Дагестанлы, Исмаил

Исмаил Дагестанлы
рут. Исмаил Гаджи (Дагестани)
Имя при рождении:	Исмаил Гаджи
Дата рождения:	24 декабря 1906 (6 января 1907)(1907-01-06)
Место рождения:	с. Зарна, Закатальский округ, Российская империя
Дата смерти:	1 апреля 1980(1980-04-01) (73 года)
Место смерти:	Баку, АзССР, СССР
Гражданство:	Российская империя Российская империя СССР СССР
Профессия:	актёр, театральный педагог
Награды:

Исмаил Дагестанлы́ (настоящее имя — Исмаил Гаджиев; азерб. İsmayıl Yusif oğlu Dağıstanlı; рут. Исмаил Гаджи; 1907—1980) — азербайджанский советский актёр театра и кино. Народный артист СССР (1974).

Биография

Родился 24 декабря 1906 (6 января 1907) года (по другим источникам — 26 февраля 1907) в селе Зарна Закатальского округа, (ныне Кахский район Азербайджана). Рутулец.

В 1915—1922 годах учился в средней школе в селе Зарна, в 1922—1925 — в сельськохозяйственном техникуме в Нухе.

В 1925—1926 годах играл в драматическом кружке Центрального рабочего клуба в Нухе.

В 1930 году окончил Бакинский театральный техникум (учился у М.С. Кирманшахлы, А.А. Туганова), в 1957 — филологический факультет Азербайджанского университета.

С 1926 года (с перерывами в 1931—1933, 1936—1938 гг.) — актёр Азербайджанского драматического театра имени М. А. Азизбекова (Баку).

В 1931—1933 годах — организатор, руководитель и актёр Азербайджанского драматического театра в Дербенте (Дагестанская АССР), в 1936—1937 годах работал в Ереванском азербайджанском театре.

Снимался в кино.

Преподавал на кафедре сценической речи Азербайджанского государственного искусства имени М.А. Алиева (ныне — Азербайджанский государственный университет культуры и искусств), подготовил ряд талантливых молодых актёров.

Член ВКП(б) с 1940 года.

Скончался 1 апреля 1980 года (по другим источникам - 31 марта) в Баку. Похоронен на Аллее почётного захоронения в Баку.

Награды и звания

• Заслуженный артист Азербайджанской ССР (1940)
• Народный артист Азербайджанской ССР (1949)
• Народный артист СССР (11.07.1974)
• Сталинская премия второй степени (1948) — за исполнение роли С. М. Кирова в спектакле «Утро Востока» Э. Г. Мамедханлы
• Государственная премия Азербайджанской ССР (1972)
• Два ордена Ленина (1949, 1967)
• Орден Трудового Красного Знамени (1959)
• Орден Дружбы народов (1977)
• Медаль «За оборону Кавказа» (1944)
• Медаль «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.» (1946).

Творчество

Роли в театре

• 1935 — «Без вины виноватые» А.Н. Островского — Незнамов
• 1940 — «Ленин в 1918 году» А.Я. Каплера и Т. Златогоровой — Ленин
• 1947 — «Светлый путь» И. Эфендиева — Эльмар
• 1948 — «Вешние воды» И. Эфендиева — Угур
• 1958 — «Бухта Ильича» Д. Г. Меджнунбекова
• 1959 — «Отелло» У. Шекспира — Отелло.
• «Невеста огня» Дж. Джаббарлы — Горкмаз
• «Вагиф» С. Вургуна — Вагиф
• «Любовь Яровая» К.А. Тренёва — Кошкин
• «Яшар» Дж. Джаббарлы — Яшар
• «Утро Востока» Э.Г. Мамедханлы — С. М. Киров
• «Кремлёвские куранты» Н.Ф. Погодина — Ленин
• «Гезерен оджаглар» М. Ибрагимова — Н. Нариманов
• «Гроза» А.Н. Островского
• «Ханлар» С. Вургуна
• «1905 год» Дж. Джаббарлы
• «Дядя Ваня» А.П. Чехова
• «Песня осталась в горах» И. Эфендиева.

