Международная ассоциация типографов
Поделись знанием:
– Они! Нет, это не Мытищи, это дале.
– Глянь ка, точно в Москве.
Двое из людей сошли с крыльца, зашли за карету и присели на подножку.
– Это левей! Как же, Мытищи вон где, а это вовсе в другой стороне.
Несколько людей присоединились к первым.
– Вишь, полыхает, – сказал один, – это, господа, в Москве пожар: либо в Сущевской, либо в Рогожской.
Никто не ответил на это замечание. И довольно долго все эти люди молча смотрели на далекое разгоравшееся пламя нового пожара.
Старик, графский камердинер (как его называли), Данило Терентьич подошел к толпе и крикнул Мишку.
– Ты чего не видал, шалава… Граф спросит, а никого нет; иди платье собери.
– Да я только за водой бежал, – сказал Мишка.
– А вы как думаете, Данило Терентьич, ведь это будто в Москве зарево? – сказал один из лакеев.
Данило Терентьич ничего не отвечал, и долго опять все молчали. Зарево расходилось и колыхалось дальше и дальше.
– Помилуй бог!.. ветер да сушь… – опять сказал голос.
– Глянь ко, как пошло. О господи! аж галки видно. Господи, помилуй нас грешных!
– Потушат небось.
– Кому тушить то? – послышался голос Данилы Терентьича, молчавшего до сих пор. Голос его был спокоен и медлителен. – Москва и есть, братцы, – сказал он, – она матушка белока… – Голос его оборвался, и он вдруг старчески всхлипнул. И как будто только этого ждали все, чтобы понять то значение, которое имело для них это видневшееся зарево. Послышались вздохи, слова молитвы и всхлипывание старого графского камердинера.
Камердинер, вернувшись, доложил графу, что горит Москва. Граф надел халат и вышел посмотреть. С ним вместе вышла и не раздевавшаяся еще Соня, и madame Schoss. Наташа и графиня одни оставались в комнате. (Пети не было больше с семейством; он пошел вперед с своим полком, шедшим к Троице.)
Графиня заплакала, услыхавши весть о пожаре Москвы. Наташа, бледная, с остановившимися глазами, сидевшая под образами на лавке (на том самом месте, на которое она села приехавши), не обратила никакого внимания на слова отца. Она прислушивалась к неумолкаемому стону адъютанта, слышному через три дома.
– Ах, какой ужас! – сказала, со двора возвративись, иззябшая и испуганная Соня. – Я думаю, вся Москва сгорит, ужасное зарево! Наташа, посмотри теперь, отсюда из окошка видно, – сказала она сестре, видимо, желая чем нибудь развлечь ее. Но Наташа посмотрела на нее, как бы не понимая того, что у ней спрашивали, и опять уставилась глазами в угол печи. Наташа находилась в этом состоянии столбняка с нынешнего утра, с того самого времени, как Соня, к удивлению и досаде графини, непонятно для чего, нашла нужным объявить Наташе о ране князя Андрея и о его присутствии с ними в поезде. Графиня рассердилась на Соню, как она редко сердилась. Соня плакала и просила прощенья и теперь, как бы стараясь загладить свою вину, не переставая ухаживала за сестрой.
ATypI (Международная ассоциация типографов фр Association Typographique Internationale) — ведущая в мире организация, работающая в области шрифтов и типографики.
Основанная в 1957 году ATypI обеспечивает обмен информацией между типографическими сообществами по всему миру.
Ежегодно ассоциация проводит конференции в разных городах мира. В 2008-м году конференция ATypI прошла в Санкт-Петербурге, Россия, во дворце Белосельских-Белозерских.
Предыдущие конференции ATypI
- 1957 год, Лозанна, Швейцария
- 1958 год, Дюссельдорф, ФРГ
- 1959 год, Париж, Франция
- 1960 год, Париж, Франция
- 1961 год, Зандворт, Голландия
- 1962 год, Верона, Италия
- 1963 год, Вена, Австрия
- 1964 год, Кембридж, Великобритания
- 1965 год, Цюрих, Швейцария
- 1966 год, Майнц, ФРГ
- 1967 год, Париж, Франция
- 1968 год, Франкфурт-на-Майне, ФРГ
- 1969 год, Прага, Чехословакия
- 1970 год, Брюгге, Бельгия
- 1971 год, Лондон, Великобритания
- 1972 год, Барселона, Испания
- 1973 год, Копенгаген, Дания
- 1974 год, Париж, Франция
- 1975 год, Варшава, Польша
- 1976 год, Гамбург, ФРГ
- 1977 год, Лозанна, Швейцария
- 1978 год, Мюнхен, ФРГ
- 1979 год, Вена, Австрия
- 1980 год, Базель, Швейцария
- 1981 год, Майнц, ФРГ
- 1982 год, Бон, Франция
- 1983 год, Берлин
- 1984 год, Лондон, Великобритания
- 1985 год, Киль, ФРГ
- 1986 год, Базель, Швейцария
- 1987 год, Нью-Йорк, США
- 1988 год, Франкфурт, ФРГ
- 1989 год, Париж, Франция
- 1990 год, Оксфорд, Великобритания
