Белый флот

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Бе́лый флот — военно-морские формирования Белого движения в Гражданскую войну 1917-22 гг. в России, включавшие в себя флоты, флотилии, отряды и другие соединения кораблей и вспомогательных судов. В Белый флот входили как боевые корабли специальной постройки, так и мобилизованные и реквизированные суда.

Личный состав представляли морские офицеры и матросы российского военного и торгового флота, а также офицеры сухопутных армий.

Военно-морские соединения Белого флота подчинялись руководству Белых армий.

В правительстве адмирала А. В. Колчака в бытность его Верховным Правителем России имелось Морское министерство, возглавляемое контр-адмиралом М. И. Смирновым, пытавшимся управлять всем Белым флотом. Однако, реальное управление было существенно ограничено обстановкой.





Черноморский флот

Белый Черноморский флот был создан в январе 1919 года в Новороссийске в составе Добровольческой армии. В июле 1919 года база Черноморского флота была переведена в Севастополь.

Черноморский флот подчинялся последовательно командованию Добровольческой армии, Вооружённым силам Юга России (ВСЮР) и Русской Армии генерала барона П. Н. Врангеля.

Командовали флотом в разное время вице-адмирал В. А. Канин; вице-адмирал М. П. Саблин; вице-адмирал Д. В. Ненюков; вице-адмирал А. М. Герасимов, вице-адмирал М. А. Кедров, контр-адмирал М. А. Беренс.

В состав флота первыми были включены реквизированный ледокол «Полезный», подводная лодка «Тюлень» и канонерская лодка «К-15». В апреле 1919 года, благодаря содействию капитана второго ранга В. А. Потапьева и штабс капитана А. Н. Стальноватого к ним присоединился крейсер «Кагул». К лету 1919 года флот уже имел более 10-ти военных кораблей и судов иного назначения. Особенно многочисленным флот стал в 1920 году: в его составе было более 120 судов, в число которых входили линейный корабль «Генерал Алексеев», 1 крейсер, 3 вспомогательных крейсера, 8 эсминцев и 9 канонерских лодок.

В состав Черноморского флота входил подчинённый ему морской отряд обороны Азовского моря, включающий в себя 8 канонерских лодок. С мая 1919 года этот отряд действовал на Азовском море, в июле 1919 года в связи с изменившейся обстановкой был перебазирован на реку Днепр. С декабря 1919 года на Азовском море появился второй отряд кораблей Черноморского флота, включавший в себя броненосец «Ростислав», 12 канонерских лодок и ряд других судов. Этот отряд в зависимости от обстановки периодически усиливался двумя-тремя эсминцами из Севастополя.

Корабли Черноморского флота участвовали в десантных операциях Русской армии барона Врангеля, перевозили войска, оказывали огневую поддержку сухопутным войскам, ставили минные заграждения, вели бои с кораблями Военно-Морских Сил РККА, после поражения армии Врангеля корабли флота эвакуировали войска и беженцев из Крыма.

В ноябре 1920 года белый Черноморский флот был преобразован в Русскую эскадру и до 1924 года базировался в порту Бизерта в Тунисе. В 1924 году Русская эскадра была расформирована, а её корабли были переданы СССР. Однако, переданные СССР корабли остались в Бизерте, а позднее они были проданы во Францию на металлолом.

Сибирская военная флотилия

Сибирская военная флотилия перешла на сторону Белого движения после выступления Чехословацкого корпуса в июле 1918 года, в ходе которого были захвачены суда флотилии: вспомогательный крейсер, канонерская лодка, пять эсминцев, девять миноносцев, 13 транспортов, вспомогательных и прочих судов.

Командовали флотилией в разное время контр-адмирал С. Н. Тимирёв, контр-адмирал М. И. Федорович, контр-адмирал М. А. Беренс, контр-адмирал Г. К. Старк.

После образования Дальневосточной республики в 1920—1921 годах флотилия вошла в состав её Народно-революционного флота, но после переворота во Владивостоке 26.05.1921 года вновь перешла в состав Белого флота. В ходе боевых действий провела ряд десантных операций.

В октябре 1922 года после поражения «белых» один отряд кораблей флотилии эвакуировал из Владивостока 10 тысяч беженцев. Этот отряд взял курс на Филиппины и прибыл туда лишь в январе 1923 года. По пути часть кораблей затонула. Прибывшие на Филиппины корабли затем были проданы. Остальные корабли остались во Владивостоке и в конечном счёте вошли в состав военно-морских сил РККА.