Фильмография

• 1941 — «Сабухи» — Ахундов
• 1942 — «Советские истребители» — Исрафил Мамедов
• 1943 — «Подводная лодка Т-9» — Дамиров
• 1948 — «Вечерний концерт»
• 1956 — «Чёрные скалы» — Асланов
• 1958 — «Тени ползут» — Кемал Захидов
• 1960 — «Кёроглы» — Везир
• 1962 — «Великая опора» — Kərəmoğlu
• 1974 — «Мститель из Гянджабасара» — Ханхойский
• 1974 — «Агасадых Герайбейли»
• «Аббас Мирза Шарифзаде» (короткометражный, документальный) (АзТВ).

Литература

• Новый Энциклопедический Словарь, Рипол Классик, Москва, 2004.

Отрывок, характеризующий Дагестанлы, Исмаил

Князь Андрей уезжал на другой день вечером. Старый князь, не отступая от своего порядка, после обеда ушел к себе. Маленькая княгиня была у золовки. Князь Андрей, одевшись в дорожный сюртук без эполет, в отведенных ему покоях укладывался с своим камердинером. Сам осмотрев коляску и укладку чемоданов, он велел закладывать. В комнате оставались только те вещи, которые князь Андрей всегда брал с собой: шкатулка, большой серебряный погребец, два турецких пистолета и шашка, подарок отца, привезенный из под Очакова. Все эти дорожные принадлежности были в большом порядке у князя Андрея: всё было ново, чисто, в суконных чехлах, старательно завязано тесемочками.
В минуты отъезда и перемены жизни на людей, способных обдумывать свои поступки, обыкновенно находит серьезное настроение мыслей. В эти минуты обыкновенно поверяется прошедшее и делаются планы будущего. Лицо князя Андрея было очень задумчиво и нежно. Он, заложив руки назад, быстро ходил по комнате из угла в угол, глядя вперед себя, и задумчиво покачивал головой. Страшно ли ему было итти на войну, грустно ли бросить жену, – может быть, и то и другое, только, видимо, не желая, чтоб его видели в таком положении, услыхав шаги в сенях, он торопливо высвободил руки, остановился у стола, как будто увязывал чехол шкатулки, и принял свое всегдашнее, спокойное и непроницаемое выражение. Это были тяжелые шаги княжны Марьи.
– Мне сказали, что ты велел закладывать, – сказала она, запыхавшись (она, видно, бежала), – а мне так хотелось еще поговорить с тобой наедине. Бог знает, на сколько времени опять расстаемся. Ты не сердишься, что я пришла? Ты очень переменился, Андрюша, – прибавила она как бы в объяснение такого вопроса.
Она улыбнулась, произнося слово «Андрюша». Видно, ей самой было странно подумать, что этот строгий, красивый мужчина был тот самый Андрюша, худой, шаловливый мальчик, товарищ детства.
– А где Lise? – спросил он, только улыбкой отвечая на ее вопрос.
– Она так устала, что заснула у меня в комнате на диване. Ax, Andre! Que! tresor de femme vous avez, [Ax, Андрей! Какое сокровище твоя жена,] – сказала она, усаживаясь на диван против брата. – Она совершенный ребенок, такой милый, веселый ребенок. Я так ее полюбила.
Князь Андрей молчал, но княжна заметила ироническое и презрительное выражение, появившееся на его лице.
– Но надо быть снисходительным к маленьким слабостям; у кого их нет, Аndre! Ты не забудь, что она воспитана и выросла в свете. И потом ее положение теперь не розовое. Надобно входить в положение каждого. Tout comprendre, c'est tout pardonner. [Кто всё поймет, тот всё и простит.] Ты подумай, каково ей, бедняжке, после жизни, к которой она привыкла, расстаться с мужем и остаться одной в деревне и в ее положении? Это очень тяжело.
Князь Андрей улыбался, глядя на сестру, как мы улыбаемся, слушая людей, которых, нам кажется, что мы насквозь видим.
– Ты живешь в деревне и не находишь эту жизнь ужасною, – сказал он.
