Тасма

Группа компаний «Тасма»
Тип	Холдинг
Основание	1933
Прежние названия	Фабрика киноплёнки № 8, Казанский химический завод имени В. В. Куйбышева, Казанское ордена Трудового Красного Знамени производственное объединение «Тасма» имени В. В. Куйбышева
Расположение	Россия Россия: Казань, улица Восстания, 100 Технополис «Химград»: сектор «И», здание 9010
Ключевые фигуры	Альберт Анварович Каримов (председатель совета директоров ОАО «Тасма»), Евгений Евгеньевич Латинский (гендиректор ОАО «Тасма»), Евгений Леонидович Самков (директор ООО «НПП „Тасма“»), Александр Валерьевич Ушаков (директор ООО «ТК „Тасма“»)
Отрасль	химико-фотографическая промышленность
Продукция	кино-, фото- и рентгеновская плёнка, магнитная лента
Материнская компания	ОАО «Тасма»
Дочерние компании	ООО «НПП „Тасма“» ООО «ТК „Тасма“»
Сайт	[www.tasma.ru www.tasma.ru]

К:Компании, основанные в 1933 году

Та́сма (от рус. Татарские светочувствительные материалы и тат. тасма́ — лента) — российское предприятие по производству фотоматериалов, расположенное в Московском районе г. Казань.

После остановки производства на украинском ОАО «АК „Свема“», ГК «Тасма» является единственным производителем в Российской Федерации и странах СНГ, располагающим собственной технологической и производственной базой, обеспечивающей полный законченный цикл разработки и изготовления широкого ассортимента диагностических и регистрационных фотоплёнок.

История

Советский период

Во время первой пятилетки, в виду возрастающего спроса на киноплёнку, который не могли удовлетворить построенные фабрики в Шостке (фабрика киноплёнки № 3) и Переславле-Залесском (фабрика киноплёнки № 5), по решению ВСНХ СССР, в 1931 году началось проектирование третьей в Советском союзе фабрики киноплёнки. Местом её строительства была определена Казань.

В 1933 году в Казани началось возведение Фабрики киноплёнки № 8, с планируемой мощностью 222 млн погонных метров плёнки в год. В 1935 году на ней были получены первые образцы плёнок. В том же году фабрике присвоили имя В. В. Куйбышева, который подписал в 1933 году Постановление СНК СССР о её строительстве. 26 апреля 1936 года на ней была выпущена первая кинопозитивная партия плёнки, на которой был напечатан художественный фильм «Мы из Кронштадта».

В 1940 году, помимо выпуска плёнки, на фабрике начато производство коллоксилина, который являлся сырьём для всех киноплёночных фабрик страны.

Во время Великой Отечественной войны Казанская фабрика оставалась единственной действующей в отрасли, несмотря на то, что монтажные работы по её полному пуску ещё не были завершены. На территории фабрики были размещены четыре эвакуированных предприятия. Для срочного освоения производства аэрофотоплёнок на фабрику № 8 была направлена бригада специалистов фабрики № 5 во главе с профессором К. В. Чибисовым. Здесь начала действовать эмульсионно-технологическая лаборатория всесоюзного научно-исследовательского кинофотоинститута (НИКФИ).

В августе 1941 года на фабрике была выпущена первая партия аэрофотоплёнок, а до конца года было освоено производство ещё двух сортов аэроплёнок и высокочувствительного кинонегатива СЧС-1 («Светочувствительная, Советская, тип-1»). Весной 1942 года было также освоено производство аэрофотобумаги. В том же году на фабрике начали производство незапотевающих плёнок. В 1943 году коллективами фабрик № 5 и № 8, совместно с сотрудниками НИКФИ была разработана и внедрена в производство новая высокочувствительная аэроплёнка «Тип-6».

Доля фоторазведки в общей воздушной разведке возросла с 10 % в 1941 году до 87 % к концу войны. За годы Отечественной войны аэрофоторазведкой была снята площадь в 6 500 000 км² (для сравнения, площадь всей Европы составляет около 10 000 000 км²). За поставку значительного количества киноплёнок, аэрофотоплёнок, фотобумаги для нужд фронта, в 1944 году коллектив фабрики был награждён орденом Трудового Красного Знамени, орденами и медалями были награждены 25 работников фабрики № 5 и 26 работников фабрики № 8. Кроме того, за разработку высокочувствительных фотоматериалов для воздушной разведки ряду сотрудников НИКФИ была присуждена Сталинская премия 1946 года за выдающиеся изобретения и коренные усовершенствования методов производственной работы.

В послевоенное время на фабрике осваивается выпуск фототехнических плёнок для издательской деятельности (с 1948 года), радиографических технических плёнок (с 1949 года), цветных плёнок (с 1950 года). При содействии Казанского филиала НИКФИ качество цветных киноплёнок непрерывно улучшалось. На них снято множество советских кинофильмов.

В 1958 году фабрика киноплёнки была переименована в ордена Трудового Красного Знамени химический завод имени В. В. Куйбышева (КХЗ им. В. Куйбышева). Во время семилетки завод нарастил выпуск продукции. На фотоматериалы, выпущенные заводом, было впервые запечатлено изображение обратной стороны Луны.

В 1970 году на заводе был освоен выпуск магнитной ленты, а с 1973 года начато единственное в СССР производство ферромагнитного порошка.

