Хвостов, Сергей Алексеевич

Сергей Алексеевич Хвостов<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Владимирский вице-губернатор
6 февраля 1901 — 4 июля 1903
Предшественник:	князь Николай Петрович Урусов
Преемник:	Иван Николаевич Сазонов
Пензенский губернатор
4 июля 1903 — 1 июня 1906
Предшественник:	граф Александр Васильевич Адлерберг
Преемник:	Сергей Васильевич Александровский
Вероисповедание:	Православие
Рождение:	9 июня 1855(1855-06-09) д. Шаталовка, Елецкий уезд, Орловская губерния
Смерть:	12 августа 1906(1906-08-12) (51 год) Санкт-Петербург
Род:	Хвостовы
Отец:	Алексей Николаевич Хвостов
Мать:	Екатерина Лукинична Хвостова (Жемчужникова)
Супруга:	Анна Ивановна Хвостова (Унковская)
Дети:	Дочь: Екатерина Сыновья: Николай, Иван, Сергей, Алексей, Александр, Дмитрий
Образование:	Московский университет

Серге́й Алексе́евич Хвосто́в (9 июня 1855, д. Шаталовка, Елецкий уезд, Орловская губерния — 12 августа 1906, Санкт-Петербург) — Пензенский губернатор, действительный статский советник (1904).

Сергей Алексеевич приходился братом Александру Алексеевичу и дядей Алексею Николаевичу Хвостовым — видным политикам начала XX века, в разные годы занимавшим пост министра внутренних дел Российской империи.

Биография

Семья

Сергей Алексеевич родился 9 июня 1855 года в семье потомственных дворян Хвостовых, проживавших в Елецком уезде Орловской губернии. Его отец Алексей Николаевич Хвостов камергер его величества, член Орловского комитета дворянства по подготовке крестьянской реформы 1861 года, мировой посредник в Елецком уезде. Братья Николай, Александр и Алексей также были видными общественными и государственными деятелями.

Сыновья, Николай и Иван (1889—1955), окончили Александровский лицей; Димитрий (1905—1987) — протоиерей, настоятель храма-памятника Иова Многострадального в Брюсселе.

Дочь Хвостова Екатерина — фрейлина царского двора, в Первую мировую войну — шеф столичного госпиталя. После Октябрьской революции была пострижена в схимонахиню.

Племянник Сергея Алексеевича Сергей Сергеевич Бехтеев — поэт-монархист, участник Белогвардейского движения.

Образование и карьера

Окончил московскую частную гимназию Поливанова и юридический факультет Московского университета (1879).

После отбытия воинской повинности в Сумском гусарском полку в 1880 году был избран Орловским губернским земством членом Елецкого уездного присутствия по крестьянским делам. В 1883 году избран почётным мировым судьёй Елецкого округа Орловской губернии и участковым земским начальником. Избирался уездным, а затем губернским земским гласным.

В период с 1884 по 1892 годы неоднократно исполнял обязанности Елецкого уездного предводителя дворянства. С 2 декабря 1894 г. по 5 декабря 1900 г. был председателем Орловской губернской земской управы.

С 1901 года — владимирский вице-губернатор. Особое внимание уделял народному образованию и местным историческим памятникам. В качестве председателя губернской архивной комиссии многое сделал для реставрации старинных церквей и для издания старинных летописей.

В 1903 году Сергей Алексеевич Хвостов был переведён в Пензу исполняющим должность начальника губернии. Здесь ему довелось принимать проезжавшего через Пензу в 1904 году императора Николая II. 12 декабря 1904 года Сергей Алексеевич был утверждён в должности губернатора. На время его руководства губернией пришлись серьёзные социальные потрясения, мешавшие нормальной административной деятельности. С его именем связаны решительные меры по восстановлению в 1905—1906 годах правопорядка в губернии.

В 1906 году Хвостов был введён в совет министерства внутренних дел.

