Иваново-Северный

Иваново (Северный)
Аэродром зимой
Страна: Регион:	Россия Иваново
Тип:	военный
Расположение:	6 км севернее Иванова
Высота: Координаты:	+137 м 57°03′30″ с. ш. 040°58′54″ в. д.57.05833° с. ш. 40.98167° в. д. / 57.05833; 40.98167
Местное время:	UTC +4
Взлётно-посадочные полосы (ВПП)
Номер	Размеры	Покрытие
11/29	2300 м	бетон
Список военных аэродромов России

Иваново (Северный) — военный аэродром вблизи города Иваново.

Способен принимать самолёты Ил-76, Ан-22, А-50, Ту-154 и все более лёгкие, а также вертолёты всех типов.

История

Довоенное время

Строительство аэродрома началось в 1935 году. Осенью 1936 года сформирована 19-я бомбардировочная авиабригада. На вооружение бригады поступили сначала самолёты Р-5 и ТБ-3, затем ДБ-3. В июле 1938 года бригада была переформирована в 6-й дальнебомбардировочный авиационный полк. Летом 1939 года 6-я (истребительная) эскадрилья полка воевала на Халхин-Голе. Осенью 6 дбап убыл на войну с Финляндией. На аэродроме осталась только охрана. В 1940 году здесь формируется 165-й резервный бомбардировочный авиаполк, а вскоре начали поступать СБ. Полк преобразовали в учебный. На его базе организована высшая школа штурманов, которой руководил известный авиационный навигатор генерал-майор Спирин И. Т. Лётный состав высшей школы штурманов с начала Великой Отечественной войны принял участие в боевых действиях на самолётах ТБ-3 и СБ.

Великая Отечественная война

С началом войны изменился профиль школы. В ней стали обучать штурманов и ночных бомбардировщиков. В это время на аэродроме базировался полк и три авиационные эскадрильи по 25-30 самолётов в каждой. Начали поступать самолёты ДБ-3Ф (Ил-4).

В сентябре 41-го школу перевели в Мары — подальше от линии фронта, которая продолжала приближаться к Москве. На аэродроме базировалась бомбардировочная авиация.

29 ноября 1942 года на аэродром с дружеским визитом прилетели французы — всего 58 человек, из них: 14 — лётчики, начальник штаба эскадрильи, старшина и врач. Первыми прилетели майор Ж.Пуликен и начальник штаба эскадрильи старший лейтенант Ж. де Панж. Кроме Пуликена в числе первых 14 лётчиков прибыли Ж.Тюлян, А.Литольф, Ж.Риссо, А.Прециози, А.Познанский, Р.Дервиль, А.Дюран, Марсель Лефевр, Ролан де ля Пуап, И.Бизьен, Д.Бегэн, Марсель Альбер и Н.Кастелен. Группу технического состава из 41 человека возглавлял авиационный инженер А.Мишель. Именно они составили костяк формирующейся истребительной авиационной эскадрильи «Нормандия-Неман», в честь которой в городе назвали улицу около аэродрома. С декабря 1942 года по март 1943-его французские лётчики проходили подготовку на истребителях Як-1 и Як-7. В середине марта 1943 года на аэродром прибыли глава военной французской миссии генерал Э.Пети и представитель командующего ВВС Красной Армии полковник Левандович С. Т.

Школа штурманов и ночных бомбардировщиков была возвращена из Мары в 1944 году. В составе школы были сформированы четыре полка, один из которых базировался на Северном аэродроме.

1945-1991

В послевоенные годы 27-й бомбардировочный полк освоил самолёты Ту-4. Осенью 1957 года 2-ю высшую школу штурманов расформировали, а на следующий год на Северный аэродром из Люберец прибыл 229-й военно-транспортный авиационный полк (втап) 4-й авиадивизии особого назначения (адон) на самолётах Ил-14. Ещё через год сюда было переведено и управление 4-й адон.

В 1960-х годах взлётно-посадочную полосу реконструировали, после чего 229-й втап стали переучивать на Ан-8. В октябре 1968 года в Иваново из Сещи переведены 25-е офицерские курсы (ЦОК) с учебной эскадрильей на самолётах Ан-12.

