Шварц, Алексей Владимирович

Шварц Алексей Владимирович
Шварц Алексей Владимирович
Дата рождения	15 марта 1874(1874-03-15)
Дата смерти	23 сентября 1953(1953-09-23) (79 лет)
Место смерти	Буэнос-Айрес
Сражения/войны	Русско-японская война, Первая мировая война
Награды и премии	4ст. Золотое оружие «За храбрость»

Алексе́й Влади́мирович Шварц (фон Шварц; 15 марта 1874 — 23 сентября 1953, Буэнос-Айрес) — российский военный деятель, инженер-фортификатор. Генерал-лейтенант (1917). Автор ценных мемуаров.

Биография

Происходил из дворян Екатеринославской губернии. Жена — Антонина Васильевна.

Образование

Окончил реальное училище (1892), Николаевское инженерное училище (1895) и Николаевскую инженерную академию (1902).

Начало военной службы

После окончания училища служил в 1-й Уссурийском железнодорожном батальоне в Восточной Сибири. Затем учился в академии, а, завершив обучение, под руководством подполковника (будущего генерала) А. П. Шошина участвовал в инженерных работах в крепости Ломжа, спроектировал, по его собственной оценке «удачный и оригинальный» проект соединявшей форты крепостной ограды.

Оборона Порт-Артура

Во время русско-японской войны в чине капитана служил военным инженером в крепости Порт-Артур, являлся одним из самых активных участников инженерных работ, проектирования и строительства оборонительных сооружений. Награждён орденом св. Георгия 4-й степени (1905)

за построение, под огнём неприятеля, моста через горжевой ров форта № 3 и за успешное ведение минных и контр-апрошных работ против головы японской сапы, чем значительно задержал движение неприятеля, направлявшегося на сказанный форт

— Выс. пр. от 28.09.1905 г.

Служба в межвоенный период

После окончания войны, в 1906 году был назначен членом комиссии по приведению в порядок Приамурского военного округа, занимался инспекцией Владивостокской крепости, многие его предложения были использованы при разработке плана усиления этой крепости в 1910 году.

С октября 1907 года — репетитор Николаевской инженерной академии и училища, член Военно-исторической комиссии при Главном управлении Генерального штаба (ГУГШ) по описанию действий русско-японской войны. Член главного крепостного комитета Военного министерства. С 1909 года — штатный преподаватель Николаевской инженерной академии и училища. В 1909 года выступил против плана военного министра В. А. Сухомлинова по ликвидации крепостей Новогеоргиевск, Варшава, Ивангород и Загреж близ западной границы России.

Автор многочисленных работ по военно-инженерной проблематике, в том числе книг «Оборона Порт-Артура» (В двух частях; СПб, 1908—1910, в соавторстве с Ю. Д. Романовским), «Влияние данных борьбы за Порт-Артур на устройство сухопутных крепостей» (СПб., 1910). Автор новых идей в области крепостного строительства. Публиковал статьи в «Инженерном журнале», «Военном голосе», «Русском инвалиде», ряд его работ были переведены на иностранные языки. Входил в состав редакции «Военной энциклопедии».

Первая мировая война

С началом Первой мировой войны, в августе 1914 года был назначен комендантом Ивангородской крепости, осенью 1914 года успешно руководил её обороной от германских и австро-венгерских войск (противник не смог взять крепость, а после контрнаступления русских войск был вынужден отступить), после чего Шварц был произведён в генерал-майоры и награждён Георгиевским оружием.

За блестящую распорядительность и выдающуюся храбрость, давшие возможность крепости упорно обороняться и отразить все атаки сильного противника, в период с 26 сентября по 8 октября 1914 г., совершенно самостоятельно до подхода подкрепления

— Выс. пр. от 08.11.1914 г.

Заслуги Шварца высоко оценил император Николай II, посетивший Ивангород в октябре 1914 и сказавший: «Как мне приятно смотреть на Вас: на Вашем лице отражается чувство исполненного долга».

В июле 1915 года вновь успешно оборонял Ивангород от войск противника, отразив двухнедельный штурм крепости. В связи с общим отступлением русской армии, получив соответствующий приказ, организованно эвакуировал гарнизон крепости и его имущество (в том числе орудия крепостной артиллерии), а затем организовал взрыв укреплений. При этом сам Шварц считал эвакуацию преждевременной, считая необходимым продолжение обороны.

