Ниалл Фроссах
| Ниалл Фроссах др.‑ирл. Niall Frossach | ||
| ||
|---|---|---|
| 743 — 770 | ||
| Предшественник: | Аэд Аллан | |
| Преемник: | Маэл Дуйн мак Аэдо Аллайн | |
| ||
| 763 — 770 | ||
| Предшественник: | Домналл Миди | |
| Преемник: | Доннхад Миди | |
| Рождение: | 718 | |
| Смерть: | 778 | |
| Род: | Кенел Эогайн | |
| Отец: | Фергал мак Маэл Дуйн | |
| Мать: | Айтехда инген Киайн | |
| Супруга: | Дунфлайт инген Флайтбертайг | |
| Дети: | сыновья: Аэд Посвящённый, Колман, Ферхар, Муйрхертах | |
Ниалл Фроссах (др.‑ирл. Niall Frossach; 718—778) — король Айлеха (743—770) и верховный король Ирландии (763—770) из рода Кенел Эогайн, ветви Северных Уи Нейллов.
Содержание
Биография
Происхождение
Ниалл Фроссах был одним из сыновей верховного короля Ирландии Фергала мак Маэл Дуйна, погибшего 11 декабря 722 года в сражении при Алмайне (современном Аллене). Его мать звали Айтехда инген Киайн. Согласно «Пророчеству Фергала мак Маэл Дуйна», она была коннахткой, однако другие исторические источники приписывают ей брегское происхождение. По свидетельству средневековых преданий, Ниалл Фроссах был рождён в законном браке, в то время как его старший брат Аэд Аллан был незаконнорождённым[1][2][3][4].
Согласно преданию, своё прозвище «Фроссах» («Дождливый») Ниалл получил от ливня из серебра, мёда и пшеницы, пролившегося на дом его отца в Фахане (около Инишоуэна) в момент рождения сына. Это предзнаменование было расценено ирландцами как предвестие грядущего при Ниалле процветания и достатка[5][6]. Столь необычные обстоятельства сделали Ниалла одним из немногих ирландских правителей, даты рождения которых были упомянуты в ирландских анналах[3].
Король Айлеха
После гибели своего брата Аэда Аллана, в 743 году Ниалл Фроссах унаследовал только власть над Айлехом[2]. Титул же верховного короля Ирландии перешёл к Домналлу Миди из рода Кланн Холмайн. Новый верховный король назначил своим представителем на севере острова («королём Севера»; др.‑ирл. Rí in Tuaiscert) Аэда Муйндерга из соперничавшего с Кенел Эогайн рода Кенел Конайлл. Вероятно, Ниалл Фроссах был вынужден в это время подчиняться власти правителя Кенел Конайлл, но после смерти Аэда в 747 году королю Айлеха удалось стать полностью независимым правителем. Предполагается, что уже к 754 году Ниалл Фроссах смог стать наиболее влиятельным из северо-ирландских правителей[3]. Это привело к соперничеству между Ниаллом Фроссахом и Домналлом Миди, в 756 году ставшему причиной военного конфликта, во время которого войско верховного короля при поддержке лейнстерцев дошло до Маг Муйртеймне (в современном графстве Лаут). Однако о каком-либо сражении между противоборствующими сторонами анналы не сообщают[7][8].
Верховный король Ирландии
В 763 году, после кончины Домналла Миди, Ниалл Фроссах сам получил титул верховного короля Ирландии[9]. В средневековых исторических источниках отмечается, что правление Ниалла протекало в мире и спокойствии[3]. В 767 году верховный король объявил о введении в Ирландии «закона святого Патрика»[10] в противовес «закону святого Колумбы», поддерживавшегося верховными королями из Кланн Холмайн. Согласно преданию, сохранившемуся в «Анналах Клонмакнойса», благодаря молитвам короля Ниалла в начале 760-х годов Ирландия была избавлена от сильнейшего голода[3].
