Р-14
Поделись знанием:
– Ах, ничего, – сказал он, как будто ему уже надоел этот всё один и тот же вопрос.
– Папенька скоро приедет?
– Я думаю.
«У них всё то же. Они ничего не знают! Куда мне деваться?», подумал Николай и пошел опять в залу, где стояли клавикорды.
Соня сидела за клавикордами и играла прелюдию той баркароллы, которую особенно любил Денисов. Наташа собиралась петь. Денисов восторженными глазами смотрел на нее.
Николай стал ходить взад и вперед по комнате.
«И вот охота заставлять ее петь? – что она может петь? И ничего тут нет веселого», думал Николай.
Соня взяла первый аккорд прелюдии.
«Боже мой, я погибший, я бесчестный человек. Пулю в лоб, одно, что остается, а не петь, подумал он. Уйти? но куда же? всё равно, пускай поют!»
Николай мрачно, продолжая ходить по комнате, взглядывал на Денисова и девочек, избегая их взглядов.
«Николенька, что с вами?» – спросил взгляд Сони, устремленный на него. Она тотчас увидала, что что нибудь случилось с ним.
Николай отвернулся от нее. Наташа с своею чуткостью тоже мгновенно заметила состояние своего брата. Она заметила его, но ей самой так было весело в ту минуту, так далека она была от горя, грусти, упреков, что она (как это часто бывает с молодыми людьми) нарочно обманула себя. Нет, мне слишком весело теперь, чтобы портить свое веселье сочувствием чужому горю, почувствовала она, и сказала себе:
«Нет, я верно ошибаюсь, он должен быть весел так же, как и я». Ну, Соня, – сказала она и вышла на самую середину залы, где по ее мнению лучше всего был резонанс. Приподняв голову, опустив безжизненно повисшие руки, как это делают танцовщицы, Наташа, энергическим движением переступая с каблучка на цыпочку, прошлась по середине комнаты и остановилась.
«Вот она я!» как будто говорила она, отвечая на восторженный взгляд Денисова, следившего за ней.
«И чему она радуется! – подумал Николай, глядя на сестру. И как ей не скучно и не совестно!» Наташа взяла первую ноту, горло ее расширилось, грудь выпрямилась, глаза приняли серьезное выражение. Она не думала ни о ком, ни о чем в эту минуту, и из в улыбку сложенного рта полились звуки, те звуки, которые может производить в те же промежутки времени и в те же интервалы всякий, но которые тысячу раз оставляют вас холодным, в тысячу первый раз заставляют вас содрогаться и плакать.
Наташа в эту зиму в первый раз начала серьезно петь и в особенности оттого, что Денисов восторгался ее пением. Она пела теперь не по детски, уж не было в ее пеньи этой комической, ребяческой старательности, которая была в ней прежде; но она пела еще не хорошо, как говорили все знатоки судьи, которые ее слушали. «Не обработан, но прекрасный голос, надо обработать», говорили все. Но говорили это обыкновенно уже гораздо после того, как замолкал ее голос. В то же время, когда звучал этот необработанный голос с неправильными придыханиями и с усилиями переходов, даже знатоки судьи ничего не говорили, и только наслаждались этим необработанным голосом и только желали еще раз услыхать его. В голосе ее была та девственная нетронутость, то незнание своих сил и та необработанная еще бархатность, которые так соединялись с недостатками искусства пенья, что, казалось, нельзя было ничего изменить в этом голосе, не испортив его.
«Что ж это такое? – подумал Николай, услыхав ее голос и широко раскрывая глаза. – Что с ней сделалось? Как она поет нынче?» – подумал он. И вдруг весь мир для него сосредоточился в ожидании следующей ноты, следующей фразы, и всё в мире сделалось разделенным на три темпа: «Oh mio crudele affetto… [О моя жестокая любовь…] Раз, два, три… раз, два… три… раз… Oh mio crudele affetto… Раз, два, три… раз. Эх, жизнь наша дурацкая! – думал Николай. Всё это, и несчастье, и деньги, и Долохов, и злоба, и честь – всё это вздор… а вот оно настоящее… Hy, Наташа, ну, голубчик! ну матушка!… как она этот si возьмет? взяла! слава Богу!» – и он, сам не замечая того, что он поет, чтобы усилить этот si, взял втору в терцию высокой ноты. «Боже мой! как хорошо! Неужели это я взял? как счастливо!» подумал он.
О! как задрожала эта терция, и как тронулось что то лучшее, что было в душе Ростова. И это что то было независимо от всего в мире, и выше всего в мире. Какие тут проигрыши, и Долоховы, и честное слово!… Всё вздор! Можно зарезать, украсть и всё таки быть счастливым…
Давно уже Ростов не испытывал такого наслаждения от музыки, как в этот день. Но как только Наташа кончила свою баркароллу, действительность опять вспомнилась ему. Он, ничего не сказав, вышел и пошел вниз в свою комнату. Через четверть часа старый граф, веселый и довольный, приехал из клуба. Николай, услыхав его приезд, пошел к нему.
– Ну что, повеселился? – сказал Илья Андреич, радостно и гордо улыбаясь на своего сына. Николай хотел сказать, что «да», но не мог: он чуть было не зарыдал. Граф раскуривал трубку и не заметил состояния сына.
«Эх, неизбежно!» – подумал Николай в первый и последний раз. И вдруг самым небрежным тоном, таким, что он сам себе гадок казался, как будто он просил экипажа съездить в город, он сказал отцу.
– Папа, а я к вам за делом пришел. Я было и забыл. Мне денег нужно.
– Вот как, – сказал отец, находившийся в особенно веселом духе. – Я тебе говорил, что не достанет. Много ли?
– Очень много, – краснея и с глупой, небрежной улыбкой, которую он долго потом не мог себе простить, сказал Николай. – Я немного проиграл, т. е. много даже, очень много, 43 тысячи.
– Что? Кому?… Шутишь! – крикнул граф, вдруг апоплексически краснея шеей и затылком, как краснеют старые люди.
– Я обещал заплатить завтра, – сказал Николай.
– Ну!… – сказал старый граф, разводя руками и бессильно опустился на диван.
– Что же делать! С кем это не случалось! – сказал сын развязным, смелым тоном, тогда как в душе своей он считал себя негодяем, подлецом, который целой жизнью не мог искупить своего преступления. Ему хотелось бы целовать руки своего отца, на коленях просить его прощения, а он небрежным и даже грубым тоном говорил, что это со всяким случается.
Граф Илья Андреич опустил глаза, услыхав эти слова сына и заторопился, отыскивая что то.
– Да, да, – проговорил он, – трудно, я боюсь, трудно достать…с кем не бывало! да, с кем не бывало… – И граф мельком взглянул в лицо сыну и пошел вон из комнаты… Николай готовился на отпор, но никак не ожидал этого.
– Папенька! па…пенька! – закричал он ему вслед, рыдая; простите меня! – И, схватив руку отца, он прижался к ней губами и заплакал.
В то время, как отец объяснялся с сыном, у матери с дочерью происходило не менее важное объяснение. Наташа взволнованная прибежала к матери.
– Мама!… Мама!… он мне сделал…
– Что сделал?
– Сделал, сделал предложение. Мама! Мама! – кричала она. Графиня не верила своим ушам. Денисов сделал предложение. Кому? Этой крошечной девочке Наташе, которая еще недавно играла в куклы и теперь еще брала уроки.
– Наташа, полно, глупости! – сказала она, еще надеясь, что это была шутка.
– Ну вот, глупости! – Я вам дело говорю, – сердито сказала Наташа. – Я пришла спросить, что делать, а вы мне говорите: «глупости»…
Графиня пожала плечами.
– Ежели правда, что мосьё Денисов сделал тебе предложение, то скажи ему, что он дурак, вот и всё.
– Нет, он не дурак, – обиженно и серьезно сказала Наташа.
– Ну так что ж ты хочешь? Вы нынче ведь все влюблены. Ну, влюблена, так выходи за него замуж! – сердито смеясь, проговорила графиня. – С Богом!
– Нет, мама, я не влюблена в него, должно быть не влюблена в него.
– Ну, так так и скажи ему.
– Мама, вы сердитесь? Вы не сердитесь, голубушка, ну в чем же я виновата?
– Нет, да что же, мой друг? Хочешь, я пойду скажу ему, – сказала графиня, улыбаясь.
– Нет, я сама, только научите. Вам всё легко, – прибавила она, отвечая на ее улыбку. – А коли бы видели вы, как он мне это сказал! Ведь я знаю, что он не хотел этого сказать, да уж нечаянно сказал.
– Ну всё таки надо отказать.
– Нет, не надо. Мне так его жалко! Он такой милый.
– Ну, так прими предложение. И то пора замуж итти, – сердито и насмешливо сказала мать.
– Нет, мама, мне так жалко его. Я не знаю, как я скажу.
– Да тебе и нечего говорить, я сама скажу, – сказала графиня, возмущенная тем, что осмелились смотреть, как на большую, на эту маленькую Наташу.
– Нет, ни за что, я сама, а вы слушайте у двери, – и Наташа побежала через гостиную в залу, где на том же стуле, у клавикорд, закрыв лицо руками, сидел Денисов. Он вскочил на звук ее легких шагов.
– Натали, – сказал он, быстрыми шагами подходя к ней, – решайте мою судьбу. Она в ваших руках!
– Василий Дмитрич, мне вас так жалко!… Нет, но вы такой славный… но не надо… это… а так я вас всегда буду любить.
Денисов нагнулся над ее рукою, и она услыхала странные, непонятные для нее звуки. Она поцеловала его в черную, спутанную, курчавую голову. В это время послышался поспешный шум платья графини. Она подошла к ним.
– Василий Дмитрич, я благодарю вас за честь, – сказала графиня смущенным голосом, но который казался строгим Денисову, – но моя дочь так молода, и я думала, что вы, как друг моего сына, обратитесь прежде ко мне. В таком случае вы не поставили бы меня в необходимость отказа.
– Г'афиня, – сказал Денисов с опущенными глазами и виноватым видом, хотел сказать что то еще и запнулся.
Наташа не могла спокойно видеть его таким жалким. Она начала громко всхлипывать.
– Г'афиня, я виноват перед вами, – продолжал Денисов прерывающимся голосом, – но знайте, что я так боготво'ю вашу дочь и всё ваше семейство, что две жизни отдам… – Он посмотрел на графиню и, заметив ее строгое лицо… – Ну п'ощайте, г'афиня, – сказал он, поцеловал ее руку и, не взглянув на Наташу, быстрыми, решительными шагами вышел из комнаты.
На другой день Ростов проводил Денисова, который не хотел более ни одного дня оставаться в Москве. Денисова провожали у цыган все его московские приятели, и он не помнил, как его уложили в сани и как везли первые три станции.
После отъезда Денисова, Ростов, дожидаясь денег, которые не вдруг мог собрать старый граф, провел еще две недели в Москве, не выезжая из дому, и преимущественно в комнате барышень.
Соня была к нему нежнее и преданнее чем прежде. Она, казалось, хотела показать ему, что его проигрыш был подвиг, за который она теперь еще больше любит его; но Николай теперь считал себя недостойным ее.
Он исписал альбомы девочек стихами и нотами, и не простившись ни с кем из своих знакомых, отослав наконец все 43 тысячи и получив росписку Долохова, уехал в конце ноября догонять полк, который уже был в Польше.
После своего объяснения с женой, Пьер поехал в Петербург. В Торжке на cтанции не было лошадей, или не хотел их смотритель. Пьер должен был ждать. Он не раздеваясь лег на кожаный диван перед круглым столом, положил на этот стол свои большие ноги в теплых сапогах и задумался.
– Прикажете чемоданы внести? Постель постелить, чаю прикажете? – спрашивал камердинер.
Пьер не отвечал, потому что ничего не слыхал и не видел. Он задумался еще на прошлой станции и всё продолжал думать о том же – о столь важном, что он не обращал никакого .внимания на то, что происходило вокруг него. Его не только не интересовало то, что он позже или раньше приедет в Петербург, или то, что будет или не будет ему места отдохнуть на этой станции, но всё равно было в сравнении с теми мыслями, которые его занимали теперь, пробудет ли он несколько часов или всю жизнь на этой станции.
Смотритель, смотрительша, камердинер, баба с торжковским шитьем заходили в комнату, предлагая свои услуги. Пьер, не переменяя своего положения задранных ног, смотрел на них через очки, и не понимал, что им может быть нужно и каким образом все они могли жить, не разрешив тех вопросов, которые занимали его. А его занимали всё одни и те же вопросы с самого того дня, как он после дуэли вернулся из Сокольников и провел первую, мучительную, бессонную ночь; только теперь в уединении путешествия, они с особенной силой овладели им. О чем бы он ни начинал думать, он возвращался к одним и тем же вопросам, которых он не мог разрешить, и не мог перестать задавать себе. Как будто в голове его свернулся тот главный винт, на котором держалась вся его жизнь. Винт не входил дальше, не выходил вон, а вертелся, ничего не захватывая, всё на том же нарезе, и нельзя было перестать вертеть его.
Вошел смотритель и униженно стал просить его сиятельство подождать только два часика, после которых он для его сиятельства (что будет, то будет) даст курьерских. Смотритель очевидно врал и хотел только получить с проезжего лишние деньги. «Дурно ли это было или хорошо?», спрашивал себя Пьер. «Для меня хорошо, для другого проезжающего дурно, а для него самого неизбежно, потому что ему есть нечего: он говорил, что его прибил за это офицер. А офицер прибил за то, что ему ехать надо было скорее. А я стрелял в Долохова за то, что я счел себя оскорбленным, а Людовика XVI казнили за то, что его считали преступником, а через год убили тех, кто его казнил, тоже за что то. Что дурно? Что хорошо? Что надо любить, что ненавидеть? Для чего жить, и что такое я? Что такое жизнь, что смерть? Какая сила управляет всем?», спрашивал он себя. И не было ответа ни на один из этих вопросов, кроме одного, не логического ответа, вовсе не на эти вопросы. Ответ этот был: «умрешь – всё кончится. Умрешь и всё узнаешь, или перестанешь спрашивать». Но и умереть было страшно.
Торжковская торговка визгливым голосом предлагала свой товар и в особенности козловые туфли. «У меня сотни рублей, которых мне некуда деть, а она в прорванной шубе стоит и робко смотрит на меня, – думал Пьер. И зачем нужны эти деньги? Точно на один волос могут прибавить ей счастья, спокойствия души, эти деньги? Разве может что нибудь в мире сделать ее и меня менее подверженными злу и смерти? Смерть, которая всё кончит и которая должна притти нынче или завтра – всё равно через мгновение, в сравнении с вечностью». И он опять нажимал на ничего не захватывающий винт, и винт всё так же вертелся на одном и том же месте.
Слуга его подал ему разрезанную до половины книгу романа в письмах m mе Suza. [мадам Сюза.] Он стал читать о страданиях и добродетельной борьбе какой то Аmelie de Mansfeld. [Амалии Мансфельд.] «И зачем она боролась против своего соблазнителя, думал он, – когда она любила его? Не мог Бог вложить в ее душу стремления, противного Его воле. Моя бывшая жена не боролась и, может быть, она была права. Ничего не найдено, опять говорил себе Пьер, ничего не придумано. Знать мы можем только то, что ничего не знаем. И это высшая степень человеческой премудрости».
Всё в нем самом и вокруг него представлялось ему запутанным, бессмысленным и отвратительным. Но в этом самом отвращении ко всему окружающему Пьер находил своего рода раздражающее наслаждение.
– Осмелюсь просить ваше сиятельство потесниться крошечку, вот для них, – сказал смотритель, входя в комнату и вводя за собой другого, остановленного за недостатком лошадей проезжающего. Проезжающий был приземистый, ширококостый, желтый, морщинистый старик с седыми нависшими бровями над блестящими, неопределенного сероватого цвета, глазами.
Пьер снял ноги со стола, встал и перелег на приготовленную для него кровать, изредка поглядывая на вошедшего, который с угрюмо усталым видом, не глядя на Пьера, тяжело раздевался с помощью слуги. Оставшись в заношенном крытом нанкой тулупчике и в валеных сапогах на худых костлявых ногах, проезжий сел на диван, прислонив к спинке свою очень большую и широкую в висках, коротко обстриженную голову и взглянул на Безухого. Строгое, умное и проницательное выражение этого взгляда поразило Пьера. Ему захотелось заговорить с проезжающим, но когда он собрался обратиться к нему с вопросом о дороге, проезжающий уже закрыл глаза и сложив сморщенные старые руки, на пальце одной из которых был большой чугунный перстень с изображением Адамовой головы, неподвижно сидел, или отдыхая, или о чем то глубокомысленно и спокойно размышляя, как показалось Пьеру. Слуга проезжающего был весь покрытый морщинами, тоже желтый старичек, без усов и бороды, которые видимо не были сбриты, а никогда и не росли у него. Поворотливый старичек слуга разбирал погребец, приготовлял чайный стол, и принес кипящий самовар. Когда всё было готово, проезжающий открыл глаза, придвинулся к столу и налив себе один стакан чаю, налил другой безбородому старичку и подал ему. Пьер начинал чувствовать беспокойство и необходимость, и даже неизбежность вступления в разговор с этим проезжающим.
Слуга принес назад свой пустой, перевернутый стакан с недокусанным кусочком сахара и спросил, не нужно ли чего.
– Ничего. Подай книгу, – сказал проезжающий. Слуга подал книгу, которая показалась Пьеру духовною, и проезжающий углубился в чтение. Пьер смотрел на него. Вдруг проезжающий отложил книгу, заложив закрыл ее и, опять закрыв глаза и облокотившись на спинку, сел в свое прежнее положение. Пьер смотрел на него и не успел отвернуться, как старик открыл глаза и уставил свой твердый и строгий взгляд прямо в лицо Пьеру.
Пьер чувствовал себя смущенным и хотел отклониться от этого взгляда, но блестящие, старческие глаза неотразимо притягивали его к себе.
– Имею удовольствие говорить с графом Безухим, ежели я не ошибаюсь, – сказал проезжающий неторопливо и громко. Пьер молча, вопросительно смотрел через очки на своего собеседника.
– Я слышал про вас, – продолжал проезжающий, – и про постигшее вас, государь мой, несчастье. – Он как бы подчеркнул последнее слово, как будто он сказал: «да, несчастье, как вы ни называйте, я знаю, что то, что случилось с вами в Москве, было несчастье». – Весьма сожалею о том, государь мой.
Пьер покраснел и, поспешно спустив ноги с постели, нагнулся к старику, неестественно и робко улыбаясь.
– Я не из любопытства упомянул вам об этом, государь мой, но по более важным причинам. – Он помолчал, не выпуская Пьера из своего взгляда, и подвинулся на диване, приглашая этим жестом Пьера сесть подле себя. Пьеру неприятно было вступать в разговор с этим стариком, но он, невольно покоряясь ему, подошел и сел подле него.
– Вы несчастливы, государь мой, – продолжал он. – Вы молоды, я стар. Я бы желал по мере моих сил помочь вам.
– Ах, да, – с неестественной улыбкой сказал Пьер. – Очень вам благодарен… Вы откуда изволите проезжать? – Лицо проезжающего было не ласково, даже холодно и строго, но несмотря на то, и речь и лицо нового знакомца неотразимо привлекательно действовали на Пьера.
– Но если по каким либо причинам вам неприятен разговор со мною, – сказал старик, – то вы так и скажите, государь мой. – И он вдруг улыбнулся неожиданно, отечески нежной улыбкой.
– Ах нет, совсем нет, напротив, я очень рад познакомиться с вами, – сказал Пьер, и, взглянув еще раз на руки нового знакомца, ближе рассмотрел перстень. Он увидал на нем Адамову голову, знак масонства.
