Сехнуссах мак Блатмайк
| Сехнуссах мак Блатмайк др.‑ирл. Sechnussach mac Blathmaic | ||
| ||
|---|---|---|
| 665 — 671 | ||
| Предшественник: | Блатмак мак Аэдо Слане Диармайт мак Аэдо Слане | |
| Преемник: | Кенн Фаэлад | |
| Смерть: | 671 | |
| Род: | Сил Аэдо Слане | |
| Отец: | Блатмак мак Аэдо Слане | |
| Мать: | Эйтн инген Бренайнн | |
| Супруга: | 1-й брак: NN 2-й брак: Финделб инген Келлайг | |
| Дети: | от 1-го брака: Мургал, Мумайн, Бе Файл | |
Сехнуссах мак Блатмайк (Сехнассах; др.‑ирл. Sechnussach mac Blathmaic; убит в ноябре 671) — король Бреги и верховный король Ирландии (665—671) из рода Сил Аэдо Слане, ветви Южных Уи Нейллов.
Биография
Сехнуссах был одним из сыновей Блатмака мак Аэдо Слане и его супруги Эйтн, дочери Бренанна Далла[1]. Его отец правил Брегой и владел титулом верховного короля Ирландии совместно со своим братом Диармайтом мак Аэдо Слане[2][3]. По свидетельству ирландских анналов, оба короля-соправителя скончались в 665 году[4]. Вероятно, они стали жертвами эпидемии чумы, в то время свирепствовавшей в Ирландии и Британии[1][5][6]. После них власть над Брегой и титул верховного короля перешёл к Сехнуссаху[2].
Хотя в записанной в правление Финснехты Пиролюбивого саге «Видение Конна», содержащей наиболее древний список королей Тары, имя Сехнуссаха мак Блатмайка отсутствует, однако этот монарх как верховный король Ирландии упоминается в других исторических источниках (например, в анналах). Вероятно, причиной этого было желание автора «Видения Конна» возвеличить род своего покровителя Финснехты за счёт принижения статуса его врагов из родов Сил Аэдо Слане и Кенел Конайлл[1][7][8][9].
О правлении Сехнуссаха мак Блатмайка известно очень немного[1]. В «Анналах четырёх мастеров» содержится свидетельство о богатой добыче, захваченной Сехнуссахом во время набегов[10]. По свидетельству саги «Борома», Сехнуссах силой пытался получить с лейнстерцев традиционную дань скотом, которую те платили верховным королям. Несмотря на то, что в его войске, кроме воинов из Бреги, были отряды из королевств Кенел Конайлл, Айлех и Айргиалла, Сехнуссах потерпел поражение от короля Лейнстера Фаэлана мак Колмайна в сражении при Лерг Мна Фине и был вынужден бежать с поля боя[11]. Из общеирландских событий того времени анналы сообщают о временном прекращении эпидемии чумы в 667 году и её последующем возобновлении, а также о голоде, вызванном в 670 году сильными снегопадами[12].
Достоверно известно о двух браках Сехнуссаха мак Блатмайка. Имя его первой супруги в источниках не упоминается. Дочерьми от этого брака были Мургал, Мумайн и Бе Файл (умерла в 741 году). Последняя из них была супругой короля Лейнстера Келлаха Куаланна. В свою очередь, сам Сехнуссах взял в жёны Финделб, дочь этого лейнстерского правителя. Эти брачные связи свидетельствуют о союзнических отношениях, существовавших в то время между верховным королём и лейнстерцами. Какие-либо сведения о существовании сыновей Сехнуссаха в исторических источниках отсутствуют[1].
Сехнуссах мак Блатмайк был убит в ноябре 671 года правителем септа Кенел Кайрпри Дуб Дуйном, владения которого располагались вблизи современного Клонарда[6][13]. Возможно, это произошло 1 ноября[14]. Новым правителем Бреги и верховным королём Ирландии стал брат погибшего монарха Кенн Фаэлад[1][2][15].
Напишите отзыв о статье "Сехнуссах мак Блатмайк"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 5 6 Irwin P. [www.oxforddnb.com/templates/article.jsp?articleid=50127 Sechnassach mac Blathmaic (d. 671)] // Oxford Dictionary of National Biography. — Oxford University Press, 2004.