- 1991 год, Парма, Италия
- 1992 год, Будапешт, Венгрия
- 1993 год, Антверпен, Бельгия
- 1994 год, Сан-Франциско, США
- 1995 год, Барселона, Испания
- 1996 год, Гаага, Голландия
- 1997 год, Рединг, Великобритания
- 1998 год, Лион, Франция
- 1999 год, Бостон, США
- 2000 год, Лейпциг, Германия
- 2001 год, Копенгаген, Дания
- 2002 год, Рим, Италия
- 2003 год, Ванкувер, Канада
- 2004 год, Прага, Чехия
- 2005 год, Хельсинки, Финляндия
- 2006 год, Лиссабон, Португалия
- 2007 год, Брайтон, Великобритания
- 2008 год, Санкт-Петербург, Россия
- 2009 год, Мехико, Мексика
- 2010 год, Дублин, Ирландия
- 2011 год, Рейкьявик, Исландия
- 2012 год, Гонконг, КНР[1]
- 2013 год, Амстердам, Нидерланды[2]
- 2014 год, 17-21 сентября, Барселона, Испания[3]
- 2015 год, 14–17 октября Сан-Паулу, Бразилия[4]
Предстоящие конференции ATypI
Напишите отзыв о статье "Международная ассоциация типографов"
Примечания
- ↑ [www.atypi.org/news/hongkongvenueforatypi2012 Hong Kong venue for ATypI 2012]
- ↑ [www.atypi.org/past-conferences/atypi-amsterdam-2013 ATypI Amsterdam]
- ↑ [www.atypi.org/barcelona-2014 ATypI Barcelona 2014]
- ↑ [www.atypi.org/atypi-2015-sao-paulo-brazil-1 ATypI 2015 São Paulo, Brazil].
- ↑ [www.atypi.org/conferences/atypi-warsaw-2016 ATypI Warsaw 2016].
Ссылки
- [www.atypi.org Официальный сайт ATypI]
- [www.atypi.ru Самое важное об ассоциации на русском языке]
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Международная ассоциация типографов
– Да ведь, сказывали, Малые Мытищи мамоновские казаки зажгли.– Они! Нет, это не Мытищи, это дале.
– Глянь ка, точно в Москве.
Двое из людей сошли с крыльца, зашли за карету и присели на подножку.
– Это левей! Как же, Мытищи вон где, а это вовсе в другой стороне.
Несколько людей присоединились к первым.
– Вишь, полыхает, – сказал один, – это, господа, в Москве пожар: либо в Сущевской, либо в Рогожской.
Никто не ответил на это замечание. И довольно долго все эти люди молча смотрели на далекое разгоравшееся пламя нового пожара.
Старик, графский камердинер (как его называли), Данило Терентьич подошел к толпе и крикнул Мишку.
– Ты чего не видал, шалава… Граф спросит, а никого нет; иди платье собери.
– Да я только за водой бежал, – сказал Мишка.
– А вы как думаете, Данило Терентьич, ведь это будто в Москве зарево? – сказал один из лакеев.
Данило Терентьич ничего не отвечал, и долго опять все молчали. Зарево расходилось и колыхалось дальше и дальше.
– Помилуй бог!.. ветер да сушь… – опять сказал голос.
– Глянь ко, как пошло. О господи! аж галки видно. Господи, помилуй нас грешных!
– Потушат небось.
– Кому тушить то? – послышался голос Данилы Терентьича, молчавшего до сих пор. Голос его был спокоен и медлителен. – Москва и есть, братцы, – сказал он, – она матушка белока… – Голос его оборвался, и он вдруг старчески всхлипнул. И как будто только этого ждали все, чтобы понять то значение, которое имело для них это видневшееся зарево. Послышались вздохи, слова молитвы и всхлипывание старого графского камердинера.
Камердинер, вернувшись, доложил графу, что горит Москва. Граф надел халат и вышел посмотреть. С ним вместе вышла и не раздевавшаяся еще Соня, и madame Schoss. Наташа и графиня одни оставались в комнате. (Пети не было больше с семейством; он пошел вперед с своим полком, шедшим к Троице.)
Графиня заплакала, услыхавши весть о пожаре Москвы. Наташа, бледная, с остановившимися глазами, сидевшая под образами на лавке (на том самом месте, на которое она села приехавши), не обратила никакого внимания на слова отца. Она прислушивалась к неумолкаемому стону адъютанта, слышному через три дома.
– Ах, какой ужас! – сказала, со двора возвративись, иззябшая и испуганная Соня. – Я думаю, вся Москва сгорит, ужасное зарево! Наташа, посмотри теперь, отсюда из окошка видно, – сказала она сестре, видимо, желая чем нибудь развлечь ее. Но Наташа посмотрела на нее, как бы не понимая того, что у ней спрашивали, и опять уставилась глазами в угол печи. Наташа находилась в этом состоянии столбняка с нынешнего утра, с того самого времени, как Соня, к удивлению и досаде графини, непонятно для чего, нашла нужным объявить Наташе о ране князя Андрея и о его присутствии с ними в поезде. Графиня рассердилась на Соню, как она редко сердилась. Соня плакала и просила прощенья и теперь, как бы стараясь загладить свою вину, не переставая ухаживала за сестрой.