Флотилия Северного Ледовитого океана

После захвата войсками Антанты в августе 1918 года флотилия Северного Ледовитого океана была включена в состав вооружённых сил Верховного управления Северной области, а затем Временного правительства Северной области.

К началу 1920 года в состав флотилии входили броненосец «Чесма», четыре эсминца, одна подводная лодка, четыре тральщика, семь гидрографических и ряд других вспомогательных судов.

Флотилии Северного Ледовитого океана подчинялись гидрографические экспедиции Белого моря и Северного Ледовитого океана, а также ряд речных и озёрных флотилий (Печорская, Северо-Двинская, Онежская), а также порты Архангельска и Мурманска.

Флотилия Северного Ледовитого океана в основном занималась проводкой судов с грузами для армий Колчака и гидрографическим обеспечением флотилии.

Командовали флотилией контр-адмирал Н. Э. Викорст, а затем контр-адмирал Л. Л. Иванов; гидрографическим обеспечением руководил контр-адмирал Б. А. Вилькицкий.

После взятия Красной армией 21 февраля 1920 Архангельска и 7 марта 1920 года Мурманска корабли флотилии были включены в состав военно-морских сил РККА.

Каспийская флотилия

Весной 1919 года была сформирована Каспийская флотилия, имевшая к началу 1920 года в своём составе 9 вспомогательных крейсеров, 7 канонерских лодок и военно-морскую авиацию, включавшую 10 гидросамолётов на двух авиатранспортах, а также ряд вспомогательных судов.

Флотилия входила в состав ВСЮР, командовали флотилией контр-адмирал А. И. Сергеев, затем капитан 1 ранга Б. Н. Бушен.

Каспийская флотилия вела активные боевые действия против «красных»: сражалась с кораблями Волжско-Каспийской флотилии РККФ в районе дельты реки Волга, вокруг Астрахани поставила минное заграждение из двухсот мин, обеспечив тем самым морскую блокаду города, оказывала существенную поддержку войскам «белых» на приморском фланге.

В связи с успешным наступлением Красной армии, захватившей основные пункты базирования Каспийской флотилии в Гурьеве и Красноводске, вынуждена была в апреле 1920 года перебазироваться в Баку, а из Баку в находившийся под контролем союзной Великобритании иранский порт Энзели. При этом вспомогательный крейсер «Австралия» и посыльное судно «Часовой» покинули флотилию и перешли на сторону большевиков.

В Энзели флотилия была фактически интернирована англичанами. 17—18 мая 1920 года после успешной для красных Энзелийской операции 23 корабля флотилии и 4 гидросамолёта были отбиты у англичан, возвращены в Советскую Россию и включены в состав военно-морских сил РККА.

Речные и озёрные флотилии

  • Речной боевой флот Поволжской народной армии — имел в своём составе более сорока вооружённых пароходов, вспомогательных судов и катеров. Действовал в течение лета и осени 1918 года, 1 августа 1918 года участвовал во взятии Казани. Командующий — Г. К. Старк
  • Северо-Двинская речная флотилия была сформирована в Котласе августе 1918 г. Сначала действовала в составе британской флотилии, затем отделилась от неё и действовала самостоятельно. Флотилия располагала двумя канонерскими лодками, тремя вооружёнными пароходами, пятью плавбатареями и некотороми другими вспомогательными судами. К 1920 году в ней остались 7 плавбатарей, канонерская лодка и некоторые другие суда. В марте 1920 года флотилия была расформирована, а её корабли вошли в состав РККФ.
  • Чудская флотилия просуществовала с октября по ноябрь 1918 года, после чего корабли флотилии были захвачены Эстонией.
  • Онежская озёрная флотилия действовала в период с лета 1919 года до зимы 1920 года.
  • Речная боевая флотилия на реке Кама, существовала с марта по июнь 1919 года, в составе имела 15 вооружённых пароходов, две плавбатареи, одну баржу с гидросамолётами и вспомогательные суда. Начальник штаба — Д. Н. Федотов-Уайт.
  • Печорская флотилия действовала в 1919 году, имея в своём составе 11 пароходов и вспомогательные суда.
  • Донская флотилия была создана в марте 1918 года и просуществовала до августа 1919 года.
  • Волжская военная флотилия действовала в течение июня-декабря 1919 года, имея в своём составе четыре бронекатера и ряд вспомогательных судов.
  • Среднеднепровская флотилия служила белым в течение мая-декабря 1919 года. Имела в своём составе четыре канонерские лодки, восемь бронекатеров и ряд вспомогательных судов. В сентябре 1919 года провела удачный рейд к Чернигову по реке Десне и захватила там 9 пароходов.
  • Нижнеднепровская флотилия из шести канонерских лодок и ряда вспомогательных судов действовала с мая 1919 г. по январь 1920 г.
  • Байкальская флотилия создана в августе 1918 года.
  • Енисейская речная боевая флотилия действовала в марте-декабре 1919 года, имея в своём составе три вооружённых парохода и вспомогательные суда.
  • Обь-Иртышская речная боевая флотилия имела 15 вооружённых пароходов, два бронекатера и ряд вспомогательных судов. Действовала с августа по октябрь 1919 года, пока корабли флотилии не были захвачены красными.