– Позвольте мне спросить, – сказал он. – Вы масон?
– Да, я принадлежу к братству свободных каменьщиков, сказал проезжий, все глубже и глубже вглядываясь в глаза Пьеру. – И от себя и от их имени протягиваю вам братскую руку.
– Я боюсь, – сказал Пьер, улыбаясь и колеблясь между доверием, внушаемым ему личностью масона, и привычкой насмешки над верованиями масонов, – я боюсь, что я очень далек от пониманья, как это сказать, я боюсь, что мой образ мыслей насчет всего мироздания так противоположен вашему, что мы не поймем друг друга.
– Мне известен ваш образ мыслей, – сказал масон, – и тот ваш образ мыслей, о котором вы говорите, и который вам кажется произведением вашего мысленного труда, есть образ мыслей большинства людей, есть однообразный плод гордости, лени и невежества. Извините меня, государь мой, ежели бы я не знал его, я бы не заговорил с вами. Ваш образ мыслей есть печальное заблуждение.
– Точно так же, как я могу предполагать, что и вы находитесь в заблуждении, – сказал Пьер, слабо улыбаясь.
– Я никогда не посмею сказать, что я знаю истину, – сказал масон, всё более и более поражая Пьера своею определенностью и твердостью речи. – Никто один не может достигнуть до истины; только камень за камнем, с участием всех, миллионами поколений, от праотца Адама и до нашего времени, воздвигается тот храм, который должен быть достойным жилищем Великого Бога, – сказал масон и закрыл глаза.
– Я должен вам сказать, я не верю, не… верю в Бога, – с сожалением и усилием сказал Пьер, чувствуя необходимость высказать всю правду.
Масон внимательно посмотрел на Пьера и улыбнулся, как улыбнулся бы богач, державший в руках миллионы, бедняку, который бы сказал ему, что нет у него, у бедняка, пяти рублей, могущих сделать его счастие.
– Да, вы не знаете Его, государь мой, – сказал масон. – Вы не можете знать Его. Вы не знаете Его, оттого вы и несчастны.
– Да, да, я несчастен, подтвердил Пьер; – но что ж мне делать?
– Вы не знаете Его, государь мой, и оттого вы очень несчастны. Вы не знаете Его, а Он здесь, Он во мне. Он в моих словах, Он в тебе, и даже в тех кощунствующих речах, которые ты произнес сейчас! – строгим дрожащим голосом сказал масон.
Он помолчал и вздохнул, видимо стараясь успокоиться.
– Ежели бы Его не было, – сказал он тихо, – мы бы с вами не говорили о Нем, государь мой. О чем, о ком мы говорили? Кого ты отрицал? – вдруг сказал он с восторженной строгостью и властью в голосе. – Кто Его выдумал, ежели Его нет? Почему явилось в тебе предположение, что есть такое непонятное существо? Почему ты и весь мир предположили существование такого непостижимого существа, существа всемогущего, вечного и бесконечного во всех своих свойствах?… – Он остановился и долго молчал.
Пьер не мог и не хотел прерывать этого молчания.
– Он есть, но понять Его трудно, – заговорил опять масон, глядя не на лицо Пьера, а перед собою, своими старческими руками, которые от внутреннего волнения не могли оставаться спокойными, перебирая листы книги. – Ежели бы это был человек, в существовании которого ты бы сомневался, я бы привел к тебе этого человека, взял бы его за руку и показал тебе. Но как я, ничтожный смертный, покажу всё всемогущество, всю вечность, всю благость Его тому, кто слеп, или тому, кто закрывает глаза, чтобы не видать, не понимать Его, и не увидать, и не понять всю свою мерзость и порочность? – Он помолчал. – Кто ты? Что ты? Ты мечтаешь о себе, что ты мудрец, потому что ты мог произнести эти кощунственные слова, – сказал он с мрачной и презрительной усмешкой, – а ты глупее и безумнее малого ребенка, который бы, играя частями искусно сделанных часов, осмелился бы говорить, что, потому что он не понимает назначения этих часов, он и не верит в мастера, который их сделал. Познать Его трудно… Мы веками, от праотца Адама и до наших дней, работаем для этого познания и на бесконечность далеки от достижения нашей цели; но в непонимании Его мы видим только нашу слабость и Его величие… – Пьер, с замиранием сердца, блестящими глазами глядя в лицо масона, слушал его, не перебивал, не спрашивал его, а всей душой верил тому, что говорил ему этот чужой человек. Верил ли он тем разумным доводам, которые были в речи масона, или верил, как верят дети интонациям, убежденности и сердечности, которые были в речи масона, дрожанию голоса, которое иногда почти прерывало масона, или этим блестящим, старческим глазам, состарившимся на том же убеждении, или тому спокойствию, твердости и знанию своего назначения, которые светились из всего существа масона, и которые особенно сильно поражали его в сравнении с своей опущенностью и безнадежностью; – но он всей душой желал верить, и верил, и испытывал радостное чувство успокоения, обновления и возвращения к жизни.
– Он не постигается умом, а постигается жизнью, – сказал масон.
– Я не понимаю, – сказал Пьер, со страхом чувствуя поднимающееся в себе сомнение. Он боялся неясности и слабости доводов своего собеседника, он боялся не верить ему. – Я не понимаю, – сказал он, – каким образом ум человеческий не может постигнуть того знания, о котором вы говорите.
Масон улыбнулся своей кроткой, отеческой улыбкой.
– Высшая мудрость и истина есть как бы чистейшая влага, которую мы хотим воспринять в себя, – сказал он. – Могу ли я в нечистый сосуд воспринять эту чистую влагу и судить о чистоте ее? Только внутренним очищением самого себя я могу до известной чистоты довести воспринимаемую влагу.
– Да, да, это так! – радостно сказал Пьер.
– Высшая мудрость основана не на одном разуме, не на тех светских науках физики, истории, химии и т. д., на которые распадается знание умственное. Высшая мудрость одна. Высшая мудрость имеет одну науку – науку всего, науку объясняющую всё мироздание и занимаемое в нем место человека. Для того чтобы вместить в себя эту науку, необходимо очистить и обновить своего внутреннего человека, и потому прежде, чем знать, нужно верить и совершенствоваться. И для достижения этих целей в душе нашей вложен свет Божий, называемый совестью.
– Да, да, – подтверждал Пьер.
– Погляди духовными глазами на своего внутреннего человека и спроси у самого себя, доволен ли ты собой. Чего ты достиг, руководясь одним умом? Что ты такое? Вы молоды, вы богаты, вы умны, образованы, государь мой. Что вы сделали из всех этих благ, данных вам? Довольны ли вы собой и своей жизнью?
– Нет, я ненавижу свою жизнь, – сморщась проговорил Пьер.
– Ты ненавидишь, так измени ее, очисти себя, и по мере очищения ты будешь познавать мудрость. Посмотрите на свою жизнь, государь мой. Как вы проводили ее? В буйных оргиях и разврате, всё получая от общества и ничего не отдавая ему. Вы получили богатство. Как вы употребили его? Что вы сделали для ближнего своего? Подумали ли вы о десятках тысяч ваших рабов, помогли ли вы им физически и нравственно? Нет. Вы пользовались их трудами, чтоб вести распутную жизнь. Вот что вы сделали. Избрали ли вы место служения, где бы вы приносили пользу своему ближнему? Нет. Вы в праздности проводили свою жизнь. Потом вы женились, государь мой, взяли на себя ответственность в руководстве молодой женщины, и что же вы сделали? Вы не помогли ей, государь мой, найти путь истины, а ввергли ее в пучину лжи и несчастья. Человек оскорбил вас, и вы убили его, и вы говорите, что вы не знаете Бога, и что вы ненавидите свою жизнь. Тут нет ничего мудреного, государь мой! – После этих слов, масон, как бы устав от продолжительного разговора, опять облокотился на спинку дивана и закрыл глаза. Пьер смотрел на это строгое, неподвижное, старческое, почти мертвое лицо, и беззвучно шевелил губами. Он хотел сказать: да, мерзкая, праздная, развратная жизнь, – и не смел прерывать молчание.
Масон хрипло, старчески прокашлялся и кликнул слугу.
– Что лошади? – спросил он, не глядя на Пьера.
– Привели сдаточных, – отвечал слуга. – Отдыхать не будете?
– Нет, вели закладывать.
«Неужели же он уедет и оставит меня одного, не договорив всего и не обещав мне помощи?», думал Пьер, вставая и опустив голову, изредка взглядывая на масона, и начиная ходить по комнате. «Да, я не думал этого, но я вел презренную, развратную жизнь, но я не любил ее, и не хотел этого, думал Пьер, – а этот человек знает истину, и ежели бы он захотел, он мог бы открыть мне её». Пьер хотел и не смел сказать этого масону. Проезжающий, привычными, старческими руками уложив свои вещи, застегивал свой тулупчик. Окончив эти дела, он обратился к Безухому и равнодушно, учтивым тоном, сказал ему:
– Вы куда теперь изволите ехать, государь мой?
– Я?… Я в Петербург, – отвечал Пьер детским, нерешительным голосом. – Я благодарю вас. Я во всем согласен с вами. Но вы не думайте, чтобы я был так дурен. Я всей душой желал быть тем, чем вы хотели бы, чтобы я был; но я ни в ком никогда не находил помощи… Впрочем, я сам прежде всего виноват во всем. Помогите мне, научите меня и, может быть, я буду… – Пьер не мог говорить дальше; он засопел носом и отвернулся.
Масон долго молчал, видимо что то обдумывая.
– Помощь дается токмо от Бога, – сказал он, – но ту меру помощи, которую во власти подать наш орден, он подаст вам, государь мой. Вы едете в Петербург, передайте это графу Вилларскому (он достал бумажник и на сложенном вчетверо большом листе бумаги написал несколько слов). Один совет позвольте подать вам. Приехав в столицу, посвятите первое время уединению, обсуждению самого себя, и не вступайте на прежние пути жизни. Затем желаю вам счастливого пути, государь мой, – сказал он, заметив, что слуга его вошел в комнату, – и успеха…
Проезжающий был Осип Алексеевич Баздеев, как узнал Пьер по книге смотрителя. Баздеев был одним из известнейших масонов и мартинистов еще Новиковского времени. Долго после его отъезда Пьер, не ложась спать и не спрашивая лошадей, ходил по станционной комнате, обдумывая свое порочное прошедшее и с восторгом обновления представляя себе свое блаженное, безупречное и добродетельное будущее, которое казалось ему так легко. Он был, как ему казалось, порочным только потому, что он как то случайно запамятовал, как хорошо быть добродетельным. В душе его не оставалось ни следа прежних сомнений. Он твердо верил в возможность братства людей, соединенных с целью поддерживать друг друга на пути добродетели, и таким представлялось ему масонство.
Приехав в Петербург, Пьер никого не известил о своем приезде, никуда не выезжал, и стал целые дни проводить за чтением Фомы Кемпийского, книги, которая неизвестно кем была доставлена ему. Одно и всё одно понимал Пьер, читая эту книгу; он понимал неизведанное еще им наслаждение верить в возможность достижения совершенства и в возможность братской и деятельной любви между людьми, открытую ему Осипом Алексеевичем. Через неделю после его приезда молодой польский граф Вилларский, которого Пьер поверхностно знал по петербургскому свету, вошел вечером в его комнату с тем официальным и торжественным видом, с которым входил к нему секундант Долохова и, затворив за собой дверь и убедившись, что в комнате никого кроме Пьера не было, обратился к нему:
– Я приехал к вам с поручением и предложением, граф, – сказал он ему, не садясь. – Особа, очень высоко поставленная в нашем братстве, ходатайствовала о том, чтобы вы были приняты в братство ранее срока, и предложила мне быть вашим поручителем. Я за священный долг почитаю исполнение воли этого лица. Желаете ли вы вступить за моим поручительством в братство свободных каменьщиков?
Холодный и строгий тон человека, которого Пьер видел почти всегда на балах с любезною улыбкою, в обществе самых блестящих женщин, поразил Пьера.
– Да, я желаю, – сказал Пьер.
Вилларский наклонил голову. – Еще один вопрос, граф, сказал он, на который я вас не как будущего масона, но как честного человека (galant homme) прошу со всею искренностью отвечать мне: отреклись ли вы от своих прежних убеждений, верите ли вы в Бога?
Пьер задумался. – Да… да, я верю в Бога, – сказал он.
– В таком случае… – начал Вилларский, но Пьер перебил его. – Да, я верю в Бога, – сказал он еще раз.
– В таком случае мы можем ехать, – сказал Вилларский. – Карета моя к вашим услугам.
Всю дорогу Вилларский молчал. На вопросы Пьера, что ему нужно делать и как отвечать, Вилларский сказал только, что братья, более его достойные, испытают его, и что Пьеру больше ничего не нужно, как говорить правду.
Въехав в ворота большого дома, где было помещение ложи, и пройдя по темной лестнице, они вошли в освещенную, небольшую прихожую, где без помощи прислуги, сняли шубы. Из передней они прошли в другую комнату. Какой то человек в странном одеянии показался у двери. Вилларский, выйдя к нему навстречу, что то тихо сказал ему по французски и подошел к небольшому шкафу, в котором Пьер заметил невиданные им одеяния. Взяв из шкафа платок, Вилларский наложил его на глаза Пьеру и завязал узлом сзади, больно захватив в узел его волоса. Потом он пригнул его к себе, поцеловал и, взяв за руку, повел куда то. Пьеру было больно от притянутых узлом волос, он морщился от боли и улыбался от стыда чего то. Огромная фигура его с опущенными руками, с сморщенной и улыбающейся физиономией, неверными робкими шагами подвигалась за Вилларским.
Проведя его шагов десять, Вилларский остановился.
– Что бы ни случилось с вами, – сказал он, – вы должны с мужеством переносить всё, ежели вы твердо решились вступить в наше братство. (Пьер утвердительно отвечал наклонением головы.) Когда вы услышите стук в двери, вы развяжете себе глаза, – прибавил Вилларский; – желаю вам мужества и успеха. И, пожав руку Пьеру, Вилларский вышел.
Оставшись один, Пьер продолжал всё так же улыбаться. Раза два он пожимал плечами, подносил руку к платку, как бы желая снять его, и опять опускал ее. Пять минут, которые он пробыл с связанными глазами, показались ему часом. Руки его отекли, ноги подкашивались; ему казалось, что он устал. Он испытывал самые сложные и разнообразные чувства. Ему было и страшно того, что с ним случится, и еще более страшно того, как бы ему не выказать страха. Ему было любопытно узнать, что будет с ним, что откроется ему; но более всего ему было радостно, что наступила минута, когда он наконец вступит на тот путь обновления и деятельно добродетельной жизни, о котором он мечтал со времени своей встречи с Осипом Алексеевичем. В дверь послышались сильные удары. Пьер снял повязку и оглянулся вокруг себя. В комнате было черно – темно: только в одном месте горела лампада, в чем то белом. Пьер подошел ближе и увидал, что лампада стояла на черном столе, на котором лежала одна раскрытая книга. Книга была Евангелие; то белое, в чем горела лампада, был человечий череп с своими дырами и зубами. Прочтя первые слова Евангелия: «Вначале бе слово и слово бе к Богу», Пьер обошел стол и увидал большой, наполненный чем то и открытый ящик. Это был гроб с костями. Его нисколько не удивило то, что он увидал. Надеясь вступить в совершенно новую жизнь, совершенно отличную от прежней, он ожидал всего необыкновенного, еще более необыкновенного чем то, что он видел. Череп, гроб, Евангелие – ему казалось, что он ожидал всего этого, ожидал еще большего. Стараясь вызвать в себе чувство умиленья, он смотрел вокруг себя. – «Бог, смерть, любовь, братство людей», – говорил он себе, связывая с этими словами смутные, но радостные представления чего то. Дверь отворилась, и кто то вошел.
При слабом свете, к которому однако уже успел Пьер приглядеться, вошел невысокий человек. Видимо с света войдя в темноту, человек этот остановился; потом осторожными шагами он подвинулся к столу и положил на него небольшие, закрытые кожаными перчатками, руки.
Невысокий человек этот был одет в белый, кожаный фартук, прикрывавший его грудь и часть ног, на шее было надето что то вроде ожерелья, и из за ожерелья выступал высокий, белый жабо, окаймлявший его продолговатое лицо, освещенное снизу.
– Для чего вы пришли сюда? – спросил вошедший, по шороху, сделанному Пьером, обращаясь в его сторону. – Для чего вы, неверующий в истины света и не видящий света, для чего вы пришли сюда, чего хотите вы от нас? Премудрости, добродетели, просвещения?
В ту минуту как дверь отворилась и вошел неизвестный человек, Пьер испытал чувство страха и благоговения, подобное тому, которое он в детстве испытывал на исповеди: он почувствовал себя с глазу на глаз с совершенно чужим по условиям жизни и с близким, по братству людей, человеком. Пьер с захватывающим дыханье биением сердца подвинулся к ритору (так назывался в масонстве брат, приготовляющий ищущего к вступлению в братство). Пьер, подойдя ближе, узнал в риторе знакомого человека, Смольянинова, но ему оскорбительно было думать, что вошедший был знакомый человек: вошедший был только брат и добродетельный наставник. Пьер долго не мог выговорить слова, так что ритор должен был повторить свой вопрос.
– Да, я… я… хочу обновления, – с трудом выговорил Пьер.
– Хорошо, – сказал Смольянинов, и тотчас же продолжал: – Имеете ли вы понятие о средствах, которыми наш святой орден поможет вам в достижении вашей цели?… – сказал ритор спокойно и быстро.
– Я… надеюсь… руководства… помощи… в обновлении, – сказал Пьер с дрожанием голоса и с затруднением в речи, происходящим и от волнения, и от непривычки говорить по русски об отвлеченных предметах.
– Какое понятие вы имеете о франк масонстве?
– Я подразумеваю, что франк масонство есть fraterienité [братство]; и равенство людей с добродетельными целями, – сказал Пьер, стыдясь по мере того, как он говорил, несоответственности своих слов с торжественностью минуты. Я подразумеваю…
– Хорошо, – сказал ритор поспешно, видимо вполне удовлетворенный этим ответом. – Искали ли вы средств к достижению своей цели в религии?
– Нет, я считал ее несправедливою, и не следовал ей, – сказал Пьер так тихо, что ритор не расслышал его и спросил, что он говорит. – Я был атеистом, – отвечал Пьер.
– Вы ищете истины для того, чтобы следовать в жизни ее законам; следовательно, вы ищете премудрости и добродетели, не так ли? – сказал ритор после минутного молчания.
– Да, да, – подтвердил Пьер.
Ритор прокашлялся, сложил на груди руки в перчатках и начал говорить:
– Теперь я должен открыть вам главную цель нашего ордена, – сказал он, – и ежели цель эта совпадает с вашею, то вы с пользою вступите в наше братство. Первая главнейшая цель и купно основание нашего ордена, на котором он утвержден, и которого никакая сила человеческая не может низвергнуть, есть сохранение и предание потомству некоего важного таинства… от самых древнейших веков и даже от первого человека до нас дошедшего, от которого таинства, может быть, зависит судьба рода человеческого. Но так как сие таинство такого свойства, что никто не может его знать и им пользоваться, если долговременным и прилежным очищением самого себя не приуготовлен, то не всяк может надеяться скоро обрести его. Поэтому мы имеем вторую цель, которая состоит в том, чтобы приуготовлять наших членов, сколько возможно, исправлять их сердце, очищать и просвещать их разум теми средствами, которые нам преданием открыты от мужей, потрудившихся в искании сего таинства, и тем учинять их способными к восприятию оного. Очищая и исправляя наших членов, мы стараемся в третьих исправлять и весь человеческий род, предлагая ему в членах наших пример благочестия и добродетели, и тем стараемся всеми силами противоборствовать злу, царствующему в мире. Подумайте об этом, и я опять приду к вам, – сказал он и вышел из комнаты.