С ноября 1915 года — комендант Карсской крепости, с июля 1916 — начальник Трапезундского укрепрайона. Отличился в боях на Кавказском фронте во время наступления под командованием генерала Н. Н. Юденича. После Февральской революции 1917 года был назначен начальником Главного военно-технического управления (22 марта 1917), а в августе того же года произведён в генерал-лейтенанты.

Деятельность во время Гражданской войны

После прихода к власти большевиков Шварц вступил в красные вооружённые формирования для того, чтобы бороться против продвижения германских войск, приступивших к операции «Фаустшлаг». До заключения Брестского мира занимал пост военного руководителя Северного участка завесы и Петроградского района. Затем был вызван Л. Д. Троцким в Москву, но, не желая служить в Красной армии, в марте 1918 года вместе с женой выехал на Украину, как уроженец этой страны. Жил в Киеве, после свержения гетманского режима в конце 1918 года переехал в Одессу.

В марте 1919 года французское командование назначило его военным генерал-губернатором Одессы и командующим всеми русскими войсками в Одесском районе и выслало из города воинских начальников, назначенных командованием Вооружённых сил Юга России. Шварц принял должность без согласования с командованием Вооружённых сил Юга России. Причинами перемен в русском командовании, возможно, стали разочарование французов в эффективности Белого движения, а также европейская известность генерала как военного инженера. Действия французов и генерала Шварца через голову генерала А. И. Деникина вызвали протест последнего; представители Добровольческой армии в Одессе также не признали назначения Шварца. В апреле 1919 года французские войска эвакуировались из Одессы. Шварц выехал вместе с ними в Константинополь.

Первые годы эмиграции

В эмиграции жил в Италии и во Франции, опубликовал на французском языке воспоминания об обороне Ивангорода (в 1969 они были изданы в Париже на русском языке под названием «Ивангород в 1914-15 гг. Из воспоминаний», перевод Фёдора Гучкова). В 1922 году Шварц выступил инициатором крупномасштабного литературного проекта «Роль России в Великой войне». Предполагалось, что русское издание будет сейчас же переведено на французский язык и послужит для широкого ознакомления союзных народов с тем, что было сделано русским командованием в общем деле войны с немцами. Генералы Палицин, Гулевич, Ростовцев, Е. К. Миллер, писатели Куприн и Бунин дали согласие принять участие в этой работе. Проект не был реализован по финансовым причинам.

Деятельность в Аргентине

В 1923 году выехал в Аргентину, где в течение многих лет был профессором фортификации в Escuela Superior le Guerra (аналог Академии Генерального штаба) и Curso superior del Collego Militar (аналог Инженерной и Артиллерийской академий). Шварц в короткие сроки выучил испанский язык, и лекции читал по-испански. Одним из его учеников был будущий президент Аргентины Хуан Доминго Перон.

В 1924 году издал на испанском языке начатое ещё в Париже исследование «Крепости до, во время и после войны», в котором анализировал историю штурмов и обороны Льежа, Намюра, Антверпена, Новогеоргиевска и Ковно во время Первой мировой войны. В 1926 году опубликовал также на испанском языке капитальный труд «Прошлое и настоящее долговременной фортификации и её применение к обороне государства». Позднее эта книга была переведена на французский (в Париже) и русский (в СССР) языки. Был автором большого количества других научных работ. Всего опубликовал 7 томов больших научных работ по проблемам организации обороны страны, автор 25 отдельных исследований, опубликованных в аргентинских военных журналах, и десяти изобретений в военной и гражданской (дорожное строительство) сферах. Мемуарист.

