Беляшевский, Николай Федотович

Николай Федотович Беляшевский
укр. Біляшівський Микола Федотович
Николай Беляшевский
Научная сфера:	археология и этнография

Николай Федотович Беляшевский (укр. Біляшівський Микола Федотович; 1867—1926) — археолог, этнограф, искусствовед и общественный деятель Российской империи и СССР.

Биография

Николай Федотович Беляшевский родился 24 октября 1867 года в городе Умань в нынешней Черкасской области Украины в семье священника. Детство его прошло в основном в селе Острийки, затем семья Беляшевских переехала в Киев.

Сперва учился на юридическом факультете Киевском университете, потом был вольнослушателем на факультете естественных наук Московского университета.

Научная деятельность

Н. Ф. Беляшевский исследовал стоянки каменного века по берегам Днепра и стоянки по Западному Бугу, производил ряд раскопок в Киевской, Волынской и Херсонской губерниях и Царстве Польском.

Многократно публиковался в журнале «Киевская Старина», где с 1899 года вёл особый отдел «Археологическая летопись Южной России», ставший в 1903—1905 отдельным журналом. Его работы помещались также и в специальных археологических печатных изданиях.

В 1902—1923 годах работал в Киевском городском художественно-промышленном и научном музее (ныне Национальный художественный музей Украины). Принимал активное участие в подготовке и проведении археологических съездов. Являлся одним из основателей Киевского общества охраны памятников старины и искусств (1910).

Автор первого Закона Украинской республики об охране памятников истории, культуры и искусства (1918).

С 1919 года член Всеукраинского комитета охраны памятников старины и искусства на Украине. С 1921 года заместитель председателя президиума Археологической комиссии ВУАН.

Политическая деятельность

В 1906 году был избран членом Первой Государственной Думы Российской империи от Киевской губернии, где входил в состав Украинской громады. В годы Первой мировой войны — уполномоченный Российской академии наук для охраны памятников культуры в Галиции и Буковине. Первый комиссар по охране святынь Киева (избран Советом объединённых общественный организаций в марте 1917 года).

Во времена Украинской Народной Республики был депутатом Центральной рады Украинской Народной Республики 2-го созыва.

Память

Николай Федотович Беляшевский скончался 26 апреля 1926 года в городе Каневе и был похоронен в Каневском природном заповеднике.

Именем учёного названа одна из улиц Киева.

Избранная библиография

• «Монетные клады Киевской губернии» (Киев, 1889 год).
• «Следы первобытного человека на берегах р. Днепра вблизи Киева» (1890).

Ссылки

• [kanivbiosfera.at.ua/index/museum_of_nature/0-62 Мемориальные комнаты Николая Федотовича Беляшевского в «Музее природы»]
• Каневского природного заповедника