В конце 1960-х в 229-м втап началось освоение тяжёлого транспортного самолёта Ан-22, для чего в его составе была организована 5-я авиационная эскадрилья. На её базе в 1970 году был сформирован 81-й военно-транспортный авиационный полк, а 229-й втап на следующий год был расформирован. В декабре 1974 года на базе 25-х ЦОК сформировали 610-й Центр боевого применения и переучивания лётного состава военно-транспортной авиации Военно-воздушных сил. Первым командиром Центра стал полковник, а потом генерал-майор авиации Н. С. Моргис. В 1975 году из Тулы прибыл 374-й военно-транспортный авиационный полк (Ан-12). Он был передан в оперативное подчинение 610-го ЦБП. В 1979 году полк расформировали, а на его базе создали две инструкторские эскадрильи: одна на Ан-12, другая — на Ил-76.

С 1971 по 1992 год в Иванове прошли обучение 1672 слушателя из Алжира, Болгарии, Гвинеи, Индии, Ирака, Кубы, Польши, Сирии, Чехословакии и Эфиопии.

14 августа 1984 года на территории центра открыт Музей военно-транспортной авиации.

Российский период

В середине 1990-х годов произошло несколько сокращений Центра. Весной 1998 года, после расформирования 81-го военно-транспортного авиаполка, на аэродром Иваново-Северный из Печоры был переведен единственный в России 144-й полк ДРЛО на самолётах А-50. На его базе сформирована 2457 база боевого применения самолётов ДРЛО. В 2009 году 2457 база вошла в состав 610 ЦБП. 1 сентября 2010 года 610 ЦБП в свою очередь был подчинён 4 ЦБП в Липецке.

С 1996 года на 308 АРЗ осваивают ремонт самолёта Ан-72 и Ан-74, а с конца 2001 года — спортивный самолёт Як-52. С 2005 года ведётся модернизация Як-52 в вариант Як-52М.

В 2002-2007 годах на аэродроме проводился военно-патриотический праздник «Открытое небо». В 2014 году по инициативе командующего ВДВ генерал-полковника Шаманова В. А. эта традиция возобновлена.

Катастрофы

• Ночью 6 июля 1957 года при заходе на посадку упал в лес возле станции Строкино и взорвался бомбардировщик Ту-4 (командир экипажа Щеглов А. И.). Погибли все 10 членов экипажа.
• 4 июля 1962 года разбился Ан-8 капитана Юкляевского В. А. Погибли 7 человек.
• 28 октября 1970 года потерпел катастрофу военно-транспортный самолёт Ан-12Б. Посадка проходила ночью в плохих метеоусловиях (НУМП). Из-за снежного заряда самолёт пошёл ниже глиссады, задел верхушки деревьев, взял резко вверх, перевернулся, упал и сгорел. Экипаж (командир — капитан Наумов Н. Н.) погиб.
• 16 ноября 1982 года после взлёта с Северного аэродрома в Иванове в районе села Черново потерпел катастрофу Ан-12БК. По всей вероятности, из-за невключённого авиагоризонта (АГ) экипаж потерял ориентацию в пространстве; самолёт вышел из облаков при крене 50 град. и разбился. Экипаж в составе 7 человек погиб, в том числе начальник политотдела 610 ЦБП подполковник Полушкин В. А..
• 30 марта 2010 года при взлёте с аэродрома «Северный» потерпел аварию самолёт Ан-74. Пострадало два человека.