- ↑ 1 2 3 Бирн Ф. Д., 2006, с. 312—313.
- ↑ Charles-Edwards T. M. [www.oxforddnb.com/templates/article.jsp?articleid=50089 Blaímac mac Áeda (d. 665)] // Oxford Dictionary of National Biography. — Oxford University Press, 2004.
- ↑ Анналы Ульстера (год 665.1).
- ↑ Анналы Ульстера (год 664.2).
- ↑ 1 2 Mac Niocaill G., 1972, p. 107.
- ↑ Charles-Edwards T. M. [www.oxforddnb.com/templates/article.jsp?articleid=50115 Fínsnechtae Fledach mac Dúnchada (d. 695)] // Oxford Dictionary of National Biography. — Oxford University Press, 2004.
- ↑ Бирн Ф. Д., 2006, с. 112, 127 и 314.
- ↑ Charles-Edwards T. M., 2000, p. 492.
- ↑ Анналы четырёх мастеров (год 669.1).
- ↑ Предания и мифы средневековой Ирландии. — М.: Издательство Московского университета, 1991. — С. 187—188. — ISBN 5-211-00885-5.
- ↑ Анналы Ульстера (годы 667.1, 668.1 и 670.1).
- ↑ Анналы Ульстера (год 671.3).
- ↑ Cosgrove A., Vaughan E. [books.google.ru/books?id=fkjvAAAAMAAJ&q=%22Sechnussach%22&dq=%22Sechnussach%22&hl=ru A New History of Ireland. Volume IX. Maps, genealogies, lists]. — Clarendon Press, 1984. — P. 191. — ISBN 978-0-1982-1745-9.
- ↑ Charles-Edwards T. M. [www.oxforddnb.com/templates/article.jsp?articleid=50093 Cenn Fáelad mac Blaímaic (d. 675)] // Oxford Dictionary of National Biography. — Oxford University Press, 2004.
Литература
- Бирн Ф. Д. Короли и верховные правители Ирландии. — СПб.: Евразия, 2006. — 368 с. — ISBN 5-8071-0169-3.
- Charles-Edwards T. M. [books.google.ru/books?id=g6yq2sKLlFkC Early Christian Ireland]. — Cambridge: Cambridge University Press, 2000. — P. 728. — ISBN 978-0-5213-6395-2.
- Mac Niocaill G. [books.google.ru/books?id=VatnAAAAMAAJ Ireland before the Vikings]. — Dublin: Gill and Macmillan, 1972. — 172 p.
Отрывок, характеризующий Сехнуссах мак Блатмайк
«Rien de nouveau outre que les soldats se permettent de voler et de piller. Le 9 octobre».«Le vol et le pillage continuent. Il y a une bande de voleurs dans notre district qu'il faudra faire arreter par de fortes gardes. Le 11 octobre».
[«Часть моего округа продолжает подвергаться грабежу солдат 3 го корпуса, которые не довольствуются тем, что отнимают скудное достояние несчастных жителей, попрятавшихся в подвалы, но еще и с жестокостию наносят им раны саблями, как я сам много раз видел».
«Ничего нового, только что солдаты позволяют себе грабить и воровать. 9 октября».
«Воровство и грабеж продолжаются. Существует шайка воров в нашем участке, которую надо будет остановить сильными мерами. 11 октября».]
«Император чрезвычайно недоволен, что, несмотря на строгие повеления остановить грабеж, только и видны отряды гвардейских мародеров, возвращающиеся в Кремль. В старой гвардии беспорядки и грабеж сильнее, нежели когда либо, возобновились вчера, в последнюю ночь и сегодня. С соболезнованием видит император, что отборные солдаты, назначенные охранять его особу, долженствующие подавать пример подчиненности, до такой степени простирают ослушание, что разбивают погреба и магазины, заготовленные для армии. Другие унизились до того, что не слушали часовых и караульных офицеров, ругали их и били».
«Le grand marechal du palais se plaint vivement, – писал губернатор, – que malgre les defenses reiterees, les soldats continuent a faire leurs besoins dans toutes les cours et meme jusque sous les fenetres de l'Empereur».
