Буховец, Георгий Клементьевич

Георгий Клементьевич Буховец
Дата рождения	6 (18) января 1901(1901-01-18)
Место рождения	Витебск, Российская империя
Дата смерти	27 мая 1967(1967-05-27) (66 лет)
Место смерти	город Самара
Принадлежность	Российская империя Российская империя СССР СССР
Род войск	Сухопутные войска
Годы службы	1920—1953
Звание
Командовал	291-я стрелковая дивизия 265-я стрелковая дивизия Штаб 55-й армии Штаб 42-й армии Штаб 21-й армии Штаб Харьковского военного округа Штаб Таврического военного округа 82-й стрелковый корпус
Сражения/войны	Гражданская война в России Советско-польская война (1919—1921) Походы в Литву и Западную Белоруссию Великая Отечественная война
Награды и премии

Георгий Клементьевич Буховец (6 (18) января 1901 года, Витебск — 27 мая 1967, Самара) — советский военачальник, генерал-лейтенант (22.06.1944).

Начальная биография

Родился 18 января 1901 года в городе Витебске.

Военная служба

Гражданская война

В апреле 1920 года вступил в РККА и был направлен в 496-й стрелковый полк 166-й бригады 56-й Московской стрелковой дивизии. В составе 3-й армии Западного фронта участвовал и Советско-польской войне 1920 года, в боях на реках Березина и Нарев, под городами Лепель, Лида, Новогрудок, Волковыск, Бельск и Гродно. 28 сентября заболел тифом и до декабря лечился в госпитале, затем переведен после излечения в 39-й стрелковый полк. С октября 1921 по декабрь 1922 года Буховец проходил обучение на 45-х Витебских пехотных командных курсах.

Межвоенное время

После завершения обучения был назначен в 22-й стрелковый полк 8-й стрелковой дивизии в город Бобруйск, где проходил службу помощником командира и командиром взвода, помощником начальника пулеметной команды. В 1923 году принят в члены ВКП(б). В октябре 1924 г. переведен в 11-й стрелковый полк 4-й стрелковой дивизии имени Германского пролетариата ЗапВО (с 1926 г. — БВО) в городе Слуцк, где исполнял должности помощника командира и командира роты, начальника штаба стрелкового и учебного батальонов.

В марте 1933 года переведен в город Бобруйск в штаб 5-го стрелкового корпуса помощником начальника 1-го (оперативного) отделения. С ноября 1937 по август 1938 года находился на учебе на курсах «Выстрел», по окончании которых был назначен начальником штаба 11-го стрелкового корпуса БВО в городе Смоленск. В этой должности принимал участие в походах Красной армии в Западную Белоруссию (1939) и Литву. С июля 1940 года корпус входил в состав 8-й армии ПрибОВО.

Великая Отечественная война

С началом войны корпус в составе 8-й армии Северо-Западного фронта в ходе приграничного сражения вел оборонительные бои на территории Латвии. В период с 23 по 25 июня 1941 года его части участвовали во фронтовом контрударе по прорвавшимся соединениям 4-й танковой группы противника в районе Шяуляйского УРа, затем с боями отходили в направлении Риги и далее на Тарту. В июле корпус в составе Северного фронта вел бои в Эстонии на рубеже Пярну, Тарту. С 22 по 25 июля противнику удалось прорвать оборону наших войск, выйти к Чудскому озеру и окружить соединения корпуса, однако к 30 июля они сумели прорваться к своим войскам. 6 августа противнику удалось расколоть войска армии на две группировки. 11-й стрелковый корпус, составляя основу восточной группировки армии, оборонявшейся от Чудского озера до Финского залива, упорной обороной сдерживал наступление немецких войск вдоль Нарвского шоссе. В период с 3 по 15 августа он был расформирован и обращен на укомплектование 42-й армии.

13 сентября 1941 года полковник Буховец допущен к командованию 291-й стрелковой дивизией. Передислоцированная в том же месяце на Карельский перешеек в 23-ю армию, она в тяжелых боях остановила наступление финнов на Ленинград, овладела городом Белоостров и отбросила противника за реку Сестра. После этой операции дивизия перешла к жесткой обороне.

23 октября 1941 года Буховец был переведен командиром 265-й стрелковой дивизии. Её части в составе Невской оперативной группы вели бои на захваченном плацдарме на реки Нева в районе Арбузово.