– Противоборствовать злу, царствующему в мире… – повторил Пьер, и ему представилась его будущая деятельность на этом поприще. Ему представлялись такие же люди, каким он был сам две недели тому назад, и он мысленно обращал к ним поучительно наставническую речь. Он представлял себе порочных и несчастных людей, которым он помогал словом и делом; представлял себе угнетателей, от которых он спасал их жертвы. Из трех поименованных ритором целей, эта последняя – исправление рода человеческого, особенно близка была Пьеру. Некое важное таинство, о котором упомянул ритор, хотя и подстрекало его любопытство, не представлялось ему существенным; а вторая цель, очищение и исправление себя, мало занимала его, потому что он в эту минуту с наслаждением чувствовал себя уже вполне исправленным от прежних пороков и готовым только на одно доброе.
Через полчаса вернулся ритор передать ищущему те семь добродетелей, соответствующие семи ступеням храма Соломона, которые должен был воспитывать в себе каждый масон. Добродетели эти были: 1) скромность , соблюдение тайны ордена, 2) повиновение высшим чинам ордена, 3) добронравие, 4) любовь к человечеству, 5) мужество, 6) щедрость и 7) любовь к смерти.
– В седьмых старайтесь, – сказал ритор, – частым помышлением о смерти довести себя до того, чтобы она не казалась вам более страшным врагом, но другом… который освобождает от бедственной сей жизни в трудах добродетели томившуюся душу, для введения ее в место награды и успокоения.
«Да, это должно быть так», – думал Пьер, когда после этих слов ритор снова ушел от него, оставляя его уединенному размышлению. «Это должно быть так, но я еще так слаб, что люблю свою жизнь, которой смысл только теперь по немногу открывается мне». Но остальные пять добродетелей, которые перебирая по пальцам вспомнил Пьер, он чувствовал в душе своей: и мужество , и щедрость , и добронравие , и любовь к человечеству , и в особенности повиновение , которое даже не представлялось ему добродетелью, а счастьем. (Ему так радостно было теперь избавиться от своего произвола и подчинить свою волю тому и тем, которые знали несомненную истину.) Седьмую добродетель Пьер забыл и никак не мог вспомнить ее.
В третий раз ритор вернулся скорее и спросил Пьера, всё ли он тверд в своем намерении, и решается ли подвергнуть себя всему, что от него потребуется.
– Я готов на всё, – сказал Пьер.
– Еще должен вам сообщить, – сказал ритор, – что орден наш учение свое преподает не словами токмо, но иными средствами, которые на истинного искателя мудрости и добродетели действуют, может быть, сильнее, нежели словесные токмо объяснения. Сия храмина убранством своим, которое вы видите, уже должна была изъяснить вашему сердцу, ежели оно искренно, более нежели слова; вы увидите, может быть, и при дальнейшем вашем принятии подобный образ изъяснения. Орден наш подражает древним обществам, которые открывали свое учение иероглифами. Иероглиф, – сказал ритор, – есть наименование какой нибудь неподверженной чувствам вещи, которая содержит в себе качества, подобные изобразуемой.
Пьер знал очень хорошо, что такое иероглиф, но не смел говорить. Он молча слушал ритора, по всему чувствуя, что тотчас начнутся испытанья.
– Ежели вы тверды, то я должен приступить к введению вас, – говорил ритор, ближе подходя к Пьеру. – В знак щедрости прошу вас отдать мне все драгоценные вещи.
– Но я с собою ничего не имею, – сказал Пьер, полагавший, что от него требуют выдачи всего, что он имеет.
– То, что на вас есть: часы, деньги, кольца…
Пьер поспешно достал кошелек, часы, и долго не мог снять с жирного пальца обручальное кольцо. Когда это было сделано, масон сказал:
– В знак повиновенья прошу вас раздеться. – Пьер снял фрак, жилет и левый сапог по указанию ритора. Масон открыл рубашку на его левой груди, и, нагнувшись, поднял его штанину на левой ноге выше колена. Пьер поспешно хотел снять и правый сапог и засучить панталоны, чтобы избавить от этого труда незнакомого ему человека, но масон сказал ему, что этого не нужно – и подал ему туфлю на левую ногу. С детской улыбкой стыдливости, сомнения и насмешки над самим собою, которая против его воли выступала на лицо, Пьер стоял, опустив руки и расставив ноги, перед братом ритором, ожидая его новых приказаний.
– И наконец, в знак чистосердечия, я прошу вас открыть мне главное ваше пристрастие, – сказал он.
– Мое пристрастие! У меня их было так много, – сказал Пьер.
– То пристрастие, которое более всех других заставляло вас колебаться на пути добродетели, – сказал масон.
Пьер помолчал, отыскивая.
«Вино? Объедение? Праздность? Леность? Горячность? Злоба? Женщины?» Перебирал он свои пороки, мысленно взвешивая их и не зная которому отдать преимущество.
– Женщины, – сказал тихим, чуть слышным голосом Пьер. Масон не шевелился и не говорил долго после этого ответа. Наконец он подвинулся к Пьеру, взял лежавший на столе платок и опять завязал ему глаза.
– Последний раз говорю вам: обратите всё ваше внимание на самого себя, наложите цепи на свои чувства и ищите блаженства не в страстях, а в своем сердце. Источник блаженства не вне, а внутри нас…
Пьер уже чувствовал в себе этот освежающий источник блаженства, теперь радостью и умилением переполнявший его душу.
Скоро после этого в темную храмину пришел за Пьером уже не прежний ритор, а поручитель Вилларский, которого он узнал по голосу. На новые вопросы о твердости его намерения, Пьер отвечал: «Да, да, согласен», – и с сияющею детскою улыбкой, с открытой, жирной грудью, неровно и робко шагая одной разутой и одной обутой ногой, пошел вперед с приставленной Вилларским к его обнаженной груди шпагой. Из комнаты его повели по коридорам, поворачивая взад и вперед, и наконец привели к дверям ложи. Вилларский кашлянул, ему ответили масонскими стуками молотков, дверь отворилась перед ними. Чей то басистый голос (глаза Пьера всё были завязаны) сделал ему вопросы о том, кто он, где, когда родился? и т. п. Потом его опять повели куда то, не развязывая ему глаз, и во время ходьбы его говорили ему аллегории о трудах его путешествия, о священной дружбе, о предвечном Строителе мира, о мужестве, с которым он должен переносить труды и опасности. Во время этого путешествия Пьер заметил, что его называли то ищущим, то страждущим, то требующим, и различно стучали при этом молотками и шпагами. В то время как его подводили к какому то предмету, он заметил, что произошло замешательство и смятение между его руководителями. Он слышал, как шопотом заспорили между собой окружающие люди и как один настаивал на том, чтобы он был проведен по какому то ковру. После этого взяли его правую руку, положили на что то, а левою велели ему приставить циркуль к левой груди, и заставили его, повторяя слова, которые читал другой, прочесть клятву верности законам ордена. Потом потушили свечи, зажгли спирт, как это слышал по запаху Пьер, и сказали, что он увидит малый свет. С него сняли повязку, и Пьер как во сне увидал, в слабом свете спиртового огня, несколько людей, которые в таких же фартуках, как и ритор, стояли против него и держали шпаги, направленные в его грудь. Между ними стоял человек в белой окровавленной рубашке. Увидав это, Пьер грудью надвинулся вперед на шпаги, желая, чтобы они вонзились в него. Но шпаги отстранились от него и ему тотчас же опять надели повязку. – Теперь ты видел малый свет, – сказал ему чей то голос. Потом опять зажгли свечи, сказали, что ему надо видеть полный свет, и опять сняли повязку и более десяти голосов вдруг сказали: sic transit gloria mundi. [так проходит мирская слава.]
(перенаправлено с «Р-14У»)
| Р-14 | |
| Индекс ГРАУ: 8К65 по классификации МО США и НАТО: SS-5 Skean | |
 БРСД P-14 (SS-5 Skean), 1977 год | |
| Тип | |
|---|---|
| Статус |
снята с боевого дежурства — 1981 |
| Разработчик | |
| Главный конструктор | |
| Годы разработки |
Р-14: 1958-1962[1] |
| Начало испытаний |
6 июня 1960 года[1] |
| Принятие на вооружение |
24 апреля 1961 года |
| Производитель | |
| Годы эксплуатации |
1962-1987 |
| Основные эксплуатанты | |
| Модификации |
Р-14У (8К65У) |
|
Основные технические характеристики * Максимальная дальность — до 4500 км
* Время пуска из полной готовности — 20 мин. * Точность (предельное отклонение) — ±5 км * Забрасываемый вес — 1500 кг * Головная часть — термоядерная 8Ф15, моноблочная, 2,3 Мт | |
Р-14 (индекс ГРАУ — 8К65, по классификации МО США и НАТО — SS-5 Skean) — советская жидкостная одноступенчатая баллистическая ракета средней дальности (БРСД) наземного базирования.
Головной разработчик — ОКБ-586. Принята на вооружение в апреле 1961 года.
В 1964 году на вооружение была принята ракета Р-14У (индекс 8К65У) с шахтным базированием в стартовом комплексе группового старта 8П765 «Чусовая».
Содержание
История создания
Успех в создании БРСД Р-12 позволил молодому ОКБ-586 под руководством Янгеля выступить с новыми инициативами. Первоначально усилия КБ были направлены на создание БРПЛ Р-15, представляющей собой уменьшенный вариант Р-12. Работы по ней велись с августа 1955. Одновременно с работами по морской тематике ОКБ-586 выступило с инициативами разработки новых баллистических ракет средней и межконтинентальной дальности — будущие Р-14 и Р-16[2].
Для ракеты средней дальности предлагалось увеличить дальность по сравнению с Р-12 вдвое, что стало бы ответом США на создание БРСД «Юпитер» (3200 км) и «Тор» (2800 км). Предэскизный проект Р-14 вышел в третьем квартале 1956. Компоненты топлива были выбраны те же, что и на Р-12 — углеводородное горючее ТМ-185 и окислитель АК-27И. Рассматривались два варианта — одноступенчатая и двухступенчатая схемы. При этом предпочтение отдавалось одноступенчатой схеме в виду её большей простоты и надежности. Была определена стартовая масса ракеты в 95 т с достижением дальности 4500 км. Это позволило бы новой ракете с территории Советского Союза поражать любые цели в Европе, Азии, части Северной Америки и Африки. Система управления, также как и на Р-12 предполагалась автономная инерциальная, что в связи с возросшей дальностью требовало повышения её точности[2].
После выпуска предэскизного проекта работы по Р-14 были временно приостановлены. Еще не были закончены работы по Р-12. Руководство ОКБ сомневалось в возможностях КБ и завода одновременно разрабатывать две новые ракеты. Поэтому усилия были сосредоточены на создании межконтинентальной ракеты. В отличие от Р-14, Р-16 изначально планировалась под новую перспективную пару топлив — НДМГ + АК27И. Это обещало обеспечить повышение удельного импульса на 15 % по сравнению с компонентами топлива Р-12. Первоначально это нововведение руководством страны было воспринято прохладно. Это требовало организовать промышленное производство нового топлива в сжатые сроки. К тому же возникло опасение в невозможности выдержать сроки по разработке новых ЖРД. Планировавшееся для их разработки ОКБ-3 НИИ-88 главного конструктора Д. Д. Севрука не имело собственной производственной базы, что увеличивало сроки отработки двигателей. Попытки Янгеля перевести ОКБ-3 в Днепропетровск не увенчались успехом[2].
Немаловажным было и отрицательное отношение главного конструктора ОКБ-1 Королева к созданию баллистических ракет на высококипящих компонентах. В связи с этим было принято решение правительства о проведении научной экспертизы. В январе 1958 года экспертный совет под руководством академика М. В. Келдыша в целом одобрил эскизный проект Р-16, доложив правительству о принципиальной возможности создания МБР с заявленным характеристиками. Экспертным советом было отмечена неотработанность маршевых двигателей ОКБ-3 НИИ-88. В связи с этим было принято предложение ОКБ-586 передать работы по созданию маршевых ЖРД ОКБ-456 В. П. Глушко. ОКБ-456 энергично приступило к работе и предложило созданную на базе ЖРД 8Д513 с одним ТНА целую линейку двигателей. Для Р-16 были предложены шестикамерный 8Д712 и двухкамерный 8Д713, а для Р-14 — четырехкамерный 8Д514[2].
Это решение ОКБ-456 по двигателям способствовало возобновлению работ по Р-14. Также повлияли настойчивые просьбы начальника реактивного вооружения страны генерал-майора А. И. Семёнова о проведении работ по ракете средней дальности. 2 июля 1958 года вышло постановление правительства о разработке ракеты Р-14[2]. Эскизный проект был разработан к декабрю 1958. В отличие от Р-12, диаметр корпуса которой для упрощения производства был выбран равным уже производившимися Р-2 и Р-5М, диаметр корпуса Р-14 был выбран равным 2,4 метра — как на второй ступени межконтинентальной Р-16. Успехи в разработке ОКБ-456 двигателя на НДМГ позволили остановиться на одноступенчатой схеме[3]. Фактически Р-14 стала максимумом того, что можно было «вытянуть» из одноступенчатой схемы.
В начале 1959 года резко обострилась международная обстановка в связи с развитием событий вокруг «Берлинского кризиса». По результатам личного доклада М. К. Янгеля Н. С. Хрущёву было принято решение о интенсификации работ над Р-14 и Р-16. 13 мая 1959 года вышло постановлением ЦК КПСС и Совмина СССР № 514—232 «О сокращении сроков создания изделий Р-16, Р-14 и организации их серийного производства» которым предусматривалась передача из КБ Янгеля всех работ по морскому комплексу Д-4 с ракетой Р-21 в СКБ-385 В. П. Макеева. Для Р-14 начало ЛКИ было установлено на сентябрь 1960 года, а поставка первых серийных ракет в войска — уже на 1961 год.[4] К производству ракет подключались заводы № 166 (г. Омск) и № 1001 (г. Красноярск)[5].
Конструкция
Ракета 8К65
Ракета 8К65 выполнена по одноступенчатой схеме с отделяющейся головной частью. Топливные баки ракеты несущие, в конструкции применены алюминиевые панели, обработанные химфрезерованием. Наддув бака окислителя осуществляется воздухом, горючего — азотом[6]. Топливные баки изолировались от остальной топливной системы прорезаемыми мембранными клапанами, что позволило довести срок хранения ракеты в заправленном состоянии до 30 суток[7]. Ракета оснащалась специальной системой одновременного опорожнения топливных баков, позволившая уменьшить неиспользуемый остаток топлива[8].
Ракета оснащалась маршевым двигателем РД-216 (8Д514) разработанным ОКБ-456 под руководством В. П. Глушко. Работал на самовоспламеняющихся высококипящих токсичных компонентах топлива — горючем НДМГ и окислителе АК-27И. Двигатель был четырехкамерным, выполненным по открытой схеме. Состоял из двух двухкамерных двигательных блоков РД-215 (8Д513), объединенных рамой крепления с корпусом и имевших общую схему запуска. Каждый из двигателей РД-215 имел собственный турбонасосный агрегат (ТНА), газогенератор и систему автоматики[2][6][7].
Сухой вес двигателя 1150 кг, высота 2195 мм, диаметр 2260 мм. Давление в камере сгорания 75 кгс/см². Тяга двигателя у земли 151 тс, удельный импульс у земли 246 с, в пустоте 289 с[9]. Время работы ЖРД при стрельбе на максимальную дальность составляло порядка 125 сек[10]. Камеры сгорания были паяносварной конструкции с внутренним завесным (охлаждение стенки камеры сгорания от форсуночной головки) и регенеративным (с помощью горючего, пропускаемого между внутренней и внешней стенками камеры) охлаждением. Состояли из внутренней и внешней стальных оболочек, соединенных гофрированной проставкой. Все форсунки были однокомпонентными[10].
ТНА располагались между камерами сгорания в районе их горловин. Они работали на основных компонентах топлива, что позволило отказаться от использовавшейся на Р-12 перекиси водорода. Каждый турбонасосный агрегат состоял из двух шнекоцентробежных насосов с двухсторонними входами и осевой двухступенчатой турбины, расположенных на двух валах соединенных торсионной рессорой. На одном валу размещались насос окислителя и консольно закрепленная турбина, на втором — насос горючего. Крыльчатки, шнеки и корпуса насосов изготавливались из алюминиевых сплавов. Ротор и коллекторы турбины — из никелевых сплавов. Остальные детали ТНА были стальными. Привод ТНА осуществлялся газом, образующимся в газогенераторе при сжигании топливной смеси с избытком горючего. Расход топливной смеси в газогенераторе составлял около 1,8 % от общего расхода топлива[10]. Мощность ТНА составляла 3270 КВт при частоте вращения 155 об/с[10].
Газогенератор одностенный с цилиндрическим корпусом и охлаждением с помощью создаваемой форсункой завесы горючего. Изготавливался из сталей и никелевых сплавов[10]. Отработанный газ после прохождения через ТНА выбрасывался в специальное сопло. Система автоматики срабатывала от электро- и пирокоманд[11], а также от управляющего давления азота. Азот в систему поступал от бортовых баллонов через редуктор давления[6].
Запуск ЖРД одноступенчатый, без выхода на промежуточную ступень тяги. При запуске производилось открытие пиромембранных клапанов, установленных на входы в насосы. Компоненты топлива заполняли насосы и пусковые бачки. Топливные клапаны питания газогенератора на выходе из насосов при этом остаются закрытыми. Начальная раскрутка ТНА производилось за счет сжигаемых в газогенераторе компонентов топлива вытесняемых из пусковых бачков газообразным азотом. При повышении давления, создаваемого насосами, топливные клапаны открываются и происходит переключение газогенератора на питание от насосов ТНА[10].
Регулирование тяги производится изменением расхода топлива через газогенератор, по командам системы кажущейся скорости. Выключение двигателя с целью уменьшения разброса импульса последействия тяги осуществлялось в два этапа. На первом этапе прекращалась подача топлива в газогенератор. На втором этапе прекращалась подача топлива в камеры сгорания и дренаж горючего из системы охлаждения[10].
Управление ракетой осуществлялось за счет отклонения вектора тяги с помощью графитовых газоструйных рулей[6]. Автономная инерциальная система управления разрабатывалась в НИИ-885 под руководством Н. А. Пилюгина[2]. Она впервые была размещена на гиростабилизированной платформе 8Л278 с воздушным подвесом гироскопов, что значительно уменьшило инструментальные погрешности системы управления. Комплекс командных гироскопических приборов «Корунд» для СУ Р-14 были разработаны в НИИ-49 МСП (сейчас "Концерн «Гранит-Электрон») под руководством В. П. Арефьева. В систему управления входил также генератор программных импульсов. Принятые меры позволили получить предельное отклонение равное 5000 м — такое же, как и у Р-12 с вдвое меньшей дальностью[12].
После отключения двигателей происходило отсоединение головной части и увод от неё ракеты с помощью трех[8] установленных на корпусе тормозных РДТТ[2]. Отделяемая головная часть ракеты имела коническую форму с затуплением полусферической формы выполненным из термостойкого сублимирующего материала. На корпус головной части наносилось защитное покрытие из асботекстолита[2].