[«Обер церемониймейстер дворца сильно жалуется на то, что, несмотря на все запрещения, солдаты продолжают ходить на час во всех дворах и даже под окнами императора».]
Войско это, как распущенное стадо, топча под ногами тот корм, который мог бы спасти его от голодной смерти, распадалось и гибло с каждым днем лишнего пребывания в Москве.
Но оно не двигалось.
Оно побежало только тогда, когда его вдруг охватил панический страх, произведенный перехватами обозов по Смоленской дороге и Тарутинским сражением. Это же самое известие о Тарутинском сражении, неожиданно на смотру полученное Наполеоном, вызвало в нем желание наказать русских, как говорит Тьер, и он отдал приказание о выступлении, которого требовало все войско.
Убегая из Москвы, люди этого войска захватили с собой все, что было награблено. Наполеон тоже увозил с собой свой собственный tresor [сокровище]. Увидав обоз, загромождавший армию. Наполеон ужаснулся (как говорит Тьер). Но он, с своей опытностью войны, не велел сжечь всо лишние повозки, как он это сделал с повозками маршала, подходя к Москве, но он посмотрел на эти коляски и кареты, в которых ехали солдаты, и сказал, что это очень хорошо, что экипажи эти употребятся для провианта, больных и раненых.
Положение всего войска было подобно положению раненого животного, чувствующего свою погибель и не знающего, что оно делает. Изучать искусные маневры Наполеона и его войска и его цели со времени вступления в Москву и до уничтожения этого войска – все равно, что изучать значение предсмертных прыжков и судорог смертельно раненного животного. Очень часто раненое животное, заслышав шорох, бросается на выстрел на охотника, бежит вперед, назад и само ускоряет свой конец. То же самое делал Наполеон под давлением всего его войска. Шорох Тарутинского сражения спугнул зверя, и он бросился вперед на выстрел, добежал до охотника, вернулся назад, опять вперед, опять назад и, наконец, как всякий зверь, побежал назад, по самому невыгодному, опасному пути, но по знакомому, старому следу.
Наполеон, представляющийся нам руководителем всего этого движения (как диким представлялась фигура, вырезанная на носу корабля, силою, руководящею корабль), Наполеон во все это время своей деятельности был подобен ребенку, который, держась за тесемочки, привязанные внутри кареты, воображает, что он правит.
6 го октября, рано утром, Пьер вышел из балагана и, вернувшись назад, остановился у двери, играя с длинной, на коротких кривых ножках, лиловой собачонкой, вертевшейся около него. Собачонка эта жила у них в балагане, ночуя с Каратаевым, но иногда ходила куда то в город и опять возвращалась. Она, вероятно, никогда никому не принадлежала, и теперь она была ничья и не имела никакого названия. Французы звали ее Азор, солдат сказочник звал ее Фемгалкой, Каратаев и другие звали ее Серый, иногда Вислый. Непринадлежание ее никому и отсутствие имени и даже породы, даже определенного цвета, казалось, нисколько не затрудняло лиловую собачонку. Пушной хвост панашем твердо и кругло стоял кверху, кривые ноги служили ей так хорошо, что часто она, как бы пренебрегая употреблением всех четырех ног, поднимала грациозно одну заднюю и очень ловко и скоро бежала на трех лапах. Все для нее было предметом удовольствия. То, взвизгивая от радости, она валялась на спине, то грелась на солнце с задумчивым и значительным видом, то резвилась, играя с щепкой или соломинкой.
Одеяние Пьера теперь состояло из грязной продранной рубашки, единственном остатке его прежнего платья, солдатских порток, завязанных для тепла веревочками на щиколках по совету Каратаева, из кафтана и мужицкой шапки. Пьер очень изменился физически в это время. Он не казался уже толст, хотя и имел все тот же вид крупности и силы, наследственной в их породе. Борода и усы обросли нижнюю часть лица; отросшие, спутанные волосы на голове, наполненные вшами, курчавились теперь шапкою. Выражение глаз было твердое, спокойное и оживленно готовое, такое, какого никогда не имел прежде взгляд Пьера. Прежняя его распущенность, выражавшаяся и во взгляде, заменилась теперь энергической, готовой на деятельность и отпор – подобранностью. Ноги его были босые.