С химзаводом им. В. Куйбышева кооперировался Казанский фотожелатиновый завод № 9, запущенный в 1941 году — единственный в стране по выработке технического желатина для химической промышленности. Из отходов производства здесь был также организован выпуск преципитата — ценного удобрения для сельского хозяйства. Одним из главных достижений обоих заводов стало создание производства по выпуску малогабаритных магнитофонных кассет (МК-60, впоследствии МК-90). Казанский фотожелатиновый завод (с 1981 года стал называться Казанский завод «Полимерфото») запустил в 1973 году самое крупное в СССР кассетное производство: первоначально 2 млн кассет в год, с 1982 года — 10 млн шт., с 1985 года — 15,5 млн шт., в 1991 году — более 30 млн шт.

В 1974 году химзавод им. Куйбышева получил название «Тасма», которое представляло собой акроним от «Татарские светочувствительные материалы» (подобно названию предприятия «Свема»), а также являлось переводом на татарский язык слова «лента» (или «плёнка»). В 1979 году он был преобразован в производственное объединение.

В 1970-е годы на заводе вводились в эксплуатацию комплексы по производству фототехнических и радиографических плёнок на импортном оборудовании. С начала 1980-х годов на Казанском ордена Трудового Красного Знамени производственном объединении «Тасма» имени В. В. Куйбышева велось интенсивное строительство, вводились в эксплуатацию новые корпуса цехов, совершенствовались технологические процессы, устанавливалось новое оборудование.

«Тасма» входила во Всесоюзное объединение «Союзхимфото» и Ассоциацию фотохимических предприятий стран СЭВ «Ассофото».

В 1980 году на заводе начат выпуск проницаемых плёночных мембран, которые применялись в пищевой, фармацевтической, химической и радиоэлектронной промышленности.

Современная история

После распада СССР Казанское объединение «Тасма» стало единственным российским поставщиком фототехнических материалов. Общий выпуск объединения в 1993 году составил 45,9 млн погонных метров. Однако из-за узости выпускаемого ассортимента, падения качества казанских плёнок, и растущих цен, в России значительно возрос импорт фотоматериалов (а также магнитофонных кассет) из других стран, что вскоре пагубно сказалось на экономической деятельности казанского предприятия.

В 1992 году предприятие было разделено на несколько акционерных обществ. На «Тасме» были разработаны и освоены новые виды продукции: клей ПВА, клей КМЦ для нефтяной отрасли, усовершенствована технология производства и внедрения новых упаковочных материалов собственного изготовления. Впервые в России была разработана рецептура производства светонепроницаемого полиэтилена и прокладочной белой бумаги, заменившей упаковочную и чёрную прокладочную бумагу немецкого производства.

В 1994 году началось преобразование 12 акционерных обществ, созданных на базе заводов объединения «Тасма» в холдинг, с одновременной его приватизацией. Суммарный капитал «Тасма-холдинг» на тот момент составлял около 25 млрд рублей. В том же году, по согласованию с Министерством обороны Российской Федерации, Российским космическим агентством, Государственным комитетом Российской Федерации по оборонным отраслям промышленности, Комитетом Российской Федерации по химической и нефтехимической промышленности и Кабинетом Министров Республики Татарстан, Правительством России было предписано организовать производство фотоплёнок для регистрации информации из космоса в акционерном обществе «Тасма» (научное сопровождение работ по созданию производства и изготовлению фотоплёнок осуществлялось акционерным обществом «НИИхимфотопроект»).

В 1996 году была принята Федеральная целевая программа «Развитие и сохранение культуры и искусства Российской Федерации (1997—1999 годы)», согласно которой на предприятии «Тасма» планировалось создать российское производство и выпуск цветных негативных и позитивных киноплёнок для кинематографии (в объёмах до 100 млн погонных метров в год). Однако программа в этой части так и не была реализована.

К концу 1990-х годов АО «Тасма-холдинг» находилось в тяжёлом финансовом положении. В связи с этим правительством Татарстана неоднократно предпринимались различные попытки финансового оздоровления предприятия. Процедура банкротства, запущенная в 1998 году, в отношении предприятия была прекращена благодаря тому, что после начала военной операции в Чечне завод получил большой заказ от Минобороны России — армии потребовались плёнка для аэрофотосъёмки и специальные плёнки для противогазов и аккумуляторных батарей.

По состоянию на 2006 год 62,3 % уставного капитала ОАО «Холдинговая компания „Тасма“» находилось в собственности Республики Татарстан, 21,56 % — в муниципальной собственности города Казань.

В том же году в целях создания и размещения на незадействованных площадях ОАО «Тасма-Холдинг» малых и средних нефтехимических производств Кабинет Министров Республики Татарстан постановил на площадке ОАО «Тасма-Холдинг» создать технополис «Химград» химического кластера и одноимённый индустриальный парк.

Структура

В группу компаний «Тасма» входят: ОАО «Тасма», ООО «Научно-производственное предприятие „Тасма“» (ООО «НПП „Тасма“») и ООО «Торговая компания „Тасма“» (ООО «ТК „Тасма“»).

ОАО «Тасма» — как основное общество — осуществляет управление дочерними обществами (ООО «НПП „Тасма“» и ООО «ТК „Тасма“»), координирует их работу. ООО «НПП „Тасма“» производит фотоматериалы, отвечает за развитие производства. ООО «ТК „Тасма“» осуществляет все торговые операции.

Продукция

Основной продукцией предприятия были кинофотоплёнки, аэрофотоплёнки и магнитные ленты. В начале 1990-х годов выпуск магнитных лент полностью прекратился, значительно сократился ассортимент кинофотоплёнок.