Отрывок, характеризующий Беляшевский, Николай Федотович

– Ну вот, я вам, княжна милая, привез мою певунью, – сказал граф, расшаркиваясь и беспокойно оглядываясь, как будто он боялся, не взойдет ли старый князь. – Уж как я рад, что вы познакомились… Жаль, жаль, что князь всё нездоров, – и сказав еще несколько общих фраз он встал. – Ежели позволите, княжна, на четверть часика вам прикинуть мою Наташу, я бы съездил, тут два шага, на Собачью Площадку, к Анне Семеновне, и заеду за ней.
Илья Андреич придумал эту дипломатическую хитрость для того, чтобы дать простор будущей золовке объясниться с своей невесткой (как он сказал это после дочери) и еще для того, чтобы избежать возможности встречи с князем, которого он боялся. Он не сказал этого дочери, но Наташа поняла этот страх и беспокойство своего отца и почувствовала себя оскорбленною. Она покраснела за своего отца, еще более рассердилась за то, что покраснела и смелым, вызывающим взглядом, говорившим про то, что она никого не боится, взглянула на княжну. Княжна сказала графу, что очень рада и просит его только пробыть подольше у Анны Семеновны, и Илья Андреич уехал.
M lle Bourienne, несмотря на беспокойные, бросаемые на нее взгляды княжны Марьи, желавшей с глазу на глаз поговорить с Наташей, не выходила из комнаты и держала твердо разговор о московских удовольствиях и театрах. Наташа была оскорблена замешательством, происшедшим в передней, беспокойством своего отца и неестественным тоном княжны, которая – ей казалось – делала милость, принимая ее. И потом всё ей было неприятно. Княжна Марья ей не нравилась. Она казалась ей очень дурной собою, притворной и сухою. Наташа вдруг нравственно съёжилась и приняла невольно такой небрежный тон, который еще более отталкивал от нее княжну Марью. После пяти минут тяжелого, притворного разговора, послышались приближающиеся быстрые шаги в туфлях. Лицо княжны Марьи выразило испуг, дверь комнаты отворилась и вошел князь в белом колпаке и халате.
– Ах, сударыня, – заговорил он, – сударыня, графиня… графиня Ростова, коли не ошибаюсь… прошу извинить, извинить… не знал, сударыня. Видит Бог не знал, что вы удостоили нас своим посещением, к дочери зашел в таком костюме. Извинить прошу… видит Бог не знал, – повторил он так не натурально, ударяя на слово Бог и так неприятно, что княжна Марья стояла, опустив глаза, не смея взглянуть ни на отца, ни на Наташу. Наташа, встав и присев, тоже не знала, что ей делать. Одна m lle Bourienne приятно улыбалась.
– Прошу извинить, прошу извинить! Видит Бог не знал, – пробурчал старик и, осмотрев с головы до ног Наташу, вышел. M lle Bourienne первая нашлась после этого появления и начала разговор про нездоровье князя. Наташа и княжна Марья молча смотрели друг на друга, и чем дольше они молча смотрели друг на друга, не высказывая того, что им нужно было высказать, тем недоброжелательнее они думали друг о друге.
Когда граф вернулся, Наташа неучтиво обрадовалась ему и заторопилась уезжать: она почти ненавидела в эту минуту эту старую сухую княжну, которая могла поставить ее в такое неловкое положение и провести с ней полчаса, ничего не сказав о князе Андрее. «Ведь я не могла же начать первая говорить о нем при этой француженке», думала Наташа. Княжна Марья между тем мучилась тем же самым. Она знала, что ей надо было сказать Наташе, но она не могла этого сделать и потому, что m lle Bourienne мешала ей, и потому, что она сама не знала, отчего ей так тяжело было начать говорить об этом браке. Когда уже граф выходил из комнаты, княжна Марья быстрыми шагами подошла к Наташе, взяла ее за руки и, тяжело вздохнув, сказала: «Постойте, мне надо…» Наташа насмешливо, сама не зная над чем, смотрела на княжну Марью.
– Милая Натали, – сказала княжна Марья, – знайте, что я рада тому, что брат нашел счастье… – Она остановилась, чувствуя, что она говорит неправду. Наташа заметила эту остановку и угадала причину ее.
– Я думаю, княжна, что теперь неудобно говорить об этом, – сказала Наташа с внешним достоинством и холодностью и с слезами, которые она чувствовала в горле.
«Что я сказала, что я сделала!» подумала она, как только вышла из комнаты.
Долго ждали в этот день Наташу к обеду. Она сидела в своей комнате и рыдала, как ребенок, сморкаясь и всхлипывая. Соня стояла над ней и целовала ее в волосы.
– Наташа, об чем ты? – говорила она. – Что тебе за дело до них? Всё пройдет, Наташа.
– Нет, ежели бы ты знала, как это обидно… точно я…
– Не говори, Наташа, ведь ты не виновата, так что тебе за дело? Поцелуй меня, – сказала Соня.
Наташа подняла голову, и в губы поцеловав свою подругу, прижала к ней свое мокрое лицо.