Маска Мандрагоры
| 86 — «Маска Мандрагоры» англ. The Masque of Mandragora | |
|---|---|
| Актёры | |
| Производство | |
| Сценарист | Льюис Маркс |
| Режиссёр | Родни Беннетт |
| Продюсер | Филип Хинчклифф |
| Сезон | 14 |
| Дата выпуска | 4 сентября — 25 сентября 1976 |
| Хронология | |
| ← Предыдущая серия | Следующая серия → |
| Семена судьбы | Рука страха |
Маска Мандрагоры (англ. The Masque of Mandragora) — первая серия четырнадцатого сезона британского научно-фантастического телесериала «Доктор Кто», состоящая из четырех эпизодов, которые были показаны в период с 4 по 25 сентября 1976 года.
Сюжет
Во время экскурсии по ТАРДИС Доктор с Сарой находят вторую комнату управления. Но внезапно их затягивает в вихрь энергии во временном потоке, Спираль Мандрагоры. ТАРДИС приземляется внутри, и, пока Доктор и Сара осматриваются, фрагмент энергии Спирали залетает внутрь. Путешественники, не заметив этого, отбывают.
XV век, Сан Мартино, Италия. Герцог Сан Мартино, брат графа Федерико, умирает в компании своего сына Джулиано и его компаньона Марко. На самом деле герцог был отравлен графом и работающим на него придворным астрологом Иеронимусом, который и предсказал его смерть. Астролог говорит, что его силы растут, но граф требует предсказания смерти Джулиано, чтобы он позаботился о дальнейшем.
ТАРДИС приземляется в пригороде Сан Мартино, Доктор и Сара уходят, и фрагмент энергии вылетает незамеченным. Сару похищают люди в робах и собираются принести в жертву римскому богу Демносу, а Доктора арестовывают люди графа. Попытки Доктор убедить графа не удаются, его обвиняют в шпионаже и ведут на казнь, но тот сбегает в катакомбы под городом, находит Сару на алтаре и перед тем, как человек в маске и фиолетовой робе опускает нож, уносит её, а в пещеру залетает фрагмент энергии. Фрагмент превращается в столб красного света и обещает человеку в робе огромные силы, чтобы тот мог управлять землей. Столб света исчезает, а под маской оказывается Иеронимус.
Доктора и Сару ловят стражники и приводят к Джулиано, где они видят тело убитого Спиралью стражника. Джулиано рассказывает, что если Федерико будет править Сан Мартино, все знания и учения будут потеряны. Тем временем граф узнает, что Джулиано пригласил нескольких благородных господ в Сан Мартино, и требует Иеронимуса составить гороскоп и отравить его до следующего вечера.
Доктор и Джулиано идут к катакомбам, и Доктор спускается вниз, но его атакует Спираль. Капитан Россини сообщает Федерико об этом, и граф отправляет своих стражников убить своего племянника. Сара тем временем бежит в катакомбы, но её ловит культ Бретрен. Выйдя из катакомб, Доктор помогает уже раненому Джулиано отразить атаку. Бретрен отгоняет остальных солдат, и Доктор с Джулиано уходят в катакомбы.
Иеронимус гипнотизирует Сару и дает ей отравленную иглу, чтобы убить Доктора. Он предупреждает Федерико об опасности для его жизни, но тот приказывает Россини изгнать астролога из города. Доктор и Джулиано вскоре находят Сару и сталкиваются с Иеронимусом. Во время разговора с ним Сара пытается убить Доктора, но тот выводит её из транса, и астролог сбегает, а стража ловит всю троицу.
В тюрьме Федерико обвиняет пленников в поклонении Демносу, но внезапно культисты, подпитываемые энергией спирали, идут в атаку на город. Оставив остальных в заложниках, Доктор и Федерико проникают в храм, где Федерико обвиняет Иеронимуса в предательстве. Но под золотой маской оказывается лишь пульсирующая энергия, и граф от удара током превращается в прах. Тут же погибают и стражники, но Доктор присоединившись к культу, узнает, что культ атакует во время лунного затмения, и возвращается в замок. Освободившийся Джулиано, оставшись единственным наследником, приказывает заключить Россини в кандалы и начинает укрепление крепости.