Кинофотоплёнки

Форматы кинофотоплёнок, выпускавшихся предприятием:

• 8-мм киноплёнка 1×8, 2×8, 2×8С, 1×8С в одноразовых кассетах;
• 16-мм киноплёнка с двухсторонней перфорацией;
• 16-мм неперфорированная фотоплёнка для фотоаппаратов типа «Киев-Вега»;
• 35-мм фотоплёнка типа 135;
• 60-мм фотоплёнка типа 120;
• 35-мм киноплёнка всех сортов: негативная, позитивная, контратипная;
• 35-мм аэрофотоплёнки разных сортов. Самая известная из них «Панхром тип-17» широко применялась в профессиональной фотожурналистике;
• 70-мм киноплёнка для широкоформатного кинематографа;
• 70-мм аэрофотоплёнка тех же сортов, что и 35-мм.

До 1987 года

Название	Назначение	Светочувствительность по старому ГОСТу	Светочувствительность °DIN	Светочувствительность ASA
ФОТО-32	чёрно-белая негативная	32	17	40
ФОТО-65	чёрно-белая негативная	65	20	80
ФОТО-130	чёрно-белая негативная	130	23	160
ФОТО-250	чёрно-белая негативная	250 — для дневного света 320 — для ламп накаливания	26 — для дневного света 27 — для ламп накаливания	250 — для дневного света 320 — для ламп накаливания
ОЧ-45	чёрно-белая обращаемая	45	18	50
ОЧ-90	чёрно-белая обращаемая	90	21	100
ОЧ-180	чёрно-белая обращаемая	180	24	200
ОЧТ-45	чёрно-белая обращаемая для ТВ	45	18	50
ОЧТ-180	чёрно-белая обращаемая для ТВ	180	24	200
ОЧТ-В	чёрно-белая обращаемая для ТВ	350	28	400
ОЧТ-Н	чёрно-белая обращаемая	3	—	—
ДС-4	цветная негативная	45	18	50
ДС-5М	цветная негативная	32	17	40
ЦНД-32	цветная негативная	32	17	40
ЦО-22Д	цветная обращаемая	22	15	25
ЦО-32Д	цветная обращаемая	32	17	40
ЦО-65Д	цветная обращаемая	65	20	80
ЦО-Т-22Д	цветная обращаемая для ТВ	22	15	25
ЦО-Т-90Л	цветная обращаемая для ТВ	90	21	100
ЦО-Т-180Л	цветная обращаемая для ТВ	180	24	200

1987—1990 годы

С 1987 года вступил в силу новый ГОСТ 10691-84, фактически повторяющий стандарты ASA/ISO.

Название	Назначение	Светочувствительность по новому ГОСТу	Светочувствительность °DIN	Светочувствительность ASA/ISO
ФОТО-32	чёрно-белая негативная	32	16	32
ФОТО-64	чёрно-белая негативная	64	19	64
ФОТО-125	чёрно-белая негативная	125	22	125
ФОТО-250	чёрно-белая негативная	250 — для дневного света 320 — для ламп накаливания	25 — для дневного света 26 — для ламп накаливания	250 — для дневного света 320 — для ламп накаливания
ОЧ-50	чёрно-белая обращаемая	50	18	50
ОЧ-100	чёрно-белая обращаемая	100	21	100
ОЧ-200	чёрно-белая обращаемая	200	24	200
ДС-4	цветная негативная	50	18	50
ЦНД-32	цветная негативная	32	16	32
ЦО-50Д	цветная обращаемая	50	18	50

После 1990 года

В 1990-х годах предприятие освоило выпуск фотокиноплёнки со значениями светочувствительности, более привычными в США и странах Европы.

Название	Назначение	Светочувствительность ГОСТ/ASA/ISO	Светочувствительность °DIN
ФОТО-100	чёрно-белая негативная	100	21

На 2015 год ГК «Тасма» выпускает:

• радиографические технические плёнки «Тасма» и «AGFA», химические реактивы для них, предназначенные для осуществления контроля (дефектоскопии) сварных швов, тяжёлых конструкций, литых деталей, паяных соединений в машиностроении, судостроении, приборостроении, атомной, авиационной, ракетно-космической, нефтегазовой отраслях;
• аэрофотоплёнки и аэрокосмические плёнки для дневного и ночного воздушного фотографирования, для регистрации информации с космических систем наблюдения;
• медицинские рентгеновские плёнки «Тасмамед», применяемые в общей и детской рентгенологии для рутинных исследований, а также в тех случаях, когда рекомендовано ограничение дозовых нагрузок;
• незапотевающие плёнки для комплектации очковых узлов средств индивидуальной защиты органов дыхания с целью предохранения очковых стекол от запотевания;
• термочувствительные плёнки для изготовления фотошаблонов и офсетные фотопластины для записи офсетных печатных форм;
• чёрно-белые киноплёнки для воздушного и наземного фотографирования киносъёмочными и фоторегистрирующими аппаратами, для промышленной диагностики состояния железнодорожных путей (для дефектоскопии), а также для киносъёмок при дневном и искусственном освещении;
• фототехнические плёнки для изготовления фотошаблонов в производстве изделий микроэлектроники и печатных плат контактным и проекционным способом, а также для штриховых и растровых работ в полиграфии.

Кроме того, ГК «Тасма» производит обессоленную воду для теплоэнергетики, медицины, пищевой, химической, нефтяной и других отраслей промышленности, а также липкую ленту для упаковки гофрокоробок, обмотки различных промышленных товаров, склеивания полимерных лент и плёнок, бумаги и других материалов.