В ноябре 1941 года, сдав командование дивизией, генерал-майор Буховец был назначен начальником штаба 55-й армии. В январе 1942 года был переведен начальником штаба 42-й армии, войска которой обороняли рубеж Лигово, Камень, южная окраина Пулково. В ходе Ленинградско-Новгородской наступательной операции в январе 1944 года армия наступала из района Пулковских высот на Красное Село и Ропшу. Соединившись юго-восточнее Ропши с войсками 2-й ударной армии, она завершила окружение остатков разгромленной группировки противника в этом районе. В последующем её войска наступали в направлении Гдова и Пскова. К концу февраля они вышли с севера к внешнему обводу псковско-островского укрепрайона противника, где перешли к обороне. С 24 апреля армия вела боевые действия в составе 3-го Прибалтийского фронта.

В июне 1944 года генерал-лейтенант Буховец был назначен начальником штаба 21-й армии и в этой должности находился до конца войны. В том же месяце она принимала участие в Выборгской наступательной операции на Карельском перешейке. В сентябре армия была передислоцирована на нарвское направление для обороны южного побережья Финского залива. С 1 октября она находилась в резерве Ставки ВГК, затем с 17 ноября включена в состав 3-го Белорусского фронта. С 1 декабря вновь находилась в резерве Ставки ВГК. С 11 декабря была передана 1-му Украинскому фронту и участвовала в Сандомирско-Силезской наступательной операции. Введенная в сражение в составе второго эшелона фронта в направлении Тарновиц, Оппельн и используя успех наступления войск фронта на бреславльском направлении, армия глубоко обошла силезскую группировку противника, поставила её под угрозу окружения и вынудила начать отход. В конце января 1945 года её войска во взаимодействии с соединениями 59-й армии овладели важными городами Домбровского угольного бассейна Катовице и Крулевска-Гута и очистили от врага Силезский промышленный район. В марте она принимала участие в Верхне-Силезской наступательной операции и разгроме оппельнской группировки противника, затем развивала наступление к предгорьям Судет юго-западнее Бреслау. Закончила войну армия в ходе Пражской наступательной операции.

Послевоенное время

С 9 июля 1945 года генерал-лейтенант Буховец занимал должность начальника штаба Харьковского военного округа, а с 12 июля 1946 года — Таврического военного округа. С февраля 1947 по май 1948 года проходил обучение на ВАК при Высшей военной академии им. К. Е. Ворошилова, затем был назначен заместителем генерал-инспектора Инспекции стрелковых войск Главной инспекции ВС СССР. С марта 1949 года командовал 82-м стрелковым корпусом в ОдВО, с июля 1952 года был начальником штаба — 1-м заместителем командующего войсками ПриВО. 21 сентября 1953 года уволен в запас.

Умер 27 мая 1967 года в городе Куйбышев. Потомки генерала проживают в городах Харькове и Тольятти.

Награды

СССР

• орден Ленина (21.02.1945)
• четыре ордена Красного Знамени (06.02.1942, 22.06.1944, 03.11.1944, 1950)
• орден Суворова I степени (06.04.1945)
• орден Кутузова I степени (21.02.1944)
• Медали СССР

Приказы (благодарности) Верховного Главнокомандующего в которых отмечен Буховец Г. К.

• За овладение крупным центром Силезского промышленного района Германии городом Глейвиц, превращенного немцами в мощный узел обороны. 25 января 1945 года. № 253
• За овладение крупным центром промышленного района немецкой Силезии городом Гинденбург – важным узлом коммуникаций и мощным опорным пунктом обороны немцев. 26 января 1945 года. № 257
• За овладение городами Сосновец, Бендзин, Домброва-Гурне, Челядзь и Мысловице – крупными центрами Домбровского угольного района. 27 января 1945 года. № 259
• За овладение центром Домбровского угольного района городом Катовице, городами Семяновиц, Крулевска Гута (Кенигсхютте), Миколув (Николаи). Захват в немецкой Силезии крупного промышленного центра города Беутен и завершение тем самым полного очищения от противника Домбровского угольного района и южной части промышленного района немецкой Верхней Силезии. 28 января 1945 года. № 261
• За форсирование реки Одер юго-восточнее города Бреслау (Бреславль), прорыв сильно укрепленной долговременной обороны немцев на западном берегу реки и овладение городами Олау, Бриг, Томаскирх, Гротткау, Левен и Шургаст – важными узлами коммуникаций и сильными опорными пунктами обороны немцев на западном берегу Одера. 6 февраля 1945 года. № 270
• За прорыв обороны, разгром группы немецких войск юго-западнее Оппельна и овладении в немецкой Силезии городами Нойштадт, Козель, Штейнау, Зюльц, Краппитц, Обер-Глогау, Фалькенберг и 400-ми населенными пунктами. 22 марта 1945 года. № 305
• За овладение в Силезии, западнее Одера, городами Нейссе и Леобшютц – сильными опорными пунктами обороны немцев. 24 марта 1945 года. № 307

