Австралопитек афарский

</td>

   </tr>

† Австралопитек афарский
Скелет австралопитека Люси, Музей национальной антропологии, Мехико.
Научная классификация
Царство: Животные Тип: Хордовые Подтип: Позвоночные Класс: Млекопитающие Отряд: Приматы Семейство: Гоминиды Подсемейство: Homininae Род: Австралопитек Вид: Австралопитек афарский
Латинское название
Australopithecus afarensis Johanson & White & Coppens, 1978

Австралопитек афарский (лат. Australopithecus afarensis) — вымерший вид австралопитека, семейство гоминид, живший около 4 миллионов лет назад. Почти нет сомнений, что до того, как афарские австралопитеки вымерли 2,5—3,5 миллиона лет назад, от них прямо или косвенно произошли другие австралопитецины и род Homo.

Местонахождение

Австралопитек афарский получил своё имя по находкам в так называемом Северном Афарском треугольнике в Эфиопии. Но останки австралопитека афарского были также обнаружены в Омо (Эфиопия), Лаэтоли (Танзания), Кении. Он также обитал в Гадаре, Среднем Аваше, Баринго.

Физические характеристики

Австралопитек афарский — самый маленький вид австралопитеков. Он, вероятно, имел тёмную кожу и был покрыт волосами. Самцы были больших размеров, чем самки. Рост — 1—1,5 м, масса тела — около 30—60 кг. Мозг австралопитека афарского не отличается большими объёмами (~380—430 см³, что немного больше, чем у шимпанзе). Поэтому, скорее всего, он не мог ещё управлять речью. Обнаружение австралопитека афарского, обладавшего небольшим объёмом мозга, и в то же время ходившего на двух ногах, было большим открытием для палеонтологов всего мира. До этого предполагалось, что увеличение объёма мозга у человеческой трибы Hominini является основным адаптивным изменением. При этом, до 1970-х годов, когда были найдены первые останки австралопитека афарского, было широко распространено мнение, что увеличение объёма мозга предшествует переходу к хождению на двух ногах. Связано это было с тем, что самые древние останки представителей трибы Hominini обладали достаточно большим мозгом (например, у KNM-ER 1470, Homo rudolfensis, останки которого были найдены за несколько лет до открытия останков австралопитека афарского, которую назвали Люси, обладал мозгом объёмом ~800 см³).

Некоторые антропологи предполагают, что австралопитеки афарские были исключительно двуногими существами, ведущими наземный образ жизни. Однако есть предположения, что эти австралопитеки вели преимущественно древесный образ жизни (подтверждение этому — анатомическое строение рук (они более длинные, чем у человека), ног и плеч, которое позволяло им с лёгкостью хвататься за ветви и лазать по деревьям).

Размеры черепа сравнительно невелики, черепная коробка мала, лоб низкий. Имеется надглазничный валик, нос плоский, челюсти с массивными коренными зубами выступают вперёд, подбородочный выступ отсутствует.

Зубная дуга австралопитека афарского несколько напоминает зубной ряд человекообразных обезьян так же, как и большие резцы. В то же время клыки у этого австралопитека крупнее, а подкоренные зубы более примитивные, чем у более поздних гоминид. Отличительными особенностями зубовой дуги афарского австралопитека являются диастема между резцами и клыками, а также толстый слой эмали на коренных зубах, которые довольно сильно стёрты.

Австралопитек из Афара ходил на слегка согнутых ногах, у него были изогнутые кости пальцев рук и ног, а бёдра были похожи на бёдра шимпанзе. Самки имели значительно более близко поставленные бёдра, чем у современных женщин.

Афарские австралопитеки в основном занимались сбором растительной пищи, и, возможно, изготовляли орудия из дерева и камня, чтобы отделить мясо от костей животных, убитых хищниками. Скорее всего, они жили семьями, состоящими из главного самца, которому подчинялись несколько самок.

Находки

Первые находки останков австралопитека афарского были сделаны недалеко от эфиопского селения Хадар Международной афарской исследовательской экспедицией под руководством Мориса Тайеба и Дональда Джохансона. В 1973 году, во время первого полевого сезона, Джохансон обнаружил хорошо сохранившийся коленный сустав и два фрагмента бедренных костей австралопитека (AL 129-1, ок. 3,3 млн лет). Как и у человека, бедренная кость сочленялась с большеберцовой под углом, что свидетельствовало в пользу прямохождения австралопитеков.

