3:20
2.	«Slow An' Easy»	Ковердэйл, Муди	6:08
3.	«Love Ain't No Stranger»		4:18
4.	«All Or Nothing»		3:40
5.	«Gambler»		3:58
6.	«Guilty Of Love»	Ковердэйл	3:24
7.	«Hungry For Love»	Ковердэйл	3:28
8.	«Give Me More Time»		3:42
9.	«Spit It Out»		4:26
10.	«Standing In The Shadow»	Ковердэйл	3:42

DVD к 25-летию выпуска альбома

№	Название	Длительность
1.	«Guilty Of Love» (видео)	3:17
2.	«Slow An' Easy» (видео)	4:16
3.	«Love Ain't No Stranger» (видео)	4:33
4.	«Guilty Of Love» (Live at Donnington 1983)	4:18
5.	«Love Ain't No Stranger» (Live: Starkers In Tokyo)	3:17
6.	«Give Me More Time» (с ТВ-шоу BBC Top Of The Pops от 19.01.1984)	3:37
7.	«Love Ain't No Stranger» (Live... In The Still Of The Night)	4:28

Синглы

Название	Дата выпуска	Награды
Guilty Of Love		Британский чарт: 31
Standing In The Shadow		Британский чарт: 62
Give Me More Time		Британский чарт: 29
Love Ain't No Stranger		Британский чарт: 44 Биллборд Мейнстрим-рок чарт:34
Slow An' Easy (промо)		Биллборд Мейнстрим-рок чарт:17

Участники записи

Британский релиз Дэвид Ковердейл — вокал Мел Гэлли — гитара, бэк-вокал Мики Муди — гитара Колин Ходжкинсон — бас-гитара Джон Лорд — клавишные Кози Пауэлл — ударные, перкуссия

Северо-американский релиз Дэвид Ковердейл — вокал Мел Гэлли — гитара, бэк-вокал Джон Сайкс — гитара Нил Маррей — бас-гитара Джон Лорд — клавишные Кози Пауэлл — ударные, перкуссия Билл Куомо — клавишные