Ссылки

• [publ.lib.ru/ARCHIVES/A/%27%27Aviaciya_i_kosmonavtika%27%27/_%27%27Aviaciya_i_kosmonavtika%27%27.html Журнал «Авиация и космонавтика», № 1 за 2006 год]
• [publ.lib.ru/ARCHIVES/A/%27%27Aviaciya_i_kosmonavtika%27%27/_%27%27Aviaciya_i_kosmonavtika%27%27.html Журнал «Авиация и космонавтика», № 11 за 2005 год]
• Журнал «Авиация и время», № 5 за 1997 год

Отрывок, характеризующий Иваново-Северный

– Так зачем же вы здесь? вам давно бы впереди должно быть, теперь до вечера не пройдете.
– Вот распоряжения то дурацкие; сами не знают, что делают, – говорил офицер и отъезжал.
Потом проезжал генерал и сердито не по русски кричал что то.
– Тафа лафа, а что бормочет, ничего не разберешь, – говорил солдат, передразнивая отъехавшего генерала. – Расстрелял бы я их, подлецов!
– В девятом часу велено на месте быть, а мы и половины не прошли. Вот так распоряжения! – повторялось с разных сторон.
И чувство энергии, с которым выступали в дело войска, начало обращаться в досаду и злобу на бестолковые распоряжения и на немцев.
Причина путаницы заключалась в том, что во время движения австрийской кавалерии, шедшей на левом фланге, высшее начальство нашло, что наш центр слишком отдален от правого фланга, и всей кавалерии велено было перейти на правую сторону. Несколько тысяч кавалерии продвигалось перед пехотой, и пехота должна была ждать.
Впереди произошло столкновение между австрийским колонновожатым и русским генералом. Русский генерал кричал, требуя, чтобы остановлена была конница; австриец доказывал, что виноват был не он, а высшее начальство. Войска между тем стояли, скучая и падая духом. После часовой задержки войска двинулись, наконец, дальше и стали спускаться под гору. Туман, расходившийся на горе, только гуще расстилался в низах, куда спустились войска. Впереди, в тумане, раздался один, другой выстрел, сначала нескладно в разных промежутках: тратта… тат, и потом всё складнее и чаще, и завязалось дело над речкою Гольдбахом.
Не рассчитывая встретить внизу над речкою неприятеля и нечаянно в тумане наткнувшись на него, не слыша слова одушевления от высших начальников, с распространившимся по войскам сознанием, что было опоздано, и, главное, в густом тумане не видя ничего впереди и кругом себя, русские лениво и медленно перестреливались с неприятелем, подвигались вперед и опять останавливались, не получая во время приказаний от начальников и адъютантов, которые блудили по туману в незнакомой местности, не находя своих частей войск. Так началось дело для первой, второй и третьей колонны, которые спустились вниз. Четвертая колонна, при которой находился сам Кутузов, стояла на Праценских высотах.
В низах, где началось дело, был всё еще густой туман, наверху прояснело, но всё не видно было ничего из того, что происходило впереди. Были ли все силы неприятеля, как мы предполагали, за десять верст от нас или он был тут, в этой черте тумана, – никто не знал до девятого часа.
Было 9 часов утра. Туман сплошным морем расстилался по низу, но при деревне Шлапанице, на высоте, на которой стоял Наполеон, окруженный своими маршалами, было совершенно светло. Над ним было ясное, голубое небо, и огромный шар солнца, как огромный пустотелый багровый поплавок, колыхался на поверхности молочного моря тумана. Не только все французские войска, но сам Наполеон со штабом находился не по ту сторону ручьев и низов деревень Сокольниц и Шлапаниц, за которыми мы намеревались занять позицию и начать дело, но по сю сторону, так близко от наших войск, что Наполеон простым глазом мог в нашем войске отличать конного от пешего. Наполеон стоял несколько впереди своих маршалов на маленькой серой арабской лошади, в синей шинели, в той самой, в которой он делал итальянскую кампанию. Он молча вглядывался в холмы, которые как бы выступали из моря тумана, и по которым вдалеке двигались русские войска, и прислушивался к звукам стрельбы в лощине. В то время еще худое лицо его не шевелилось ни одним мускулом; блестящие глаза были неподвижно устремлены на одно место. Его предположения оказывались верными. Русские войска частью уже спустились в лощину к прудам и озерам, частью очищали те Праценские высоты, которые он намерен был атаковать и считал ключом позиции. Он видел среди тумана, как в углублении, составляемом двумя горами около деревни Прац, всё по одному направлению к лощинам двигались, блестя штыками, русские колонны и одна за другой скрывались в море тумана. По сведениям, полученным им с вечера, по звукам колес и шагов, слышанным ночью на аванпостах, по беспорядочности движения русских колонн, по всем предположениям он ясно видел, что союзники считали его далеко впереди себя, что колонны, двигавшиеся близ Працена, составляли центр русской армии, и что центр уже достаточно ослаблен для того, чтобы успешно атаковать его. Но он всё еще не начинал дела.
Нынче был для него торжественный день – годовщина его коронования. Перед утром он задремал на несколько часов и здоровый, веселый, свежий, в том счастливом расположении духа, в котором всё кажется возможным и всё удается, сел на лошадь и выехал в поле. Он стоял неподвижно, глядя на виднеющиеся из за тумана высоты, и на холодном лице его был тот особый оттенок самоуверенного, заслуженного счастья, который бывает на лице влюбленного и счастливого мальчика. Маршалы стояли позади его и не смели развлекать его внимание. Он смотрел то на Праценские высоты, то на выплывавшее из тумана солнце.
Когда солнце совершенно вышло из тумана и ослепляющим блеском брызнуло по полям и туману (как будто он только ждал этого для начала дела), он снял перчатку с красивой, белой руки, сделал ею знак маршалам и отдал приказание начинать дело. Маршалы, сопутствуемые адъютантами, поскакали в разные стороны, и через несколько минут быстро двинулись главные силы французской армии к тем Праценским высотам, которые всё более и более очищались русскими войсками, спускавшимися налево в лощину.