Гибель

Сергей Алексеевич погиб 12 августа 1906 года при взрыве на Аптекарском острове, когда эсерами-максималистами была взорвана дача П. А. Столыпина.

Награды

• Орден Святой Анны 2-й степени,
• Орден Святого Владимира 4-й степени,
• Орден Святого Станислава 2-й степени.

Ссылки

• [www.penza-trv.ru/go/region/hvoctov Сергей Алексеевич Хвостов (1855—1906)]
• Бондаренко И. И., Климов Д. В. [www.runivers.ru/doc/historical-journal/article/?JOURNAL=&ID=459562 Жертвы политического террора в России (1901—1912)] / [www.runivers.ru/upload/iblock/ec9/istoricheskyvestnik.pdf Терроризм в России в начале XX в.] (Исторический вестник. — Т. 2 [149]. — Декабрь 2012). — С. 190—215.

Отрывок, характеризующий Хвостов, Сергей Алексеевич

К Кутузову подскакал австрийский офицер с зеленым плюмажем на шляпе, в белом мундире, и спросил от имени императора: выступила ли в дело четвертая колонна?
Кутузов, не отвечая ему, отвернулся, и взгляд его нечаянно попал на князя Андрея, стоявшего подле него. Увидав Болконского, Кутузов смягчил злое и едкое выражение взгляда, как бы сознавая, что его адъютант не был виноват в том, что делалось. И, не отвечая австрийскому адъютанту, он обратился к Болконскому:
– Allez voir, mon cher, si la troisieme division a depasse le village. Dites lui de s'arreter et d'attendre mes ordres. [Ступайте, мой милый, посмотрите, прошла ли через деревню третья дивизия. Велите ей остановиться и ждать моего приказа.]
Только что князь Андрей отъехал, он остановил его.
– Et demandez lui, si les tirailleurs sont postes, – прибавил он. – Ce qu'ils font, ce qu'ils font! [И спросите, размещены ли стрелки. – Что они делают, что они делают!] – проговорил он про себя, все не отвечая австрийцу.
Князь Андрей поскакал исполнять поручение.
Обогнав всё шедшие впереди батальоны, он остановил 3 ю дивизию и убедился, что, действительно, впереди наших колонн не было стрелковой цепи. Полковой командир бывшего впереди полка был очень удивлен переданным ему от главнокомандующего приказанием рассыпать стрелков. Полковой командир стоял тут в полной уверенности, что впереди его есть еще войска, и что неприятель не может быть ближе 10 ти верст. Действительно, впереди ничего не было видно, кроме пустынной местности, склоняющейся вперед и застланной густым туманом. Приказав от имени главнокомандующего исполнить упущенное, князь Андрей поскакал назад. Кутузов стоял всё на том же месте и, старчески опустившись на седле своим тучным телом, тяжело зевал, закрывши глаза. Войска уже не двигались, а стояли ружья к ноге.
– Хорошо, хорошо, – сказал он князю Андрею и обратился к генералу, который с часами в руках говорил, что пора бы двигаться, так как все колонны с левого фланга уже спустились.
– Еще успеем, ваше превосходительство, – сквозь зевоту проговорил Кутузов. – Успеем! – повторил он.
В это время позади Кутузова послышались вдали звуки здоровающихся полков, и голоса эти стали быстро приближаться по всему протяжению растянувшейся линии наступавших русских колонн. Видно было, что тот, с кем здоровались, ехал скоро. Когда закричали солдаты того полка, перед которым стоял Кутузов, он отъехал несколько в сторону и сморщившись оглянулся. По дороге из Працена скакал как бы эскадрон разноцветных всадников. Два из них крупным галопом скакали рядом впереди остальных. Один был в черном мундире с белым султаном на рыжей энглизированной лошади, другой в белом мундире на вороной лошади. Это были два императора со свитой. Кутузов, с аффектацией служаки, находящегося во фронте, скомандовал «смирно» стоявшим войскам и, салютуя, подъехал к императору. Вся его фигура и манера вдруг изменились. Он принял вид подначальственного, нерассуждающего человека. Он с аффектацией почтительности, которая, очевидно, неприятно поразила императора Александра, подъехал и салютовал ему.