Во время второго полевого сезона в 1974 году экспедиция нашла беспрецедентно полный (около 40 %) скелет самки австралопитека (AL-288-1, ок. 3,2 млн лет), получивший широкую известность под названием «Люси». Находка дала новые свидетельства прямохождения австралопитеков и обнаружила человекоподобные черты в анатомии зубов и челюстей в сочетании с чрезвычайно примитивным строением остальных частей черепа и мозгом, сравнимым по объёму с мозгом шимпанзе. Кроме Люси был найден свод черепа взрослой самки (AL 162-28, 3,15 млн лет) и несколько целых челюстей и их фрагментов (AL 199-1, AL 200-1a).

Во время третьего полевого сезона в 1975 году было найдено несколько хорошо сохранившихся челюстей с зубами, а затем (на участке под номером 333) — групповое захоронение как минимум 13 особей австралопитека (всего более 200 фрагментов костей), включая взрослых, подростков и детёнышей. Находка известна под названием «Первое семейство». Полнота скелетов была значительно хуже, чем у «Люси», однако разнообразие особей, которым они принадлежали, давало богатый материал для исследований. Возраст находки оценивается в 3,2 млн лет. Особо следует отметить достаточно полный череп взрослого самца объёмом около 500 см³ (AL 333-45), череп подростка (AL 333—105), фрагмент стопы с пятью плюсневыми костями и семью фалангами (AL 333—115).

В сезоне 1976 года дали новый ископаемый материал продолжавшиеся раскопки на участке 333, также найден один из лучших известных образцов челюстей австралопитека (AL 400-1) на новом участке на противоположном берегу реки Аваш. Важным результатом этого сезона стали находки примитивных каменных орудий возрастом около 2,5 млн лет, которые, однако, не принадлежали австралопитекам и, видимо, были изготовлены представителями Homo habilis.

В феврале 1992 года в Хадаре группой Джохансона сделано несколько заметных находок: фрагменты скелета, включая лучшие известные образцы локтевой кости и костей запястья австралопитека (AL 438-1) и практически полный (75—80 %) череп взрослого самца (AL 444-2).

В октябре 2000 года в Хадаре группой Дато Адана найден наиболее полно сохранившийся череп взрослой самки возрастом 3,1 млн лет (AL-822-1).

В 2000 году в районе Дикика в 4 км от Хадара группой под руководством эфиопского палеоантрополога Зересаная Алемсегеда был обнаружен, а в 2001 извлечён из грунта череп и значительная часть посткраниального скелета 3-летнего детёныша австралопитека женского пола возрастом около 3,3 млн лет. Находка получила обозначение DIK-1-1, однако более известна под названием «Селам» или «Дитя Люси».

Ниже перечислены наиболее известные ископаемые находки черепов афарского австралопитека с указанием датировок и объёмов черепной коробки.

Образец	Неформальное название	Пол и возраст	Объём черепной коробки, см3	Датировка, млн. лет	Место находки	Год	Источники
AL 288-1	Люси	25—30-летняя самка	370	3,20	Хадар	1974
AL 162-28		Взрослая самка	400	3,20	Хадар	1974
AL 333-105		Подросток неизвестного пола	315	3,18—3,22	Хадар	1975
AL 333-45		Взрослый самец	493	3,18—3,22	Хадар	1975
AL 444-2		Взрослый самец	550	3,00	Хадар	1992
AL 822-1		Взрослая самка	385	3,10	Хадар	2000
DIK-1-1	Селам	3-летний детёныш женского пола	330	3,30	Дикика	2000
KSD-VP-1/1	Кадануумуу, «Большой Человек»		Неизвестен	3,58	Ворансо-Милле	2005

Источники

• BBC — Dawn of Man (2000) by Robin Mckie| ISBN 0-7894-6262-1
• Barraclough, G. Atlas of World History / Stone, N. (ed.). — 3rd edition. — Times Books Limited, 1989. — ISBN ISBN 0-7230-0304-1.
• [www.mnh.si.edu/anthro/humanorigins/ha/afar.html Australopithecus afarensis] from The Human Origins Program at the Smithsonian Institution
• The Cambridge Encyclopedia of Human Evolution / Jones, S. Martin, R. Pilbeam, D (ed.). — 8th edition. — Cambridge University Press, 2004. — ISBN ISBN 0-521-46786-1.
• Encyclopedia of human evolution and prehistory / Delson, E., I. Tattersall, J.A. Van Couvering & A.S. Brooks (eds.). — 2nd Edition. — Garland Publishing, New York, 2000. — ISBN ISBN 0-8153-1696-8.
• Виктор Дольник, «Непослушное дитя биосферы». — 1994.