Интересные факты

• В 1930-х — 1960-х годах на фабрике киноплёнки № 8 работал один из лучших снайперов Сталинградской битвы А. И. Чехов.
• В 1965—1969 годах на телефонной станции Казанского химического завода имени В. В. Куйбышева электромонтёром связи трудился К. Ш. Исхаков.
• В 1970-е — 1980-е годы название «Тасма» носила группа казанских фотографов (Ляля Кузнецова, Владимир Зотов, Эдвард Хакимов, Рифхат Якупов, Фарит Губаев и другие), известная также как «Казанская школа фотографии».
• В 1990-е годы хищениями продукции и имущества АО «Тасма» занималось ОПГ «Киноплёнка».

См. также

• «Свема» и «Славич» — другие производители фотоматериалов в СССР.
• Казанский оптико-механический завод — казанский производитель фото- и киноаппаратуры.

Литература

• Абдуллина Р. Г., Аблязов Г. И. Очерки истории Казанского химического завода имени В. В. Куйбышева. — Казань: Татарское книжное издательство, 1970. — 167 с.
• Столпнер Л. Н. Очерк истории Казанского завода «Полимерфото». — Казань: Филиал фонда акад. творчества СССР, 1991. — 144 с.
• Дятлова А. М. «Тасма» — годы, люди, судьбы… В воспоминаниях и документах: от УЭС до АО «Тасма-Холдинг» / [К 60-летию киноплёночного объединения]. — Казань: Карпол, 1996. — 185 с. — ISBN 5-88442-030-7.
• А. Шеклеин Аэрофотоплёнки в репортёрской работе (рус.) // «Советское фото» : журнал. — 1986. — № 5. — С. 45. — ISSN [www.sigla.ru/table.jsp?f=8&t=3&v0=0371-4284&f=1003&t=1&v1=&f=4&t=2&v2=&f=21&t=3&v3=&f=1016&t=3&v4=&f=1016&t=3&v5=&bf=4&b=&d=0&ys=&ye=&lng=&ft=&mt=&dt=&vol=&pt=&iss=&ps=&pe=&tr=&tro=&cc=UNION&i=1&v=tagged&s=0&ss=0&st=0&i18n=ru&rlf=&psz=20&bs=20&ce=hJfuypee8JzzufeGmImYYIpZKRJeeOeeWGJIZRrRRrdmtdeee88NJJJJpeeefTJ3peKJJ3UWWPtzzzzzzzzzzzzzzzzzbzzvzzpy5zzjzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzztzzzzzzzbzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzvzzzzzzyeyTjkDnyHzTuueKZePz9decyzzLzzzL*.c8.NzrGJJvufeeeeeJheeyzjeeeeJh*peeeeKJJJJJJJJJJmjHvOJJJJJJJJJfeeeieeeeSJJJJJSJJJ3TeIJJJJ3..E.UEAcyhxD.eeeeeuzzzLJJJJ5.e8JJJheeeeeeeeeeeeyeeK3JJJJJJJJ*s7defeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeSJJJJJJJJZIJJzzz1..6LJJJJJJtJJZ4....EK*&debug=false 0371-4284].

Ссылки

• [www.tasma.ru Официальный сайт ГК «Тасма»]
• [ice-80.narod.ru/Tasma/frameset.htm Типы магнитофонных лент, выпускавшихся ПО «Тасма»]

