Тостиг
| Тостиг Годвинсон англ. Tostig Godwinson | ||
| ||
|---|---|---|
| 1055 — 28 октября 1065 | ||
| Предшественник: | Сивард Бьёрнсон | |
| Преемник: | Моркар Мерсийский | |
| Рождение: | ок. 1026 | |
| Смерть: | 25 сентября 1066 | |
| Род: | Дом Годвина | |
| Отец: | Годвин Уэссекский | |
| Мать: | Гита Торкельдоттир | |
| Супруга: | Юдит Фландрская | |
| Дети: | сыновья: Скули, Кетил | |
Тостиг Годвинсон (англ. Tostig; ок. 1026 — 25 сентября 1066) — англосаксонский аристократ, эрл Нортумбрии (1055—1065), представитель дома Годвина и младший брат короля Гарольда II, один из организаторов норвежского вторжения в Англию в 1066 году.
Молодые годы
Тостиг был третьим сыном Годвина, эрла Уэссекса, и Гиты, дочери датского викинга Торкеля Стюбьёрнссона. Его отец был самым влиятельным магнатом англосаксонской Британии и фактическим правителем государства в начале правления короля Эдуарда Исповедника. В 1051 г. Тостиг женился на Юдите, дочери Болдуина IV, графа Фландрии, и тётке Матильды, жены Вильгельма Завоевателя.
В 1051 г. король Эдуард добился падения эрла Годвина и его изгнания из Англии. Годвин и его сын Тостиг нашли убежище у графа Фландрии, а в следующем году организовали высадку в Англии и силой заставили короля вернуть им владения и титулы. Позиции дома Годвина в стране были восстановлены. А в 1055 г., после смерти Сиварда, Тостиг стал эрлом Нортумбрии, в обход несовершеннолетних сыновей Сиварда.
Правление в Нортумбрии
В качестве эрла Нортумбрии Тостиг был фактически полунезависимым правителем всей Северной Англии. В отличие от своего предшественника, Сиварда, у Тостига не было связей с древними и свободолюбивыми англо-норвежскими родами Нортумбрии, он воспринимался местной знатью как «южанин», представитель правящей в королевстве фамилии, которая была чужда для жителей Нортумбрии. Однако Тостигу удалось установить хорошие отношения с королём Шотландии, и в период его правления на англо-шотландской границе было в целом спокойно. В 1059 г. он сопровождал шотландского короля Малькольма III в поездке ко двору Эдуарда Исповедника. В 1063 г. войска Тостига участвовали в военной кампании своего старшего брата Гарольда II в Уэльсе и завоевал Гвинед, что повлекло крах валлийской державы Грифида ап Лливелина.
По всей видимости, с течением времени Тостиг постепенно усиливал свою власть в Нортумбрии, пытаясь ввести здесь административно-фискальную систему по образцу Уэссекса. Были повышены налоги, ужесточены наказания за преступления против общественного порядка и государственной власти. Это не могло не вызвать сопротивления вольнолюбивой нортумбрийской военной знати.
В октябре 1065 г. в Йоркшире вспыхнуло восстание. Местные тэны захватили Йорк, убили советников Тостига и объявили его лишённым престола Нортумбрии. Восставшие потребовали передачи титула эрла Моркару, младшему брату Эдвина, эрла Мерсии. Армия мятежников двинулась на юг, в Нортгемптоншире к ним присоединились отряды Эдвина Мерсийского. На переговоры с восставшими отправился Гарольд, старший брат Тостига и фактический правитель Англии при потерявшем интерес к управлению короле Эдуарде. По результатам переговоров англосаксонский витенагемот 28 октября согласился на передачу Нортумбрии под управление эрла Моркара. Тостиг отказался признать решение короля и был изгнан из Англии.
Вторжение в Англию и смерть
Тостиг бежал во Фландрию, граф которой был братом жены бывшего эрла. Немедленно после прибытия ко двору Болдуина V, он начал подготовку к вторжению в Англию. Для этого он сблизился с Вильгельмом, герцогом Нормандии, претендентом на английский престол после смерти короля Эдуарда. Тем временем корона Англия перешла к старшему брату Тостига, Гарольду Годвинсону. В мае 1066 года с флотом, набранным во Фландрии, Тостиг высадился на острове Уайт, а затем разграбил английское побережье вплоть до Сандвича. Но король Гарольд, собрав королевскую дружину и флот, вынудил Тостига отступить. Последний отправился к побережью Восточной Англии, пытаясь привлечь на свою сторону младшего брата Гирта, и опустошил Норфолк и Линкольншир. Однако соединённые силы Нортумбрии и Мерсии нанесли жестокое поражение отрядам Тостига, и тот был вынужден вновь бежать из Англии. На этот раз он отправился в Шотландию, где нашёл убежище у короля Малькольма III.