Вскоре культисты проникают в замок и начинают разгонять маскарад. Доктор с помощью нагрудника и мотка проволоки решает поглотить энергию спирали. Он обматывает проволокой алтарь и имитирует голос Иеронимуса. Энергия исчезает вместе с культом.
Доктор и Сара прощаются с Джулиано, но оказывается, что в конце двадцатого века человечество еще столкнется с Мандрагорой.
Трансляции и отзывы
| Эпизод | Дата показа | Продолжительность | Телезрители (в миллионах) |
|---|---|---|---|
| «Часть 1» | 4 сентября 1976 | 24:31 | 8,3 |
| «Часть 2» | 11 сентября 1976 | 24:44 | 9,8 |
| «Часть 3» | 18 сентября 1976 | 24:34 | 9,2 |
| «Часть 4» | 25 сентября 1976 | 24:45 | 10,6 |
| [1][2][3] | |||
Интересные факты
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Проверить на соответствие критериям энциклопедичности. Возможно, содержание этой статьи или раздела представляет собой произвольный набор слабо связанных фактов, инструкцию, каталог или малозначимую информацию новостного характера. Пожалуйста, улучшите её в соответствии с правилами написания статей. На странице обсуждения могут быть подробности.
|
- В этой серии вновь сменился интерьер ТАРДИС, а также появилась вторая комната управления, которая использовалась до конца сезона. Также сменился шрифт титров.
- На вопрос Сары, почему она может понимать древнеитальянский, Доктор отвечает, что это «подарок повелителей времени». В серии «Конец света (Доктор Кто)» Роза Тайлер спрашивает у Девятого тот же вопрос, и тот рассказывает, что её восприятие языков — функция телепатического поля ТАРДИС. В серии «Рождественское вторжение» оказывается, что Доктор — «часть схемы», и пока он находится в пострегенерационной коме, поле не функционирует.
Напишите отзыв о статье "Маска Мандрагоры"
Примечания
- ↑ Shaun Lyon. [gallifreyone.com/episode.php?id=4m The Masque of Mandragora]. Outpost Gallifrey (31 марта 2007). Проверено 30 августа 2008. [web.archive.org/web/20080731005905/www.gallifreyone.com/episode.php?id=4m Архивировано из первоисточника 31 июля 2008].
- ↑ [www.drwhoguide.com/who_4m.htm The Masque of Mandragora]. Doctor Who Reference Guide. Проверено 30 августа 2008.
- ↑ Sullivan, Shannon [www.shannonsullivan.com/drwho/serials/4m.html The Masque of Mandragora]. A Brief History of Time Travel (7 августа 2007). Проверено 30 августа 2008.
| ||||||||||
| ||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Маска Мандрагоры
– Я одного не понимаю, – продолжал старик – кто будет землю пахать, коли им волю дать? Легко законы писать, а управлять трудно. Всё равно как теперь, я вас спрашиваю, граф, кто будет начальником палат, когда всем экзамены держать?– Те, кто выдержат экзамены, я думаю, – отвечал Кочубей, закидывая ногу на ногу и оглядываясь.
– Вот у меня служит Пряничников, славный человек, золото человек, а ему 60 лет, разве он пойдет на экзамены?…
– Да, это затруднительно, понеже образование весьма мало распространено, но… – Граф Кочубей не договорил, он поднялся и, взяв за руку князя Андрея, пошел навстречу входящему высокому, лысому, белокурому человеку, лет сорока, с большим открытым лбом и необычайной, странной белизной продолговатого лица. На вошедшем был синий фрак, крест на шее и звезда на левой стороне груди. Это был Сперанский. Князь Андрей тотчас узнал его и в душе его что то дрогнуло, как это бывает в важные минуты жизни. Было ли это уважение, зависть, ожидание – он не знал. Вся фигура Сперанского имела особенный тип, по которому сейчас можно было узнать его. Ни у кого из того общества, в котором жил князь Андрей, он не видал этого спокойствия и самоуверенности неловких и тупых движений, ни у кого он не видал такого твердого и вместе мягкого взгляда полузакрытых и несколько влажных глаз, не видал такой твердости ничего незначащей улыбки, такого тонкого, ровного, тихого голоса, и, главное, такой нежной белизны лица и особенно рук, несколько широких, но необыкновенно пухлых, нежных и белых. Такую белизну и нежность лица князь Андрей видал только у солдат, долго пробывших в госпитале. Это был Сперанский, государственный секретарь, докладчик государя и спутник его в Эрфурте, где он не раз виделся и говорил с Наполеоном.