Отрывок, характеризующий Тасма

«Adieu, chere et bonne amie, que notre divin Sauveur et Sa tres Sainte Mere vous aient en Leur sainte et puissante garde. Marieie».
[Милый и бесценный друг. Ваше письмо от 13 го доставило мне большую радость. Вы всё еще меня любите, моя поэтическая Юлия. Разлука, о которой вы говорите так много дурного, видно, не имела на вас своего обычного влияния. Вы жалуетесь на разлуку, что же я должна была бы сказать, если бы смела, – я, лишенная всех тех, кто мне дорог? Ах, ежели бы не было у нас религии для утешения, жизнь была бы очень печальна. Почему приписываете вы мне строгий взгляд, когда говорите о вашей склонности к молодому человеку? В этом отношении я строга только к себе. Я понимаю эти чувства у других, и если не могу одобрять их, никогда не испытавши, то и не осуждаю их. Мне кажется только, что христианская любовь, любовь к ближнему, любовь к врагам, достойнее, слаще и лучше, чем те чувства, которые могут внушить прекрасные глаза молодого человека молодой девушке, поэтической и любящей, как вы.
Известие о смерти графа Безухова дошло до нас прежде вашего письма, и мой отец был очень тронут им. Он говорит, что это был предпоследний представитель великого века, и что теперь черед за ним, но что он сделает все, зависящее от него, чтобы черед этот пришел как можно позже. Избави нас Боже от этого несчастия.
Я не могу разделять вашего мнения о Пьере, которого знала еще ребенком. Мне казалось, что у него было всегда прекрасное сердце, а это то качество, которое я более всего ценю в людях. Что касается до его наследства и до роли, которую играл в этом князь Василий, то это очень печально для обоих. Ах, милый друг, слова нашего Божественного Спасителя, что легче верблюду пройти в иглиное ухо, чем богатому войти в царствие Божие, – эти слова страшно справедливы. Я жалею князя Василия и еще более Пьера. Такому молодому быть отягощенным таким огромным состоянием, – через сколько искушений надо будет пройти ему! Если б у меня спросили, чего я желаю более всего на свете, – я желаю быть беднее самого бедного из нищих. Благодарю вас тысячу раз, милый друг, за книгу, которую вы мне посылаете и которая делает столько шуму у вас. Впрочем, так как вы мне говорите, что в ней между многими хорошими вещами есть такие, которых не может постигнуть слабый ум человеческий, то мне кажется излишним заниматься непонятным чтением, которое по этому самому не могло бы принести никакой пользы. Я никогда не могла понять страсть, которую имеют некоторые особы, путать себе мысли, пристращаясь к мистическим книгам, которые возбуждают только сомнения в их умах, раздражают их воображение и дают им характер преувеличения, совершенно противный простоте христианской.
Будем читать лучше Апостолов и Евангелие. Не будем пытаться проникнуть то, что в этих книгах есть таинственного, ибо как можем мы, жалкие грешники, познать страшные и священные тайны Провидения до тех пор, пока носим на себе ту плотскую оболочку, которая воздвигает между нами и Вечным непроницаемую завесу? Ограничимся лучше изучением великих правил, которые наш Божественный Спаситель оставил нам для нашего руководства здесь, на земле; будем стараться следовать им и постараемся убедиться в том, что чем меньше мы будем давать разгула нашему уму, тем мы будем приятнее Богу, Который отвергает всякое знание, исходящее не от Него, и что чем меньше мы углубляемся в то, что Ему угодно было скрыть от нас, тем скорее даст Он нам это открытие Своим божественным разумом.
Отец мне ничего не говорил о женихе, но сказал только, что получил письмо и ждет посещения князя Василия; что касается до плана супружества относительно меня, я вам скажу, милый и бесценный друг, что брак, по моему, есть божественное установление, которому нужно подчиняться. Как бы то ни было тяжело для меня, но если Всемогущему угодно будет наложить на меня обязанности супруги и матери, я буду стараться исполнять их так верно, как могу, не заботясь об изучении своих чувств в отношении того, кого Он мне даст супругом.
Я получила письмо от брата, который мне объявляет о своем приезде с женой в Лысые Горы. Радость эта будет непродолжительна, так как он оставляет нас для того, чтобы принять участие в этой войне, в которую мы втянуты Бог знает как и зачем. Не только у вас, в центре дел и света, но и здесь, среди этих полевых работ и этой тишины, какую горожане обыкновенно представляют себе в деревне, отголоски войны слышны и дают себя тяжело чувствовать. Отец мой только и говорит, что о походах и переходах, в чем я ничего не понимаю, и третьего дня, делая мою обычную прогулку по улице деревни, я видела раздирающую душу сцену.
Это была партия рекрут, набранных у нас и посылаемых в армию. Надо было видеть состояние, в котором находились матери, жены и дети тех, которые уходили, и слышать рыдания тех и других. Подумаешь, что человечество забыло законы своего Божественного Спасителя, учившего нас любви и прощению обид, и что оно полагает главное достоинство свое в искусстве убивать друг друга.
Прощайте, милый и добрый друг. Да сохранит вас наш Божественный Спаситель и его Пресвятая Матерь под Своим святым и могущественным покровом. Мария.]
– Ah, vous expediez le courier, princesse, moi j'ai deja expedie le mien. J'ai ecris а ma pauvre mere, [А, вы отправляете письмо, я уж отправила свое. Я писала моей бедной матери,] – заговорила быстро приятным, сочным голоском улыбающаяся m lle Bourienne, картавя на р и внося с собой в сосредоточенную, грустную и пасмурную атмосферу княжны Марьи совсем другой, легкомысленно веселый и самодовольный мир.
– Princesse, il faut que je vous previenne, – прибавила она, понижая голос, – le prince a eu une altercation, – altercation, – сказала она, особенно грассируя и с удовольствием слушая себя, – une altercation avec Michel Ivanoff. Il est de tres mauvaise humeur, tres morose. Soyez prevenue, vous savez… [Надо предупредить вас, княжна, что князь разбранился с Михайлом Иванычем. Он очень не в духе, такой угрюмый. Предупреждаю вас, знаете…]
– Ah l chere amie, – отвечала княжна Марья, – je vous ai prie de ne jamais me prevenir de l'humeur dans laquelle se trouve mon pere. Je ne me permets pas de le juger, et je ne voudrais pas que les autres le fassent. [Ах, милый друг мой! Я просила вас никогда не говорить мне, в каком расположении духа батюшка. Я не позволю себе судить его и не желала бы, чтоб и другие судили.]
Княжна взглянула на часы и, заметив, что она уже пять минут пропустила то время, которое должна была употреблять для игры на клавикордах, с испуганным видом пошла в диванную. Между 12 и 2 часами, сообразно с заведенным порядком дня, князь отдыхал, а княжна играла на клавикордах.