Летом 1066 года Тостиг заключил военный союз с королём Норвегии Харальдом Суровым, претендующим на английский престол на основании соглашения его предшественника Магнуса I Благородного с королём Англии и Дании Хардекнудом, заключённого в 1038 году. Тостиг убедил Харальда ускорить атаку англосаксонского королевства. С норвежской помощью флот Тостига отправился к устью Хамбера, где разбил войска эрлов Моркара и Эдвина в сражении при Фулфорде. Войска Харальда высадились в Нортумбрии и захватили Йорк.
25 сентября 1066 года с юга навстречу норвежской армии двинулись войска короля Гарольда II. В битве при Стамфорд-Бридже англосаксонские войска одержали убедительную победу над норвежцами. Тостиг и Харальд Суровый были убиты. После смерти Тостига его два сына эмигрировали в Норвегию, а жена вышла замуж за Вельфа I, герцога Баварии.
Напишите отзыв о статье "Тостиг"
Литература
- Англосаксонская хроника
- Stenton, F. Anglo-Saxon England. Oxford, 1973.
| Предшественник Сивард |
эрл Нортумбрии 1055 — 1065 |
Преемник Моркар |
Отрывок, характеризующий Тостиг
Кутузов, сопутствуемый своими адъютантами, поехал шагом за карабинерами.Проехав с полверсты в хвосте колонны, он остановился у одинокого заброшенного дома (вероятно, бывшего трактира) подле разветвления двух дорог. Обе дороги спускались под гору, и по обеим шли войска.
Туман начинал расходиться, и неопределенно, верстах в двух расстояния, виднелись уже неприятельские войска на противоположных возвышенностях. Налево внизу стрельба становилась слышнее. Кутузов остановился, разговаривая с австрийским генералом. Князь Андрей, стоя несколько позади, вглядывался в них и, желая попросить зрительную трубу у адъютанта, обратился к нему.
– Посмотрите, посмотрите, – говорил этот адъютант, глядя не на дальнее войско, а вниз по горе перед собой. – Это французы!
Два генерала и адъютанты стали хвататься за трубу, вырывая ее один у другого. Все лица вдруг изменились, и на всех выразился ужас. Французов предполагали за две версты от нас, а они явились вдруг, неожиданно перед нами.
– Это неприятель?… Нет!… Да, смотрите, он… наверное… Что ж это? – послышались голоса.
Князь Андрей простым глазом увидал внизу направо поднимавшуюся навстречу апшеронцам густую колонну французов, не дальше пятисот шагов от того места, где стоял Кутузов.
«Вот она, наступила решительная минута! Дошло до меня дело», подумал князь Андрей, и ударив лошадь, подъехал к Кутузову. «Надо остановить апшеронцев, – закричал он, – ваше высокопревосходительство!» Но в тот же миг всё застлалось дымом, раздалась близкая стрельба, и наивно испуганный голос в двух шагах от князя Андрея закричал: «ну, братцы, шабаш!» И как будто голос этот был команда. По этому голосу всё бросилось бежать.
Смешанные, всё увеличивающиеся толпы бежали назад к тому месту, где пять минут тому назад войска проходили мимо императоров. Не только трудно было остановить эту толпу, но невозможно было самим не податься назад вместе с толпой.
Болконский только старался не отставать от нее и оглядывался, недоумевая и не в силах понять того, что делалось перед ним. Несвицкий с озлобленным видом, красный и на себя не похожий, кричал Кутузову, что ежели он не уедет сейчас, он будет взят в плен наверное. Кутузов стоял на том же месте и, не отвечая, доставал платок. Из щеки его текла кровь. Князь Андрей протеснился до него.
– Вы ранены? – спросил он, едва удерживая дрожание нижней челюсти.
– Раны не здесь, а вот где! – сказал Кутузов, прижимая платок к раненой щеке и указывая на бегущих. – Остановите их! – крикнул он и в то же время, вероятно убедясь, что невозможно было их остановить, ударил лошадь и поехал вправо.