В 770 году правитель королевства Миде Доннхад Миди совершил поход в Лейнстер. О реакции Ниалла Фроссаха анналы ничего не сообщают. На основании этого предполагается, что к этому времени верховный король мог уже самоустраниться от правления. Также исторические источники ничего не сообщают и о деятельности Ниалла Фроссаха в период 772—778 годов. Вероятно, что хотя Ниалл мог формально сохранять за собой титул верховного короля до своей кончины, среди других правителей острова в это время уже шла борьба за престол Тары. С этими событиями историки связывают начало широкомасштабных военных действий, которые вёл Доннхад Миди против королей ирландских пятин в 770-е годы[11][12]. Вероятно, отказ Ниалла от реальной власти способствовал Доннхаду Миди уже в 771 и 772 годах беспрепятственно взять заложников у правителей северной части острова[3][13]. На основании сведений анналов предполагается, что Ниалл Фроссах мог отречься от престола в период между 772 и 777 годами. Однако, возможно, это произошло ещё в 770 году, о чём свидетельствуют «Анналы четырёх мастеров». Эти же анналы датируют начало правления Доннхада Миди как верховного короля Ирландии 771 годом[12][14]. Вероятно, одной из причин отречения Ниалла была сильная набожность этого монарха[5].
Последние годы
Ниалл Фроссах скончался в 778 году в аббатстве Айона[15]. Возможно, он находился там или добровольно[5], или в ссылке, организованной новым верховным королём Доннхадом Миди, чья семья традиционно оказывала покровительство этой обители[3]. На престоле Айлеха Ниаллу наследовал его племянник Маэл Дуйн мак Аэдо Аллайн.
Супругой Ниалла Фроссаха была Дунфлайт инген Флатбертайг (умерла в 798), дочь верховного короля Ирландии Флатбертаха мак Лоингсига из рода Кенел Конайлл. Их сыновьями были Аэд Посвящённый, также как и его отец бывший правителем Айлеха и верховным королём Ирландии, Колман (умер в 815), Ферхар и Муйрхертах[3].
Напишите отзыв о статье "Ниалл Фроссах"
Примечания
- ↑ Doherty Ch. [www.oxforddnb.com/templates/article.jsp?articleid=50111 Fergal mac Máele Dúin (d. 722)] // Oxford Dictionary of National Biography. — Oxford University Press, 2004.
- ↑ 1 2 Бирн Ф. Д., 2006, с. 321.
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 Irwin P. [www.oxforddnb.com/templates/article.jsp?articleid=20075 Niall Frossach mac Fergaile (718—778)] // Oxford Dictionary of National Biography. — Oxford University Press, 2004.
- ↑ Mac Niocaill G., 1972, p. 152.
- ↑ 1 2 3 Бирн Ф. Д., 2006, с. 181.
- ↑ Анналы Ульстера (год 718.7).
- ↑ Анналы Ульстера (год 756.3); Анналы Тигернаха (756.4)
- ↑ Charles-Edwards T. M., 2000, p. 573.
- ↑ Анналы Ульстера (год 763.11); Анналы Тигернаха (год 763.9).
- ↑ Анналы Ульстера (год 767.10).
- ↑ Barlett T., Jeffery K. [books.google.ru/books?id=MPZiWhhAmXAC A Military History of Ireland]. — Cambridge: Cambridge University Press, 1997. — P. 36. — ISBN 978-0-5216-2989-8.
- ↑ 1 2 Charles-Edwards T. M., 2000, p. 576—578.
- ↑ Анналы Ульстера (годы 771.10 и 772.3).
- ↑ Анналы четырёх мастеров (годы 765.17 и 776.1).
- ↑ Анналы Ульстера (год 778.7).
Литература
- Бирн Ф. Д. Короли и верховные правители Ирландии. — СПб.: Евразия, 2006. — 368 с. — ISBN 5-8071-0169-3.