Труды

• [www.fortress.vladivostok.ru/lib/index.shtml Оборона Порт-Артура]. C.Петербург, 1908. (Вместе с Ю. Романовским).
• Influence of the experience of the siege of Port Arthur upon the construction of modern fortresses. (U. S. General staff, 2d Military information division.)
• Отчёт о действиях гарнизона крепости Ивангород во время боев в августе, сентябре и октябре месяцах 1914 года. Артиллерийский журнал, 1919, №1-2. Стр. 139-167.
• [elib.shpl.ru/ru/nodes/14148-shvarts-a-v-fon-oborona-ivangoroda-v-1914-1915-g-g-iz-vospominaniy-komendanta-kreposti-ivangoroda-a-v-shvartsa-per-s-fr-m-1922#page/1/mode/grid/zoom/1 Оборона Ивангорода в 1914-1915 гг. Из воспоминаний коменданта крепости А.В. Шварца.] Пер. с франц. А.А. Крживицкий. М. Главное военно-инженерное управление, 1922. 96 стр.
• [www.archive.org/details/ivangorodv19141900fons Ивангород в 1914-1915.] Париж. Военно-историческое издательство "Танаис". 1969. [rufort.info/library/schwartz2/index.html Скачать].
• Las Fortalezas antes, en y después de la Gran Guerra. Buenos Aires. 1924. Biblioteca del Oficial.
• El pasado y el presente de la fortificacion permanente. Buenos Aires. 1926. Biblioteca del Oficial.
• Preparando la ofensiva esté listo para la defensa: estudio del empleo estratégico de la fortificación. Buenos Aires, 1931-1938. 2 v.
• La defensa del littoral del estado. Buenos Aires. 1940. (Совместно с полковником Иваном А. Гавриловым.)

Литература

• Залесский К. А. Кто был кто в Первой мировой войне. — М.: АСТ, 2003. — 896 с. — 5000 экз. — ISBN 5-271-06895-1.

Ссылки

• [www.hrono.ru/biograf/bio_sh/shvarc_av.html Биография на сайте hrono.ru]
• [www.grwar.ru/persons/persons.html?id=240 Шварц, Алексей Владимирович] на сайте «[www.grwar.ru/ Русская армия в Великой войне]»
• [www.xxl3.ru/kadeti/shwarts.htm А. В. Шварц. Рассказы о жизни за границей]
• [www.bazar2000.ru/index.php?article=279 Фон Шварц на Дальнем Востоке]