См. также

► Вымершие приматы

Ссылки

На русском языке

• [elementy.ru/news/430339 «Дочка Люси» ходила как человек, а лазила по деревьям и думала как обезьяна]
• [elementy.ru/news/164634 Австралопитек афарский все-таки был прямоходящим]
• [focus.ua/tech/127133 Обнаружен новый древнейший предок человека (Кадануумуу)]
• [antropogenez.ru/species/1/ Всё об Австралопитеке афарском]

На английском языке

• [www.nature.com/nature/journal/v440/n7086/abs/nature04629.html Asa Issie, Aramis and the origin of Australopithecus] (англ.)
• [www.amnh.org/exhibitions/atapuerca/africa/lucy.php Lucy at the American Museum of Natural History in Manhattan]  (англ.)
• [www.asu.edu/clas/iho/lucy.html Lucy at the Institute of Human Origins at Arizona State University]  (англ.)
• [web.archive.org/web/20011006125842/www.geocities.com/palaeoanthropology/Aafarensis.html Asfarensis]  (англ.)
• [www.becominghuman.org/ Becoming Human: Paleoanthropology, Evolution and Human Origins] (англ.)
• [www9.nationalgeographic.com/ngm/dikikababy/ National Geographic «Dikika baby»]  (англ.)
• [www.mnsu.edu/emuseum/biology/humanevolution/afarensis.html MNSU]  (англ.)
• [www.archaeologyinfo.com/australopithecusafarensis.htm Archaeology Info]  (англ.)
• [www.mnh.si.edu/anthro/humanorigins/ha/afar.html Smithsonian]  (англ.)
• William H. Kimbel, Yoel Rak, Donald C. Johanson. [books.google.ru/books?id=ud0APTB8lq8C The Skull of Australopithecus Afarensis]. — Oxford University Press, 2004. — 254 с. — (Human Evolution). — ISBN 0195157060, 9780195157062..

Отрывок, характеризующий Австралопитек афарский

Ростов не подумал о том, что значит требование носилок: он бежал, стараясь только быть впереди всех; но у самого моста он, не смотря под ноги, попал в вязкую, растоптанную грязь и, споткнувшись, упал на руки. Его обежали другие.
– По обоий сторона, ротмистр, – послышался ему голос полкового командира, который, заехав вперед, стал верхом недалеко от моста с торжествующим и веселым лицом.
Ростов, обтирая испачканные руки о рейтузы, оглянулся на своего врага и хотел бежать дальше, полагая, что чем он дальше уйдет вперед, тем будет лучше. Но Богданыч, хотя и не глядел и не узнал Ростова, крикнул на него:
– Кто по средине моста бежит? На права сторона! Юнкер, назад! – сердито закричал он и обратился к Денисову, который, щеголяя храбростью, въехал верхом на доски моста.
– Зачем рисковайт, ротмистр! Вы бы слезали, – сказал полковник.
– Э! виноватого найдет, – отвечал Васька Денисов, поворачиваясь на седле.