Указанные флотилии белых вели боевые действия на перечисленных реках и озёрах против аналогичных флотилий красных, участвовали в высадке десантов и в поддержке действий сухопутных войск.

Напишите отзыв о статье "Белый флот"

Литература

  • Гражданская война: Боевые действия на морях, речных и озерных системах. Л., 1926. Т. 2-3;
  • Моряки в Гражданской войне. М., 2000;
  • Гражданская война в России: Черноморский флот. М., 2002;
  • Флот в Белой борьбе. М., 2002. Н. А. Кузнецов.

См. также

Ссылки

Отрывок, характеризующий Белый флот

Точно ту же фразу о графине Зубовой и тот же смех уже раз пять слышал при посторонних князь Андрей от своей жены.
Он тихо вошел в комнату. Княгиня, толстенькая, румяная, с работой в руках, сидела на кресле и без умолку говорила, перебирая петербургские воспоминания и даже фразы. Князь Андрей подошел, погладил ее по голове и спросил, отдохнула ли она от дороги. Она ответила и продолжала тот же разговор.
Коляска шестериком стояла у подъезда. На дворе была темная осенняя ночь. Кучер не видел дышла коляски. На крыльце суетились люди с фонарями. Огромный дом горел огнями сквозь свои большие окна. В передней толпились дворовые, желавшие проститься с молодым князем; в зале стояли все домашние: Михаил Иванович, m lle Bourienne, княжна Марья и княгиня.
Князь Андрей был позван в кабинет к отцу, который с глазу на глаз хотел проститься с ним. Все ждали их выхода.
Когда князь Андрей вошел в кабинет, старый князь в стариковских очках и в своем белом халате, в котором он никого не принимал, кроме сына, сидел за столом и писал. Он оглянулся.
– Едешь? – И он опять стал писать.
– Пришел проститься.
– Целуй сюда, – он показал щеку, – спасибо, спасибо!
– За что вы меня благодарите?
– За то, что не просрочиваешь, за бабью юбку не держишься. Служба прежде всего. Спасибо, спасибо! – И он продолжал писать, так что брызги летели с трещавшего пера. – Ежели нужно сказать что, говори. Эти два дела могу делать вместе, – прибавил он.
– О жене… Мне и так совестно, что я вам ее на руки оставляю…
– Что врешь? Говори, что нужно.
– Когда жене будет время родить, пошлите в Москву за акушером… Чтоб он тут был.
Старый князь остановился и, как бы не понимая, уставился строгими глазами на сына.
– Я знаю, что никто помочь не может, коли натура не поможет, – говорил князь Андрей, видимо смущенный. – Я согласен, что и из миллиона случаев один бывает несчастный, но это ее и моя фантазия. Ей наговорили, она во сне видела, и она боится.
– Гм… гм… – проговорил про себя старый князь, продолжая дописывать. – Сделаю.
Он расчеркнул подпись, вдруг быстро повернулся к сыну и засмеялся.
– Плохо дело, а?
– Что плохо, батюшка?
– Жена! – коротко и значительно сказал старый князь.
– Я не понимаю, – сказал князь Андрей.
– Да нечего делать, дружок, – сказал князь, – они все такие, не разженишься. Ты не бойся; никому не скажу; а ты сам знаешь.
Он схватил его за руку своею костлявою маленькою кистью, потряс ее, взглянул прямо в лицо сына своими быстрыми глазами, которые, как казалось, насквозь видели человека, и опять засмеялся своим холодным смехом.
Сын вздохнул, признаваясь этим вздохом в том, что отец понял его. Старик, продолжая складывать и печатать письма, с своею привычною быстротой, схватывал и бросал сургуч, печать и бумагу.
– Что делать? Красива! Я всё сделаю. Ты будь покоен, – говорил он отрывисто во время печатания.