Состав комплекса
| Техническая позиция | Стартовая позиция | |
|---|---|---|
| Машина управления пуском | 8Н114 | |
| Машина испытаний | 8Н115 | |
| Машина питания | 8Н225 | |
| Дизельная электростанция | ЭСД-10 | |
| Дизель-компрессорная станция | 8Г315А | |
| Преобразовательный агрегат | 522 | нет |
| Автомобильный кран | 8Т26 | нет |
| Транспортно-подъёмная тележка | 8Т145 | нет |
| Азотодобывающая станция | 8Г318 | нет |
| Пусковой стол | нет | 8У229 |
| Установщик | нет | 8У224 |
| Стыковочная машина | нет | 8Т332 |
| Заправщик окислителя | нет | 8Г134 |
| Заправщик горючего | нет | 8Г140 |
| Заправщик азота | нет | 8Г135У |
| Агрегат обслуживания | нет | 8Т144 |
| Обмывочно-нейтрализационная машина | нет | 8Т311 |
| Подогреватель воздуха | нет | 8Г27 |
| Машины принадлежностей | нет | 8Т353, 8Т354, 8Т355 |
| Приборы прицеливания | нет | 8Ш20 |
Испытания
В первом квартале 1960 года были выполнены первые горячие проливки ракеты[13]. С 28 марта[8] по май 1960 года в Загорском НИИ-229 было проведено четыре стендовых испытания двигателей, прошедшие без особых замечаний. Во втором квартале 1960 экспериментальная отработка Р-14 была завершена и начата подготовка к лётно-конструкторским испытаниям[13].
Лётно-конструкторские испытания начались 6 июня 1960 года на ГЦП-4 (полигон Капустин Яр)[8]. Для проведения испытаний 8К65 на технической позиции (площадка №20 полигона) был построен монтажно-испытательный корпус, а на площадке №21 - стартовая позиция с двумя стартами, вблизи Братска был оборудован район падения головных частей. Председателем Госкомиссии был назначен генерал-майор А. Г. Мрыкин. Техническим руководителем испытаний — заместитель Янгеля В. С. Будник. По результатам первого пуска была выявлена ненормальная работа системы перелива окислителя. Во время второго запуска 25 июня 1960 из-за разрушения отсечного пироклапана в конце активного участка произошло нештатное выключение двигателя[13]. Первые пуски выявили конструктивный недостаток, вызывавший явление кавитации, что приводило к разрушению ракет[7]. Все недостатки достаточно быстро устранялись и по результатам 22 пусков, завершившихся 15 февраля 1961 года, Госкомиссия подписала отчет о прохождении испытаний с рекомендацией о принятии ракеты на вооружение[13]. Ракета Р-14 была принята на вооружение постановлением правительства от 24 апреля 1961 года[13][8]. Серийным производством ракет с 1960 года занимались завод № 586 в Днепропетровске (будущий Южмаш) и завод № 1001 в Красноярске[8].
Пуски
| Перечень пусков по которым имеются данные | |||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|
| № пуска | Дата и время | Тип ракеты | Место пуска | Цель | Подразделение | Результат | Примечание |
| ЛКИ Р-14 | |||||||
| 1 | 6 июня 1960 | Р-14 | Капустин Яр | около Братска | ?успешный | ненормальная работа системы перелива окислителя[14] | |
| 2 | 25 июня 1960 | Р-14 | Капустин Яр | около Братска | выключение двигателя в конце активного участка в результате разрушения отсечного пироклапана[14] | ||
| … | |||||||
| 21 | февраль 1961[15] | Р-14 | Капустин Яр | около Братска | 8-й боевой расчёт 309-го рп 43-й гв.рд (Ромны)[16] | оценка: отлично | |
| 22 | 15 февраля 1961[14][16] | Р-14 | Капустин Яр | около Братска | 2-й боевой расчёт 309-го рп 43-й Гв.рд (Ромны)[16] | оценка: хорошо | |
| ЛКИ Р-14У | |||||||
| 23 | 12 января 1962 | Р-14У | Капустин Яр | С наземного старта | |||
| 24 | 11 февраля 1962 | Р-14У | Капустин Яр | ШПУ | |||
| Эксплуатация | |||||||
| 25 | апрель 1961[15] | Р-14 | Капустин Яр | 2-й боевой расчёт 665-го рп 43-й Гв.рд (Ромны) | оценка: отлично | ||
| 26 | 4 июня 1961[15] | Р-14 | Капустин Яр | 1-й боевой расчёт 665-го рп 43-й Гв.рд (Ромны) | оценка: хорошо | ||
| 27 | 4 декабря 1961[17] | Р-14 | Капустин Яр | 4-я батарея 1-го рдн 68-й рб (Сары-Озек) | оценка: удовлетворительно? | УБП (после обучения дивизиона), наземный старт | |
| 28 | 11 января 1962[17] | Р-14 | Капустин Яр | 3-я батарея 1-го рдн 68-й рб (Сары-Озек) | оценка: хорошо | УБП, наземный старт | |
| 29 | март 1962[15] | Р-14 | Капустин Яр | 3-й боевой расчёт 668-го рп 43-й Гв.рд (Ромны) | оценка: отлично | ||
| 30 | март 1962[15] | Р-14 | Капустин Яр | 3-й боевой расчёт 668-го рп 43-й Гв.рд (Ромны) | оценка: отлично | ||
| 31 | июнь 1962[15] | Р-14 | Капустин Яр | 5-й боевой расчёт 668-го рп 43-й Гв.рд (Ромны) | оценка: отлично | ||
| 32 | 5 сентября 1962[18] | Р-14У | Агинский полигон ЗабВО[18] ст. Ясная Читинской области |
Новая Земля | боевой расчёт 344-го рп 29-й рд[19] | успешный | Операция «Тюльпан», с опытным термоядерным зарядом[20] |
| 33 | 8 сентября 1962[18] | Р-14У | Агинский полигон ЗабВО[18] ст. Ясная Читинской области |
Новая Земля | боевой расчёт 344-го рп 29-й рд[19] | успешный | Операция «Тюльпан», с боевым термоядерным зарядом[20] по боевому полю Д-2[21] |
| 34 | 15 ноября 1962[17] | Р-14 | Ачинский полигон | 2-я батарея 1-го рдн 68-й рб (Сары-Озек) | оценка: хорошо | испытательный пуск (климатические исп-я[22]), наземный старт | |
| 35 | 26 декабря 1962[17] | Р-14У | ? | 6-я БРП 2-го рдн 68-й рб (Сары-Озек) | оценка: хорошо | пуск из ШПУ | |
| 36 | 18 января 1963[17] | Р-14 | Ачинский полигон | 3-я батарея 1-го рдн 68-й рб (Сары-Озек) | нет данных | испытательный пуск (климатические исп-я[22]), наземный старт | |
| 37 | 1 февраля 1963[17] | Р-14 | Ачинский полигон | 1-я батарея 1-го рдн 68-й рб (Сары-Озек) | оценка: хорошо | испытательный пуск (климатические исп-я[22]), наземный старт | |
| 38 | 18 июля 1963[15] | Р-14 | Капустин Яр | 5-й боевой расчёт 668-го рп 43-й Гв.рд (Ромны) | оценка: отлично | ||
| 39 | октябрь 1963 | Р-14У | ПУ № 5 480-го рп, Дагестан | 2-й рдн 480-го рп 35-й рд (Махачкала) | оценка: отлично | Первый пуск в СССР с БСП ракетного полка. В рамках стратегического учения МО СССР «Гроза» в присутствии Главкома РВСН Н. И. Крылова | |
| 40 | 9 декабря 1963[15] | Р-14 | Капустин Яр | 3-й боевой расчёт 665-го рп 43-й Гв.рд (Ромны) | оценка: хорошо | ||
| 41 | 25 марта 1964[15] | Р-14 | Капустин Яр | 6-й боевой расчёт 665-го рп 43-й Гв.рд (Ромны) | оценка: хорошо | ||
| 41 | 11 сентября 1964[15] | Р-14 | Капустин Яр | 4-й боевой расчёт 668-го рп 43-й Гв.рд (Ромны) | оценка: отлично | ||
| 42 | 18 декабря 1964[17] | Р-14У | Капустин Яр | 7-я группа 2-го рдн 68-й рб (Сары-Озек) | оценка: хорошо | УБП из ШПУ | |
| 43 | 29 марта 1966[15] | Р-14 | Капустин Яр | 1-й боевой расчёт 668-го рп 43-й Гв.рд (Ромны) | оценка: отлично | ||
| 44 | 25 мая 1966[15] | Р-14 | Капустин Яр | 2-й боевой расчёт 668-го рп 43-й Гв.рд (Ромны) | оценка: отлично | ||
| 45 | 29 июня 1966[15] | Р-14 | Капустин Яр | 3-й боевой расчёт 668-го рп 43-й Гв.рд (Ромны) | оценка: отлично | ||
| 46 | 6 июля 1966[15] | Р-14 | Капустин Яр | 1-й боевой расчёт 665-го рп 43-й Гв.рд (Ромны) | оценка: отлично | ||
| 47 | 21 октября 1966[15] | Р-14 | Капустин Яр | 12-й боевой расчёт 665-го рп 43-й Гв.рд (Ромны) | оценка: отлично | ||
| 48 | 16 ноября 1966[17] | Р-14У | Капустин Яр | 9-я группа 3-го рдн 68-й рб (Сары-Озек) | оценка: хорошо | УБП из ШПУ | |
| 49 | 27 мая 1967[15] | Р-14 | Капустин Яр | 9-й боевой расчёт 668-го рп 43-й Гв.рд (Ромны) | оценка: хорошо | ||
| 50 | 20 июня 1967[15] | Р-14 | Капустин Яр | 5-й боевой расчёт 668-го рп 43-й Гв.рд (Ромны) | оценка: отлично | ||
| 51 | 15 августа 1967[17] | Р-14 | Капустин Яр | 2-я батарея 1-го рдн 68-й рб (Сары-Озек) | оценка: отлично | УБП с наземной СП | |
| 52 | 29 сентября 1967[15] | Р-14 | Капустин Яр | 6-й боевой расчёт 668-го рп 43-й Гв.рд (Ромны) | оценка: отлично | ||
| 53 | 4 октября 1967[15] | Р-14 | Капустин Яр | 6-й боевой расчёт 668-го рп 43-й Гв.рд (Ромны) | оценка: отлично | ||
| 54 | 16 мая 1968[17] | Р-14У | БСП 3-го рдн (Сары-Озек) | 8-я группа 3-го рдн 68-й рб (Сары-Озек) | оценка: хорошо | УБП из ШПУ | |
| 55 | 29 мая 1968[15] | Р-14 | Капустин Яр | 8-й боевой расчёт 668-го рп 43-й Гв.рд (Ромны) | оценка: отлично | ||
| 56 | июнь 1968 | Р-14У | ПУ № 7 и 8 480-го рп, Дагестан | 3-й рдн 480-го рп 35-й рд (Махачкала) | оценка: отлично | Залповый пуск в рамках стратегического учения МО СССР «Весенний гром», после проведения технической ревизии | |
| 57 | Залп | ||||||
| 58 | 20 июня 1968[15] | Р-14 | Капустин Яр | 9-й боевой расчёт 665-го рп 43-й Гв.рд (Ромны) | оценка: отлично | ||
| 58 | 18 июля 1968[15] | Р-14 | Капустин Яр | 4-й боевой расчёт 665-го рп 43-й Гв.рд (Ромны) | оценка: отлично | ||
| 59 | август 1968 | Р-14У | ПУ № 1 480-го рп, Дагестан | 1-й рдн 480-го рп 35-й рд (Махачкала) | оценка: отлично | Пуск в рамках стратегического учения МО СССР «Запад-1968» | |
| 60 | 18 февраля 1969[15] | Р-14 | Капустин Яр | 8-й боевой расчёт 665-го рп 43-й Гв.рд (Ромны) | оценка: отлично | ||
| 60 | 18 февраля 1969[15] | Р-14 | Капустин Яр | 7-й боевой расчёт 668-го рп 43-й Гв.рд (Ромны) | оценка: отлично | ||
| 61 | 25 марта 1969[15] | Р-14 | Капустин Яр | 10-й боевой расчёт 668-го рп 43-й Гв.рд (Ромны) | оценка: отлично | ||
| 62 | 12 июня 1969[17] | Р-14У | БСП 2-го рдн (Сары-Озек) | 5-я группа 2-го рдн 68-й рб (Сары-Озек) | оценка: отлично | УБП из ШПУ | |
| 63 | июль 1969 | Р-14У | ПУ №3 480 рп, Дагестан | 1-й рдн 480-го рп 35-й рд (Махачкала) | оценка: отлично | Стратегические учения МО СССР. Практическая отработка новых боевых графиков предстартовой подготовки с параллельной заправкой горючим и окислителем с пуском из ШПУ № 1 и последующей подготовкой повторного пуска | |
| 64 | Повторный | ||||||
| 65 | 13 октября 1970[17] | Р-14У | Капустин Яр | 10-я группа 3-го рдн 68-й рб (Сары-Озек) | оценка: отлично | УБП из ШПУ | |
| 66 | июнь 1971 | Р-14У | БСП в Дагестане | 2-й рдн 480-го рп 35-й рд (Махачкала) | оценка: отлично | УБП трёх ракет во время учения ВС СССР «Юг» | |
| 67 | июнь 1971 | Р-14У | БСП в Дагестане | 2-й рдн 480-го рп 35-й рд (Махачкала) | оценка: отлично | УБП трёх ракет во время учения ВС СССР «Юг» | |
| 68 | июнь 1971 | Р-14У | БСП в Дагестане | 2-й рдн 480-го рп 35-й рд (Махачкала) | оценка: отлично | УБП трёх ракет во время учения ВС СССР «Юг» | |
| 66 | 15 августа 1971[15] | Р-14 | Капустин Яр | 2-й боевой расчёт 665-го рп 43-й Гв.рд (Ромны) | оценка: отлично | ||
| 67 | 23 сентября 1971[17] | Р-14 | Капустин Яр | 4-я батарея 1-го рдн 68-й рб (Сары-Озек) | оценка: отлично | УБП с наземной СП | |
| 66 | 15 февраля 1972[15] | Р-14 | Капустин Яр | 3-й боевой расчёт 665-го рп 43-й Гв.рд (Ромны) | оценка: отлично | ||
| 67 | май 1972 | Р-14У | Капустин Яр | 3-й рдн 480-го рп 35-й рд (Махачкала) | успешно | УБП | |
| 68 | 26 мая 1972[15] | Р-14 | Капустин Яр | 3-й боевой расчёт 433-го рп 43-й Гв.рд (Ромны) | оценка: отлично | ||
| 69 | 29 мая 1973[15] | Р-14 | Капустин Яр | 1-й боевой расчёт 655-го рп 43-й Гв.рд (Ромны) | оценка: отлично | ||
| 69 | 25 августа 1973[15] | Р-14 | Капустин Яр | 1-й боевой расчёт 433-го рп 43-й Гв.рд (Ромны) | оценка: отлично | ||
| 70 | 18 октября 1973[15] | Р-14 | Капустин Яр | 4-й боевой расчёт 665-го рп 43-й Гв.рд (Ромны) | оценка: отлично | ||
| 71 | 18 июля 1974 | Р-14У | ПУ №7 480 рп, Дагестан | 3-й рдн 480-го рп 35-й рд (Махачкала) | успешно | Исследовательские учения. Залповый пуск трёх ракет одной БСП в рамках отработки сокращённого боевого графика предстартовой подготовки | |
| 72 | Залп | ПУ №8 480 рп, Дагестан | |||||
| 73 | Залп | ПУ №9 480 рп, Дагестан | |||||
| 74 | 12 ноября 1974[15] | Р-14 | Капустин Яр | 2-й боевой расчёт 433-го рп 43-й Гв.рд (Ромны) | оценка: отлично | ||
| 72 | 18 декабря 1974[15] | Р-14 | Капустин Яр | 2-й боевой расчёт 665-го рп 43-й Гв.рд (Ромны) | оценка: отлично | ||
| 73 | март 1975[15] | Р-14 | Капустин Яр | 4-й боевой расчёт 433-го рп 43-й Гв.рд (Ромны) | оценка: отлично | ||
| 74 | март 1975[15] | Р-14 | Капустин Яр | 4-й боевой расчёт 433-го рп 43-й Гв.рд (Ромны) | оценка: отлично | ||
| 75 | 3 августа 1975[15] | Р-14 | Капустин Яр | 3-й боевой расчёт 665-го рп 43-й Гв.рд (Ромны) | оценка: отлично | ||
| 76 | 21 ноября 1978[15] | Р-14 | Капустин Яр | 3-й боевой расчёт 433-го рп 43-й Гв.рд (Ромны) | оценка: отлично | ||
| 77 | 19 октября 1979[15] | Р-14 | Капустин Яр | 1-й боевой расчёт 665-го рп 43-й Гв.рд (Ромны) | оценка: отлично | ||
Тактико-технические характеристики
| Р-14 (8К65) | Р-14У (8К65У) | ||
|---|---|---|---|
| Тип ПУ | Наземный стартовый комплекс 8П865 с пусковым столом 8У235 (8У229 по другим данным) |
Стартовая позиция группового старта 8П765 с 3-мя ШПУ | |
| Основные ТТХ комплекса | |||
| Дальность стрельбы, км | 4500 (5500) | ||
| Точность стрельбы КВО / предельное отклонение, км |
/ 5 | ||
| Боеготовность: — полная, мин |
20 | ||
| Тип старта | наземный | наземный, шахтный | |
| Защищённость ракеты от ВУВ ЯВ при нахождении на ПУ, кгс/см² (МПа) |
≈0,2 (0,02) | 2 (≈0,2) | |
| Гарантийный срок нахождения в заправленном состоянии |
до 30 суток | ||
| Данные ракеты | |||
| Стартовый вес, тс | 86,3-87 | ||
| Сухой вес, тс | 6,806 | ||
| Сухой вес без ГЧ, тс | 4,99 (5,2) | ||
| Количество ступеней | одна | ||
| Система управления | инерциальная, автономная с трёхосной гиростабилизированной платформой | ||
| Боевое оснащение | |||
| Тип головной части | 8Ф15 моноблочная с неуправляемым боевым блоком | ||
| Вес головной части, кгс | 1500 (1546) | ||
| Мощность ядерного заряда | 2,3 Мт | ||
| Диаметр ГЧ у основания, м | |||
| Габаритные размеры ракеты | |||
| Длина ракеты, мм | 24300-24400 | ||
| Диаметр цилиндрической части, мм | 2400 | ||
| Максимальный диаметр (юбки), мм | 2800 | ||
| Размах стабилизаторов, мм | 4120 | отсутствуют | |
| Параметры ступени и ДУ | |||
| Длина 1-й ступени (без ГЧ), мм | 21620 | ||
| Топливо: - окислитель - горючее |
жидкое АК-27И НДМГ | ||
| Вес топлива, тс в том числе: - окислителя - горючего |
79,2 57,4 23,19 | ||
| Вес сжатого воздуха, кгс | 32 | ||
| Вес азота, кгс | 43 | ||
| Тип ДУ | четырёхкамерный ЖРД открытого цикла 8Д514 (РД-216) (из двух двухкамерных ЖРД 8Д513 (РД-215), каждый с ТНА) |
четырёхкамерный ЖРД 8Д514У (РД-216У) | |
| Тяга (на земле/в пустоте), тс | 151/177,5 | ||
| Удельный импульс (на земле/в пустоте), с | 246/289 | ||
| Время работы, с | 130-131 (125) | ||
| Давление в камере, ат | 75 | ||
| Секундный расход окислителя, кг/с | 440 | ||
| Секундный расход горючего, кг/с | 175 | ||
| Соотношение окислителя к топливу | 2,51 | ||
| Габариты ДУ (длина/диаметр), мм | 2195/2260 | ||
| Вес двигателя (сухого/залитого), кгс | 1150/1350 | ||
| Мощность ТНА, л .с. | 4700 | ||
| Число оборотов турбины ТНА в минуту | 9500 | ||
| Органы управления | газодинамические рули и 3 тормозных РДТТ 8Д81 | ||
Сравнительная характеристика
 Общие сведения и основные тактико-технические характеристики советских баллистических ракет первого поколения
| |||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| Наименование ракеты | Р-1 | Р-2 | Р-5М | Р-11М | Р-7А | Р-9А | Р-12 и Р-12У | Р-14 и Р-14У | Р-16У |
| Конструкторское бюро | ОКБ-1 | КБ «Южное» | |||||||
| Генеральный конструктор | С.П. Королёв | С.П. Королёв, М.К. Янгель | С.П. Королёв | М.К. Янгель | |||||
| Организация-разработчик ЯБП и главный конструктор | КБ-11, Ю.Б. Харитон | КБ-11, С.Г. Кочарянц | |||||||