Между тем Несвицкий, Жерков и свитский офицер стояли вместе вне выстрелов и смотрели то на эту небольшую кучку людей в желтых киверах, темнозеленых куртках, расшитых снурками, и синих рейтузах, копошившихся у моста, то на ту сторону, на приближавшиеся вдалеке синие капоты и группы с лошадьми, которые легко можно было признать за орудия.
«Зажгут или не зажгут мост? Кто прежде? Они добегут и зажгут мост, или французы подъедут на картечный выстрел и перебьют их?» Эти вопросы с замиранием сердца невольно задавал себе каждый из того большого количества войск, которые стояли над мостом и при ярком вечернем свете смотрели на мост и гусаров и на ту сторону, на подвигавшиеся синие капоты со штыками и орудиями.
– Ох! достанется гусарам! – говорил Несвицкий, – не дальше картечного выстрела теперь.
– Напрасно он так много людей повел, – сказал свитский офицер.
– И в самом деле, – сказал Несвицкий. – Тут бы двух молодцов послать, всё равно бы.
– Ах, ваше сиятельство, – вмешался Жерков, не спуская глаз с гусар, но всё с своею наивною манерой, из за которой нельзя было догадаться, серьезно ли, что он говорит, или нет. – Ах, ваше сиятельство! Как вы судите! Двух человек послать, а нам то кто же Владимира с бантом даст? А так то, хоть и поколотят, да можно эскадрон представить и самому бантик получить. Наш Богданыч порядки знает.
– Ну, – сказал свитский офицер, – это картечь!
Он показывал на французские орудия, которые снимались с передков и поспешно отъезжали.
На французской стороне, в тех группах, где были орудия, показался дымок, другой, третий, почти в одно время, и в ту минуту, как долетел звук первого выстрела, показался четвертый. Два звука, один за другим, и третий.
– О, ох! – охнул Несвицкий, как будто от жгучей боли, хватая за руку свитского офицера. – Посмотрите, упал один, упал, упал!
– Два, кажется?
– Был бы я царь, никогда бы не воевал, – сказал Несвицкий, отворачиваясь.
Французские орудия опять поспешно заряжали. Пехота в синих капотах бегом двинулась к мосту. Опять, но в разных промежутках, показались дымки, и защелкала и затрещала картечь по мосту. Но в этот раз Несвицкий не мог видеть того, что делалось на мосту. С моста поднялся густой дым. Гусары успели зажечь мост, и французские батареи стреляли по ним уже не для того, чтобы помешать, а для того, что орудия были наведены и было по ком стрелять.
– Французы успели сделать три картечные выстрела, прежде чем гусары вернулись к коноводам. Два залпа были сделаны неверно, и картечь всю перенесло, но зато последний выстрел попал в середину кучки гусар и повалил троих.
Ростов, озабоченный своими отношениями к Богданычу, остановился на мосту, не зная, что ему делать. Рубить (как он всегда воображал себе сражение) было некого, помогать в зажжении моста он тоже не мог, потому что не взял с собою, как другие солдаты, жгута соломы. Он стоял и оглядывался, как вдруг затрещало по мосту будто рассыпанные орехи, и один из гусар, ближе всех бывший от него, со стоном упал на перилы. Ростов побежал к нему вместе с другими. Опять закричал кто то: «Носилки!». Гусара подхватили четыре человека и стали поднимать.
– Оооо!… Бросьте, ради Христа, – закричал раненый; но его всё таки подняли и положили.
Николай Ростов отвернулся и, как будто отыскивая чего то, стал смотреть на даль, на воду Дуная, на небо, на солнце. Как хорошо показалось небо, как голубо, спокойно и глубоко! Как ярко и торжественно опускающееся солнце! Как ласково глянцовито блестела вода в далеком Дунае! И еще лучше были далекие, голубеющие за Дунаем горы, монастырь, таинственные ущелья, залитые до макуш туманом сосновые леса… там тихо, счастливо… «Ничего, ничего бы я не желал, ничего бы не желал, ежели бы я только был там, – думал Ростов. – Во мне одном и в этом солнце так много счастия, а тут… стоны, страдания, страх и эта неясность, эта поспешность… Вот опять кричат что то, и опять все побежали куда то назад, и я бегу с ними, и вот она, вот она, смерть, надо мной, вокруг меня… Мгновенье – и я никогда уже не увижу этого солнца, этой воды, этого ущелья»…
В эту минуту солнце стало скрываться за тучами; впереди Ростова показались другие носилки. И страх смерти и носилок, и любовь к солнцу и жизни – всё слилось в одно болезненно тревожное впечатление.
«Господи Боже! Тот, Кто там в этом небе, спаси, прости и защити меня!» прошептал про себя Ростов.
Гусары подбежали к коноводам, голоса стали громче и спокойнее, носилки скрылись из глаз.
– Что, бг'ат, понюхал пог'оху?… – прокричал ему над ухом голос Васьки Денисова.
«Всё кончилось; но я трус, да, я трус», подумал Ростов и, тяжело вздыхая, взял из рук коновода своего отставившего ногу Грачика и стал садиться.
– Что это было, картечь? – спросил он у Денисова.
– Да еще какая! – прокричал Денисов. – Молодцами г'аботали! А г'абота сквег'ная! Атака – любезное дело, г'убай в песи, а тут, чог'т знает что, бьют как в мишень.
И Денисов отъехал к остановившейся недалеко от Ростова группе: полкового командира, Несвицкого, Жеркова и свитского офицера.
«Однако, кажется, никто не заметил», думал про себя Ростов. И действительно, никто ничего не заметил, потому что каждому было знакомо то чувство, которое испытал в первый раз необстреленный юнкер.
– Вот вам реляция и будет, – сказал Жерков, – глядишь, и меня в подпоручики произведут.
– Доложите князу, что я мост зажигал, – сказал полковник торжественно и весело.
– А коли про потерю спросят?
– Пустячок! – пробасил полковник, – два гусара ранено, и один наповал , – сказал он с видимою радостью, не в силах удержаться от счастливой улыбки, звучно отрубая красивое слово наповал .