Андрей молчал: ему и приятно и неприятно было, что отец понял его. Старик встал и подал письмо сыну.
– Слушай, – сказал он, – о жене не заботься: что возможно сделать, то будет сделано. Теперь слушай: письмо Михайлу Иларионовичу отдай. Я пишу, чтоб он тебя в хорошие места употреблял и долго адъютантом не держал: скверная должность! Скажи ты ему, что я его помню и люблю. Да напиши, как он тебя примет. Коли хорош будет, служи. Николая Андреича Болконского сын из милости служить ни у кого не будет. Ну, теперь поди сюда.
Он говорил такою скороговоркой, что не доканчивал половины слов, но сын привык понимать его. Он подвел сына к бюро, откинул крышку, выдвинул ящик и вынул исписанную его крупным, длинным и сжатым почерком тетрадь.
– Должно быть, мне прежде тебя умереть. Знай, тут мои записки, их государю передать после моей смерти. Теперь здесь – вот ломбардный билет и письмо: это премия тому, кто напишет историю суворовских войн. Переслать в академию. Здесь мои ремарки, после меня читай для себя, найдешь пользу.
Андрей не сказал отцу, что, верно, он проживет еще долго. Он понимал, что этого говорить не нужно.
– Всё исполню, батюшка, – сказал он.
– Ну, теперь прощай! – Он дал поцеловать сыну свою руку и обнял его. – Помни одно, князь Андрей: коли тебя убьют, мне старику больно будет… – Он неожиданно замолчал и вдруг крикливым голосом продолжал: – а коли узнаю, что ты повел себя не как сын Николая Болконского, мне будет… стыдно! – взвизгнул он.
– Этого вы могли бы не говорить мне, батюшка, – улыбаясь, сказал сын.
Старик замолчал.
– Еще я хотел просить вас, – продолжал князь Андрей, – ежели меня убьют и ежели у меня будет сын, не отпускайте его от себя, как я вам вчера говорил, чтоб он вырос у вас… пожалуйста.
– Жене не отдавать? – сказал старик и засмеялся.
Они молча стояли друг против друга. Быстрые глаза старика прямо были устремлены в глаза сына. Что то дрогнуло в нижней части лица старого князя.
– Простились… ступай! – вдруг сказал он. – Ступай! – закричал он сердитым и громким голосом, отворяя дверь кабинета.
– Что такое, что? – спрашивали княгиня и княжна, увидев князя Андрея и на минуту высунувшуюся фигуру кричавшего сердитым голосом старика в белом халате, без парика и в стариковских очках.
Князь Андрей вздохнул и ничего не ответил.
– Ну, – сказал он, обратившись к жене.
И это «ну» звучало холодною насмешкой, как будто он говорил: «теперь проделывайте вы ваши штуки».
– Andre, deja! [Андрей, уже!] – сказала маленькая княгиня, бледнея и со страхом глядя на мужа.
Он обнял ее. Она вскрикнула и без чувств упала на его плечо.
Он осторожно отвел плечо, на котором она лежала, заглянул в ее лицо и бережно посадил ее на кресло.
– Adieu, Marieie, [Прощай, Маша,] – сказал он тихо сестре, поцеловался с нею рука в руку и скорыми шагами вышел из комнаты.
Княгиня лежала в кресле, m lle Бурьен терла ей виски. Княжна Марья, поддерживая невестку, с заплаканными прекрасными глазами, всё еще смотрела в дверь, в которую вышел князь Андрей, и крестила его. Из кабинета слышны были, как выстрелы, часто повторяемые сердитые звуки стариковского сморкания. Только что князь Андрей вышел, дверь кабинета быстро отворилась и выглянула строгая фигура старика в белом халате.
– Уехал? Ну и хорошо! – сказал он, сердито посмотрев на бесчувственную маленькую княгиню, укоризненно покачал головою и захлопнул дверь.