Вновь нахлынувшая толпа бегущих захватила его с собой и повлекла назад.
Войска бежали такой густой толпой, что, раз попавши в середину толпы, трудно было из нее выбраться. Кто кричал: «Пошел! что замешкался?» Кто тут же, оборачиваясь, стрелял в воздух; кто бил лошадь, на которой ехал сам Кутузов. С величайшим усилием выбравшись из потока толпы влево, Кутузов со свитой, уменьшенной более чем вдвое, поехал на звуки близких орудийных выстрелов. Выбравшись из толпы бегущих, князь Андрей, стараясь не отставать от Кутузова, увидал на спуске горы, в дыму, еще стрелявшую русскую батарею и подбегающих к ней французов. Повыше стояла русская пехота, не двигаясь ни вперед на помощь батарее, ни назад по одному направлению с бегущими. Генерал верхом отделился от этой пехоты и подъехал к Кутузову. Из свиты Кутузова осталось только четыре человека. Все были бледны и молча переглядывались.
– Остановите этих мерзавцев! – задыхаясь, проговорил Кутузов полковому командиру, указывая на бегущих; но в то же мгновение, как будто в наказание за эти слова, как рой птичек, со свистом пролетели пули по полку и свите Кутузова.
Французы атаковали батарею и, увидав Кутузова, выстрелили по нем. С этим залпом полковой командир схватился за ногу; упало несколько солдат, и подпрапорщик, стоявший с знаменем, выпустил его из рук; знамя зашаталось и упало, задержавшись на ружьях соседних солдат.
Солдаты без команды стали стрелять.
– Ооох! – с выражением отчаяния промычал Кутузов и оглянулся. – Болконский, – прошептал он дрожащим от сознания своего старческого бессилия голосом. – Болконский, – прошептал он, указывая на расстроенный батальон и на неприятеля, – что ж это?
Но прежде чем он договорил эти слова, князь Андрей, чувствуя слезы стыда и злобы, подступавшие ему к горлу, уже соскакивал с лошади и бежал к знамени.
– Ребята, вперед! – крикнул он детски пронзительно.
«Вот оно!» думал князь Андрей, схватив древко знамени и с наслаждением слыша свист пуль, очевидно, направленных именно против него. Несколько солдат упало.
– Ура! – закричал князь Андрей, едва удерживая в руках тяжелое знамя, и побежал вперед с несомненной уверенностью, что весь батальон побежит за ним.
Действительно, он пробежал один только несколько шагов. Тронулся один, другой солдат, и весь батальон с криком «ура!» побежал вперед и обогнал его. Унтер офицер батальона, подбежав, взял колебавшееся от тяжести в руках князя Андрея знамя, но тотчас же был убит. Князь Андрей опять схватил знамя и, волоча его за древко, бежал с батальоном. Впереди себя он видел наших артиллеристов, из которых одни дрались, другие бросали пушки и бежали к нему навстречу; он видел и французских пехотных солдат, которые хватали артиллерийских лошадей и поворачивали пушки. Князь Андрей с батальоном уже был в 20 ти шагах от орудий. Он слышал над собою неперестававший свист пуль, и беспрестанно справа и слева от него охали и падали солдаты. Но он не смотрел на них; он вглядывался только в то, что происходило впереди его – на батарее. Он ясно видел уже одну фигуру рыжего артиллериста с сбитым на бок кивером, тянущего с одной стороны банник, тогда как французский солдат тянул банник к себе за другую сторону. Князь Андрей видел уже ясно растерянное и вместе озлобленное выражение лиц этих двух людей, видимо, не понимавших того, что они делали.
«Что они делают? – думал князь Андрей, глядя на них: – зачем не бежит рыжий артиллерист, когда у него нет оружия? Зачем не колет его француз? Не успеет добежать, как француз вспомнит о ружье и заколет его».
Действительно, другой француз, с ружьем на перевес подбежал к борющимся, и участь рыжего артиллериста, всё еще не понимавшего того, что ожидает его, и с торжеством выдернувшего банник, должна была решиться. Но князь Андрей не видал, чем это кончилось. Как бы со всего размаха крепкой палкой кто то из ближайших солдат, как ему показалось, ударил его в голову. Немного это больно было, а главное, неприятно, потому что боль эта развлекала его и мешала ему видеть то, на что он смотрел.