Ссылки

• [www.podvignaroda.mil.ru Общедоступный электронный банк документов «Подвиг Народа в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»]

Литература

• Коллектив авторов. Великая Отечественная: Комдивы. Военный биографический словарь. — М.: Кучково поле, 2014. — Т. 3. — С. 372-374. — 1000 экз. — ISBN 978-5-9950-0382-3.

Отрывок, характеризующий Буховец, Георгий Клементьевич

Вернувшись в полк и передав командиру, в каком положении находилось дело Денисова, Ростов с письмом к государю поехал в Тильзит.
13 го июня, французский и русский императоры съехались в Тильзите. Борис Друбецкой просил важное лицо, при котором он состоял, о том, чтобы быть причислену к свите, назначенной состоять в Тильзите.
– Je voudrais voir le grand homme, [Я желал бы видеть великого человека,] – сказал он, говоря про Наполеона, которого он до сих пор всегда, как и все, называл Буонапарте.
– Vous parlez de Buonaparte? [Вы говорите про Буонапарта?] – сказал ему улыбаясь генерал.
Борис вопросительно посмотрел на своего генерала и тотчас же понял, что это было шуточное испытание.
– Mon prince, je parle de l'empereur Napoleon, [Князь, я говорю об императоре Наполеоне,] – отвечал он. Генерал с улыбкой потрепал его по плечу.
– Ты далеко пойдешь, – сказал он ему и взял с собою.
Борис в числе немногих был на Немане в день свидания императоров; он видел плоты с вензелями, проезд Наполеона по тому берегу мимо французской гвардии, видел задумчивое лицо императора Александра, в то время как он молча сидел в корчме на берегу Немана, ожидая прибытия Наполеона; видел, как оба императора сели в лодки и как Наполеон, приставши прежде к плоту, быстрыми шагами пошел вперед и, встречая Александра, подал ему руку, и как оба скрылись в павильоне. Со времени своего вступления в высшие миры, Борис сделал себе привычку внимательно наблюдать то, что происходило вокруг него и записывать. Во время свидания в Тильзите он расспрашивал об именах тех лиц, которые приехали с Наполеоном, о мундирах, которые были на них надеты, и внимательно прислушивался к словам, которые были сказаны важными лицами. В то самое время, как императоры вошли в павильон, он посмотрел на часы и не забыл посмотреть опять в то время, когда Александр вышел из павильона. Свидание продолжалось час и пятьдесят три минуты: он так и записал это в тот вечер в числе других фактов, которые, он полагал, имели историческое значение. Так как свита императора была очень небольшая, то для человека, дорожащего успехом по службе, находиться в Тильзите во время свидания императоров было делом очень важным, и Борис, попав в Тильзит, чувствовал, что с этого времени положение его совершенно утвердилось. Его не только знали, но к нему пригляделись и привыкли. Два раза он исполнял поручения к самому государю, так что государь знал его в лицо, и все приближенные не только не дичились его, как прежде, считая за новое лицо, но удивились бы, ежели бы его не было.
Борис жил с другим адъютантом, польским графом Жилинским. Жилинский, воспитанный в Париже поляк, был богат, страстно любил французов, и почти каждый день во время пребывания в Тильзите, к Жилинскому и Борису собирались на обеды и завтраки французские офицеры из гвардии и главного французского штаба.
24 го июня вечером, граф Жилинский, сожитель Бориса, устроил для своих знакомых французов ужин. На ужине этом был почетный гость, один адъютант Наполеона, несколько офицеров французской гвардии и молодой мальчик старой аристократической французской фамилии, паж Наполеона. В этот самый день Ростов, пользуясь темнотой, чтобы не быть узнанным, в статском платье, приехал в Тильзит и вошел в квартиру Жилинского и Бориса.