В октябре 1805 года русские войска занимали села и города эрцгерцогства Австрийского, и еще новые полки приходили из России и, отягощая постоем жителей, располагались у крепости Браунау. В Браунау была главная квартира главнокомандующего Кутузова.
11 го октября 1805 года один из только что пришедших к Браунау пехотных полков, ожидая смотра главнокомандующего, стоял в полумиле от города. Несмотря на нерусскую местность и обстановку (фруктовые сады, каменные ограды, черепичные крыши, горы, видневшиеся вдали), на нерусский народ, c любопытством смотревший на солдат, полк имел точно такой же вид, какой имел всякий русский полк, готовившийся к смотру где нибудь в середине России.
С вечера, на последнем переходе, был получен приказ, что главнокомандующий будет смотреть полк на походе. Хотя слова приказа и показались неясны полковому командиру, и возник вопрос, как разуметь слова приказа: в походной форме или нет? в совете батальонных командиров было решено представить полк в парадной форме на том основании, что всегда лучше перекланяться, чем не докланяться. И солдаты, после тридцативерстного перехода, не смыкали глаз, всю ночь чинились, чистились; адъютанты и ротные рассчитывали, отчисляли; и к утру полк, вместо растянутой беспорядочной толпы, какою он был накануне на последнем переходе, представлял стройную массу 2 000 людей, из которых каждый знал свое место, свое дело и из которых на каждом каждая пуговка и ремешок были на своем месте и блестели чистотой. Не только наружное было исправно, но ежели бы угодно было главнокомандующему заглянуть под мундиры, то на каждом он увидел бы одинаково чистую рубаху и в каждом ранце нашел бы узаконенное число вещей, «шильце и мыльце», как говорят солдаты. Было только одно обстоятельство, насчет которого никто не мог быть спокоен. Это была обувь. Больше чем у половины людей сапоги были разбиты. Но недостаток этот происходил не от вины полкового командира, так как, несмотря на неоднократные требования, ему не был отпущен товар от австрийского ведомства, а полк прошел тысячу верст.
Полковой командир был пожилой, сангвинический, с седеющими бровями и бакенбардами генерал, плотный и широкий больше от груди к спине, чем от одного плеча к другому. На нем был новый, с иголочки, со слежавшимися складками мундир и густые золотые эполеты, которые как будто не книзу, а кверху поднимали его тучные плечи. Полковой командир имел вид человека, счастливо совершающего одно из самых торжественных дел жизни. Он похаживал перед фронтом и, похаживая, подрагивал на каждом шагу, слегка изгибаясь спиною. Видно, было, что полковой командир любуется своим полком, счастлив им, что все его силы душевные заняты только полком; но, несмотря на то, его подрагивающая походка как будто говорила, что, кроме военных интересов, в душе его немалое место занимают и интересы общественного быта и женский пол.
– Ну, батюшка Михайло Митрич, – обратился он к одному батальонному командиру (батальонный командир улыбаясь подался вперед; видно было, что они были счастливы), – досталось на орехи нынче ночью. Однако, кажется, ничего, полк не из дурных… А?
Батальонный командир понял веселую иронию и засмеялся.
– И на Царицыном лугу с поля бы не прогнали.
– Что? – сказал командир.
В это время по дороге из города, по которой расставлены были махальные, показались два верховые. Это были адъютант и казак, ехавший сзади.
Адъютант был прислан из главного штаба подтвердить полковому командиру то, что было сказано неясно во вчерашнем приказе, а именно то, что главнокомандующий желал видеть полк совершенно в том положении, в котором oн шел – в шинелях, в чехлах и без всяких приготовлений.
К Кутузову накануне прибыл член гофкригсрата из Вены, с предложениями и требованиями итти как можно скорее на соединение с армией эрцгерцога Фердинанда и Мака, и Кутузов, не считая выгодным это соединение, в числе прочих доказательств в пользу своего мнения намеревался показать австрийскому генералу то печальное положение, в котором приходили войска из России. С этою целью он и хотел выехать навстречу полку, так что, чем хуже было бы положение полка, тем приятнее было бы это главнокомандующему. Хотя адъютант и не знал этих подробностей, однако он передал полковому командиру непременное требование главнокомандующего, чтобы люди были в шинелях и чехлах, и что в противном случае главнокомандующий будет недоволен. Выслушав эти слова, полковой командир опустил голову, молча вздернул плечами и сангвиническим жестом развел руки.