Неприятное впечатление, только как остатки тумана на ясном небе, пробежало по молодому и счастливому лицу императора и исчезло. Он был, после нездоровья, несколько худее в этот день, чем на ольмюцком поле, где его в первый раз за границей видел Болконский; но то же обворожительное соединение величавости и кротости было в его прекрасных, серых глазах, и на тонких губах та же возможность разнообразных выражений и преобладающее выражение благодушной, невинной молодости.
На ольмюцком смотру он был величавее, здесь он был веселее и энергичнее. Он несколько разрумянился, прогалопировав эти три версты, и, остановив лошадь, отдохновенно вздохнул и оглянулся на такие же молодые, такие же оживленные, как и его, лица своей свиты. Чарторижский и Новосильцев, и князь Болконский, и Строганов, и другие, все богато одетые, веселые, молодые люди, на прекрасных, выхоленных, свежих, только что слегка вспотевших лошадях, переговариваясь и улыбаясь, остановились позади государя. Император Франц, румяный длиннолицый молодой человек, чрезвычайно прямо сидел на красивом вороном жеребце и озабоченно и неторопливо оглядывался вокруг себя. Он подозвал одного из своих белых адъютантов и спросил что то. «Верно, в котором часу они выехали», подумал князь Андрей, наблюдая своего старого знакомого, с улыбкой, которую он не мог удержать, вспоминая свою аудиенцию. В свите императоров были отобранные молодцы ординарцы, русские и австрийские, гвардейских и армейских полков. Между ними велись берейторами в расшитых попонах красивые запасные царские лошади.
Как будто через растворенное окно вдруг пахнуло свежим полевым воздухом в душную комнату, так пахнуло на невеселый Кутузовский штаб молодостью, энергией и уверенностью в успехе от этой прискакавшей блестящей молодежи.
– Что ж вы не начинаете, Михаил Ларионович? – поспешно обратился император Александр к Кутузову, в то же время учтиво взглянув на императора Франца.
– Я поджидаю, ваше величество, – отвечал Кутузов, почтительно наклоняясь вперед.
Император пригнул ухо, слегка нахмурясь и показывая, что он не расслышал.
– Поджидаю, ваше величество, – повторил Кутузов (князь Андрей заметил, что у Кутузова неестественно дрогнула верхняя губа, в то время как он говорил это поджидаю ). – Не все колонны еще собрались, ваше величество.
Государь расслышал, но ответ этот, видимо, не понравился ему; он пожал сутуловатыми плечами, взглянул на Новосильцева, стоявшего подле, как будто взглядом этим жалуясь на Кутузова.
– Ведь мы не на Царицыном лугу, Михаил Ларионович, где не начинают парада, пока не придут все полки, – сказал государь, снова взглянув в глаза императору Францу, как бы приглашая его, если не принять участие, то прислушаться к тому, что он говорит; но император Франц, продолжая оглядываться, не слушал.
– Потому и не начинаю, государь, – сказал звучным голосом Кутузов, как бы предупреждая возможность не быть расслышанным, и в лице его еще раз что то дрогнуло. – Потому и не начинаю, государь, что мы не на параде и не на Царицыном лугу, – выговорил он ясно и отчетливо.
В свите государя на всех лицах, мгновенно переглянувшихся друг с другом, выразился ропот и упрек. «Как он ни стар, он не должен бы, никак не должен бы говорить этак», выразили эти лица.
Государь пристально и внимательно посмотрел в глаза Кутузову, ожидая, не скажет ли он еще чего. Но Кутузов, с своей стороны, почтительно нагнув голову, тоже, казалось, ожидал. Молчание продолжалось около минуты.