В Ростове, также как и во всей армии, из которой он приехал, еще далеко не совершился в отношении Наполеона и французов, из врагов сделавшихся друзьями, тот переворот, который произошел в главной квартире и в Борисе. Все еще продолжали в армии испытывать прежнее смешанное чувство злобы, презрения и страха к Бонапарте и французам. Еще недавно Ростов, разговаривая с Платовским казачьим офицером, спорил о том, что ежели бы Наполеон был взят в плен, с ним обратились бы не как с государем, а как с преступником. Еще недавно на дороге, встретившись с французским раненым полковником, Ростов разгорячился, доказывая ему, что не может быть мира между законным государем и преступником Бонапарте. Поэтому Ростова странно поразил в квартире Бориса вид французских офицеров в тех самых мундирах, на которые он привык совсем иначе смотреть из фланкерской цепи. Как только он увидал высунувшегося из двери французского офицера, это чувство войны, враждебности, которое он всегда испытывал при виде неприятеля, вдруг обхватило его. Он остановился на пороге и по русски спросил, тут ли живет Друбецкой. Борис, заслышав чужой голос в передней, вышел к нему навстречу. Лицо его в первую минуту, когда он узнал Ростова, выразило досаду.
– Ах это ты, очень рад, очень рад тебя видеть, – сказал он однако, улыбаясь и подвигаясь к нему. Но Ростов заметил первое его движение.
– Я не во время кажется, – сказал он, – я бы не приехал, но мне дело есть, – сказал он холодно…
– Нет, я только удивляюсь, как ты из полка приехал. – «Dans un moment je suis a vous», [Сию минуту я к твоим услугам,] – обратился он на голос звавшего его.
– Я вижу, что я не во время, – повторил Ростов.
Выражение досады уже исчезло на лице Бориса; видимо обдумав и решив, что ему делать, он с особенным спокойствием взял его за обе руки и повел в соседнюю комнату. Глаза Бориса, спокойно и твердо глядевшие на Ростова, были как будто застланы чем то, как будто какая то заслонка – синие очки общежития – были надеты на них. Так казалось Ростову.
– Ах полно, пожалуйста, можешь ли ты быть не во время, – сказал Борис. – Борис ввел его в комнату, где был накрыт ужин, познакомил с гостями, назвав его и объяснив, что он был не статский, но гусарский офицер, его старый приятель. – Граф Жилинский, le comte N.N., le capitaine S.S., [граф Н.Н., капитан С.С.] – называл он гостей. Ростов нахмуренно глядел на французов, неохотно раскланивался и молчал.
Жилинский, видимо, не радостно принял это новое русское лицо в свой кружок и ничего не сказал Ростову. Борис, казалось, не замечал происшедшего стеснения от нового лица и с тем же приятным спокойствием и застланностью в глазах, с которыми он встретил Ростова, старался оживить разговор. Один из французов обратился с обыкновенной французской учтивостью к упорно молчавшему Ростову и сказал ему, что вероятно для того, чтобы увидать императора, он приехал в Тильзит.
– Нет, у меня есть дело, – коротко ответил Ростов.
Ростов сделался не в духе тотчас же после того, как он заметил неудовольствие на лице Бориса, и, как всегда бывает с людьми, которые не в духе, ему казалось, что все неприязненно смотрят на него и что всем он мешает. И действительно он мешал всем и один оставался вне вновь завязавшегося общего разговора. «И зачем он сидит тут?» говорили взгляды, которые бросали на него гости. Он встал и подошел к Борису.
– Однако я тебя стесняю, – сказал он ему тихо, – пойдем, поговорим о деле, и я уйду.
– Да нет, нисколько, сказал Борис. А ежели ты устал, пойдем в мою комнатку и ложись отдохни.
– И в самом деле…
Они вошли в маленькую комнатку, где спал Борис. Ростов, не садясь, тотчас же с раздраженьем – как будто Борис был в чем нибудь виноват перед ним – начал ему рассказывать дело Денисова, спрашивая, хочет ли и может ли он просить о Денисове через своего генерала у государя и через него передать письмо. Когда они остались вдвоем, Ростов в первый раз убедился, что ему неловко было смотреть в глаза Борису. Борис заложив ногу на ногу и поглаживая левой рукой тонкие пальцы правой руки, слушал Ростова, как слушает генерал доклад подчиненного, то глядя в сторону, то с тою же застланностию во взгляде прямо глядя в глаза Ростову. Ростову всякий раз при этом становилось неловко и он опускал глаза.
– Я слыхал про такого рода дела и знаю, что Государь очень строг в этих случаях. Я думаю, надо бы не доводить до Его Величества. По моему, лучше бы прямо просить корпусного командира… Но вообще я думаю…
– Так ты ничего не хочешь сделать, так и скажи! – закричал почти Ростов, не глядя в глаза Борису.
Борис улыбнулся: – Напротив, я сделаю, что могу, только я думал…
В это время в двери послышался голос Жилинского, звавший Бориса.
– Ну иди, иди, иди… – сказал Ростов и отказавшись от ужина, и оставшись один в маленькой комнатке, он долго ходил в ней взад и вперед, и слушал веселый французский говор из соседней комнаты.