| Организация-разработчик заряда и главный конструктор | КБ-11, Ю.Б. Харитон | КБ-11, Е.А. Негин | |||||||
| Начало разработки | 10.03.1947 | 14.04.1948 | 10.04.1954 | 13.02.1953 | 02.07.1958 | 13.05.1959 | 13.08.1955 | 02.07.1958 | 30.05.1960 |
| Начало испытаний | 10.10.1948 | 25.09.1949 | 20.01.1955 | 30.12.1955 | 24.12.1959 | 09.04.1961 | 22.06.1957 | 06.06.1960 | 10.10.1961 |
| Дата принятия на вооружение | 28.11.1950 | 27.11.1951 | 21.06.1956 | 1.04.1958 | 12.09.1960 | 21.07.1965 | 04.03.1959–09.01.1964 | 24.04.1961–09.01.1964 | 15.07.1963 |
| Год постановки на боевое дежурство первого комплекса | не ставились | 10.05.1959 | переданы в СВ в 1958 | 01.01.1960 | 14.12.1964 | 15.05.1960 | 01.01.1962 | 05.02.1963 | |
| Максимальное количество ракет, стоявших на вооружении | 36 | 6 | 29 | 572 | 101 | 202 | |||
| Год снятия с боевого дежурства последнего комплекса | 1966 | 1968 | 1976 | 1989 | 1983 | 1977 | |||
| Максимальная дальность, км | 270 | 600 | 1200 | 170 | 9500 | 12500 | 2080 | 4500 | 11000–13000 |
| Стартовая масса, т | 13,4 | 20,4 | 29,1 | 5,4 | 276 | 80,4 | 47,1 | 86,3 | 146,6 |
| Масса полезной нагрузки, кг | 1000 | 1500 | 1350 | 600 | 3700 | 1650–2095 | 1630 | 2100 | 1475–2175 |
| Длина ракеты, м | 14,6 | 17,7 | 20,75 | 10,5 | 31,4 | 24,3 | 22,1 | 24,4 | 34,3 |
| Максимальный диаметр, м | 1,65 | 1,65 | 1,65 | 0,88 | 11,2 | 2,68 | 1,65 | 2,4 | 3,0 |
| Тип головной части | неядерная, неотделяемая | моноблочная, неядерная, отделяемая | моноблочная, ядерная | ||||||
| Количество и мощность боевых блоков, Мт | 1×0,3 | 1×5 | 1×5 | 1×2,3 | 1×2,3 | 1×5 | |||
| Стоимость серийного выстрела, тыс. руб. | 3040 | 5140 | |||||||
| Источник информации : Оружие ракетно-ядерного удара. / Под ред. Ю. А. Яшина. — М.: Издательство МГТУ им. Н. Э. Баумана, 2009. — С.23–24 — 492 с. — Тираж 1 тыс. экз. — ISBN 978-5-7038-3250-9. | |||||||||
Развёртывание
| Развитие группировки Р-14 и Р-14У. Количество ПУ на боевом дежурстве[23] | |||||||||||||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1961 | 1962 | 1963 | 1964 | 1965 | 1966 | 1967 | 1968 | 1969 | 1970 | 1971 | 1972 | 1973 | 1974 | 1975 | 1976 | 1977 | 1978 | 1979 | 1980 | 1981 | 1982 | 1983 | |
| Р-14 | 17 | 28 | 54 | 32 | 101 | 101 | 101 | 100 | 96 | 89 | 87 | 87 | 87 | 87 | 87 | 87 | 79 | 73 | 45 | 35 | 25 | 16 | 0 |
| Всего БРСД | 426 | 522 | 654 | 636 | 693 | 677 | 673 | 656 | 628 | 593 | 567 | 567 | 567 | 567 | 567 | 561 | 578 | 576 | 573 | 567 | 586 | 591 | 490 |
| % от РКСН | 3,85 | 4,84 | 6,96 | 3,87 | 10,89 | 8,81 | 7,004 | 6,002 | 5,19 | 4,33 | 4,23 | 4,16 | 4,13 | 4,05 | 4,07 | 4,25 | 3,96 | 3,7 | 2,26 | 1,76 | 1,26 | 0,8 | 0 |
Эксплуатация
43-я ракетная армия
В Винницкой ракетной армии (далее РА) на конец 1965 года имелось 50 ПУ Р-14 (в том числе 24 ШПУ)[24]:
- 19-я ракетная дивизия (до 1964 — г. Гайсин, Винницкой области, с 1964 — пос. Раково, г. Хмельницкий), с 1962 по 1972 год
- 433-й гвардейский ордена Красной Звезды ракетный полк — (в/ч 44226, г. Гайсин, Винницкой области) — 10 ПУ (в том числе 6 ШПУ), с 1962 по 1972 год, с июня 1972 по 1974 (1979) год — в составе 43-й рд[25]
- 1-й ракетный дивизион (рдн) — 4 наземных ПУ Р-14 (48°56′10″ с. ш. 29°30′11″ в. д. / 48.935993° с. ш. 29.503169° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=48.935993&mlon=29.503169&zoom=14 (O)] (Я), старты № 1, 2, 3, 4), на БД с 17 января 1962 года по 1978 год[26]
- 2-й рдн — 3 ШПУ Р-14У (48°50′09″ с. ш. 29°28′33″ в. д. / 48.835915° с. ш. 29.475778° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=48.835915&mlon=29.475778&zoom=14 (O)] (Я), старты № 5, 6, 7), на БД с 1964 года по 1978 год[26]
- 3-й рдн — 3 ШПУ Р-14У (48°59′22″ с. ш. 29°21′53″ в. д. / 48.989519° с. ш. 29.364817° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=48.989519&mlon=29.364817&zoom=14 (O)] (Я), старты № 8, 9, 10), на БД с 1964 года по 1978 год[26]
- 433-й гвардейский ордена Красной Звезды ракетный полк — (в/ч 44226, г. Гайсин, Винницкой области) — 10 ПУ (в том числе 6 ШПУ), с 1962 по 1972 год, с июня 1972 по 1974 (1979) год — в составе 43-й рд[25]
- 35-я ракетная дивизия (с 1960 — г. Прохладный, с 1961 — г. Орджоникидзе, с 1967 по 1982 — с. Октябрьское Северо-Осетинской АССР), с 1963 по 1982 год
- 480-й Дрезденский ракетный полк — (в/ч 54273, г. Махачкала) — 9? ШПУ, с 1963 по 1982 год (на момент приёма в 35-ю рд в 1963 году на БД было 3 ШПУ[24])
- 1-й рдн — 3 ШПУ Р-14У (42°39′17″ с. ш. 47°26′58″ в. д. / 42.654831° с. ш. 47.449579° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=42.654831&mlon=47.449579&zoom=14 (O)] (Я)), на БД с 1963
- 2-й рдн — 3 ШПУ Р-14У (42°46′33″ с. ш. 47°28′32″ в. д. / 42.775851° с. ш. 47.475693° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=42.775851&mlon=47.475693&zoom=14 (O)] (Я)), на БД с 1963
- 3-й рдн — 3 ШПУ Р-14У (42°47′34″ с. ш. 47°23′56″ в. д. / 42.792828° с. ш. 47.398832° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=42.792828&mlon=47.398832&zoom=14 (O)] (Я)), на БД с февраля 1964
- 480-й Дрезденский ракетный полк — (в/ч 54273, г. Махачкала) — 9? ШПУ, с 1963 по 1982 год (на момент приёма в 35-ю рд в 1963 году на БД было 3 ШПУ[24])
- 43-я Гвардейская ракетная дивизия (в/ч 54196, г. Ромны Сумской области), с 1962 по 1983
- 665-й ракетный полк (в/ч 44073, г. Лебедин, Сумской области) — 12 ПУ, с сентября по декабрь 1962 в составе 51-й рд как 564 рп (операция «Анадырь»)
- 1-й рдн с 4 наземными ПУ (50°32′56″ с. ш. 34°25′49″ в. д. / 50.548844° с. ш. 34.430201° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=50.548844&mlon=34.430201&zoom=14 (O)] (Я)), на БД с 1 января 1962 по 1 февраля 1980[27]
- 2-й рдн с 4 наземными ПУ (50°35′48″ с. ш. 34°24′39″ в. д. / 50.59665° с. ш. 34.410846° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=50.59665&mlon=34.410846&zoom=14 (O)] (Я)), на БД с 10 января 1962 по 1980[27]
- 3-й рдн с 4 наземными ПУ (50°37′51″ с. ш. 34°27′19″ в. д. / 50.630961° с. ш. 34.455392° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=50.630961&mlon=34.455392&zoom=14 (O)] (Я)), на БД с 25 февраля 1962 по 1980[27]
- 668-й ракетный полк (в/ч 54294, г. Глухов, Сумской области) — 8-10 наземных ПУ, на БД с 25 февраль 1962[28] по 30 июня 1981 год, с сентября по декабрь 1962 в составе 51-й рд как 567 рп (с июня 1962 — два рдн, один из них из состава 428 рп 32 рд)[29] (операция «Анадырь»)
- 1-й рдн с 4 сбатр с наземными ПУ (?51°43′46″ с. ш. 33°43′52″ в. д. / 51.729438° с. ш. 33.731135° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=51.729438&mlon=33.731135&zoom=14 (O)] (Я)), на БД с 10 января 1962 по сентябрь 1962 и с 1 декабря 1962 по 30 июня 1981 года[29]
- 2-й рдн с 4 сбатр с наземными ПУ (?51°40′43″ с. ш. 33°31′03″ в. д. / 51.678733° с. ш. 33.517567° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=51.678733&mlon=33.517567&zoom=14 (O)] (Я)), на БД с 10 августа 1963 по 30 июня 1981 года[29]
- 3-й рдн с 2 сбатр с наземными ПУ (?51°36′38″ с. ш. 33°29′15″ в. д. / 51.610626° с. ш. 33.487548° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=51.610626&mlon=33.487548&zoom=14 (O)] (Я)), на БД с 15 августа 1964 по 30 июня 1981 года[29]
- 665-й ракетный полк (в/ч 44073, г. Лебедин, Сумской области) — 12 ПУ, с сентября по декабрь 1962 в составе 51-й рд как 564 рп (операция «Анадырь»)
- 46-я ракетная дивизия (в/ч 33883, г. Первомайск), с 1960 по 1971
- 434-й ракетный полк (в/ч 34189), с 1979 полк в составе 47-й рд (Ясный, передан в кадрированном виде, без техники), с 1981 года передан в 39-ю рд (Новосибирск)
- ?-й рдн — 3 ШПУ Р-14У (47°57′59″ с. ш. 30°53′03″ в. д. / 47.966331° с. ш. 30.884036° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=47.966331&mlon=30.884036&zoom=14 (O)] (Я)), на БД с 1962 года[30]
- ?-й рдн — 3 ШПУ Р-14У (47°58′45″ с. ш. 30°58′42″ в. д. / 47.979284° с. ш. 30.978373° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=47.979284&mlon=30.978373&zoom=14 (O)] (Я)), на БД с 1963 года[30]
- ?-й рдн — 3 ШПУ Р-14У (47°53′30″ с. ш. 30°57′56″ в. д. / 47.891619° с. ш. 30.965477° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=47.891619&mlon=30.965477&zoom=14 (O)] (Я)), на БД с 1964 года[30]
- 434-й ракетный полк (в/ч 34189), с 1979 полк в составе 47-й рд (Ясный, передан в кадрированном виде, без техники), с 1981 года передан в 39-ю рд (Новосибирск)
50-я ракетная армия
В Смоленской РА на конец 1965 года насчитывалось 27 стартовых позиций Р-14 (12 наземных и 15 шахтных):
- 32-я ракетная дивизия (Поставы, Витебской области)
- 428-й гвардейский Краснознамённый Звенигородский ракетный полк (в/ч 44197, г. Сморгонь Гродненской области) — 11 ПУ (в том числе 3 ШПУ), с сентября по декабрь 1962 1-й рдн[31] в составе 668-го рп 43-й рд (51-й рд, операция «Анадырь»)[29]
- 1-й рдн — 4 наземных ПУ Р-14 с подвижными средствами заправки (54°36′15″ с. ш. 26°22′46″ в. д. / 54.604056° с. ш. 26.379361° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=54.604056&mlon=26.379361&zoom=14 (O)] (Я)), на БД с 12 января 1962 по 1 июня 1977 года[32]
- 2-й рдн — 4 наземных ПУ Р-14 со стационарными средствами заправки (54°31′51″ с. ш. 26°17′27″ в. д. / 54.530877° с. ш. 26.290705° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=54.530877&mlon=26.290705&zoom=14 (O)] (Я)), на БД с 31 января 1964 по 1 июня 1977 года[32]
- 3-й рдн — 3 ШПУ Р-14У (54°26′03″ с. ш. 26°18′21″ в. д. / 54.43415° с. ш. 26.305879° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=54.43415&mlon=26.305879&zoom=14 (O)] (Я)), на БД с 8 декабря 1964 по 15 марта 1978 года[32]
- 428-й гвардейский Краснознамённый Звенигородский ракетный полк (в/ч 44197, г. Сморгонь Гродненской области) — 11 ПУ (в том числе 3 ШПУ), с сентября по декабрь 1962 1-й рдн[31] в составе 668-го рп 43-й рд (51-й рд, операция «Анадырь»)[29]
- 29-я гвардейская ракетная дивизия (г. Шяуляй Литовской ССР)
- 344-й ракетный полк (В/ч 44008, Приекуле) — 10 ПУ (в том числе 6 ШПУ), с 1963 по 1983 год
- 1-й рдн — 4 наземных ПУ Р-14 (Нигранде, 56°30′59″ с. ш. 22°02′12″ в. д. / 56.516447° с. ш. 22.036722° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=56.516447&mlon=22.036722&zoom=14 (O)] (Я)), на БД с 10 января 1962 года[33]
- 2-й рдн — 3 ШПУ Р-14У (Никраце (Эмбуте), 56°35′20″ с. ш. 21°49′17″ в. д. / 56.588788° с. ш. 21.82144° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=56.588788&mlon=21.82144&zoom=14 (O)] (Я)), на БД с 10 марта 1964 года[33]
- 3-й рдн — 3 ШПУ Р-14У (Вайнёде, 56°28′25″ с. ш. 21°50′00″ в. д. / 56.473497° с. ш. 21.833389° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=56.473497&mlon=21.833389&zoom=14 (O)] (Я)), на БД с 1 декабря 1964 года[33]
- 344-й ракетный полк (В/ч 44008, Приекуле) — 10 ПУ (в том числе 6 ШПУ), с 1963 по 1983 год
- 40-я ракетная дивизия (г. Остров), 6 ШПУ
- 24-й ракетный полк (пос. Песчаный Кольского района Мурманской области, ж/д станции Тайбола и Кица) — 6 ШПУ Р-14У, с 1962 по 1983 год
- ? рдн — 3 ШПУ Р-14У (68°30′31″ с. ш. 33°22′38″ в. д. / 68.508483° с. ш. 33.377169° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=68.508483&mlon=33.377169&zoom=14 (O)] (Я)), на БД с 5 февраля 1963 года[34]
- ? рдн — 3 ШПУ Р-14У (68°28′05″ с. ш. 33°15′23″ в. д. / 68.46806° с. ш. 33.25639° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=68.46806&mlon=33.25639&zoom=14 (O)] (Я)), на БД с 12 ноября 1963 года[34]
- 3 недостроенных ШПУ Р-14У (68°25′55″ с. ш. 33°29′13″ в. д. / 68.43194° с. ш. 33.48694° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=68.43194&mlon=33.48694&zoom=14 (O)] (Я)), строительство остановлено в 1964 году[34]
- 24-й ракетный полк (пос. Песчаный Кольского района Мурманской области, ж/д станции Тайбола и Кица) — 6 ШПУ Р-14У, с 1962 по 1983 год
31-я ракетная армия
В Оренбуржской РА, а до 1970 года — в подразделениях 18-го и 24-го отдельных ракетных корпусов (г. Оренбург и г. Джамбул, соответственно), максимально на БД находилось 13 ПУ Р-14:
- 68-я ракетная бригада (г. Сары-Озек Казахской ССР), с 1961 (по 1965 год, в составе 53 рд, как 496-й ракетный полк) по 1980 год — 10 ПУ (в том числе 6 ШПУ)
- 1-й рдн — 4 наземных ПУ Р-14 (44°31′36″ с. ш. 77°46′22″ в. д. / 44.5269389° с. ш. 77.7729472° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=44.5269389&mlon=77.7729472&zoom=14 (O)] (Я)), на БД с 11 февраля 1962
- 2-й рдн — 3 ШПУ Р-14У (?44°29′59″ с. ш. 77°58′54″ в. д. / 44.499694° с. ш. 77.981734° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=44.499694&mlon=77.981734&zoom=14 (O)] (Я)), на БД с 19 февраля 1963
- 3-й рдн — 3 ШПУ Р-14У (?44°31′10″ с. ш. 77°41′41″ в. д. / 44.519372° с. ш. 77.694794° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=44.519372&mlon=77.694794&zoom=14 (O)] (Я)), на БД с 10 декабря 1964
- 481-й отдельный ракетный полк (в/ч 34200, г. Актюбинск Казахской ССР), с 1961 в составе 53 рд (Джамбул), с 1965 года в составе 18 орк, с 1970 в составе 31 РА, с ноября 1971 года передан во 2-е испытательное управление 5-го НИИП (Байконур) и переименован в 26-ю отдельную опытно-испытательную часть (испытания Р-36М и обучение подразделений РВСН)
- 1-й рдн — 3 ШПУ Р-14У (50°00′47″ с. ш. 56°57′37″ в. д. / 50.01306° с. ш. 56.96028° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=50.01306&mlon=56.96028&zoom=14 (O)] (Я)), на БД с 1963 года по 1971 год (в 1968 снята с БД одна из шахт)
- 2-й рдн — 3 недостроенных ШПУ Р-14У (49°58′31″ с. ш. 56°51′09″ в. д. / 49.97528° с. ш. 56.85250° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=49.97528&mlon=56.85250&zoom=14 (O)] (Я)), брошены в 1963 году
9-й отдельный ракетный корпус
На вооружении 9 орк (г.Хабаровск), с 1961 года и до расформирования и передачи полков в другие объединения (46-ю и 53-ю ракетные армии) в 1970 году, максимально имелось 11 ПУ Р-14:
- 45-я ракетная дивизия (г. Уссурийск, с 1965 — пос. Манзовка), с 1962 по 1970 год
- 571-й ракетный полк (в/ч 44245) (пос. Новосысоевка), в 1970—1971 годах передан в 19-ю рд (Хмельницкий)[35]
- 1-й рдн с 4 наземными стартовыми позициями Р-14 (44°12′00″ с. ш. 133°26′21″ в. д. / 44.200038° с. ш. 133.439135° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=44.200038&mlon=133.439135&zoom=14 (O)] (Я)), 1-я батарея на БД с января 1961, остальные 3 — с декабря 1961
- 2-й рдн с 3 ШПУ Р-14У (44°07′53″ с. ш. 133°28′03″ в. д. / 44.131268° с. ш. 133.467447° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=44.131268&mlon=133.467447&zoom=14 (O)] (Я)), на БД с 1965
- 83-й отдельный ракетный полк (в/ч 75914, с августа 1961 — Уссурийск, в июне 1962 — передислокация в пос. Анадырь, с августа 1969 передан в 46-ю рд в Первомайском[36])
- один рдн с 4 наземными стартовыми позициями Р-14 (64°47′15″ с. ш. 177°58′51″ в. д. / 64.787558° с. ш. 177.980905° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=64.787558&mlon=177.980905&zoom=14 (O)] (Я)), БД на Чукотке с 23 января 1964 по июнь 1969[36]
- 571-й ракетный полк (в/ч 44245) (пос. Новосысоевка), в 1970—1971 годах передан в 19-ю рд (Хмельницкий)[35]
Сохранившиеся экземпляры
- Ракета 8К65 представлена в филиале Центрального музея РВСН в Учебном центре Военной академии РВСН им. Петра Великого в Балабанове Калужской области[37].