Отрывок, характеризующий Шварц, Алексей Владимирович

Армия подвигалась с запада на восток, и переменные шестерни несли его туда же. 10 го июня он догнал армию и ночевал в Вильковисском лесу, в приготовленной для него квартире, в имении польского графа.
На другой день Наполеон, обогнав армию, в коляске подъехал к Неману и, с тем чтобы осмотреть местность переправы, переоделся в польский мундир и выехал на берег.
Увидав на той стороне казаков (les Cosaques) и расстилавшиеся степи (les Steppes), в середине которых была Moscou la ville sainte, [Москва, священный город,] столица того, подобного Скифскому, государства, куда ходил Александр Македонский, – Наполеон, неожиданно для всех и противно как стратегическим, так и дипломатическим соображениям, приказал наступление, и на другой день войска его стали переходить Неман.
12 го числа рано утром он вышел из палатки, раскинутой в этот день на крутом левом берегу Немана, и смотрел в зрительную трубу на выплывающие из Вильковисского леса потоки своих войск, разливающихся по трем мостам, наведенным на Немане. Войска знали о присутствии императора, искали его глазами, и, когда находили на горе перед палаткой отделившуюся от свиты фигуру в сюртуке и шляпе, они кидали вверх шапки, кричали: «Vive l'Empereur! [Да здравствует император!] – и одни за другими, не истощаясь, вытекали, всё вытекали из огромного, скрывавшего их доселе леса и, расстрояясь, по трем мостам переходили на ту сторону.
– On fera du chemin cette fois ci. Oh! quand il s'en mele lui meme ca chauffe… Nom de Dieu… Le voila!.. Vive l'Empereur! Les voila donc les Steppes de l'Asie! Vilain pays tout de meme. Au revoir, Beauche; je te reserve le plus beau palais de Moscou. Au revoir! Bonne chance… L'as tu vu, l'Empereur? Vive l'Empereur!.. preur! Si on me fait gouverneur aux Indes, Gerard, je te fais ministre du Cachemire, c'est arrete. Vive l'Empereur! Vive! vive! vive! Les gredins de Cosaques, comme ils filent. Vive l'Empereur! Le voila! Le vois tu? Je l'ai vu deux fois comme jete vois. Le petit caporal… Je l'ai vu donner la croix a l'un des vieux… Vive l'Empereur!.. [Теперь походим! О! как он сам возьмется, дело закипит. Ей богу… Вот он… Ура, император! Так вот они, азиатские степи… Однако скверная страна. До свиданья, Боше. Я тебе оставлю лучший дворец в Москве. До свиданья, желаю успеха. Видел императора? Ура! Ежели меня сделают губернатором в Индии, я тебя сделаю министром Кашмира… Ура! Император вот он! Видишь его? Я его два раза как тебя видел. Маленький капрал… Я видел, как он навесил крест одному из стариков… Ура, император!] – говорили голоса старых и молодых людей, самых разнообразных характеров и положений в обществе. На всех лицах этих людей было одно общее выражение радости о начале давно ожидаемого похода и восторга и преданности к человеку в сером сюртуке, стоявшему на горе.
13 го июня Наполеону подали небольшую чистокровную арабскую лошадь, и он сел и поехал галопом к одному из мостов через Неман, непрестанно оглушаемый восторженными криками, которые он, очевидно, переносил только потому, что нельзя было запретить им криками этими выражать свою любовь к нему; но крики эти, сопутствующие ему везде, тяготили его и отвлекали его от военной заботы, охватившей его с того времени, как он присоединился к войску. Он проехал по одному из качавшихся на лодках мостов на ту сторону, круто повернул влево и галопом поехал по направлению к Ковно, предшествуемый замиравшими от счастия, восторженными гвардейскими конными егерями, расчищая дорогу по войскам, скакавшим впереди его. Подъехав к широкой реке Вилии, он остановился подле польского уланского полка, стоявшего на берегу.
– Виват! – также восторженно кричали поляки, расстроивая фронт и давя друг друга, для того чтобы увидать его. Наполеон осмотрел реку, слез с лошади и сел на бревно, лежавшее на берегу. По бессловесному знаку ему подали трубу, он положил ее на спину подбежавшего счастливого пажа и стал смотреть на ту сторону. Потом он углубился в рассматриванье листа карты, разложенного между бревнами. Не поднимая головы, он сказал что то, и двое его адъютантов поскакали к польским уланам.
– Что? Что он сказал? – слышалось в рядах польских улан, когда один адъютант подскакал к ним.
Было приказано, отыскав брод, перейти на ту сторону. Польский уланский полковник, красивый старый человек, раскрасневшись и путаясь в словах от волнения, спросил у адъютанта, позволено ли ему будет переплыть с своими уланами реку, не отыскивая брода. Он с очевидным страхом за отказ, как мальчик, который просит позволения сесть на лошадь, просил, чтобы ему позволили переплыть реку в глазах императора. Адъютант сказал, что, вероятно, император не будет недоволен этим излишним усердием.
Как только адъютант сказал это, старый усатый офицер с счастливым лицом и блестящими глазами, подняв кверху саблю, прокричал: «Виват! – и, скомандовав уланам следовать за собой, дал шпоры лошади и подскакал к реке. Он злобно толкнул замявшуюся под собой лошадь и бухнулся в воду, направляясь вглубь к быстрине течения. Сотни уланов поскакали за ним. Было холодно и жутко на середине и на быстрине теченья. Уланы цеплялись друг за друга, сваливались с лошадей, лошади некоторые тонули, тонули и люди, остальные старались плыть кто на седле, кто держась за гриву. Они старались плыть вперед на ту сторону и, несмотря на то, что за полверсты была переправа, гордились тем, что они плывут и тонут в этой реке под взглядами человека, сидевшего на бревне и даже не смотревшего на то, что они делали. Когда вернувшийся адъютант, выбрав удобную минуту, позволил себе обратить внимание императора на преданность поляков к его особе, маленький человек в сером сюртуке встал и, подозвав к себе Бертье, стал ходить с ним взад и вперед по берегу, отдавая ему приказания и изредка недовольно взглядывая на тонувших улан, развлекавших его внимание.
Для него было не ново убеждение в том, что присутствие его на всех концах мира, от Африки до степей Московии, одинаково поражает и повергает людей в безумие самозабвения. Он велел подать себе лошадь и поехал в свою стоянку.
Человек сорок улан потонуло в реке, несмотря на высланные на помощь лодки. Большинство прибилось назад к этому берегу. Полковник и несколько человек переплыли реку и с трудом вылезли на тот берег. Но как только они вылезли в обшлепнувшемся на них, стекающем ручьями мокром платье, они закричали: «Виват!», восторженно глядя на то место, где стоял Наполеон, но где его уже не было, и в ту минуту считали себя счастливыми.
Ввечеру Наполеон между двумя распоряжениями – одно о том, чтобы как можно скорее доставить заготовленные фальшивые русские ассигнации для ввоза в Россию, и другое о том, чтобы расстрелять саксонца, в перехваченном письме которого найдены сведения о распоряжениях по французской армии, – сделал третье распоряжение – о причислении бросившегося без нужды в реку польского полковника к когорте чести (Legion d'honneur), которой Наполеон был главою.
Qnos vult perdere – dementat. [Кого хочет погубить – лишит разума (лат.) ]