Седой камердинер сидел, дремля и прислушиваясь к храпению князя в огромном кабинете. Из дальней стороны дома, из за затворенных дверей, слышались по двадцати раз повторяемые трудные пассажи Дюссековой сонаты.
В это время подъехала к крыльцу карета и бричка, и из кареты вышел князь Андрей, высадил свою маленькую жену и пропустил ее вперед. Седой Тихон, в парике, высунувшись из двери официантской, шопотом доложил, что князь почивают, и торопливо затворил дверь. Тихон знал, что ни приезд сына и никакие необыкновенные события не должны были нарушать порядка дня. Князь Андрей, видимо, знал это так же хорошо, как и Тихон; он посмотрел на часы, как будто для того, чтобы поверить, не изменились ли привычки отца за то время, в которое он не видал его, и, убедившись, что они не изменились, обратился к жене:
– Через двадцать минут он встанет. Пройдем к княжне Марье, – сказал он.
Маленькая княгиня потолстела за это время, но глаза и короткая губка с усиками и улыбкой поднимались так же весело и мило, когда она заговорила.
– Mais c'est un palais, – сказала она мужу, оглядываясь кругом, с тем выражением, с каким говорят похвалы хозяину бала. – Allons, vite, vite!… [Да это дворец! – Пойдем скорее, скорее!…] – Она, оглядываясь, улыбалась и Тихону, и мужу, и официанту, провожавшему их.
– C'est Marieie qui s'exerce? Allons doucement, il faut la surprendre. [Это Мари упражняется? Тише, застанем ее врасплох.]
Князь Андрей шел за ней с учтивым и грустным выражением.
– Ты постарел, Тихон, – сказал он, проходя, старику, целовавшему его руку.
Перед комнатою, в которой слышны были клавикорды, из боковой двери выскочила хорошенькая белокурая француженка.
M lle Bourienne казалась обезумевшею от восторга.
– Ah! quel bonheur pour la princesse, – заговорила она. – Enfin! Il faut que je la previenne. [Ах, какая радость для княжны! Наконец! Надо ее предупредить.]
– Non, non, de grace… Vous etes m lle Bourienne, je vous connais deja par l'amitie que vous рorte ma belle soeur, – говорила княгиня, целуясь с француженкой. – Elle ne nous attend рas? [Нет, нет, пожалуйста… Вы мамзель Бурьен; я уже знакома с вами по той дружбе, какую имеет к вам моя невестка. Она не ожидает нас?]
Они подошли к двери диванной, из которой слышался опять и опять повторяемый пассаж. Князь Андрей остановился и поморщился, как будто ожидая чего то неприятного.
Княгиня вошла. Пассаж оборвался на середине; послышался крик, тяжелые ступни княжны Марьи и звуки поцелуев. Когда князь Андрей вошел, княжна и княгиня, только раз на короткое время видевшиеся во время свадьбы князя Андрея, обхватившись руками, крепко прижимались губами к тем местам, на которые попали в первую минуту. M lle Bourienne стояла около них, прижав руки к сердцу и набожно улыбаясь, очевидно столько же готовая заплакать, сколько и засмеяться.
Князь Андрей пожал плечами и поморщился, как морщатся любители музыки, услышав фальшивую ноту. Обе женщины отпустили друг друга; потом опять, как будто боясь опоздать, схватили друг друга за руки, стали целовать и отрывать руки и потом опять стали целовать друг друга в лицо, и совершенно неожиданно для князя Андрея обе заплакали и опять стали целоваться. M lle Bourienne тоже заплакала. Князю Андрею было, очевидно, неловко; но для двух женщин казалось так естественно, что они плакали; казалось, они и не предполагали, чтобы могло иначе совершиться это свидание.
– Ah! chere!…Ah! Marieie!… – вдруг заговорили обе женщины и засмеялись. – J'ai reve сette nuit … – Vous ne nous attendez donc pas?… Ah! Marieie,vous avez maigri… – Et vous avez repris… [Ах, милая!… Ах, Мари!… – А я видела во сне. – Так вы нас не ожидали?… Ах, Мари, вы так похудели. – А вы так пополнели…]
– J'ai tout de suite reconnu madame la princesse, [Я тотчас узнала княгиню,] – вставила m lle Бурьен.
– Et moi qui ne me doutais pas!… – восклицала княжна Марья. – Ah! Andre, je ne vous voyais pas. [А я не подозревала!… Ах, Andre, я и не видела тебя.]
Князь Андрей поцеловался с сестрою рука в руку и сказал ей, что она такая же pleurienicheuse, [плакса,] как всегда была. Княжна Марья повернулась к брату, и сквозь слезы любовный, теплый и кроткий взгляд ее прекрасных в ту минуту, больших лучистых глаз остановился на лице князя Андрея.
Княгиня говорила без умолку. Короткая верхняя губка с усиками то и дело на мгновение слетала вниз, притрогивалась, где нужно было, к румяной нижней губке, и вновь открывалась блестевшая зубами и глазами улыбка. Княгиня рассказывала случай, который был с ними на Спасской горе, грозивший ей опасностию в ее положении, и сейчас же после этого сообщила, что она все платья свои оставила в Петербурге и здесь будет ходить Бог знает в чем, и что Андрей совсем переменился, и что Китти Одынцова вышла замуж за старика, и что есть жених для княжны Марьи pour tout de bon, [вполне серьезный,] но что об этом поговорим после. Княжна Марья все еще молча смотрела на брата, и в прекрасных глазах ее была и любовь и грусть. Видно было, что в ней установился теперь свой ход мысли, независимый от речей невестки. Она в середине ее рассказа о последнем празднике в Петербурге обратилась к брату:
– И ты решительно едешь на войну, Andre? – сказала oia, вздохнув.
Lise вздрогнула тоже.
– Даже завтра, – отвечал брат.