Напишите отзыв о статье "Р-14"
Примечания
- ↑ По информации представленной на стенде «Самая мощная одноступенчатая» музея полигона «Капустин Яр»
Источники
- ↑ 1 2 Ракеты и космические аппараты конструкторского бюро «Южное» / Под общей ред. С. Н. Конюхова. — Днепропетровск: ООО «КолорГраф», 2001. — С. 24-26. — 1100 экз. — ISBN 966-7482-00-6.
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 Глава 2. Главная кузница ракетного оружия (1954—1964). Раздел «Новые предложения ОКБ» // [epizodsspace.no-ip.org/bibl/kb-ujn/02.html История КБ «Южное»].
- ↑ Стратегические ракетные комплексы. — С. 43.
- ↑ Ивкин, 2010, Из постановления № 514—232 «О сокращении сроков создания изделий Р-16, Р-14 и организации их серийного производства».
- ↑ Глава 2. Главная кузница ракетного оружия (1954—1964). Раздел «Главная задача — МБР» // [epizodsspace.no-ip.org/bibl/kb-ujn/02.html История КБ «Южное»].
- ↑ 1 2 3 4 [rbase.new-factoria.ru/missile/wobb/p14/p14.shtml Ракетный комплекс средней дальности Р-14 с ракетой 8К65 (Р-14У/8К65У)]. Информационно - новостная система "Ракетная техника". Проверено 1 июня 2011. [www.webcitation.org/65o3FLz3A Архивировано из первоисточника 29 февраля 2012].
- ↑ 1 2 3 [www.kapyar.ru/index.php?pg=233 Баллистическая ракета среднего радиуса действия Р-14 8К65, Р-14У 8К65У SS-5 "Scean"]. сайт "Капустин Яр". Проверено 1 июня 2011. [www.webcitation.org/65o3G4B3v Архивировано из первоисточника 29 февраля 2012].
- ↑ 1 2 3 4 5 6 Стратегические ракетные комплексы. — С. 44.
- ↑ [www.npoenergomash.ru/engines/ Двигатели разработки НПО Энергомаш]. Сайт разработчика - НПО Энергомаш. Проверено 2 июня 2011. [www.webcitation.org/65nxAl3ia Архивировано из первоисточника 29 февраля 2012].
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 Двигатели 1944—2000. Авиационные, ракетные, морские, промышленные: Иллюстрированный справочник под ред. Шустова. 2000. изд. Атмосфера, стр. 275—276
- ↑ по данным некоторых источников система пиротехнических приводов была резервной
- ↑ Стратегическое ядерное вооружение России. — 1998. — С. 168.
- ↑ 1 2 3 4 5 Глава 2. Главная кузница ракетного оружия (1954—1964). Раздел «Р-16, Р-14 — на боевое дежурство» // [epizodsspace.no-ip.org/bibl/kb-ujn/02-2.html История КБ «Южное»].
- ↑ 1 2 3 [epizodsspace.no-ip.org/bibl/kb-ujn/02-2.html ÍÏÎ «Þæíîå»-2-2]
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 [43rd.ru/43rd/uchebno-boevye-puski/uchebno-boevye-puski-raket-43-raketnoj-divizii.html Учебно – боевые пуски ракет 43 ракетной дивизии] (рус.). Сайт посвящённый 43-й гвардейской ракетной дивизии. Проверено 19 мая 2011. [www.webcitation.org/65o3H1rzn Архивировано из первоисточника 29 февраля 2012].
- ↑ 1 2 3 [43rd.ru/istoriya-43-gv-rd О истории формирования и боевом пути 43 ракетной дивизии] (рус.). История 43 гв.рд. Сайт посвящённый 43-й гвардейской ракетной дивизии. Проверено 19 мая 2011. [www.webcitation.org/65o3HVmTw Архивировано из первоисточника 29 февраля 2012].
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 Феоктистов, 2001, Приложение 1. Учебно-боевые пуски, с. 293.
- ↑ 1 2 3 4 Военный энциклопедический словарь ракетных войск стратегического назначения, 1999, Хронология основных событий истории РВСН, с. 624.
- ↑ 1 2 Смирнов, Ясаков, 2002, Операция "Тюльпан", с. 268.
- ↑ 1 2 Военный энциклопедический словарь ракетных войск стратегического назначения, 1999, Операция «Тюльпан», с. 336.
- ↑ Вице-адмирал Е. А. Шитиков. [wsyachina.narod.ru/history/testing_ground_25.html Боевые стрельбы с ядерными взрывами] (рус.). Проверено 4 июня 2011. [www.webcitation.org/65o3I3onp Архивировано из первоисточника 29 февраля 2012].
- ↑ 1 2 3 Феоктистов, 2001, Ракетная Брестская ордена Суворова бригада (г. Сары-Озек).
- ↑ Сухина, Ивкин, Дюрягин, 1999, с. 68,80,85.
- ↑ 1 2 [rvsn.com.ua/history.html История Ракетных войск стратегического назначения] (рус.). Сайт Музея Ракетных войск стратегического назначения, Украина. Проверено 3 июня 2011. [www.webcitation.org/65o3IpOcp Архивировано из первоисточника 29 февраля 2012].
- ↑ [43rd.ru/orgstruktura/boevoj-sostav/boevoj-sostav-43-raketnoj-divizii.html Боевой состав 43 ракетной дивизии]
- ↑ 1 2 3 [www.ww2.dk/new/rvsn/433gvmr.htm 433rd Guards Red Banner orders of Kutuzov and Aleksandr Nevskiy Missile Regiment] (англ.)
- ↑ 1 2 3 [43rd.ru/665-raketnyj-polk-vch-44073/istoricheskaya-spravka-665-rp.html Историческая справка 665 рп] Сайт по истории 43-й ракетной дивизии
- ↑ [pioneer-club.at.ua/publ/1-1-0-1 43 гвардейская Смоленская орденов Суворова и Кутузова ракетная дивизия РВСН]
- ↑ 1 2 3 4 5 [43rd.ru/668-raketnyj-polk-vch-54294/istoricheskaya-spravka-668-rp.html Историческая справка 668 рп] Сайт по истории 43-й ракетной дивизии
- ↑ 1 2 3 [www.ww2.dk/new/rvsn/434mr.htm 434th Missile Regiment] (англ.)
- ↑ Носов, 2008, с. 144.
- ↑ 1 2 3 [www.ww2.dk/new/rvsn/428gvmr.htm 428th Guards Zvenigorodskiy Red Banner Missile Regiment] (англ.)
- ↑ 1 2 3 [www.ww2.dk/new/rvsn/344gvmr.htm 344th Guards Red Banner Missile Regiment im. 50th Anniversary SSSR] (англ.)
- ↑ 1 2 3 [www.ww2.dk/new/rvsn/24mr.htm 24th Missile Regiment] (англ.)
- ↑ [pioneer-club.at.ua/publ/19_ja_raketnaja_zaporozhskaja_krasnoznamennaja_ordenov_suvorova_i_kutuzova_divizija/1-1-0-58 19 ракетная Запорожская Краснознаменная орденов Суворова и Кутузова дивизия РВСН]
- ↑ 1 2 Носов, 2008.
- ↑ [encyclopedia.mil.ru/encyclopedia/museums/rvsn.htm Музей Ракетных войск стратегического назначения] Министерство обороны
Литература
- Военный энциклопедический словарь ракетных войск стратегического назначения / Министерство обороны РФ.; Гл.ред.: И. Д. Сергеев, В. Н. Яковлев, Н. Е. Соловцов. — М.: Большая Российская энциклопедия, 1999. — 632 с. — 8500 экз. — ISBN 5-85270-315-X.
- Воскресенский С. Тяжелая ракета средней дальности // Техника и вооружение. — 2013. — № 1. — С. 34-39. — ISSN [www.sigla.ru/table.jsp?f=8&t=3&v0=1682-7597&f=1003&t=1&v1=&f=4&t=2&v2=&f=21&t=3&v3=&f=1016&t=3&v4=&f=1016&t=3&v5=&bf=4&b=&d=0&ys=&ye=&lng=&ft=&mt=&dt=&vol=&pt=&iss=&ps=&pe=&tr=&tro=&cc=UNION&i=1&v=tagged&s=0&ss=0&st=0&i18n=ru&rlf=&psz=20&bs=20&ce=hJfuypee8JzzufeGmImYYIpZKRJeeOeeWGJIZRrRRrdmtdeee88NJJJJpeeefTJ3peKJJ3UWWPtzzzzzzzzzzzzzzzzzbzzvzzpy5zzjzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzztzzzzzzzbzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzvzzzzzzyeyTjkDnyHzTuueKZePz9decyzzLzzzL*.c8.NzrGJJvufeeeeeJheeyzjeeeeJh*peeeeKJJJJJJJJJJmjHvOJJJJJJJJJfeeeieeeeSJJJJJSJJJ3TeIJJJJ3..E.UEAcyhxD.eeeeeuzzzLJJJJ5.e8JJJheeeeeeeeeeeeyeeK3JJJJJJJJ*s7defeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeSJJJJJJJJZIJJzzz1..6LJJJJJJtJJZ4....EK*&debug=false 1682-7597].
- Задача особой государственной важности. Из истории создания ракетно-ядерного оружия и Ракетных войск стратегического назначения (1945-1959 гг.) / Сост. В. И. Ивкин, Г. А. Сухина. — М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2010. — 1207 с. — 800 экз. — ISBN 978-5-8243-1430.
- Носов В. Т. Стратеги. Командующие ракетными армиями, командиры ракетных корпусов. — ЦИПК РВСН, 2008. — 276 с.
- Смирнов Г. И., Ясаков А. И. История 50-й ракетной армии. — Смоленск, 2002. — Т. I. Создание и становление (1959-1964 гг.). — 349 с.
- Сухина Г. А., Ивкин В. И., Дюрягин М. Г. Ракетный щит Отечества / Под общ. ред. В. Н. Яковлева. — М.: ЦИПК РВСН, 1999. — 254 с.
- Стратегические ракетные комплексы наземного базирования / Под ред. Шевченко С. Н.. — М.: Военный парад, 2007. — 248 с. — ISBN 5-902975-12-3.
- Феоктистов Ю. Н. Оренбургская стратегическая. Хроника основных событий истории Оренбургской ракетной армии / Под общ. ред. А. С. Борзенкова. — Пермь: Пермское книжное издательство, 2001. — 328 с. — 7000 экз. — ISBN 5-93683-001-2.
Ссылки
Русскоязычные ресурсы
- [rbase.new-factoria.ru/missile/wobb/p14/p14.shtml Ракетный комплекс средней дальности Р-14 с ракетой 8К65 (Р-14У/8К65У)]
- [www.kapyar.ru/index.php?pg=233 Капустин Яр — Баллистическая ракета среднего радиуса действия Р-14 8К65, Р-14У 8К65У SS-5 «Scean»]
- [murmansktravel.ru/zabroshennye-raketnye-shaxty-pozicii-r-14u/ Заброшенные ракетные шахты. Позиции Р-14У. Мурманская область]
Иноязычные ресурсы
- [www.globalsecurity.org/wmd/world/russia/r-14.htm Globalsecurity — R-14 / SS-5 SKEAN] (англ.)
| ||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Р-14
– Что с тобой? – спросила мать у Николая.– Ах, ничего, – сказал он, как будто ему уже надоел этот всё один и тот же вопрос.
– Папенька скоро приедет?
– Я думаю.
«У них всё то же. Они ничего не знают! Куда мне деваться?», подумал Николай и пошел опять в залу, где стояли клавикорды.
Соня сидела за клавикордами и играла прелюдию той баркароллы, которую особенно любил Денисов. Наташа собиралась петь. Денисов восторженными глазами смотрел на нее.
Николай стал ходить взад и вперед по комнате.
«И вот охота заставлять ее петь? – что она может петь? И ничего тут нет веселого», думал Николай.
Соня взяла первый аккорд прелюдии.
«Боже мой, я погибший, я бесчестный человек. Пулю в лоб, одно, что остается, а не петь, подумал он. Уйти? но куда же? всё равно, пускай поют!»
Николай мрачно, продолжая ходить по комнате, взглядывал на Денисова и девочек, избегая их взглядов.
«Николенька, что с вами?» – спросил взгляд Сони, устремленный на него. Она тотчас увидала, что что нибудь случилось с ним.
Николай отвернулся от нее. Наташа с своею чуткостью тоже мгновенно заметила состояние своего брата. Она заметила его, но ей самой так было весело в ту минуту, так далека она была от горя, грусти, упреков, что она (как это часто бывает с молодыми людьми) нарочно обманула себя. Нет, мне слишком весело теперь, чтобы портить свое веселье сочувствием чужому горю, почувствовала она, и сказала себе:
«Нет, я верно ошибаюсь, он должен быть весел так же, как и я». Ну, Соня, – сказала она и вышла на самую середину залы, где по ее мнению лучше всего был резонанс. Приподняв голову, опустив безжизненно повисшие руки, как это делают танцовщицы, Наташа, энергическим движением переступая с каблучка на цыпочку, прошлась по середине комнаты и остановилась.
«Вот она я!» как будто говорила она, отвечая на восторженный взгляд Денисова, следившего за ней.
«И чему она радуется! – подумал Николай, глядя на сестру. И как ей не скучно и не совестно!» Наташа взяла первую ноту, горло ее расширилось, грудь выпрямилась, глаза приняли серьезное выражение. Она не думала ни о ком, ни о чем в эту минуту, и из в улыбку сложенного рта полились звуки, те звуки, которые может производить в те же промежутки времени и в те же интервалы всякий, но которые тысячу раз оставляют вас холодным, в тысячу первый раз заставляют вас содрогаться и плакать.
Наташа в эту зиму в первый раз начала серьезно петь и в особенности оттого, что Денисов восторгался ее пением. Она пела теперь не по детски, уж не было в ее пеньи этой комической, ребяческой старательности, которая была в ней прежде; но она пела еще не хорошо, как говорили все знатоки судьи, которые ее слушали. «Не обработан, но прекрасный голос, надо обработать», говорили все. Но говорили это обыкновенно уже гораздо после того, как замолкал ее голос. В то же время, когда звучал этот необработанный голос с неправильными придыханиями и с усилиями переходов, даже знатоки судьи ничего не говорили, и только наслаждались этим необработанным голосом и только желали еще раз услыхать его. В голосе ее была та девственная нетронутость, то незнание своих сил и та необработанная еще бархатность, которые так соединялись с недостатками искусства пенья, что, казалось, нельзя было ничего изменить в этом голосе, не испортив его.
«Что ж это такое? – подумал Николай, услыхав ее голос и широко раскрывая глаза. – Что с ней сделалось? Как она поет нынче?» – подумал он. И вдруг весь мир для него сосредоточился в ожидании следующей ноты, следующей фразы, и всё в мире сделалось разделенным на три темпа: «Oh mio crudele affetto… [О моя жестокая любовь…] Раз, два, три… раз, два… три… раз… Oh mio crudele affetto… Раз, два, три… раз. Эх, жизнь наша дурацкая! – думал Николай. Всё это, и несчастье, и деньги, и Долохов, и злоба, и честь – всё это вздор… а вот оно настоящее… Hy, Наташа, ну, голубчик! ну матушка!… как она этот si возьмет? взяла! слава Богу!» – и он, сам не замечая того, что он поет, чтобы усилить этот si, взял втору в терцию высокой ноты. «Боже мой! как хорошо! Неужели это я взял? как счастливо!» подумал он.
О! как задрожала эта терция, и как тронулось что то лучшее, что было в душе Ростова. И это что то было независимо от всего в мире, и выше всего в мире. Какие тут проигрыши, и Долоховы, и честное слово!… Всё вздор! Можно зарезать, украсть и всё таки быть счастливым…
Давно уже Ростов не испытывал такого наслаждения от музыки, как в этот день. Но как только Наташа кончила свою баркароллу, действительность опять вспомнилась ему. Он, ничего не сказав, вышел и пошел вниз в свою комнату. Через четверть часа старый граф, веселый и довольный, приехал из клуба. Николай, услыхав его приезд, пошел к нему.
– Ну что, повеселился? – сказал Илья Андреич, радостно и гордо улыбаясь на своего сына. Николай хотел сказать, что «да», но не мог: он чуть было не зарыдал. Граф раскуривал трубку и не заметил состояния сына.
«Эх, неизбежно!» – подумал Николай в первый и последний раз. И вдруг самым небрежным тоном, таким, что он сам себе гадок казался, как будто он просил экипажа съездить в город, он сказал отцу.
– Папа, а я к вам за делом пришел. Я было и забыл. Мне денег нужно.
– Вот как, – сказал отец, находившийся в особенно веселом духе. – Я тебе говорил, что не достанет. Много ли?
– Очень много, – краснея и с глупой, небрежной улыбкой, которую он долго потом не мог себе простить, сказал Николай. – Я немного проиграл, т. е. много даже, очень много, 43 тысячи.
– Что? Кому?… Шутишь! – крикнул граф, вдруг апоплексически краснея шеей и затылком, как краснеют старые люди.
– Я обещал заплатить завтра, – сказал Николай.
– Ну!… – сказал старый граф, разводя руками и бессильно опустился на диван.
– Что же делать! С кем это не случалось! – сказал сын развязным, смелым тоном, тогда как в душе своей он считал себя негодяем, подлецом, который целой жизнью не мог искупить своего преступления. Ему хотелось бы целовать руки своего отца, на коленях просить его прощения, а он небрежным и даже грубым тоном говорил, что это со всяким случается.
Граф Илья Андреич опустил глаза, услыхав эти слова сына и заторопился, отыскивая что то.
– Да, да, – проговорил он, – трудно, я боюсь, трудно достать…с кем не бывало! да, с кем не бывало… – И граф мельком взглянул в лицо сыну и пошел вон из комнаты… Николай готовился на отпор, но никак не ожидал этого.
– Папенька! па…пенька! – закричал он ему вслед, рыдая; простите меня! – И, схватив руку отца, он прижался к ней губами и заплакал.
В то время, как отец объяснялся с сыном, у матери с дочерью происходило не менее важное объяснение. Наташа взволнованная прибежала к матери.
– Мама!… Мама!… он мне сделал…
– Что сделал?
– Сделал, сделал предложение. Мама! Мама! – кричала она. Графиня не верила своим ушам. Денисов сделал предложение. Кому? Этой крошечной девочке Наташе, которая еще недавно играла в куклы и теперь еще брала уроки.
– Наташа, полно, глупости! – сказала она, еще надеясь, что это была шутка.
– Ну вот, глупости! – Я вам дело говорю, – сердито сказала Наташа. – Я пришла спросить, что делать, а вы мне говорите: «глупости»…
Графиня пожала плечами.
– Ежели правда, что мосьё Денисов сделал тебе предложение, то скажи ему, что он дурак, вот и всё.
– Нет, он не дурак, – обиженно и серьезно сказала Наташа.