- Charles-Edwards T. M. [books.google.ru/books?id=g6yq2sKLlFkC Early Christian Ireland]. — Cambridge: Cambridge University Press, 2000. — P. 728. — ISBN 978-0-5213-6395-2.
- Mac Niocaill G. [books.google.ru/books?id=VatnAAAAMAAJ Ireland before the Vikings]. — Dublin: Gill and Macmillan, 1972. — 172 p.
Отрывок, характеризующий Ниалл Фроссах
– Hе в том дело, моя душа.– Это ваша protegee, [любимица,] ваша милая княгиня Друбецкая, Анна Михайловна, которую я не желала бы иметь горничной, эту мерзкую, гадкую женщину.
– Ne perdons point de temps. [Не будем терять время.]
– Ax, не говорите! Прошлую зиму она втерлась сюда и такие гадости, такие скверности наговорила графу на всех нас, особенно Sophie, – я повторить не могу, – что граф сделался болен и две недели не хотел нас видеть. В это время, я знаю, что он написал эту гадкую, мерзкую бумагу; но я думала, что эта бумага ничего не значит.
– Nous у voila, [В этом то и дело.] отчего же ты прежде ничего не сказала мне?
– В мозаиковом портфеле, который он держит под подушкой. Теперь я знаю, – сказала княжна, не отвечая. – Да, ежели есть за мной грех, большой грех, то это ненависть к этой мерзавке, – почти прокричала княжна, совершенно изменившись. – И зачем она втирается сюда? Но я ей выскажу всё, всё. Придет время!
В то время как такие разговоры происходили в приемной и в княжниной комнатах, карета с Пьером (за которым было послано) и с Анной Михайловной (которая нашла нужным ехать с ним) въезжала во двор графа Безухого. Когда колеса кареты мягко зазвучали по соломе, настланной под окнами, Анна Михайловна, обратившись к своему спутнику с утешительными словами, убедилась в том, что он спит в углу кареты, и разбудила его. Очнувшись, Пьер за Анною Михайловной вышел из кареты и тут только подумал о том свидании с умирающим отцом, которое его ожидало. Он заметил, что они подъехали не к парадному, а к заднему подъезду. В то время как он сходил с подножки, два человека в мещанской одежде торопливо отбежали от подъезда в тень стены. Приостановившись, Пьер разглядел в тени дома с обеих сторон еще несколько таких же людей. Но ни Анна Михайловна, ни лакей, ни кучер, которые не могли не видеть этих людей, не обратили на них внимания. Стало быть, это так нужно, решил сам с собой Пьер и прошел за Анною Михайловной. Анна Михайловна поспешными шагами шла вверх по слабо освещенной узкой каменной лестнице, подзывая отстававшего за ней Пьера, который, хотя и не понимал, для чего ему надо было вообще итти к графу, и еще меньше, зачем ему надо было итти по задней лестнице, но, судя по уверенности и поспешности Анны Михайловны, решил про себя, что это было необходимо нужно. На половине лестницы чуть не сбили их с ног какие то люди с ведрами, которые, стуча сапогами, сбегали им навстречу. Люди эти прижались к стене, чтобы пропустить Пьера с Анной Михайловной, и не показали ни малейшего удивления при виде их.
– Здесь на половину княжен? – спросила Анна Михайловна одного из них…
– Здесь, – отвечал лакей смелым, громким голосом, как будто теперь всё уже было можно, – дверь налево, матушка.
– Может быть, граф не звал меня, – сказал Пьер в то время, как он вышел на площадку, – я пошел бы к себе.
Анна Михайловна остановилась, чтобы поровняться с Пьером.
– Ah, mon ami! – сказала она с тем же жестом, как утром с сыном, дотрогиваясь до его руки: – croyez, que je souffre autant, que vous, mais soyez homme. [Поверьте, я страдаю не меньше вас, но будьте мужчиной.]
– Право, я пойду? – спросил Пьер, ласково чрез очки глядя на Анну Михайловну.