Преследуемая стотысячною французскою армией под начальством Бонапарта, встречаемая враждебно расположенными жителями, не доверяя более своим союзникам, испытывая недостаток продовольствия и принужденная действовать вне всех предвидимых условий войны, русская тридцатипятитысячная армия, под начальством Кутузова, поспешно отступала вниз по Дунаю, останавливаясь там, где она бывала настигнута неприятелем, и отбиваясь ариергардными делами, лишь насколько это было нужно для того, чтоб отступать, не теряя тяжестей. Были дела при Ламбахе, Амштетене и Мельке; но, несмотря на храбрость и стойкость, признаваемую самим неприятелем, с которою дрались русские, последствием этих дел было только еще быстрейшее отступление. Австрийские войска, избежавшие плена под Ульмом и присоединившиеся к Кутузову у Браунау, отделились теперь от русской армии, и Кутузов был предоставлен только своим слабым, истощенным силам. Защищать более Вену нельзя было и думать. Вместо наступательной, глубоко обдуманной, по законам новой науки – стратегии, войны, план которой был передан Кутузову в его бытность в Вене австрийским гофкригсратом, единственная, почти недостижимая цель, представлявшаяся теперь Кутузову, состояла в том, чтобы, не погубив армии подобно Маку под Ульмом, соединиться с войсками, шедшими из России.
28 го октября Кутузов с армией перешел на левый берег Дуная и в первый раз остановился, положив Дунай между собой и главными силами французов. 30 го он атаковал находившуюся на левом берегу Дуная дивизию Мортье и разбил ее. В этом деле в первый раз взяты трофеи: знамя, орудия и два неприятельские генерала. В первый раз после двухнедельного отступления русские войска остановились и после борьбы не только удержали поле сражения, но прогнали французов. Несмотря на то, что войска были раздеты, изнурены, на одну треть ослаблены отсталыми, ранеными, убитыми и больными; несмотря на то, что на той стороне Дуная были оставлены больные и раненые с письмом Кутузова, поручавшим их человеколюбию неприятеля; несмотря на то, что большие госпитали и дома в Кремсе, обращенные в лазареты, не могли уже вмещать в себе всех больных и раненых, – несмотря на всё это, остановка при Кремсе и победа над Мортье значительно подняли дух войска. Во всей армии и в главной квартире ходили самые радостные, хотя и несправедливые слухи о мнимом приближении колонн из России, о какой то победе, одержанной австрийцами, и об отступлении испуганного Бонапарта.
Князь Андрей находился во время сражения при убитом в этом деле австрийском генерале Шмите. Под ним была ранена лошадь, и сам он был слегка оцарапан в руку пулей. В знак особой милости главнокомандующего он был послан с известием об этой победе к австрийскому двору, находившемуся уже не в Вене, которой угрожали французские войска, а в Брюнне. В ночь сражения, взволнованный, но не усталый(несмотря на свое несильное на вид сложение, князь Андрей мог переносить физическую усталость гораздо лучше самых сильных людей), верхом приехав с донесением от Дохтурова в Кремс к Кутузову, князь Андрей был в ту же ночь отправлен курьером в Брюнн. Отправление курьером, кроме наград, означало важный шаг к повышению.
Ночь была темная, звездная; дорога чернелась между белевшим снегом, выпавшим накануне, в день сражения. То перебирая впечатления прошедшего сражения, то радостно воображая впечатление, которое он произведет известием о победе, вспоминая проводы главнокомандующего и товарищей, князь Андрей скакал в почтовой бричке, испытывая чувство человека, долго ждавшего и, наконец, достигшего начала желаемого счастия. Как скоро он закрывал глаза, в ушах его раздавалась пальба ружей и орудий, которая сливалась со стуком колес и впечатлением победы. То ему начинало представляться, что русские бегут, что он сам убит; но он поспешно просыпался, со счастием как будто вновь узнавал, что ничего этого не было, и что, напротив, французы бежали. Он снова вспоминал все подробности победы, свое спокойное мужество во время сражения и, успокоившись, задремывал… После темной звездной ночи наступило яркое, веселое утро. Снег таял на солнце, лошади быстро скакали, и безразлично вправе и влеве проходили новые разнообразные леса, поля, деревни.