– Ну так что ж ты хочешь? Вы нынче ведь все влюблены. Ну, влюблена, так выходи за него замуж! – сердито смеясь, проговорила графиня. – С Богом!
– Нет, мама, я не влюблена в него, должно быть не влюблена в него.
– Ну, так так и скажи ему.
– Мама, вы сердитесь? Вы не сердитесь, голубушка, ну в чем же я виновата?
– Нет, да что же, мой друг? Хочешь, я пойду скажу ему, – сказала графиня, улыбаясь.
– Нет, я сама, только научите. Вам всё легко, – прибавила она, отвечая на ее улыбку. – А коли бы видели вы, как он мне это сказал! Ведь я знаю, что он не хотел этого сказать, да уж нечаянно сказал.
– Ну всё таки надо отказать.
– Нет, не надо. Мне так его жалко! Он такой милый.
– Ну, так прими предложение. И то пора замуж итти, – сердито и насмешливо сказала мать.
– Нет, мама, мне так жалко его. Я не знаю, как я скажу.
– Да тебе и нечего говорить, я сама скажу, – сказала графиня, возмущенная тем, что осмелились смотреть, как на большую, на эту маленькую Наташу.
– Нет, ни за что, я сама, а вы слушайте у двери, – и Наташа побежала через гостиную в залу, где на том же стуле, у клавикорд, закрыв лицо руками, сидел Денисов. Он вскочил на звук ее легких шагов.
– Натали, – сказал он, быстрыми шагами подходя к ней, – решайте мою судьбу. Она в ваших руках!
– Василий Дмитрич, мне вас так жалко!… Нет, но вы такой славный… но не надо… это… а так я вас всегда буду любить.
Денисов нагнулся над ее рукою, и она услыхала странные, непонятные для нее звуки. Она поцеловала его в черную, спутанную, курчавую голову. В это время послышался поспешный шум платья графини. Она подошла к ним.
– Василий Дмитрич, я благодарю вас за честь, – сказала графиня смущенным голосом, но который казался строгим Денисову, – но моя дочь так молода, и я думала, что вы, как друг моего сына, обратитесь прежде ко мне. В таком случае вы не поставили бы меня в необходимость отказа.
– Г'афиня, – сказал Денисов с опущенными глазами и виноватым видом, хотел сказать что то еще и запнулся.
Наташа не могла спокойно видеть его таким жалким. Она начала громко всхлипывать.
– Г'афиня, я виноват перед вами, – продолжал Денисов прерывающимся голосом, – но знайте, что я так боготво'ю вашу дочь и всё ваше семейство, что две жизни отдам… – Он посмотрел на графиню и, заметив ее строгое лицо… – Ну п'ощайте, г'афиня, – сказал он, поцеловал ее руку и, не взглянув на Наташу, быстрыми, решительными шагами вышел из комнаты.
На другой день Ростов проводил Денисова, который не хотел более ни одного дня оставаться в Москве. Денисова провожали у цыган все его московские приятели, и он не помнил, как его уложили в сани и как везли первые три станции.
После отъезда Денисова, Ростов, дожидаясь денег, которые не вдруг мог собрать старый граф, провел еще две недели в Москве, не выезжая из дому, и преимущественно в комнате барышень.
Соня была к нему нежнее и преданнее чем прежде. Она, казалось, хотела показать ему, что его проигрыш был подвиг, за который она теперь еще больше любит его; но Николай теперь считал себя недостойным ее.
Он исписал альбомы девочек стихами и нотами, и не простившись ни с кем из своих знакомых, отослав наконец все 43 тысячи и получив росписку Долохова, уехал в конце ноября догонять полк, который уже был в Польше.
После своего объяснения с женой, Пьер поехал в Петербург. В Торжке на cтанции не было лошадей, или не хотел их смотритель. Пьер должен был ждать. Он не раздеваясь лег на кожаный диван перед круглым столом, положил на этот стол свои большие ноги в теплых сапогах и задумался.
– Прикажете чемоданы внести? Постель постелить, чаю прикажете? – спрашивал камердинер.
Пьер не отвечал, потому что ничего не слыхал и не видел. Он задумался еще на прошлой станции и всё продолжал думать о том же – о столь важном, что он не обращал никакого .внимания на то, что происходило вокруг него. Его не только не интересовало то, что он позже или раньше приедет в Петербург, или то, что будет или не будет ему места отдохнуть на этой станции, но всё равно было в сравнении с теми мыслями, которые его занимали теперь, пробудет ли он несколько часов или всю жизнь на этой станции.
Смотритель, смотрительша, камердинер, баба с торжковским шитьем заходили в комнату, предлагая свои услуги. Пьер, не переменяя своего положения задранных ног, смотрел на них через очки, и не понимал, что им может быть нужно и каким образом все они могли жить, не разрешив тех вопросов, которые занимали его. А его занимали всё одни и те же вопросы с самого того дня, как он после дуэли вернулся из Сокольников и провел первую, мучительную, бессонную ночь; только теперь в уединении путешествия, они с особенной силой овладели им. О чем бы он ни начинал думать, он возвращался к одним и тем же вопросам, которых он не мог разрешить, и не мог перестать задавать себе. Как будто в голове его свернулся тот главный винт, на котором держалась вся его жизнь. Винт не входил дальше, не выходил вон, а вертелся, ничего не захватывая, всё на том же нарезе, и нельзя было перестать вертеть его.
Вошел смотритель и униженно стал просить его сиятельство подождать только два часика, после которых он для его сиятельства (что будет, то будет) даст курьерских. Смотритель очевидно врал и хотел только получить с проезжего лишние деньги. «Дурно ли это было или хорошо?», спрашивал себя Пьер. «Для меня хорошо, для другого проезжающего дурно, а для него самого неизбежно, потому что ему есть нечего: он говорил, что его прибил за это офицер. А офицер прибил за то, что ему ехать надо было скорее. А я стрелял в Долохова за то, что я счел себя оскорбленным, а Людовика XVI казнили за то, что его считали преступником, а через год убили тех, кто его казнил, тоже за что то. Что дурно? Что хорошо? Что надо любить, что ненавидеть? Для чего жить, и что такое я? Что такое жизнь, что смерть? Какая сила управляет всем?», спрашивал он себя. И не было ответа ни на один из этих вопросов, кроме одного, не логического ответа, вовсе не на эти вопросы. Ответ этот был: «умрешь – всё кончится. Умрешь и всё узнаешь, или перестанешь спрашивать». Но и умереть было страшно.
Торжковская торговка визгливым голосом предлагала свой товар и в особенности козловые туфли. «У меня сотни рублей, которых мне некуда деть, а она в прорванной шубе стоит и робко смотрит на меня, – думал Пьер. И зачем нужны эти деньги? Точно на один волос могут прибавить ей счастья, спокойствия души, эти деньги? Разве может что нибудь в мире сделать ее и меня менее подверженными злу и смерти? Смерть, которая всё кончит и которая должна притти нынче или завтра – всё равно через мгновение, в сравнении с вечностью». И он опять нажимал на ничего не захватывающий винт, и винт всё так же вертелся на одном и том же месте.
Слуга его подал ему разрезанную до половины книгу романа в письмах m mе Suza. [мадам Сюза.] Он стал читать о страданиях и добродетельной борьбе какой то Аmelie de Mansfeld. [Амалии Мансфельд.] «И зачем она боролась против своего соблазнителя, думал он, – когда она любила его? Не мог Бог вложить в ее душу стремления, противного Его воле. Моя бывшая жена не боролась и, может быть, она была права. Ничего не найдено, опять говорил себе Пьер, ничего не придумано. Знать мы можем только то, что ничего не знаем. И это высшая степень человеческой премудрости».
Всё в нем самом и вокруг него представлялось ему запутанным, бессмысленным и отвратительным. Но в этом самом отвращении ко всему окружающему Пьер находил своего рода раздражающее наслаждение.
– Осмелюсь просить ваше сиятельство потесниться крошечку, вот для них, – сказал смотритель, входя в комнату и вводя за собой другого, остановленного за недостатком лошадей проезжающего. Проезжающий был приземистый, ширококостый, желтый, морщинистый старик с седыми нависшими бровями над блестящими, неопределенного сероватого цвета, глазами.
Пьер снял ноги со стола, встал и перелег на приготовленную для него кровать, изредка поглядывая на вошедшего, который с угрюмо усталым видом, не глядя на Пьера, тяжело раздевался с помощью слуги. Оставшись в заношенном крытом нанкой тулупчике и в валеных сапогах на худых костлявых ногах, проезжий сел на диван, прислонив к спинке свою очень большую и широкую в висках, коротко обстриженную голову и взглянул на Безухого. Строгое, умное и проницательное выражение этого взгляда поразило Пьера. Ему захотелось заговорить с проезжающим, но когда он собрался обратиться к нему с вопросом о дороге, проезжающий уже закрыл глаза и сложив сморщенные старые руки, на пальце одной из которых был большой чугунный перстень с изображением Адамовой головы, неподвижно сидел, или отдыхая, или о чем то глубокомысленно и спокойно размышляя, как показалось Пьеру. Слуга проезжающего был весь покрытый морщинами, тоже желтый старичек, без усов и бороды, которые видимо не были сбриты, а никогда и не росли у него. Поворотливый старичек слуга разбирал погребец, приготовлял чайный стол, и принес кипящий самовар. Когда всё было готово, проезжающий открыл глаза, придвинулся к столу и налив себе один стакан чаю, налил другой безбородому старичку и подал ему. Пьер начинал чувствовать беспокойство и необходимость, и даже неизбежность вступления в разговор с этим проезжающим.
Слуга принес назад свой пустой, перевернутый стакан с недокусанным кусочком сахара и спросил, не нужно ли чего.
– Ничего. Подай книгу, – сказал проезжающий. Слуга подал книгу, которая показалась Пьеру духовною, и проезжающий углубился в чтение. Пьер смотрел на него. Вдруг проезжающий отложил книгу, заложив закрыл ее и, опять закрыв глаза и облокотившись на спинку, сел в свое прежнее положение. Пьер смотрел на него и не успел отвернуться, как старик открыл глаза и уставил свой твердый и строгий взгляд прямо в лицо Пьеру.
Пьер чувствовал себя смущенным и хотел отклониться от этого взгляда, но блестящие, старческие глаза неотразимо притягивали его к себе.
– Имею удовольствие говорить с графом Безухим, ежели я не ошибаюсь, – сказал проезжающий неторопливо и громко. Пьер молча, вопросительно смотрел через очки на своего собеседника.
– Я слышал про вас, – продолжал проезжающий, – и про постигшее вас, государь мой, несчастье. – Он как бы подчеркнул последнее слово, как будто он сказал: «да, несчастье, как вы ни называйте, я знаю, что то, что случилось с вами в Москве, было несчастье». – Весьма сожалею о том, государь мой.
Пьер покраснел и, поспешно спустив ноги с постели, нагнулся к старику, неестественно и робко улыбаясь.
– Я не из любопытства упомянул вам об этом, государь мой, но по более важным причинам. – Он помолчал, не выпуская Пьера из своего взгляда, и подвинулся на диване, приглашая этим жестом Пьера сесть подле себя. Пьеру неприятно было вступать в разговор с этим стариком, но он, невольно покоряясь ему, подошел и сел подле него.
– Вы несчастливы, государь мой, – продолжал он. – Вы молоды, я стар. Я бы желал по мере моих сил помочь вам.
– Ах, да, – с неестественной улыбкой сказал Пьер. – Очень вам благодарен… Вы откуда изволите проезжать? – Лицо проезжающего было не ласково, даже холодно и строго, но несмотря на то, и речь и лицо нового знакомца неотразимо привлекательно действовали на Пьера.
– Но если по каким либо причинам вам неприятен разговор со мною, – сказал старик, – то вы так и скажите, государь мой. – И он вдруг улыбнулся неожиданно, отечески нежной улыбкой.
– Ах нет, совсем нет, напротив, я очень рад познакомиться с вами, – сказал Пьер, и, взглянув еще раз на руки нового знакомца, ближе рассмотрел перстень. Он увидал на нем Адамову голову, знак масонства.
– Позвольте мне спросить, – сказал он. – Вы масон?
– Да, я принадлежу к братству свободных каменьщиков, сказал проезжий, все глубже и глубже вглядываясь в глаза Пьеру. – И от себя и от их имени протягиваю вам братскую руку.
– Я боюсь, – сказал Пьер, улыбаясь и колеблясь между доверием, внушаемым ему личностью масона, и привычкой насмешки над верованиями масонов, – я боюсь, что я очень далек от пониманья, как это сказать, я боюсь, что мой образ мыслей насчет всего мироздания так противоположен вашему, что мы не поймем друг друга.
– Мне известен ваш образ мыслей, – сказал масон, – и тот ваш образ мыслей, о котором вы говорите, и который вам кажется произведением вашего мысленного труда, есть образ мыслей большинства людей, есть однообразный плод гордости, лени и невежества. Извините меня, государь мой, ежели бы я не знал его, я бы не заговорил с вами. Ваш образ мыслей есть печальное заблуждение.
– Точно так же, как я могу предполагать, что и вы находитесь в заблуждении, – сказал Пьер, слабо улыбаясь.
– Я никогда не посмею сказать, что я знаю истину, – сказал масон, всё более и более поражая Пьера своею определенностью и твердостью речи. – Никто один не может достигнуть до истины; только камень за камнем, с участием всех, миллионами поколений, от праотца Адама и до нашего времени, воздвигается тот храм, который должен быть достойным жилищем Великого Бога, – сказал масон и закрыл глаза.
– Я должен вам сказать, я не верю, не… верю в Бога, – с сожалением и усилием сказал Пьер, чувствуя необходимость высказать всю правду.
Масон внимательно посмотрел на Пьера и улыбнулся, как улыбнулся бы богач, державший в руках миллионы, бедняку, который бы сказал ему, что нет у него, у бедняка, пяти рублей, могущих сделать его счастие.
– Да, вы не знаете Его, государь мой, – сказал масон. – Вы не можете знать Его. Вы не знаете Его, оттого вы и несчастны.
– Да, да, я несчастен, подтвердил Пьер; – но что ж мне делать?
– Вы не знаете Его, государь мой, и оттого вы очень несчастны. Вы не знаете Его, а Он здесь, Он во мне. Он в моих словах, Он в тебе, и даже в тех кощунствующих речах, которые ты произнес сейчас! – строгим дрожащим голосом сказал масон.
Он помолчал и вздохнул, видимо стараясь успокоиться.
– Ежели бы Его не было, – сказал он тихо, – мы бы с вами не говорили о Нем, государь мой. О чем, о ком мы говорили? Кого ты отрицал? – вдруг сказал он с восторженной строгостью и властью в голосе. – Кто Его выдумал, ежели Его нет? Почему явилось в тебе предположение, что есть такое непонятное существо? Почему ты и весь мир предположили существование такого непостижимого существа, существа всемогущего, вечного и бесконечного во всех своих свойствах?… – Он остановился и долго молчал.
Пьер не мог и не хотел прерывать этого молчания.
– Он есть, но понять Его трудно, – заговорил опять масон, глядя не на лицо Пьера, а перед собою, своими старческими руками, которые от внутреннего волнения не могли оставаться спокойными, перебирая листы книги. – Ежели бы это был человек, в существовании которого ты бы сомневался, я бы привел к тебе этого человека, взял бы его за руку и показал тебе. Но как я, ничтожный смертный, покажу всё всемогущество, всю вечность, всю благость Его тому, кто слеп, или тому, кто закрывает глаза, чтобы не видать, не понимать Его, и не увидать, и не понять всю свою мерзость и порочность? – Он помолчал. – Кто ты? Что ты? Ты мечтаешь о себе, что ты мудрец, потому что ты мог произнести эти кощунственные слова, – сказал он с мрачной и презрительной усмешкой, – а ты глупее и безумнее малого ребенка, который бы, играя частями искусно сделанных часов, осмелился бы говорить, что, потому что он не понимает назначения этих часов, он и не верит в мастера, который их сделал. Познать Его трудно… Мы веками, от праотца Адама и до наших дней, работаем для этого познания и на бесконечность далеки от достижения нашей цели; но в непонимании Его мы видим только нашу слабость и Его величие… – Пьер, с замиранием сердца, блестящими глазами глядя в лицо масона, слушал его, не перебивал, не спрашивал его, а всей душой верил тому, что говорил ему этот чужой человек. Верил ли он тем разумным доводам, которые были в речи масона, или верил, как верят дети интонациям, убежденности и сердечности, которые были в речи масона, дрожанию голоса, которое иногда почти прерывало масона, или этим блестящим, старческим глазам, состарившимся на том же убеждении, или тому спокойствию, твердости и знанию своего назначения, которые светились из всего существа масона, и которые особенно сильно поражали его в сравнении с своей опущенностью и безнадежностью; – но он всей душой желал верить, и верил, и испытывал радостное чувство успокоения, обновления и возвращения к жизни.
– Он не постигается умом, а постигается жизнью, – сказал масон.
– Я не понимаю, – сказал Пьер, со страхом чувствуя поднимающееся в себе сомнение. Он боялся неясности и слабости доводов своего собеседника, он боялся не верить ему. – Я не понимаю, – сказал он, – каким образом ум человеческий не может постигнуть того знания, о котором вы говорите.
Масон улыбнулся своей кроткой, отеческой улыбкой.
– Высшая мудрость и истина есть как бы чистейшая влага, которую мы хотим воспринять в себя, – сказал он. – Могу ли я в нечистый сосуд воспринять эту чистую влагу и судить о чистоте ее? Только внутренним очищением самого себя я могу до известной чистоты довести воспринимаемую влагу.
– Да, да, это так! – радостно сказал Пьер.
– Высшая мудрость основана не на одном разуме, не на тех светских науках физики, истории, химии и т. д., на которые распадается знание умственное. Высшая мудрость одна. Высшая мудрость имеет одну науку – науку всего, науку объясняющую всё мироздание и занимаемое в нем место человека. Для того чтобы вместить в себя эту науку, необходимо очистить и обновить своего внутреннего человека, и потому прежде, чем знать, нужно верить и совершенствоваться. И для достижения этих целей в душе нашей вложен свет Божий, называемый совестью.
– Да, да, – подтверждал Пьер.
– Погляди духовными глазами на своего внутреннего человека и спроси у самого себя, доволен ли ты собой. Чего ты достиг, руководясь одним умом? Что ты такое? Вы молоды, вы богаты, вы умны, образованы, государь мой. Что вы сделали из всех этих благ, данных вам? Довольны ли вы собой и своей жизнью?
– Нет, я ненавижу свою жизнь, – сморщась проговорил Пьер.
– Ты ненавидишь, так измени ее, очисти себя, и по мере очищения ты будешь познавать мудрость. Посмотрите на свою жизнь, государь мой. Как вы проводили ее? В буйных оргиях и разврате, всё получая от общества и ничего не отдавая ему. Вы получили богатство. Как вы употребили его? Что вы сделали для ближнего своего? Подумали ли вы о десятках тысяч ваших рабов, помогли ли вы им физически и нравственно? Нет. Вы пользовались их трудами, чтоб вести распутную жизнь. Вот что вы сделали. Избрали ли вы место служения, где бы вы приносили пользу своему ближнему? Нет. Вы в праздности проводили свою жизнь. Потом вы женились, государь мой, взяли на себя ответственность в руководстве молодой женщины, и что же вы сделали? Вы не помогли ей, государь мой, найти путь истины, а ввергли ее в пучину лжи и несчастья. Человек оскорбил вас, и вы убили его, и вы говорите, что вы не знаете Бога, и что вы ненавидите свою жизнь. Тут нет ничего мудреного, государь мой! – После этих слов, масон, как бы устав от продолжительного разговора, опять облокотился на спинку дивана и закрыл глаза. Пьер смотрел на это строгое, неподвижное, старческое, почти мертвое лицо, и беззвучно шевелил губами. Он хотел сказать: да, мерзкая, праздная, развратная жизнь, – и не смел прерывать молчание.