Ростов приехал в Тильзит в день, менее всего удобный для ходатайства за Денисова. Самому ему нельзя было итти к дежурному генералу, так как он был во фраке и без разрешения начальства приехал в Тильзит, а Борис, ежели даже и хотел, не мог сделать этого на другой день после приезда Ростова. В этот день, 27 го июня, были подписаны первые условия мира. Императоры поменялись орденами: Александр получил Почетного легиона, а Наполеон Андрея 1 й степени, и в этот день был назначен обед Преображенскому батальону, который давал ему батальон французской гвардии. Государи должны были присутствовать на этом банкете.
Ростову было так неловко и неприятно с Борисом, что, когда после ужина Борис заглянул к нему, он притворился спящим и на другой день рано утром, стараясь не видеть его, ушел из дома. Во фраке и круглой шляпе Николай бродил по городу, разглядывая французов и их мундиры, разглядывая улицы и дома, где жили русский и французский императоры. На площади он видел расставляемые столы и приготовления к обеду, на улицах видел перекинутые драпировки с знаменами русских и французских цветов и огромные вензеля А. и N. В окнах домов были тоже знамена и вензеля.
«Борис не хочет помочь мне, да и я не хочу обращаться к нему. Это дело решенное – думал Николай – между нами всё кончено, но я не уеду отсюда, не сделав всё, что могу для Денисова и главное не передав письма государю. Государю?!… Он тут!» думал Ростов, подходя невольно опять к дому, занимаемому Александром.
У дома этого стояли верховые лошади и съезжалась свита, видимо приготовляясь к выезду государя.
«Всякую минуту я могу увидать его, – думал Ростов. Если бы только я мог прямо передать ему письмо и сказать всё, неужели меня бы арестовали за фрак? Не может быть! Он бы понял, на чьей стороне справедливость. Он всё понимает, всё знает. Кто же может быть справедливее и великодушнее его? Ну, да ежели бы меня и арестовали бы за то, что я здесь, что ж за беда?» думал он, глядя на офицера, всходившего в дом, занимаемый государем. «Ведь вот всходят же. – Э! всё вздор. Пойду и подам сам письмо государю: тем хуже будет для Друбецкого, который довел меня до этого». И вдруг, с решительностью, которой он сам не ждал от себя, Ростов, ощупав письмо в кармане, пошел прямо к дому, занимаемому государем.
«Нет, теперь уже не упущу случая, как после Аустерлица, думал он, ожидая всякую секунду встретить государя и чувствуя прилив крови к сердцу при этой мысли. Упаду в ноги и буду просить его. Он поднимет, выслушает и еще поблагодарит меня». «Я счастлив, когда могу сделать добро, но исправить несправедливость есть величайшее счастье», воображал Ростов слова, которые скажет ему государь. И он пошел мимо любопытно смотревших на него, на крыльцо занимаемого государем дома.
С крыльца широкая лестница вела прямо наверх; направо видна была затворенная дверь. Внизу под лестницей была дверь в нижний этаж.
– Кого вам? – спросил кто то.