Джустиниани, Джованни Антонио
| Джованни Антонио Джустиниани итал. Giovanni Antonio Giustiniani <tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"> | |||
| |||
|---|---|---|---|
| 22 сентября 1713 — 22 сентября 1715 | |||
| Предшественник: | Франческо Мария Империале | ||
| Преемник: | Лоренцо Чентурионе | ||
| Рождение: | 1676 Мадрид | ||
| Смерть: | 1735 Генуя | ||
| Место погребения: | церковь Сан-Доменико | ||
| Род: | Джустиниани | ||
Джованни Антонио Джустиниани (итал. Giovanni Antonio Giustiniani; Мадрид,1676 — Генуя, 1735) — дож Генуэзской республики.
Биография
Родился в Мадриде в 1676 году. С возрастом имя Джованни Антонио Джустиани фигурирует при различных европейских дворах - в Лиссабоне, Вене, Берлине, Париже и Лондоне.
В августе 1713 года представлял Республики Геную на переговорах с императором Карлом VI по поводу окончательной продажи маркизата Финале Геуне за 1.250.000 крон. Филиппо Каттанео Де Марини был назначен первым "генуэзским губернатором" Финале, что окончило длительную конфронтацию между Геуней и Испанией по поводу Финале.
Был избран дожем 22 сентября 1713 года, 142-м в истории Генуи, став одновременно королём Корсики. Во время его правления состоялся визит в Геную королевы Польши Кристианы Эбергардины Бранденбург-Байрейтской (жены короля Августа II) в июне 1714 года, а в сентябре того же года - будущей жены короля Филиппа V Испанского Изабеллы Фарнезе.
Его мандат завершился 22 сентября 1715 года. Он не получил одобрения Синдикатория для назначения пожизненным прокурором из-за истории с инициированным им без одобрения Совета сноса укреплений Кастель-Гавоне в Финале. Умер в Генуе в 1735 году бездетным и был похоронен в церкви Сан-Доменико.
Библиография
- Sergio Buonadonna, Mario Mercenaro, Rosso doge. I dogi della Repubblica di Genova dal 1339 al 1797, Genova, De Ferrari Editori, 2007.
Напишите отзыв о статье "Джустиниани, Джованни Антонио"
Отрывок, характеризующий Джустиниани, Джованни Антонио
Пьер оглядывался на первый дым, который он оставил округлым плотным мячиком, и уже на месте его были шары дыма, тянущегося в сторону, и пуф… (с остановкой) пуф пуф – зарождались еще три, еще четыре, и на каждый, с теми же расстановками, бум… бум бум бум – отвечали красивые, твердые, верные звуки. Казалось то, что дымы эти бежали, то, что они стояли, и мимо них бежали леса, поля и блестящие штыки. С левой стороны, по полям и кустам, беспрестанно зарождались эти большие дымы с своими торжественными отголосками, и ближе еще, по низам и лесам, вспыхивали маленькие, не успевавшие округляться дымки ружей и точно так же давали свои маленькие отголоски. Трах та та тах – трещали ружья хотя и часто, но неправильно и бедно в сравнении с орудийными выстрелами.Пьеру захотелось быть там, где были эти дымы, эти блестящие штыки и пушки, это движение, эти звуки. Он оглянулся на Кутузова и на его свиту, чтобы сверить свое впечатление с другими. Все точно так же, как и он, и, как ему казалось, с тем же чувством смотрели вперед, на поле сражения. На всех лицах светилась теперь та скрытая теплота (chaleur latente) чувства, которое Пьер замечал вчера и которое он понял совершенно после своего разговора с князем Андреем.
– Поезжай, голубчик, поезжай, Христос с тобой, – говорил Кутузов, не спуская глаз с поля сражения, генералу, стоявшему подле него.
Выслушав приказание, генерал этот прошел мимо Пьера, к сходу с кургана.
– К переправе! – холодно и строго сказал генерал в ответ на вопрос одного из штабных, куда он едет. «И я, и я», – подумал Пьер и пошел по направлению за генералом.
Генерал садился на лошадь, которую подал ему казак. Пьер подошел к своему берейтору, державшему лошадей. Спросив, которая посмирнее, Пьер взлез на лошадь, схватился за гриву, прижал каблуки вывернутых ног к животу лошади и, чувствуя, что очки его спадают и что он не в силах отвести рук от гривы и поводьев, поскакал за генералом, возбуждая улыбки штабных, с кургана смотревших на него.
Генерал, за которым скакал Пьер, спустившись под гору, круто повернул влево, и Пьер, потеряв его из вида, вскакал в ряды пехотных солдат, шедших впереди его. Он пытался выехать из них то вправо, то влево; но везде были солдаты, с одинаково озабоченными лицами, занятыми каким то невидным, но, очевидно, важным делом. Все с одинаково недовольно вопросительным взглядом смотрели на этого толстого человека в белой шляпе, неизвестно для чего топчущего их своею лошадью.
– Чего ездит посерёд батальона! – крикнул на него один. Другой толконул прикладом его лошадь, и Пьер, прижавшись к луке и едва удерживая шарахнувшуюся лошадь, выскакал вперед солдат, где было просторнее.
Впереди его был мост, а у моста, стреляя, стояли другие солдаты. Пьер подъехал к ним. Сам того не зная, Пьер заехал к мосту через Колочу, который был между Горками и Бородиным и который в первом действии сражения (заняв Бородино) атаковали французы. Пьер видел, что впереди его был мост и что с обеих сторон моста и на лугу, в тех рядах лежащего сена, которые он заметил вчера, в дыму что то делали солдаты; но, несмотря на неумолкающую стрельбу, происходившую в этом месте, он никак не думал, что тут то и было поле сражения. Он не слыхал звуков пуль, визжавших со всех сторон, и снарядов, перелетавших через него, не видал неприятеля, бывшего на той стороне реки, и долго не видал убитых и раненых, хотя многие падали недалеко от него. С улыбкой, не сходившей с его лица, он оглядывался вокруг себя.
