Таблица народов

Сыновья Ноя (в средневековых источниках таблица народов) — род библейского патриарха Ноя. Согласно 10-й главе книги Бытия у Ноя было три сына — Сим, Хам и Иафет.

Существует несколько подходов к оценке содержащейся в Ветхом Завете информации. Остаётся открытым вопрос о том, покрывает ли «таблица народов» население всей прародины или лишь некоторые этнические группы, которые были известны древним евреям.

Проблема первородства

Изначальный текст Ветхого Завета, из-за особенностей перевода с древнееврейского, может вызывать неоднозначности при оценке первородства потомков Ноя. Согласно еврейской традиции, Сим (Шем) был первенцем, Хам родился на год позже, а Иафет — через год после Хама.. Однако иногда на первое место ставят Иафета. С другой стороны известно, что изначально в Вавилоне царским родом был род Хама.

Первоначальное расселение

Согласно наиболее распространённой версии, Ной со своими детьми после потопа высадился на склонах горы Арарат, в Турции. Оттуда он и его потомки расселились вдоль рек Тигр и Евфрат, заполнив древнее Междуречье. При этом Симу и Хаму достались вотчины в южном Вавилоне, а роду Иафета в северной его части.

Род и потомки Ноя

Семиты

Род Сима в Библии расписан подробно и его линию можно проследить вплоть до Иисуса. К семитам прежде всего относят евреев, арабов и ассирийцев. От Елама вели своё родство эламиты (соседи вавилонцев), от Ассура — ассирийцы, от Арама — арамейцы (древние сирийцы).

Хамиты

Ветхий Завет называет хамитами жителей Северной и Восточной Африки (египтяне, ливийцы, нубийцы, кушиты, эфиопы), Южной Аравии, Леванта (ханаанеи, финикийцы, филистимляне), Кипра и Киликии (кафториты). Иногда хамитами называют и представителей негроидной расы. Хамиту Нимроду приписывают господство в Вавилоне и строительство Вавилонской башни. От Куша ведут своё родство эфиопы и сомалийцы, от Мицраима — древние египтяне, от Ханаана — древние ханаанцы, которых позже изгнали с исконных земель евреи. Под современными потомками Фута скорее всего стоит рассматривать берберов и туарегов в Африке.

Яфетиды

Согласно Книге Юбилеев, первоначальное место расселения яфетидов — Армянское нагорье. После разделения языков они распространились на восток, север и запад и таким образом заселили всю Евразию (за исключением Ближнего Востока, где обосновались семиты — потомки первого сына Ноя — Сима).

Согласно «Повести временных лет» (начало XII века), к яфетидам относятся следующие народы и племена: русь, чудь, пермь, печера, емь, югра, литва, зимегола, корсь, летгола, ливы, ляхи, пруссы, варяги, свеи, урмане, готы, англяне, галичане, валахи, римляне, немцы, корлязи, венедицы, фряги — то есть славяне, финно-угры и народы Западной Европы.

Согласно армянской и грузинской традиции, от сыновей внука Иафета, Фогармы, произошли армяне, грузины и другие народы Кавказа.

Ссылки

• [shchedrovitskiy.ru/books.php?id=1&cid=5621 Сим, Хам и Иафет. Имя и Характер /лекция Д.В.Щедровицкого/]
• [www.lib.ru/FOUNDATION/wnachale.txt Айзек Азимов. В начале]
• [myths.kulichki.ru/enc/item/f00/s31/a003106.shtml Сим, Хам, Иафет, Шем, Хам, Йефет]

Отрывок, характеризующий Таблица народов

Горячие губы прижались к ее губам и в ту же минуту она почувствовала себя опять свободною, и в комнате послышался шум шагов и платья Элен. Наташа оглянулась на Элен, потом, красная и дрожащая, взглянула на него испуганно вопросительно и пошла к двери.
– Un mot, un seul, au nom de Dieu, [Одно слово, только одно, ради Бога,] – говорил Анатоль.
Она остановилась. Ей так нужно было, чтобы он сказал это слово, которое бы объяснило ей то, что случилось и на которое она бы ему ответила.
– Nathalie, un mot, un seul, – всё повторял он, видимо не зная, что сказать и повторял его до тех пор, пока к ним подошла Элен.
Элен вместе с Наташей опять вышла в гостиную. Не оставшись ужинать, Ростовы уехали.
Вернувшись домой, Наташа не спала всю ночь: ее мучил неразрешимый вопрос, кого она любила, Анатоля или князя Андрея. Князя Андрея она любила – она помнила ясно, как сильно она любила его. Но Анатоля она любила тоже, это было несомненно. «Иначе, разве бы всё это могло быть?» думала она. «Ежели я могла после этого, прощаясь с ним, улыбкой ответить на его улыбку, ежели я могла допустить до этого, то значит, что я с первой минуты полюбила его. Значит, он добр, благороден и прекрасен, и нельзя было не полюбить его. Что же мне делать, когда я люблю его и люблю другого?» говорила она себе, не находя ответов на эти страшные вопросы.


Пришло утро с его заботами и суетой. Все встали, задвигались, заговорили, опять пришли модистки, опять вышла Марья Дмитриевна и позвали к чаю. Наташа широко раскрытыми глазами, как будто она хотела перехватить всякий устремленный на нее взгляд, беспокойно оглядывалась на всех и старалась казаться такою же, какою она была всегда.
После завтрака Марья Дмитриевна (это было лучшее время ее), сев на свое кресло, подозвала к себе Наташу и старого графа.
– Ну с, друзья мои, теперь я всё дело обдумала и вот вам мой совет, – начала она. – Вчера, как вы знаете, была я у князя Николая; ну с и поговорила с ним…. Он кричать вздумал. Да меня не перекричишь! Я всё ему выпела!
– Да что же он? – спросил граф.
– Он то что? сумасброд… слышать не хочет; ну, да что говорить, и так мы бедную девочку измучили, – сказала Марья Дмитриевна. – А совет мой вам, чтобы дела покончить и ехать домой, в Отрадное… и там ждать…
– Ах, нет! – вскрикнула Наташа.
– Нет, ехать, – сказала Марья Дмитриевна. – И там ждать. – Если жених теперь сюда приедет – без ссоры не обойдется, а он тут один на один с стариком всё переговорит и потом к вам приедет.
Илья Андреич одобрил это предложение, тотчас поняв всю разумность его. Ежели старик смягчится, то тем лучше будет приехать к нему в Москву или Лысые Горы, уже после; если нет, то венчаться против его воли можно будет только в Отрадном.
– И истинная правда, – сказал он. – Я и жалею, что к нему ездил и ее возил, – сказал старый граф.
– Нет, чего ж жалеть? Бывши здесь, нельзя было не сделать почтения. Ну, а не хочет, его дело, – сказала Марья Дмитриевна, что то отыскивая в ридикюле. – Да и приданое готово, чего вам еще ждать; а что не готово, я вам перешлю. Хоть и жалко мне вас, а лучше с Богом поезжайте. – Найдя в ридикюле то, что она искала, она передала Наташе. Это было письмо от княжны Марьи. – Тебе пишет. Как мучается, бедняжка! Она боится, чтобы ты не подумала, что она тебя не любит.
– Да она и не любит меня, – сказала Наташа.
– Вздор, не говори, – крикнула Марья Дмитриевна.
– Никому не поверю; я знаю, что не любит, – смело сказала Наташа, взяв письмо, и в лице ее выразилась сухая и злобная решительность, заставившая Марью Дмитриевну пристальнее посмотреть на нее и нахмуриться.