В 8 часов Кутузов выехал верхом к Працу, впереди 4 й Милорадовичевской колонны, той, которая должна была занять места колонн Пржебышевского и Ланжерона, спустившихся уже вниз. Он поздоровался с людьми переднего полка и отдал приказание к движению, показывая тем, что он сам намерен был вести эту колонну. Выехав к деревне Прац, он остановился. Князь Андрей, в числе огромного количества лиц, составлявших свиту главнокомандующего, стоял позади его. Князь Андрей чувствовал себя взволнованным, раздраженным и вместе с тем сдержанно спокойным, каким бывает человек при наступлении давно желанной минуты. Он твердо был уверен, что нынче был день его Тулона или его Аркольского моста. Как это случится, он не знал, но он твердо был уверен, что это будет. Местность и положение наших войск были ему известны, насколько они могли быть известны кому нибудь из нашей армии. Его собственный стратегический план, который, очевидно, теперь и думать нечего было привести в исполнение, был им забыт. Теперь, уже входя в план Вейротера, князь Андрей обдумывал могущие произойти случайности и делал новые соображения, такие, в которых могли бы потребоваться его быстрота соображения и решительность.
Налево внизу, в тумане, слышалась перестрелка между невидными войсками. Там, казалось князю Андрею, сосредоточится сражение, там встретится препятствие, и «туда то я буду послан, – думал он, – с бригадой или дивизией, и там то с знаменем в руке я пойду вперед и сломлю всё, что будет предо мной».
Князь Андрей не мог равнодушно смотреть на знамена проходивших батальонов. Глядя на знамя, ему всё думалось: может быть, это то самое знамя, с которым мне придется итти впереди войск.
Ночной туман к утру оставил на высотах только иней, переходивший в росу, в лощинах же туман расстилался еще молочно белым морем. Ничего не было видно в той лощине налево, куда спустились наши войска и откуда долетали звуки стрельбы. Над высотами было темное, ясное небо, и направо огромный шар солнца. Впереди, далеко, на том берегу туманного моря, виднелись выступающие лесистые холмы, на которых должна была быть неприятельская армия, и виднелось что то. Вправо вступала в область тумана гвардия, звучавшая топотом и колесами и изредка блестевшая штыками; налево, за деревней, такие же массы кавалерии подходили и скрывались в море тумана. Спереди и сзади двигалась пехота. Главнокомандующий стоял на выезде деревни, пропуская мимо себя войска. Кутузов в это утро казался изнуренным и раздражительным. Шедшая мимо его пехота остановилась без приказания, очевидно, потому, что впереди что нибудь задержало ее.