Русский император между тем более месяца уже жил в Вильне, делая смотры и маневры. Ничто не было готово для войны, которой все ожидали и для приготовления к которой император приехал из Петербурга. Общего плана действий не было. Колебания о том, какой план из всех тех, которые предлагались, должен быть принят, только еще более усилились после месячного пребывания императора в главной квартире. В трех армиях был в каждой отдельный главнокомандующий, но общего начальника над всеми армиями не было, и император не принимал на себя этого звания.
Чем дольше жил император в Вильне, тем менее и менее готовились к войне, уставши ожидать ее. Все стремления людей, окружавших государя, казалось, были направлены только на то, чтобы заставлять государя, приятно проводя время, забыть о предстоящей войне.
После многих балов и праздников у польских магнатов, у придворных и у самого государя, в июне месяце одному из польских генерал адъютантов государя пришла мысль дать обед и бал государю от лица его генерал адъютантов. Мысль эта радостно была принята всеми. Государь изъявил согласие. Генерал адъютанты собрали по подписке деньги. Особа, которая наиболее могла быть приятна государю, была приглашена быть хозяйкой бала. Граф Бенигсен, помещик Виленской губернии, предложил свой загородный дом для этого праздника, и 13 июня был назначен обед, бал, катанье на лодках и фейерверк в Закрете, загородном доме графа Бенигсена.
В тот самый день, в который Наполеоном был отдан приказ о переходе через Неман и передовые войска его, оттеснив казаков, перешли через русскую границу, Александр проводил вечер на даче Бенигсена – на бале, даваемом генерал адъютантами.
Был веселый, блестящий праздник; знатоки дела говорили, что редко собиралось в одном месте столько красавиц. Графиня Безухова в числе других русских дам, приехавших за государем из Петербурга в Вильну, была на этом бале, затемняя своей тяжелой, так называемой русской красотой утонченных польских дам. Она была замечена, и государь удостоил ее танца.
Борис Друбецкой, en garcon (холостяком), как он говорил, оставив свою жену в Москве, был также на этом бале и, хотя не генерал адъютант, был участником на большую сумму в подписке для бала. Борис теперь был богатый человек, далеко ушедший в почестях, уже не искавший покровительства, а на ровной ноге стоявший с высшими из своих сверстников.
В двенадцать часов ночи еще танцевали. Элен, не имевшая достойного кавалера, сама предложила мазурку Борису. Они сидели в третьей паре. Борис, хладнокровно поглядывая на блестящие обнаженные плечи Элен, выступавшие из темного газового с золотом платья, рассказывал про старых знакомых и вместе с тем, незаметно для самого себя и для других, ни на секунду не переставал наблюдать государя, находившегося в той же зале. Государь не танцевал; он стоял в дверях и останавливал то тех, то других теми ласковыми словами, которые он один только умел говорить.
При начале мазурки Борис видел, что генерал адъютант Балашев, одно из ближайших лиц к государю, подошел к нему и непридворно остановился близко от государя, говорившего с польской дамой. Поговорив с дамой, государь взглянул вопросительно и, видно, поняв, что Балашев поступил так только потому, что на то были важные причины, слегка кивнул даме и обратился к Балашеву. Только что Балашев начал говорить, как удивление выразилось на лице государя. Он взял под руку Балашева и пошел с ним через залу, бессознательно для себя расчищая с обеих сторон сажени на три широкую дорогу сторонившихся перед ним. Борис заметил взволнованное лицо Аракчеева, в то время как государь пошел с Балашевым. Аракчеев, исподлобья глядя на государя и посапывая красным носом, выдвинулся из толпы, как бы ожидая, что государь обратится к нему. (Борис понял, что Аракчеев завидует Балашеву и недоволен тем, что какая то, очевидно, важная, новость не через него передана государю.)