Сперанский не перебегал глазами с одного лица на другое, как это невольно делается при входе в большое общество, и не торопился говорить. Он говорил тихо, с уверенностью, что будут слушать его, и смотрел только на то лицо, с которым говорил.
Князь Андрей особенно внимательно следил за каждым словом и движением Сперанского. Как это бывает с людьми, особенно с теми, которые строго судят своих ближних, князь Андрей, встречаясь с новым лицом, особенно с таким, как Сперанский, которого он знал по репутации, всегда ждал найти в нем полное совершенство человеческих достоинств.
Сперанский сказал Кочубею, что жалеет о том, что не мог приехать раньше, потому что его задержали во дворце. Он не сказал, что его задержал государь. И эту аффектацию скромности заметил князь Андрей. Когда Кочубей назвал ему князя Андрея, Сперанский медленно перевел свои глаза на Болконского с той же улыбкой и молча стал смотреть на него.
– Я очень рад с вами познакомиться, я слышал о вас, как и все, – сказал он.
Кочубей сказал несколько слов о приеме, сделанном Болконскому Аракчеевым. Сперанский больше улыбнулся.
– Директором комиссии военных уставов мой хороший приятель – господин Магницкий, – сказал он, договаривая каждый слог и каждое слово, – и ежели вы того пожелаете, я могу свести вас с ним. (Он помолчал на точке.) Я надеюсь, что вы найдете в нем сочувствие и желание содействовать всему разумному.
Около Сперанского тотчас же составился кружок и тот старик, который говорил о своем чиновнике, Пряничникове, тоже с вопросом обратился к Сперанскому.
Князь Андрей, не вступая в разговор, наблюдал все движения Сперанского, этого человека, недавно ничтожного семинариста и теперь в руках своих, – этих белых, пухлых руках, имевшего судьбу России, как думал Болконский. Князя Андрея поразило необычайное, презрительное спокойствие, с которым Сперанский отвечал старику. Он, казалось, с неизмеримой высоты обращал к нему свое снисходительное слово. Когда старик стал говорить слишком громко, Сперанский улыбнулся и сказал, что он не может судить о выгоде или невыгоде того, что угодно было государю.
Поговорив несколько времени в общем кругу, Сперанский встал и, подойдя к князю Андрею, отозвал его с собой на другой конец комнаты. Видно было, что он считал нужным заняться Болконским.
– Я не успел поговорить с вами, князь, среди того одушевленного разговора, в который был вовлечен этим почтенным старцем, – сказал он, кротко презрительно улыбаясь и этой улыбкой как бы признавая, что он вместе с князем Андреем понимает ничтожность тех людей, с которыми он только что говорил. Это обращение польстило князю Андрею. – Я вас знаю давно: во первых, по делу вашему о ваших крестьянах, это наш первый пример, которому так желательно бы было больше последователей; а во вторых, потому что вы один из тех камергеров, которые не сочли себя обиженными новым указом о придворных чинах, вызывающим такие толки и пересуды.
– Да, – сказал князь Андрей, – отец не хотел, чтобы я пользовался этим правом; я начал службу с нижних чинов.
– Ваш батюшка, человек старого века, очевидно стоит выше наших современников, которые так осуждают эту меру, восстановляющую только естественную справедливость.
– Я думаю однако, что есть основание и в этих осуждениях… – сказал князь Андрей, стараясь бороться с влиянием Сперанского, которое он начинал чувствовать. Ему неприятно было во всем соглашаться с ним: он хотел противоречить. Князь Андрей, обыкновенно говоривший легко и хорошо, чувствовал теперь затруднение выражаться, говоря с Сперанским. Его слишком занимали наблюдения над личностью знаменитого человека.
