Адорно, Антониотто (1479)
| Антониотто II Адорно итал. Antoniotto Adorno <tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"> | |||
| |||
|---|---|---|---|
| 31 мая 1522 — август 1527 | |||
| Предшественник: | французская администрация | ||
| Преемник: | французская администрация | ||
| Рождение: | 1479 Генуя | ||
| Смерть: | 12 сентября 1528 Милан | ||
| Род: | Адорно | ||
Антониотто II Адорно (итал. Antoniotto Adorno; Генуя, 1479 — Милан, 1528) — дож Генуэзской республики, губернатор Генуи от имени французского короля в 1513 году. Последний пожизненный дож Генуи.
Биография
Антониотто происходил из знатной генуэзской семьи Адорно. Его помнят в первую очередь в свете его долгой борьбы с семьей Фрегозо. Он был графом Ренде и Сан-Фили, бароном Монтальто и генуэзским патрицием. Его брат, Джироламо Адорно, был имперским герцогом, личным советником императора.
Один из его предков, носивший то же имя, Антониотто Адорно (1340—1398), также был избран дожем 17 июня 1378 года, но отказался от поста в тот же вечер. Позже он избирался дожем три раза. Не следует также путать его с маркизом Антониотто Ботта Адорно, членом Ломбардско-Лигурийской патрицианской династии Ботта Адорно, который жил в XVII-XVIII веках, занимал высшие посты в империи Габсбургов и был австрийским посланником в России.
Антониотто II Адорно, будучи в союзе с королём Франции и мощной семьей Фиески, в 1513 году правил Генуей как губернатор от имени французского короля. Позже от рассорился с французами и заключил союз с испанцами.
Адорно был избран дожем в 1522 году, после поражения французов при Бикокке. В том же году он приказал разрушить порт города Савона, чтобы наказать город, который посмел бунтовать против власти Генуи.
Адорно оставался на своём посту до 1527 года, когда был свергнут адмиралом Андреа Дориа, после чего бежал в Милан, где и умер в 1528 году.
С Антониотто закончилась политическая власть династии Адорно в Генуе.
Библиография
- Serra G. La storia della antica Liguria e di Genova, 1835, Tipografia Elvetica.
Напишите отзыв о статье "Адорно, Антониотто (1479)"
Отрывок, характеризующий Адорно, Антониотто (1479)
И графине и Соне понятно было, что Москва, пожар Москвы, что бы то ни было, конечно, не могло иметь значения для Наташи.Граф опять пошел за перегородку и лег. Графиня подошла к Наташе, дотронулась перевернутой рукой до ее головы, как это она делала, когда дочь ее бывала больна, потом дотронулась до ее лба губами, как бы для того, чтобы узнать, есть ли жар, и поцеловала ее.
– Ты озябла. Ты вся дрожишь. Ты бы ложилась, – сказала она.
– Ложиться? Да, хорошо, я лягу. Я сейчас лягу, – сказала Наташа.
С тех пор как Наташе в нынешнее утро сказали о том, что князь Андрей тяжело ранен и едет с ними, она только в первую минуту много спрашивала о том, куда? как? опасно ли он ранен? и можно ли ей видеть его? Но после того как ей сказали, что видеть его ей нельзя, что он ранен тяжело, но что жизнь его не в опасности, она, очевидно, не поверив тому, что ей говорили, но убедившись, что сколько бы она ни говорила, ей будут отвечать одно и то же, перестала спрашивать и говорить. Всю дорогу с большими глазами, которые так знала и которых выражения так боялась графиня, Наташа сидела неподвижно в углу кареты и так же сидела теперь на лавке, на которую села. Что то она задумывала, что то она решала или уже решила в своем уме теперь, – это знала графиня, но что это такое было, она не знала, и это то страшило и мучило ее.
– Наташа, разденься, голубушка, ложись на мою постель. (Только графине одной была постелена постель на кровати; m me Schoss и обе барышни должны были спать на полу на сене.)
– Нет, мама, я лягу тут, на полу, – сердито сказала Наташа, подошла к окну и отворила его. Стон адъютанта из открытого окна послышался явственнее. Она высунула голову в сырой воздух ночи, и графиня видела, как тонкие плечи ее тряслись от рыданий и бились о раму. Наташа знала, что стонал не князь Андрей. Она знала, что князь Андрей лежал в той же связи, где они были, в другой избе через сени; но этот страшный неумолкавший стон заставил зарыдать ее. Графиня переглянулась с Соней.
– Ложись, голубушка, ложись, мой дружок, – сказала графиня, слегка дотрогиваясь рукой до плеча Наташи. – Ну, ложись же.
– Ах, да… Я сейчас, сейчас лягу, – сказала Наташа, поспешно раздеваясь и обрывая завязки юбок. Скинув платье и надев кофту, она, подвернув ноги, села на приготовленную на полу постель и, перекинув через плечо наперед свою недлинную тонкую косу, стала переплетать ее. Тонкие длинные привычные пальцы быстро, ловко разбирали, плели, завязывали косу. Голова Наташи привычным жестом поворачивалась то в одну, то в другую сторону, но глаза, лихорадочно открытые, неподвижно смотрели прямо. Когда ночной костюм был окончен, Наташа тихо опустилась на простыню, постланную на сено с края от двери.
– Наташа, ты в середину ляг, – сказала Соня.
– Нет, я тут, – проговорила Наташа. – Да ложитесь же, – прибавила она с досадой. И она зарылась лицом в подушку.
Графиня, m me Schoss и Соня поспешно разделись и легли. Одна лампадка осталась в комнате. Но на дворе светлело от пожара Малых Мытищ за две версты, и гудели пьяные крики народа в кабаке, который разбили мамоновские казаки, на перекоске, на улице, и все слышался неумолкаемый стон адъютанта.
Долго прислушивалась Наташа к внутренним и внешним звукам, доносившимся до нее, и не шевелилась. Она слышала сначала молитву и вздохи матери, трещание под ней ее кровати, знакомый с свистом храп m me Schoss, тихое дыханье Сони. Потом графиня окликнула Наташу. Наташа не отвечала ей.
– Кажется, спит, мама, – тихо отвечала Соня. Графиня, помолчав немного, окликнула еще раз, но уже никто ей не откликнулся.
Скоро после этого Наташа услышала ровное дыхание матери. Наташа не шевелилась, несмотря на то, что ее маленькая босая нога, выбившись из под одеяла, зябла на голом полу.