– II m'abandonne ici,et Du sait pourquoi, quand il aur pu avoir de l'avancement… [Он покидает меня здесь, и Бог знает зачем, тогда как он мог бы получить повышение…]
Княжна Марья не дослушала и, продолжая нить своих мыслей, обратилась к невестке, ласковыми глазами указывая на ее живот:
– Наверное? – сказала она.
Лицо княгини изменилось. Она вздохнула.
– Да, наверное, – сказала она. – Ах! Это очень страшно…
Губка Лизы опустилась. Она приблизила свое лицо к лицу золовки и опять неожиданно заплакала.
– Ей надо отдохнуть, – сказал князь Андрей, морщась. – Не правда ли, Лиза? Сведи ее к себе, а я пойду к батюшке. Что он, всё то же?
– То же, то же самое; не знаю, как на твои глаза, – отвечала радостно княжна.
– И те же часы, и по аллеям прогулки? Станок? – спрашивал князь Андрей с чуть заметною улыбкой, показывавшею, что несмотря на всю свою любовь и уважение к отцу, он понимал его слабости.
– Те же часы и станок, еще математика и мои уроки геометрии, – радостно отвечала княжна Марья, как будто ее уроки из геометрии были одним из самых радостных впечатлений ее жизни.
Когда прошли те двадцать минут, которые нужны были для срока вставанья старого князя, Тихон пришел звать молодого князя к отцу. Старик сделал исключение в своем образе жизни в честь приезда сына: он велел впустить его в свою половину во время одевания перед обедом. Князь ходил по старинному, в кафтане и пудре. И в то время как князь Андрей (не с тем брюзгливым выражением лица и манерами, которые он напускал на себя в гостиных, а с тем оживленным лицом, которое у него было, когда он разговаривал с Пьером) входил к отцу, старик сидел в уборной на широком, сафьяном обитом, кресле, в пудроманте, предоставляя свою голову рукам Тихона.
– А! Воин! Бонапарта завоевать хочешь? – сказал старик и тряхнул напудренною головой, сколько позволяла это заплетаемая коса, находившаяся в руках Тихона. – Примись хоть ты за него хорошенько, а то он эдак скоро и нас своими подданными запишет. – Здорово! – И он выставил свою щеку.
Старик находился в хорошем расположении духа после дообеденного сна. (Он говорил, что после обеда серебряный сон, а до обеда золотой.) Он радостно из под своих густых нависших бровей косился на сына. Князь Андрей подошел и поцеловал отца в указанное им место. Он не отвечал на любимую тему разговора отца – подтруниванье над теперешними военными людьми, а особенно над Бонапартом.
– Да, приехал к вам, батюшка, и с беременною женой, – сказал князь Андрей, следя оживленными и почтительными глазами за движением каждой черты отцовского лица. – Как здоровье ваше?
– Нездоровы, брат, бывают только дураки да развратники, а ты меня знаешь: с утра до вечера занят, воздержен, ну и здоров.
– Слава Богу, – сказал сын, улыбаясь.
– Бог тут не при чем. Ну, рассказывай, – продолжал он, возвращаясь к своему любимому коньку, – как вас немцы с Бонапартом сражаться по вашей новой науке, стратегией называемой, научили.
Князь Андрей улыбнулся.
– Дайте опомниться, батюшка, – сказал он с улыбкою, показывавшею, что слабости отца не мешают ему уважать и любить его. – Ведь я еще и не разместился.
– Врешь, врешь, – закричал старик, встряхивая косичкою, чтобы попробовать, крепко ли она была заплетена, и хватая сына за руку. – Дом для твоей жены готов. Княжна Марья сведет ее и покажет и с три короба наболтает. Это их бабье дело. Я ей рад. Сиди, рассказывай. Михельсона армию я понимаю, Толстого тоже… высадка единовременная… Южная армия что будет делать? Пруссия, нейтралитет… это я знаю. Австрия что? – говорил он, встав с кресла и ходя по комнате с бегавшим и подававшим части одежды Тихоном. – Швеция что? Как Померанию перейдут?
Князь Андрей, видя настоятельность требования отца, сначала неохотно, но потом все более и более оживляясь и невольно, посреди рассказа, по привычке, перейдя с русского на французский язык, начал излагать операционный план предполагаемой кампании. Он рассказал, как девяностотысячная армия должна была угрожать Пруссии, чтобы вывести ее из нейтралитета и втянуть в войну, как часть этих войск должна была в Штральзунде соединиться с шведскими войсками, как двести двадцать тысяч австрийцев, в соединении со ста тысячами русских, должны были действовать в Италии и на Рейне, и как пятьдесят тысяч русских и пятьдесят тысяч англичан высадятся в Неаполе, и как в итоге пятисоттысячная армия должна была с разных сторон сделать нападение на французов. Старый князь не выказал ни малейшего интереса при рассказе, как будто не слушал, и, продолжая на ходу одеваться, три раза неожиданно перервал его. Один раз он остановил его и закричал:
– Белый! белый!
Это значило, что Тихон подавал ему не тот жилет, который он хотел. Другой раз он остановился, спросил:
– И скоро она родит? – и, с упреком покачав головой, сказал: – Нехорошо! Продолжай, продолжай.
В третий раз, когда князь Андрей оканчивал описание, старик запел фальшивым и старческим голосом: «Malbroug s'en va t en guerre. Dieu sait guand reviendra». [Мальбрук в поход собрался. Бог знает вернется когда.]
Сын только улыбнулся.
– Я не говорю, чтоб это был план, который я одобряю, – сказал сын, – я вам только рассказал, что есть. Наполеон уже составил свой план не хуже этого.
– Ну, новенького ты мне ничего не сказал. – И старик задумчиво проговорил про себя скороговоркой: – Dieu sait quand reviendra. – Иди в cтоловую.