– Ah, mon ami, oubliez les torts qu'on a pu avoir envers vous, pensez que c'est votre pere… peut etre a l'agonie. – Она вздохнула. – Je vous ai tout de suite aime comme mon fils. Fiez vous a moi, Pierre. Je n'oublirai pas vos interets. [Забудьте, друг мой, в чем были против вас неправы. Вспомните, что это ваш отец… Может быть, в агонии. Я тотчас полюбила вас, как сына. Доверьтесь мне, Пьер. Я не забуду ваших интересов.]
Пьер ничего не понимал; опять ему еще сильнее показалось, что всё это так должно быть, и он покорно последовал за Анною Михайловной, уже отворявшею дверь.
Дверь выходила в переднюю заднего хода. В углу сидел старик слуга княжен и вязал чулок. Пьер никогда не был на этой половине, даже не предполагал существования таких покоев. Анна Михайловна спросила у обгонявшей их, с графином на подносе, девушки (назвав ее милой и голубушкой) о здоровье княжен и повлекла Пьера дальше по каменному коридору. Из коридора первая дверь налево вела в жилые комнаты княжен. Горничная, с графином, второпях (как и всё делалось второпях в эту минуту в этом доме) не затворила двери, и Пьер с Анною Михайловной, проходя мимо, невольно заглянули в ту комнату, где, разговаривая, сидели близко друг от друга старшая княжна с князем Васильем. Увидав проходящих, князь Василий сделал нетерпеливое движение и откинулся назад; княжна вскочила и отчаянным жестом изо всей силы хлопнула дверью, затворяя ее.
Жест этот был так не похож на всегдашнее спокойствие княжны, страх, выразившийся на лице князя Василья, был так несвойствен его важности, что Пьер, остановившись, вопросительно, через очки, посмотрел на свою руководительницу.
Анна Михайловна не выразила удивления, она только слегка улыбнулась и вздохнула, как будто показывая, что всего этого она ожидала.
– Soyez homme, mon ami, c'est moi qui veillerai a vos interets, [Будьте мужчиною, друг мой, я же стану блюсти за вашими интересами.] – сказала она в ответ на его взгляд и еще скорее пошла по коридору.
Пьер не понимал, в чем дело, и еще меньше, что значило veiller a vos interets, [блюсти ваши интересы,] но он понимал, что всё это так должно быть. Коридором они вышли в полуосвещенную залу, примыкавшую к приемной графа. Это была одна из тех холодных и роскошных комнат, которые знал Пьер с парадного крыльца. Но и в этой комнате, посередине, стояла пустая ванна и была пролита вода по ковру. Навстречу им вышли на цыпочках, не обращая на них внимания, слуга и причетник с кадилом. Они вошли в знакомую Пьеру приемную с двумя итальянскими окнами, выходом в зимний сад, с большим бюстом и во весь рост портретом Екатерины. Все те же люди, почти в тех же положениях, сидели, перешептываясь, в приемной. Все, смолкнув, оглянулись на вошедшую Анну Михайловну, с ее исплаканным, бледным лицом, и на толстого, большого Пьера, который, опустив голову, покорно следовал за нею.
На лице Анны Михайловны выразилось сознание того, что решительная минута наступила; она, с приемами деловой петербургской дамы, вошла в комнату, не отпуская от себя Пьера, еще смелее, чем утром. Она чувствовала, что так как она ведет за собою того, кого желал видеть умирающий, то прием ее был обеспечен. Быстрым взглядом оглядев всех, бывших в комнате, и заметив графова духовника, она, не то что согнувшись, но сделавшись вдруг меньше ростом, мелкою иноходью подплыла к духовнику и почтительно приняла благословение одного, потом другого духовного лица.
– Слава Богу, что успели, – сказала она духовному лицу, – мы все, родные, так боялись. Вот этот молодой человек – сын графа, – прибавила она тише. – Ужасная минута!
Проговорив эти слова, она подошла к доктору.