Масон хрипло, старчески прокашлялся и кликнул слугу.
– Что лошади? – спросил он, не глядя на Пьера.
– Привели сдаточных, – отвечал слуга. – Отдыхать не будете?
– Нет, вели закладывать.
«Неужели же он уедет и оставит меня одного, не договорив всего и не обещав мне помощи?», думал Пьер, вставая и опустив голову, изредка взглядывая на масона, и начиная ходить по комнате. «Да, я не думал этого, но я вел презренную, развратную жизнь, но я не любил ее, и не хотел этого, думал Пьер, – а этот человек знает истину, и ежели бы он захотел, он мог бы открыть мне её». Пьер хотел и не смел сказать этого масону. Проезжающий, привычными, старческими руками уложив свои вещи, застегивал свой тулупчик. Окончив эти дела, он обратился к Безухому и равнодушно, учтивым тоном, сказал ему:
– Вы куда теперь изволите ехать, государь мой?
– Я?… Я в Петербург, – отвечал Пьер детским, нерешительным голосом. – Я благодарю вас. Я во всем согласен с вами. Но вы не думайте, чтобы я был так дурен. Я всей душой желал быть тем, чем вы хотели бы, чтобы я был; но я ни в ком никогда не находил помощи… Впрочем, я сам прежде всего виноват во всем. Помогите мне, научите меня и, может быть, я буду… – Пьер не мог говорить дальше; он засопел носом и отвернулся.
Масон долго молчал, видимо что то обдумывая.
– Помощь дается токмо от Бога, – сказал он, – но ту меру помощи, которую во власти подать наш орден, он подаст вам, государь мой. Вы едете в Петербург, передайте это графу Вилларскому (он достал бумажник и на сложенном вчетверо большом листе бумаги написал несколько слов). Один совет позвольте подать вам. Приехав в столицу, посвятите первое время уединению, обсуждению самого себя, и не вступайте на прежние пути жизни. Затем желаю вам счастливого пути, государь мой, – сказал он, заметив, что слуга его вошел в комнату, – и успеха…
Проезжающий был Осип Алексеевич Баздеев, как узнал Пьер по книге смотрителя. Баздеев был одним из известнейших масонов и мартинистов еще Новиковского времени. Долго после его отъезда Пьер, не ложась спать и не спрашивая лошадей, ходил по станционной комнате, обдумывая свое порочное прошедшее и с восторгом обновления представляя себе свое блаженное, безупречное и добродетельное будущее, которое казалось ему так легко. Он был, как ему казалось, порочным только потому, что он как то случайно запамятовал, как хорошо быть добродетельным. В душе его не оставалось ни следа прежних сомнений. Он твердо верил в возможность братства людей, соединенных с целью поддерживать друг друга на пути добродетели, и таким представлялось ему масонство.
Приехав в Петербург, Пьер никого не известил о своем приезде, никуда не выезжал, и стал целые дни проводить за чтением Фомы Кемпийского, книги, которая неизвестно кем была доставлена ему. Одно и всё одно понимал Пьер, читая эту книгу; он понимал неизведанное еще им наслаждение верить в возможность достижения совершенства и в возможность братской и деятельной любви между людьми, открытую ему Осипом Алексеевичем. Через неделю после его приезда молодой польский граф Вилларский, которого Пьер поверхностно знал по петербургскому свету, вошел вечером в его комнату с тем официальным и торжественным видом, с которым входил к нему секундант Долохова и, затворив за собой дверь и убедившись, что в комнате никого кроме Пьера не было, обратился к нему:
– Я приехал к вам с поручением и предложением, граф, – сказал он ему, не садясь. – Особа, очень высоко поставленная в нашем братстве, ходатайствовала о том, чтобы вы были приняты в братство ранее срока, и предложила мне быть вашим поручителем. Я за священный долг почитаю исполнение воли этого лица. Желаете ли вы вступить за моим поручительством в братство свободных каменьщиков?
Холодный и строгий тон человека, которого Пьер видел почти всегда на балах с любезною улыбкою, в обществе самых блестящих женщин, поразил Пьера.
– Да, я желаю, – сказал Пьер.
Вилларский наклонил голову. – Еще один вопрос, граф, сказал он, на который я вас не как будущего масона, но как честного человека (galant homme) прошу со всею искренностью отвечать мне: отреклись ли вы от своих прежних убеждений, верите ли вы в Бога?
Пьер задумался. – Да… да, я верю в Бога, – сказал он.
– В таком случае… – начал Вилларский, но Пьер перебил его. – Да, я верю в Бога, – сказал он еще раз.
– В таком случае мы можем ехать, – сказал Вилларский. – Карета моя к вашим услугам.
Всю дорогу Вилларский молчал. На вопросы Пьера, что ему нужно делать и как отвечать, Вилларский сказал только, что братья, более его достойные, испытают его, и что Пьеру больше ничего не нужно, как говорить правду.
Въехав в ворота большого дома, где было помещение ложи, и пройдя по темной лестнице, они вошли в освещенную, небольшую прихожую, где без помощи прислуги, сняли шубы. Из передней они прошли в другую комнату. Какой то человек в странном одеянии показался у двери. Вилларский, выйдя к нему навстречу, что то тихо сказал ему по французски и подошел к небольшому шкафу, в котором Пьер заметил невиданные им одеяния. Взяв из шкафа платок, Вилларский наложил его на глаза Пьеру и завязал узлом сзади, больно захватив в узел его волоса. Потом он пригнул его к себе, поцеловал и, взяв за руку, повел куда то. Пьеру было больно от притянутых узлом волос, он морщился от боли и улыбался от стыда чего то. Огромная фигура его с опущенными руками, с сморщенной и улыбающейся физиономией, неверными робкими шагами подвигалась за Вилларским.
Проведя его шагов десять, Вилларский остановился.
– Что бы ни случилось с вами, – сказал он, – вы должны с мужеством переносить всё, ежели вы твердо решились вступить в наше братство. (Пьер утвердительно отвечал наклонением головы.) Когда вы услышите стук в двери, вы развяжете себе глаза, – прибавил Вилларский; – желаю вам мужества и успеха. И, пожав руку Пьеру, Вилларский вышел.
Оставшись один, Пьер продолжал всё так же улыбаться. Раза два он пожимал плечами, подносил руку к платку, как бы желая снять его, и опять опускал ее. Пять минут, которые он пробыл с связанными глазами, показались ему часом. Руки его отекли, ноги подкашивались; ему казалось, что он устал. Он испытывал самые сложные и разнообразные чувства. Ему было и страшно того, что с ним случится, и еще более страшно того, как бы ему не выказать страха. Ему было любопытно узнать, что будет с ним, что откроется ему; но более всего ему было радостно, что наступила минута, когда он наконец вступит на тот путь обновления и деятельно добродетельной жизни, о котором он мечтал со времени своей встречи с Осипом Алексеевичем. В дверь послышались сильные удары. Пьер снял повязку и оглянулся вокруг себя. В комнате было черно – темно: только в одном месте горела лампада, в чем то белом. Пьер подошел ближе и увидал, что лампада стояла на черном столе, на котором лежала одна раскрытая книга. Книга была Евангелие; то белое, в чем горела лампада, был человечий череп с своими дырами и зубами. Прочтя первые слова Евангелия: «Вначале бе слово и слово бе к Богу», Пьер обошел стол и увидал большой, наполненный чем то и открытый ящик. Это был гроб с костями. Его нисколько не удивило то, что он увидал. Надеясь вступить в совершенно новую жизнь, совершенно отличную от прежней, он ожидал всего необыкновенного, еще более необыкновенного чем то, что он видел. Череп, гроб, Евангелие – ему казалось, что он ожидал всего этого, ожидал еще большего. Стараясь вызвать в себе чувство умиленья, он смотрел вокруг себя. – «Бог, смерть, любовь, братство людей», – говорил он себе, связывая с этими словами смутные, но радостные представления чего то. Дверь отворилась, и кто то вошел.
При слабом свете, к которому однако уже успел Пьер приглядеться, вошел невысокий человек. Видимо с света войдя в темноту, человек этот остановился; потом осторожными шагами он подвинулся к столу и положил на него небольшие, закрытые кожаными перчатками, руки.
Невысокий человек этот был одет в белый, кожаный фартук, прикрывавший его грудь и часть ног, на шее было надето что то вроде ожерелья, и из за ожерелья выступал высокий, белый жабо, окаймлявший его продолговатое лицо, освещенное снизу.
– Для чего вы пришли сюда? – спросил вошедший, по шороху, сделанному Пьером, обращаясь в его сторону. – Для чего вы, неверующий в истины света и не видящий света, для чего вы пришли сюда, чего хотите вы от нас? Премудрости, добродетели, просвещения?
В ту минуту как дверь отворилась и вошел неизвестный человек, Пьер испытал чувство страха и благоговения, подобное тому, которое он в детстве испытывал на исповеди: он почувствовал себя с глазу на глаз с совершенно чужим по условиям жизни и с близким, по братству людей, человеком. Пьер с захватывающим дыханье биением сердца подвинулся к ритору (так назывался в масонстве брат, приготовляющий ищущего к вступлению в братство). Пьер, подойдя ближе, узнал в риторе знакомого человека, Смольянинова, но ему оскорбительно было думать, что вошедший был знакомый человек: вошедший был только брат и добродетельный наставник. Пьер долго не мог выговорить слова, так что ритор должен был повторить свой вопрос.
– Да, я… я… хочу обновления, – с трудом выговорил Пьер.
– Хорошо, – сказал Смольянинов, и тотчас же продолжал: – Имеете ли вы понятие о средствах, которыми наш святой орден поможет вам в достижении вашей цели?… – сказал ритор спокойно и быстро.
– Я… надеюсь… руководства… помощи… в обновлении, – сказал Пьер с дрожанием голоса и с затруднением в речи, происходящим и от волнения, и от непривычки говорить по русски об отвлеченных предметах.
– Какое понятие вы имеете о франк масонстве?
– Я подразумеваю, что франк масонство есть fraterienité [братство]; и равенство людей с добродетельными целями, – сказал Пьер, стыдясь по мере того, как он говорил, несоответственности своих слов с торжественностью минуты. Я подразумеваю…
– Хорошо, – сказал ритор поспешно, видимо вполне удовлетворенный этим ответом. – Искали ли вы средств к достижению своей цели в религии?
– Нет, я считал ее несправедливою, и не следовал ей, – сказал Пьер так тихо, что ритор не расслышал его и спросил, что он говорит. – Я был атеистом, – отвечал Пьер.
– Вы ищете истины для того, чтобы следовать в жизни ее законам; следовательно, вы ищете премудрости и добродетели, не так ли? – сказал ритор после минутного молчания.
– Да, да, – подтвердил Пьер.
Ритор прокашлялся, сложил на груди руки в перчатках и начал говорить:
– Теперь я должен открыть вам главную цель нашего ордена, – сказал он, – и ежели цель эта совпадает с вашею, то вы с пользою вступите в наше братство. Первая главнейшая цель и купно основание нашего ордена, на котором он утвержден, и которого никакая сила человеческая не может низвергнуть, есть сохранение и предание потомству некоего важного таинства… от самых древнейших веков и даже от первого человека до нас дошедшего, от которого таинства, может быть, зависит судьба рода человеческого. Но так как сие таинство такого свойства, что никто не может его знать и им пользоваться, если долговременным и прилежным очищением самого себя не приуготовлен, то не всяк может надеяться скоро обрести его. Поэтому мы имеем вторую цель, которая состоит в том, чтобы приуготовлять наших членов, сколько возможно, исправлять их сердце, очищать и просвещать их разум теми средствами, которые нам преданием открыты от мужей, потрудившихся в искании сего таинства, и тем учинять их способными к восприятию оного. Очищая и исправляя наших членов, мы стараемся в третьих исправлять и весь человеческий род, предлагая ему в членах наших пример благочестия и добродетели, и тем стараемся всеми силами противоборствовать злу, царствующему в мире. Подумайте об этом, и я опять приду к вам, – сказал он и вышел из комнаты.
– Противоборствовать злу, царствующему в мире… – повторил Пьер, и ему представилась его будущая деятельность на этом поприще. Ему представлялись такие же люди, каким он был сам две недели тому назад, и он мысленно обращал к ним поучительно наставническую речь. Он представлял себе порочных и несчастных людей, которым он помогал словом и делом; представлял себе угнетателей, от которых он спасал их жертвы. Из трех поименованных ритором целей, эта последняя – исправление рода человеческого, особенно близка была Пьеру. Некое важное таинство, о котором упомянул ритор, хотя и подстрекало его любопытство, не представлялось ему существенным; а вторая цель, очищение и исправление себя, мало занимала его, потому что он в эту минуту с наслаждением чувствовал себя уже вполне исправленным от прежних пороков и готовым только на одно доброе.
Через полчаса вернулся ритор передать ищущему те семь добродетелей, соответствующие семи ступеням храма Соломона, которые должен был воспитывать в себе каждый масон. Добродетели эти были: 1) скромность , соблюдение тайны ордена, 2) повиновение высшим чинам ордена, 3) добронравие, 4) любовь к человечеству, 5) мужество, 6) щедрость и 7) любовь к смерти.
– В седьмых старайтесь, – сказал ритор, – частым помышлением о смерти довести себя до того, чтобы она не казалась вам более страшным врагом, но другом… который освобождает от бедственной сей жизни в трудах добродетели томившуюся душу, для введения ее в место награды и успокоения.
«Да, это должно быть так», – думал Пьер, когда после этих слов ритор снова ушел от него, оставляя его уединенному размышлению. «Это должно быть так, но я еще так слаб, что люблю свою жизнь, которой смысл только теперь по немногу открывается мне». Но остальные пять добродетелей, которые перебирая по пальцам вспомнил Пьер, он чувствовал в душе своей: и мужество , и щедрость , и добронравие , и любовь к человечеству , и в особенности повиновение , которое даже не представлялось ему добродетелью, а счастьем. (Ему так радостно было теперь избавиться от своего произвола и подчинить свою волю тому и тем, которые знали несомненную истину.) Седьмую добродетель Пьер забыл и никак не мог вспомнить ее.
В третий раз ритор вернулся скорее и спросил Пьера, всё ли он тверд в своем намерении, и решается ли подвергнуть себя всему, что от него потребуется.
– Я готов на всё, – сказал Пьер.
– Еще должен вам сообщить, – сказал ритор, – что орден наш учение свое преподает не словами токмо, но иными средствами, которые на истинного искателя мудрости и добродетели действуют, может быть, сильнее, нежели словесные токмо объяснения. Сия храмина убранством своим, которое вы видите, уже должна была изъяснить вашему сердцу, ежели оно искренно, более нежели слова; вы увидите, может быть, и при дальнейшем вашем принятии подобный образ изъяснения. Орден наш подражает древним обществам, которые открывали свое учение иероглифами. Иероглиф, – сказал ритор, – есть наименование какой нибудь неподверженной чувствам вещи, которая содержит в себе качества, подобные изобразуемой.
Пьер знал очень хорошо, что такое иероглиф, но не смел говорить. Он молча слушал ритора, по всему чувствуя, что тотчас начнутся испытанья.
– Ежели вы тверды, то я должен приступить к введению вас, – говорил ритор, ближе подходя к Пьеру. – В знак щедрости прошу вас отдать мне все драгоценные вещи.
– Но я с собою ничего не имею, – сказал Пьер, полагавший, что от него требуют выдачи всего, что он имеет.
– То, что на вас есть: часы, деньги, кольца…
Пьер поспешно достал кошелек, часы, и долго не мог снять с жирного пальца обручальное кольцо. Когда это было сделано, масон сказал:
– В знак повиновенья прошу вас раздеться. – Пьер снял фрак, жилет и левый сапог по указанию ритора. Масон открыл рубашку на его левой груди, и, нагнувшись, поднял его штанину на левой ноге выше колена. Пьер поспешно хотел снять и правый сапог и засучить панталоны, чтобы избавить от этого труда незнакомого ему человека, но масон сказал ему, что этого не нужно – и подал ему туфлю на левую ногу. С детской улыбкой стыдливости, сомнения и насмешки над самим собою, которая против его воли выступала на лицо, Пьер стоял, опустив руки и расставив ноги, перед братом ритором, ожидая его новых приказаний.
– И наконец, в знак чистосердечия, я прошу вас открыть мне главное ваше пристрастие, – сказал он.
– Мое пристрастие! У меня их было так много, – сказал Пьер.
– То пристрастие, которое более всех других заставляло вас колебаться на пути добродетели, – сказал масон.
Пьер помолчал, отыскивая.
«Вино? Объедение? Праздность? Леность? Горячность? Злоба? Женщины?» Перебирал он свои пороки, мысленно взвешивая их и не зная которому отдать преимущество.
– Женщины, – сказал тихим, чуть слышным голосом Пьер. Масон не шевелился и не говорил долго после этого ответа. Наконец он подвинулся к Пьеру, взял лежавший на столе платок и опять завязал ему глаза.
– Последний раз говорю вам: обратите всё ваше внимание на самого себя, наложите цепи на свои чувства и ищите блаженства не в страстях, а в своем сердце. Источник блаженства не вне, а внутри нас…
Пьер уже чувствовал в себе этот освежающий источник блаженства, теперь радостью и умилением переполнявший его душу.
Скоро после этого в темную храмину пришел за Пьером уже не прежний ритор, а поручитель Вилларский, которого он узнал по голосу. На новые вопросы о твердости его намерения, Пьер отвечал: «Да, да, согласен», – и с сияющею детскою улыбкой, с открытой, жирной грудью, неровно и робко шагая одной разутой и одной обутой ногой, пошел вперед с приставленной Вилларским к его обнаженной груди шпагой. Из комнаты его повели по коридорам, поворачивая взад и вперед, и наконец привели к дверям ложи. Вилларский кашлянул, ему ответили масонскими стуками молотков, дверь отворилась перед ними. Чей то басистый голос (глаза Пьера всё были завязаны) сделал ему вопросы о том, кто он, где, когда родился? и т. п. Потом его опять повели куда то, не развязывая ему глаз, и во время ходьбы его говорили ему аллегории о трудах его путешествия, о священной дружбе, о предвечном Строителе мира, о мужестве, с которым он должен переносить труды и опасности. Во время этого путешествия Пьер заметил, что его называли то ищущим, то страждущим, то требующим, и различно стучали при этом молотками и шпагами. В то время как его подводили к какому то предмету, он заметил, что произошло замешательство и смятение между его руководителями. Он слышал, как шопотом заспорили между собой окружающие люди и как один настаивал на том, чтобы он был проведен по какому то ковру. После этого взяли его правую руку, положили на что то, а левою велели ему приставить циркуль к левой груди, и заставили его, повторяя слова, которые читал другой, прочесть клятву верности законам ордена. Потом потушили свечи, зажгли спирт, как это слышал по запаху Пьер, и сказали, что он увидит малый свет. С него сняли повязку, и Пьер как во сне увидал, в слабом свете спиртового огня, несколько людей, которые в таких же фартуках, как и ритор, стояли против него и держали шпаги, направленные в его грудь. Между ними стоял человек в белой окровавленной рубашке. Увидав это, Пьер грудью надвинулся вперед на шпаги, желая, чтобы они вонзились в него. Но шпаги отстранились от него и ему тотчас же опять надели повязку. – Теперь ты видел малый свет, – сказал ему чей то голос. Потом опять зажгли свечи, сказали, что ему надо видеть полный свет, и опять сняли повязку и более десяти голосов вдруг сказали: sic transit gloria mundi. [так проходит мирская слава.]