В назначенный час, напудренный и выбритый, князь вышел в столовую, где ожидала его невестка, княжна Марья, m lle Бурьен и архитектор князя, по странной прихоти его допускаемый к столу, хотя по своему положению незначительный человек этот никак не мог рассчитывать на такую честь. Князь, твердо державшийся в жизни различия состояний и редко допускавший к столу даже важных губернских чиновников, вдруг на архитекторе Михайле Ивановиче, сморкавшемся в углу в клетчатый платок, доказывал, что все люди равны, и не раз внушал своей дочери, что Михайла Иванович ничем не хуже нас с тобой. За столом князь чаще всего обращался к бессловесному Михайле Ивановичу.
В столовой, громадно высокой, как и все комнаты в доме, ожидали выхода князя домашние и официанты, стоявшие за каждым стулом; дворецкий, с салфеткой на руке, оглядывал сервировку, мигая лакеям и постоянно перебегая беспокойным взглядом от стенных часов к двери, из которой должен был появиться князь. Князь Андрей глядел на огромную, новую для него, золотую раму с изображением генеалогического дерева князей Болконских, висевшую напротив такой же громадной рамы с дурно сделанным (видимо, рукою домашнего живописца) изображением владетельного князя в короне, который должен был происходить от Рюрика и быть родоначальником рода Болконских. Князь Андрей смотрел на это генеалогическое дерево, покачивая головой, и посмеивался с тем видом, с каким смотрят на похожий до смешного портрет.
– Как я узнаю его всего тут! – сказал он княжне Марье, подошедшей к нему.
Княжна Марья с удивлением посмотрела на брата. Она не понимала, чему он улыбался. Всё сделанное ее отцом возбуждало в ней благоговение, которое не подлежало обсуждению.
– У каждого своя Ахиллесова пятка, – продолжал князь Андрей. – С его огромным умом donner dans ce ridicule! [поддаваться этой мелочности!]
Княжна Марья не могла понять смелости суждений своего брата и готовилась возражать ему, как послышались из кабинета ожидаемые шаги: князь входил быстро, весело, как он и всегда ходил, как будто умышленно своими торопливыми манерами представляя противоположность строгому порядку дома.
В то же мгновение большие часы пробили два, и тонким голоском отозвались в гостиной другие. Князь остановился; из под висячих густых бровей оживленные, блестящие, строгие глаза оглядели всех и остановились на молодой княгине. Молодая княгиня испытывала в то время то чувство, какое испытывают придворные на царском выходе, то чувство страха и почтения, которое возбуждал этот старик во всех приближенных. Он погладил княгиню по голове и потом неловким движением потрепал ее по затылку.
– Я рад, я рад, – проговорил он и, пристально еще взглянув ей в глаза, быстро отошел и сел на свое место. – Садитесь, садитесь! Михаил Иванович, садитесь.
Он указал невестке место подле себя. Официант отодвинул для нее стул.
– Го, го! – сказал старик, оглядывая ее округленную талию. – Поторопилась, нехорошо!
Он засмеялся сухо, холодно, неприятно, как он всегда смеялся, одним ртом, а не глазами.
– Ходить надо, ходить, как можно больше, как можно больше, – сказал он.
Маленькая княгиня не слыхала или не хотела слышать его слов. Она молчала и казалась смущенною. Князь спросил ее об отце, и княгиня заговорила и улыбнулась. Он спросил ее об общих знакомых: княгиня еще более оживилась и стала рассказывать, передавая князю поклоны и городские сплетни.
– La comtesse Apraksine, la pauvre, a perdu son Mariei, et elle a pleure les larmes de ses yeux, [Княгиня Апраксина, бедняжка, потеряла своего мужа и выплакала все глаза свои,] – говорила она, всё более и более оживляясь.
По мере того как она оживлялась, князь всё строже и строже смотрел на нее и вдруг, как будто достаточно изучив ее и составив себе ясное о ней понятие, отвернулся от нее и обратился к Михайлу Ивановичу.
– Ну, что, Михайла Иванович, Буонапарте то нашему плохо приходится. Как мне князь Андрей (он всегда так называл сына в третьем лице) порассказал, какие на него силы собираются! А мы с вами всё его пустым человеком считали.
Михаил Иванович, решительно не знавший, когда это мы с вами говорили такие слова о Бонапарте, но понимавший, что он был нужен для вступления в любимый разговор, удивленно взглянул на молодого князя, сам не зная, что из этого выйдет.
– Он у меня тактик великий! – сказал князь сыну, указывая на архитектора.
И разговор зашел опять о войне, о Бонапарте и нынешних генералах и государственных людях. Старый князь, казалось, был убежден не только в том, что все теперешние деятели были мальчишки, не смыслившие и азбуки военного и государственного дела, и что Бонапарте был ничтожный французишка, имевший успех только потому, что уже не было Потемкиных и Суворовых противопоставить ему; но он был убежден даже, что никаких политических затруднений не было в Европе, не было и войны, а была какая то кукольная комедия, в которую играли нынешние люди, притворяясь, что делают дело. Князь Андрей весело выдерживал насмешки отца над новыми людьми и с видимою радостью вызывал отца на разговор и слушал его.
– Всё кажется хорошим, что было прежде, – сказал он, – а разве тот же Суворов не попался в ловушку, которую ему поставил Моро, и не умел из нее выпутаться?
– Это кто тебе сказал? Кто сказал? – крикнул князь. – Суворов! – И он отбросил тарелку, которую живо подхватил Тихон. – Суворов!… Подумавши, князь Андрей. Два: Фридрих и Суворов… Моро! Моро был бы в плену, коли бы у Суворова руки свободны были; а у него на руках сидели хофс кригс вурст шнапс рат. Ему чорт не рад. Вот пойдете, эти хофс кригс вурст раты узнаете! Суворов с ними не сладил, так уж где ж Михайле Кутузову сладить? Нет, дружок, – продолжал он, – вам с своими генералами против Бонапарте не обойтись; надо французов взять, чтобы своя своих не познаша и своя своих побиваша. Немца Палена в Новый Йорк, в Америку, за французом Моро послали, – сказал он, намекая на приглашение, которое в этом году было сделано Моро вступить в русскую службу. – Чудеса!… Что Потемкины, Суворовы, Орловы разве немцы были? Нет, брат, либо там вы все с ума сошли, либо я из ума выжил. Дай вам Бог, а мы посмотрим. Бонапарте у них стал полководец великий! Гм!…