– Я другое дело. Что обо мне говорить! Я не желаю другой жизни, да и не могу желать, потому что не знаю никакой другой жизни. А ты подумай, Andre, для молодой и светской женщины похорониться в лучшие годы жизни в деревне, одной, потому что папенька всегда занят, а я… ты меня знаешь… как я бедна en ressources, [интересами.] для женщины, привыкшей к лучшему обществу. M lle Bourienne одна…
– Она мне очень не нравится, ваша Bourienne, – сказал князь Андрей.
– О, нет! Она очень милая и добрая,а главное – жалкая девушка.У нее никого,никого нет. По правде сказать, мне она не только не нужна, но стеснительна. Я,ты знаешь,и всегда была дикарка, а теперь еще больше. Я люблю быть одна… Mon pere [Отец] ее очень любит. Она и Михаил Иваныч – два лица, к которым он всегда ласков и добр, потому что они оба облагодетельствованы им; как говорит Стерн: «мы не столько любим людей за то добро, которое они нам сделали, сколько за то добро, которое мы им сделали». Mon pеre взял ее сиротой sur le pavе, [на мостовой,] и она очень добрая. И mon pere любит ее манеру чтения. Она по вечерам читает ему вслух. Она прекрасно читает.
– Ну, а по правде, Marie, тебе, я думаю, тяжело иногда бывает от характера отца? – вдруг спросил князь Андрей.
Княжна Марья сначала удивилась, потом испугалась этого вопроса.
– МНЕ?… Мне?!… Мне тяжело?! – сказала она.
– Он и всегда был крут; а теперь тяжел становится, я думаю, – сказал князь Андрей, видимо, нарочно, чтоб озадачить или испытать сестру, так легко отзываясь об отце.
– Ты всем хорош, Andre, но у тебя есть какая то гордость мысли, – сказала княжна, больше следуя за своим ходом мыслей, чем за ходом разговора, – и это большой грех. Разве возможно судить об отце? Да ежели бы и возможно было, какое другое чувство, кроме veneration, [глубокого уважения,] может возбудить такой человек, как mon pere? И я так довольна и счастлива с ним. Я только желала бы, чтобы вы все были счастливы, как я.
Брат недоверчиво покачал головой.
– Одно, что тяжело для меня, – я тебе по правде скажу, Andre, – это образ мыслей отца в религиозном отношении. Я не понимаю, как человек с таким огромным умом не может видеть того, что ясно, как день, и может так заблуждаться? Вот это составляет одно мое несчастие. Но и тут в последнее время я вижу тень улучшения. В последнее время его насмешки не так язвительны, и есть один монах, которого он принимал и долго говорил с ним.
– Ну, мой друг, я боюсь, что вы с монахом даром растрачиваете свой порох, – насмешливо, но ласково сказал князь Андрей.
– Аh! mon ami. [А! Друг мой.] Я только молюсь Богу и надеюсь, что Он услышит меня. Andre, – сказала она робко после минуты молчания, – у меня к тебе есть большая просьба.
– Что, мой друг?
– Нет, обещай мне, что ты не откажешь. Это тебе не будет стоить никакого труда, и ничего недостойного тебя в этом не будет. Только ты меня утешишь. Обещай, Андрюша, – сказала она, сунув руку в ридикюль и в нем держа что то, но еще не показывая, как будто то, что она держала, и составляло предмет просьбы и будто прежде получения обещания в исполнении просьбы она не могла вынуть из ридикюля это что то.
Она робко, умоляющим взглядом смотрела на брата.
– Ежели бы это и стоило мне большого труда… – как будто догадываясь, в чем было дело, отвечал князь Андрей.
– Ты, что хочешь, думай! Я знаю, ты такой же, как и mon pere. Что хочешь думай, но для меня это сделай. Сделай, пожалуйста! Его еще отец моего отца, наш дедушка, носил во всех войнах… – Она всё еще не доставала того, что держала, из ридикюля. – Так ты обещаешь мне?