Аппий Клавдий Пульхр (консул 79 года до н. э.)
Поделись знанием:
– Без жалованья членом, – повторил Аракчеев. – Имею честь. Эй, зови! Кто еще? – крикнул он, кланяясь князю Андрею.
Ожидая уведомления о зачислении его в члены комитета, князь Андрей возобновил старые знакомства особенно с теми лицами, которые, он знал, были в силе и могли быть нужны ему. Он испытывал теперь в Петербурге чувство, подобное тому, какое он испытывал накануне сражения, когда его томило беспокойное любопытство и непреодолимо тянуло в высшие сферы, туда, где готовилось будущее, от которого зависели судьбы миллионов. Он чувствовал по озлоблению стариков, по любопытству непосвященных, по сдержанности посвященных, по торопливости, озабоченности всех, по бесчисленному количеству комитетов, комиссий, о существовании которых он вновь узнавал каждый день, что теперь, в 1809 м году, готовилось здесь, в Петербурге, какое то огромное гражданское сражение, которого главнокомандующим было неизвестное ему, таинственное и представлявшееся ему гениальным, лицо – Сперанский. И самое ему смутно известное дело преобразования, и Сперанский – главный деятель, начинали так страстно интересовать его, что дело воинского устава очень скоро стало переходить в сознании его на второстепенное место.
Князь Андрей находился в одном из самых выгодных положений для того, чтобы быть хорошо принятым во все самые разнообразные и высшие круги тогдашнего петербургского общества. Партия преобразователей радушно принимала и заманивала его, во первых потому, что он имел репутацию ума и большой начитанности, во вторых потому, что он своим отпущением крестьян на волю сделал уже себе репутацию либерала. Партия стариков недовольных, прямо как к сыну своего отца, обращалась к нему за сочувствием, осуждая преобразования. Женское общество, свет , радушно принимали его, потому что он был жених, богатый и знатный, и почти новое лицо с ореолом романической истории о его мнимой смерти и трагической кончине жены. Кроме того, общий голос о нем всех, которые знали его прежде, был тот, что он много переменился к лучшему в эти пять лет, смягчился и возмужал, что не было в нем прежнего притворства, гордости и насмешливости, и было то спокойствие, которое приобретается годами. О нем заговорили, им интересовались и все желали его видеть.
| Аппий Клавдий Пульхр Appius Claudius Pulcher | |
| Консул 79 до н. э. | |
|---|---|
| Отец: | Гай[1] либо Аппий |
| Супруга: | Цецилия Метелла Балеарика |
| Дети: | Аппий, Гай, Публий, 3 дочери, включая Клодию Пульхру Терцию |
А́ппий Клавдий Пульхр (лат. Appius Claudius Pulcher; ум. между 78 и 76 до н. э.) — консул Древнего Рима 79 до н. э., отец Публия Клодия Пульхра и Клодии Пульхры Терции.
Представитель ветви Пульхров (Красивых) древнего рода Клавдиев. В 89 году был претором[2]. Во время своего пути по cursus honorum не был эдилом. В 79 до н. э. стал консулом вместе с Публием Сервилием Ватией Исавриком. Аппиан сообщает, что народ выбрал консулом на этот год диктатора Луция Корнелия Суллу, но тот отказался от консулата[3]. Затем Аппий был наместником в Македонии, где и умер в период между 78 и 76 до н. э.
Аппий был женат на Цецилии Метелле Балеарике, дочери Квинта Цецилия Метелла Балеарского. У них было как минимум шестеро детей:
- Аппий Клавдий Пульхр, консул 54 до н. э.
- Гай Клавдий Пульхр, претор 56 до н. э.
- Публий Клавдий (Клодий) Пульхр, народный трибун 58 до н. э.
- Клодия Пульхра Прима
- Клодия Пульхра Секунда
- Клодия Пульхра Терция
Напишите отзыв о статье "Аппий Клавдий Пульхр (консул 79 года до н. э.)"
Примечания
- ↑ Имя по fasti consulares
- ↑ Broughton T. R. S. The Magistrates of the Roman Republic. — Vol. II. — New York: American Philological Association, 1952. — P. 33.
- ↑ Аппиан. Римская история. Гражданские войны, 1, 103: текст на [www.perseus.tufts.edu/hopper/text?doc=Perseus:text:1999.01.0231 древнегреческом] и [ancientrome.ru/antlitr/appian/grajd005.htm#103 русском]
Ссылки
- [quod.lib.umich.edu/m/moa/ACL3129.0001.001/785?rgn=full+text;view=image Аппий Клавдий Пульхр (консул 79 года до н. э.)] (англ.). — в Smith's Dictionary of Greek and Roman Biography and Mythology.
- [ancientrome.ru/genealogy/person.htm?p=32 Аппий Клавдий Пульхр (консул 79 года до н. э.)] (рус.). — биография на сайте [ancientrome.ru ancientrome.ru].
Отрывок, характеризующий Аппий Клавдий Пульхр (консул 79 года до н. э.)
– Я и не желаю.– Без жалованья членом, – повторил Аракчеев. – Имею честь. Эй, зови! Кто еще? – крикнул он, кланяясь князю Андрею.
Ожидая уведомления о зачислении его в члены комитета, князь Андрей возобновил старые знакомства особенно с теми лицами, которые, он знал, были в силе и могли быть нужны ему. Он испытывал теперь в Петербурге чувство, подобное тому, какое он испытывал накануне сражения, когда его томило беспокойное любопытство и непреодолимо тянуло в высшие сферы, туда, где готовилось будущее, от которого зависели судьбы миллионов. Он чувствовал по озлоблению стариков, по любопытству непосвященных, по сдержанности посвященных, по торопливости, озабоченности всех, по бесчисленному количеству комитетов, комиссий, о существовании которых он вновь узнавал каждый день, что теперь, в 1809 м году, готовилось здесь, в Петербурге, какое то огромное гражданское сражение, которого главнокомандующим было неизвестное ему, таинственное и представлявшееся ему гениальным, лицо – Сперанский. И самое ему смутно известное дело преобразования, и Сперанский – главный деятель, начинали так страстно интересовать его, что дело воинского устава очень скоро стало переходить в сознании его на второстепенное место.
Князь Андрей находился в одном из самых выгодных положений для того, чтобы быть хорошо принятым во все самые разнообразные и высшие круги тогдашнего петербургского общества. Партия преобразователей радушно принимала и заманивала его, во первых потому, что он имел репутацию ума и большой начитанности, во вторых потому, что он своим отпущением крестьян на волю сделал уже себе репутацию либерала. Партия стариков недовольных, прямо как к сыну своего отца, обращалась к нему за сочувствием, осуждая преобразования. Женское общество, свет , радушно принимали его, потому что он был жених, богатый и знатный, и почти новое лицо с ореолом романической истории о его мнимой смерти и трагической кончине жены. Кроме того, общий голос о нем всех, которые знали его прежде, был тот, что он много переменился к лучшему в эти пять лет, смягчился и возмужал, что не было в нем прежнего притворства, гордости и насмешливости, и было то спокойствие, которое приобретается годами. О нем заговорили, им интересовались и все желали его видеть.