Отрывок, характеризующий Slide It In

– Да вот, как видишь. До сих пор всё хорошо; но признаюсь, желал бы я очень попасть в адъютанты, а не оставаться во фронте.
– Зачем?
– Затем, что, уже раз пойдя по карьере военной службы, надо стараться делать, коль возможно, блестящую карьеру.
– Да, вот как! – сказал Ростов, видимо думая о другом.
Он пристально и вопросительно смотрел в глаза своему другу, видимо тщетно отыскивая разрешение какого то вопроса.
Старик Гаврило принес вино.
– Не послать ли теперь за Альфонс Карлычем? – сказал Борис. – Он выпьет с тобою, а я не могу.
– Пошли, пошли! Ну, что эта немчура? – сказал Ростов с презрительной улыбкой.
– Он очень, очень хороший, честный и приятный человек, – сказал Борис.
Ростов пристально еще раз посмотрел в глаза Борису и вздохнул. Берг вернулся, и за бутылкой вина разговор между тремя офицерами оживился. Гвардейцы рассказывали Ростову о своем походе, о том, как их чествовали в России, Польше и за границей. Рассказывали о словах и поступках их командира, великого князя, анекдоты о его доброте и вспыльчивости. Берг, как и обыкновенно, молчал, когда дело касалось не лично его, но по случаю анекдотов о вспыльчивости великого князя с наслаждением рассказал, как в Галиции ему удалось говорить с великим князем, когда он объезжал полки и гневался за неправильность движения. С приятной улыбкой на лице он рассказал, как великий князь, очень разгневанный, подъехав к нему, закричал: «Арнауты!» (Арнауты – была любимая поговорка цесаревича, когда он был в гневе) и потребовал ротного командира.
– Поверите ли, граф, я ничего не испугался, потому что я знал, что я прав. Я, знаете, граф, не хвалясь, могу сказать, что я приказы по полку наизусть знаю и устав тоже знаю, как Отче наш на небесех . Поэтому, граф, у меня по роте упущений не бывает. Вот моя совесть и спокойна. Я явился. (Берг привстал и представил в лицах, как он с рукой к козырьку явился. Действительно, трудно было изобразить в лице более почтительности и самодовольства.) Уж он меня пушил, как это говорится, пушил, пушил; пушил не на живот, а на смерть, как говорится; и «Арнауты», и черти, и в Сибирь, – говорил Берг, проницательно улыбаясь. – Я знаю, что я прав, и потому молчу: не так ли, граф? «Что, ты немой, что ли?» он закричал. Я всё молчу. Что ж вы думаете, граф? На другой день и в приказе не было: вот что значит не потеряться. Так то, граф, – говорил Берг, закуривая трубку и пуская колечки.
– Да, это славно, – улыбаясь, сказал Ростов.
Но Борис, заметив, что Ростов сбирался посмеяться над Бергом, искусно отклонил разговор. Он попросил Ростова рассказать о том, как и где он получил рану. Ростову это было приятно, и он начал рассказывать, во время рассказа всё более и более одушевляясь. Он рассказал им свое Шенграбенское дело совершенно так, как обыкновенно рассказывают про сражения участвовавшие в них, то есть так, как им хотелось бы, чтобы оно было, так, как они слыхали от других рассказчиков, так, как красивее было рассказывать, но совершенно не так, как оно было. Ростов был правдивый молодой человек, он ни за что умышленно не сказал бы неправды. Он начал рассказывать с намерением рассказать всё, как оно точно было, но незаметно, невольно и неизбежно для себя перешел в неправду. Ежели бы он рассказал правду этим слушателям, которые, как и он сам, слышали уже множество раз рассказы об атаках и составили себе определенное понятие о том, что такое была атака, и ожидали точно такого же рассказа, – или бы они не поверили ему, или, что еще хуже, подумали бы, что Ростов был сам виноват в том, что с ним не случилось того, что случается обыкновенно с рассказчиками кавалерийских атак. Не мог он им рассказать так просто, что поехали все рысью, он упал с лошади, свихнул руку и изо всех сил побежал в лес от француза. Кроме того, для того чтобы рассказать всё, как было, надо было сделать усилие над собой, чтобы рассказать только то, что было. Рассказать правду очень трудно; и молодые люди редко на это способны. Они ждали рассказа о том, как горел он весь в огне, сам себя не помня, как буря, налетал на каре; как врубался в него, рубил направо и налево; как сабля отведала мяса, и как он падал в изнеможении, и тому подобное. И он рассказал им всё это.
В середине его рассказа, в то время как он говорил: «ты не можешь представить, какое странное чувство бешенства испытываешь во время атаки», в комнату вошел князь Андрей Болконский, которого ждал Борис. Князь Андрей, любивший покровительственные отношения к молодым людям, польщенный тем, что к нему обращались за протекцией, и хорошо расположенный к Борису, который умел ему понравиться накануне, желал исполнить желание молодого человека. Присланный с бумагами от Кутузова к цесаревичу, он зашел к молодому человеку, надеясь застать его одного. Войдя в комнату и увидав рассказывающего военные похождения армейского гусара (сорт людей, которых терпеть не мог князь Андрей), он ласково улыбнулся Борису, поморщился, прищурился на Ростова и, слегка поклонившись, устало и лениво сел на диван. Ему неприятно было, что он попал в дурное общество. Ростов вспыхнул, поняв это. Но это было ему всё равно: это был чужой человек. Но, взглянув на Бориса, он увидал, что и ему как будто стыдно за армейского гусара. Несмотря на неприятный насмешливый тон князя Андрея, несмотря на общее презрение, которое с своей армейской боевой точки зрения имел Ростов ко всем этим штабным адъютантикам, к которым, очевидно, причислялся и вошедший, Ростов почувствовал себя сконфуженным, покраснел и замолчал. Борис спросил, какие новости в штабе, и что, без нескромности, слышно о наших предположениях?
– Вероятно, пойдут вперед, – видимо, не желая при посторонних говорить более, отвечал Болконский.
Берг воспользовался случаем спросить с особенною учтивостию, будут ли выдавать теперь, как слышно было, удвоенное фуражное армейским ротным командирам? На это князь Андрей с улыбкой отвечал, что он не может судить о столь важных государственных распоряжениях, и Берг радостно рассмеялся.
– Об вашем деле, – обратился князь Андрей опять к Борису, – мы поговорим после, и он оглянулся на Ростова. – Вы приходите ко мне после смотра, мы всё сделаем, что можно будет.
И, оглянув комнату, он обратился к Ростову, которого положение детского непреодолимого конфуза, переходящего в озлобление, он и не удостоивал заметить, и сказал:
– Вы, кажется, про Шенграбенское дело рассказывали? Вы были там?
– Я был там, – с озлоблением сказал Ростов, как будто бы этим желая оскорбить адъютанта.